Что такое натуральная школа в литературе определение кратко

Обновлено: 05.07.2024

Литература:

Виноградов В.В., Эволюция русского натурализма. Гоголь и Достоевский, Л., 1929;

Белкин А., Некрасов и натуральная школа, в сборнике: Творчество Некрасова, М., 1939;

Гин М.М., Н.А.Некрасов-критик в борьбе за натуральную школу, в книге: Некрасовский сборник, т. 1, М.-Л., 1951;

Мордовченко Н.И., Белинский в борьбе за натуральную школу, в книге: Литературное наследство, т. 55, М., 1948;

Поспелов Г.Н., История русской литературы XIX века, т. 2, ч. 1, М., 1962; Фохт У.Р., Пути русского реализма, М., 1963;

Содержание

… вообще в последнее время повесть сделала у нас успех, и несколько молодых писателей показали особенное стремленье к наблюденью жизни действительной. хотя постройка самих повестей мне показалась особенно неискусна и неловка; в рассказе заметил я излишество и многословие, а в слоге отсутствие простоты. Но я уверен, что если в каждом из этих писателей прежде сформируется человек, чем писатель — всё прочее придёт само собою…

В прошлом году за современною школою литературы утвердилось самым прочным и самым оригинальным образом лестное для неё название натуральной. Факт этот должен быть тем приятнее для писателей, принадлежащих к этой школе, что оно дано ей газетой [1] , нападающей на современную русскую литературу, образовавшуюся под влиянием Гоголя. Впрочем, комизм этой осечки в своё время уже произвёл такое сильное впечатление на публику, что мы считаем достаточным занести только факт в летопись истекшего года . В своё время любопытный выстрел, вместо того, чтоб попасть в группу противников, попал в своих: само собою разумеется, что эту группу, или школу, в противоположность первой, пришлось назвать реторическую или ненатуральною…

Взамен сильных талантов, недостающих нашей современной литературе, в ней, так сказать, отстоялись и улеглись жизненные начала дальнейшего развития и деятельности. Она уже явление определённого рода; в ней есть сознание своей самостоятельности и своего значения. Она уже сила, организованная правильно, деятельная, живыми отпрысками переплетающаяся с разными общественными нуждами и интересами, не метеор, случайно залетевший из чуждой нам сферы, на удивление толпы, не вспышка уединённой гениальной мысли, нечаянно проскользнувшая в умах и потрясшая их на минуту новым и неведомым ощущением. В области литературы нашей теперь нет мест особенно замечательных, но есть вся литература. Недавно она ещё была похожа на пёстрое пространство наших полей, только что освободившихся от ледяной земной коры: тут на холмах кое-где пробивается травка, в оврагах лежит ещё почерневший снег, перемешанный с грязью. Теперь её можно сравнить с теми же полями в весеннем убранстве: хотя зелень не блистает ярким колоритом, местами она очень бледна и не роскошна, но она уже стелется повсюду; прекрасное время года наступает.

Если от высокого до смешного один шаг, то, наоборот, от смешного до высокого нет пути: между ними бездна. Когда вся пошлость действительной жизни поднята была хохотом в мир поэзии, тогда хохот одолел всё; и когда поэт захотел обратить глаза на другой мир, на другую, высокую сторону жизни, ему показалось страшно . Другое наказание в той школе, которую он произвёл, сам, конечно, не воображая, что она родится и выведет от него свою родословную. Смешно быть отцом детей, которых не знаешь и которые навязываются к тебе с нежным наименованием папеньки… Гоголь сам испугался той школы, которую нехотя произвёл, и в этом испуге объявил прежние создания свои бесполезными. [5]

Укажем на признаки падения искусства в школе, которая всех деятельнее участвует в современной словесности. Первый признак—отсутствие художественной совести в большей части её произведений. Редко заметите вы свободу личного чувства . Редко коснется вас творчество вдохновения, редко повеет свежестью дара; все большею частью сочинения деланные, прошедшие иногда через скуку усилий, которая отзывается даже и в лучших произведениях школы.
Второй признак — эфемерность рождающихся талантов. Прежде у нас был мор на дарования. Какой-то таинственный рок их преследовал, — и мы оплакивали преждевременную их кончину. Теперь таланты умирают заживо. Первая повесть пробудит в вас надежду, вторая ослабит её, третья приведёт в отчаяние, а четвёртой вы уже и не читаете.
Третий признак — какое-то совершенное отрицание коренных начал народной жизни, той основной сущности, той живой истины, которая глубоко лежит в народе… Всего более нападают на низшие слои народа и клевещут на его действительность в дурную сторону [К 2] . [5]

Появление реализма в нашей литературе произвело сильное недоразумение, которое уже пора объяснить. Некоторая часть наших писателей поняла реализм в таком ограниченном смысле, какой не заключала ни одна статья, писанная по этому предмету в петербургских журналах. Кому могло прийти в голову, что литературная деятельность наша изберёт преимущественно только два типа для своих представлений и, довольная находкой, выкинет за черту весь остальной мир. Эти геркулесовы столбы, за которые уже не переходит поэтическая фантазия писателей, образуются из двух фигур — кто их не знает? — человека ничтожного, убитого обстоятельствами, и человека разгульного, не понимающего их. Попытка продовольствовать ими весь читающий класс русской публики, более разнообразный, чем где-либо, доказывает в одно время бедность изобретения и совершенное незнание требования жизни и общества. Напрасно потом авторы величают себя бывалыми людьми, заливаются хохотом, тем более странным, что никто его не разделяет, или в фантастических представлениях противопоставляют человека сну, бреду, видению или, наконец, в окончательном бессилии разливаются рекой слез над любимыми своими образами! Результат остаётся всегда один и тот же: горизонт крайне узкий, отсутствие житейской опытности и разнообразной подметки явлений.
При постоянном осуществлении одних и тех же типов, место свободного творчества должна была заступить наконец работа чисто механическая; действительно, так и случилось. Мы заметили, например, что добрая часть повестей в этом духе открывается описанием найма квартиры — этого трудного условия петербургской жизни — и потом переходит к перечёту жильцов, начиная с дворника. Сырой дождик и мокрый снег, опись всего имущества героя и наконец изложение его неудач, происходящих столько же от внешних обстоятельств, сколько и от великого нравственного его ничтожества, — вот почти все пружины, которые находятся в распоряжении писателя. Запас не велик, но должен быть испытанной доброты, если судить по непрерывному его употреблению. Ясно, что при таких условиях уже не может быть и помина о зорком осмотре событий, об изучении разнородных явлений нашей общественности, психологическом развитии характера. С первого взгляда читатель имеет удовольствие видеть всю перспективу романа, знать, что будет говорить герой его, чем он кончит, как сложится вокруг него происшествие. Неисчерпаемый источник всех неожиданных и поучительных рассказов — душа человека определена здесь заранее и притом по одному образцу, словно столб большой дороги. Самый талант в писателе делается не нужен, и если встречается (а встречается он часто), то кажется читателю излишней роскошью.
страсть к подробностям, на которой, собственно, и зиждутся все требования псевдореализма на основательность и значение. разложение вещей, этот анализ бесконечно малых, в которых не оставлено ни малейшего сомнения в уме читателя, касательно цвета подошв у обуви, каждого гвоздя в стене и каждой посудины в комнате. Другое дело, определяет ли это насколько-нибудь личность самого владетеля вещей. Ответ известен заранее всякому, кто наблюдал процесс, которому следуют великие таланты, когда раз осматривают человека в его внешней обстановке. Не всё целиком берут они от последней, а только те её части, которые проявили мысль человека и таким образом получили значение и право на заметку. Помимо этого коренного условия, чем более станете вы увеличивать списки принадлежностей, тем досаднее становится впечатление, и тут уже никакой юмор не поможет. Правда, что при основной бедности типов псевдореализма, подобные исследования способствуют размножению действующих лиц, которые начинают уже отличаться друг от друга чисто внешне, материально, но так создавать лица уже чересчур легко.

Верность натуре в творениях Гоголя вытекает из его великой творческой силы, знаменует в нём глубокое проникновение в сущность жизни, верный такт, всеобъемлющее чувство действительности. И это уже многие чувствуют, хотя ещё и слишком немногие сознают. Теперь все стараются писать верно натуре, все сделались юмористами: таково всегда влияние гениального человека! Новый Коломб, он открывает неизвестную часть мира, и открывает её для удовлетворения своего беспокойно рвущегося в бесконечность духа; а ловкие антрепренёры стремятся по следам его толпою, в надежде разбогатеть чужим добром.

Направление, данное Гоголем, особенно плодотворно для литературы и для языка, которые поэтому учатся и научатся хорошо говорить о простых вещах и уже не поучать, как прежде, торжественно и важно публику, а беседовать с нею.

Теперь наша литература выучилась писать, и публика не хочет знать её черновых тетрадей, писанных по линейке. Теперь русский роман и русская повесть уже не выдумывают, не сочиняют, а высказывают факты действительности, которые, будучи возведены в идеал, т. е. отрешены от всего случайного и частного, более верны действительности, нежели сколько действительность верна самой себе. Теперь роман и повесть изображают не пороки и добродетели, а людей как членов общества, и потому, изображая людей, изображают общество.

Хотя эти рассказы и вовсе не юмористические, а только плохие и плоские, но тем не менее они — рассказы нашего времени. и показывают ясно, что теперь выгоднее даже пародировать новую натуральную школу, нежели писать во вкусе старой риторической школы, — что и доказывает ясно, что реченная риторическая школа перестала здравствовать… Вечная же ей память! [6]

… г. Булгарин не может простить [Гоголю] основания литературной школы, которая всех старых писателей лишила всякой возможности с успехом писать романы, повести и комедии из русской жизни и которую за это г. Булгарин очень основательно прозвал новою натуральною школою, в отличие от старой риторической, или не натуральной, т. е. искусственной, другими словами — ложной школы. Этим он прекрасно оценил новую школу и в то же время отдал справедливость старой; — новой школе ничего не остаётся, как благодарить его за удачно приданный ей эпитет… Как ни порочьте новую школу, а она уже не станет идти раковою походкою и писать по-вашему. Да притом, браня её, вы её прославляете. Все видят, что вы ополчаетесь на неё за её успехи. [6]

… мы видим в натуральной школе довольно талантов . Но собственно прогресс литературы в их направлении, их манере писать. Таланты были всегда, но прежде они украшали природу, идеализировали действительность, т. е. изображали несуществующее, а теперь они воспроизводят жизнь и действительность в их истице. От этого литература получила важное значение в глазах общества. Без русских повестей теперь не может иметь успеха ни один журнал. И это не прихоть, не мода, но разумная потребность, имеющая глубокий смысл, глубокое основание: в ней выражается стремление русского общества к самосознанию, следовательно, пробуждение в нём нравственных интересов, умственной жизни. Уже безвозвратно прошло то время, когда даже всякая посредственность иностранная казалась выше всякого таланта русского. Умея отдавать справедливость чужому, русское общество уже умеет ценить и своё, равно чуждаясь как хвастливости, так и уничижения. Но если оно более интересуется хорошею русскою повестью, нежели превосходным иностранным романом, — в этом виден огромный шаг вперёд с его стороны. В одно и то же время уметь видеть превосходство чужого над своим и всё-таки ближе принимать к сердцу своё, — тут нет ложного патриотизма, нет ограниченного пристрастия: тут только благородное и законное стремление сознать себя…
Натуральную школу обвиняют в стремлении всё изображать с дурной стороны. Как водится, у одних это обвинение — умышленная клевета, у других — искренняя жалоба. Но если бы её преобладающее отрицательное направление и было одностороннею крайностию, — и в этом есть своя польза, своё добро: привычка верно изображать отрицательные явления жизни даст возможность тем же людям или их последователям, когда придёт время, верно изображать и положительные явления жизни, не идеализируя их реторически.

Говорить о современной русской литературе, значит говорить о так называемой натуральной школе и о так называемых славянофилах, ибо это самые характеристические явления современной русской литературы, вне которых нет на Руси никакой литературы.

… литература всё-таки не может пользоваться хорошими людьми, не впадая в идеализацию, в реторику и мелодраму по той простой причине, что их тогда не пропустит цензурная таможня. А почему? Потому именно, что в них человеческое в прямом противоречии с тою общественною средою, в которой они живут. Вот, например, честный секретарь уездного суда. Писатель натуральной школы под конец повести представит, что героя опутали со всех сторон и запутали, засудили, отрешили с бесчестием от места, которое он портил, и пустили с семьёю по миру, если не сослали в Сибирь, а общество наградило его за добродетель справедливости и неподкупности эпитетами беспокойного человека, ябедника, разбойника и пр. и пр.
Между Гоголем и натуральною школою — целая бездна; но всё-таки она идёт от него, он не только дал ей форму, но и указал на содержание. Последним она воспользовалась не лучше его (куда ей в этом бороться с ним!), а только сознательнее. Гений — инстинкт, а потому и откровение…

Если б Пушкин прожил до нашего времени, его творения составили бы противодействие гоголевскому направлению, которое, в некоторых отношениях, нуждается в таком противодействии. — слова, переданные А. В. Дружининым [7] и подтверждённые Тургеневым в письме В. П. Боткину 17 июня 1855

Нам нужна поэзия. Поэзии мало в последователях Гоголя, поэзии нет в излишне реальном направлении многих новейших деятелей. Самое это направление не может назваться натуральным, ибо изучение одной стороны жизни не есть ещё натура. Скажем нашу мысль без обиняков: наша текущая словесность изнурена, ослаблена своим сатирическим направлением.
Против того сатирического направления, к которому привело нас неумеренное подражание Гоголю, поэзия Пушкина может служить лучшим орудием.

Пишите о естественных потребностях — и у вас выйдет действительность и натуральная школа. Дух действительности признаёт власть духа художника и отзывается всеми голосами своими на его мощный голос. Маленьким же сочинителям он в насмешку высылает толпу мелких духов, с тем, чтоб они своими кривляньями и ломаньями дразнили их на всех перекрёстках и вводили в заблуждение. [8] [9]

… роман и повесть страстно набросились на вполне национальный сюжет — на вампира русского общества, чиновника. Повелитель последнего малодушно предал его литературе, предполагая, что она будет касаться только низших рангов. Это новое направление сразу достигло необычайного успеха.

- литературное течение, сыгравшее важную роль в развитии русской литературы 40 - 50-х гг. XIX в. Н. ш. - Н. ш. - особый этап в развитии русского реализма, преемственно связанный с именем Н.В. Гоголя: художники Н. ш. развили творческие и идейные принципы писателя. Главным идеологом Н. ш. был В.Г. Белинский ("Взгляд на русскую литературу 1847 г."). Через период увлечения идеями Н. ш. в ранний период творчества прошли Д.В. Григорович, Ф.М. Достоевский, И.А. Гончаров, Н.А. Некрасов и др. Программными для Н. ш. стали сборники "Физиология Петербурга" (1845) и "Петербургский сборник" (1846). Русской Н. ш. был свойствен обостренный интерес к теме "маленького человека" из социальных "низов". Художественные принципы Н. ш. наиболее четко выразились в жанре "физиологического очерка" - произведения, ставящего своей целью предельно точное фиксирование определенных социальных типов (помещика, крестьянина, чиновника, городского бедняка и т. п.), их бытовых и профессиональных особенностей, привычек и т. д., в "физиологическом очерке" часто использовались статистические и этнографические данные. Кроме "физиологического очерка" основными жанрами Н. ш. были роман и повесть (например, "Бедные люди" Ф.М. Достоевского, "Обыкновенная история" И.А. Гончарова). Определение Н. ш. принадлежит Ф. Булгарину, иронически обозначившему этим словосочетанием новое направление.

Смотреть что такое НАТУРАЛЬНАЯ ШКОЛА в других словарях:

НАТУРАЛЬНАЯ ШКОЛА

см. Русская литература (40-е годы).

НАТУРАЛЬНАЯ ШКОЛА

НАТУРАЛЬНАЯ ШКОЛА, условное название начачьного этапа развития критич реализма в рус лит ре 40 х гг 19 в Термин "Н ш ", впервые употребленный Ф В Бул. смотреть

НАТУРАЛЬНАЯ ШКОЛА

Натуральная школа — см. Русская литература (40-е годы).

НАТУРАЛЬНАЯ ШКОЛА

НАТУРАЛЬНАЯ ШКОЛА — презрительная кличка, брошенная Ф. Булгариным по адресу русской лит-ой молодежи 40-х гг. и затем укоренившаяся в критике то. смотреть

НАТУРАЛЬНАЯ ШКОЛА

НАТУРАЛЬНАЯ ШКОЛА - презрительная кличка, брошенная Ф. Булгариным по адресу русской лит-ой молодежи 40-х гг. и затем укоренившаяся в критике той поры уже без какого бы то ни было порицательного оттенка (см. напр. Белинский В., Взгляд на русскую литературу 1846 года). Возникнув в эпоху все более обострявшихся противоречий между крепостническим укладом и ростом капиталистических элементов с развитием процесса обуржуазивания помещичьих хозяйств, так наз. Н. ш. при всей ее социальной неоднородности и противоречивости отразила нарастание либеральных и демократических настроений, по-разному проявивших себя в разных классовых группах.

В представлении современной ей критики Н. ш. так. обр. являлась единой группой, объединенной отмеченными выше общими чертами. Однако конкретное социально-художественное выражение данных признаков, а значит и степень последовательности и рельефности их проявления были настолько различны, что Н. ш. как единое целое оказывается условностью. Среди писателей, к ней причислявшихся, необходимо выделить три течения.

Библиография:

НАТУРАЛЬНАЯ ШКОЛА

НАТУР́́АЛЬНАЯ ШКОЛА, этап развития реализма в рус. лит-ре 40-х гг. 19 в., характеризующийся критич. и демократич. направленностью, сознат. осуществлени. смотреть

НАТУРАЛЬНАЯ ШКОЛА

Цейтлин А. Г., Становление реализма в рус. литературе, М., 1965;

Кулешов В. И., Натуральная школа в рус. литературе XIX в., М., 1965;

Манн Ю. В., Утверждение критического реализма. Натуральная школа, в кн.: Развитие реализма в рус. литературе, т. 1, М., 1972;

Читайте также: