Уарда книга краткое содержание

Обновлено: 05.07.2024

Яков Гордин, историк, писатель:

- Как автор исторических романов, считаю, что для писателя знание описываемой эпохи обязательно. Тем и ценен Георг Эберс. Даже если он даёт волю фантазии, она обусловлена пониманием психологии людей далёкого прошлого, представлениями об их нраве и быте. Конечно, буквальной реконструкции событий от романиста не требуется, но правдоподобие должно быть стопроцентным. Важно писать о том, что могло быть, а вот когда пишут то, чего быть не могло, - это результат невежества. У Эберса всегда присутствует научно обоснованная реконструкция событий.

Георг Эберс - Уарда краткое содержание

Уарда - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

19 мая 1798 г. из французского порта Тулон отправилась в Египет экспедиционная армия Наполеона. Состояла она из 38 тысяч солдат, 2 тысяч пушек и… 175 ученых. Среди этих ученых были языковеды, топографы, археологи, геологи и даже поэты.

Наполеон, охваченный тщеславным желанием ослепить французов новыми военными подвигами, а вместе с тем стремясь укрепить господство Франции на Средиземном море, завладеть морским путем в Индию и, наконец, подорвать могущество Англии захватом Египта, возлагал на эту экспедицию огромные надежды. Многого ждали от нее и сопровождавшие армию ученые.

Однако, как военная операция, экспедиция Наполеона потерпела полную неудачу, и более 7 тысяч солдат остались навеки в песках пустыни и на берегах Нила. Но если Наполеон шел в Египет как завоеватель, то сопровождавшие его ученые преследовали совершенно иную цель: они стремились приподнять завесу над тайнами истории древнего Египта. Наполеон был разбит, а наука одержала одну из своих самых блестящих побед, и ее трофеями были 26 томов научных описаний, 12 атласов зарисовок и знаменитый Розеттский камень.

Этот испещренный письменами камень, найденный во время работ по укреплению военного форта близ Розетты, ознаменовал собой рождение новой науки – египтологии.

Но прошло немало лет, прежде чем была расшифрована и прочитана таинственная надпись на Розеттском камне. Лишь в 1822 г. талантливый молодой французский ученый Жан-Франсуа Шампольон положил начало разгадке тайны. После его смерти в египтологии наступил временный застой. Противники Шампольона, не желая признавать его метод дешифровки иероглифов, пытались найти какие-то новые пути, но все их попытки ни к чему не привели.

Прямым продолжателем трудов Шампольона был немецкий ученый Рихард Лепсиус (1810-1884) – учитель Георга Эберса, внесший большой вклад в совсем еще юную науку, систематизировавший ее и укрепивший ее основы.

Не следует, однако, думать, что эту науку двигали вперед только на Западе. Русские путешественники бывали в Египте еще при Иване Грозном и при Петре I, а один из неутомимых исследователей его древней культуры, В. Григорович-Барский, посетил Розетту в 1727 г. Не ставя перед собой задачу изложить историю нашей отечественной египтологии, заметим только, что русские ученые знали о великом открытии Шампольона раньше, чем оно было опубликовано во Франции, а Петербургская Академия наук избрала его своим почетным членом за два с лишним года до того, как он стал членом Французской академии.

Горячая любовь к избранной им науке, отличающая истинного ученого, и неутомимые исследования привели к тому, что уже тридцати трех лет от роду Эберс получает кафедру египтологии в Лейпциге и в 1875 г. открывает там Музей египетских древностей.

Прошло около двух недель, и однажды после занятий Лепсиус пригласил Эберса к себе. Молодого ученого ждала приятная неожиданность: Лепсиус сказал ему, что нашел в его рукописи нечто совсем иное, чем он ожидал, что книга эта – научная работа, стоящая того, чтобы в нее заглянуть, да к тому же еще и увлекательно написанный роман.

Есть, к сожалению, еще такие ученые, которые, как это сделал в свое время Лепсиус, порицают своих учеников, когда тем приходит в голову облечь в форму художественного произведения плоды научной мысли, появившиеся в тиши кабинета или лаборатории. Однако, как показала жизнь, в таком стремлении молодых ученых нет ничего достойного порицания – напротив, стремление это следует всячески поощрять, ибо тем самым результаты серьезных научных исследований становятся доступными широкой массе читателей и расширяют круг их знаний.

Георг Эберс, ученый-египтолог, вошел в немецкую литературу как автор целой серии исторических романов. Он завоевал такой шумный успех, какого, по мнению критиков, не имел в Германии ни один писатель ни до, ни после него.

Уарда скачать fb2, epub, pdf, txt бесплатно

Эта книга соприкасает читателя с исчезнувшими цивилизациями Древнего мира.

Персия, Иудея, Карфаген, легендарные цари и полководцы Дарий, Зороастр, Гамилькар встают со страниц исторических романов, вошедших в сборник.

При несомненно интересных сюжетных линиях, роман привлекает еще и точностью и правдивостью описания быта древних египтян и персов, их обычаев, одежды, привычек.

Георг-Мориц Эберс (1837-1898) — известный немецкий ученый-египтолог, талантливый романист. В его произведениях (Эберс оставил читателям 17 исторических романов: 5 — о европейском средневековье, остальные — о Древнем Египте) сочетаются научно обоснованное воспроизведение изображаемой эпохи и увлекательная фабула.

Роман рисует картину борьбы за власть в Египте в VI веке до н.э.

В это время Персия достигла огромного могущества, покорила полмира, стала непобедимой.

Роман повествует о трагической судьбе Нитетис, дочери египетского фараона и ее первом муже — грозном, жестоком царе персов Камбизе, поплатившемся за свою подозрительность и высокомерие.

Действие романа известного немецкого писателя разворачивается в Египте во время пребывания там римского императора Адриана в 132 г . н.э.

Иисус Навин — библейская притча об исходе евреев из Египта. Пересказ и переосмысление известной истории, попытка описать ее с точки зрения людей, в ней участвовавших.

Что важнее — личное счастье или вера и долг. Как человек может взять на свои плечи ответственность за судьбы целого народа. На какие жертвы можно пойти ради счастья и свободы любимого человека, на какие сделки с собственной судьбой. Вот об этом роман Георга Эберса — о людях, их судьбах, их чувствах, их вере.

Георг-Мориц Эберс (1837 – 1898) – известный немецкий ученый-египтолог, талантливый романист. В его произведениях (Эберс оставил читателям 17 исторических романов: 5 – о европейском средневековье, остальные – о Древнем Египте) сочетаются научно обоснованное воспроизведение изображаемой эпохи и увлекательная фабула.

В романе "Клеопатра" автор обращается к образу последней царицы династии Птолемеев, видевшей у своих ног Юлия Цезаря, признававшего за собой только две силы — смерть и Клеопатру, и величайшего римского полководца Антония, потомка Геркулеса, до конца дней своих влюбленного в царицу.

КОГДА БОГИ СПЯТ

О ПОВЕСТИ ТЕЙМУРА МАМЕДОВА "КОГДА БОГИ СПЯТ. "

Изучающий историю Мидии специалист не располагает обильным и разнообразным материалом. Материалов очень мало, и нередко они не только противоречивы, но порой и ложны. Все это в немалой степени сказывалось, да и поныне сказывается на литературе, посвященной истории Мидии. Историк Мидии всегда далек от того чувства глубокого удовлетворения, какое могут испытывать ассириолог и египтолог, если им приходится делать обзор этого предмета. У него нет и тысячной доли той информации, которой владеют египтология или ассириология. Да, судьбою и абстоятельствами Мидия не была обласкана в древности, и в новое время ее история остается еще как бы падчерицей науки.

Георгий Васильевич МЕТЕЛЬСКИЙ

о Сигизмунде Сераковском

Даниил Лукич МОРДОВЦЕВ

ВИДЕНИЕ В ПУБЛИЧНОЙ БИБЛИОТЕКЕ

А н н о т а ц и я р е д а к ц и и: Творчество писателя и

историка Даниила Лукича Мордовцева (1830 - 1905) обширно и

разнообразно. Его многочисленные исторические сочинения, как

художественные, так и документальные, написанные, как правило, с

передовых, прогрессивных позиций, всегда с большим интересом

Ефим Иванович Морозов

РАССКАЗЫ О КОТОВЦАХ

Книга рассказов о легендарном комбриге Котовском и бойцах его бригады, об их самоотверженной борьбе за дело партии. Автор рассказов - Морозов Е.И. в составе Отдельной кавалерийской бригады Котовского участвовал во всех походах котовцев против петлюровцев, белогвардейцев, банд на Украине.

Бой на рассвете

За Божьей Горой

На просторах Галиции

Николай Яковлевич МОСКВИН

Действие повести происходит в годы зарождения отечественной авиации, и юные герои ее, запускающие пока в небо змея, мечтают о летных подвигах. Повесть овеяна чувством романтики, мечты, стремлением верно служить своей родине.

1. Змеевики и голубятники

2. Графин Стаканыч

4. "Приходите завтра. "

П Р Ы Н Ц Е С С А И З Ч К

Татьяна Юрьевна Назаренко родилась в 1970 году в г. Северске Томской области. Окончила Томский государственный университет. Защитила кандидатскую диссертацию по теме "Опричники. Опыт историко-психологического исследования". Работает в музее. Ее рассказы публиковались в журналах "Северский меридиан", "Сибирские Афины"; повесть "Прядь о Скади" издана в 2000 году в сборнике "Летать легко".

Жаворонок над полем

Повесть о детстве Дмитрия Ивановича Менделеева

Анатолий Иванович Нутрихин - заведующий отделом газеты "Телевидение. Радио", член Союза журналистов Петербурга, автор книги "Менделеев в Петербурге" (Лениздат, 1982), многочисленных очерков и статей. Им написана книга о детстве Д.И. Менделеева - первая повесть на данную тему. Ее автор на протяжении ряда лет обследовал архивы Петербурга, Омска, Тюмени, Тобольска. Не раз бывал в селе Аремзянское, с которым связаны детство и отрочество великого ученого. В результате журналисту удалось найти материал, который в значительной мере расширяет прежние представления о раннем периоде жизни Менделеева.

Перевод с азербайджанского - Рахман Бадалов.

Отчий край - священная земля! Как ты бережешь, ее, с какими чувствами живешь на ней, насколько ты причастен жизнью своей ее бытию? Достоин ли ты называться ее сыном? Вопросы эти заставляют задуматься и рождают новые и новые вопросы: познал ли ты на веку как должно Родину свою, обошел ли пядь за пядью отчую землю, окрепшую на костях предков наших, знаешь ли, какие вихри отбушевали над их седыми головами, горячилась ли кровь твоя страстным желанием перелистать раскаленные страницы великой нашей истории?! Сколько их, таких вопросов, сколько чувств порождают они.

Спархок, рыцарь и избранник творческой силы Вселенной, продолжает борьбу с теми, кто задумал подчинить мир своей злой воле.

Уже вечерело, когда Леонид Герц подъезжал к городу. Солнце в такт подъемам и спускам дороги выскакивало из-за зазубренной кромки леса слева от шоссе, и тогда Герц прищуривался, защищая глаза от его ещё яркого света. Лесные поляны и заросшие тростником болотца, появляющиеся по сторонам дороги, неторопливо натягивали на себя тот налет вечерней таинственности, который хорошо знаком всем, кому случалось путешествовать на поезде или в автомобиле в эти предзакатные часы, и Герц вновь чувствовал тоскливую неуверенность, которая возникала в нем, когда солнце исчезает за горизонтом, равнодушная природа готовится ко сну, и пора уже думать о ночлеге, а ты все гонишь машину по серой ленте шоссе навстречу неизвестности - хотя на этот раз все известно: он подъезжает к городу, в городе живет старинный друг Симон, а вот и его адрес: Бардачная, 25, квартира 28, телефона нет, но ещё две недели назад отправлено письмо, и Симон должен ждать гостя. Правда, почта нынче работает из рук вон плохо, и письмо могло ещё и не дойти, но Симон, конечно, все равно будет рад - сам сколько раз звал приезжать. Не то что бы они были настолько близко знакомы в том ещё недавнем, но безвозвратно ушедшем прошлом; хотя, признаться, немало водки вместе выпили и немало в памяти осталось походов по вонючим пивнушкам, невинного праздничного хулиганства и всего того, что называется приключениями бурной молодости. Но Герц знал, что попытки воскресить прошлое безнадежны и бессмысленны; ну, встретятся, посидят, потолкуют о былых временах, о старых знакомых, которых ни тот, ни другой не видели уже много лет, и на которых и тому и другому, в сущности, наплевать - и обнаружат, что, кроме воспоминаний, у них уже ничего общего нет. Поэтому, может быть, Герц и не торопился приезжать. К тому же дела всякие мешали, работа, да и не работа даже, а просто бессмысленное ожидание и откровенное убивание времени. Большую часть своей жизни Герц потратил на ожидание вначале он ждал какого-то им самим придуманного поворота колеса фортуны, чтобы на нем прокатиться на халяву - как ждут автобуса, чтобы проехать одну остановку, хотя за время ожидания сто раз можно успеть это расстояние пройти пешком. А последние два-три года он ждал, когда все кончится, и начнется то, что разом перечеркнет все прежние заслуги, сбросит всех с занимаемых ими позиций, и жизнь придется все равно что начинать заново, если в ней останется что-то, кроме судорожных попыток удержаться ещё немного в этом трижды проклятом мире. А уж в чем-чем, а в барахтанье посреди моря крови и бедствий Герц точно не видел никакого смысла. Впрочем, бесцельное и внешне довольно обеспеченное существование, единственный смысл и содержание которого состояли именно в ожидании грядущих социальных катаклизмов без каких-либо попыток изменить или отсрочить их приход, иногда настолько надоедало, что тогда Герц думал - лучше бы скорей все э т о приходило, потому что невозможно больше жить в напряженном ожидании падения подвешенного меча.

С утра погода была, как бы это помягче выразиться, неважная. Прямо скажем, блядская была погода. Вот так всегда: всякий раз, как я думаю о том, не сходить ли на слет, погода, всю неделю до этого вполне подходящая, тут же немедленно портится. В стекла лупил холодный дождь, серые тучи заволокли все небо, и хоть они очень быстренько проносились с севера на юг, но явно не собирались в обозримом времени кончаться. И ветер вдобавок завывал, уничтожая всякое желание выходить на улицу. Вообще-то мне не привыкать к походам в лес под дождем, но эта гадость переходила все разумные границы. И все сомнения в том, надо или не надо идти на слет, отпали сами собой.

ТРУДНО БЫТЬ ГОРЛУМОМ

Когда Фродо миновал могилу Турина Турамбара - седьмую по счету и последнюю на этой дороге - было уже совсем темно. Хваленый имладрисский пони, взятый у Тэда Песошкинса за карточный долг, оказался сущим барахлом. Он вспотел, сбил ноги, и двигался скверной, вихляющей рысью. Вдоль дороги тянулись кусты, похожие в сумраке на клубы застывшего дыма. Нестерпимо звенели комары. Дул порывами несильный ветер, теплый и холодный одновременно, как всегда осенью в Хоббитании. Вековечный лес уже выступил над горизонтом черной зубчатой кромкой. По сторонам тянулись распаханные поля, мерцали под звездами болота, воняющие нежилой ржавчиной, темнели умертвия и сгнившие частоколы времен войн с Королем-Чародеем из Ангмара. На сотни миль от берегов Серебристой Гавани до Вековечного леса - простиралась Хоббитания, накрытая одеялами комариных туч, раздираемая оврагами, затопляемая болотами, пораженная лихорадками, морами и зловонным насморком.

То была эпоха завоевательных войн фараонов, то было время монументальных сооружений, экспедиций за золотом в Нубию.

Герои романа - фараоны и верховные жрецы, египетская знать и парасхиты - изготовители мумий, колдуны и воины.

Последние отзывы

Хорошо, потому что перечитала третий раз в жизни, и дочитала опять. Качество редактуры хорошее. А вообще-то так себе. И даже по названию (это имя девушки, если что). Эта главная героиня ВООБЩЕ ничего не делает, ну не в смысле там готовить еду или мыть посуду, а в смысле поступков, кроме одного раза, и то неудачно. С какого х книга названа её именем, непонятно. Но кому нравится древнеегипетский колорит, возможно, и хорошо зайдёт.

Книга, как сюжет, так себе. Но как художественное описание Древнего Египта - хорошо. Но не отлично, т.к. сюжеты типа "невеста сбежала с садовником" слишком веют современностью. Да и есть только быт, но нет культуры (вспомним викингов и их мораль, которая серьёзно отличалась от южной цивилизованной европы)КросанионКаст может и не было, но мумировщик действительно считался "нечистым" по религиозным причинам. Другое дело, что в культе играла огромную роль "роль" (тафталогия). Возможно, что вне работы он и был обычным человеком (хотя вряд ли), но вообще "неприкасаемость" действовала. И казна была, и врачи, и инженеры и места их обучения.И хоть Википедию почитай для начала.Кросанион2Согласен, что названия так себе, но пусть тогда писатели вообще пишут на древних языках. И ладно ещё "святой отец", но "казна" вполне нормальное название, а "главврач" (разделение существует о чём автор пишет) вполне допустимое наименование. Звучать-то оно могло хоть "хартепи", хоть "куяки", но смысл-то был тот же самый. По остальному. Египтолог явно понимал больше твоего (и моего) по тому царству, так что зря ты оспариваешь наличие каст и других социальных особенностей. (Делать это надо как минимум со ссылками на новейшие открытия). P.S. Хотя Геродот, по-моему, о избиениях бальзамировщика (а основано в т.ч. на этом) писал клюкву.

Великая битва в отзывах. Один написал, другой ответил и пошли портянки текста. Вы книгу читали? Я - нет, а из отзыва Кроманион-а совершенно не ясно говорится ли в тексте о кастах, или это его интерпретация, а речь идет о ритуальной нечистоте, никакого отношения к кастам не имеющей. Так что, раз уж не жалко времени писать чушь на пол страницы, может лучше проверить сначала?

Георг Эберс был весьма неважным литератором, но серьезным ученым-египтологом. Его романы о Древнем Египте, написанные в 19 веке, невыносимо скучны. Но не думаю, что Эберс косячил в деталях жизни Древнего Египта - этого ему не позволили бы научная педантичность и чисто немецкое занудство.Скорее, виноват, думаю, переводчик. Издатели, чтобы сэкономить берут старые, еще дореволюционные переводы и правят орфографию. В результате получаются странные анахронизмы, потому что 100 лет назад культура художественного перевода была невысокой. К примеру, древнеегипетские вельможи в научных (!) трудах назывались князьями!Казна - это очень плохой перевод хотя бы потому, что в Древнем Египте денег просто не было. Медный или серебряный дебен - это не денежная, а весовая единица. Медные или серебряные кольца определенного веса были как бы зачатком денежного обращения, но торговля шла в основном в виде натурального обмена.

2 eblackЧтож, воспользуемся вашим советом, почитаем вики:Казна́ — средства бюджета и иная государственная собственность, нераспределенные между государственными предприятиями и учреждениями и принадлежащие государству (либо публичному образованию или институту) на праве собственности.Вы что, хотите сказать, что в Древнем Египте был бюджет и госсобственность? Сами учитесь пользоваться Википедией. Я еще поверю, что казна могла быть в Древнем Риме, где официально была республика, а стало быть понятие государства. Да и то, насколько я знаю, что все крупные заморочки строились на личные средства цезарей. То есть понятия государственной казны не было еще очень долго. Даже в средние века. А в Древнем Египте были личные средства Фараона или его приближенных, а вовсе не казна. Точно также, как потом были личные средства короля и его вассалов, которым он поручал то-то и то-то.Далее. Главный врач, это, если вы до сих пор не знаете, административная должность. То есть чиновник, отвечающий за организацию здравоохраненения на вверенном ему участке. В Древнем Египте, и автор кстати, сам на это указывает, охрана здоровья находилась в руках жрецов и была неотделима от религии.Стало быть, над врачующим жрецом мог быть только верховный жрец, а не главврач, в чьи основные обязанности входило служение какому-нить Осирису или Ра, а вовсе не здравоохранение на вверенной территории Заречного квартала почтенного города Фивы.Про неприкасаемость и поражение в правах:Я не египтолог и точно не знаю, конечно, как там было. Могу лишь предполагать. Но если включить немного воображения, то понятно, что кастовость и поражение в правах возможно лишь на достаточно большой, ограниченной географическими особенностями территории.Древний Египет же таковым не был, а Был по сути дела крохотным государством, через которое бесконечно прокатывались волны завоевателей.Если вам непонятно, то поясню на пальцах. Если человека и его близких объявить гуаном, сильно ущемить в правах, и лишить возможности продвижения на социальном лифте, то вот там в двух километрах за рекой стоят гиксосы или ассирийцы, или дорийцы какие-нибудь. Ты темной ночью ловишь жреца побогаче одетого, тюкаешь его по темечку, снимаешь с него шмотки и являешься на тот берег реки, как знатный военачальник. А вот со мной дочка фараона, которой папаша не дал покататься золоченую ладью, она на него обиделась поэтому. "А еще я знаю весьма удобный подземный вход к царскому дворцу, выходящий за пределы крепостных стен"Завоеватель не дурак. Он сразу соображает, что "дочка фараона" дает ему легитимные права на престол, если они ему, конечно, нужны вообще. И плевать, настоящая эта дочка фараона или поддельная. Ну это я утрировал конечно, но никто не мешал пораженному в правах свалить с очередной волной пришельцев в любойгреческий полис, где его бы никто не знал, а наоборот, почитали бы как мудрейшего из мудрейших, поскольку у греков тогда еще одежда из невыделанной овечьей шкуры была писком моды, и чел с блестящими хирургическими инструментами вызывал бы суеверный ужас. А если еще иметь навык бальзамирования, и тем самым лить воду на культ какого-нить Зевса - словом, желанный гость в каких-нить Дельфах. Вообще, во всем мире и так у нас сохраняется по сей день, квалификация влияет на статус человека в обществе. В Индии, например, самая позорная каста, те, кто нечистоты выносят. Как у нас сейчас сборщики бутылок бомжики, низшая каста. Никакого умения,никаких навыков, самая примитивная грязная работа.А бальзамировщик - специалист достаточно высокой квалификации. У нас сейчас к какому нибудь патологоанатому ходят и кланяются, когда нужда придет,и задешево те не работают. В Древнем Египте, где культ смерти и загробной жизни играл ведущую роль, никак специалисты, помогающие найтибогатому дядюшке достойное место в свитеОсириса, не могли бы быть ущемляемыми в правах. Более чем уверен, что они были богатыми и почитаемыми людьми, а вовсе не из низшей касты. Автор ошибочно переносит отношение поздней Европы к смерти - о чем боятся говорить, чьих приспешников палачей, мортусов всяких - недолюбливают, потому что они связаны в сознании со страхом, с негативом - на Древний Египет. Если верить историкам, что в Египте культ смерти и загробной жизни был чуть ли не основным промыслом, то естественно, все, кто с ним был связан, по жизни были в шоколаде, как сейчас нефтяники в России, например, а вовсе не пораженными в правах. Тем более, что за низшей кастой в рабовладельческом обществе и ходить не надо было - это собственно рабы и есть, для грязной, черновой, тяжелой, непрестижнойработы. А тут специалист высокого класса, и к коллегам которогопо итогу сам фараон на стол попадает, и вдруг этот класс неприкасаемый и входить в хижину к нему дочке фараона нельзя. А как же туда фараон для бальзамировки входит, а? Ведь фараон живее всех живых на момент бальзамировки? а входит? И более того, напрямую контактирует. Так что включайте логику и учитесь сами немного думать.2 Профессор Тимирзяев.Вот я об этом и говорю. Слишком вольное обращение с терминами делает эту книгу нечитаемой. Кстати, не уверен, что там накосячил переводчик. Хотя в оригинале я не смотрел, но например читал того же Моммзена в переводе тоже, но там научный труд и едва ли переводчик заменял бы "своими" терминами. В лучшем случае заменил бы на центурион, или консул. А там сплошь и рядом наподобие фельдмаршал Сципион направил отряд солдат под командованием унтер-офицера на вылазку под ворота Карфагена. Вряд ли это косяк переводчика. Раз так писал Моммзен, почему бы так не писать и Эберсу. Yooyoo Сам автор конечно говорит о ритуальной нечистоте. Но поскольку данное отношение распространяется на всю семью бальзамировщика, и даже на дом, где он живет, а малолетняя дочь уж точно в ритуалах не участвует, кроме того в тексте постоянно бальзамировщик и его семья обыгрывается в презрительном тоне, и ритуальная нечистота тут не причем, то в принципе, это касты, когда человек поражается в правах по рождению или виду деятельности.

Давным-давно в далеком и очень Древнем Египте . жили - были. ..просто люди. Коллеги,книгу помню плохо,прочитана еще в школе,но вроде бы там " простая человеческая история", давайте простим автору/ переводчику некоторые ляпы. Читалось на ура ( но это вдетстве).

Пробовал читать. Как пишет заkат - Египет превосходно прописан в деталях.В деталях?Посмотрим, что это за детали. Не знаю, кто виноват в такой хрени, автор или переводчик, скорее всего оба. Один отморозил, другой не исправил.Итак, детали. Обращение к жрецу: святой отец. Как вам такое? Чей он отец, хотел бы я знать? И почему святой?Не менее адекватно ответное обращение жреца: сын мой. Молодой жрец при разговоре целует пальцы и кланяется жрецу. Ну, не знаю, конечно, может быть, тогда и существовало подобное обращение и знаки почтения к жрецу, но мне представляется такое крайне сомнительным. Дочь фараона, оказывается, царевна. До рождения Цезаря, который послужил между прочим, причинойпоявления искаженного царь, оставалось еще столетий этак четырнадцать. А у него уже, епть, дочь - царевна - есть. " расспросив, чем страдает больной, главный врач храма подыскивал медика, специальные познания которого наиболее подходили для лечения данного случая. Главный врач? В натуре? Не удивлюсь, если при храме и завхоз есть. "Подобно всем жрецам, врачи жили на доходы от своих земельных владений, но, кроме того, существенную роль играли для них подарки фараона, поборы с верующих и пособия из государственной казны"О, вот уже и государственная казна образовалась. Которая почему-то выдает пособия врачам, которые жрецы. То ли денег много у фараона и девать некуда, то ли еще что, но он упорно выдает пособия врачам, которые живут на доходы от земельных владений. Остается непонятным, с какого хрена человек, у которого есть доходы от земельных владений, вообще подался во врачи (которые, особо оговаривается, лечили бесплатно). Ну это как Сорос, устроившийся ручным стиральщиком носков в военную казарму из человеколюбия и желания служить искусству, задаром. Фараон, наверно, тоже, каждый месяц собирает парламент, где утверждается государственный бюджет, с жалованьем врачей, прописанным отдельной строчкой.Далее почему-то бальзамировщик назван нечистым, причем даже прикасаться к нему или заходить в его дом для царевны является святотатством. Во-первых, первый раз слышу про кастовость в Египте. Индия, конечно, "рядом", могло и перейти, кто его знает, этот древний Египет и что там было. Но, во-вторых, фараон что, не в руки бальзамировщиков попадает в итоге? Он, напомню, божество. То есть божество может оказаться в "грязных руках" бальзамировщика, а святому отцу впадлу, это осквернение. И "царевне" тоже. В третьих, в древнем Египте завоеватели одни сменяли других. По крайней мере, нас так учат. В условиях, когда одна волна племен сменяет другую, по все долине Нила носится то гиксосы, то кушиты. то ассирийцы какие-нибудь, возникновение кастового общества представляется мне крайне сомнительным. Для кастовости нужна конкретная оседлость, устаканившееся общество. Не зря в Европе кастовое общество (дворяне-смерды) возникает намного позже. Да и смысл его устанавливать? Пораженные в правах просто отъедут в другое поселение, где их никто не знает. Паспортов тогда еще не придумали. Тот, у кого меч был длиннее, а кулак тяжелее, тот и имел больше прав. Это я пролистал только несколько первых страниц.Вывод: Это обычный средневековый бульварный приключенческий роман, в который автор для экзотичности и продаваемости навернул жрецов, фараонов и половину энциклопедии о Древнем Египте. Бесконечные сноски просто изрядно мешают читать. Они, конечно, способствовали бы погружаемости и аутентичности, если бы не главный косяк автора в проецировании современного общества на древнеегипетские развалины. Так это читать невозможно. Все время выбрасывает из того времени очередным "лордом хранителем печати" фараона. В корзину.

В детстве раза три перечитывал. Отличная книга. Две сюжетные любовные линии (дочери фараона и жреца, оказавшегося. сына фараона и рабыни, оказавшейся. ) превосходно увязаны в бурлящий интригами клубок. Ну и враги под стать. Помню, больше всего понравилось, что древний Египет превосходно прописан в деталях. И быт, и обычаи, и исторический фон.

Юная царевна перешагивает границу, разделяющую низшую касту - парисхитов, неприкасаемых Древнего Египта, всеми презираемых, и высшую касту – особа царской крови. Это одно из тягчайших преступлений того времени, которое смывается только определенным ритуалом очищения. Противостояние Бент-Анат и жрецов Египта, зародившаяся любовь к самому прекрасному жрецу Пентуару, религиозная нетерпимость, борьба за власть, ревность, любовные напитки – все оттенки человеческих эмоций и чувств шагнут навстречу со страниц этого увлекательного романа. Очень красиво и поэтично выписан Эберсом путь Пентуара к пониманию того, что все люди одинаково умеют чувствовать, независимо от слоя к которому они принадлежат: парасхит, то есть патологоанатом, может испытывать такое же чувство любви и тепла к своей раненой внучке, как и любой жрец или фараон, а благородство - добродетель не только аристократии, но любого человека, любого слоя, это внутреннее умение быть добрым, сострадательным и смелым, отстаивать свое право на жизнь, на уважение, на достоинство. От религиозной нетерпимости, которая была в любую эпоху, независимо от самой религии, к осознанию равенства людей. Читая такие исторические книги, до краев заполненные людьми и их эмоцими, чувствуешь связь времен – тогда жили и чувствовали такие же люди, как и ты. Отличный эффект.

Очень красивый и романтичный исторический роман, с полной реконструкцией эпохи, с увлекательными страницами посвященными военным кампаниям Рамсеса II и медицинским исследованиям Небсехта. Рекомендую всем любителям Древнего Египта и исторических романов.

Читайте также: