Слеза чемпионки ирина роднина краткое содержание
Обновлено: 08.07.2024
Мы всегда рады честным, конструктивным рецензиям. Лабиринт приветствует дружелюбную дискуссию ценителей и не приветствует перепалки и оскорбления.
Мечтал прочитать интересную книгу, а получил полное разочарование. Наверное сейчас так модно писать. Как же так можно жить, друзей нет, в основном всё черно и дрябло. Большой тренер Жук пьянь и дебошир, Тарасова не тренер, Зайцев тряпка, Писеев подлец и всё в таком роде. Слово Я просто по всей книге налеплено. Конечно Ирина Роднина великая фигуристка с огромным трудолюбием и силой воли, это золотой фонд нашей страны! Но как человек? Лично я разочаровался. Почитайте книги Э. Стрельцова "Вижу поле" или Н. Старостина "Футбол сквозь годы". В тюрьмах отсидели, а как пишут! Сколько прекрасных людей их окружало, тренеров, учителей, друзей! Яшин, Харламов, их любили и любят! А Ирина уехала в США, пересидела, вернулась, написала книгу, наскандалила. Нет у неё уважения к людям. В книге пишет, всё плохо у нас было, катков мало, тренеры так себе, вот за границей! Посмотрите, от плохой жизни мы в 1952 году в первые выступили на олимпиаде и заняли 2 место в общем зачёте, а дальше только первые и в зимних, и летних в плоть до 1988 года, пару раз только американцам уступили.
Звезда отечественного спорта - Ирина Роднина.
С Ириной Константиновной мы проживали три жизни: личную, спортивную и рабочую.
Троекратная Олимпийская чемпионка, мама двоих детей, легендарная личность. И всегда кажется, что дорожка на верхнюю ступень пьедестала прямо-таки протоптана, НО: труд, компромиссы с партнером, отношения с тренером, труд, внутренняя и внешняя политика, травмы, труд, грязные игры внутри федерации фигурного катания, отношения в сборной, труд, труд и ещё раз ТРУД.
Для меня биографии - лучшая книга по истории страны и эпохи. Как-то интересней смотреть на события через призму чьего-то взгляда. И на жизнь в нашей стране, и на контрактную работу в Америке. Ирина Константиновна не ограничивалась рамками ледовой арены, довольно много приводила примеров будничной рутины.
А так же для меня биографии - лучший нон-фикшн по мотивации и саморазвитию. Приличных условий для тренировок особо не было, с костюмами выкручивались как могли. Даже о такой казалось бы мелочи как шнурки для коньков было сказано много. Но жили, работали и побеждали!
Книга досталась мне в подарок, точнее выбрала ее.
И знаете как приятно читать про свой спорт, при этом встретить в строчках Свою тренера бывшего- Суслину Людмилу.
Что и она упомянута в данной книге.
Если бы эта книга была написана, когда я еще занималась фигурным катанием, и была бы у меня, я обязательно взяла бы на вооружение многое, что там написано про прыжки и варианты их исполнения.
Я бы наверное пол жизни отдала, лишь бы снова заниматься фигурным катанием, вставать в 5-7 утра, и тренироваться ни 45мин-час в сутки, а больше намного.
Но к сожалению, в этой книге упомянута и та, которая приложила лапы к тому, что я, и вся наша команда ушла из ЦСКА, и многие перестали заниматься ФК. - Водорезова.
Книгу советую в основном Фигуристам, есть достаточно полезные вещи.
Выбрала книгу в качестве подарка от Лабиринта. Сразу же стала читать. Книга захватывает ещё и потому, что описана история фигурного катания на которой выросло моё поколение. Всегда хотелось узнать больше о "закулисье" этого спорта. Читается книга легко.
- Для учеников 1-11 классов и дошкольников
- Бесплатные сертификаты учителям и участникам
Алексей М ашковцев,
учитель физической культуры
Ирина Роднина излагает события не всегда в строго биографической последовательности. При чтении книги создается впечатление, что автор просто рассказывает о происшедшем: как это часто бывает, говоря об одном, начинаешь вспоминать и другое. От этого иногда мысль уходит совершенно в иную сторону. Но в том-то и прелесть этой книги, что она не стандартна: это не дневник и не роман, а автобиография, основанная на воспоминаниях. Причем от первого лица.
Мне, как москвичу, детские воспоминания Родниной читать было особенно интересно. Сейчас с трудом можно себе представить, что карьера будущей трехкратной олимпийской чемпионки начиналась в небольших скверах практически в самом центре столицы.
… Я училась кататься, по крайней мере учила первые прыжки, в парке Жданова. Там одним из детских тренеров работал Яков Смушкин, который тогда еще выступал в парном катании со своей партнершей – не помню, как ее звали. Яша и был моим первым учителем в спорте…
Основным развлечением у нас считались соревнования, которые целиком и полностью проводились за счет родителей. Но они проходили, конечно, зимой, когда площадка расчищалась. Чистить лед, включать музыку и следить за ней – всё это ложилось на плечи родителей.
Мы из тех времен, когда еще не было никаких спортивных школ. Меня сейчас журналисты спрашивают: а вы из какой спортивной школы? Не было тогда спортивных школ, существовали секции по различным видам спорта. Может быть, в других видах спорта школы уже и были, но в фигурном катании обходились без них – во всяком случае, я их не помню. Впрочем, на плавание тоже записывались в секцию. Мы с Валей (сестра Ирины Родниной. – Прим. ред .) ходили в бассейн при заводе имени Лихачёва. Бассейн мне напоминал парилку, потому что там всё время стоял пар.
Первое мое впечатление от парка Дзержинского – что он громадный. Мне пять лет, шел шестой. Уже год как папа меня поставил на коньки. Я ходила в валенках, и он поставил меня в Валькины коричневые ботинки со снегурками и с мысочком – прямо в валенках. И я поехала. Поехала сразу. Но я очень маленькая была.
Потом папа стал водить меня в парк Жданова, там больше было катков, и мама записала меня в их секцию. В парке был большой стадион, зимой его заливали. По-моему, еще и теннисные корты отводились зимой под катки. До сих пор стоит этот парк Жданова, рядом со стеной монастыря. Красота фантастическая! Красная стена, на ее фоне идет снег – тогда в Москве он был белый-белый… Стена мне казалась гигантской. И старинные, действительно старинные, почему-то черные деревья. На них вороны. А между деревьями дорожки, которые заливались как каналы. На их пересечении, я совершенно точно помню, девушка с веслом стояла. Мне она казалась громадной, было непонятно, где она там наверху заканчивалась, я же могла видеть только постамент. И еще несколько подобных скульптур в парке остались в памяти. Например, футболист, у которого нога стояла на мяче.
Все прыжки мы учились заканчивать в сугробе. Для меня всё фигурное катание заключалось в том, что я могла разбежаться и прыгнуть в сугроб – совершенно не больно, а кайф необыкновенный. Так как переодеваться в парке, понятно, негде, то на рейтузах намораживался слой льда, отчистить его мне было тяжело, и, пока мы ехали в троллейбусе домой, с меня начинали течь ручьи.
В Ждановском парке я каталась и на своих первых фигурных коньках с ботинками. Большой радости, как ни странно, они мне не принесли, потому что были коричневыми, точнее, бежевыми. Никто себе представить не мог, какое это было жуткое горе. Но моего размера белых ботиночек нигде не смогли найти. Новичкам новые ботинки не покупали. Мама ботинки у родителей тех, кто их перерос, перекупала. Прежде всего, их было трудно достать, а главное, они довольно дорого стоили. Но потом у меня появились свои белые ботинки, причем ботинки не с коньками – их купили отдельно, а коньки отдельно. Я ходила в этих ботинках по квартире. А как же – высокие ботинки со шнуровкой, на каблуках. Я по очереди надевала все мамины наряды, какие-то летние шляпы, и мне казалось, что я безумно взрослая. Интересно то, что я по жизни совсем не большая модница. Я люблю одеваться, как, наверное, любая нормальная женщина, не выходя за рамки обычной моды. Но тот порыв у меня был связан только с ботинками. Надев их, я захотела уже и во всём остальном выглядеть так же хорошо…
Путь к пьедесталу
Спортивная карьера чемпионки богата различными историями, переживаниями, отношениями между тренерами и спортсменами. В книге Ирина Роднина много рассказывает о так называемой закулисной борьбе, которой совершенно не свойственны правила честной игры.
… Перед произвольной программой возникла заминка. У нас платья застегивались на молнии, и у кого-то из девчонок нитки вдоль молнии разрезали бритвой. Когда молнию застегиваешь, порез не сразу виден. Но если напрягаешь спину – молния расходится.
В эмоциональных описаниях сложных отношений с тренером можно обнаружить методику его работы и понять, почему многие его ученики добились успехов в спорте.
… Бег до бревен – это примерно километр туда и обратно. Потом запрыгивание из низкого приседа на стол не меньше чем по двадцать раз. Дальше на одной ноге запрыгивание на скамейку, потом опять же на одной ноге надо обскакать пять или десять деревьев, дальше меняли ногу, и всё то же самое. Затем отжимание на руках, затем двойные туры (прыжок с двумя оборотами): двадцать – в одну сторону, двадцать – в другую. Он рассчитал нагрузку совершенно четко: на пятиминутную программу. Скорость, силовая работа, бег, технические повороты, сила рук, сила ног. Бедная Надя Горшкова на этот стол никак не могла запрыгнуть, и пару раз она себя довольно сильно по надкостнице, то есть по голени, ударила. Но она прыгала и прыгала, а он стоял рядом с палкой. Она прыгала и плакала. Я на этот стол легко запрыгивала, у меня сил было много. А она еще была не готова к таким нагрузкам.
Две недели, что мы на Клязьме провели, – такого повторить не сможет больше никто и никогда. Причем при этих нагрузках мы еще играли в футбол, в теннис. В теннисе мы с Надей стояли всегда у сетки, и если Жуку казалось, что мы мало двигаемся, то он бил мячом прямо в нас, куда попадет. В футбол мы играли в специальных поясах с утяжелением…
Люди и коньки
Что мне не понравилось в книге – большое количество негативных высказываний в адрес некоторых тренеров, руководителей и критика их решений. Ирина Константиновна порой очень жестко осуждает их, хотя и называет вещи своими именами. Но больше всего задело меня освещение их личной жизни. Некоторые из этих людей живы, про ушедших могут читать их близкие родственники, и не всем будет приятно погружаться в подробности частной жизни своих родных. К сожалению, многие современные издания подкупают своего читателя именно такими моментами.
При этом автор в каждом из упомянутых старается найти и то хорошее, что они сделали для нее, и чем вообще отличались от других.
… Жук сам всем своим ученикам точил коньки, поэтому мы на все соревнования возили его станочек. Этот станочек о-го-го сколько весит! И столько было из-за него всегда проблем с таможней! Однажды Зайцеву он доверил его нести, а у того сумка порвалась, и станочек упал. Я думала, Жук тут же, на месте, Зайцева прибьет…
Целая глава книги посвящена конькам – главному предмету экипировки фигуристов. Учителям физической культуры будет интересно узнать, как следят за своим инвентарем представители фигурного катания.
… Для Жука эта подготовка – святой обряд. Он всегда меня ругал, что я неаккуратно катаюсь, сбиваю ребра. Но самое ужасное – я привыкла кататься на тупых коньках. Я точила коньки раза четыре в год, и мне этого хватало. Всё остальное время мне их камушками подправляли. Многие точат лезвия перед каждым стартом. А я терпеть не могла кататься на острых коньках, для меня это почти катастрофа. Единственное, что он делал, – чуть-чуть подправлял правое ребро, потому что для выполнения тодеса назад-наружу очень важно иметь хорошее ребро. Тогда появляется уверенное натяжение. Я привыкла к тупым конькам еще и потому, что в ЦСКА мы всё время катались на холодном льду. А на холодном льду, да еще после хоккеистов, кататься на острых коньках очень опасно, так как лед режется. У хоккеистов же коньки без ребер, так и я каталась: чтобы ребро было не очень заточено.
А хранить коньки – тоже целая процедура: на коньки надевать чехольчики, протирать их всё время, иметь хорошую тряпочку, еще лучше – кусочек лайки, чтобы сразу воду стирать. На ботинки – отдельные чехлы, надо следить, чтобы они не пачкались. Никогда ботинки на пол не ставились. Это запрещается! Ботинки с коньками должны лежать только на стуле или на кресле. На полу – никогда.
… Шнурки к ботинкам тоже полагались особенные. Казалось бы, что в шнурках особенного? Но это целая проблема – шнурки! Во-первых, длинные у нас в стране не выпускали, и приходилось два-три шнурка связывать вместе. Во-вторых, шнурки были хлопчатобумажные, которые после трех-четырех дней рвались, перетираясь о крючки. Первый большой подарок от Жука я получила, когда еще каталась одна. Он приехал с каких-то соревнований и вручил мне беленькие шнурочки, где нейлон пополам с хлопком.
Шнурки у меня были одни. Я их стирала, потому что они быстро пачкались. Я их подшивала. Сейчас такое представить себе невозможно! А потом шнурки куда-то пропали. Но я заметила, как поступают хоккеисты: они стропами от парашюта ботинки завязывают. Я у них попросила стропы. Но ими можно было шнуровать ботинки только в перчатках. И так места на ладони после того, как мы затягиваем шнурки, были потертые. Единственный недостаток строп – узел на них легко развязывался. Поэтому всегда делали вверху несколько узлов. И нужно было бантик засунуть под шнуровку, тогда он не так быстро развязывался…
По ту сторону океана
Спортивная биография Ирины Родниной известна многим. Не все знают о ее непростых отношениях с тренерами и партнерами, но еще меньше людей знают о том, чем занималась прославленная фигуристка после окончания карьеры. В книге этому уделено большое внимание. Мне больше всего понравились воспоминания о Соединенных Штатах Америки, где Ирина Константиновна проработала тренером десять лет – как с известными фигуристами, так и с начинающими. На мой взгляд, именно эта часть ее воспоминаний будет особа интересна нашим читателям.
В автобиографии можно встретить описание отдельных методических приемов, применяемых Родниной-тренером в работе с начинающими спортсменами.
Судьба Родниной сложилась так, что ее двое детей получали образование в США. Поэтому она может изнутри сравнить нашу и американскую системы образования.
… Самые различные формы работы с детьми сильно отличались от нашей школы. До восьмого класса, если родителей приглашают в школу, разговаривают с ними только в присутствии ребенка. А с девятого разговаривают уже с ребенком, но в присутствии родителей. В четырнадцать-пятнадцать лет он уже самостоятельная личность. Никаких криков, никаких унижений. Впрочем, существует совершенно четкая система поощрений и наказаний.
Я ему ничего не говорила: ах, ты, такой-сякой! Я, скрипя зубами, молча оставляла свою работу, ехала за ним, забирала его, привозила домой. Но вот подвернулся удобный момент, я ему популярно все это объяснила. Он не может рассчитывать на подарок, потому что эти деньги я благодаря ему как раз и недополучила. Он сделал для себя вывод…
Американская самостоятельность меняет людей, они по-другому смотрят на вещи, они заранее знают, какую выбирать профессию, чтобы дальше строить жизнь.
Они хорошо учат, как владеть информацией, как ее получать, как применять. Там, чтобы получить высшее образование, если ты не очень хорошо закончил школу, надо уметь повысить уровень своих оценок. А если у тебя нет денег, то следует знать, как получить кредит на образование. Нет ничего страшного, если ты в сорок лет меняешь профессию и получаешь другое образование. Другими словами, они более мобильные не только в передвижении по стране и поиске работы, но и в получении знаний…
В Америке личность учителя не сильно влияет на формирование ребенка. Набирается поток детей в первый класс, человек в двадцать пять, учится у одной учительницы. На второй год уже другая учительница, к тому же поток все время тасуют. Они не идут десять лет одним классом, как у нас.
Прошло почти десять лет, как Ирина Роднина вернулась в Россию. То, что она рассказывает про американскую школу, начинает появляться и у нас в связи с введением новых ФГОС. Вот только новых Родниных и Зайцевых пока нет. Чтобы они появились, совсем не обязательно в точности повторять путь прославленной спортсменки. У каждого своя дорога к пьедесталу. Но всем хочется, чтобы на ней было меньше преград.
Слеза чемпионки, Ирина Роднина - рейтинг книги по отзывам читателей, краткое содержание
Автор:
Категория:
Оценка редакции (1-10):
О книге
Краткое содержание
Ирина Роднина, по опросу ВЦИОМ 2010 года, включена в десятку кумиров ХХ века в России - наряду с Гагариным, Высоцким, Жуковым, Солженицыным… Великих спортсменов у нас много, но так высоко народ еще не оценивал ни одного из них. И дело, видимо, не только в трех золотых олимпийских медалях - секрет в самой личности, в открытости характера, в сплаве обаяния и воли. Ирина Роднина написала честную и жесткую книгу. О многом - впервые. О многих - как никто прежде. О себе - с предельной откровенностью. Возможно, накануне зимней Олимпиады в Сочи эта книга поможет кому-то из спортсменов обрести уверенность в себе и в своей будущей победе. А болельщикам - позволит понять, какими нечеловеческими перегрузками платят чемпионы за то, чтобы мы ими гордились. И как им хочется, чтобы мы их просто любили. А почему "Слеза чемпионки"? Потому, что в жизни Ирины Родниной хватало всякого… "…Мы же не знали, что в Америке начинают награждать с третьего.
Другие учебные книги
Новые возможности в технике борьбы самбо. Специальные подготовительные упражнения
Я написала честную книгу, поэтому она жесткая. Тот, кто меня хорошо знает, не удивится. Я никогда ни о ком за глаза не судачила и всегда высказывалась прямо. Такая я есть, другой не буду. Правда, с годами, говорят, помягчала.
Рассказ от первого лица всегда грешит субъективностью. Я вижу ситуацию таким образом, но кто-то другой, кто в ней участвовал, может иметь совершенно иной взгляд на описанные мною события. Я старалась не лакировать свои воспоминания, а это на самом деле очень трудно. Нелегко обижать людей, что были рядом.
Я старалась вспоминать события своей жизни в той последовательности, в какой они происходили. Это получалось не всегда: одно воспоминание тащит за собой другое, из иного времени, что-то всплывает в памяти не один раз – видно, сильно меня зацепило. Часто я так и оставляла, не вычеркивала повторы – это ведь не дневник и не роман, это скорее разговор. А разговор, если он искренний, может быть и горячим, и сбивчивым – не корите меня за это.
Мне нередко ставят в упрек, что я никого не жалею. Но должна заметить, и вряд ли кто-нибудь возразит, что всю жизнь я прежде всего не жалею себя.
Правда, очень скоро обнаружилось, как я ошибалась.
Москва, март 2010 года
Легче всего начинать книгу о себе с воспоминаний о последнем крупном событии в собственной жизни.
Читайте также: