Родное и близкое краткое содержание

Обновлено: 05.07.2024

29.11.2005 21:00 | |

Приехали.
Дом с мезонином
Немного присел на фасад.
Волнующе пахнет жасмином
Плетневый его палисад —

Я люблю над покосной стоянкою
Слушать вечером гуд комаров.
А как гаркнут ребята тальянкою,
Выйдут девки плясать у костров.

Загорятся, как черна смородина,
Угли-очи в подковах бровей,
Ой ты, Русь моя, милая родина.
Сладкий отдых в шелку купырей 1.

Заметает пурга
Белый путь.
Хочет в мягких снегах
Потонуть.

Ветер резвый уснул
На пути; —
Ни проехать в лесу,
Ни пройти.

Умер, Касьяновна, умер, сердешная,
Умер, и в землю зарыт!

Может статься и случиться,
Что достану я киркой,
Дочь носить будет сережки,
На ручке перстень золотой.
У Сергея эти слова вылились в следующие строки:
Может случиться
С тобой
То, что достанешь
Киркой.
Дочь твоя там,
Вдалеке,
Будет на левой
Руке
Перстень носить
Золотой.

Ах, эти вишни!
Ты их не забыла?
И сколько было у отца хлопот,
Чтоб наша тощая
И рыжая кобыла
Выдергивала плугом корнеплод.

Отцу картофель нужен.
Нам был нужен сад,
И сад губили,
Да, губили, душка!
Об этом знает мокрая подушка
Немножко. Семь.
Иль восемь лет назад.

Косы растрепаны, страшная, белая,
Бегает, бегает, резвая, смелая.
Темная ночь молчаливо пугается,
Шалями тучек луна закрывается.
Ветер-певун с завываньем кликуш
Мчится в лесную дремучую глушь.
Роща грозится еловыми пиками,
Прячутся совы с пугливыми криками.
Машет колдунья руками костлявыми.
Звезды моргают из туч над дубравами.
Серьгами змеи под космы привешены,
Кружится с вьюгою страшно и бешено.
Пляшет колдунья под звон сосняка.
С черною дрожью плывут облака.

Вышел внук на пашню
К деду босиком,
Улыбнулся и промолвил:
— Здравствуй, дедушка Пахом. 2
или:
Лесом частым и дремучим
По тропинкам и холмам
Ехал всадник, пробираясь
К светлым невским берегам. 3

Беседа окончена.
Чинно
Мы выпили весь самовар.
По-старому с шубой овчинной
Иду я на свой сеновал.
Иду я разросшимся садом,
Лицо задевает сирень.
Так мил моим вспыхнувшим взглядам
Состарившийся плетень. —

И куда они торопятся,
Эти странные часы?
Ой, как
Сердце в них колотится!
Ой, как косы их усы.
Или, рассказывая о каких-либо неудачах, добавляли строчки из той же поэмы:
Так что же?
Прикажете плакать?
Нет так нет.

Это дело было
Летнею порою.
В саду канарейка
Громко распевала.
Голосок унывный
В лесу раздается.
Это, верно, Саша
С милым расстается.
Выходила Саша
За новы ворота,
Простояла Саша
До самой полночи.
Говорила Саша
Потайные речи:
— Куда, милый, едешь,
Куда уезжаешь.
На кого ж ты, милый,
Сашу покидаешь.
— На людей, на бога.
Вас на свете много.
Не стой предо мною,
Не обливай слезою,
А то люди скажут,
Что я жил с тобою.
— Пускай они скажут,
Я их не боюся.
Кого я любила,
С тем я расстаюся.

Нам пора расстаться,
Мы различны оба.
Твой удел — смеяться,
Мой — страдать до гроба.

Вы не понимали
Ни моей печали,
Ни моей печали,
Ни моих страданий.

Прочь, прочь. Ни слова.
Не буди, что было.
В жизни я другого,
Не тебя любила.

О друг мой милый,
Он не дышит боле.
Он лежит убитый
На кровавом поле.

Свой край спасая,
Не боясь разлуки,
Он стоял, рыдая,
Молча жал мне руки.

Вы не понимали
Ни моей печали,
Ни моей печали,
Ни моих страданий.

Николай Дубов - Родные и близкие. Почему нужно знать античную мифологию краткое содержание

Родные и близкие. Почему нужно знать античную мифологию - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)

Родные и близкие. Почему нужно знать античную мифологию - читать книгу онлайн бесплатно, автор Николай Дубов

Последняя атака была уже бесполезной и бессмысленной. Шевелев ещё не успел выпрямиться, как сзади громыхнул взрыв, деревянные ряжи и настил моста с водой и пламенем взлетели вверх. Моста не стало, нечего было больше прикрывать, но они уже выскочили из окопчика и, крича, бежали с винтовками наперевес. Шевелев тоже бежал и кричал, не слыша собственного крика. Разрыва он тоже не услышал, а только увидел впереди бледную вспышку, почувствовал удар в голову, в ногу и упал.

Шевелев не мог знать, что, натолкнувшись на упорное сопротивление войск Юго-Западного фронта у Киева, немцы по флангам этого фронта прорвались на восток, далеко вперед выдвинули стальные клещи первой и второй танковых групп и где-то в ста пятидесяти — двухстах километрах от фронта захлопнули клещи. Часть Шевелева — одна из тех, что попали под этот уничтожающий удар, — была смята и перестала существовать.

Шевелев попытался подняться и замычал от нестерпимой боли: в левом бедре повернулась раскаленная кочерга. Он протянул руку и нащупал заскорузлый струп. Кровь, залившая траву, давно засохла. Крови натекло много, но, как видно, кость и нервы остались целы — он попробовал пошевелить ступней, пальцами. В ране снова резануло болью, но пальцы и ступня двигались.

Справа пойменная луговина тянулась вдоль берега реки, и, кроме редких кустов тальника, на ней не было ничего. Вдалеке слева тянулась синяя полоса леса. Ни луг, ни лес не могли ему помочь, помочь могли только люди. Поодаль прямо перед ним луговина переходила в еле заметную возвышенность. На ней курчавилась зелень садов, кое-где выглядывали скаты соломенных крыш. Там могли быть немцы. Но там прежде всего наши. И всё равно оставалось только рисковать…

Солнце висело над самым горизонтом. Приближаясь к нему, оно вспухало и краснело, будто вбирало кровь, которая так обильно лилась теперь на земле, и, наконец, скрылось за пойменным тальником. Шевелев подождал, пока не наступили сумерки, так, что уже не мог различить тела убитых, и сел. Голова опять пошла кругом. Превозмогая себя, он стащил гимнастерку, разорвал нижнюю рубаху и туго перевязал рану: при движении она неминуемо должна была открыться и кровоточить. Подогнув здоровую ногу, Шевелев оперся на неё и с напряженной осторожностью выпрямился, но, как только попытался опереться на раненую, в ране снова повернулась раскаленная кочерга, он упал. И вокруг ни палки, ни прутика…

Сколько там было — полтора, два или все три километра? Выносливый, в расцвете мужских сил, Шевелев прополз бы это расстояние за каких-нибудь два часа. Обессиленный потерей крови, голодом, всей неизбывной усталостью нещадного воинского труда, он полз всю ночь. Сколько раз он изнеможенно останавливался, посылал всё в тартарары и намного дальше, решал плюнуть — пусть будет как будет, но, отдышавшись, снова забрасывал руки вперед и, помогая здоровой ногой, подтягивался, потом снова и снова…

Больше всего он боялся сбиться с правильного направления. Когда небо начало сереть, он увидел, что приполз как раз туда, куда наметил, — к крайней леваде, на которой стояли три кое-как сложенные копешки сена. Левада была окопана канавой. Шевелев перевалился через небольшой валок и скатился вниз. И сразу всё исчезло — над ним осталась только полоса наливающегося первым светом неба. Шевелев решил отдохнуть, прежде чем двигаться дальше, — и заснул.

— Ну что? Что ты смыкаешь? Думаешь, вот так я тебя и пущу? А потом за тобой целый день бегать?

Разбудивший Шевелева звонкий девчоночий голос обрадовал и напугал: в его положении всегда лучше, чтобы он первый видел и решал, полезна или опасна будет встреча. В поле его зрения появилась голова девчушки с длинной косой, тут же исчезла, и голос снова зачастил:

— Вот и всё! Вот и будешь тут гулять и никуда не убежишь…

Голова появилась снова, приблизилась, и Шевелез увидел девчушку до пояса. Она смотрела на луг, в сторону реки, прижала ладонь к щеке и горестно, по-бабьи покивала. Потом взгляд её опустился ниже, девочка увидела Шевелева. Она закусила нижнюю губу, побледнела, глаза её стремительно наливались страхом.

— Тихо! Не кричи! — сказал Шевелев.

— Я не кричу, дядечка, я не буду кричать… — испуганно сказала девочка. — То я так злякалась, дядечка, так злякалась — я думала, что вы уже совсем мертвый…

— А никого со мной нема, — ответила девочка и даже оглянулась, чтобы окончательно убедиться в этом.

— А с кем ты говорила?

Глаза её заискрились смехом, она едва не прыснула, но тут же спохватилась и прикусила нижнюю губу, чтобы не засмеяться.

— Немцы в селе есть?

— Нема. Совсем нема. Они вчера так прожогом промчались скрозь весь хутор туда, до Сейма, а больше совсем их не было.

2 Смотреть ответы Добавь ответ +10 баллов

Ответы 2

Фотохудожник – уроженец посёлка Тума Клепиковского района. Желание фотографировать окружающий мир возникло у Михаила Корнева в детстве, после посещения вместе со своей семьей родины великого русского поэта С.А. Есенина. Первые впечатления от увиденного – живописные холмы, заливные луга, необъятная синева неба, яблоки в константиновских садах. После этой поездки родители подарили семилетнему мальчику фотоаппарат. Зародившаяся в детстве страсть к фотографированию не покидает его, заставляя вновь и вновь брать в руки фотоаппарат.

Выбрав категорию по душе Вы сможете найти действительно стоящие книги и насладиться погружением в мир воображения, прочувствовать переживания героев или узнать для себя что-то новое, совершить внутреннее открытие. Подробная информация для ознакомления по текущему запросу представлена ниже:

Родные и близкие. Почему нужно знать античную мифологию: краткое содержание, описание и аннотация

Николай Дубов: другие книги автора

Кто написал Родные и близкие. Почему нужно знать античную мифологию? Узнайте фамилию, как зовут автора книги и список всех его произведений по сериям.

В течение 24 часов мы закроем доступ к нелегально размещенному контенту.

Родные и близкие. Почему нужно знать античную мифологию — читать онлайн бесплатно полную книгу (весь текст) целиком

У двери позвонили, пришел Устюгов.

Лицо Бориса было отчужденно.

— А что же вы, Матвей Григорьевич? Значит, командировки у вас не было, вы просто не захотели прийти?

— Не следует подозревать старших во лжи, дорогой мой. Командировка была, но не состоялась. Противоестественный гибрид искусства с производством, который называется кинематографом, — штука совершенно невменяемая. При множестве планирующих и контролирующих инстанций в нём никогда не известно, что произойдет через день или даже через час. Например, облака закрывают солнце, и всё производство останавливается, искусство тоже… Вот так примерно произошло и с нами. Мы ждали лихтвагена, но группа, в которой он был занят, со съемок не вернулась, а когда она вернулась, было поздно уже и для съемок, и для свадьбы… Так что, пожалуйста, не надувайся и не делай вид, что ты кровно оскорблен. Я склонен думать, что мое отсутствие вряд ли было замечено, во всяком случае оно не омрачило торжества. Тебя я уже поздравил авансом, а мои поздравления супруге передашь ты.

— Нет уж, теперь придется вам самому… Как ты себя чувствуешь, мамочка? Тебе нужно лежать или ты можешь выходить. Вот и прекрасно! Тогда сейчас поедем все ко мне.

— Во-первых, Алина не будет думать, что вы имеете что-то против неё…

— Ну, ради этого… — сказал Шевелев.

— Не только ради этого. Я хотел ещё вчера показать, но вы уехали…

— В том-то и дело, мамочка! — торжествуя, сказал Борис. — Ты, пожалуй, езжай, Сашко, — повернулся он к шоферу. — Что тебе торчать тут у подъезда? Нужно будет, я позвоню.

Бесшумный лифт поднял их на седьмой этаж.

— Варенька, — предостерегающе сказал Устюгов, — обопритесь о руку спутника вашей жизни, в крайнем случае о мою. Седьмой этаж — это почти как седьмое небо. Ждите чудес. Лично я не буду удивлен, если сейчас откроется сезам.

Сезам открылся, на пороге стояла Алина. И улыбалась.

— А что я говорил! — воскликнул Устюгов. — Чудеса уже начались. Где добываются такие невесты? Может, там ещё остались.

Он витиевато поздравил Алину со вступлением в законный брак и пожелал супругам всего, что принято желать. Алина улыбалась. Борис сиял.

— Тебе дали новую квартиру? — удивилась Варя.

— Ну конечно же, мамочка! Руководство учло, так сказать, возможную перспективу, пошло навстречу, и мнение Василия Васильевича сыграло решающую роль.

— Голубая мечта диабетиков и клизмачей, — тихонько, чтобы не услышала Варя, взвеселился Устюгов.

Потом была продемонстрирована обстановка комнат.

— Шик-блеск-красота! — резюмировал Устюгов. — Экскурсия окончена, теперь можно сесть?

Они сели в кресла вокруг низенького круглого столика.

— Дары гнилого Запада? — ухмыльнулся Устюгов. — Весьма соблазнительно, но недоступно. Матери твоей нельзя по причине сердца, родителю из-за язвы и гипертонии, а мне по совокупности причин, каковые не станем уточнять. Так что закрывай свои соблазны, мы их оценили на глаза.

— Господи, неужели у вас не бывает света? — спросила Варя.

Борис снисходительно улыбнулся, но Устюгов опередил его:

99 Пожалуйста дождитесь своей очереди, идёт подготовка вашей ссылки для скачивания.

Скачивание начинается. Если скачивание не началось автоматически, пожалуйста нажмите на эту ссылку.

Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.

Описание книги "Родные и близкие. Почему нужно знать античную мифологию"

Описание и краткое содержание "Родные и близкие. Почему нужно знать античную мифологию" читать бесплатно онлайн.

ЧЕЛОВЕК ИЩЕТ ИСТИНУ — ЧЕЛОВЕК РАСТЕТ!

У Николая Ивановича Дубова счастливая писательская и человеческая судьба. Он испытал полную меру писательской удачи — его книги печатались в центральных издательствах, регулярно переиздавались и переиздаются — они оказались нужными не одному поколению советских людей.

А всего иного пуще
Не прожить наверняка
Без чего? Без правды сущей,
Правды, прямо в душу бьющей,
Да была б она погуще,
Как бы ни была горька.

И то, что такой журнал публиковал произведения Дубова, означало не только внимание редакции к делу воспитания новых поколений, но и к художественной и общественной позиции писателя. Современность, реальная жизнь людей всегда были в центре внимания Николая Дубова. Проблемы, им поднимаемые, были отнюдь не проблемами детского сообщества, это в равной степени были проблемы общества в целом.

Но призванием Николая Дубова всё же была не профессия разметчика, а литератора. Любовь к ней сопровождала его с ранних пор. Николай Иванович был одним из самых эрудированных людей, каких я встречал. Познания его в литературе, а в особенности в истории поражали. А на вопрос, когда же он прочитал такое колоссальное количество книг, всю русскую и зарубежную классику, он отвечал — в детстве и в отрочестве. Николай Дубов не только любил читать, но очень рано начал пробовать писать сам: в цеховой стенгазете, а затем и в многотиражке. Вскоре он становится не только активнейшим сотрудником заводской многотиражки, но и её редактором. У Дубова был вкус к журналистской работе: его статьи, корреспонденции в областной газете выделялись остротой поставленных вопросов, компетентностью, литературными достоинствами.

Желание больше узнать, больше увидеть своими глазами толкало будущего писателя в новые места, к новым профессиям. Он учился на историческом факультете Ленинградского университета, переменил множество работ и городов. Был библиотекарем, заведовал заводским клубом. В 1944 году вернулся на Украину, сотрудничал в молодежных газетах, редактировал литературный журнал.

Читайте также: