Проблема преподавания литературы в начальной школе

Обновлено: 08.07.2024

О женском и мужском

Я выписываю все это на доску, потому что это то, что мне и нужно, — пунктик, который формирует нацию и на который никто не обращает внимания. Тем более дети. Одиннадцать лет на уроках литературы они познают мир через призму мужского восприятия: читают о том, как мужчины живут и умирают, как мужчины любят и ненавидят, как мужчины страдают, размышляют, чувствуют и сопереживают. Как мужчины понимают мужчин и женщин. Как мужчины думают о том, что думают женщины, что чувствуют женщины. Долгое время внимание девочек и мальчиков направлено однобоко в сторону мужчин — детей готовят к патриархальным ценностям, к мужскому миру.

Я говорю, что сейчас буду читать им стихи, не называя автора, а им предстоит определить пол. Дети чаще ошибаются, а когда угадывают — радуются удаче. После каждого стихотворения разгорается спор. Разговор о поэтической идентичности переходит в разговор о различиях между мужчинами и женщинами. За аргументами школьников угадываются семейные ценности. Мальчикам нравится думать, что они отличаются. Девочки более гибкие. И я не знаю, что это: широта взглядов или конформизм. Так или иначе, выписанные предположения не проходят проверки. К концу урока доска напоминает список покупок с вычеркнутыми наименованиями. Со звонком я повторяю вопрос, отличается ли мужская поэзия от женской. Вывод они сделают сами.

Я знаю, что это капля в море, и знаю, что, скорее всего, большинство из них забудут этот урок. Однако это не повод не говорить об одной из главных, на мой взгляд, проблем в российской школе — воспитание сексизма и установка на патриархальное мышление.

ГОСУДАРСТВЕННОЕ БЮДЖЕТНОЕ ОБЩЕОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ

САМАРСКОЙ ОБЛАСТИ СРЕДНЯЯ ОБЩЕОБРАЗОВАТЕЛЬНАЯ ШКОЛА № 1

п.г.т. Стройкерамика муниципального района Волжский Самарской области

Актуальные проблемы литературного

образования в начальной школе

Учитель :Волгушева Л.В.

АКТУАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ ЛИТЕРАТУРНОГО ОБРАЗОВАНИЯ

В НАЧАЛЬНОЙ ШКОЛЕ

Все вы прекрасно понимаете и знаете, что этот термин возник совсем недавно. И до 1997 года мы всё время говорили о таком традиционном предмете в начальной школе как чтение. И, прежде всего, учитель начальных классов должен был научить ребёнка читать. Это была основная задача, которая решалась. Учителя средней школы всегда так говорили учителям начальной: вы научите читать, а всему остальному мы научим сами. Но в 1997 году изменилась цель образования, цель традиционных предметов начальной школы - и русского языка, и математики, и литературного обучения, и окружающего мира

В программе по литературному чтению отмечается, что «литературное чтение - один из основных предметов в системе подготовки младшего школьника. Наряду с русским языком он формирует функциональную грамотность, способствует общему развитию и воспитанию ребёнка. Успешность изучения курса литературного чтения обеспечивает результативность обучения по другим предметам начальной школы.

Приоритетной целью литературного образования в начальной школе является формирование читательской компетентности младшего школьника, осознание себя, как грамотного читателя, способного к творческой деятельности. Читательская компетентность определяется техникой чтения, приёмами понимания прочитанного и прослушанного произведения, знанием книг и умением их самостоятельно выбирать, сформированностью духовной потребностью к книге как средству познания мира и самопознания.

Таким образом, стандарт ориентирует нас на подготовку квалифицированного читателя и формирование духовно полноценной личности.

Действительно, данные ВЦИОМа впечатляют. Число наших сограждан, вообще не берущих книгу в руки, возросло с 20% в 1996 году до 35% - в 2009 году. В принципе это плохо. И не только с точки зрения интеллектуального потенциала государства.

Как же обстоят дела с чтением в начальной школе?

Вывод: В начальной школе неплохо решается проблема обучения навыкам беглого чтения. Большинство учащихся читают в соответствии с установленными программой нормами и выше. Эффективно решается задача по формированию осмысленного читательского навыка. В то же время, наблюдения показывают, что учащиеся начальной школы не всегда могут объяснить значение слов, выражений, которые они встречали в произведениях, не всегда связно передают содержание прочитанного текста, испытывают затруднения при чтении длинных слов со стечением согласных, а также при озаглавливании частей произведения. Высокий процент учащихся, допускающих ошибки при чтении, говорит об отдельных проблемах развития того или иного психического процесса (внимания, памяти, мышления, речи).

Одной из основных проблем литературного образования в начальной школе является несформированнность читательской самостоятельности школьников.

Почему же многие дети неохотно и мало читают?

Конечно, объяснений подобному явлению, скорее всего характерному вследствие глобализации для всех промышленно развитых стран, несколько. Это и

ускорение темпа жизни;

развитие Интернета, который во многом стал заменять для рядового потребителя культуры и книгу, и театр, и концертный зал, и посещение музеев;

усиление влияния средств массовой информации. Разнообразие программ, предлагаемых телеканалами, также способствует вытеснению традиционной книги из повседневной жизни. Да и киноиндустрия не остается в стороне, внося свой вклад в процесс вытеснения традиционной книги из повседневного обихода;

резкое изменение общественной жизни таким образом, что число неблагополучных семьей, где родители мало заинтересованы воспитанием ребёнка, возросло;

установка родителей на то, чтобы они научили детей читать сами до школы. Методика для переучивания читателей, испорченных неправильным первоначальным обучением ещё формируется. Переучивать крайне трудно даже учителю-профессионалу;

изменение позиции взрослого к совместной читательской деятельности с детьми, поступившими в первый класс (резко сокращается чтение взрослого человека ребёнку, тем самым нарушается систематическое и полноценное общение с разнообразными книгами в первые годы обучения. Характерны высказывания мам, пап, бабушек : “Ты теперь большой, читай сам.”) ;

Но главной причиной такого явления всё-таки является несовершенство обучения чтению, отсутствие системы целенаправленного формирования читательской деятельности школьников.

“Чтение - вот лучшее учение”. Смысл этой пословицы очень глубок: от умения детей читать бегло, выразительно, понимать содержание прочитанного, анализировать поступки героев, делать соответствующие выводы зависят их успехи в учении на протяжении всех школьных лет.

Вопрос формирования читательской самостоятельности школьников является весьма актуальным. Особое внимание решению данной проблемы должно быть уделено в начальной школе, так как она является основой развития устойчивого интереса к книге, к чтению.

Педагогов начальной школы всё время волнуют вопросы:

Как сделать, чтобы это учение не превратилось в горькую пытку?

Что придумать, чтобы урок чтения стал любимым?

Как учить чтению, чтобы дети полюбили книгу, ведь книга, прочитанная в детстве, остаётся в памяти на всю жизнь и влияет на последующее развитие детей?

Что такое полноценное чтение в начальной школе с позиций теории формирования читательской самостоятельности?

С точки зрения современной науки о формировании читателя основное качество процесса чтения- это уровень самостоятельности, к которому подготовлен читатель и при выборе книги- собеседника, и при озвучивании чужой речи.

Обязательные условия для формирования читательской самостоятельности

1)мотив обращения к книгам, желание читать с одной стороны;

2)конкретные ЗУН, обеспечивающие взаимодействие читателя с книгой и текстом, с другой

это составляет сущность того, чему нужно учить детей и что должно стать целью работы при обучении детей чтению.

Учебная цель обучения чтению – формирование квалифицированного читателя

( квалифицированный читатель – это ребёнок или взрослый, который обладает читательской самостоятельностью, то есть, умеет, привык видеть в любой книге собеседника );

Основной принцип обучения чтению - обучаясь читать. Дети должны сразу овладевать типом правильной читательской деятельности.

Основные качества читательской деятельности

1) техника чтения: правильность, беглость, осознанность, выразительность;

2) уровень самостоятельности;

3) читательский кругозор.

Работа с книгой богата и разнообразна как по форме, так и его содержанию. Долг каждого педагога - научить детей любить книгу, ощущать потребность в ней, понимать её. В обучении, воспитании и развитии ребенка огромную роль играет книга. Но книга учит только тогда, когда ребенок умеет с ней работать, умеет читать в истинном смысле этого слова, т.е. понимает прочитанное, от этого во многом зависит и его воспитанность, и умственное развитие. Нужно помнить, что работа эта очень важная и её нужно проводить систематически. Оттого, насколько дружно мы будем ей заниматься, зависит будущее наших детей: какими они вырастут взрослыми читателями и какими людьми.

Назову следующие задачи курса литературного чтения, над которыми необходимо работать:

Воспитание интереса к книге. Решение этой задачи предполагает, прежде всего формирование осмысленного читательского навыка (интереса к процессу чтения и потребности читать произведения разных видов литературы), который во многом определяет успешность обучения младшего школьника по другим предметам.

Овладение речевой, письменной и коммуникативной культурой. Выполнение этой задачи связано с умением работать с различными видами текстов, ориентироваться в книге, использовать её для расширения знаний об окружающем мире.

Воспитание эстетического отношения к действительности, отражённой в художественной литературе. Решение этой задачи способствует пониманию художественного произведения как особого вида искусства. Развивать умение сравнивать искусство слова с другими видами искусства (живопись, театр, кино, музыка)

Формирование нравственного сознания и эстетического вкуса младшего школьника.

5. Формирование навыка чтения, повышение скорости и одновременно качества чтения;

Проблема преподавания литературы в школе никогда не теряет своей актуальности. Перед учениками, студентами, родителями да и самими учителями встает ряд вопросов: как сделать так, чтобы в цифровую эпоху чтение снова стало популярным? Как заинтересовать ребенка той литературой, которая писалась 100, 200 лет назад? Стоит ли вообще преподавать литературу в школе, или она должна стать факультативным предметом?

Почему литература?

Мы так привыкли к тому, что литература входит в школьную программу, что даже не задаемся вопросом: а почему именно она? Почему не кинематограф, который в своих лучших проявлениях не хуже качественного литературного текста? Например, можно сопоставить фильмы Андрея Тарковского и романы Достоевского. Более того, современный школьник гораздо лучше реагирует на видео, чем на текст.

Конечно, сразу возникает мысль, что такой подход приведет к интеллектуальной деградации, дети разучатся думать, четко формулировать свои мысли и т.д. Но здесь опять же все зависит от фигуры преподавателя и от той формы проверки знаний, которая будет принята на таких уроках.

После просмотра фильма можно так же полноценно дискутировать, так же писать сочинения. Вовлеченность школьника может стать даже больше, чем после прочтения того или иного текста двухсотлетней давности.

К тому же не стоит исключать вариант, что подход к литературе через кино тоже может стать продуктивным. Мир за последние 50 лет изменился, школьники – тоже, поэтому нужно пробовать новые форматы работы с ними.

Еще одной проблемой является то, что литература в школе уже давно стала скучной повинностью. Чтение классики для большинства учеников оправдано только тем, что за непрочитанную книгу их ждет неминуемое наказание. От подобного подхода могли бы избавить именно факультативы, на которые ходили бы только заинтересованные и вовлеченные ученики, а у педагога было бы больше свободы в выборе материала.

Учитель литературы – кто он(а)?

Среди других предметов литература занимает особенное место, т.к. одно и то же произведение никогда нельзя понять однозначно. Здесь крайне важна фигура преподавателя. Педагог должен быть думающим человеком, который имеет свою позицию, для которого текст – это не набор тех или иных литературных приемов, штампов, а живой процесс.

Безусловно, формальная сторона в преподавании литературы тоже важна. Когда ученик понимает, как именно сделан текст, он может глубже понять и скрытые смыслы произведения. Но структура – это еще не все. Литература – это пространство для дискуссий, мнений, которые могут кардинально отличаться друг от друга.

Думается, что учеников привлекает именно возможность высказаться. Особенно это касается старшеклассников, которые только формируют свое мировоззрение и которые очень чувствительны к разного рода фальши. А именно эту фальшь им и преподносят под видом литературы. Часто бывает так, что педагог говорит заученные фразы, не призывает вдуматься в написанное, а просто повторяет все то, что диктует ему учебная программа.

Все эти проблемы обостряет финальное тестирование, которое ждет в конце одиннадцатого класса. Если при живом общении с учителем ученик еще может показать свой кругозор и вовлеченность в анализ текста, то при сдаче единого экзамена он должен выдавать клишированные ответы. Конечно, можно возразить, что правила ЕГЭ не запрещают аргументированно высказывать свое мнение, но кажется, мало кто захочет рисковать баллами, споря с общепринятой трактовкой, скажем, Онегина.

Выбор литературы

Конечно, чтение литературы, помимо всего прочего, позволяет пополнить словарный запас, но этот процесс должен быть еще и увлекательным. Если из школы будут выходить люди, которые никогда в жизни больше не захотят иметь дело с литературой, то это означает, что система образования не выполнила свою работу. Из школы должны выходить люди, которые понимают, что от чтения можно и нужно получать удовольствие.

Нельзя сказать, что нужно убрать всю классику, но в программе должна быть и та литература, которая понятна современному ребенку или подростку, для восприятия которой ему не требуется проводник. Сейчас есть множество книг, главными героями которых являются именно подростки.

Более того, существуют книги, которые рассказывают о проблемах, с которыми неизбежно сталкивается взрослеющий человек. Именно через эту литературу педагог может обсудить с подростком волнующие и болезненные темы: социализацию, сексуальность, зависимость, насилие, инвалидность и т.д. Как правило, когда об этом заходит речь, возникает вопрос, насколько уместными могут быть такие беседы и такая литература; возникает ряд опасений как со стороны педагогов, так и со стороны родителей.

Однако не стоит забывать, что эти книги пишутся именно для подростков и про подростков. Ребенок может идентифицировать себя с героем произведения, включиться в сложный, противоречивый, но такой важный диалог. Ведь всегда лучше проговорить проблему и возможные пути ее решения, чем ждать, когда она произойдет в жизни.

Среди современных книг, которые могли бы заинтересовать школьника, можно назвать такие:

Кажется, что современное преподавание литературы в школе должно стать более многогранным. Педагогу необходимо использовать новые форматы взаимодействия с учеником и художественным текстом. Списки же изучаемой литературы тоже необходимо пересмотреть и добавить в них те книги, которые были бы близки ребенку по духу, эпохе и затронутым в них проблемам.

А как вы считаете, нужно ли пересмотреть школьную программу? И какую книгу вы бы добавили в нее от себя? Давайте соберем свой список из ваших рекомендаций!

Переосмысление школьной литературы не означает, что из нее нужно убрать классические произведения, ведь они зачастую не менее интересны. Но вкус к таким текстам очень часто приходит гораздо позже.

Скачивайте наше приложение. 7 дней бесплатного доступа к видео и аудиолекциям!

Американский сериал как французский роман конца XIX века

– Ее обычно приписывают Леониду Ильичу Брежневу. На самом деле в его докладе речь шла о чтении партийных журналов и газет на национальных языках народов СССР. То есть, мы были самой читающей партийную прессу страной мира. Другой вопрос, что и художественной литературы читали намного больше, чем сейчас; но нужно разбираться – кто, где, какую и почему.

– А сегодня? Кажется, что люди читают много, но что именно они читают?

– Читают другое и по-другому. Тут нужно сделать поправку на сегодняшние возможности. У меня есть гипотеза, что сегодняшний человек ту среднюю литературу, которая часто держит интерес к чтению, заменил такой же качественно средней видео-продукцией.

Американский сериал сегодня – это французский роман конца XIX века.

Он играет ту же роль в культуре, выполняет ту же социальную функцию, задачи его не изменились – рассказать о сложностях современного мира в доходчивой и увлекательной форме. Никаких других задач у качественного среднего романа не было.

– Вот именно. Ведь школьное чтение сериалами не заменишь?

– Разумеется, нет. Но ведь, кажется, никто этого не предлагает? Другое дело, что до классики надо дорастать, дотягиваться, а текущий интерес подростка к чтению великого, но далекого всегда поддерживался хорошей сиюминутной литературой, которая говорила о его сверстниках, о том, что происходит здесь и сейчас.

Есть много переводной литературы, но она с одной стороны не очень привычна, а с другой – родители психологически боятся всего, что не похоже на их детский и подростковый опыт. И учителя боятся.

– Боятся чего?

– Собственной тени. Современная европейская и американская литература говорит про сложности современного подростка. Конечно, тут – помимо общей психологической ломки, появляются и сексуальные проблемы, и тема наркотиков, и насилие. Ничего этого подростковая литература не пропагандирует и не может пропагандировать по определению, но она должна рассказывать, как подросток проходит через испытания и как он ищет выходы из опасностей и тупиков.

Страшно не столько прочесть о соблазне, сколько неподготовленным встретиться с ним в жизни.

Перевод на понятный язык

И все эти иллюзии, будто мы введем тематические табу – и они в жизни с социальным злом не соприкоснутся… Я сам учился в классе, где было одиннадцать мальчиков, из которых пятерых нет уже в живых, а двое встретились в лагере, один за групповое изнасилование, другой за убийство. Могло ли меня в литературе хоть что-то напугать? Наоборот: литература мне объясняла, что мир вокруг – искривленный, неправильный, но в нем есть нечто куда более важное и сильное, чем это искривление. Что помогало удерживаться моему разуму и моему нравственному чувству.

Вообще, взросление – такой важный, такой мучительный период. Подросток открывает в себе, что он смертен и что он существо биологическое, сексуальное существо. Я еще раз говорю: пропагандировать ни того, ни другого нельзя, это преступление. Но не говорить об этом невозможно. И, кстати, вся проверенная классика, особенно русская, не про положительных героев, а про неизбывную сложность жизни, про постоянный нравственный выбор.

Ленскому – 18, Татьяне – 17, как сегодняшним одиннадцатиклассникам, а Ольге вообще 16.

Мы у детей вот эту живую, трепещущую ассоциативную связь между чтением и жизнью разрываем. А потом удивляемся, что они такую ассоциативную связь не выстраивают с классикой. Забывая, что классика такая же опасная, сложная и неоднозначная, как его сегодняшняя жизнь.

– Здесь есть некое пораженчество: мы признаем ваши новые правила и начинаем по ним играть!

– Пораженчество будет, если мы скажем: ребята, не читайте, а смотрите вместо этого кино! А мы говорим нечто принципиально иное: тебе понятнее, как движутся картинки? Ладно, давай пойдем к слову через картинки. Не от слова, а к нему! И, конечно, это только один из множества путей, я же не призываю сделать все ставки на мультимедийную культуру. Просто речь в нашем разговоре зашла об этом… Но мы не можем не считаться с реальностью, не опираться на нее.

Мы все время пытаемся заставить, а этот ресурс не бесконечен. Где-то, между прочим, можно и заставлять, бывают зубодробительно-тяжелые тексты, без изучения которых никуда не денешься. Но это не может быть основным содержанием образования. А самое существенное – нельзя всех причесать под одну гребенку.

Традиция vs традиционализм

– Можно или нужно что-то из классики запретить?

– Вот вызвавшая возмущение реплика отца Артемия Владимирова. Если у школы, в которой работает протоиерей Артемий Владимиров, есть лицензия на самостоятельную разработку рабочих программ по литературе, и он честно сказал родителям, что какие-то произведения изучать не будет, а они ему доверили детей – почему нет?

– Насколько я понимаю, вопрос был в трактовке, а не в рассказах. Что если мы, например, призываем методическую разработку воспринимать как вызов против действительности того времени…

– Ну, там и правда есть вызов против действительности того времени, и ничего плохого в этом я не вижу. Действительность того времени не была раем. Призывание городового – а не обратиться ли нам в департамент? – последнее, что нужно делать. Еще раз. Надо просто окончательно договориться – у нас школа вариативная или не вариативная.

Многим церковным людям в Церкви ближе идея единой неделимой школы, только они должны понимать, что тогда не должно быть и школ с религиозным или национальным компонентом. Без вариаций, значит, без вариаций.

Следующий вопрос: не разрушает ли вариативность единое образовательное поле? Нет, по одной простой причине: есть сила традиции, с которой невозможно не считаться. Традиция – это живое наследие, медленно движущееся во времени. А традиционализм – конструкция придуманная, внешнее управление по приказу. Изучение Пушкина, Толстого и Чехова это традиция. А единый учебник это традиционализм.

– Школа должна быть традиционной?

– Есть ли среди методистов люди, которые хотели бы директивным порядком устранить любые разночтения?

– Что будет через двадцать лет, мы не знаем. А сегодня у них ничего не получится – живая школьная традиция это отторгнет. Есть малоподвижное ядро уже устоявшихся произведений классики и весьма изменчивая периферия – современная литература. Причем в одной школе или с одним учителем это может быть только очень понятная реалистическая проза, а в другой – и модерн, и постмодерн. В том, что касается сиюминутное не устоявшейся словесности, мы не можем навязать одинаковые правила для 57 школы в центре Москвы и для деревенской школы. Деревня ничуть не хуже, но ценности и жизненный опыт ее обитателей – другие. А ядро и там, и там общее.

Научить детей читать: нет насилию, да – подкупу

– Я знаю нескольких людей уже среднего возраста, которые вдруг начали перечитывать школьную программу по литературе. Эти люди говорили об одной эмоции – насколько это все велико, серьезно, глубоко, сколько в этом удовольствия! И какое же отвращение во мне воспитала школьная программа к этим вот всем произведениям. Может быть, вообще не надо было этого всего читать в школе?

– Постельную сцену может написать только очень большой художник, и в 99,99% случаев это пошлость и очень плохая литература. В классике их не так много. Но обещать такие вещи не стоит по другим причинам. Во-первых, подросток будет разочарован. Опять же: высокая словесность, как правило, куда сдержаннее площадной.

– У меня такой проблемы нет. Если я читаю, то я не подхожу к телефону, не сижу в фейсбуке. Но у детей восприятие действительно поменялось. Поэтому современный фильм, адресованный подросткам, чаще состоит из новелл, коротких сюжетных шагов, потому что они часто не помнят, что в начале-то было.

Сегодня значения привычных слов поменялись. Количество комментариев растет, а это дополнительный барьер. Но у нас появились технологии. Вместо того, чтобы плакаться на видео-культуру, мы можем сделать анимированные примечания, которые всплывают при наведении на непонятное слово курсором? Это краткий разрыв в цепочке чтения, но не обрыв! Это скоро придет в школу, я абсолютно убежден.

Как придет и современная литература – несмотря на сопротивление. Это важно не потому, что современное лучше. Как правило, намного хуже. Но ближе. Тут как со зрением – если вы уткнулись в книгу, у вас зрение испортится, хотя книга замечательная. Вы должны иногда поднимать глаза, смотреть вдаль, надевать черные очки, если слишком яркое солнце. Так и с классикой и современной культурой.

Поднимите глаза, посмотрите вокруг, культурное зрение от этого станет только острее.

Учебник без границ

– Что сейчас происходит с вашим учебником?

У нас 5–6 класс уже готовы, на стадии сверки, 7–8–9 – в редакционной работе. Маленьким тиражом учебник должен выйти осенью, повозим его по стране, покажем учителям, хотя он и сейчас уже обкатывается в двух школах.

– А что будет дальше с учебником?

– Почему вообще вы решили в это все ввязаться?

– Мой учебник для 10 класса, входящий в комплект с учебником В.В. Агеносова для 11-го, выдержал уже изданий 17 или 18. А школа мыслит не отдельным учебником, но линией. В известном смысле учебник для старших классов, не связанный с младшими – этот как боеголовка, навинченная на пустоту. Должен быть, все-таки, основной ствол.

– Чем ваш учебник отличается от других?

Пятый класс – тема детства человечества, миф, фольклор, священные книги. Да, мы даем примеры из священных книг человечества – Библии, Корана – потому что среди прочего это и великие литературные памятники. Фольклор же скорее именно детский, завязанный на игру.

Девятый класс – начало историко-литературного курса, русская литература на фоне европейской. Двигаясь от древнерусской литературы до Державина, мы подходим к Пушкину, Гоголю, Лермонтову. Но есть особые сквозные линии.

Во-первых, мы учим работать с источниками в интернете, вместо того, чтобы жаловаться на интернет-эпоху, надо научить находить пользу в сети, отличать безобразие, в том числе – информационное, от источников, достойных доверия. Во-вторых – экранизации. Мы при любой возможности сравниваем литературный источник с экранизацией. Смотрим театральные постановки. И возвращаемся к главному – к тексту, к читательскому опыту.

Нет границ между эпохами, мы не запираем литературу в историческом времени. Историческое время так же открыто, как и наша жизнь. И литература – это часть жизни, а не гетто, куда ссылают, запирают, и не дают из этого гетто выйти.

Читайте также: