Какими вы не будете краткое содержание
Обновлено: 06.07.2024
Какими вы не будете
Какими вы не будете
Атака развертывалась по лугу, была приостановлена пулеметным огнем с дорожной выемки и с прилегающих строений, не встретила отпора в городе и закончилась на берегу реки. Проезжая по дороге на велосипеде и временами соскакивая, когда полотно было слишком изрыто, Николас Адамс понял, что происходило здесь, по тому, как лежали трупы.
Они лежали поодиночке и вповалку, в высокой траве луга и вдоль дороги, над ними вились мухи, карманы у них были вывернуты, и вокруг каждого тела или группы тел были раскиданы бумаги.
В траве и в хлебах вдоль дороги, а местами и на самой дороге было брошено много всякого снаряжения: походная кухня, - видимо, ее подвезли сюда, когда дела шли хорошо; множество ранцев телячьей кожи; ручные гранаты, каски, винтовки - кое-где прикладом вверх, а штык воткнут в грязь: в конце концов здесь принялись, должно быть, окапываться; ручные гранаты, каски, винтовки, шанцевый инструмент, патронные ящики, ракетные пистолеты с рассыпанными вокруг патронами, санитарные сумки, противогазы, пустые коробки от противогазов; посреди кучи пустых гильз приземистый трехногий пулемет, с выкипевшим пустым кожухом, с исковерканной казенной частью и торчащими из ящиков концами лент, трупы пулеметчиков в неестественных позах, и вокруг в траве все те же бумаги.
Повсюду молитвенники, групповые фотографии, на которых пулеметный расчет стоит навытяжку и осклабясь, как футбольная команда на снимке для школьного ежегодника; теперь, скорчившиеся и раздувшиеся, они лежали в траве; агитационные открытки, на которых солдат в австрийской форме опрокидывал на кровать женщину: рисунки были весьма экспрессивные и приукрашенные, и все на них было не так, как бывает на самом деле, когда женщине закидывают на голову юбки, чтобы заглушить ее крик, а кто-нибудь из приятелей сидит у нее на голове. Такого рода открыток, выпущенных, должно быть, накануне наступления, было множество. Теперь они валялись вперемешку с порнографическими открытками; и тут же были маленькие снимки деревенских девушек работы деревенского фотографа; изредка карточка детей и письма, письма, письма. Вокруг мертвых всегда бывает много бумаги, так было и здесь после этой атаки.
Эти были убиты недавно, и никто еще ничего не тронул, кроме карманов. Наших убитых, отметил Ник, или тех, о ком он все еще думал как о наших убитых, было до странности мало. У них тоже мундиры были расстегнуты и карманы вывернуты, и по их положению можно было судить, как и насколько умело велась атака. От жары все одинаково раздулись, независимо от национальности.
Ясно было, что в конце боя город обороняли только огнем с дорожной выемки и почти некому из австрийцев было отступать в город. На улице лежало только три австрийца, видимо, подстреленных на бегу. Дома вокруг были разрушены снарядами, и улица вся завалена штукатуркой и мусором, и повсюду исковерканные балки, битая черепица и много пробоин, некоторые с желтой каемкой от горчичного газа. Земля была вся в осколках, а щебень усеян шрапнелью. В городе не было ни души.
Ник Адамс не встретил никого от самого Форначи, хотя, проезжая по густо заросшей низине и заметив, как струится воздух над листьями, там, где солнце накаляло металл, он понял, что слева от дороги орудия, скрытые тутовой листвой. Потом он проехал улицей, удивляясь тому, что город пуст; и выбрался на нижнюю дорогу, проходившую под откосом берега, у самой воды. На окраине был большой открытый пустырь, по которому дорога шла под гору, и Нику видна была спокойная поверхность реки, широкий изгиб противоположного низкого берега и белая полоска высохшего ила перед линией австрийских окопов. С тех пор как он был здесь в последний раз, все стало очень сочным и чрезмерно зеленым, и то, что место это вошло в историю, ничуть его не изменило: все то же низовье реки.
Батальон расположился вдоль берега влево. В откосе высокого берега были вырыты ямы, и в них были люди. Ник заметил, где находятся пулеметные гнезда и где стоят в своих станках сигнальные ракеты. Люди в ямах на береговом склоне спали. Никто его не окликнул. Ник пошел дальше, но когда он обогнул высокий илистый намыв, на него навел пистолет молодой лейтенант с многодневной щетиной и налитыми кровью воспаленными глазами.
- А чем вы это докажете?
Ник показал ему свою тессеру; удостоверение было с фотографией и печатью Третьей армии. Лейтенант взял ее.
- Это останется у меня.
- Ну, нет, - сказал Ник. - Отдайте пропуск и уберите вашу пушку. Туда. В кобуру.
- Но чем вы мне докажете, кто вы такой?
- Мало вам тессеры?
- А вдруг она подложная? Дайте ее сюда.
- Не валяйте дурака, - весело сказал Ник. - Отведите меня к вашему ротному.
- Очень хорошо, - сказал Ник. - Послушайте, знаете вы капитана Паравичини? Такой высокий, с маленькими усиками, он был архитектором и говорит по-английски?
- А вы его знаете?
- Какой ротой он командует?
- Он командует батальоном.
- Превосходно, - сказал Ник. Он с облегчением услышал, что Пара невредим. - Пойдемте к батальонному.
Когда Ник выходил из города, он видел три высоких шрапнельных разрыва справа над одним из разрушенных зданий, и с тех пор обстрела не было. Но у лейтенанта было такое лицо, какое бывает у человека под ураганным огнем. Та же напряженность, и голос звучал неестественно. Его пистолет раздражал Ника.
- Уберите это, - сказал он. - Противник ведь за рекой.
- Если б я думал, что вы шпион, я пристрелил бы вас на месте, - сказал лейтенант.
- Да будет вам, - сказал Ник. - Пойдемте к батальонному. - Этот лейтенант все сильнее раздражал его.
В штабном блиндаже батальона в ответ на приветствие Ника из-за стола поднялся капитан Паравичини, замещавший майора, еще более сухощавый и англизированный, чем обычно.
- Привет, - сказал он. - Я вас не узнал. Что это вы в такой форме?
- Да вот, нарядили.
- Рад вас видеть, Николо.
- Я тоже. У вас прекрасный вид. Как воюете?
- Атака была на славу. Честное слово. Превосходная атака. Я вам сейчас покажу. Смотрите.
Эрнест Хемингуэй - Какими вы не будете краткое содержание
Сборник рассказов "Победитель не получает ничего" критики единодушно считают самым пессимистичным и безжалостным из всего написанного Хемингуэем. Время действия — Великая депрессия. И писателю удалось в полной мере передать безнадежность того времени, парадоксально переходящую в истерическое возбуждение…
Какими вы не будете - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Какими вы не будете
Атака развертывалась по лугу, была приостановлена пулеметным огнем с дорожной выемки и с прилегающих строений, не встретила отпора в городе и закончилась на берегу реки. Проезжая по дороге на велосипеде и временами соскакивая, когда полотно было слишком изрыто, Николас Адамс понял, что происходило здесь, по тому, как лежали трупы.
Они лежали поодиночке и вповалку, в высокой траве луга и вдоль дороги, над ними вились мухи, карманы у них были вывернуты, и вокруг каждого тела или группы тел были раскиданы бумаги.
В траве и в хлебах вдоль дороги, а местами и на самой дороге было брошено много всякого снаряжения: походная кухня, — видимо, ее подвезли сюда, когда дела шли хорошо; множество ранцев телячьей кожи; ручные гранаты, каски, винтовки — кое-где прикладом вверх, а штык воткнут в грязь: в конце концов здесь принялись, должно быть, окапываться; ручные гранаты, каски, винтовки, шанцевый инструмент, патронные ящики, ракетные пистолеты с рассыпанными вокруг патронами, санитарные сумки, противогазы, пустые коробки от противогазов; посреди кучи пустых гильз приземистый трехногий пулемет, с выкипевшим пустым кожухом, с исковерканной казенной частью и торчащими из ящиков концами лент, трупы пулеметчиков в неестественных позах, и вокруг в траве все те же бумаги.
Повсюду молитвенники, групповые фотографии, на которых пулеметный расчет стоит навытяжку и осклабясь, как футбольная команда на снимке для школьного ежегодника; теперь, скорчившиеся и раздувшиеся, они лежали в траве; агитационные открытки, на которых солдат в австрийской форме опрокидывал на кровать женщину: рисунки были весьма экспрессивные и приукрашенные, и все на них было не так, как бывает на самом деле, когда женщине закидывают на голову юбки, чтобы заглушить ее крик, а кто-нибудь из приятелей сидит у нее на голове. Такого рода открыток, выпущенных, должно быть, накануне наступления, было множество. Теперь они валялись вперемешку с порнографическими открытками; и тут же были маленькие снимки деревенских девушек работы деревенского фотографа; изредка карточка детей и письма, письма, письма. Вокруг мертвых всегда бывает много бумаги, так было и здесь после этой атаки.
Эти были убиты недавно, и никто еще ничего не тронул, кроме карманов. Наших убитых, отметил Ник, или тех, о ком он все еще думал как о наших убитых, было до странности мало. У них тоже мундиры были расстегнуты и карманы вывернуты, и по их положению можно было судить, как и насколько умело велась атака. От жары все одинаково раздулись, независимо от национальности.
Ясно было, что в конце боя город обороняли только огнем с дорожной выемки и почти некому из австрийцев было отступать в город. На улице лежало только три австрийца, видимо, подстреленных на бегу. Дома вокруг были разрушены снарядами, и улица вся завалена штукатуркой и мусором, и повсюду исковерканные балки, битая черепица и много пробоин, некоторые с желтой каемкой от горчичного газа. Земля была вся в осколках, а щебень усеян шрапнелью. В городе не было ни души.
Ник Адамс не встретил никого от самого Форначи, хотя, проезжая по густо заросшей низине и заметив, как струится воздух над листьями, там, где солнце накаляло металл, он понял, что слева от дороги — орудия, скрытые тутовой листвой. Потом он проехал улицей, удивляясь тому, что город пуст; и выбрался на нижнюю дорогу, проходившую под откосом берега, у самой воды. На окраине был большой открытый пустырь, по которому дорога шла под гору, и Нику видна была спокойная поверхность реки, широкий изгиб противоположного низкого берега и белая полоска высохшего ила перед линией австрийских окопов. С тех пор как он был здесь в последний раз, все стало очень сочным и чрезмерно зеленым, и то, что место это вошло в историю, ничуть его не изменило: все то же низовье реки.
Батальон расположился вдоль берега влево. В откосе высокого берега были вырыты ямы, и в них были люди. Ник заметил, где находятся пулеметные гнезда и где стоят в своих станках сигнальные ракеты. Люди в ямах на береговом склоне спали. Никто его не окликнул. Ник пошел дальше, но когда он обогнул высокий илистый намыв, на него навел пистолет молодой лейтенант с многодневной щетиной и налитыми кровью воспаленными глазами.
— А чем вы это докажете?
Ник показал ему свою тессеру; удостоверение было с фотографией и печатью Третьей армии. Лейтенант взял ее.
— Это останется у меня.
— Ну, нет, — сказал Ник. — Отдайте пропуск и уберите вашу пушку. Туда. В кобуру.
— Но чем вы мне докажете, кто вы такой?
— Мало вам тессеры?
— А вдруг она подложная? Дайте ее сюда.
— Не валяйте дурака, — весело сказал Ник. — Отведите меня к вашему ротному.
— Очень хорошо, — сказал Ник. — Послушайте, знаете вы капитана Паравичини? Такой высокий, с маленькими усиками, он был архитектором и говорит по-английски?
— А вы его знаете?
— Какой ротой он командует?
— Он командует батальоном.
— Превосходно, — сказал Ник. Он с облегчением услышал, что Пара невредим. — Пойдемте к батальонному.
Когда Ник выходил из города, он видел три высоких шрапнельных разрыва справа над одним из разрушенных зданий, и с тех пор обстрела не было. Но у лейтенанта было такое лицо, какое бывает у человека под ураганным огнем. Та же напряженность, и голос звучал неестественно. Его пистолет раздражал Ника.
— Уберите это, — сказал он. — Противник ведь за рекой.
— Если б я думал, что вы шпион, я пристрелил бы вас на месте, — сказал лейтенант.
— Да будет вам, — сказал Ник. — Пойдемте к батальонному. — Этот лейтенант все сильнее раздражал его.
В штабном блиндаже батальона в ответ на приветствие Ника из-за стола поднялся капитан Паравичини, замещавший майора, еще более сухощавый и англизированный, чем обычно.
— Привет, — сказал он. — Я вас не узнал. Что это вы в такой форме?
— Да вот, нарядили.
— Рад вас видеть, Николо.
— Я тоже. У вас прекрасный вид. Как воюете?
— Атака была на славу. Честное слово. Превосходная атака. Я вам сейчас покажу. Смотрите.
Он показал по карте ход атаки.
— Я сейчас из Форначи, — сказал Ник. — По дороге видел, как все это было. Атаковали хорошо.
— Атаковали изумительно. Совершенно изумительно. Вы что же, прикомандированы к полку?
— Нет. Мне поручено разъезжать по передовой линии и демонстрировать форму.
— Вот еще выдумали.
— Воображают, что, увидев одного американца в форме, все поверят, что недолго ждать и остальных.
Выбрав категорию по душе Вы сможете найти действительно стоящие книги и насладиться погружением в мир воображения, прочувствовать переживания героев или узнать для себя что-то новое, совершить внутреннее открытие. Подробная информация для ознакомления по текущему запросу представлена ниже:
Какими вы не будете: краткое содержание, описание и аннотация
Эрнест Хемингуэй: другие книги автора
Кто написал Какими вы не будете? Узнайте фамилию, как зовут автора книги и список всех его произведений по сериям.
В течение 24 часов мы закроем доступ к нелегально размещенному контенту.
Какими вы не будете — читать онлайн бесплатно полную книгу (весь текст) целиком
Он снял каску в матерчатом чехле, снова надел ее и, пригнувшись, вышел в низкую дверь блиндажа. Паравичини в сопровождении обоих ординарцев приближался со стороны дорожной выемки. На солнце было очень жарко, и Ник снял каску.
- Надо бы придумать систему водяного охлаждения для этих уродин, сказал он. - Ну, а свою я искупаю в реке. - Он стал взбираться на парапет.
- Николо, - окликнул его Паравичини. - Николо! Куда вы идете?
- Да, собственно, и не стоит ходить. - Ник спустился обратно, держа каску в руках. - Что сухая, что мокрая, один черт. Неужели вы свою никогда не снимаете?
- Никогда, - сказал Пара. - Я уже начинаю от нее лысеть. Пойдем в блиндаж.
В блиндаже Пара усадил его.
- От них ведь никакого проку, - сказал Ник. - Помню, как мы были рады, когда их только что выдали, но с тех пор я слишком часто видел их полными мозгов.
- Николо, - сказал Пара, - по-моему, вам бы надо отправляться обратно. По-моему, пока вас не снабдят всем, что нужно, вам незачем сюда ездить. Вам здесь нечего делать. Если вы будете ходить по линии, даже раздавая что-нибудь стоящее, неизбежно скопление, которое вызовет обстрел. Этого я не могу допустить.
- Я не могу разрешить вам разгуливать здесь без толку, - сказал капитан Паравичини.
- Ну, ладно, - сказал Ник. Он чувствовал, что это снова начинается.
- Вы меня понимаете?
- Конечно, - сказал Ник. Он старался подавить это.
- Такие обходы надо делать ночью.
- Без сомнения, - сказал Ник. Он чувствовал, что не сможет удержаться.
- Я ведь теперь батальоном командую, - сказал Пара.
- А почему бы вам и не командовать? - сказал Ник. Вот оно. - Читать, писать умеете?
- Разумеется, - мягко сказал Пара.
- Только вот батальон-то у вас невелик. Как только его пополнят, вам опять дадут вашу роту. Почему не хоронят убитых? Я только что видел их. Мне вовсе не хочется опять на них глядеть. Хоронить их можно в любое время, я не возражаю, и чем скорее, тем лучше для вас же. А то потом намаетесь.
- Где вы оставили велосипед?
- В последнем доме.
- Думаете, он там уцелеет?
- Не беспокойтесь, - сказал Ник. - Я скоро пройду.
- Вы прилягте, Николо.
Он закрыл глаза и вместо бородатого человека, который смотрел на него сквозь прицельную рамку винтовки, придерживая дыхание перед тем, как нажать спуск, и белой вспышки и удара как будто дубиной, когда на коленях, давясь сладким горячим клубком, который он выхаркнул на камень, он понял, что они пробежали мимо, - он увидел желтый низкий дом с длинной конюшней и реку гораздо шире и спокойнее, чем на самом деле.
- Ах, черт, - сказал он. - Пожалуй, надо идти.
- Я пойду. Пара, - сказал он. - Поеду назад. Если там подвезли чего-нибудь, я захвачу и привезу вам сегодня вечером. Если нет, приеду ночью, когда будет что везти.
- Еще жарко вам ехать, - сказал капитан Паравичини.
- Не беспокойтесь, - сказал Ник. - Теперь на некоторое время я застрахован. Меня тут у вас скрутило, но это быстро прошло. Теперь с каждым разом все легче. Я уже знаю, когда это начинается, я тогда становлюсь болтлив.
- Я пошлю с вами ординарца.
- Нет, не надо. Я знаю дорогу.
- Так, значит, скоро опять к нам?
- Давайте, я все-таки.
- Нет, - сказал Ник. - В знак доверия.
- Ciaou, - сказал Ник. Он пошел назад по дорожной выемке, туда, где он оставил велосипед. К вечеру, как только он минует канал, дорога будет в тени. За каналом по обеим сторонам дороги деревья совсем не тронуты снарядами. Именно на этом участке как-то раз им встретились на походе кавалеристы Третьего савойского полка. С пиками, по снегу. Дыхание лошадей поднималось султанами в морозном воздухе. Нет, это было не здесь. Где же это было?
- Только бы мне добраться до этого чертова велосипеда, - сказал себе Ник. - А то еще заблудишься и не попадешь в Форначи.
Критики единодушно считают самым пессимистичным и безжалостным из всего написанного Хемингуэем. Время действия — Великая депрессия. И писателю удалось в полной мере передать безнадежность того времени, парадоксально переходящую в истерическое возбуждение…
Этот рассказ является попыткой рассказать читателю о военнных годах Хемингуэя, прототипом которого является Ник Адамс.
Пережитая им травма нашла свое отображение на страницах этого рассказа, является попыткой поведать читателю о перипетиях Первой мировой войны . Именно ранения являются символом в его раccказах, очень много его персонажей , не только в этой книге герои получили травмы даже в одном месте ( териториально). Но, только в этом случае ( в этом рассказе) эта история получает финал и останавливается.
В нем повествуется о молодом юноше ( Нике Адамсе) который был доброворльцем в итальянской армии. Действия развиваются в 1918 году, во время Первой мировой войны. О боях в которых принимали участие 18 - летние юноши, которые только начинали свой жизненный путь, чтобы удержать удар и не пустить врага дальше.Это хороший пример того, как на нескольких страницах можно вместить целостную историю одного поколения, очевидцы происшествий которого были в каждой семье.
Лично мне этот рассказ напомнил по своему содержанию и манерой повествования роман " Записки военного летчика" Антуана де Сент - Экзюпери. Да, здесь чувствуется разница в времени, нельзя не заметить разницу в стиле повествования и жанре, но эти роман и рассказ очень хорошо отображают жизнь простых военных с их "будничными " неурядицами и маленькими победами.
Мои отзывы на другие произведения Хемингуэя:ои отзывы на другие произведения Хемингуэя:
Читайте также:
- Как соотносятся доходы и расходы человека в молодости зрелости и старости кратко
- Животные севера проект в детском саду
- Составить диалог инсценировка какой либо ситуации в школе на улице в магазине
- Чем грозит ребенку пьянство родителей до его рождения кратко
- Усачев как дед мороз сделал себе помощников краткое содержание