А воронский искусство как познание жизни и современность кратко

Обновлено: 05.07.2024

Воронский считал, что несмотря на то, что цель художника – подражать действительной жизни, бессознательно он проводит идеи своего класса, не разлучен со своим классом.

Воронский писал о том, что, чтобы увидеть мир таким, каким он является, художник должен скинуть общественную оболочку. Этот тезис противоречит идеям марксизма, что человек – это сущность человека есть совокупность общественных отношений.

За отказ от марксизма и принятия пролетарской культуры, Воронского всю жизнь критиковали.

Исторический контекст:

В середине 30-ых годов надвигается волна террора.

Страна готовилась к войне, однако оказалась не готова. Немецкие войска вошли в Чехословакию. Гитлер успел присоединить Австрию. Получил огромную промышленную базу.

Планировалась другая война. "Малой кровью, могучим ударом на чужой территории".

Первые часы немцы бомбили безнаказанно. Потом советские войска стали отвечать. Сотни тысяч советских бойцов и командиров оказались в окружении. Немцы захватили 1,5 миллиона пленных (за 1941). Немцы вели победоносную войну в Европе. Шли бои в Африке. Франция практически сразу потерпела поражение. Во Франции тоже было сопротивление, но не такое, как в Польше. Англия была в состоянии войны с Германией, топили корабли. Англия была союзником Советского Союза. К осени вступили в войну США. Немцы подходили к Москве. Была страшная паника. Молодежь угоняли в Германию. Началось массовое партизанское движение.

1939 год - "Незнаменитая война" с Финляндией. Велась бездарно. Красная армия показала свою боеспособность. Карл Маннергейм - линия Маннергейма, это была непреодолимая линия обороны. Более полугода штурмовали. Линию Маннергейма проломили.

Заключили пакт Молотова-Ребентропа в 1939, согласно которому Советские войска не препятствуют действиям немецкой армии, а взамен немецкая армия не препятствует действиям советской армии. 1939 год - одновременно с немецкими войсками на Польшу напали Советские войска. Вся Польша воевала. В Польше погиб каждый 4-ый. Поляки заявили, что они не сдадутся. Создано формирование "армия краёва", группировка коммунистов "гвардия людова".

Невероятно популярна идея всемирной революции. Люди учили иностранные языки, чтобы идти в Европу и нести социалистические идеи.

Итак, страна готовилась к войне. Институт философии, литературы и искусства - легендарный институт, в котором учились студенты-поэты. Слуцкий, Левитанский, Твардовский - целое поколение поэтов, которые участвовали в войне. Позднее были опубликованы стихи и все была поражены как они смогли предугадать свое будущее. Они считали, что им выпала великая удача - сражаться за правое дело. Почти все были сразу призваны.

Все эти меры позволили преодолеть трудности в организации печатной пропаганды на фронтах. К концу 1942 года задача создания массовой прессы в Вооруженных Силах в соответствии с требованиями времени была решена: выходило 4 центральных, 13 фронтовых, 60 армейских, 33 корпусных и 600 дивизионных и бригадных газет.

В это время создано Советское информационное бюро. 25 июня 1941 года появилась первая сводка Совинформбюро. За время войны их вышло свыше 2,5 тысяч.

Тем временем под Москвой немцы остановились (обязательно упомянуть произведение Александра Бега "Волоколамское шоссе" (по нему шли к Москве). Идея молниеносной войны провалилась: союз не рухнул. Было почти 2 миллиона "предателей" - все они попали в лагеря. Все страны мира подписали Женевскую конвенцию о правах военнопленных. Советский Союз не подписал конвенцию - у пленных не было прав. Отрицалась сама возможность пленения.

Приказ 227 - вводились штрафные батальоны. Семьи офицеров, оказавшихся в плену подлежали высылке. Советские военнопленные умирали в лагерях. Сильна была память о врагах коллективизации. Они были против большевиков - 2 миллиона. Карательные операции армии Власова (герой обороны Москвы попал в плен). Немцы блокировали Ленинград. Началась блокада Ленинграда. Царицын - Сталинград - Волгоград. Город сравняли с землей. Бои были тяжелейшие. К концу 1942 года скопились силы советские и немецкие.

Вспомним и В. Некрасова и его произведение "В окопах Сталинграда". Некрасов был инженером-сапером. Был капитаном, тяжело ранен и демобилизован. Имя Сталина на обложке.

Одним из ведущих изданий остается "Правда" - ЦО (центральный орган).

Появляются пьесы, объясняющие, что произошло - "Фронт" Корнейчука (первые месяцы войны описаны в этой произведении).

Во время войны развивалась журналистика и поэзия. Было не время для романов.

В Германии капитуляция Паульса объявлена национальной катастрофой. Полмиллиона человек погибло - много для Германии. С этого момента стало понятно, что война будет выиграна.

1944 год - под Курском и Орлом развернулось одно из самых масштабных сражений мировой истории - сражение на Курской дуге. Построена глубокая оборона - немцы вынуждены атаковать в лоб. Громадные потери - несколько месяцев. Немцы вынуждены отступить. Война пошла на запад.

Война была во всем мире. 1941 год - Перл-Харбор. Началась война на Тихом океане: в воздухе и на море. Шли морские сражения. Шла война в Африке, где легендарным стало имя Роммеля (немецкий кардинал). Весь земной шар был в войне. Это была действительно Мировая война.

Главные события происходили на Восточном фронте - на войне с СССР, именно там были самые большие потери. 1944 год - союзники полномасштабно вступили в войну. До этого только технически помогали. Все было американское. С/х районы СССР были захвачены. Кормила Россию коалиция союзников. Первое же наступление захлебнулось.

Вся страна жила войной. Всё на военную тематику. За исключением нескольких книг - литература "заступорилась". Её качество упало.

Итак, война шла к концу. 1944 год - освободительный поход. Немцы дрались отчаянно. И понимали за что придется держать ответ. Пройдя через всю Европу, Польшу, Венгрию, Румынию, Югославию войска вышли в Германию.

1945 год - взят Берлин. 9 мая - безоговорочная капитуляция. Пока войска шли по Германии, Эренбург писал, что те немцы, которые будут взяты в плен, будут в лагерях убиты и проч. В "Правде " появилась статья без подписи: тотального мщения не будет.

Котовский", "Чапаев", "Свинарка и пастух", "Трактористы", "Пархоменко", "Парень из нашего города", "Два бойца", "Воздушный извозчик", "Небесный Тихоход", "Александр Невский"

Что было дальше? Кратко.

Советский Союз ударил по Японии. Там стояла миллионная армия. Хиросима и Нагасаки.

1946 год - Фултонская речь Черчилля - Холодная война. Солдаты старшего возраста демобилизованы. Начались новые пропагандистские компании. В первую очередь Зощенко и Ахматова.

За отказ от марксизма и принятия пролетарской культуры, Воронского всю жизнь критиковали.

Исторический контекст:

В середине 30-ых годов надвигается волна террора.

Планировалась другая война. "Малой кровью, могучим ударом на чужой территории".

Одним из ведущих изданий остается "Правда" - ЦО (центральный орган).

Во время войны развивалась журналистика и поэзия. Было не время для романов.

Что было дальше? Кратко.

Советский Союз ударил по Японии. Там стояла миллионная армия. Хиросима и Нагасаки.

Организация стока поверхностных вод: Наибольшее количество влаги на земном шаре испаряется с поверхности морей и океанов (88‰).

Опора деревянной одностоечной и способы укрепление угловых опор: Опоры ВЛ - конструкции, предназначенные для поддерживания проводов на необходимой высоте над землей, водой.

Механическое удерживание земляных масс: Механическое удерживание земляных масс на склоне обеспечивают контрфорсными сооружениями различных конструкций.

В статье Воронским были сформулированы основные тезисы искусства как способа художественного познания жизни. В процессе познания было подчеркнуто активное начало. "Познание есть. в известном смысле волевой акт, - писал Воронский. - В момент познавательного процесса внимание и деятельность человека обращены на то, чтобы его субъективные ощущения, настроения, мысли соответствовали природе, свойствам изучаемого объекта. Ученый, художник контролирует, проверяет то, что дано в его восприятиях и мыслях, тем, что дано вне его. Волевой момент не только в этой работе, он обнаруживается в направлении внимания на те или иные явления. Воля входит непременным элементом в акт познания".

Исходя из того, что активность лежит в самом существе познания, Воронский снимал противопоставление познавательной и преобразующей функций искусства, широко бытующее в критике 20-х годов, как ложную дилемму, как отступление от марксистской теории отражения. Признавая, что "сознательно или бессознательно ученый и художник выполняют задания своего класса", Воронский в статье "Искусство как познание жизни и современность" акцент ставил на том, что "помимо субъективных моментов, в художестве и в науке есть объективные". Поэтому, делал вывод Воронский, "рассматривая искусство под углом классового расчленения общества, наши лучшие теоретики марксизма, писавшие об искусстве, никогда не забывали подчеркнуть с самого начала объективную, общезначимую ценность в настоящих, в великих произведениях искусства.Воронский возражал против логики, по которой выходит, что "раз художник своими произведениями служит определенному классу, а жизнь класса определяется его интересами, то в его вещах ничего, кроме классовой голой заинтересованности, направленной против другого класса, нет и быть не может". Эту точку зрения Воронский считал "вульгаризацией теории классовой борьбы".

Введите сюда краткую аннотацию

Герта Мюллер

Приспособленье тонких улиц

Перевод с немецкого Марка Белорусца

Речь на открытии Дней немецкой литературы в Клагенфурте 23 июня 2004 года

Раз в году в комнату заносили теленка и укладывали на диван. На протяжении дня через каждые полтора часа моя бабушка говорила: "Облако тикает мне в голову". Одно с другим связано. В начале лета дед поехал на телеге к реке набрать песка. Он слишком долго простоял в холодной воде и уже на следующий день почувствовал режущую ломоту во всем теле, как будто даже дома о его плоть билась река, кружа в ледяных водоворотах. Дед почти не мог двигаться. Стоило ему шевельнуться, как тело словно разламывалось на куски. Врач в городе сказал, что нервы у деда в затылке окоченели от холода. От нервов, мол, мы все зависим, это такие нити, что тянутся от мизинца аж до малого пальца на ноге и делают нас гибкими. Нити в затылке удерживают нас и при ходьбе, без них мы бы свалились, как чурбаки.

Умирать деда отослали до того, как я родилась, но он пролежал в постели до моих двенадцати лет. Лежание причиняло ему боль, оно было мучительным, кожа — как сплошная рана. Он лежал на трех надутых резиновых мешках. Один — поперек плеч, другой — на крестце, третий — под коленями. Для меня в детстве его стоны были чем-то таким же обыденным, как для других человеческая речь. Они являлись принадлежностью комнаты, где он лежал, будто голос был не его, а воздуха или мебели, стены, плафона или двери. Каждые полтора часа деда поднимали и клали на мешки чуть по-другому, слегка повернув на правый или на левый бок. Он весил немного, но для того, чтобы поднимать и перекладывать его двенадцать раз в сутки, это было немало.

Куда бы бабушка ни пошла — на двор, к соседям, на огород или в поле, — повсюду она двенадцать лет таскала с собой в сумке будильник. Сумка была сплетена из полосок черной и красной кожи, засаленных и обвисших от частого пользования. Сапожник трижды пришивал новые ручки, они протирались. Будильник в сумке звонил через каждые полтора часа, когда бабушке пора было поворачивать своего мужа. Заслышав звон, она все бросала и мчалась домой. Стоило ей немного опоздать, как страдалец кричал на нее, загнанную, что он не хочет кричать, но не кричать не может. А она кричала ему в ответ, что она не хотела опоздать, но иначе не могла. Двенадцать лет ее существованием и его умиранием дирижировал с полуторачасовым интервалом будильник, оберегая и подавляя.

А раз в году мой отец заносил новорожденного теленка в комнату деда и клал напротив кровати на диван, чтобы дед теленка мог видеть. Диван был обит зеленой тканью, разрисованной пионами. Теленок лежал на пионах в головах дивана, я садилась рядом на те же пионы, но в ногах. Страдалец, наверное, целых полчаса глядел неотрывно на теленка, будто считал на нем волоски. Меня он при этом вообще не замечал. И я больше поглядывала не на него, а на теленка и на пионы величиной с кулак. Многие совсем раскрылись, и внутри у них виднелась кудрявая желтая сердцевина. Иногда мой взгляд сталкивался со взглядом деда. Это походило на обмен ударами, смотреть прямо в глаза считалось недопустимым. Между нами, думается, недоставало близости, чтобы это вынести, чтобы увидеть друг друга насквозь. У страдальца в глазах горел восторг. Его взгляд, сверкающий нестерпимым голодом, был устремлен на теленка. Испытать ртом такой беспощадный голод невозможно. Ведь когда голоден рот, еды становится все меньше, съедаемое исчезает в глотке. Но когда голод в глазах, съедаемое, не уменьшаясь, торчит перед глазами. Поскольку съедаемое никак, ни на миллиграмм даже, не убывает, его становится тем больше, чем дольше едят голодными глазами. От разглядывания оно уродливо разбухает, восприятие соприкасается с материалом воспринимаемого объекта, и сам объект все больше отдается зрительному голоду. Страдалец домогался своей доли в этой свежей новорожденной телячьей плоти. Счастье не переполняло его, а охватывало и волочило за собой. У него было измочаленное счастьем лицо.

ОБЕРЕГАЕМОЕ и ПОДАВЛЯЕМОЕ, СЧАСТЬЕ и ИЗМОЧАЛЕННОЕ — какие слова здесь встречаются. Чего стоит их различие, если ситуация, в которой они возникают, делает их ОДНИМ-И-ТЕМ-ЖЕ.

Бабушка, конечно же, никогда не говорила: "Облако тикает мне в голову". Но когда я о ней пишу, она должна это сказать. Не ради меня сказать, а ради себя. Я должна для бабушки эти слова придумать — для того, чтобы будильник занял у меня в тексте место, соответствующее по масштабу его месту в бабушкиной сумке из красных и черных полос кожи, КОЖИ ЖИЗНИ, хочется сказать. Чтобы этот будильник ПОДАВЛЯЛ и ОБЕРЕГАЛ, и, если мне удастся, нежно давил и уродливо оберегал. Чтобы словами коснуться лезвия бытия, бабушка должна сказать ВСЕРДЦЕЗВЕРЬ и добавить: "Твой всердцезверь — мышь". Она должна была стать бабушкой, запевающей себя до смерти, ибо никакая болезнь ей при смерти не поможет, не поможет и другая бабушка, что — придумано и это — замаливает себя до смерти.

Литература — слово пресное. Литературе я ни полслова не должна, все слова я должна самой себе. Себе одной, ведь это я хочу высказать то, что меня окружает.

Я написала некогда: "Где это место. За утром дня как не бывало. . есть еще во мне одно слово, одно малое судорожное сказание. Замолвить надо еще за влагу в глазу.

Чтоб глаза я еще поднять могла, надо сказать, кто нам отягощает уста, кто умаляет слово, и его как не бывало".

Земляки из Баната, если можно их так назвать, окрестили меня осквер-нительницей родного гнезда, шлюхой и ведьмой. Румынская тайная полиция объявила меня врагом государства. С обеих сторон меня травили, и обе стороны трудились рука об руку, даже если они об этом не подозревали. Им ни к чему было сговариваться, ибо предпосылкой для них служило одно и то же: они ненавидят тех, кто будоражит их упорядоченный мир.

Обе эти атаки утвердили меня в мысли: нападая, они тем самым признают, что находят себя в моих текстах. И злобствуют оттого, что не хотят представлять себя такими, какие они есть, но будь они другими, где бы им взять столько ярости и злобы.

Со словами в тексте выходит так же, как с теленком на диване. Когда пишешь, этому сопричастен голод в глазах. Голод в глазах пожирает слова до тех пор, пока они не увеличатся. Голод и увеличение — это диктатура текста, только и всего. Вне текста слова противятся увеличению, вовне оно неуместно и даже неприлично. По ту сторону зрительного голода снова слова становятся обычными и уменьшаются до своей потребительской ценности, возвращаясь в нормальную жизнь непишущих людей. К счастью, происходит именно так, и для того, чтобы прожить день, мне постоянно нужны обычные слова, те, что остаются сами собой, увеличенных слов я бы просто не вынесла.

Когда сверкают осколки, возникает прерывистый блеск, и целокуп-ным он никогда не станет. А когда мы останавливаемся на единичном и вдаемся в детали, целокупное предстоит нам в осколках. Оно себя само раскалывает, чтобы можно было его как следует разглядеть. А я раскалываю все это еще раз, но по-иному, чтобы суметь о нем написать. Чтобы оно обретало, приближаясь в слове, тот масштаб, к которому меня обязывают знакомые мне реальные персонажи. Между отношением к ним и отношением к слову определяется текст — пока он не придуман полностью и не сможет в какой-то степени соприкоснуться с тем, что происходило в действительности.

Куда отнести тиканье облака в голове, куда отнести теленка на диване, куда — бабушку, которая запела или

Отзывы

Новинки

— Пап, — красавчик выпускает меня из рук. — Я должен жениться на этой страшиле? Ты только посмотри.

Отдана чудовищу

— Пап, — красавчик выпускает меня из рук. — Я должен жениться на этой страшиле? Ты только посмотри.

— Какого черта ты творишь с Бьюлой? — гремит голос из моего кошмара. — Она совершеннолетняя и м.

Читайте также:

А воронский искусство как познание жизни и современность кратко

Отзывы

Популярные книги

Легкий способ бросить курить

Первый. Том 1-8

Долина драконов

Уверенность в себе. Книга для работы над собой

Профессия: ведьма (Тетралогия)

Физика. 7 класс: учебник для общеобразовательных учреждений

Новинки

Отдана чудовищу