Серошевский хайлак краткое содержание

Обновлено: 08.07.2024

Мы всегда рады честным, конструктивным рецензиям. Лабиринт приветствует дружелюбную дискуссию ценителей и не приветствует перепалки и оскорбления.

Довольно небольшая книжка в 246 страниц, но при этом очень интересная.
Вообще Вацлав Серошевский - человек с уникальной судьбой. Был сослан в Якутию, где и начал свою творческую деятельность. Он автор монументального этнографического труда "Якуты", но ещё и был прозаиком.
В данной книге собрана лишь малая часть его прозы, так сказать наиболее, если можно так написать, известные его произведения "Хайлак", "Предел скорби" и "Осень", а в качестве приложения, рассказ Исаака Гольдберга "Большая смерть" .
Можно добавить, что произведения "Предел скорби" и "Хайлак" были экранизированы самим Алексеем Балабановым в качестве фильмов "Река" и "Кочегар".
Стиль у Серошевского несколько суховатый, прямой, даже можно сказать грубый. Даже есть некая серая мораль в его произведениях, пишет по принципу "то что вижу, то и описываю". Удивительный стиль.
Насчёт самого издания могу сказать, что он довольно уникален. Опубликовать малоизвестного автора, который пишет про якутов - смелое дело. Может данное издание послужит для кого-то открытием, для кого-то началом знакомства с интересной прозой Вацлава Серошевского.

Могу предположить две причины, которые пробудили в вас интерес к этой книге. Первая - вам интересно творчество режиссёра Алексея Балабанова, вторая - вы интересуетесь культурой и бытом якутских народов. Я купил эту книгу после просмотра фильмов Алексея Балабанова.

Вацлав Леопольдович Серошевский - малоизвестный польский (российский) писатель. Родился 24 августа 1858 года на территории Польского царства, входящего тогда в состав Российской империи. Свою известность он приобрёл благодаря рассказам и большим этнографическим работам, посвящённым жизни и быту малоизвестных народов Якутии. Эти труды связаны с непростым периодом жизни писателя, а именно, со ссылкой в Сибирь (с 1880 по 1892 гг).

Читая эту книгу, я невольно обнаружил сходство Сибири той эпохи с Диким Западом в Америке, якутских народов с индейцами, гибель и почти полное исчезновение тех и других, истребление северных оленей и бизонов. Не касаясь произведений Серошевского, мне уже становится грустно от того, что про Дикий Запад я знаю больше, чем про историю народов Якутии. И в том, и в другом случае это малоприятные периоды истории человечества, когда коренных жителей прогоняли с их земель, вмешивались в давно сложившийся уклад жизни. Всё это зачастую сопровождалось вооружёнными столкновениями, новыми болезнями для коренных жителей и большими человеческими жертвами.

В книгу вошли всего три небольших произведения Вацлава Серошевского: “Осень”, “Хайлак” и “Предел скорби”. Издатель всяческими способами постарался создать объём книги и получилось 246 страниц. Внизу каждой страницы присутствует графическое изображение, поэтому текст занимает лишь три четверти её площади, здесь есть хорошее предисловие и приложение, в котором разместился крохотный рассказ также малоизвестного писателя Исаака Гольдберга “Большая смерть”.

По мотивам романа “Предел скорби” поставлен фильм Алексея Балабанова “Река”, в картине “Кочегар” главный герой по памяти перепечатывает рассказ “Хайлак”, а в конце представлен немой фильм в стиле начала эпохи кино по этому произведению.

С фильмом “Река” связаны трагические события, произошедшие во время съёмок картины. 20 ноября 2000 года автомобиль, в котором находился оператор Сергей Астахов, режиссёр Алексей Балабанов, его жена с пятилетним сыном и Туйара Свинобоева (главная героиня) попал в аварию, в результате которой погибла главная героиня, а остальные пассажиры получили различные травмы.

Я вспомнил похожую историю, связанную с произведением Валентина Распутина “Прощание с Матёрой”, а именно, автокатастрофу, в которой погибла режиссёр Лариса Шепитько и члены съёмочной группы. Ранним утром 2 июля 1979 года они ехали на съемки фильма “Матёра”. Вспоминаю я и трагическое событие сентября 2002 года, когда в Кармадонском ущелье на съемках фильма “Связной” Сергея Бодрова погибла большая часть съёмочной группы и сам режиссёр.

На мой взгляд, эти истории объединяет что-то схожее. Невольно задумаешься о существовании сверхсил, которые таким образом вносят свои поправки в этот мир. Эти произведения во время прочтения вызывают сильные чувства и переживания, и ещё долго остаются с вами после.

Произведения Вацлава Серошевского красивые и в то же время мрачные, их сложно представить в цвете. Они черно-белые, тоскливые, немного страшные, пропитаны безнадежностью и горем. В романе “Предел скорби” маленькая группа людей оторвана от общества из-за заболевания чумой. Но не чума погубит их всех, их погубят человеческие пороки, такие как корысть и зависть.

Мне было интересно прочитать эту книгу, жаль только мало произведений включил издатель. Хотя альтернативы и так нет, я не нашёл ни в магазинах, ни на вторичном рынке.

“Камень молчит, лёд молчит, пень молчит. Если человек сидит, как замёрзший, и молчит, как пень, его сердце становится тяжёлым”.

Мнение о фильме А. Балабанова "Кочегар" и русской империи

Первый раз я заподозрил, что Балабанов копает глубже, когда увидел на стене кочегарки большой плакат с памятником Петру I.

Этот плакат, находясь почти в центре кадра, демонстрировался раз за разом весь фильм. Обращение к столь далёкой истории настолько непохоже на Балабанова, что я призадумался. Окончательно я понял, что Пётр был не случаен – в конце фильма, когда путём изменения ракурса и добавления в кадр дыма – памятник императору на моих глазах превратился. в портрет азиата, то есть лицо монголоидного типа. По понятным причинам я решил, что это якут .

А теперь моё толкование. Что символизирует собой Пётр I? Он – мощь и величие русского народа, это первый российский император. А что же такое империя? Империя – это сверхгосударство, у которого есть мировая задача, всемирная цель. К этой цели империя идёт твёрдой поступью, не стесняясь в средствах и ломая всё вокруг. Обычно в империи есть титульная нация и подчиняющиеся ей мелкие народы.

Со стороны это выглядит примерно так: живут аборигены столетиями в условиях первобытно-общинного строя, как вдруг приходит активная нация и начинает строить империю: больницы и тюрьмы, заводы и школы; создаёт регулярную армию, собирает налоги и т.д. Естественно аборигены добровольно-принудительно включаются в цивилизацию со всеми её плюсами и минусами. Они платят налоги, учатся в школе, служат в армии, лечатся в больницах. При этом никто не спрашивает у этих аборигенов, хотят ли они этих благ, счастливы ли они. Эти народы, как привитые к стволу дерева веточки, начинают питаться от корня имперской нации без возможности отцепиться.

В фильме очень точно показано: вот якут – майор в отставке, Герой СССР . Живёт плохо, но верит в имперскую идею: на стене Великий Пётр. Но в финале он разочаровывается в русских: символ империи мгновенно превращается в изображение якута – имперские ценности сменяются племенными интересами.

Что же вам остаётся? Только вспомнить, что вы – якут. Это всё, что у вас есть.

Я сделал компоновку кадров из "Рассказа Ивана Скрябина", чтобы можно было увидеть ключевые, по мнению малых народов, точки соприкосновения имперцев с подвластными им народностями. Именно так они о нас и думают, когда мы деградируем, а они забывают про больницы, заводы и школы.

Для эстетов

Для зрителей

По первой профессии Алексей Балабанов – военный переводчик. Причем владеющий специфическим языком амхара – государственным языком Эфиопии. Во время эфиопской заварухи он был в составе контингента советских войск, помогавшего братскому эфиопскому народу. Со свойственной всем лингвистам (и математикам) схематичностью он аккуратно подразделяет все свои фильмы.

Простота

Кто они такие и кто ты такой, чтобы решать, кто имеет право на жизнь, а кто – нет? Эта мораль вычитывается с пугающей простотой, потому что якут, ведающий незаконным трупосожжением, на редкость обаятелен. Великолепная работа Михаила Скрябина. Он по-настоящему не от мира сего. И тогда мораль притчи, прикинувшейся триллером, поворачивается еще одной, не менее жестокой стороной. А какова будет расплата за твое не от мира сего стояние? Какова будет цена твоей вере в друзей и полному неинтересу к тому, чем они занимаются? Может, потом, когда цена нарисуется, тебе придется из кочегара снова превратиться в воина? Надеть мундир и двинуться разбираться с бандитами, а потом и с самим собой разобраться – вскрыть вены ножом перед открытой топкой, в которой пляшет поэма огня. Потому как кто ж ты такой, чтобы собственной властью решать, кому жить на этой земле, а кому не жить? Неужели Господь Бог?

Зато ее почувствовал широкий зритель, валом поваливший в кинотеатры. Это была тема самостояния личности. Индивидуализма в самом крайнем его, американском проявлении. Какими бы ни были идейные убеждения Алексея Балабанова, но он – самый американский режиссер из всех бывших и нынешних российских режиссеров. Может, поэтому так естественно смотрятся в его фильмах цитаты из американского кино.

Сильнейшая эмоция

Именно так. Обида – сильнейшая эмоция фильмов и Тарантино, и Балабанова. Не просто обида, но связанная с ней жажда справедливости. Не социальной, а самой обыкновенной, земной, человеческой. Негодяй должен быть наказан. Здесь, на земле. Иначе невозможно жить. Слабый, обиженный должен быть в конечном счете если не защищен, то отомщен.

Уже упомянутый Бертольт Брехт, обожавший Кафку, многократно его перечитывавший, заметил, что из мира Кафки есть выход – в ярость, в штурмовые отряды, в месть всем обидчикам. Брехт имел в виду (как ни странно это покажется) фашистские штурмовые отряды, но это вовсе не обязательно. Вот у Балабанова и происходит такой выход – рывок в ярость, в возмездие.

Рассказ Серошевского и фильм Балабанова

Под этот голосок на экране идут немые кадры черно-белого фильма – экранизация, так сказать. Хайлахи – русские каторжники, которых после каторги селили к якутам. Они вели себя соответственно… с дикарями. Били мужчин, насиловали женщин. Пользовались полной безнаказанностью как представители титульной, так сказать, национальности. И якуты это терпели?

Балабанов показывает, как она прекращается. Якута послали на Афганскую войну. Сунули в самое пекло. Он воевал героически. Его контузило. В госпитале прочел рассказ Серошевского и, контуженный, решил пересказать его своими словами. Почему? Может быть, потому, что почувствовал: это хайлах сунул его в самое пекло? И он туда пошел, поскольку привык подчиняться хайлаху. Может быть.

Жена его бросила, уехала в Детройт. Дочка осталась в России, в провинциальном городке. Открыла на пару с дочкой его друга меховой магазин. Друг зарабатывает убийствами. Другой друг – компаньон в этом славном деле. Якута они любят. Относятся чуть покровительственно. Был воин – стал дурачок. Жалко, конечно. Впрочем, не жалко. Им никого не жалко. Они – животные. И Балабанов демонстрирует эту животность с исчерпывающей убедительностью.

Три поколения поляков – участников восстаний 1794, 1830 и 1863 гг. прошли через сибирскую ссылку. Достойное место в плеяде польских исследователей Якутии занимает Вацлав Серошевский.

Осенью 1879 г. этап ссыльных из Варшавы впервые увидел Сибирь. Местом поселения была назначена Иркутская губерния, но через некоторое время Серошевский попадает в Красноярский острог, где опять становится участником бунта. И его отправляют в Верхоянск, о котором ссыльные говорили с ужасом.

Слесарные навыки ему пригодились, завел мастерскую и прославился на всю округу как умелый кузнец. Заказов от населения было немало: ремонт ружей, плавка, изготовление серебряных украшений. Местное население его уважало, и это уважение помогло избежать наказания. Так, политссыльные с целью побега строят парусную лодку, по планам должны выйти на ней к Северному Ледовитому океану, затем к американским китобойным судам, но у самого моря их находят казаки. Серошевского, как главного зачинщика, приговаривают к физическому наказанию – ударами плетью. Но ни один из местных жителей не захотел бить уважаемого человека.

Хотя В. Серошевский за побег не был наказан, его во избежание дальнейшего побега отправляют в дальний Колымский округ и местом вечной ссылки был избран населенный пункт, расположенный в 100 верстах от судоходной реки и в 100 верстах от торгового тракта. Он вынужден был оставить семью. С марта 1883 по январь 1885 г. жил в селениях Андылах и Енгжа, был в отчаянии, проклинал самодержавие, забросившее его в этот далекий край лесов. В Колымском округе он подселился к семье Слепцовых и начинает говорить на якутском языке, впитывать в себя многочисленные рассказы и былинные истории молодежи.

С особой признательностью вспоминал жену местного тойона Аполлона Слепцова Авдотью. Эта добрая, умная женщина своим материнским отношением к нему смогла помочь преодолеть ему черную полосу в жизни. А их родственники Матвей, Уйбанчик, Кохоргос и многие жители Андылаха со своими радостями и бедами навсегда были запечатлены в произведениях писателя.

После колымской ссылки благодаря хлопотам сестры Паулины генерал-губернатор Восточной Сибири разрешил заменить место ссылки и в январе 1885 г. Серошевский был переведен в долину Алдана. Пользуясь смягчением режима ссылки, он решил посетить Борогонский, Ботурусский, Мегенский, Восточно-Кангаласский и Западно-Кангаласский улусы, также совершает путешествие на лодке по Лене, ездил в Амгу и Чурапчу. В Амге познакомился с Э. Пекарским.

Ухудшилось здоровье и у самого Серошевского, беспокоил ревматизм. Вскоре его переселяют в Намский улус, где он занимается земледелием и здесь начал писать рассказы.

В 1892 году получил разрешение переехать в Иркутск. Боясь упустить пароход за полдня проскакал на якутских лошадях 110 верст, с ним была дочка. Среди скудных пожиток было несколько тетрадей, заполненных бесценными записями. Так закончилось 12-летнее пребывание Вацлава Леопольдовича Серошевского в Якутии.

За 4 года пребывания в Иркутске он предпринял ряд путешествий в составе научных экспедиций в Корею, Японию, Китай, Монголию, Египет, Италию.

Во всех художественных произведениях В. Серошевского главной темой является тема нравственности, отношения, поступки людей, тема добра и зла.

Вацлав Леопольдович Серошевский оставил 22 тома романов, повестей, рассказов, эссе, литературных и научных сочинений. И первые произведения, первый научный труд в научном мире, сделавшее ему имя, были посвящены Якутии.

Умер Вацлав Леопольдович в апреле 1945 г. в возрасте 87 лет.

Читайте также: