Женя крейн не исчезай краткое содержание
Обновлено: 05.07.2024
Женя Крейн - Не исчезай краткое содержание
Не исчезай - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
…Я в эту глушь
Пришел, чтобы переписать людей,
Но ни одной живой души не встретил
На сотню миль вокруг. И этот дом,
Куда я шел с какою-то надеждой
И за которым долго наблюдал,
Спускаясь по извилистой тропинке,
Был пуст. Я там не встретил никого,
Кто мог бы смело выйти мне навстречу,
Кому не страшен посторонний взгляд.
…Гремит обвал и водопад ревет.
Ты был ли там? Туда, туда с тобой
Лежит наш путь – уйдем, властитель мой.
© Женя Крейн, 2018
* * *
Маргарита Меклина,прозаик, эссеист, лауреат Русской премии
В краю падающих озер
Выдох, трепет, мерцание…
Алмазным сверканием, мерцанием, потоками, брызгами, птичьим гомоном и мельканием трепещет мир.
О чем она? Никто не слушает. Прислушавшись, не поймут. Крик сливается с шумом воды, птичьим щебетом, шелестом, свистом. Крик радости, страсти или печали? Испугалась ли, удивилась? Каким чудесам, цветам, деревьям? Усмотрела в ветвях крохотную древесную лягушку hyla chinensis; вспомнила миф о юноше, чье имя Гилас, о матери его, нимфе Менодике?
Гид объясняет: каждый год в озерном краю рождаются новые водопады.
Не почудилось, наверняка здесь водятся древесные лягушки. Впрочем, где есть древесные лягушки, прекрасным нимфам место найдется тоже.
Добрались до Верхних озер.
– Слышишь? Прощальное озеро…
Оглянулась на спутника. Во взгляде мелькнула безумная, почти отчаянная решимость, что пугает спокойных, расчетливых. Оглянувшись, замерла. Рассматривая, увидев впервые – вне дома, вдали от привычной утвари, знакомых, затасканных деталей жизни. На фоне окутанных облаками гор. Отвернувшись, стала карабкаться вверх.
– Куда ты? Упадешь!
Тогда она засмеялась:
Он засмеялся в ответ.
– Прощай! Я ухожу-ууу. – Голос звенел; порывы ветра, птичьи голоса.
– Не уходи! Ты все еще мне нужна!
Он привычно шутил.
– Не уходи! Ты так мне нужна-аа. Не уходи!
Глаза устали, в голове шумело. Облака, зелень, небесная лазурь. Слепящее, вспыхивающее гранатовыми искрами солнце, утонувшее в бирюзе. Плитвические озера. Или Плитвицкие? Хорватия. Прощальное озеро хранит горные воды.
Let’s twist again[2]
Выбрав категорию по душе Вы сможете найти действительно стоящие книги и насладиться погружением в мир воображения, прочувствовать переживания героев или узнать для себя что-то новое, совершить внутреннее открытие. Подробная информация для ознакомления по текущему запросу представлена ниже:
Не исчезай: краткое содержание, описание и аннотация
Женя Крейн: другие книги автора
Кто написал Не исчезай? Узнайте фамилию, как зовут автора книги и список всех его произведений по сериям.
Не исчезай — читать онлайн ознакомительный отрывок
Тем временем тележурналист продолжает рассказывать об удивительной находке молодого человека в очках.
– Вы, наверное, воспринимаете вашу находку как необычайный успех… Да так оно и есть! Не каждому удается подобное… Единицам! Многие занимаются литературными поисками всю жизнь, и ничего подобного с ними не происходит. Как вы думаете, это просто удача, вам повезло? Или судьба послала вам такой драгоценный подарок не случайно?
– Мне трудно ответить на этот вопрос. Заслужил ли я такую находку? Я думаю, что я просто оказался в правильном месте, и это было правильное время. Но, конечно, надо суметь разглядеть то, что тебе посылает судьба. То есть я хочу сказать, что надо быть подготовленным… Я понимал, что именно я ищу, когда я прочел переписку Мелчера. С другой стороны, надо иметь какую-то минимальную подготовку, некий уровень начитанности, знаний…
– Безусловно! – воскликнул воодушевленный тележурналист.
Много ли найдется в наше время людей, которые готовы прийти в восторг от подобной литературной находки?
Певец Новой Англии, родившийся в Калифорнии, в непосредственной близости от Русского холма.[9] Впрочем, речь о нем впереди.
Северный Конвей расположен у подножия Белых гор. Склон за склоном, вершина за вершиной – декорация для фильма, задник, созданный невидимым художником. Улицы, магазины, отель. Надо всей суетой – небо и горы. Горы, поросшие лесом, заслонившие горизонт, окружают город, возвышаясь над стрип-молами, отелями, ресторанами, пустыми в это раннее майское межсезонье.
Однажды так было. Шел по тропе путник, плутал в поисках дороги – поднимался к вершинам, спускался в долину: вверх по склонам, затем вниз, к дому. Шел, желая уйти от машин, от людей. Наконец, в поисках обратного пути, решил вернуться на проторенную дорогу. Устал, дороги не нашел. Подошел к обрыву, склонился над пропастью… Стемнело, внизу мерцали вечерние огни. Одинокий путник среди деревьев и камней. В желании уйти за привычную линию горизонта – ушел в сторону неба, где закат. Но заблудился.
- ЖАНРЫ 360
- АВТОРЫ 282 219
- КНИГИ 669 845
- СЕРИИ 25 798
- ПОЛЬЗОВАТЕЛИ 621 078
© Женя Крейн, 2018
В краю падающих озер
Выдох, трепет, мерцание…
Алмазным сверканием, мерцанием, потоками, брызгами, птичьим гомоном и мельканием трепещет мир.
О чем она? Никто не слушает. Прислушавшись, не поймут. Крик сливается с шумом воды, птичьим щебетом, шелестом, свистом. Крик радости, страсти или печали? Испугалась ли, удивилась? Каким чудесам, цветам, деревьям? Усмотрела в ветвях крохотную древесную лягушку hyla chinensis; вспомнила миф о юноше, чье имя Гилас, о матери его, нимфе Менодике?
Гид объясняет: каждый год в озерном краю рождаются новые водопады.
Не почудилось, наверняка здесь водятся древесные лягушки. Впрочем, где есть древесные лягушки, прекрасным нимфам место найдется тоже.
Добрались до Верхних озер.
– Слышишь? Прощальное озеро…
Оглянулась на спутника. Во взгляде мелькнула безумная, почти отчаянная решимость, что пугает спокойных, расчетливых. Оглянувшись, замерла. Рассматривая, увидев впервые – вне дома, вдали от привычной утвари, знакомых, затасканных деталей жизни. На фоне окутанных облаками гор. Отвернувшись, стала карабкаться вверх.
– Куда ты? Упадешь!
Тогда она засмеялась:
Он засмеялся в ответ.
– Прощай! Я ухожу-ууу. – Голос звенел; порывы ветра, птичьи голоса.
– Не уходи! Ты все еще мне нужна!
Он привычно шутил.
– Не уходи! Ты так мне нужна-аа. Не уходи!
Глаза устали, в голове шумело. Облака, зелень, небесная лазурь. Слепящее, вспыхивающее гранатовыми искрами солнце, утонувшее в бирюзе. Плитвические озера. Или Плитвицкие? Хорватия. Прощальное озеро хранит горные воды.
Let’s twist again[2]
Иллюстрация: Marta Nardini/Getty Images
Зимними сумерками ей тяжело дышалось. Квартира казалась заброшенной, не спалось по ночам. Окно обрамляло крыши напротив, трубы не дымили. Небо светилось сиреневым. Зимними сумерками она сидела за квадратным старым столом на кухне, над головой светила бронзовая лампа, слегка пахло газом и застывшим жиром.
Половицы в доме были скрипучие — старый, царский еще паркет был не раз мыт и потрескался. Старая дубовая мебель, довоенная, с вырезанными подсолнухами и павлинами, темнела из Большой комнаты. Слышался шум проезжающих по Невскому машин, и клеенка, к которой прислонялась щекой опустив тяжелую голову, была липкой. Так сидела она на кухне, ничего не ждала, а пересиживала длинные эти вечера и глухие зимние ночи.
Темными зимними вечерами она не хотела смотреть телевизор, а шла с книгой, поев и поставив сковородку в раковину, в Маленькую комнату, ложилась поверх одеяла на диван, и читала до тех пор, пока не ощущала приближающийся сон. Тогда вставала с трудом, раздевалась и забиралась под ватное одеяло, подворачивала его со всех сторон, подталкивала его под бока, закутывалась и, сжавшись в комок, лежала несколько мгновений, прислушиваясь испуганно к биению своего сердца. Потом она засыпала.
Под утро ей всегда снился один и тот же сон: она шла по Невскому одна, вокруг не было людей, троллейбусов и машин, солнце светило слабо, но было тепло и радостно. Пройдя до Мойки, она останавливалась на мосту и долго глядела на темную искрящуюся воду. Потом отталкивалась от перил, улыбалась и, наклонившись к асфальту, под углом медленно поднималась в воздух. Повисев над Мойкой, она летела по направлению к улице Желябова, низко, под проводами, прижав руки к бокам и вытянув ноги.
Просыпалась она, провалившись, как будто падая с большой высоты. Сердце глухо стучало, страх липко цеплялся за ладони.
Все же зимой утренние часы она переносила с еще большим трудом. Утром надо было вытягивать себя из спасительного забытья, мыться ледяной водой и пить слабый вчерашний чай. Она всегда и всюду опаздывала и бежала за переполненным троллейбусом, неловко переставляя ноги в старых зимних сапогах, подскальзываясь и хватаясь за воздух. В троллейбусе ее стискивали в чужие спины. Она ловила ускользающие мгновения сна, прислонившись меховой шапкой к холодному металлическому поручню, зависнув на ступеньках. Потом надо было идти минут семь вдоль застывшей Мойки к Демидовскому дворцу и делать вид, что работаешь, занимаешься чем-то общественно полезным в течение восьми часов, за исключением сорока пяти минут на обеденный перерыв. Копировщицы ели селедку с картошкой, свареннойв кастрюльке с помощью кипятильника. Говорили про детей, болезни и одалживали друг у друга деньги. Начальница заходила поболтать и, уходя, задерживалась перед старым зеркалом в золоченой оправе. Поправляла волосы, одергивала жакет на спине, а иногда, не стесняясь, начинала давить угри на утином носу.
В обеденный перерыв, когда хватало смелости, она шла по направлению к Адмиралтейскому заводу по зимней Мойке, доходила до пересечения с рекой Пряжкой и стояла в нерешительности, глядя на стену больницы. В саму больницу она собиралась нечасто, раза два в месяц, а после испытывала облегчение и обещала себе, что вернется очень скоро. Но не возвращалась, а так и ходила вокруг — пока становилось невтерпеж. Тогда она шла опять за решетчатые ворота, через проходную, в самое чрево ада.
Мама радовалась, радовалась безмерно ее приходу; и становилось страшно и горько от этой радости. Oна не смотрела ей в глаза, и обещала, что будет, будет приходить очень часто. Они сидели в столовой, напротив друг друга. Их разделял длинный стол с потертой клееночкой в мелком рисунке.
Однажды она попыталась разговориться с молодой женщиной, которая тоже медленно шла вдоль реки Пряжки в сторону Декабристов, к дому Блока — тоже возвращалась оттуда. Женщина от нее шарахнулась, промямлила что-то про больную сестру и быстро-быстро пошла-побежала вперед.
На работе никто не знал об этих ее походах. Ее не любили за молчаливость, за наивные вопросы, которые она задавала матерым тертым теткам-копировщицам. Тетки, в отличие от нее, умели стирать, готовить, знали как выжить на семьдесят рублей в месяц и находили какой-то интерес и надежду в этой убогой, беспросветной жизни.
Ну, хорошо, ну не была ее жизнь беспросветна. То была молодость, впереди ждала радость, моменты, желания. Серость сменилась разноцветием, почти полной гаммой цветов, чувств, впечатлений, запахов, эмоций. Все это ждало впереди. Но она не знала, что так будет и предчувствий своих расшифровывать не умела.
Та зима все не кончалась, была вечной. Как тетки, перекуры, проветривания; как усталость, серое небо и нескончаемая надежда.
Трагедия молодости заключается в том, что молодость не знает, что она не вечна. Кажется, что вот так вот оно все и будет. Навсегда. Незнание, отчаяние, неумение, непонимание, одиночество. Слепой поиск того, что еще не вызрело. Что не существует пока, не родилось, не определилось, не сталось. Не вошло в жизнь, как осознанная цель. Кажется, что мир существует для тех, кто с комфортом расположился в нем. А на пороге стоят новые, молодые, жаждущие и мстительные.
Каждую ночь, под утро, она видела свой сон. Каждый раз она просыпалась, проваливаясь в себя. Может быть, она росла. Может быть — взрослела. Может быть, она уже начинала стареть.
Мама встречала ее слабой улыбкой, жалобами, смешанными с заботливыми боязливыми вопросами. Она уже превращалась в ее вымученного, непрошенного ребенка, но все еще оставалась мамой. Привыкла, наверное.
Однажды случился почти месячный перерыв в этих встречах. Походы на Пряжку приостановились — напал желудочный грипп. Болела она жестоко, мучительно — в неубранной квартире, среди грязных тарелок и нестиранного белья. Болела, но боялась вызвать врача в холодную запущенную квартиру. Стеснялась своей беспомощности, неумелости. Чувствовала себя пропащей неряхой.
Так с ней потом это навсегда и осталось — зима, чувство заброшенности, беспомощности, чувство близости смерти.
Молодости знакома близость смерти. Острое ее присутствие. Молодость балансирует на острие жизни. Чувство жизни и чувство смерти одинаково остро, одинаково знакомо молодости.
А вот ведь не выйти на Невский, не полететь над Мойкой. Доктор сказал, что дочь больной отказывалась верить, не желала знать о болезни своей матери. Обвиняла врачей — верных, преданных деятелей медицины.
Милый доктор. Милый, добрый доктор.
Доктор Айболит, у меня душа болит, у меня душа в смятеньи, милый доктор Айболит. Где вы, доктор Айболит? У меня душа горит, у меня такая напасть. Где ж мой доктор Айболит.
Кто сказал, что психически больные люди опасны для общества? Это все мы, общество, люди — это мы опасны для слабых, больных, страждущих. Дай в руки автомат больному человеку, и он, этот страждущий, будет ли он стрелять, убивать себе подобных? Скорее, озлобленный, измученный, требующий, жаждущий подчинить себе мир, расчистить место для себя и своих желаний — это он захочет уничтожить больного, мешающего ему наслаждаться жизнью.
Оказалось, что можно перетоптаться через годы. Перетерпеть, выжить, продраться через дни.
Зимние вечера. Летние вечера. Да и черт с ними. Какая разница? Разве от себя убежишь?
А где боль? А вот же. Рядом. Родная, понятная, больная боль.
И боль-то уже не боль. Так. Способ жизни. Диспозиция.
Где тот доктор, где вечера? Где крыши, дома? Тот мир, та боль?
Не раз пыталась она приостановить неминуемое, вмешаться в течение судьбы своей матери. А могла ли не вмешиваться? Не выключать газ, не вызывать скорую? Не пытаться, не пробовать отчаянно — спасти? Могла ли?
Попытка суицида заканчивается печально не только в Советской России. В Америке и Франции — наверняка даже в Китае, Гватемале. Такая попытка ведет к проблемам, связанным с местными властями, медицинскими учреждениями и всем последующим ходом жизни.
Представляется, что подобная попытка накладывает отпечаток на все будущие жизни, последующие — следующие за той, которую попытались прервать, предвосхитить конец; поставить жирную точку там, где пока что лишь тире или, в лучшем случае, не прочерк — многоточие.
Роберт Фрост, изысканный американский поэт-мистик, классик литературы, которого превозносил Бродский, оставил после себя загадку: неизвестное стихотворение.
Когда героиня романа находит это стихотворение, ее жизнь меняется навсегда.
Книга просто бомба автор хорошо пишет о проблемах и о путях решений этих проблем спасибо ему большое за эти советы я советую скачать и прочитать особенно если вы не уверены в себе при общении с девушками!
Как-то на одной вечеринке непьющая и скучающая я зацепилась взглядом за книгу на полке, по счастливой случайности этой книгой оказалась “Автор жизни” Анны Калантерной. Честно, я просидела за этой книгой почти час, пока это уже не перешло за рамки приличия, и мне не пришлось вернуться к ребятам. Но книгу я потом одолжила и запоем прочитала от корки до корки! Каждая мысль в этой книге - это как будто эхо в твоей голове, вправляющее все на свои места, тем не менее я не хочу давать спойлеров, потому что я не психолог, мои выводы субъективны и я могу неправильно донести мысль. В целом по книге хочу сказать вот что: автор не просто знает, о чем он говорит, и на протяжении чтения ты не чувствуешь себя так, как будто тебе пытаются сухо втюхать факты из пособия по психологии типа, почему по жизни ты в чем-то вышел лузер, есть ощущение, что автор правда хочет тебе помочь и это подкупает и настраивает на проработку себя с книгой. Так что книгу я однозначно рекомендую!
Очень замечательная книга. В ней я нашел ответы на многие свои вопросы и проблемы. Часто случалось так что понравилась девушка а как подойти не знал, или боялся подойти. Тут же я нашел ответ на свою проблему, или например как расстаться что бы потом не было проблем, нервотрепки. То же нашел этот ответ в книги. Автор дает очень много полезных и рабочих советов во всем вопросам связанным с любовной сферой. Всем рекомендую.
Книга очень понравилась! Развивается вроде бы неспешно, но постепенно вовлекает в мир переживаний героя и захватывает нарастающей интригой к концу. Тема работы в мире высоких технологий мало освещается в современной литературе и поэтому узнаешь этот мир от первого лица. Много юмора и самоиронии, короче читайте и получите удовольствие!
Великолепнейшая книга. Огромное количество информации про правильное выстраивание отношений с девушками. Подойдёт любому мужчине: как подросткового возраста, так и взрослым мужикам. Читается она легко и просто - язык простой и понятный. Много глубоких мыслей. Рекомендую каждому, кто хочет улучшить свои навыки общения с прекрасным полом!
Честно говоря не ожидал, что мне так понравится данная книга. Читал не отрываясь, очень понравился легкий стиль автора, все просто, понятно, систематизировано. Полученые знания ещё не успел применить на практике, но проанализировав свой прошлый опыт отношений понял где совершил ошибки. Книгу однозначно рекомендую всем представителям мужского пола.
Увлекательная книга о духовном поиске главного героя с захватывающими приключениями и глубокими мыслями о жизни и мироздании
Читайте также: