Почему пала спарта кратко и понятно самое важное

Обновлено: 28.06.2024

Начало спартанской государственности стало следствием очередного масштабного переселения народов, а именно — завоевания Пелопонесского полуострова дорийскими племенами. Это произошло через несколько десятилетий после Троянской войны. Археологи относят первые дорийские поселения в Лакедемонии к X в. до н.э., впоследствии они объединились в один полис, который и получил название Спарта.

В VII в. до н.э. Спарта завоевала прилегающие к ней области Мессении, заселённые ахейцами. Все местные жители стали общественными рабами, так называемыми илотами. Последовавшие за этим восстания завоёванных были жестоко подавлены. Вся земля в покорённых областях была поделена между гражданами: илоты трудились на своих новых хозяев, а свободные спартанцы составили основу армии, численность которой достигла 9 тыс. гоплитов. Все взрослые спартанцы были военнообязанными, а благодаря отличной системе воинской подготовки, в бою они не знали себе равных. На тот момент как количественно, так и качественно спартанское войско превосходило армию любого другого полиса в Греции.

В VI веке до н.э. спартанцы побеждали, расширяли своё влияние, и в конце концов практически вся Греция была объединена Пелопонесским союзом, в котором полностью доминировала Спарта. Через век Афины пытались бросить Спарте вызов, но потерпели неудачу. Даже поражение в войне с Персией не поколебало могущества Спарты. Уступив персам колонии в Малой Азии, цари Спарты сохранили первенство среди греческих полисов. Ситуация кардинально изменилась лишь в IV в. до н.э.

Долгое доминирование спартанцев, которых остальные греки считали неотёсанными мужланами и тупыми вояками, раздражало другие полисы, особенно богатые и влиятельные. Фивы отказались признавать условия мира, заключённого с Персией, и нашли в этом поддержку Афин. В 376 г. до н.э. возник союз прибрежных и островных греческих государств, направленный против гегемонии Спарты. За этим последовала Беотийская война, в которой гениальный фиванский полководец Эпаминонд впервые в истории победил численно превосходящее спартанское войско в битве при Левктрах.

Это поражение стало началом конца спартанского господства. У Спарты отняли земли в Мессении, и она потеряла экономический базис для содержания мощной и хорошо вооружённой армии. Спарта всё ещё была сильна, но в IV веке до н.э. уже не могла противостоять вторжению в Грецию царя Македонии Филиппа. Через век спартанцы впервые стали строить стены вокруг своих городов, что означало ослабление армии — ранее они всегда давали бой врагу в поле. Прежде спартанцы говорили с гордостью, что доблесть заменяет им городские стены. Скалистая местность вокруг Спарты и без специально построенных укреплений позволяла спартанцам защищаться от вторжений, блокируя немногочисленные проходы сильными отрядами.

К III веку Спарта была в тяжёлом кризисе. Из-за больших потерь во время войн и сильного сокращения земельных владений, во всём государстве оставалось всего 700 семей полноправных граждан. Средний класс разорялся, и многие отцы семейств уже не могли купить полный доспех гоплита, что по традиционным законам выводило такую семью из числа граждан Спарты, имевших право голосовать. Правитель Спарты Агис IV в 242 г. до н.э. хотел уничтожить все долговые книги и провести реформу земельной собственности, чтобы оздоровить тем самым экономику. Он потерпел неудачу, но в 229 г. до н.э. Клеомен III добился успеха.

Вследствие этого Спарта снова усилилась и опять попыталась диктовать свою волю прочим греческим полисам. Но времена изменились. Противники Спарты обратились с жалобой к царю Македонии Антигону Досону, и в 222 г. до н.э. спартанцы потерпели поражение в битве при Селассии. А во II в. до н.э. в Грецию пришли римляне, ловко использовавшие старые распри между местными городами-государствами. Спарта, бывшая непобедимой, пока она противостояла отдельным полисам, оказалась не в состоянии воевать против империи и в итоге стала частью одной из провинций Рима.

Если вам понравилась эта статья — поставьте лайк. Это сильно поможет развитию нашего канала, а также новые статьи из нашего канала будут чаще показываться в вашей ленте. Также будем рады, если вы подпишетесь на наш канал.

В 371 до н. э. году фиванцы разгромили доселе непобедимую спартанскую фалангу в битве при Левктрах; в этом сражении фиванский полководец Эпаминонд впервые использовал "косой строй": при средней глубине построения в 6 шеренг он поставил на левом фланге ударную колонну глубиной в 50 шеренг. Колонна прорвала спартанскую фалангу, царь Клеомброт погиб, спартанцы впервые поддались панике и бежали с поля боя. Одержав победу, Эпаминонд двинулся на Спарту и освободил мессенских илотов; спартанцам едва удалось отстоять свой город и долину Эврота. С этого времени Спарта старалась не вмешиваться в дела Греции.

"Начало недуга и порчи в Спарте восходит к тем временам, когда спартанцы, победив афинян, наводнили свой город золотом и серебром" (с) Плутарх.

После утраты благодатной Мессении многие воины лишились своих наделов; среди "равных" спартанцев появились "меньшие" - и их становилось все больше. Гражданами Спарты считались лишь обладатели панцирей и шлемов - "гоплиты". Оказавшиеся в тисках нужды воины продавали оружие и исключались из числа спартанцев. Вдобавок ко всему, земельные наделы стали втайне продаваться и покупаться. Мужчины старались оставаться солдатами, но знатные спартанские женщины занялись ростовщичеством и скупали за долги земли воинов. В Спарте появилось золото, к которому раньше было запрещено прикасаться; вместе с ним пришла любовь к роскоши и изнеженность, гимнасии опустели, о воспитании молодежи никто не заботился.

Через столетие после катастрофы при Левктрах оказалось, что вся земля сосредоточилась в руках ста семей, а город переполнен бедняками, ненавидевшими новых богачей точно так же, как и илоты.
В конце концов, военные вожди Спарты осознали, что город некому защищать, и попытались вернуться к порядкам былых времен. Царь Агис отменил долги, а Клеомен переделил землю, пополнил число воинов самыми сильными пэриеками и илотами и восстановил древние обычаи. Снова, как в старые времена, воины в красных плащах собирались на совместные трапезы, и царь стоял в первой линии фаланги, подбадривая молодых бойцов.

Однако аристократия греческих городов, испугавшись передела земель и распространявшейся из Спарты революции, снова призвала македонян; в 221 году спартанцы были разбиты македонской фалангой в кровавой битве при Селассии. Реформы Клеомена были отменены, но Спарта успокоилась ненадолго. Демографическое давление продолжало оставаться высоким, бедняки требовали земли, а илоты - свободы. В 207 году разразилась новая революция, к власти пришел "тиран" Набис, под рёв огромной толпы объявивший об отмене долгов, освобождении илотов и разделе земли поровну.

Затем началась новая война - но теперь в роли защитников аристократии выступили не македонская фаланга, а римские легионы. В 200 году до н. э. могущественный Рим объявил войну Македонии, легионы впервые вступили на землю Греции и три года спустя разгромили непобедимую до тех пор македонскую фалангу в битве при Кеноскефалах. Чтобы привлечь к себе греков, римский командующий Тит Фламинин объявил о "свободе" греческих городов; при этом он провозгласил себя охранителем "закона" и повсюду поддерживал аристократию.

"Тирания" Набиса была признана "незаконной", и непокорной Спарте была объявлена война. Спарта вступила в неравный бой; бедняки и рабы надели красные плащи, взяли в руки копья и встали в ряды воинов. В 192 году Набис погиб, еще через три года Спарта пала, тысячи пленных были казнены и проданы в рабство. Все получившие гражданство от "тирана" были изгнаны, колонны изгнанников под конвоем потянулись на север. Долина Эврота опустела; как в начале истории, повсюду простирались не потревоженные земледельцем луга, и одинокий пастух играл на свирели песнь о былых героях.

Почему же Спарта не смогла объединить Элладу? Сказались, конечно же, внешние факторы, но фундаментальной причиной было отсутствие имперских принципов – стратегии поглощения элиты противника и создания общегреческой аристократии. Спарта оставалась этнократией, пользуясь всеми преимуществами этого режима. Но этот же режим был ограничен в возможностях охвата человеческих ресурсов.

Спарта еще пыталась спастись, вводя меры по повышению рождаемости. Многодетных отцов освобождали от военной службы, для холостяков изобретались унизительные ритуалы. Но этнический кризис был налицо. Восстановить свои завоевания Спарта могла только установив новую этническую солидарность – среди всех потомком дорийцев. И найдя переход от городов-государств и союзных отношений между ними к новой форме государственности, которой они должны были научиться у персов – управлению территориями через наместников, замещающих во всех общегосударственных делах народные собрания. Империи и царства создавали громадные армии, с которыми города-государства бороться были не в силах.
Спарте не суждено было вновь объединить Грецию. В 221 году спартанцы были полностью разбиты армией городов Афинского союза и подоспевших им на помощь македонян. Лакония была оккупирована, реформы отменены. Клеомен и его ближайшие соратники кончили свою жизнь в далекой Александрии, бросившись на мечи.

Последнюю отчаянную попытку возродить Спарту предпринял тиран Набис. Он освобождал рабов без всяких условий, женил их на дочерях господ, отнимал имущество у богатых, изгонял неугодных, давал убежище любому сброду, бежавшему из других городов Греции.
В 195 году до н. э. 50-тысячная греко-римская армия разгромила 15-тысячную армию Спарты . Пришло время мировой Империи, в котором Спарта была безнадежно опоздавшим претендентом на роль лидера. В 146 году до н. э. Спарта стала провинциальным городком Римской Империи – безнадежно бедным и неприметным.

Со скалы сбрасывали не только будущих ученых и поэтов, но и полководцев. Хилый Суворов и маленький Наполеон полетели бы в пропасть на общих основаниях.
Кстати, убивая больных, спартанцы попутно убивали талант в здоровых. Ничто так не стимулирует прогресс, как забота о слабом. Избавляясь от слабых и калек, спартанцы избавлялись от прогресса.
От знаменитого государства, кроме памяти о воинской доблести, не осталось ничего: ни мудрых стихов, ни статей, ни научных законов. Неинтересная была страна.
Нам известно из легенд, что спартанки, матери и жены, умели отказываться от любви. Умели ли они любить — легенды об этом молчат. Холодная была страна.
История юного героя, убитого лисенком, говорит, увы, не только о мужестве мальчика. Ведь этот смельчак был еще и трус. Боли не испугался, смерти не испугался — испугался общественного мнения. Конечно, общество без общественного мнения разваливается. Но ведь общество, где против общественного мнения не восстают, перестает развиваться, загнивает и тоже разваливается. В Спарте боялись общественного мнения. Робкая была страна.
Спартанцы умели защищаться — но что им было защищать? Нелюбимых жен, нелюбящих матерей? Право сбрасывать детей со скалы? Свободу? Но свобода нужна человеку не сама по себе, а как средство развития личности. Там, где личность не развивается, свобода постепенно отмирает за ненадобностью.

По берегам реки Эврот, на территории современной Греции, росли ивы. Их гибкие ветви склонялись к прохладной воде. С долины реки открывался прекрасный вид на величественную гору Тайгет. По горному хребту проходила западная граница Лакедемона – государства, столицей которого была известная нам Спарта. На гору Тайгет поднимали младенца, рожденного в Лакедемоне, и сбрасывали с утеса, если развитие ребенка старейшины Спарты находили слабым.
Большинству наших современников мало что известно о Спарте, а между тем, уклад жизни в этом государстве стоит того, чтобы проникнуть глубже в его историю.

Более всего город-государство Спарта прославилось во время правления Ликурга (после 600 г. до н. э.). Именно в то время в стране появились законы, создавшие общественный уклад, вошедший в историю как спартанский образ жизни.
Раскопки английских археологов подтвердили теорию, выдвинутую историками на основании письменных памятников, что до 600 г. до н. э. спартанская культура в целом совпадала с образом жизни тогдашних Афин и других греческих государств: не было особого отличия от других эллинских городов с их высоким уровнем культуры, изящным искусством и поэзией. И лишь с приходом к власти Ликурга Спарта превратилась в крупнейшую военную державу, державу, которая готовила только солдат.

Ученые-историки утверждают, что спартанский образ жизни весьма импонировал древнегреческому философу Платону, который включил в свое идеальное государство многие милитаристские, тоталитарные и коммунистические черты, свойственные Спарте. Однако, вопрос о целесообразности подобного государственного устройства очень спорный, да и сама история распорядилась так, что Спарта исчезла с лица земли. Не наводит ли это на мысль, что путь, выбранный Ликургом, тупиковый и что, по сути, произошел естественный отбор, в котором все, что не жизнеспособно, отмирает?

Законы, отрицающие власть

Ликург, один из сыновей царя Спарты, волею случая оказавшийся наследником престола, прослыл человеком мудрым и справедливым и тем самым заслужил любовь и уважение сограждан. Он был уступчивым, терпимым и скромным, всячески желал добра и благополучия своему народу.

В то время в Спарте уже начались волнения, причиной которых было резкое разделение граждан на богатых и бедных. Ликург решил укрепить государство, введя такие законы, при которых деньги и власть перестали бы быть значимыми. На первый взгляд, такие преобразования – кардинальный скачок в развитии общества, но никто не задумывался, куда это может привести.

Итак, важнейшим государственным органом, по законам Ликурга, стала герусия – совет старейшин. Герусия решала споры и давала указания даже царям.
Для того чтобы геронты из совета старейшин и народ не спорили между собой из-за власти, Ликург составил соглашение между ними – закон о разделении власти.
Еще одним из фундаментальных законов, изданных царем Ликургом, был закон о переделе земли. Правитель Спарты убедил сограждан отказаться от владения участками в пользу государства. И с того времени в Лакедемоне никто не мог ни продавать, ни покупать землю.

Всю землю разделили на равные участки, и каждая спартанская семья получила равный надел. На нем можно было вырастить самое необходимое, чтобы хватило для поддержания жизни. Ликург считал, что человеку достаточно немного ячменной муки и растительного масла в день – продукты, которые можно получить с небольшого земельного надела. Тем самым Ликург хотел уничтожить несправедливость и заставить всех жить в одинаковых условиях. Он создал всеобщее равенство. На столе в любой семье одна и та же пища, одна и та же мебель в каждом доме, да и сами дома похожи своей неприхотливостью, все граждане, одетые в скромные одежды, похожи друг на друга. Спартанца могли казнить лишь за то, что он украсил свой гиматий (верхнюю одежду) яркой полосой, – так описывает обычаи спартанцев древнегреческий философ Плутарх из Херонеи.

В государстве даже существовал закон, согласно которому, никто не должен был быть полнее, чем это необходимо.
Не было ли это равенство насильственным? Не шло ли оно вразрез с законами природы, которая не терпит однообразия? Можно ли найти двух человек с одинаково хорошим аппетитом, двух людей в равной степени талантливых или бездарных, ленивых или трудолюбивых? Даже степень здоровья у всех разная. В созданном Ликургом искусственном равенстве уже был заложен механизм уничтожения общественного уклада, самого государства, а по сути, механизм уничтожения самой идеи.

Но царь Спарты пошел дальше. Чтобы окончательно уравнять граждан, Ликург захотел разделить поровну между всеми еще и движимое имущество граждан. Он запретил пользоваться золотой и серебряной монетой и приказал принимать только железные деньги. Железные деньги были тяжелыми, громоздкими и хрупкими. Да, в Спарте прекратились преступления: кому нужны монеты, на которые ничего нельзя было купить в других государствах?! Исчезла роскошь. Богатый ли, бедный ли человек – между ними не было разницы. Сами по себе ушли из характера человека такие отвратительные качества, как жадность, зависть, корыстолюбие, соперничество, которые заставляют людей идти на преступления. Значит, была достигнута еще одна ступень равенства. Однако равенство это было искусственным.

Если бы верховье и устье реки Эврот, которая питала Спарту, были бы на одной высоте, стала бы река течь? Были бы свежи ее струи, росли бы ивы на берегу, давала бы спасительную прохладу их тень? Вода в Эвроте загнила бы и превратилась в болото. Когда в обществе нет ни верха, ни низа, то нет и течения, а застой, как известно, ведет к загниванию.

Первым городом-государством, взбунтовавшимся против спартанской гегемонии, было то, что пало первым – Афины. В 403 году до н.э. афиняне вернулись в Пирей и начали мятеж против Тридцати Тиранов Лисандра.

Роковой ошибкой Спарты в годы вслед за Пелопоннесской войной было непонимание важности хороших отношений с союзниками. Ни один полис в Греции, как бы он ни был силен, не мог управлять греческим миром без помощи других союзных государств. И при этом нужно было находить общий язык с затаившимся зверем – Персией. Спарте нужно каким-то образом приобретать друзей, а она наоборот отталкивает всех до последнего. И это преддверие катастрофы.

Очень скоро Спарта сумела вызвать ненависть у двух своих главных до этого момента союзников – Фив и Коринфа. Между ними стремительно образуется брешь, и не предавать этому значение просто невозможно.

Через 10 лет после своей великой победы Спарта снова воюет. Но на этот раз неуязвимая спартанская военная машина не может уцелеть.

В 398 году до н.э. в столицу Спарты ворвался ветер перемен. Царь Агис, неизменно поддерживавший и защищавший новый курс Спарты, умер. На спартанский трон взошел его брат – Агесилай.

Царь Агесилай, полный имперских амбиций, желающий подчинить себе Грецию, иметь повсюду правительства, состоящие из его друзей, умудряется восстановить против себя всех греков, и прежде всего Фивы.

Фивы были давним и надежным союзником Спарты. Расположенные в районе, называемом Беотия, Фивы в период Пелопоннесской войны были важным стратегическим пунктом. И Спарта использовала Фивы для покорения Афин.

Но война помогла Фивам стать намного сильнее и богаче. Любое богатство в округе так или иначе оказывается в Фивах. Более того, в ходе войны Фивы начинают ощущать себя военной державой, и теперь не прочь подчинить себе всю Беотию.

В ходе войны Фивам также удается создать новое, более сильное правительство. Пока идет Пелопоннесская война, в Фивах происходит что-то вроде революции: более чем консервативные земледельцы внезапно создают демократическое общество, которое вовлекает в себя все население.

Демократические Фивы в такой близости от Афин – крайне неприятная перспектива для Спарты. Когда они узнают, какие ветры дуют у их союзника, спартанцы предпринимают то, что, вероятно, было единственной форой их внешней политики. Спартанцы, вместо того, чтобы как-то утихомирить Фивы и разделить с ними власть, делают попытку подавить демократию Фив и свести на нет их независимость.

Спарта предпринимает крайне жестокие нападения, пытаясь свергнуть правительство Фив. Это вызывает ответную реакцию, и она не сводится к антиспартанизму. Демократия в Фивах набирает силу, создается национальная армия Фив из 10 тысяч гоплитов, великолепно подготовленная и физически, и стратегически – не менее эффективная, чем спартанская армия. И они очень сердиты на Спарту.

Фиванской армией командовал Эпаминонд – человек, намного превосходивший своих предшественников и оказавший исключительное влияние на будущее Спарты. Это был великий полководец, прибегавший к тактике, которую до него не знали.

В начале спартанский царь Агесилай неустрашим, олигархия остается неприкосновенной. Но с каждой победой Агесилая Спарта теряет что-то очень важное: тают спартанские ресурсы, в боях гибнут люди, при этом фиванцы усваивают новый характер боя, который будет превалировать в новую эпоху. Агесилай талантлив, как военный он чрезвычайно проницателен. Он одаренный политик, но забывает один из основных спартанских принципов: не встречайся с одним и тем же врагом слишком часто, не давай ему усваивать свои секреты.

Эпаминонд не только усвоил секреты Спарты, он понял, как давать отпор и победил. Они встречались с фиванцами на поле боя слишком много раз и на этот раз имели дело с восходящей военной державой, которая помимо того, что была сильна, усваивала новую и очень эффективную военную тактику.

Эпаминонд имел в своем распоряжении мощное оружие – Афины. После свержения Тридцати Тиранов в 403 году до н.э. афиняне медленно, но уверенно восстанавливали свой флот, воспитывали новое поколение граждан-воинов. И у них появилась еще более сильная демократия. Как ни странно, но поражение в Пелопоннесской войне оказалось для Афин едва ли не наилучшим исходом, если взглянуть на это с точки зрения демократии. После кровавой олигархии Спарты демократия в Афинах как бы обрела второе дыхание.

На протяжении первого кровавого десятилетия 4 века до н.э. Афины были одним из главных союзников Фив. Фивы также заключили прочный союз с Аргосом и Коринфом, создав таким образом единый фронт против Спарты.

Коринф являлся важнейшим членом Пелопоннесского союза. То, что он присоединился к оси Афины – Беотия — Фивы – Аргос, было для Спарты по-настоящему серьезным ударом.

В 379 году до н.э. успешное восстание положило конец спартанской олигархии в Фивах. Фиванцы не были одиноки в ненависти к режиму: было очень много других государств, не выносивших Спарту по другим причинам, и поэтому готовых помочь фиванцам.

Спарта со щитом превратилась в Спарту на щите всего за несколько десятилетий. Погубил её собственный милитаризм.

В 404 г. до н. э. спартанские воины со щитами и с триумфом вернулись домой. Спарта шла к этой победе столетиями — наконец она превратилась в гегемона всей Греции и приросла новыми землями. Многолетняя и тяжёлая Пелопоннесская война (431 — 404 гг. до н. э.) с Афинами завершилась.

Пелопоннесская война: спартанцы и союзники [жёлтый] против Афин. Источник: Ropleplayer Guild

Битва при Левктрах. Источник: Author. Today

В чём же причина столь скорого падения после столь громкого триумфа?

Дело в том, что война — это не только вражда и битвы. Война — это ещё и способ общения. Спартанцы увидели, как живут другие греки, увидели, что можно заниматься чем-то ещё, кроме военного дела, если от природы есть стремление к другим занятиям, и не считаться при этом чернью. Это должно было произвести на них колоссальное впечатление. Многие из них возненавидели жестокость быта на родине и начали отступать от аскезы. К тому же спартиаты как никогда почувствовали вкус к богатству — запретный плод особенно сладок, а победы принесли огромную добычу. Плутарх прямо связывал моральное разложение спартанцев с завершением Пелопоннесской войны:

После этого прежние идеи равенства были быстро отброшены и превратились в фикцию. Сразу после окончания войны Спарта отменила древний закон, который предписывал каждому гражданину передавать землю исключительно сыну — теперь её можно было отдать любому. И вскоре земля сосредоточилась в руках небольшой группы влиятельных спартиатов, а основная масса граждан нищала и превратилась не в опору, а во взрывоопасную часть полиса. Спарта перерождалась в олигархию. Это не замедлило сказаться на единстве спартанцев — их общество раскололось, и начались политические распри, которые стали хроническими (к примеру, только зимой 370−369 гг. в Спарте было два политических заговора).

Внутренний кризис не позволил спартанцам извлечь выгоды из своей победы, да и управлять покорёнными территориями они не умели. Завоёванные богатства они не вложили в свою экономику, а растратили на презираемую некогда роскошь, ведь аристократы по привычке считали производство и торговлю презренным делом. Расцвела и коррупция: спартанские лидеры брали взятки даже у персов и часто действовали совсем не в интересах своего города.

Чтобы преодолеть демографическую катастрофу, аристократии следовало расширить сословные рамки, но аристократия ничего менять не хотела, да и не умела (ведь предки только и знали, что воевать, и трактатов о государственном управлении и преобразованиях не писали). Разрыв политической системы с реалиями социально-экономических процессов усилил кризис. Пока верхушка утопала в роскоши и ничего не делала, нищие спартанцы уходили в качестве наёмников в другие полисы или страны. С середины 4 в. до н. э. Спарта уже и не помышляла о возврате былого величия. В то время, по словам Аристотеля, у неё не набралось бы и тысячи гоплитов.

К тому времени Спарта провинциализировалась — ни сильной экономики, ни привлекательной культуры спартанцы так и не создали. А без победоносной армии они мало значили. Историю теперь вершили другие города и народы. Спартанцы не сумели оказать достойного сопротивления Македонии, не участвовали в легендарных походах великого Александра, и ничего не противопоставили Риму в 146 г. до н. э. когда Спарта вместе со всей Грецией была завоёвана.

> Все мы слышали про отважных и могучих спартанцев, не сдающихся никогда, и идущих на смерть без всякого страха. Но всё же многие подробности спартанской истории остаются для большинства неизвестными.

Подъём великой Спарты начался при жизни Ликурга, видного законодателя и политика тех времён. В те дни в государстве правили два царя вместе с различными совещательными органами. Безвластие и хаос царили практически повсюду. При Ликурге было полностью изменено государственное устройство Спарты. Именно он является основателем традиционного спартанского искусства. При нём каждый спартанец был превращён в воителя, начались усиленные тренировки и испытания. Из предшествовавшего строя Ликург сохранил только двух царей. Также он установил власть совета из 30 старейшин (герусию) и ежемесячное народное собрание (апеллу), в котором могли участвовать граждане, не моложе тридцати лет.

После побед в Мессенских войнах Спарта завоевала внимание среди всех древнегреческих государств. А уже с VII века до нашей эры, этот город стал считаться первым во всей Греции. Спартанцы получили наименование сильнейших эллинов. Особая политика по свержению тиранов в других греческих полисах создала целый круг проспартанских сторонников во всех городах Эллады. Противодействие Спарте пытался оказать Аргос, правители которого издавна желали воцарения над Грецией. Однако после сокрушительного поражения при Тиринфе от царя Клеомена, аргивяне уже не претендовали на господство. Их желания и стремления к власти начали сходить на нет. Все они стали признавать наличие сильнейшего царства эллинов.

Но всё же и Спарта познала на себе тягость разрушения. Все империи склонны распадаться, и это неоспоримый факт. Ещё ни одна держава не просуществовала на одном уровне слишком долго. Исключение составляет лишь Китай, сохранившийся с древнейших времён. Да и то, нынешнюю Поднебесную едва ли можно сравнивать с Империей Цинь или Чжоу. Спарта была разрушена, благодаря своему стремлению к воцарению над всей Греции. Высокомерие местных правителей повлекло за собой всевозможные восстания и междоусобицы. Рабы поднимались против знати, знать поднималась против царей. Многие эллинские города уже не хотели видеть в Спарте главенствующую силу. Уже после Греко-Персидских войн вспыхнули конфликты между греческими государствами. В Беотийской войне, вспыхнувшей в IV веке до нашей эры, лидерство над эллинами взяли на себя Фивы во главе с Эпаминондом. Далее уже наступила эра Филиппа Македонского и его сына Александра. Доблестные фалангиты македонян намного превосходили спартанцев по дисциплине и навыкам.

Читайте также: