Изложение я увидел как из за крайних дворов хутора кратко

Обновлено: 02.07.2024

Я увидел, как из-за крайних дворов хутора вышел на дорогу мужчина. Он вел за руку маленького мальчика, судя по росту-лет пяти-шести, не больше. Они устало брели по направлению к переправе, но, поравнявшись с машиной, повернули ко мне. Высокий, сутуловатый мужчина, подойдя вплотную, сказал пригулшенным баском: -Здорово, браток!
-Здравствуй.-Я пожал протянутую мне большую, черствую руку. Мужчина наклонился к мальчику, сказал:
-Поздоровайся с дядей, сынок. Он, видать, такой же шофер, как и твой папанька.
Глядя мне прямо в глаза светлыми, как небушко, глазами, чуть-чуть улыбаясь, мальчик смело протянул мне розовую холодную ручонку. Я легонько потряс ее, спросил:
-Что же это у тебя, старик, рука такая холодная? На дворе теплынь, а ты замерзаешь?
С трогательной детской доверчивостью мальчик прижался к моим коленям, удивленно приподнял белесые брови.
-Какой же я старик, дядя? Я вовсе мальчик, и я вовсе не замерзаю, а руки холодные-снежки катал потому что.
Сняв со спины тощий вещевой мешок, устало присаживаясь рядом со мной, отец сказал:
-Беда мне с этим пассажиром!
Он достал из кармана защитных летних штанов свернутый в трубку мальновый шелковый потертый кисет, развернул его, и я успел прочитать вышитую на уголке надпись: "Дорогому бойцу от ученицы 6-го класса Лебедянской средней школы".
Мы закурили крепчайшего самосада и долго молчали. Он положил на колени большие темные руки, сгорбился. Я сбоку взглянул на него, и мне стало что-то не по себе.
Видали вы когда-нибудь глаза, словно присыпанные пеплом, наполненные такой неизбывной смертной тоской, что в них трудно смотреть? Вот такие глаза были у моего случайного собеседника.
Украдкой рассматривая отца и сынишку, я с удивлением отметил про себя одно, странное, на мой взгляд, обстоятельство. Мальчик был одет просто, но добротно, и то, как сидела на нем подбитая легкой, поношенной цигейкой длиннополая курточка, и то, что крохотные сапожки были сшиты с расчетом надевать их на шерстяной носок, и очень искусный шов на разорванном когда-то рукаве курточки-все выдавало женскую заботу, умелые материнские руки.
А отец выглядел иначе: прожженный в нескольких местах ватник был небрежно и грубо заштопан, латка на выношенных защитных штанах не пришита как следует, а скорее наживлена широкими, мужскими стежками. На нем были почти новые солдатские ботинки, но плотные шерстяные носки изъедены молью, их не коснулась женская рука

Ответы

На первой странице повести "Судьба человека" ы знакомимся с двумя героями. Один из них-мальчик Ваня. Мальчик, судя по росту, был лет пяти, шести, не больше. Отец у него был шофер грузовой машины. Ваня был доверчивым мальчиком. Когда автор стал спрашивать мальчика, Ваня посмотрел своими светлыми как небушко глазами чуть-чуть улыбаясь. Пожимая рукуВане, автор заиетил что у Вани розовая холодня ручонка. Мальчик был одет просто, но добротно. И в том, как сидели на нем искусно сшитые сапожки, все выдавало материнский труд.Ваня был застенчивым, доверчивым, добрым мальчиком. Можно предположить что мужчина воспитывавший с такой любовью Ваню был не родным отцом.

-Здравствуй. -Я пожал протянутую мне большую, черствую руку. Мужчина наклонился к мальчику, сказал:

-Поздоровайся с дядей, сынок. Он, видать, такой же шофер, как и твой папанька.

Глядя мне прямо в глаза светлыми, как небушко, глазами, чуть-чуть улыбаясь, мальчик смело протянул мне розовую холодную ручонку. Я легонько потряс ее, спросил:

-Что же это у тебя, старик, рука такая холодная? На дворе теплынь, а ты замерзаешь?

С трогательной детской доверчивостью мальчик прижался к моим коленям, удивленно приподнял белесые брови.

-Какой же я старик, дядя? Я вовсе мальчик, и я вовсе не замерзаю, а руки холодные-снежки катал потому что.

Сняв со спины тощий вещевой мешок, устало присаживаясь рядом со мной, отец сказал:

-Беда мне с этим пассажиром!

Он достал из кармана защитных летних штанов свернутый в трубку мальновый шелковый потертый кисет, развернул его, и я успел прочитать вышитую на уголке надпись: "Дорогому бойцу от ученицы 6-го класса Лебедянской средней школы".

Мы закурили крепчайшего самосада и долго молчали. Он положил на колени большие темные руки, сгорбился. Я сбоку взглянул на него, и мне стало что-то не по себе.

Видали вы когда-нибудь глаза, словно присыпанные пеплом, наполненные такой неизбывной смертной тоской, что в них трудно смотреть? Вот такие глаза были у моего случайного собеседника.

Украдкой рассматривая отца и сынишку, я с удивлением отметил про себя одно, странное, на мой взгляд, обстоятельство. Мальчик был одет просто, но добротно, и то, как сидела на нем подбитая легкой, поношенной цигейкой длиннополая курточка, и то, что крохотные сапожки были сшиты с расчетом надевать их на шерстяной носок, и очень искусный шов на разорванном когда-то рукаве курточки-все выдавало женскую заботу, умелые материнские руки.

А отец выглядел иначе: прожженный в нескольких местах ватник был небрежно и грубо заштопан, латка на выношенных защитных штанах не пришита как следует, а скорее наживлена широкими, мужскими стежками. На нем были почти новые солдатские ботинки, но плотные шерстяные носки изъедены молью.

Я увидел мужчину, который вел за руку мальчика лет пяти-шести. Они шли к переправе. Остановившись рядом с машиной, мужчина поздоровался и сказал мальчику: "Поздоровайся, сынок. Это, видать, такой же шофер, как и твой папанька".
Рука у мальчика была холодной. Он сказал, что играл в снежки. Его отец, сняв тощий вещмешок, произнес: "Беда мне с этим пассажиром!" Мы закурили, помолчали.
Когда я украдкой взглянул на мужчину, мне стало не по себе. В его глазах я увидел незабываемую смертную тоску. И еще я отметил, что мальчик был одет хоть и просто, но добротно. И курточка, и сапожки сидели на нем ладно. Чувствовалась женская заботливая рука в аккуратно зашитом рукаве куртки. А вот мужчина выглядел неважно - небрежно и грубо. Латка на поношенных штанах пришита небрежно, а плотные шерстяные носки побиты молью.

ТатаНано Высший разум (337293) Можете переделать "Я" на "рассказчик". Только это и есть автор. Шолохов написал этот рассказ после встречи с человеком, который и рассказал ему свою историю.

ТатаНано Высший разум (337293) Простите, но на такие "ты", "эй" и отвечать не хочется. Скажите, что еще написать? Если не нравится, пишите сами. Не дописала чего-то - добавьте. Надо же и самому что-то сделать! Переписать готовенькое проще простого.

"Сын"
Из-за крайних дворов хутора вышел на дорогу мужчина. Он вёл за руку маленького мальчика лет пяти-шести.
Мальчик глядел светлыми, как небушко глазами, чуть-чуть улыбаясь, смело протянул мне розовую холодную ручонку. Одет он был просто, но добротно. Подбитая лёгким мехом длиннополая курточка, крохотные сапожки, сшитые с расчётом надевать их на шерстяной носок, и очень искусный шов на разорванном когда-то рукаве курточки. Всё выдавало женскую заботу, умелые материнский руки.

Я увидел, как из-за крайних дворов хутора вышел на дорогу мужик. Он вел за руку малюсенького мальчугана, судя по росту-лет пяти-6, не больше. Они устало брели по направлению к переправе, но, поравнявшись с машиной, повернули ко мне. Высочайший, сутуловатый мужчина, подойдя впритирку, произнес пригулшенным баском: -Здорово, браток!
-Здравствуй.-Я пожал протянутую мне большую, черствую руку. Мужик наклонился к мальчугану, сказал:
-Поздоровайся с дядей, сынок. Он, видать, таковой же шофер, как и твой папанька.
Смотря мне прямо в глаза ясными, как небушко, очами, чуток-чуть усмехаясь, мальчик смело протянул мне розовую прохладную ручонку. Я легонько потряс ее, спросил:
-Что же это у тебя, старик, рука такая прохладная? На дворе теплынь, а ты замерзаешь?
С трогательной ребяческой доверчивостью мальчишка прижался к моим коленям, удивленно приподнял белесые брови.
-Какой же я старик, дядя? Я совсем мальчишка, и я вовсе не замерзаю, а руки прохладные-снежки катал поэтому что.
Сняв со спины худой вещевой мешок, утомилось присаживаясь рядом со мной, отец произнес:
-Беда мне с этим пассажиром!
Он достал из кармашка защитных летних штанов свернутый в трубку мальновый шелковый потертый кисет, развернул его, и я успел прочитать вышитую на уголке надпись: "Дорогому воину от воспитанницы 6-го класса Лебедянской средней школы".
Мы закурили крепчайшего самосада и длинно молчали. Он положил на колени великие черные руки, сгорбился. Я с боковой стороны взглянул на него, и мне стало что-то не по себе.
Видали вы когда-нибудь глаза, словно присыпанные пеплом, заполненные таковой неизбывной смертной тоской, что в них тяжело глядеть? Вот такие глаза были у моего случайного собеседника.
Исподтишка осматривая отца и сынишку, я с удивлением отметил про себя одно, странное, на мой взор, событие. Мальчишка был одет просто, но качественно, и то, как посиживала на нем подбитая легкой, поношенной цигейкой длиннополая курточка, и то, что крохотные сапожки были сшиты с расчетом надевать их на шерстяной носок, и очень качественный шов на разорванном когда-то рукаве курточки-все выдавало женскую заботу, опытные материнские руки.
А отец выглядел по другому: прожженный в нескольких местах ватник был халатно и грубо заштопан, латка на выношенных защитных брюках не пришита как следует, а скорее наживлена широкими, мужскими стежками. На нем были почти новые солдатские башмаки, но плотные шерстяные носки изъедены молью.

— Здравствуй.— Я пожал протянутую мне большую, чёрствую руку. Мужчина наклонился к мальчику, сказал:

— Поздоровайся с дядей, сынок. Он, видать, такой же шофёр, как и твой папанька.

Глядя мне прямо в глаза светлыми, как небушко, глазами, чуть-чуть улыбаясь, мальчик смело протянул мне розовую холодную ручонку. Я легонько потряс её, спросил:

— Что же это у тебя, старик, рука такая холодная? На дворе теплынь, а ты замерзаешь?

С трогательной детской доверчивостью мальчик прижался к моим коленям, удивлённо приподнял белёсые брови.

— Какой же я старик, дядя? Я вовсе мальчик, и я вовсе не замерзаю, а руки холодные — снежки катал потому что.

Сняв со спины тощий вещевой мешок, устало присаживаясь рядом со мной, отец сказал:

— Беда мне с этим пассажиром!

Мы долго молчали. Он положил на колени большие тёмные руки, сгорбился. Я сбоку взглянул на него, и мне стало что-то не по себе.

Украдкой рассматривая отца и сынишку, я с удивлением отметил про себя одно, странное, на мой взгляд, обстоятельство. Мальчик был одет просто, но добротно, и то, как сидела на нём подбитая лёгким мехом длиннополая курточка, и то, что крохотные сапожки были сшиты с расчётом надевать их на шерстяной носок, и очень искусный шов на разорванном когда-то рукаве курточки — все выдавало женскую заботу, умелые материнские руки.

А отец выглядел иначе: прожжённый в нескольких местах ватник был небрежно и грубо заштопан, латка на выношенных защитных штанах не пришита как следует, а скорее наживлена широкими, мужскими стежками.

Читайте также: