А с пушкин город пышный город бедный анализ кратко
Обновлено: 07.07.2024
Образ Петербурга неразрывно связан с творчеством великих русских писателей. Город нередко становился центром повествования в произведениях Николая Васильевича Гоголя, Федора Михайловича Достоевского, Льва Николаевича Толстого и прочих несменных классиков отечественной литературы.
Однако у истоков художественного воплощения Петербурга стоял Александр Сергеевич Пушкин, жизнь которого была тесно с ним переплетена.
Молодые годы Пушкин провел в Петербурге, и для него столица стала оплотом вдохновения и красоты.
Когда на мрачную Неву
Звезда полуночи сверкает
И беззаботную главу
Спокойный сон отягощает,
Глядит задумчивый певец
На грозно спящий средь тумана
Пустынный памятник тирана,
Забвенью брошенный дворец…
О Петербурге Пушкин писал достаточно противоречиво и двойственно. От произведения к произведению писатель наделял его деталями и характером.
Для кого-то Петербург был помпезным и пышным местом, которое предоставляло огромные возможности, перед другими Петербург представал грозным и враждебным. Хорошо прослеживается этот контраст в следующей миниатюре поэта:
Город пышный, город бедный,
Дух неволи, стройный вид,
Свод небес зелено-бледный,
Скука, холод и гранит…
Прошло сто лет, и юный град,
Полнощных стран краса и диво,
Из тьмы лесов, из топи блат
Вознесся пышно, горделиво…
Через отношение к Петербургу героев произведения прослеживается и любовь Пушкина к этому городу.
Все было тихо; лишь ночные
Перекликались часовые,
Да дрожек отдаленный стук
С Мильонной раздавался вдруг;
Лишь лодка, веслами махая,
Плыла по дремлющей реке:
И нас пленяли вдалеке
Рожок и песня удалая…
В конце романа Петербург представлен читателю глазами Татьяны:
Тут был, однако, цвет столицы,
И знать, и моды образцы,
Везде встречаемые лица,
Необходимые тупцы…
Петербург в произведениях Александра Сергеевича Пушкина разнообразен и неоднозначен.
С точки зрения истории – это символ России, пышная столица, о которой Пушкин отзывается с большой любовью, но для обывателя этот город враждебен и даже мистичен.
Петербург в произведениях Пушкина – целый мир, а образ, который создал вокруг него поэт, нашел свое отражение во многих последующих за его творчеством работах, где предпринимались попытки художественного осмысления города.
История создания
Пережив ссылки, Пушкин хотел вернуться домой. Он любил дружные компании, поэтому заточение в поместье вдалеке от друзей для него было настоящим испытанием. Однако любвеобильность Александра Сергеевича не знала границ.
Читайте по теме:
В стихотворении есть атмосфера скуки. Однако образ девушки, который вводит в стихотворение Пушкин, меняет настроение. Всё же главной темой стихотворения является любовь. Это высшее чувство, которое ценил Пушкин.
Композиция
В 8 стоках Пушкин смог передать не только смысл, но и создал потрясающую систему образов. Применяет как мужскую, так и женскую рифму.
Произведение является лирическим, в нём есть размышления поэта о городе. Его украшает девушка. Её образ упоминается лишь вскользь, но именно этого достаточно для того, чтобы стихотворение приобрело новые оттенки.
Средства выразительности
Не так много средств выразительности. Однако Пушкин уже с первых строк применяет тропы. Он задаёт атмосферу, в которой происходят действия.
Читайте по теме:
Эпитеты
Город поэт называет пышным и бедным – вот так он описывает место, в котором находится его лирический герой.
Олицетворение
Вьётся локон золотой – олицетворение. Оно сразу же добавляет новые краски в стихотворный шедевр Александра Сергеевича.
Метафоры
Дух неволи – метафора. Поэт любил составлять данный троп из 2 слов. Чем проще метафора, тем она интереснее – это утверждение характерно для поэзии Александра Сергеевича.
Содержание работы
Файлы: 1 файл
1.3 Выводы: общее и различное во взглядах на Петербург двух поэтов.
Жизнь и творчество и Пушкина, и Лермонтова так или иначе объединяет один и тот же город - Петербург. Здесь они жили в разные годы, здесь творили, здесь посвящали стихи любимому городу. Однако Петербург Пушкина и Петербург Лермонтова - это два совершенно разных художественных образа, две разные ипостаси, настолько же непохожие и многогранные, насколько многопланов и сам град Петра. Это различие во взглядах на образ Петербурга связано с различием во взглядах на жизнь двух поэтов. Жизнелюбивый Пушкин показывает такой же светлый Петербург, яркие стороны его жизни: балы, красавиц итп…Одинокий и всеотрицающий Лермонтов, стоящий один против толпы серых людишек, рисует скучный унылый Петербург, где повсюду власть законов и правил, бюрократизм, самодовольство и бездушие.
2.1 Анализ стихотворения А.С.Пушкина
Город пышный, город бедный,
Дух неволи, стройный вид,
Свод небес зелено-бледный,
Скука, холод и гранит —
Все же мне вас жаль немножко,
Потому что здесь порой
Ходит маленькая ножка,
Вьется локон золотой.
Стихотворение, при отсутствии автографа, неточно датируется между 5 сентября 1828 г., когда Пушкин в Приютине, по существу, прощался с А.А. Олениной, и 19 октября, когда уехал на три месяца из Петербурга в Малинники, а оттуда в Москву. "Прощаясь, Пушкин мне сказал, что он должен уехать в свое имение, если только у него хватит духу, - прибавил он с чувством" - записала (по-французски) их последний разговор в своем дневнике Оленина [9,81].
Главной темой стихотворения является тема любви, однако это чувство и переживание автора показано через призму облика Петербурга пушкинской эпохи - Петербурга николаевской реакции.
"Город пышный, город бедный. ". Теснота контрастных характеристик задана первой строкой. "Стройный вид" и "гранит" скоро явятся у того же поэта той же рифмой, но под знаком "Люблю" ("Люблю твой строгий, стройный вид Береговой ее гранит. "), и мы не можем сказать, что и здесь, в лирическом портрете города за несколько лет до "Медного Всадника", те же слова совсем уж не отражают той же его любви. Тонкая внутренняя контрастность проникает и в первое четверостишие. Тем не менее в итоге своем оно слагается в общее и достаточно монолитное впечатление, которое можно назвать мрачным обликом Петербурга. Однако ненависти к николаевскому Петербургу у Пушкина не было.
Картина северной столицы сложена из контрастов, не знающих, кажется, друг о друге, из обособленных, чуждых друг другу аспектов; и целое впечатление возникает из отпадающих друг от друга частей.
Стихотворение построено на антитезе, в центре которого – образ Петербурга. По своей структуре оно состоит из двух четверостиший, что свидетельствует о двухчастном построении стихотворения
Все же мне вас жаль немножко.
Именно поэтому стихотворение приобретает невольный биографический комментарий: отъезд ненадолго, поэтому лирическому герою жаль "немножко", но знает ли он, что расставание с любимой навсегда? Наверное, знает. Вполне реальный комментарий возможен и к космической панораме города - "свод небес" и "холод", то есть хмурая осень. Петербург впервые, кажется, в русской литературе здесь обретает - и сохраняет в итоге стихотворения - свой реально-фантастический образ.
Итак, образуется сложное освещение в этой миниатюрной картинке. Как будто живая биографическая конкретность момента должна хотя бы отчасти снять, смягчить зловещую историческую значительность панорамы имперской столицы - ведь есть простое личное объяснение; но ничего уже не поделать - исторический вес панорамы небывало противоречивого города уже навсегда превзошел любое личное объяснение.
Но начинается пушкинское произведение вовсе не с современности, в которой существуют монумент Д. Фальконе и страшное наводнение 1824 года.
Город пышный, город бедный,
Дух неволи, стройный вид,
Свод небес зелено‑бледный,
Скука, холод и гранит…
Здесь последовательно сменяются несколько композиционных частей‑фрагментов, своеобразных живописных и динамичных кадров, похожих на эпизоды кинофильма, в каждом из которых есть свой конфликт и контраст.
Первый кадр: он, неназванный император Петр, на берегу безымянной реки. Вокруг мрачный, беспросветный пейзаж: убогие избы, бедный челн рыбака, мшистые, топкие берега, лес, в который даже не проникает солнце. Все начальные эпитеты (бедный, мшистый, топкий, убогий) имеют прозаический, снижающий характер. Переносы (их пять в одиннадцати стихах) придают речи бытовой, прозаический характер. Поэма, следовательно, начинается как бытовая повесть об убогой, но естественной жизни человека и природы, не скованных никакими узами.
Через сто лет (на самом деле к моменту написания поэмы их прошло сто тридцать) юный град предстает как прекрасная осуществившаяся мечта Петра: с великолепными дворцами и садами, повисшими над водой мостами, кораблями со всех концов земли.
И перед младшею столицей
Померкла старая Москва,
Как перед новою царицей
заканчивает поэт этот гимн великому городу.
Четыре огромных периода, связанных анафорическим словом люблю, дают четыре картины Петербурга: город белых ночей; зимний Петербург; Петербург военный, парадный; Петербург праздничный, торжествующий победу над врагом, рождение наследника или взлом невского льда и наступление весны. Последний период замыкает этот фрагмент в композиционное кольцо: впереди – снова время белых ночей.
Красуйся, град Петров, и стой
Неколебимо, как Россия,
Да умирится же с тобой
И побежденная стихия;
Вражду и плен старинный свой
Пусть волны финские забудут
И тщетной злобою не будут
Тревожить вечный сон Петра!
Но после этого следует стилистический и эмоциональный слом, вводится новая тема:
Была ужасная пора,
Об ней свежо воспоминанье…
Об ней, друзья мои, для вас
Начну свое повествованье.
Печален будет мой рассказ.
После восклицательного знака в конце следующего двустишия появляется многоточие. Эпитеты ужасная и печален настраивают на принципиально иное восприятие последующих событий.
Город пышный, город бедный,
Дух неволи, стройный вид,
Свод небес зелёно-бледный,
Скука, холод и гранит, —
Всё же мне вас жаль немножко,
Потому что здесь порой
Ходит маленькая ножка,
Вьётся локон золотой.
Как убийственно точно: слова точно камни, без связи между собой! То есть, как ныне принято говорить, слова объектные, не оживлённые связью. Оттого и жмущиеся так тесно рядом, что нет между ними живого синтаксиса, простора связей. Изолированные, разобщённые, назывные словесные блоки — разобщённые впечатления, точно глухие камни. Картина сложена из контрастов, не знающих, кажется, друг о друге, из обособленных, чуждых друг другу аспектов; и целое впечатление возникает из отпадающих друг от друга частей. Однако.
“Камни” между тем в этой самой своей отдельности тяготеют к цельному и монолитному “каменному” же единству, ложась в основание будущего петербургского мифа как основной его символ, “краеугольный камень”. “Только камни нам дал чародей. Только камни из мёрзлых пустынь. ”, — как скажет будущий петербургский поэт. Контрасты объединяются в монолит, и город пышный и город бедный взаимно предполагают друг друга как две стороны медали 7 ; то же и “Дух неволи, стройный вид” — в своей контрастности два звена говорят об одном и том же; заключительные же две строки четверостишия даже уже контрастов и не содержат и довершают общее хмурое, до мрачного, впечатление.
Впечатление, заключающее в себе огромную психологическую дистанцию — её и передал Герцен, пусть со своим политическим усилением. Говоря грамматически, город дан законченно, отдалённо и отчуждённо в третьем лице, с которым как представить, что возможен душевный контакт? Настолько законченно, что можно переживать отдельно и законченно, как Герцен, четверостишие как всё стихотворение (в самом деле как бы с точкой на конце).
Но тире за этой ложной точкой — как знак незаконченности, знак, разделяющий и связующий в то же время. И удивительная строка:
Образуется сложное освещение в этой миниатюрной картинке. Как будто живая биографическая конкретность момента должна хотя бы отчасти снять зловещую историческую значительность панорамы имперской столицы — ведь есть простое личное объяснение; но ничего уже не поделать — исторический вес панорамы небывало противоречивого города уже навсегда превзошёл любое личное объяснение.
Также и обращение к городу там заложено, но — отличие! “Всё же мне вас жаль немножко. ” — “Люблю тебя, Петра творенье. Красуйся, град Петров, и стой. ” Диалог интонаций не нуждается в комментарии. Разговорное, мягкое и одически-риторическое — классический лирический восторг, где и стройный вид, и гранит присутствуют торжественно. Но и там и здесь — обращение Пушкина к Петербургу. Расколы в мире поэта проходят сквозь эту лирическую фигуру.
С своей пылающей душой,
С своими бурными страстями,
О жёны Cевера, меж вами
Она является порой,
И мимо всех условий света
Стремится до утраты сил,
Как беззаконная комета
В кругу расчисленном светил.
(И надо бы в заключение хотя бы в скобках — или, может быть, на полях уже не пушкинской лирики, а нашего о ней размышления, — объясниться по поводу этого сильного слова, каким мы здесь пользуемся, — преображение. В христианской философии это большое слово, говорящее о просветлении мира как цели нашей жизни и всего мирового процесса. Так по праву ли мы прибегаем к нему, говоря всего-навсего о лирическом стихотворении вполне светского содержания? Но, не касаясь уже искусства в его полноте, лирическое искусство не есть ли особая сила подобного просветления нашего существования и нашей души, свет, который во тьме нашей жизни нам светит? Свет — “сверхматериальный, идеальный деятель”, дал ему сто лет назад прекрасное определение Владимир Соловьёв 15 . Попробуем определение это занять у философа, чтобы сказать про лирику, — может быть, она в большом кругу искусства, как и музыка, наиболее идеальный деятель. И действует в мире лирическом этот деятель разнообразно — и улыбкой нежной любви, и энергией заступничества за человеческую душу, защитой. И не заказано большое религиозное слово филологу в его погружении в лирический мир во всей его конкретности. Обращение — одна из форм нашей речи, которой в речи лирической принадлежит роль особенная; это, может быть, вообще её ключевая фигура, ведь пафос и основная формула лирики, универсальный и самый общий её предмет — это мир во втором лице. “. Жизнь, зачем ты мне дана?” Это ведь тоже предмет обращения у того же поэта в том же 1828 году. Так что есть прямой путь от фигуры поэтики к высшей лирической цели: композиционная форма лирической речи и есть её конкретная сила, проводник того света, какой приносит лирика в наше существование.)
О жёны Севера, меж вами.
Всё же мне вас жаль немножко.
Примечания
Читайте также: