Рыжаков веселка краткое содержание
Обновлено: 28.06.2024
Прекрасную сказку "Весёлка" написал Вадим Рыжаков. Весёлка - это маленькая девочка, которая любила голубое небо, барашки облаков, жаркое солнышко, шелковистую траву, прохладные кусты и длинноногие деревья. А еще свою собачку Жучку, кошку Мурку и всех животных, которые жили рядом с ней. Но, как и во многих сказках, появляется злая колдунья и превращает девочку в крохотное березовое семечко. Причем снова в девушку она сможет превратиться только тогда, когда березка повесит на себя первые янтарные сережки. Много времени прошло пока из семечка не выросло взрослое деревце. Страшные опасности подстерегали Веселку. Но как во всякой хорошей сказке наступил и счастливый конец с веселой свадьбой. Иллюстрации для книги нарисовала Г.Ефимычева.
Вадим Степанович Рыжаков писатель-нижегородец. Родился Вадим Степанович в 1929 году в деревне Красногорка Кстовского района Нижегородской области, в простой крестьянской семье. В 1941 году он закончил начальную школу и в этом же году началась Великая Отечественная война; уходит на фронт отец и будущему писателю пришлось забыть детские забавы и идти работать в поле, пасти скот и выполнять любую необходимую работу наравне со взрослыми. После войны Вадим Степанович заканчивает машиностроительный техникум и работает на Горьковском авиационном заводе инженером. Но как же этот человек стал писателем, спросите Вы, ведь его жизнь никак не связана с литературой? Это не совсем так.Литературным творчеством Рыжаков начал заниматься с 15-ти лет, пробовал писать стихи, небольшие рассказы. В 1950 году ( ему тогда исполнился 21 год) появился первый цикл его рассказов, которые были одобрены Горьковским отделением Союза писателей России. Начинающего писателя заметили, а его творчество высоко оценили.Вторая изданная книга Вадима Степановича - это сборник сказок. Все его сказки очень добрые, светлые, добро в них обязательно побеждает зло.
О книге
Вадим Степанович Рыжаков обладал многими качествами хорошего, талантливого человека. Это - фантазией, хорошими знаниями о природе,добрым сердцем и, конечно, умением интересно рассказывать. До того, как вышла в свет эта добрая сказка, он все свое творчество посвятил подрастающему поколению. Недаром его книжки "О Гриньке, о Саньке и немного о девчонках", "Капка", "Светлые сумерки" и другие до сих пор очень любят ребята. Уже в зрелом возрасте, в 1992 году автор написал данное произведение.
В.С. Рыжаков. Весёлка. Нижний Новгород.2005. 100 писателей-нижегородцев. Жизнь и творчество. краткие сведения."Книги" Нижний Новгород.2004.
Давно это было, так давно, что и не сосчитать, сколько лет прошло с тех пор. Жил на свете лесничий с женой, и была у них дочь. Их домик стоял на опушке леса. Дочь лесника звали Веселкой. Это имя ей дали потому, что она всегда была веселой, жизнерадостной, доброй, к тому же еще и красавицей. У Веселки были длинные волнистые волосы цвета спелой пшеницы, большие голубые глаза с пушистыми ресницами. Осенью, когда лес одевал золотой наряд, она собирала опавшие листья, делала из них букеты и украшала ими дом. Когда наступала холодная зима и устилала все белым покрывалом, девочка ходила с корзинкой в руке лесными тропинками и кормила птиц и зверей, а затем спешила домой, садилась у окна и любовалась мудреными узорами на стекле. Вот как постарался мороз-художник!
Весной, когда лес пробуждался от зимнего сна, вместе с лесными обитателями радовалась и Веселка. Она радовалась звонкой капели и веселому журчанью ручейка, первому цветку и первому зеленому листику.
Летом Веселка дни напролет проводила вместе со своими лесными друзьями. Птицы и звери очень любили Веселку за ее доброе сердце. Вот так и жила добрая девочка.
Однажды она пошла за ягодами. Набрав полное лукошко, девочка хотела уже идти домой, но увидела, что ей навстречу идет старушка с большой и полной корзиной грибов. Веселка сразу же поспешила ей на помощь.
- Помоги, Веселка, - сказала старушка.
- А откуда вы меня знаете? – спросила удивленная девочка.
- А кто тебя не знает в нашем лесу? Все тебя знают и все очень любят за твою доброту, - ответила старушка.
- Вам, бабушка, в какую сторону идти? – спросила Веселка.
- Вон туда, - старушка указала в сторону, противоположную дому девочки.
Корзина оказалась очень тяжелой, но Веселка и виду не подала, что ей тяжело. Шли они долго, а идти было с каждым разом все трудней и трудней, да и дорога становилась совсем незнакомой.
- Мне казалось, что я все тропинки в лесу знаю, но здесь я никогда не была. Да и страшновато как-то. Ни зверь никакой не пробежит, ни птичка не пролетит, - сказала Веселка, с опаской поглядывая на старушку. Старушка на эти слова ничего не ответила, а все шла и шла, ускоряя шаг. Девочка очень устала. Руки ее болели от тяжелой ноши, а старухе было хоть бы что. Она всю дорогу молчала.
Лес становился все темнее, тропинка незаметно исчезла, а вокруг были заросли и поваленные деревья. Не приятно пахло дымом и болотом. Веселке стало совсем страшно, и она стала незаметно приглядываться к старухе. Рассмотрев ее, девочка еще больше испугалась. Старуха показалась ей такой же страшной, как и этот непроходимый лес. У нее был длинный острый нос, большой рот и выпуклые глаза без ресниц. На спине у старухи был большой горб, под тяжестью которого она согнулась чуть ли не до земли.
Но, наконец, лес остался позади, и Веселка увидела широкую реку. Вода в ней была черной. Как смола. Через реку тянулся мост. Он был весь в огне. С моста валил черный дым, заволакивая все вокруг. Нельзя было рассмотреть, что находилось на другом берегу.
- Бабушка, мост горит! – испуганно вскрикнула Веселка. – Как же переберемся на тот берег?
Вдруг старуха неожиданно рассмеялась, что-то прошептала, взмахнула три раза своей палкой, и мост перестал гореть. Дым исчез, и девочка увидела другой берег реки. На нем не было ни деревьев, ни кустов, ни травы, ни цветов. Вокруг, словно клыки огромного чудовища, поднимались к нему черные скалы. На одной их них стоял полуразвалившийся черный замок. Высокие черные стены окружали его. На них сидели огромные вороны. Где-то рядом кричал филин. Жутко стало Веселке от такой мрачной картины, но она все-таки решила донести корзину старухи и скорее бежать домой от этого страшного места.
Подойдя к стене, старуха стукнула по ней своей палкой. Стена раздвинулась. Но как только они вошли, стена закрылась за ними.
- Бабушка, я не пойду дальше. Я домой хочу, - заплакала девочка.
Старуха зловеще молчала и подтолкнула ее к двери. Долго шли они темными коридорами замка, затем по крутой лестнице спустились вниз, и Веселка увидела большую комнату, которая очевидно служила кухней. Посредине стоял большой котел, в котором что-то варилось. В углу стоял длинный стол. По обе его стороны – громоздкие стулья. На стенах сушились травы, которые даже Веселке были не знакомы. На прибитых большими гвоздями полках стояло множество всевозможных кувшинов, мисок и банок.
- Куда ставить корзину? – спросила Веселка.
- На стол ставь, - ответила старуха и громко рассмеялась.
Девочка поставила корзину и посмотрела на свои руки. На них были большие кровавые мозоли. Увидев это, старуха стала еще громче смеяться.
- Бабушка, как не стыдно вам смеяться над чужим горем? – со слезами на глазах спросила Веселка.
- Я бабушка? – со злостью крикнула старуха. Она взмахнула левой рукой, вспыхнул синий огонь, а на месте старухи появилась красивая дама со смолисто черными волосами в длинном черном платье. В ее глазах было столько злости и ненависти, что, заглянув в них, сразу можно было забыть про ее красоту. Остаются в памяти лишь большие злые глаза, жаждущие причинить зло.
- Ну что, я – бабушка? – снова рассмеялась колдунья. Она выложила на стол несколько грибов, а остальные высыпала на пол.
- Вот смотри, что ты несла, - сказала она, и Веселка увидела груду камней.
- Зачем они вам? – удивленно спросила девочка.
- А я из них тебе супчик сварю, - снова засмеялась колдунья и бросила горсть камней в котел.
- Но я не хочу вашего супа! Я домой хочу!
Колдунья, будто не слышала ее, продолжала:
- Может, ты слышала, что некоторые людишки жалуются, что у них камень на сердце? Эти камни даю им я в награду за то, что они творят зло. С этими камнями они становятся бесчувственными и заботятся только о своем благе. Но и среди них находятся не благодарные, которые рано или поздно сбрасывают эти камни с сердца. Вот я их и собираю, чтобы вернуть им обратно. Вот поработаешь у меня, может я и тебе подарю такой камень.
- Нет! Никогда! – громко крикнула Веселка. – Я ненавижу вас! Я ненавижу злых и жестоких! И никогда тебе не добиться этого, злая колдунья!
- Я заставлю тебя сделать это, девчонка! – закричала, что было силы, колдунья. – А если ты откажешься – я брошу тебя в подземелье, и ты больше никогда не увидишь ни лес, ни своих родителей.
- Лучше мне никогда не видеть ни лес, ни своих родителей, чем стать бесчувственной, как ты и причинять людям зло, - гордо ответила Веселка.
- Смотри, чтобы не пожалела. Моего зла из-за тебя не убудет, - ответила колдунья. – Но то, что должна сделать ты, сделаю я. Люди больше никогда не увидят солнца и забудут, что такое тепло. Я уничтожу на земле все. А ты будешь сидеть в темном подземелье моего замка, пока не умрешь от голода и холода! – кричала злая колдунья. С этими словами она схватила девочку и бросила ее в холодное подземелье. Но Веселка нисколечко не испугалась. Она сидела и думала, что бы сделать такое, что могло помешать колдунье. Она не могла представить себе, что все, что ее окружало, исчезнет навсегда, и никогда больше на расцветут цветы на земле и не запоют птицы. Пусть она умрет здесь, но лишь бы на земле по-прежнему светило солнце и счастливо жили люди. Только что могла сделать она, маленькая девочка? Где уж ей меряться с силами со злой колдуньей? Но вдруг Веселка почувствовала, что к ней прикоснулось что-то теплое.
- Кто здесь? – прошептала она.
- Не бойся, Веселка! Это я, мышка. Я хочу помочь тебе.
- Чем же ты мне поможешь, ведь ты такая маленькая? Мне никогда не выбраться из этого подземелья.
- Да. Ты права. – согласилась мышка. В этом я не смогу помочь тебе. Но я знаю, что ты хочешь помешать колдунье уничтожить жизнь на земле.
- Я очень хочу ей помешать, но не знаю, как это сделать, - грустно сказала Веселка.
- Слушай меня внимательно, - сказала мышка. – Я тоже когда-то была девочкой и не хотела причинять людям зло. Колдунья немного научила меня колдовству и, чтобы я не смогла помочь людям, бросила меня в это подземелье и превратила в мышь. Но я смогу помочь тебе только вот в чем. Все равно тебе не выбраться отсюда, но ты сможешь спасти людей при одном условии.
- Каком? Говори скорее! – обрадовалась Веселка.
- Ты сможешь превратиться в цветок. С помощью твоего тепла будет таять снег, а на его месте будет расти цветы. Природа пробудится от сна. И тогда злая колдунья потеряет свою силу. На земле снова зацветут цветы и будут петь птицы.
- Я согласна, - не раздумывая, ответила добрая девочка.
- Только знай: ты будешь жить лишь вначале весны. А когда полностью растает снег, ты исчезнешь и появишься лишь снова вначале весны.
- Я согласна, - повторила Веселка.
Мышка побежала в норку и через некоторое время появилась, держа в зубах маленький сверточек. В нем был какой-то порошок. Мышка осыпала им Веселку, и девочка исчезла, а на ее месте появился маленький корешок. Мышка вынесла его из подземелья, вырыла лапками ямку, посадила корешок и засыпала его землей.
А в это время злая колдунья начала свое колдовство. Она надела белое платье с длинными рукавами, подошла к кипящему котлу и, что-то говоря на непонятном языке, принялась махать перед котлом широкими рукавами. Небо становилось серым, исчезли листья на деревьях, завяли цветы. Все вокруг покрылось холодным льдом. Замерзли птицы и звери. Холодная смерть протягивала свои ледяные руки ко всему живому на земле. Но вдруг произошло чудо. Недалеко от стен замка начал таять снег, и из-под земли показался зеленый росточек. Он рос, на нем появился бутончик, который вскоре превратился в маленький цветок. От теплого прикосновения цветка снег стал быстро таять, зазеленела трава, ожили деревья, запели птицы.
С тех пор каждую весну появляется из-под земли маленький цветок, смело бросая вызов злой колдунье. И она не может устоять перед его теплом и отступает в свой черный замок за огненный мост. И так будет всегда. Так будет до тех пор, пока люди с камнем на сердце не уничтожат последний подснежник. Но этого не случится, потому что на земле живет доброта.
Варлаам Степанович Рыжаков - замечательный писатель, автор более десятка книг для детей и подростков о добре и зле, детской дружбе и первой юношеской любви, член Союза писателей России, заслуженный работник культуры РФ, лауреат премии Нижнего Новгорода.
Родился он в 1929 году в деревне Красногорка Кстовского района в простой крестьянской семье. В 1941 году его отец ушел на фронт, и двенадцатилетний Варлаам, закончив Красногорскую начальную школу, не только продолжил учиться дальше, уже в Чернухинской средней школе, но и пошёл работать. Он работал на колхозных полях и пастухом, помогая матери и колхозу.
О дальнейшей жизни Рыжаков так пишет в предваряющей многие сборники его произведений автобиографии:
"В 1945 году отец вернулся с фронта, и я, окончив 7 классов, уехал в школу юнг. В том же году по болезни вынужден был возвратиться в город Горький. Устроился на Горьковский автомобильный завод учеником модельщика. В 1946 году поступил учиться в Горьковский авиационный техникум. В 1947 году скоропостижно умерла моя мать, из-за тяжелого материального положения я перешел на вечернее отделение в Сормовский машиностроительный техникум. Стал работать слесарем на одном из сормовских заводов. С 1958 года и по настоящее время работаю на Горьковском авиационном заводе им. С. Орджоникидзе". [II.9]
Нижегородский писатель Валентин Николаев, член Союза писателей России:
"Рыжаков, конечно, талантлив. Но еще он - честный труженик. Любое его произведение основательно продумано и проработано. У него не слово и не фраза рождает эмоциональный настрой, а как бы сама жизнь, которая стоит с другой стороны листа и доходит до читателя в виде скупых слов. Но - доходит. Догадываюсь, что так писать очень трудно. Корни такой литературы - в скупой народной разговорной манере, когда рассказывают только о самом главном в жизни. В этом смысле Рыжаков - писатель народный. У него и дети - народ: маленькие мужики и женщины. Конечно, они дети, но уже наполовину озабочены взрослыми делами, и как-то чувствуется, что их детство кратковременно. Чего нет в повестях Рыжакова, так это известной проблемы "отцов и детей". Проза Рыжакова здоровая и в лучшем смысле педагогическая". [I.5]
Книга проиллюстрирована работами художника Евгения Плотникова" /цитата с сайта издательства "Кварц".
Тут можно читать бесплатно О Гриньке, о Саньке и немного о девчонках - Рыжаков Варлаам Степанович. Жанр: Детская проза. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте mir-knigi.info (Mir knigi) или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
О Гриньке, о Саньке и немного о девчонках - Рыжаков Варлаам Степанович краткое содержание
О Гриньке, о Саньке и немного о девчонках - Рыжаков Варлаам Степанович - описание и краткое содержание, автор Рыжаков Варлаам Степанович , читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки mir-knigi.info
Жизнерадостная повесть о двух деревенских семиклассниках.
О Гриньке, о Саньке и немного о девчонках читать онлайн бесплатно
О Гриньке, о Саньке и немного о девчонках - читать книгу онлайн бесплатно, автор Рыжаков Варлаам Степанович
Санька — это я сам, Гринька — мой закадычный друг, а о девчонках потом.
Живем мы, как говорит мой отец, в захудалой глухой деревушке. А почему она глухая — нам совсем непонятно. По-моему, отец ошибается. Наша деревня, наоборот, очень даже звонкая: на одном конце разговариваешь — на другом все слышно. А если посильнее крикнуть или сунуть два пальца в рот и свистнуть, аж по всему лесу так и покатится.
Правда, возле нашей деревни нет шоссейных дорог, а железных и подавно, но говорят, что скоро проведут. А пока, конечно, добраться к нам очень даже трудно. А осенью прямо слезы. Только на гусеничном тракторе, да и на нем знаючи. И знаючи-то Митька, наш механизатор, на прошлой неделе влетел в колдобину возле Лисьего бору чуть не по самую трубу. Мужики поначалу смеялись над Митькой, а потом, когда откапывали трактор, ругали его на чем свет стоит.
Мы тоже помогали откапывать. Да и не только мы, все наши мальчишки копошились возле железной громадины. Еле вытащили двумя тракторами и поставили на берегу реки у кузницы.
Митька потом целую неделю отмывал свою железину. А после крутил-крутил заводную ручку, взмылился, плюнул и разобрал трактор на мелкие части. Видно, в нутро грязь попала.
А нам с Гринькой хоть в нутро грязь и не попала, а на штаны и куртку нацепилось, пожалуй, не меньше, чем на этот самый трактор.
Мать как взглянула на меня, так и ахнула. Она и сейчас нет-нет да и треснет меня по загривку и все приговаривает.
— Погибели на тебя нет, соломенная голова.
А штаны и куртка так и висят в сарае. Мать постирала и повесила сушить их. А на днях ударил мороз, и они стали как железные. Грохнешь по ним палкой — звенят. Но меня это не расстраивает. Пусть висят сколько им хочется. Мать с отцом поругали-поругали и купили мне новые штаны и куртку. Правда, немного великоватые. Рукава приходится подгибать, а штаны засучивать. Но я не обижаюсь. Мне всегда покупают одежку, как поясняет мать, с запасом. А на что мне нужен этот запас, убей не пойму.
Прошлым летом забрались мы к Марье Шиковой в огород за помидорами, а она увидела. Схватила прут — и за нами. Все мальчишки убежали, и я бы убежал — я не тише их бегаю, — но у меня на штанах запах распустился. Я запутался и упал. А Марья и рада. Думала, что догнала, и так меня отходила, что я после целых две недели глядеть не мог на чужие огороды.
А еще говорят, что запас карман не дерет.
Однажды подрались мы с Гринькой, и подрались-то из-за пустяка — из-за сломанной лыжи. И не то чтобы подрались, скорее он меня вултузил, а я только отмахивался. Он длинный верзила, и рукава у него по локти, а у меня с запасом. Пока я искал кулак в своем рукаве, он мне весь нос расквасил и лыжу забрал. Такая драка не по-честному, я так и сказал Гриньке, a он прищурился и говорит:
— А зачем ты хотел мою лыжу взять?
— Так это, — говорю, — моя лыжа. Я ее нашел первым.
— Нет, моя, — говорит Гринька, — я ее увидал первый.
— Где же, — говорю, — Гриньк, ты ее увидал, ежели я ее нашел?
— А я ее, — говорит, — еще летом видал.
— Ну и что, что летом. Мало ли что я летом видал.
— А что, — говорит, — ты летом видал?
— Вот, — говорит, — и ну.
Я разозлился и говорю:
— Вот, — говорит, — и бери свой танк. А лыжа моя.
— Так как же, Гриньк, я его возьму?
— А я, — говорит, — не знаю.
— Не знаешь, — говорю, — а за что ты меня по носу двинул?
— А я, — говорит, — не двигал, я только дотронулся.
— А-яй, — говорю, — дотронулся, коли кровь пошла.
— Это, — говорит, — у тебя нос такой хлипкий.
— Хлипкий, у меня искры из глаз посыпались.
— Искры, — удивился Гринька, — врешь, я что-то не видал.
На этом мы и разошлись и не встречались долго. Пожалуй, до самой зимы. А потом нам надоело сердиться, и мы помирились.
Гринька — он ничего, отходчивый. Он первый пришел ко мне и говорит:
— Сань, пойдем на лыжах кататься?
— Да я, Гринь, уроки не выучил.
— Брось, все равно все книжки не выучишь.
— И правда, Гринь. Учу-учу и никак не пойму.
— Да вот о расширении тел.
— О! — вскрикнул Гринька. — Это проще простого. От тепла тела расширяются, а от холода сжимаются. Например, летом дни длиннее, а зимой короче.
Я посомневался, посмотрел на Гриньку: шутит он или серьезно. Гляжу, он такой важный, говорю:
— Ладно, Гриньк, пойдем кататься.
Вышли на улицу. Смотрю, у Гриньки две лыжи, и обе отремонтированы. Одна — впереди ремня, другая — позади. А так лыжи что надо.
Гринька заметил мое восхищение и говорит:
— Сам сколачивал. Надежно. Вишь, сколько гвоздей.
— А как же, — ответил я, — вижу. — Потрогал лыжи руками. — Почти что железные.
— То-то, — загордился Гринька, — износу не будет.
Он вскинул лыжи на плечо, и мы зашагали на гору. И не на ту, на которой катается всякая там чегашня, а на самую крутую. По дороге к этой горе к нам прицепился младший Гринькин брат Васек.
— Ты кататься не будешь, — отрезал Гринька. — Можешь не ходить. Соплив больно.
— Да я, Гринь, так, — проканючил Васек. — Я, Гринь, только поглядеть.
— Поглядеть, это можно, — милостиво разрешил Гринька.
На вершине горы мы с Гринькой немножко поспорили. И ему хотелось катиться первым, и мне.
Потянули палочки. Гринька говорит:
— Длинную вытащишь — я поеду, короткая попадется — ты покатишься.
Потянул я палку — длинная. А свою Гринька торопливо махнул в сторону. По-моему, у него обе палки были длинные.
Прилаживал лыжи Гринька долго и старательно. Ремни привязал к валенкам бечевкой. Пошаркал взад-вперед, чтоб получше скользили, поглядел вниз, зажмурился и…
Под горой, вправо от нас, стояла старая-престарая баня без крыши. Она была настолько дряхлая, что в деревне никто не знал, чья это баня и сколько времени она тут торчит.
И вот гляжу: Гринька что-то все воротит и воротит к этой бане. Кричит что-то, здорово так кричит, а мы с Васьком никак не поймем — что.
— Поет это он, — сказал Васек.
— Да нет, Васьк, — сказал я, — не похоже. И баня-то совсем рядом, и визжит он, как поросенок недорезанный.
Вдруг Гринька подпрыгнул, как козел, ударился об снег, подскочил и кулем брякнулся в угол бани. Из бани только труха посыпалась.
— Ууу-х! — выдохнул Васька. Мы сбежали вниз.
Гринька, как циркач, кувыркался в сугробе, зажал голову руками и орал. Ох и голосище у него прорезался!
Гринька, заслышав голоса, уселся посреди сугроба, тупо огляделся. Встал.
Мы с Васькой переглянулись. Нам показалось, что Гринька здорово-таки поумнел.
Шапки на нем не было. Через всю верхнюю половину его лба тянулась огромаднейшая шишка, отчего лоб у Гриньки стал высоким и ужасно выпуклым, как у настоящего ученого или поэта.
А Гринька, не обращая ни на кого внимания, молча подошел к бане и принялся ее раскидывать. Мы последовали его примеру, и скоро от трухлявой постройки остались только воспоминания да на Гринькином лбу все распухающая шишка.
Расквитавшись с баней, Гринька посмотрел на свои ноги (на валенках остались лишь ремни с бечевами) и сердито потребовал лыжи. А где их возьмешь?
Малыши перепахали на месте Гринькиного приземления весь снег — и все напрасно. Вместо лыж Гриньке подали смятую, рыжую от трухи шапку.
Гринька ударил ею о коленку и попробовал надеть на голову, но…
— Ничего, — успокоил нас Гринька, — дома есть старая отцовская. Она будет как раз.
Читайте также: