Почему появились социалистические учения кратко

Обновлено: 07.07.2024

Наиболее глубоким было увлечение европейским социализмом, именно фурьеризмом — у кружка петрашевцев (конец 40-х г.). Правда, отдельные члены этого кружка (особенно Спешнев) (см.) были даже последователями французских революционных коммунистов 40-х г.; но в центре социалистических увлечений петрашевцев стояло все же учение Фурье, в котором они видели картину светлого, радостного, гармонического будущего, находившегося в таком резком контрасте с неприглядной российской действительностью. Противоречие между Фурье, отрицавшим всю буржуазно-европейскую цивилизацию, и политическими идеалами и стремлениями петрашевцев, которые именно мечтали о европейских порядках для России, лучше всего свидетельствует, что для них, вышедших в большинстве из мелкого чиновничества и разночинцев, тогдашний европейский социализм был лишь смутным, мечтательным и притом абстрактным, оторванным от реальной действительности выражением их демократических стремлений в политике, для которых они не находили почвы.

И анархизм, и максимализм, и даже социалисты-революционеры почти сошли на нет в годы реакции. И только марксизм, несмотря на непрерывную жестокую внутреннюю борьбу и внешние преследования, сохранил свои виднейшие идейные позиции в рабочем классе, что нашло себе отражение, между прочим, при выборах во все 4 Государственные Думы.

Широкое распространение партии социалистов-революционеров после Февральской революции 1917 г., приведшее ее даже к власти в коалиции с буржуазией, было успехом мелкобуржуазной демократии, а не социализма; а их борьба с большевиками после Октября была именно борьбой этой мелкобуржуазной демократии против социалистической диктатуры пролетариата. Поэтому в историю социалистической мысли в России этот заключительный этап в развитии народничества не внес ничего нового.

Организационные и тактические взгляды ленинизма, выявившиеся в его борьбе с меньшевизмом (см. ниже в этом же томе Российская социал-демократия), всегда подымались им до принципиальной, теоретической высоты, как противовес революционного марксизма русской разновидности международного оппортунизма. И первой теоретической заслугой Ленина является именно восстановление в чистом и полном виде старого революционного учения самих Маркса и Энгельса, как оно сложилось в бурную эпоху середины XIX в., учения, искаженного и затушеванного впоследствии, лишенного его революционной сущности большинством марксистов II Интернационала. Но, кроме того, Ленин внес ряд новых теоретических элементов в марксизм, и поэтому ленинизм справедливо считается особым этапом в развитии революционного марксизма. Прежде всего, Ленин внес в марксизм углубление и новое освещение крестьянской проблемы. Для Ленина — крестьянство, особенно беднейшее, важнейший союзник пролетариата в борьбе за социализм. Совершенно самостоятельным вкладом Ленина в теорию марксизма является его учение об империализме, как последнем этапе развития капитализма. Ленин впервые анализировал все мировые последствия новейшего развития капитализма и, в соответствии с этим, огромное значение придавал национальному и колониальному вопросу. Ленин наново и самостоятельно разработал марксистское учение о государстве и диктатуре пролетариата, использовав для этого опыт русских революций. Одним из элементов ленинского учения о государстве является признание необходимости — после победы революции — разрушить старый государственный аппарат и создать новый, пролетарский, в форме власти Советов, которая соединяет диктатуру пролетариата, руководимого коммунистической партией, с максимально возможным в революционную эпоху участием широких трудящихся масс в вопросах государственного управления. Наконец, Ленину принадлежит тщательная разработка учения о революционной партии пролетариата и ее роли в революции. Если к этому прибавить глубокие исследования Ленина в области марксистской политической экономии и материалистической философии, его теоретическую борьбу с международным оппортунизмом (которую он вел наравне с Плехановым), наконец, его инициативу в возрождении коммунистического революционного движения на Западе и в создании Коммунистического Интернационала, то в самых общих чертах обрисуется тот вклад, который внес ленинизм в развитие социалистической мысли не только в России, но и во всем мире (см. в этом же томе Ленинизм).

Начало развитию социалистической мысли изучаемого периода положили Шарль Фурье (1772–1837 гг.), Клод Анри де Сен-Симон (1760–1825 гг.) и Роберт Оуэн (1771–1858 гг.), основные труды которых были изданы в 20–30-е гг. XIX в. Исторически сложившимся центром разработки и обсуждения коллективистских (социалистических) и коммунистических теорий в 20–40-е гг. стал Париж.

Все социалисты порицали развивающийся капитализм и резко критиковали свойственные ему пороки. Капитализму противопоставлялись проекты идеального строя. Разное представление об идеалах и способах их достижения породило ряд школ и кружков. Кроме фурьеристов, сенсимонистов, оуэнистов существовало множество других направлений, сочетавших идеи разных школ либо разрабатывавших оригинальные доктрины.

В социалистической литературе с 20-х гг. XIX в. твердо обозначилась тенденция поиска содержания истории, закономерностей общественного развития, обусловливающих неизбежность социализма и коммунизма. Стремление создать социальную науку, подобную физике, было свойственно Сен-Симону и его ученикам; изучению закономерности истории большое значение придавал Фурье, разработавший оригинальную концепцию общественного развития; свою систему Оуэн оценивал как важное научное открытие, основанное на изучении современного общества и его предыстории. Поиск научной теории социализма и коммунизма резко повысил интерес социалистов 20–40-х гг. к истории, к определению этапов развития общества и закономерностей перехода от одного этапа к другому, к политической экономии (изменение форм собственности, технико-экономических условий производства и т.п.).

Прудон утверждал, что социализм становится научным только тогда, когда опирается на выводы политэкономии (все остальные виды социализма он считал утопическими). Стремление научно осмыслить промышленный переворот, разработать “новую теорию социальной и политической экономии”, основанную на понятии причинно обусловленной закономерности (Пеккёр), в каждой из влиятельных школ вело к неодинаковым теоретическим результатам (по-разному определялись факторы прогресса или регресса, а также содержание самой истории и ее этапов и др.), но общим выводом оставалось признание неизбежности общества, свободного от эксплуатации человека человеком, основанного на всеобщем труде, гарантированных правах и свободах, материальном достатке и высокой духовной культуре.

В то же время было немало сторонников социализма, видевших в нем осуществление не “науки”, а заповедей Христа или предписаний общечеловеческой морали либо здравого смысла. Высказывались также опасения в отношении доктринерского подхода к социализму.

Все социалисты XIX в. подчеркивали деление общества на классы, их противоречия и борьбу. Содержание предыдущей истории человечества обычно определялось ими как история эксплуатации человека человеком, угнетения и сопротивления, борьбы между антагонизмом и ассоциацией.

Социалисты отчетливо видели экономические основы классового деления общества и эксплуатации пролетариата буржуазией. “Именно захват орудий труда, – писал в 1834 г. бабувист О. Бланки, – а не тот или иной политический строй, превращает массы в рабов”. В том же духе высказывался бывший сен-симонист Леру (1833 г.): “В настоящее время борьба пролетариев против буржуазии есть борьба тех, кто не обладает орудиями труда, против тех, кто ими обладает”. Борьбу классов одобряли далеко не все социалисты, но всем были ясны ее причины. “Капитал и труд, – писал фурьерист Консидеран, – находятся в состоянии явной войны”.

Поскольку общество без классов, эксплуатации и угнетения, отмечали социалисты, отвечает прежде всего интересам пролетариата, некоторые из них призывали обращаться с пропагандой коммунизма только к рабочему классу (Дезами), утверждали: “Все рабочие должны стать коммунистами” (Кабе). Не редки были призывы к соединению пролетариев для борьбы за свое освобождение: “Объединяйтесь, в единении сила!”

В то же время многие социалисты обращались к имущим и правящим классам, убеждая их в преимуществах бесклассового общества. Борьба классов нередко порицалась; особенно осуждались насильственные действия, не способные создать идеальный общественный строй.

Уделяя главное внимание социальным проблемам, значительная часть теоретиков социализма относилась отрицательно или безразлично к политике, государству и праву. Так, Оуэн был принципиальным противником государственных реформ. Его обращения к королеве и к парламенту Англии с проектами коммунистического преобразования страны были продиктованы скорее стремлением сделать эти проекты достоянием гласности, чем надеждой на их осуществление государственной властью Англии. Аналогичными мотивами предопределялись и многие обращения Фурье и других социалистов к видным государственным деятелям и политикам.

Некоторые социалисты рассчитывали на помощь современного им государства в проведении социальных реформ. “Промышленный класс, –писал Сен-Симон, – должен соединить свои усилия с королевской властью для установления промышленного режима, т.е. режима, при котором наиболее видные промышленники составят первый класс в государстве и получат в свои руки управление государственным достоянием”. При этом, однако, предполагалось, что в системе представительных учреждений, окружающих монарха, будут созданы полновластные палаты промышленников и ученых. Такая “промышленная монархия” способна обеспечить переход к промышленной системе, в которой место управления людьми займет система управления вещами.

Более распространены были среди социалистов надежды на помощь демократически преобразованного государства. Социалистическая мысль 30–40-х гг. испытала сильное влияние чартизма – широкого движения рабочего-класса Англии за всеобщее избирательное право (для мужчин). Чартисты (до 1851 г., когда движение пошло на убыль) не были сторонниками социализма, но были убеждены, что рабочий класс Англии, завоевав всеобщее избирательное право, станет хозяином в стране. “Политическая власть – наше средство, социальное благоденствие – наша цель”, – говорили чартисты. “Передайте политическую власть в руки народа – и зло, которое давит нас теперь, никогда не смогло бы существовать”. Среди чартистов была крылатой фраза одного из агитаторов: “Вопрос о всеобщем избирательном праве есть в конечном счете вопрос ножа и вилки, вопрос о хлебе и сыре”.

Оуэн, отрицательно относившийся к политике, не был сторонником чартистов; чартисты не соглашались с коммунистическими проектами Оуэна. Однако некоторые оуэнисты (Томпсон) приняли идею борьбы за всеобщее избирательное право как средство социального переворота. Еще популярнее эта идея стала среди французских социалистов, значительная часть которых считала, что буржуазия подчиняет себе государство при помощи имущественного ценза.

Идею всеобщего избирательного права поддерживал очень популярный до 1848 г. французский социалист Луи Блан (1811–1882 гг.), книга которого “Организация труда” (1840 г.) неоднократно переиздавалась. Блан полагал, что демократическое (основанное на всеобщем избирательном праве) государство станет “банкиром бедных”. При помощи правительственного кредита рабочие организуют производственные ассоциации в промышленности и в сельском хозяйстве, осуществив тем самым право на труд и ликвидировав эксплуатацию пролетариата (“последнюю форму рабства”). На первое время правительство поможет рабочим мастерским и ассоциациям наладить организацию труда; затем они будут действовать на началах самоуправления. “Мы делаем государство не директором мастерских, а их законодателем”. Грубая политическая оплошность, сотрудничество с буржуазным правительством в 1848 г. глубоко скомпрометировали Блана; однако его идеи долго воспроизводились в социалистической литературе.

Почти одновременно с книгой Блана Этьен Кабе (1788–1856 гг.) издал знаменитый в свое время социально-философский роман “Путешествие в Икарию” (1840 г.).

Необходимым предварительным условием- осуществления коммунизма Кабе считал развитие демократии, расчищающей дорогу для равенства. Важное значение он придавал установлению всеобщего избирательного права как предпосылке всех других реформ, особенно социальной. Кабе считал возможной и необходимой диктатуру временного правительства, если оно одобрено народом и действительно опирается на народ. Среди мер, призванных подготовить переход к коммунизму, Кабе называл отмену наследования по боковой линии, отмену права завещания, выкуп государством частных имуществ, прогрессивный налог, организацию при поддержке правительства рабочих ассоциаций, коммун, больших национальных мастерских.

Многие сторонники социализма и коммунизма тех лет были противниками новой революции, отвергали диктаторские и насильственные способы создания нового общества, утверждая, что такие способы не достигнут цели и только скомпрометируют идеи социализма и коммунизма. Еще сохранялась память о терроре времен Великой французской революции, а ее социально-политические последствия были наглядны и ощутимы: развитие капитализма, установление империи, а затем восстановление монархии. Многие социалисты полагали, что революции порождают лишь произвол и разрушение; за революциями неизбежно следуют реставрации и усиление реакции.

Сен-симонисты относились к революции как к страшной катастрофе, бессмысленно разрушающей промышленность, учреждения науки и искусства, раскалывающей общество.

Проблемы государства и права занимали немалое место в представлениях теоретиков социализма и коммунизма об идеальном строе.

Одни теоретики полагали, что при коммунизме будет существовать демократическое государство. Идеалом других теоретиков была не традиционная демократия, а научная организация управления обществом. В наибольшей мере это стремление присуще Сен-Симону и сен-симонистам (Базар, Родриг, Анфантен). В промышленном обществе не будет управления людьми, господства и подчинения. Их место займет централизованная система управления производством, подчиненным единому плану. Банки будут становым хребтом общественной организации производства. Носителями управленческой власти, которая сменит правительственную, станут ученые, промышленники, художники, составляющие иерархию, возглавляемую Академией наук, “Советом Ньютона” (в нем представлены математики, физики, экономисты).

Различные варианты соединения науки, индустрии, искусства в управлении коммунистическим обществом разрабатывали некоторые другие теоретики. Вейтлинг, например, писал о верховном органе управления – “Трио” (знатоки философской медицины, физики и механики), о центральных и местных коллегиях мастеров, при которых состоят академии из ученых. Общий и местные советы здравоохранения ведают не только здоровьем населения, но и исправлением преступников (преступление должно влечь не наказание, а лечение). Все должности в организации управления будут замещаться на основе конкурса.

Многие теоретики социализма и коммунизма полагали, что в будущем обществе вообще не будет надобности в управлении и в принуждении. Фурье, Оуэн и их последователи, а также Бланки и некоторые другие коммунисты считали, что в идеальном обществе не будет ни государства, ни права. Дезами писал, что при коммунизме отпадет надобность в принуждении, поскольку все отношения и действия людей будут основаны на внутреннем влечении (как у пчел, муравьев, бобров и др.). “Парламент” коммунистического общества, состоящий из представителей всех наук, искусств, отраслей промышленности, будет принимать законы, регулирующие экономическую жизнь, но приказы уступят место приглашениям. На тех же началах будет образован общечеловеческий конгресс после всемирной победы коммунизма.

Сторонники социализма и коммунизма (Сен-Симон и сен-симонисты, Фурье и его последователи, Леру и др.), осуждая разобщение народов по государствам и войны между ними, выдвигали идеи интернационализма, обосновывали идеал слияния всех общин и коммун во всеобщий союз всего человеческого рода, всех народов – в один народ, разобщенных государств – в единую всемирную республику.

Ряд социалистов ставил вопрос об уничтожении (или отмирании) государства не только в будущем, но и уже в настоящем.

Классове раслоение общества - бесправие одних и власть у других, неправильное распределение богатств .

Замаскировать сионизм : сделать ему новую обёртку . Уж очень в то время не любили это еврейское (сионизм) явление .

Здравствуйте, тогда нарастал технический прогресс (это изменение соотношений эталонных частот биологического и социального времени) а учения были цитатно-догматические (это служило для торможения технологического прогресса) люди видели, что попы с амвона говорят одно (свою истину) а в жизни всё совсем иначе (это касалось и жизни самих попов) поскольку технологический прогресс было не остановить (элита всегда хочет жить припеваючи и по современному) они (это несколько семейных кланов управляющих миром) внедрили марксизм (троцкизм и тд и тп плюрализм) мощное мировоззренческое учение с красивым фантиком для толпы (свобода, равенство и братство! Земли крестьянам, фабрики рабочим. ) а для посвящённых было понятно, что по марксу нам никогда не достичь коммунизма (кстати Сталина уничтожили именно после того, как он вынес смертный приговор марксизму в своей работе) вообще, тема очень обширная (надо понимать и глобальную политику и роль религий и глобальный эволюционный процесс) познакомьтесь с видео лекциями по Концепции Общественной Безопасности, там всё это узнаете!

3) постмарксистский период (китайская и северокорейская модели социализма).

Общество согласно Т. Мору есть результат заговора богачей, а государство – их орудие. Они используют его в целях угнетения народа, для защиты своих корыстных материальных интересов. Делается это силой. Хитростью и с помощью законов, которые они навязывают от имени государства.

Введение на позитивной стадии истории системы индустриализма не требует разрушения традиционных государственно-правовых форм. Останутся институт монарха, правительство. Но вся полнота светской власти будет у нового органа – Совета промышленников. Сен-Симон не посягал на частную собственность. Превосходство индустриализма над буржуазным обществом он видел в том, что новая система превратит страну в единую централизованно-управляемую промышленную ассоциацию, которая будет жить по разумно составленному плану, производственной деятельности.

Система индустриализма сведет управление к простому администрированию: управлению вещами и производственными процессами.

В обществе этот универсальный закон действует через игру многообразных людских страстей. Они заложены в человеке богом с целью обеспечить людям свободное их удовлетворение. Резкой, едкой критике подверг Ш.Фурье политико-юридическую систему буржуазного общества.

Он критиковал французскую буржуазную революцию, поскольку ни всеобщее избирательное право, ни республиканские учреждения не заменят жалкого положения народа.

В отличие от своих французских современников английский социалист Роберт Оуэн (1771-1858) выступил уже в период промышленной революции и обострения классовых конфликтов, вызванных ею. Система его воззрений сложилась к 20-м годам ХIХ века.

Центральное звено этой системы – учение о характере человека. Р.Оуэн исходил из того, что человеческий характер есть результат взаимодействия природной организации индивида и окружающей его среды которая играет в таком взаимодействии главную роль.

Если характер, сознание, и судьбы людей формирует внешняя среда, а таковой являются капиталистические отношения, то как раз они ответственны за темноту и невежество масс, падение нравов, господство духа алчности и ненависти. Основной виновник всех социальных зол – частная собственность. При этом Р.Оуэн считал, что именно в лоне капитализма вызревает новый способ материального производства, который приведет к благодатным переменам в человеческих делах. Говоря о средствах и методах осуществления благодатных перемен, он имел в виду, главным образом, революцию в сознании людей. При этом он очень хотел избежать двух вещей. Во-первых, превращение революции в насильственный переворот. Во-вторых, совершения революции темными, невежественными людьми. Ему казалось, что акты насилия и развязанный хаос отбросят человечество назад, задержат наступление светлого царства разума.

Благодаря ему же удастся совершить переход в светлое царство разума? Согласно Р.Оуэну, его помогут совершить отдельные индивиды, располагающие необходимыми капиталами и руководствующиеся доброй волей. Этими людьми могут быть монархи, министры, землевладельцы, промышленники, а также целые графства, приходы, фермеры, купцы.

Утопизм такого предположения слишком очевиден.

В произведенных выше положениях нетрудно распознать зародыш идеи политического господства рабочего класса как необходимого результата социалистической революции. Известно, что эта идея, выдвинутая и обоснованная К.Марксом, явилась одной из центральных в историко-материалистическом учении о государстве и праве.

Социалистическое учение в своем развитии прошло втри этапа:

1) домарксистский период (Т. Мор, Т. Кампанелла, А. Сен Симон, Ш. Фурье, Р. Оуэн);

2) марксистский период (К. Маркс, Ф. Энгельс, В.И. Ленин);

3) постмарксистский период (китайская и северокорейская модели социализма).

Утопизм такого предположения слишком очевиден.

Читайте также: