Страусы с молотка краткое содержание
Обновлено: 05.07.2024
Книга загружается. Пожалуйста, подождите несколько секунд.
— Уж если говорить о ценах на птиц, то мне довелось видеть страуса, который стоил триста фунтов стерлингов, — сказал мастер по набивке чучел, вспоминая свои молодые годы, когда он немало поколесил по свету. — Триста фунтов!
— Но ведь у тех птиц не было ничего особенного, это были самые обыкновенные страусы. Даже малость облезлые, потому что сидели на голодном пайке. И не то чтобы на этих птиц был тогда повышенный спрос. Я бы не сказал, чтобы пять страусов на борту судна Ост-Индской компании уж так дорого стоили. Нет, все дело было в том, что один из них проглотил бриллиант.
Пострадавший был не кто иной, как сэр Мохини, падишах — шикарный малый, ну прямо франт с Пиккадилли, сказали бы вы, оглядев его с ног до головы, вернее, с ног до плеч. Потому что выше торчала безобразная черная голова в этаком здоровенном тюрбане, а на тюрбане бриллиант. Чертова птица вдруг как клюнет камешек да и проглотила его, а когда этот тип поднял крик, смекнула, видно, что дело неладно, пошла и смешалась с другими страусами, чтобы сохранить свое инкогнито. Все произошло в одну минуту. Я прибежал туда чуть не раньше всех. Слышу, язычник этот призывает в свидетели всех своих богов, а двое матросов и тот малый, что вез страусов, так и помирают со смеху. Если вдуматься, так и вправду это ведь не совсем обычный способ терять драгоценности. Тот малый, приставленный к страусам, при самом происшествии не присутствовал и не знал, какая из птиц выкинула эту штуку. Видите, что получилось: камешек-то исчез бесследно. Сказать по правде, я не слишком огорчился. Этот франт начал похваляться своим дурацким бриллиантом, едва успел ступить на борт.
Для перехода между страницами книги вы можете использовать клавиши влево и вправо на клавиатуре.
На корабле один из 5 страусов проглотил бриллиант. Хозяин птиц устроил на них аукцион. Но автор потом выяснил, что владелец страусов и падишах, у которого якобы украли камень, мошенники.
За минуту
На судне, плывшем из Индии в Англию, ехали 5 страусов. Пассажир — падишах Мохини = ходил в тюрбане, украшенном большим бриллиантом. Вдруг он поднял крик, что один из страусов склевал бриллиант. Никто не видел, которая из птиц это сделала.
Некто Поттер послал владельцу страусов телеграмму и купил их, отдав деньги смотрителю. Остальные пассажиры и падишах разнервничались. Поттер объявил аукцион на 4 страусов – одного он оставил себе.
Страсти на корабле разгорелись нешуточные. В аукционе принимал участие и падишах, но ему не удавалось купить ни одной птицы. Страусы уходили с молотка за нешуточные деньги – 300-400 фунтов. Оставшегося страуса Поттер тоже сбыл за баснословную сумму.
Автор заподозрил неладное, когда случайно увидел в Лондоне падишаха и Поттера, прогуливающихся вместе в веселом расположении духа. Ведь никто не видел, что страус склевал бриллиант!
Книга распространяется на условиях партнёрской программы.
Все авторские права соблюдены. Напишите нам, если Вы не согласны.
Описание книги "Необычайный аукцион [= Страусы с молотка]"
Описание и краткое содержание "Необычайный аукцион [= Страусы с молотка]" читать бесплатно онлайн.
— Кстати, о цене на птиц: я видел страуса, который стоил триста фунтов, — сказал чучельник, вспоминая дни своих юношеских скитаний. — Триста фунтов!
Он посмотрел на меня поверх очков: — Я знавал еще другого — за того не хотели взять и четыреста.
— Нет, — продолжал он. — Ничего особенного в них не было. Самые обыкновенные страусы. Немного полинялые к тому же — из-за диэты. И не так уж велик был спрос на них. Казалось бы, пятерка страусов не бог весть какая редкость на пароходе, идущем из Индии. Но дело-то в том, что одна из этих птиц проглотила бриллиант.
Тип, у которого этот бриллиант стянули, был сэр Мохини, падишах, — шикарный франт, прямо, можно сказать, дэнди с Пикадилли, но только по плечи, а голова черная, безобразная, да еще громаднейший тюрбан, а в Нем тот самый бриллиант. Треклятая птица вдруг как клюнет — и бриллианта как не бывало; а когда этот тип поднял шум, она, надо полагать, сообразила, что натворила бед, дала тягу и затерялась среди остальных, чтоб замести следы.
Все случилось в одну минуту. Я прибежал на место происшествия одним из первых. Гляжу, этот язычник уж поминает всех своих богов, а пара моряков, да еще тот, что вез птиц, надсмотрщик, так и покатываются со смеху, просто животы надрывают. Да, по правде сказать, что может быть глупей, чем потерять драгоценный камень таким вот образом. Надсмотрщика не было, когда все стряслось; он, конечно, не знал, которая из птиц выкинула эту штуку. Одним словом, бриллиант пропал начисто. Я не очень-то разогорчился, сказать по совести. Этот тип, как сел на корабль, так только и делал, что хвастал своим паршивым бриллиантом.
История, понятно, разнеслась от носа до кормы в мгновение ока. Все только об этом и говорили. Падишах удалился к себе, скрывать свои чувства. А за обедом — он изволил кушать за отдельным столом, и с ним еще двое индусов — капитан вздумал подтрунить над ним; ну, и наш падишах просто из себя вышел. Обернулся ко мне и зашептал на ухо: птиц этих он покупать не станет; он требует своих прав как британский подданный; бриллиант должен быть найден, он настаивает на этом; он обратится в палату лордов. Но надсмотрщик оказался таким чурбаном, в который не вколотишь никакого понятия. Он отверг все предложения добыть бриллиант медицинским путем. Ему поручили кормить птиц так-то и так-то и обращаться с ними так-то и так- то, и место, слава богу, стоит того, чтоб не делать все навыворот. Падишах потребовал промывания желудка, — хотя, как вы знаете, с птицей это проделать нельзя. Он был битком набит всякими законами, этот падишах, как почти все бенгальцы, и болтал о наложении ареста на птиц и тому подобное. Но один старикан сказал, что у него сын адвокат в Лондоне, и принялся объяснять, что проглоченное птицей стало уже ipso facto[1] неотъемлемой частью ее самой, и что падишаху остается только настаивать на законе о возмещении убытков, но даже и тут дело можно обернуть так, будто налицо просто несчастный случай. Какие могут у него быть права на птицу, раз она ему не принадлежит? Падишах страшно расстроился, особенно потому, что большинство из нас высказалось в том смысле, что это правильная точка зрения. На борту не было ни одного юриста, решить наш спор было некому, ну мы и судили вкривь и вкось Наконец, когда уже миновали Аден, падишах как будто присоединился к общему мнению, отправился к надсмотрщику и предложил купить у него всю пятерку страусов.
На следующее утро за завтраком поднялась настоящая перепалка. Надсмотрщик заявил, что у него нет никаких полномочий заключать сделки на птиц, и Никакая сила в мире не заставит его продать их. Но, сдается, он намекнул падишаху, что один человек, по имени Поттер, уже предлагал ему то же самое, и тут падишах, в нашем присутствии, принялся крыть этого Поттера на чем свет стоит.
Но многие из нас, вероятно, подумали, что этот Поттер малый не промах, а когда выяснилось, что он из Адена послал в Лондон телеграмму с запросом насчет покупки птиц и в Суэце рассчитывает получить ответ, я порядком ругнул себя, что упустил такой случай.
В Суэце падишах залился слезами — настоящими горючими слезами, — когда Поттер оказался собственником птиц, и предложил этому ловкачу две сотни с половиной за всех оптом, что составляло больше двухсот процентов от той суммы, которую заплатил сам Поттер. А Поттер заявил, что пусть его повесят, если он расстанется хоть с одним страусовым пером, — он просто убьет всех птиц одну за другой и найдет бриллиант. Но позже, обдумав все на досуге, он начал как будто склоняться в другую сторону.
Он был игрок в душе, этот Поттер, немножко нечист на руку в картах, — и это дельце, сулящее легкую наживу, должно быть, пришлось ему как нельзя больше по вкусу.
Так или иначе, он предложил, шутки ради, распродать птиц поштучно с молотка, назначив исходную цену восемьдесят фунтов за страуса, но только прибавил, что одного он оставит себе на счастье.
Купец-еврей вел себя, как все евреи, — он не стал рвать на себе волосы из-за неудачи. Но Поттер соглашался продолжать аукцион Только при условии, что покупки будут вручены владельцам лишь по окончании распродажи. Купец-еврей пытался было доказать, что это случай особого рода. И так как спор затянулся, дело отложили до следующего утра. За обедом в тот день было очень оживленно, смею вас уверить, и Поттер настоял-таки на своем; под конец мы все сошлись на том, что ведь для него было бы меньшим риском оставить всех птиц при себе и что, нужно отдать ему справедливость, он вел себя вполне по-спортсменски. А старый джентльмен, отец адвоката, сказал, что он заново обдумал все дело и сомневается, не следует ли, после вскрытия птицы, в которой окажется бриллиант, вернуть его подлинному владельцу. Я, помнится, высказал мнение, что тут больше всего подходит закон о правах нашедшего, — так оно по сути дела и было. Тут опять пошли пререкания, и в конце концов мы все согласились, что глупо убивать птицу на борту корабля. Тогда старый джентльмен пустился во всякие юридические тонкости и все старался представить распродажу как лотерею, и притом незаконную, и даже вовлек в спор капитана. Но Поттер сказал, что он продает птиц как таковых, что он и не думал торговать какими-то там бриллиантами и никого этим не приманивал. Ни в одной из трех птиц, которых он продает, насколько ему известно, бриллианта нет, — бриллиант в четвертой, в той, что он оставляет себе, так по крайней мере он надеется.
Но все-таки и на следующий день цены стояли высоко. Ведь число птиц стало меньше, — шансы, следовательно, увеличились. Проклятые создания в среднем пошли по двести двадцать семь фунтов; и, как это ни странно, падишаху так и не удалось ни одной птицы оставить за собой, ни единой. Он слишком много суетился и, когда надо было предлагать цену, пускался рассуждать о наложении ареста, да и Поттер как-то не давал ему ходу.
Один страус попал к тихому молодому офицерику, второй — к купцу-еврею, а третьего купили сообща корабельные машинисты. И тут Поттер будто стал жалеть о продаже, сказал, что просто свалял дурака, выбросил на ветер тысячу фунтов, что и всегда-то он был олухом; но когда я подошел к нему, думая утешить, и нацомнил, что ведь не все шансы потеряны, раз у него осталась еще одна птица, — оказалось, что и эту он уже спустил одному типу, тоже бывшему на борту, какому-то политикану, который на отдыхе изучал нравы Индии и всякие социальные вовросы. Вот эта последняя птица и пошла за триста фунтов.
Выбрав категорию по душе Вы сможете найти действительно стоящие книги и насладиться погружением в мир воображения, прочувствовать переживания героев или узнать для себя что-то новое, совершить внутреннее открытие. Подробная информация для ознакомления по текущему запросу представлена ниже:
Страусы с молотка: краткое содержание, описание и аннотация
Герберт Уэллс: другие книги автора
Кто написал Страусы с молотка? Узнайте фамилию, как зовут автора книги и список всех его произведений по сериям.
В течение 24 часов мы закроем доступ к нелегально размещенному контенту.
Страусы с молотка — читать онлайн бесплатно полную книгу (весь текст) целиком
СТРАУСЫ С МОЛОТКА
— Уж если говорить о ценах на птиц, то мне довелось видеть страуса, который стоил триста фунтов стерлингов, — сказал мастер по набивке чучел, вспоминая свои молодые годы, когда он немало поколесил по свету. — Триста фунтов!
Он поглядел на меня поверх очков.
— А я видел такого, которого за четыреста продать отказались, — заметил я.
— Но ведь у тех птиц не было ничего особенного, это были самые обыкновенные страусы. Даже малость облезлые, потому что сидели на голодном пайке. И не то чтобы на этих птиц был тогда повышенный спрос. Я бы не сказал, чтобы пять страусов на борту судна Ост-Индской компании уж так дорого стоили. Нет, все дело было в том, что один из них проглотил бриллиант.
Пострадавший был не кто иной, как сэр Мохини, падишах — шикарный малый, ну прямо франт с Пиккадилли, сказали бы вы, оглядев его с ног до головы, вернее, с ног до плеч. Потому что выше торчала безобразная черная голова в этаком здоровенном тюрбане, а на тюрбане бриллиант. Чертова птица вдруг как клюнет камешек да и проглотила его, а когда этот тип поднял крик, смекнула, видно, что дело неладно, пошла и смешалась с другими страусами, чтобы сохранить свое инкогнито. Все произошло в одну минуту. Я прибежал туда чуть не раньше всех. Слышу, язычник этот призывает в свидетели всех своих богов, а двое матросов и тот малый, что вез страусов, так и помирают со смеху. Если вдуматься, так и вправду это ведь не совсем обычный способ терять драгоценности. Тот малый, приставленный к страусам, при самом происшествии не присутствовал и не знал, какая из птиц выкинула эту штуку. Видите, что получилось: камешек-то исчез бесследно. Сказать по правде, я не слишком огорчился. Этот франт начал похваляться своим дурацким бриллиантом, едва успел ступить на борт.
Ну, понятно, весть об этом мигом облетела весь корабль, от кормы до носа. Все стали судачить наперебой, а падишах спустился к себе в каюту чуть не плача. За обедом (падишах всегда, бывало, сидел за отдельным столиком с двумя другими индийцами) капитан слегка проехался на его счет, и это задело падишаха за живое. Он обернулся и начал кричать у меня над ухом. Не покупать же ему этих страусов! Он и так получит свой бриллиант обратно. Он британский подданный и знает свои права. Бриллиант должен быть найден. Вынь да положь! А не то он подаст жалобу в палату лордов.
Но малый, приставленный к страусам, оказался форменной дубиной — в его деревянную башку невозможно было ничего вколотить. Он наотрез отказался подпустить врача к своим страусам. Ему-де приказано кормить их только тем-то и тем-то и ухаживать за ними так-то и так-то, и он в два счета вылетит вон, если будет делать не то и не так. Падишах продолжал настаивать на промывании желудка, хотя, сами понимаете, птицам его делать никак невозможно. Падишах, как все эти несуразные бенгальцы, был начинен всякими там идеями насчет права и закона и все грозился наложить на страусов арест, ну и прочее и тому подобное. Но какой-то старикашка, у которого, по его словам, сын был адвокатом где-то в Лондоне, заявил, что предмет, проглоченный птицей, становится ipso facto[1] частью самой птицы, и потому единственное, что остается падишаху, — это требовать возмещения убытков. Но даже в этом случае ответчик может сослаться на неосторожность пострадавшего. Какое он имел право находиться возле птицы, которая ему не принадлежит?
Тут падишах крепко приуныл, особенно когда почти все нашли эти соображения довольно резонными. Юриста на борту не оказалось, и мы судили и рядили об этом происшествии на все лады. Потом, когда уже миновали Аден, падишах, как видно, пришел к тому же мнению, что и мы, и втихомолку предложил малому, приставленному к страусам, продать ему все пять штук оптом.
На следующее утро за столом во время завтрака поднялся сущий содом. Малый, который был при страусах, не имел, разумеется, никакого права торговать этими птицами и ни за что на свете не пошел бы на это, но он, как видно, дал понять падишаху, что один субъект, по фамилии Поттер, уже сделал ему такое же предложение, и падишах принялся бранить этого Поттера на чем свет стоит. Однако большинство склонялось к тому, что Поттер — малый не промах, и когда тот заявил, что уже телеграфировал из Адена в Лондон, испрашивая согласия на продажу птиц, и в Суэце должен получить ответ, я, признаться, крепко ругнул себя за то, что упустил такой случай.
Читайте также: