Синявский пхенц краткое содержание
Обновлено: 30.06.2024
Сегодня снова встретил его в прачечной. Он сделал вид, что не замечает меня, всецело занятый своим грязным бельем.
Удар ногою тоже почитается более оскорбительным действием, чем удар рукою, и не только потому, что нога бьет больнее. Вероятно, в этом неравенстве дает себя знать неизжитое христианство. Нога должна быть греховнее всего остального тела по той простой причине, что она дальше от неба. Лишь к половым частям наблюдается худшее отношение, и тут что-то скрыто.
Потом шли наволочки с темными пролежнями в середине. Потом полотенца, которые в отличие от наволочек быстрее пачкаются по краям, и, наконец, разноцветные комья нательного белья.
В эту минуту он принялся метать свои вещи с такой скоростью, что я не успел их как следует разглядеть. Быть может, он желал соблюсти какой-то секрет, а может, как все люди, стыдился демонстрировать предметы, непосредственно прилегающие к ногам.
Но мне показалось подозрительным то обстоятельство, что он сдает в стирку заношенное белье. Обыкновенные горбуны чистоплотны. Они опасаются своей одеждой вызвать дополнительное отвращение. А этот, вопреки ожиданию, был неряшлив, как будто он – не горбун.
Даже приемщица белья, ко всему привыкшая баба, для которой не в диковинку следы самых редкостных соков, не выдержала и сказала ему довольно-таки громко:
– Что это вы, гражданин, мне в морду тычете? Не умеете спать аккуратно – сами стирайте!
Он молча расплатился и убежал. Я не последовал за ним, чтобы не привлекать чужое внимание.
Дома было обычно. Едва я вошел к себе, появилась Вероника. Она, потупив глаза, предложила вместе поужинать. Мне было не с руки отказывать этой девушке. Она единственная из всей квартиры относится ко мне сносно. Жаль, что ее сочувствие зиждется на сексуальной основе. Сегодня я окончательно мог в том убедиться.
– Ах, Андрей Казимирович, она опять угрожала.
– Да все то же. Свет в ванной комнате и забрызган пол. Кострицкая заявила, что пожалуется управляющему.
Это известие вывело меня из себя. Я меньше других пользуюсь канализацией. В кухню почти не вхожу. Могу я компенсировать кухню за счет ванной комнаты?
– Ну и пусть, – ответил я резко. – Она сама жжет свет киловаттами. А ее дети разбили мою бутылку. Пусть придет управдом.
Но я понимал, что призыв к вмешательству власти был бы с моей стороны чистейшей воды авантюрой. К чему лишний раз обращать на себя внимание?
– Успокойтесь, Андрей Казимирович, – сказала Вероника. – Все нелады с соседями я беру на себя. Успокойтесь, прошу вас.
Она протянула руку, чтобы потрогать мне лоб. Я успел отшатнуться.
– Нет-нет, здоров и никакой температуры. Давайте ужинать.
На столе дымилась и скверно пахла еда. Меня всегда поражал садизм кулинарии. Будущих цыплят поедают в жидком виде. Свиные внутренности набиваются собственным мясом. Кишка, проглотившая себя и облитая куриными выкидышами, – вот что такое на самом деле яичница с колбасой.
Еще безжалостней поступают с пшеницей: режут, бьют, растирают в пыль. Не потому ли мука и мука разнятся лишь ударением?
– Да вы кушайте, Андрей Казимирович, – уговаривает Вероника. – Не расстраивайтесь, пожалуйста. Всю вину я беру на себя.
А что если человека приготовить тем же порядком? Взять какого-нибудь инженера или писателя, нашпиговать его его же мозгом, а в поджаренную ноздрю вставить фиалку – и подать сослуживцам к обеду? Нет, муки Христа, Яна Гуса и Стеньки Разина – сущая безделица рядом с терзаньями рыбы, выдернутой на крючке из воды. Те по крайней мере ведали – за что.
– Скажите, Андрей Казимирович, вы очень одиноки? – спросила Вероника, внося в комнату чайник.
Пока она ходила за чайником, я вывалил свое блюдо в газетку.
У вас были друзья, -
она положила сахар,
еще ложка сахару,
и ну размешивать, размешивать.
По всему было заметно, что Вероника волнуется.
– Друзей мне заменяете вы, – начал я осторожно. – А что касается женщин, то вы же видите: я стар и горбат. Стар и горбат, – повторил я с неумолимой настойчивостью.
Я честно желал предотвратить признание: зачем оно мне, когда и без этого трудно? Стоит ли портить наш военный союз против злых соседей, возбуждать к себе повышенный интерес не нашедшей применения девушки?
Чтобы избежать беды, я был готов прикинуться алкоголиком. Или преступником. А, может, лучше умалишенным, педерастом наконец? Но я боялся: каждое из этих качеств могло придать моей особе опасный, интригующий блеск.
Мне оставалось акцентировать мой горб, возраст и мизерную зарплату, мою тихую профессию счетовода, отнимающую массу времени, и что такому, как я, горбуну под стать соответствующая горбунья, а нормальной красивой женщине нужен симметричный мужчина.
– Нет, вы – слишком благородны, – решила Вероника. – Вы считаете себя калекой и боитесь быть в тягость. Не подумайте, что это жалость с моей стороны. Просто мне нравятся кактусы, а вы похожи на кактус. Вон их сколько расплодилось на вашем подоконнике!
К моей руке притронулись ее горячие пальцы. Я дернулся, как от ожога.
– Вы замерзли, вы больны? – участливо вопрошала Вероника, озадаченная температурой моего тела.
Это было слишком. Я сослался на мигрень и просил ее покинуть меня.
– До завтра, – сказала Вероника и помахала ручкой, как маленькая. – А завтра вы мне подарите кактус. Непременно.
Эта смирная девушка говорила со мной тоном главного бухгалтера. Она призналась в любви и требовала воздаяния.
Где это я читал, что влюбленные люди уподобляются покорным рабам? Ничего подобного. Стоит человеку полюбить, и он уже чувствует себя господином, имеющим право распоряжаться теми, кто его недостаточно любит. Как бы мне хотелось, чтобы меня никто не любил!
Оставшись один, взялся поливать кактусы. Я кормил их понемногу из эмалированной кружки – моих горбатеньких деток – и отдыхал.
Было два часа ночи, когда, изнемогая от голода, я прокрался на цыпочках по темному коридору в ванную комнату. Уж там я поужинал на славу!
Говоря строго между нами, только уж ты, профессор, об этом никому ни гу-гу, — я соврал тебе давеча про наше хорошее положение. Положение у нас хуже некуда. Следствие продолжается. Вот-вот снова в городе начнутся аресты. Я сижу и трясусь, что обыщут и обнаружат под половицей эту рукопись, и тогда уж по ней нас всех до одного выловят. Слушай, профессор. Ты же мой соавтор. Припрячь временно где-нибудь там у себя нашу повестушку. Пускай полежит пока в каком-нибудь твоем недоступном сейфе. Взял же ты манускрипт у Лени. Есть же у тебя укромное место. Тайничок какой-нибудь. Приюти до срока. Разве это не твое добро?
Сегодня снова встретил его в прачечной. Он сделал вид, что не замечает меня, всецело занятый своим грязным бельем.
Удар ногою тоже почитается более оскорбительным действием, чем удар рукою, и не только потому, что нога бьет больнее. Вероятно, в этом неравенстве дает себя знать неизжитое христианство. Нога должна быть греховнее всего остального тела по той простой причине, что она дальше от неба. Лишь к половым частям наблюдается худшее отношение, и тут что-то скрыто.
Потом шли наволочки с темными пролежнями в середине. Потом полотенца; которые в отличие от наволочек быстрее пачкаются по краям, и, наконец, разноцветные комья нательного белья.
В эту минуту он принялся метать свои вещи с такой скоростью, что я не успел их как следует разглядеть. Быть может, он желал соблюсти какой-то секрет, а может, как все люди, стыдился демонстрировать предметы, непосредственно прилегающие к ногам.
Но мне показалось подозрительным то обстоятельство, что он сдает в стирку заношенное белье. Обыкновенные горбуны чистоплотны. Они опасаются своей одеждой вызвать дополнительное отвращение. А этот, вопреки ожиданию, был неряшлив, как будто он — не горбун.
Даже приемщица белья, ко всему привыкшая баба, для которой не в диковинку следы самых редкостных соков, не выдержала и сказала ему довольно-таки громко:
— Что это вы, гражданин, мне в морду тычете? Не умеете спать аккуратно — сами стирайте!
Он молча расплатился и убежал. Я не последовал за ним, чтобы не привлекать чужое внимание.
Дома было обычно. Едва я вошел к себе, появилась Вероника. Она, потупив глаза, предложила вместе поужинать. Мне было не с руки отказывать этой девушке. Она единственная из всей квартиры относится ко мне сносно. Жаль, что ее сочувствие зиждется на сексуальной основе. Сегодня я окончательно мог в том убедиться.
- Для учеников 1-11 классов и дошкольников
- Бесплатные сертификаты учителям и участникам
Описание презентации по отдельным слайдам:
Цель: 1.Познакомить с жизнью и творчеством писателя А. Синявского, корни которого связаны с с. Рамено и г.Сызранью. 2. Пробудить интерес к личности писателя А. Синявского и его творчеству. 3.Побудить обучающихся к сопереживанию, сочувствию судьбе А. Синявского, осознать связь его творчества с проблемами времени. 4.Показать обучающимся вклад рода Синявских в историю нашего края.
Евгений Михайлович пользовался большим авторитетом в местном обществе. Многолетняя общественная деятельность помогла ему стать ведущим во многих отраслях городского хозяйства. Кроме вопросов развития народного образования, он хорошо освоил финансово - бюджетную сферу, строительство. И потому неслучайно именно ему предложили баллотироваться на пост Городского головы 21 декабря 1907 года сроком на два года. Вряд ли этого человека можно упрекнуть в карьеризме. Не честолюбие двигало Е. М. Синявским, а желание использовать свои знания, немалый опыт на благо людей.
Донат Евгеньевич (1865- 1960г.г.)
С 1 сентября 1919 года Донат работал инструктором уездного отдела народного образования. В 1921-м Донат Синявский - заведующий уездным отделом народного образования. Его жена Торхова Евдокия Ивановна являлась первым директором Сызранского педагогического училища. С февраля 1922 года наметилась перемена в отношении власти к Донату Евгеньевичу, его стилю работы, биографии. Активная деятельность Д. Синявского в партии социалистов-революционеров в свое время и в местном представительстве РАКПд стала основой для обвинения его в 1924 году в политической неблагонадежности, связях с американской разведкой, шпионаже.
В селе Рамено у них был небольшой домик в северо-восточной части села, по рассказам соседей (Порецковых, Давыдовых), семья Синявских была интеллигентная, с соседями жили дружно, в селе их уважали.
После освобождения вместе с семьей он перебирается в Москву. 8 октября 1925 года у Синявских родился сын Андрей. Но, как лицо политически неблагонадежное, он не может оставаться в столице и на некоторое время уезжает в с. Рамено. Литература и возможность писать заменили Донату Евгеньевичу активную общественную деятельность. Писал Д.Синявский много: пьесы, повести, романы. Несколько раз публиковался. Но большая часть написанного осталась невостребованной.
Каждое лето семья старалась побывать на родине, в Сызрани. Но особенно Синявских привлекало село Рамено. Часто к дедушке Ивану Торхову приезжал и Андрей. С началом Великой Отечественной войны Синявские эвакуируются из Москвы в Рамено. Евдокия Ивановна здесь учительствовала. Андрей учился в сызранской школе № 1 (она располагалась в здании, где сегодня находится СОШ № 14, к сожалению, в городском архиве не сохранились данные об обучающихся в данной школе на этот период.) Андрей ходил в школу пешком, преодолевая путь в 17км из Рамено в школу. В 1943-м Андрей получил аттестат зрелости. В том же 1943 - его призывают в армию, служил радиомехаником на подмосковном аэродроме.
Андрей Синявский и Мария Розанова с сыном Егором
М. Розанова и А. Синявский. Начало 90-ых гг.
Книга А.Д. Синявского
Андрей Синявский у своего дома в Фонтене-о-Роз.
Андрей Синявский со своей женой Марией Розановой на Сызранском вокзале в 1994 г.
Могила Андрея Синявского в Фонтене-о-Роз
Краткое описание документа:
С помощью презентации и рассказа я познакомила обучающихся с жизнью и творчеством писателя-литературоведа А. Синявского, корни которого тесно связаны с с. Рамено и г. Сызранью.
Жизнь ему приготовила нелёгкие испытания: гонения за свои произведения, суд, 7 лет тюрьмы, изгнание из страны, но ничто его не сломило, всё он ваыдержал с достоинством, во всём чувствуя поддержку своей жены.
Побудить обучающихся к сопережеванию, сочувствию судьбе А. Синявского, осознать связь его творчества с проблемами времени.
Вы хотите зарегистрироваться?
информация о фильме
Павел Пальшин
Артем Исаев
Роберт Зиганшин
Анастасия Филиппова (IV)
Тимофей Трибунцев , Анастасия Дьячук
По мотивам одноименного рассказа Абрама Терца (А.Д.Синявский).
В тихую жизнь одинокого горбуна Андрея Казимировича вмешивается юная соседка по коммунальной квартире Вероника. В попытке совладать с навязчивой симпатией девушки, Андрей Казимирович открывает нечто еще более таинственное, чем его внеземная сущность.
последнее обновление информации: 26.03.21
кадры из фильма >>
дополнительная информация >>
Читайте также: