Уош фолкнер краткое содержание
Обновлено: 08.07.2024
Однако начало литературного пути у Фолкнера было трудным. Начинал он с поэзии: в 1924 году вышел сборник его стихотворений "Мраморный фавн". Писатель Шервуд Андерсон, с которым Фолкнер познакомился годом позднее, посоветовал молодому творцу обратиться к прозе, а еще лучше - найти свою тему, писать о том, что Фолкнер лучше всего знал.
Так, Фолкнер обратил свое внимание на родной Юг.
Йокнапатофский цикл. "Шум и ярость"
Уже в третьем романе Фолкнера "Сарторис" на карте американского юга появляется новый штат Йокнапатофа. Фолкнер создает самостоятельно историю штата, его столичного города Джефферсон, историю проживающих здесь семей. В этом штате будут происходить действия и его последующих романов, образуя "йокнапатофскую сагу". Один из них - " Шум и ярость ".
Когда я начал читать роман на третьем курсе журфака, я был обескуражен и сбит с толку. Я ничего не понимал. Я даже не мог толком восстановить хронологию событий. И я бы, наверное, бросил, если бы не тот факт, что должен был написать по нему доклад.
Пожалуй, так бы знакомился с книгой каждый неподготовленный читатель. Но если разобраться, то становится понятно, что роман рассказывает о семье Компсонов, а точнее - о разрушении семьи.
Если бы я пересказывал этот роман своим языком
Есть три брата и сестра. Самый старший, Бенджи, идиот. Его рождение мать считает проклятием. Бенджи не способен осмыслить происходящее и постоянно плачет. И именно от его лица и начинается повествование в начале книги. Абсурдность изложения сильно затрудняет понимание событий.
Вторая часть ведется от лица второго брата, Квентина. Он, в отличие от своего старшего брата, может и пытается осмыслить происходящее рационально. Но у него не получается. И он сводит счеты с жизнью, бросается в реку.
Третья часть - рассказ о третьем брате, Джейсоне. Он уже все осмыслил, и теперь у него остались только злость и обида на несправедливость жизни. Он находит виновника своих неудач - сестру Квентину, которая, расстроив свой брак с богатым человеком, лишила Джейсона возможности получить хорошо оплачиваемую должность.
Именно вокруг Квентины и строятся судьбы всех персонажей. Бенджи постоянно плачет, потому что сестра уезжает. Правда, он не в силах этого понять, но мотив утраты сопровождает этого героя постоянно (то знакомый мальчик теряет монетку, то умирает бабушка, то "огонь ушел" - становится темно). Квентин не может рационально объяснить, почему его сестра не соответствует его идеалам южной женщины: она меняет любовников, беременеет не от жениха. А Джейсон превращает месть своей сестре чуть ли не в цель жизни.
Финальная часть заметно контрастирует с предыдущими. Центральный персонаж здесь - негритянка Дилси, няня семейства. У нее какой-то совершенно иной взгляд на мир, она ничего не пытается осмыслить. Она просто смотрит вперед и молится в молельном доме.
При этом все части расположены в хронологическом беспорядке, герои постоянно вспоминают прошлое, и не всегда можно определить, где заканчивается реальность и начинаются флешбэки персонажей.
Философия романа
На Фолкнера как на писателя повлияло несколько людей. Это известный Джеймс Джойс и его поток сознания, это писатель Шервуд Андерсон, у которого одни и те же герои появлялись в разных романах. Это и философ Анри Бергсон, утверждавший, что время нелинейно. И, конечно же, Федор Достоевский.
В "Шуме и ярости" прослеживается глубокая религиозная идея. Человек подчинен некоему божьему замыслу, который он не в силах постичь. Ни разумом, ни чувством. И хотя он постоянно сопротивляется замыслу, он не способен избежать своей участи. Поэтому, наверное, эпос Фолкнера (а его романы действительно можно назвать американским эпосом) сравнивают с античными трагедиями рока.
Борьбу героев Фолкнера можно выразить цитатой Ивана Карамазова:
Я не бога не принимаю, пойми ты это, я мира, им созданного, мира-то божьего не принимаю и не могу согласиться принять.
Это неприятие отражено и в названии романа, цитате из шекспировской трагедии "Макбет": " Жизнь - это повесть глупца, рассказанная идиотом, полная шума и ярости". Смысла жизни нет, точнее, нет человеческого смысла, есть лишь божий замысел. А потому финальная часть романа выглядит такой жизнеутверждающей. Негритянка Дилси не жалуется, не цепляется за прошлое, ничего от жизни не ждет. Она, в отличие от других героев, не пытается мучительно постичь смысл. Она молится и заботится об окружающих.
Фолкнер ценил в героях именно их умение выдерживать , выстаивать. Потому что время - разрушительная сила. Жизнь вокруг непрерывно меняется, но герои застревают в каких-то ситуациях и не могут из них выбраться. На них время действует как зыбучие пески. Показательны слова отца Квентина, который дарит ему часы: "Дарю тебе, Квентин, сию гробницу всех надежд и устремлений ".
Мой вывод
Произведения Фолкнера сложны для чтения, недаром от писателя сперва отказывались издательства одно за другим. И его романы признали далеко не сразу. Однако Уильям Фолкнер - писатель, который не пошел на поводу у книжного рынка и, найдя свою тему, не боялся писать сложно. Его книги, конечно, не стали массовой литературой, но это тот писатель, разбираясь в творчестве которого со временем испытываешь удовольствие. Пока сопоставляешь события в "Шуме и ярости", с усилием пытаешься восстановить хронологию, отношения персонажей в этом сложном изложении - не замечаешь, как и сам оказываешься как бы внутри романа. И герои тебе уже знакомы, как будто встречаешь их каждый день на улице или в подъезде. И мысли их понятны, как свои собственные.
Уильям Фолкнер - Уош краткое содержание
Уош - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
v. 1.0. Создание fb-книги, доп. вычитка (glassy)
Сатпен стоял у топчана, на котором лежали мать с младенцем. От стены сквозь рассохшиеся доски тянулись серые штрихи раннего утреннего света, преломляясь на его расставленных ногах и на рукояти опущенного хлыста, и ложились поперек плотно укрытого тела матери, глядевшей на него снизу вверх неподвижным, загадочным, хмурым взглядом, и на младенца рядом с нею, запеленутого в чисто выстиранные тряпки. За спиной у него, перед еле теплившимся очагом сидела на корточках старуха-негритянка.
– Жаль, Милли, – сказал Сатпен, – что ты не кобыла. Я поставил бы тебя в хорошее стойло у себя на конюшне.
Женщина на топчане не шелохнулась. Она все так же без выражения глядела на него снизу вверх, и ее молодое, хмурое, непроницаемое лицо было бледным от только что перенесенных родовых мук. Сатпен отвернулся, подставив расщепленному свету утра лицо шестидесятилетнего мужчины. И негромко сказал сидевшей на корточках негритянке:
– Гризельда нынче утром ожеребилась.
– Кобылка или жеребчик? – спросила негритянка.
– Жеребчик. Красавец конек… А тут? – он указал на топчан рукоятью хлыста.
– Красавец конек. Вылитый Роб Рой будет. Помнишь его, когда я в шестьдесят первом уезжал на нем на Север?
– Да-а. – Он оглянулся на топчан. Теперь непонятно было, смотрит она на него или нет. Он еще раз ткнул хлыстом в ее сторону. – Посмотришь, что там у нас найдется, и устроишь им что нужно.
И вышел, спустившись с шаткого крыльца в высокий, густой бурьян (там, прислоненная к стене, ржавела коса, которую Уош одолжил у него три месяца назад, чтобы выкосить всю эту растительность), – туда, где стоял его конь, где ждал Уош с поводьями в руке.
Когда полковник Сатпен уходил воевать с северянами, Уош с ним не поехал.
– Я тут без полковника приглядываю за его хозяйством и за неграми, – объяснял он всем, кто спрашивал, да кто и не спрашивал тоже, – высокий, тощий, изможденный малярией человек со светлыми недоуменными глазами, по виду лет тридцати пяти, хотя известно было, что у него взрослая дочь, да еще и восьмилетняя внучка. То, что он говорил, было выдумкой, и почти все, к кому он лез со своими объяснениями – немногие оставшиеся дома мужчины между восемнадцатью и пятьюдесятью, – это знали, хотя кое-кто считал, что сам он считает это правдой, хотя даже и они думали, что у него хватит все же ума не соваться всерьез со своим покровительством к миссис Сатпен или сатпеновским рабам. Хватит ума или просто недостанет усердия, да и где ему, говорили люди, ведь он никакого отношения к сатпеновской плантации не имеет, просто много лет назад полковник Сатпен позволил ему поселиться на своей земле в рыбачьем домике, который он построил в болотистой низине у реки, когда еще был холост, и который с тех пор, заброшенный, совсем обветшал и стал похож на дряхлое животное, из последних сил притащившееся к воде, чтобы, напившись, издохнуть.
– Черномазые? – повторяли они. – Черномазые? – теперь они открыто смеялись. – Это он-то зовет их черномазыми?
– Ну да, – говорил он. – У меня ведь нет своих черномазых, чтоб заботились об моей семье, пока меня не будет.
– Да и ничего у тебя нет, одна только развалюха у реки, в ней полковник даже никого из нас жить не пустил.
Тут он начинал ругаться, иной раз, подхватив с земли палку, набрасывался на них, а они разбегались от него, и он оставался один на тропе, тяжело дыша и кипя бессильной злобой, но все так же окружало его кольцо их черного смеха, издевательского, ускользающего, беспощадного. Один раз это произошло прямо на заднем дворе господского дома. Дело было уже после получения горькой вести с Теннессийских гор и из-под Виксберга[1], и Шерман уже прошел через плантацию, и с ним ушли почти все негры. С федеральными частями ушло и остальное, и миссис Сатпен велела передать Уошу, что он может прийти и обобрать виноград, поспевший в беседке за домом. В тот раз его упрекнула служанка, одна из немногих негров, которые еще остались на плантации; и не убежала, а лишь поднялась по ступеням заднего крыльца, обернулась и оттуда сказала ему:
– Стой, белый человек. Остановись, где стоишь. Ты при полковнике не переступал этого порога и сейчас не переступишь.
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Уильям Фолкнер - Уош краткое содержание
Уош читать онлайн бесплатно
v. 1.0. Создание fb-книги, доп. вычитка (glassy)
Сатпен стоял у топчана, на котором лежали мать с младенцем. От стены сквозь рассохшиеся доски тянулись серые штрихи раннего утреннего света, преломляясь на его расставленных ногах и на рукояти опущенного хлыста, и ложились поперек плотно укрытого тела матери, глядевшей на него снизу вверх неподвижным, загадочным, хмурым взглядом, и на младенца рядом с нею, запеленутого в чисто выстиранные тряпки. За спиной у него, перед еле теплившимся очагом сидела на корточках старуха-негритянка.
– Жаль, Милли, – сказал Сатпен, – что ты не кобыла. Я поставил бы тебя в хорошее стойло у себя на конюшне.
Женщина на топчане не шелохнулась. Она все так же без выражения глядела на него снизу вверх, и ее молодое, хмурое, непроницаемое лицо было бледным от только что перенесенных родовых мук. Сатпен отвернулся, подставив расщепленному свету утра лицо шестидесятилетнего мужчины. И негромко сказал сидевшей на корточках негритянке:
– Гризельда нынче утром ожеребилась.
– Кобылка или жеребчик? – спросила негритянка.
– Жеребчик. Красавец конек… А тут? – он указал на топчан рукоятью хлыста.
– Красавец конек. Вылитый Роб Рой будет. Помнишь его, когда я в шестьдесят первом уезжал на нем на Север?
– Да-а. – Он оглянулся на топчан. Теперь непонятно было, смотрит она на него или нет. Он еще раз ткнул хлыстом в ее сторону. – Посмотришь, что там у нас найдется, и устроишь им что нужно.
И вышел, спустившись с шаткого крыльца в высокий, густой бурьян (там, прислоненная к стене, ржавела коса, которую Уош одолжил у него три месяца назад, чтобы выкосить всю эту растительность), – туда, где стоял его конь, где ждал Уош с поводьями в руке.
Когда полковник Сатпен уходил воевать с северянами, Уош с ним не поехал.
– Я тут без полковника приглядываю за его хозяйством и за неграми, – объяснял он всем, кто спрашивал, да кто и не спрашивал тоже, – высокий, тощий, изможденный малярией человек со светлыми недоуменными глазами, по виду лет тридцати пяти, хотя известно было, что у него взрослая дочь, да еще и восьмилетняя внучка. То, что он говорил, было выдумкой, и почти все, к кому он лез со своими объяснениями – немногие оставшиеся дома мужчины между восемнадцатью и пятьюдесятью, – это знали, хотя кое-кто считал, что сам он считает это правдой, хотя даже и они думали, что у него хватит все же ума не соваться всерьез со своим покровительством к миссис Сатпен или сатпеновским рабам. Хватит ума или просто недостанет усердия, да и где ему, говорили люди, ведь он никакого отношения к сатпеновской плантации не имеет, просто много лет назад полковник Сатпен позволил ему поселиться на своей земле в рыбачьем домике, который он построил в болотистой низине у реки, когда еще был холост, и который с тех пор, заброшенный, совсем обветшал и стал похож на дряхлое животное, из последних сил притащившееся к воде, чтобы, напившись, издохнуть.
– Черномазые? – повторяли они. – Черномазые? – теперь они открыто смеялись. – Это он-то зовет их черномазыми?
– Ну да, – говорил он. – У меня ведь нет своих черномазых, чтоб заботились об моей семье, пока меня не будет.
– Да и ничего у тебя нет, одна только развалюха у реки, в ней полковник даже никого из нас жить не пустил.
Тут он начинал ругаться, иной раз, подхватив с земли палку, набрасывался на них, а они разбегались от него, и он оставался один на тропе, тяжело дыша и кипя бессильной злобой, но все так же окружало его кольцо их черного смеха, издевательского, ускользающего, беспощадного. Один раз это произошло прямо на заднем дворе господского дома. Дело было уже после получения горькой вести с Теннессийских гор и из-под Виксберга[1], и Шерман уже прошел через плантацию, и с ним ушли почти все негры. С федеральными частями ушло и остальное, и миссис Сатпен велела передать Уошу, что он может прийти и обобрать виноград, поспевший в беседке за домом. В тот раз его упрекнула служанка, одна из немногих негров, которые еще остались на плантации; и не убежала, а лишь поднялась по ступеням заднего крыльца, обернулась и оттуда сказала ему:
– Стой, белый человек. Остановись, где стоишь. Ты при полковнике не переступал этого порога и сейчас не переступишь.
Выбрав категорию по душе Вы сможете найти действительно стоящие книги и насладиться погружением в мир воображения, прочувствовать переживания героев или узнать для себя что-то новое, совершить внутреннее открытие. Подробная информация для ознакомления по текущему запросу представлена ниже:
Уош: краткое содержание, описание и аннотация
Уильям Фолкнер: другие книги автора
Кто написал Уош? Узнайте фамилию, как зовут автора книги и список всех его произведений по сериям.
В течение 24 часов мы закроем доступ к нелегально размещенному контенту.
Уош — читать онлайн бесплатно полную книгу (весь текст) целиком
v. 1.0. Создание fb-книги, доп. вычитка (glassy)
Сатпен стоял у топчана, на котором лежали мать с младенцем. От стены сквозь рассохшиеся доски тянулись серые штрихи раннего утреннего света, преломляясь на его расставленных ногах и на рукояти опущенного хлыста, и ложились поперек плотно укрытого тела матери, глядевшей на него снизу вверх неподвижным, загадочным, хмурым взглядом, и на младенца рядом с нею, запеленутого в чисто выстиранные тряпки. За спиной у него, перед еле теплившимся очагом сидела на корточках старуха-негритянка.
– Жаль, Милли, – сказал Сатпен, – что ты не кобыла. Я поставил бы тебя в хорошее стойло у себя на конюшне.
Женщина на топчане не шелохнулась. Она все так же без выражения глядела на него снизу вверх, и ее молодое, хмурое, непроницаемое лицо было бледным от только что перенесенных родовых мук. Сатпен отвернулся, подставив расщепленному свету утра лицо шестидесятилетнего мужчины. И негромко сказал сидевшей на корточках негритянке:
– Гризельда нынче утром ожеребилась.
– Кобылка или жеребчик? – спросила негритянка.
– Жеребчик. Красавец конек… А тут? – он указал на топчан рукоятью хлыста.
– Красавец конек. Вылитый Роб Рой будет. Помнишь его, когда я в шестьдесят первом уезжал на нем на Север?
– Да-а. – Он оглянулся на топчан. Теперь непонятно было, смотрит она на него или нет. Он еще раз ткнул хлыстом в ее сторону. – Посмотришь, что там у нас найдется, и устроишь им что нужно.
И вышел, спустившись с шаткого крыльца в высокий, густой бурьян (там, прислоненная к стене, ржавела коса, которую Уош одолжил у него три месяца назад, чтобы выкосить всю эту растительность), – туда, где стоял его конь, где ждал Уош с поводьями в руке.
Когда полковник Сатпен уходил воевать с северянами, Уош с ним не поехал.
– Я тут без полковника приглядываю за его хозяйством и за неграми, – объяснял он всем, кто спрашивал, да кто и не спрашивал тоже, – высокий, тощий, изможденный малярией человек со светлыми недоуменными глазами, по виду лет тридцати пяти, хотя известно было, что у него взрослая дочь, да еще и восьмилетняя внучка. То, что он говорил, было выдумкой, и почти все, к кому он лез со своими объяснениями – немногие оставшиеся дома мужчины между восемнадцатью и пятьюдесятью, – это знали, хотя кое-кто считал, что сам он считает это правдой, хотя даже и они думали, что у него хватит все же ума не соваться всерьез со своим покровительством к миссис Сатпен или сатпеновским рабам. Хватит ума или просто недостанет усердия, да и где ему, говорили люди, ведь он никакого отношения к сатпеновской плантации не имеет, просто много лет назад полковник Сатпен позволил ему поселиться на своей земле в рыбачьем домике, который он построил в болотистой низине у реки, когда еще был холост, и который с тех пор, заброшенный, совсем обветшал и стал похож на дряхлое животное, из последних сил притащившееся к воде, чтобы, напившись, издохнуть.
– Черномазые? – повторяли они. – Черномазые? – теперь они открыто смеялись. – Это он-то зовет их черномазыми?
Многое пережил и вытерпел на своем веку Уош, бессловесный и покорный работник полковника Сатпена. Его не сломили ни насмешки черных рабов хозяина, ни смерть своей жены, ни бесславное возвращение полковника после победы северян. Восхищаясь своим господином, Уош все годы упорно шёл к заветной цели – стать равным полковнику.
Произведение Уош полностью
Читать онлайн Уош
Еще ничего не добавлено. Добавить похожее
Трагедию семьи Компсон расскажут: олигофрен Бенджи Компсон, чей мир замкнулся на сестре Кэдди; настоящий южанин Квентин Компсон; любимец матери, бесхитростный Джейсон Компсон; рассказанная от третьего лица история с точки зрения Дисли, главы чернокожей прислуги семейства Компсонов.
©MrsGonzo для LibreBook
Перед вами своеобразная одиссея семьи Бандренов через сельскую местность долины Миссисипи, чтобы похоронить Адди, их жену и мать. Роман состоит из монологов членов семьи, самой Адди, соседей Бандренов, что дает представление о семье с точки зрения стороннего наблюдателя. Каждый рассказчик – член семьи, или такой же сосед-бедняк, - создает правдоподобную, но, в то же время, ненадежную картину жизни.
Поднимаясь от черной комедии к высокому пафосу, роман трогает сердца читателей всего мира.
©MrsGonzo для LibreBook
Эти тринадцать (1930)• Победа• Ad Astra• Все они мертвы, эти старые пилоты• Расселина• Красные листья• Роза для Эмили• Справедливость• Волосы• Когда наступает ночь• Засушливый сентябрь• Мистраль• Развод в Неаполе• КаркассоннДоктор Мартино (1934)• Дым• Полный поворот кругом• УошСойди, Моисей (1942)• Было• Огонь и очаг• Черная арлекинада• Старики• Осень в дельтеХод конем (1949)• Рука, простертая на воды• Ошибка в химической формулеСемь рассказов (1950)• Поджигатель• Высокие люди• Медвежья охота• Мул на дворе• Моя бабушка Миллард, генерал Бедфорд Форрест и битва при Угонном ручье
"Святилище" У.Фолкнера - один из наиболее ярких и талантливых романов, среди которых "Шум и ярость", "Свет в августе", "Авессалом, Авессалом", трилогия о Сноупсе.
"Святилище" - крик боли человека, увидевшего, что нет такой подлости, такого цинизма, на которые не был бы способен американский торгаш. Однако Фолкнер утверждал, что художник должен изображать зло только для того, чтобы его победить. В этом смысле "Святилище" - американское "Преступление и наказание" со всеми характерными чертами американской национальной жизни.
Читайте также: