Принцесса на стеклянной горе краткое содержание

Обновлено: 08.07.2024

Жил-был один человек, и был у него луг где-то на косогоре, а на лугу стоял сарай, и там хранилось сено. Только в последние годы не много там припасов было, потому что каждый год, на Иванову ночь, когда трава всего сочнее и гуще, повадился кто-то объедать весь луг, да так, словно по нему прошло целое стадо. Раз так было, и два так было, а на третий раз хозяину то надоело, и сказал он своим сыновьям, что надо им посторожить у сарая, чтобы не съели у них траву, как в прошлые годы; а было у него три сына, только третий-то был, понимаешь ли, Аскеладден.

— Кто из вас пойдет, пусть глядит в оба,— так сказал отец.

Сначала пошел старший сын сторожить луг.

"Ну, теперь ни человек, ни зверь, ни сам дьявол мою траву не тронет", — думал он.

Вот наступил вечер, забрался старший сын на сеновал и лег спать. Только вдруг среди ночи поднялся страшный шум и земля загудела, задрожала так, что у сарая чуть крыша не обвалилась. Вскочил старший сын — и бежать что есть мочи, даже ни разу не оглянулся. А всю траву опять кто-то объел, как и в прошлые годы.

Вот на другой год, в Иванову ночь, отец опять говорит, что не дело им отдавать всю траву неведомо кому.

— Пусть один из вас опять пойдет сторожить, да пусть следит хорошенько, — сказал он.

Решил средний сын попытать счастья. Забрался он на сеновал и лег спать, в точности как его брат. И опять посреди ночи поднялся страшный шум и земля задрожала еще сильнее прошлогоднего. Услыхал это средний сын, испугался и пустился наутек, да так, словно ему за это деньги платили.

На третий год пришла очередь Аскеладдена. Собрался он на луг, а старшие братья и давай над ним смеяться.

— Ну, ты-то уж наверно убережешь наше сено! Недаром ты только и умеешь, что у печки сидеть да в золе копаться! — говорили они.

Но Аскеладден не стал их слушать, а, как только наступил вечер, пошел на луг, забрался на сеновал и лег; и вот скоро опять поднялся шум и задрожала земля. "Ничего, только бы хуже не было", — подумал Аскеладден. Тут земля еще сильнее задрожала, и соломинки так и запрыгали вокруг Аскеладдена. "Ничего, только бы еще хуже не было", — подумал Аскеладден. Задрожала снова земля, да так, что Аскеладден испугался, как бы крыша на него не свалилась. Но было это недолго, а потом сразу стало все вокруг тихо-тихо. "Интересно, будет опять шум или нет?" — подумал Аскеладден. Но шуму больше не было, все было тихо. Полежал немного Аскеладден и слышит, как будто лошадь стоит у амбара и жует. Выглянул он осторожненько за дверь — и видит: стоит конь и жует траву, да такой большой, гладкий и красивый конь, какого Аскеладден в жизни своей не видывал. Тут же было седло и уздечка и еще рыцарская кольчуга, и были они медные, да так и сверкали. "Ага, так это ты съедаешь наше сено! — подумал Аскеладден. — Ну, больше я тебе этого не позволю!"

Взял он поскорее огниво, перебросил через коня, и конь замер как вкопанный. И стал он такой послушный, что Аскеладден мог делать с ним все, что душе угодно. Сел он на коня и поскакал в такое место, о каком никто ничего не знал, да там коня и оставил.

Вернулся он домой, а братья стали над ним смеяться и спрашивать, как он провел ночь.

-Сознайся, ведь недолго ты пролежал в сарае, хоть домой и не спешил возвращаться! — говорили они.

— Я спал на сеновале, пока меня солнце не разбудило, и ничего не видал и не слыхал. А чего вы там испугались, понять не могу! — отвечал он братьям.

— Что же, посмотрим, хорошо ли ты луг сторожил! — сказали они.

Пошли туда и видят: стоит трава такая же густая и высокая, как с вечера была.

На следующую Иванову ночь все было точно так же: старшие братья побоялись идти стеречь луг, а Аскеладден пошел. И случилось в точности то же, что и в прошлом году. Сначала раздался шум и задрожала земля, потом — опять, потом — в .третий раз. И все три раза намного-намного сильнее, чем в прошлом году. А потом опять стало тихо-тихо. И услышал Аскеладден, как кто-то жует возле двери. Выглянул он поосторожней за дверь и видит: стоит конь и жует, и конь этот еще больше и глаже прежнего. И было на спине у него седло, и была на шее уздечка, а рядом лежала рыцарская кольчуга из чистого серебра, и так она сверкала, что глазам было больно. "Ага, так это ты решил сегодня съесть наше сено, — подумал Аскеладден. -Да только я этого тебе не позволю!" Взял он огниво и набросил прямо на конскую гриву, и стал конь смирнехонек, как ягненок. Ну, отвел его парень в то же место, где первый конь стоял, а сам воротился домой.

— Ну, как сегодня? Хороша, наверно, наша травка? — спросили братья.

— А как же, — отвечал им Аскеладден. Пошли они на луг и видят: трава как была высокая и густая, так и осталась. Только не стали они от этого к Аскеладдену добрее.

Вот в третий раз наступила Иванова ночь, и опять старшие братья боятся идти сторожить луг. Уж так они тогда испугались, когда в амбаре лежали, что на всю жизнь запомнили. А Аскеладден взял и пошел. И случилось все точно так же, как в прошлый и позапрошлый разы. Трижды дрожала земля все сильнее и сильнее, и напоследок парня так и бросало от стены к стене; а потом вдруг стало тихо-тихо. Полежал немного Аскеладден и слышит, как кто-то жует у двери. Выглянул он за дверь и видит: у самого амбара стоит конь, гораздо больше и глаже, чем те, которых он уже поймал; а на коне седло и уздечка и рыцарские доспехи из чистого червонного золота.

"Ага, так это ты сегодня собрался съесть наше сено, — подумал Аскеладден, — да только я тебе не позволю!" Взял он огниво и перебросил через коня; конь так и замер, будто его к земле пригвоздили, и теперь Аскеладден мог делать с ним все, что душе угодно. Отвел он коня туда, где первые два стояли, а сам воротился домой. Братья опять стали над ним смеяться.

— Верно, хорошо ты стерег траву, — говорили они, потому что Аскеладден так и спал на ходу.

Но Аскеладден не стал их слушать, а сказал им, чтобы они пошли сами да посмотрели. Пошли они и видят: трава и на этот раз осталась высокая и густая.

У короля той страны, где жил отец Аскеладдена, была дочь, и только тому он соглашался отдать ее в жены, кто взберется на стеклянную гору; эта стеклянная гора была высокая-высокая и гладкая, как лед, и стояла она возле самого королевского дворца. На самой верхушке этой горы сядет королевская дочь и будет держать три золотых яблока. И тот, кто взберется на самый верх и возьмет яблоки, и получит принцессу и полкоролевства в придачу. Так король велел объявить повеем церквам своей страны и во всех соседних королевствах.

А была принцесса такая раскрасавица, что кто ее ни увидит — хочет не хочет, сразу в нее влюблялся. И понятно, всем принцам и рыцарям со всего света хотелось получить ее и полкоролевства в придачу. Прискакали они на своих конях; кони так и танцевали, а доспехи у рыцарей так и блестели, и каждый думал, что королевская дочь достанется непременно ему. И вот когда пришел назначенный день, возле стеклянной горы кишмя кишели рыцари и принцы, а все, кто только мог ходить или ползать, пришли поглядеть, кому же достанется принцесса; пошли туда и братья Аскеладдена, а его с собой взять ни за что не захотели.

— Как увидят нас с таким оборванцем, да еще черным и грязным от золы, все будут над нами смеяться, — говорили они ему.

— Ну что ж, тогда я один пойду, — сказал Аскеладден.

Вот пришли братья Аскеладдена к стеклянной горе, а рыцари и принцы уже на конях скачут да так стараются, что кони все в мыле. Только проку от этого никакого: как ступит конь копытом на стеклянную гору, сразу вниз и скользит; ни одному даже на вершок не удалось взобраться. Оно и не удивительно: гора была гладкая, как оконное стекло, и крутая, как стена.

Однако принцессу и полкоролевства в придачу каждый не прочь получить — вот они и скакали и скользили без конца. Под конец кони так устали, что больше уж скакать не могли, и так вспотели, что пена с них так и валила, и тут уж принцам делать было нечего. Король хотел было объявить, что все откладывается до другого раза, но только он об этом подумал, как в ту же минуту появился новый рыцарь на таком красивом коне, какого еще никто никогда не видывал; и был он в медной кольчуге, и седло с уздечкой тоже были медные, и все это так блестело, что смотреть было больно. Другие рыцари закричали ему, чтобы он зря не старался, — все равно у него ничего не выйдет. А он не стал их слушать, поскакал прямо к стеклянной горе, и — наверх как ни в чем не бывало, и, ни много ни мало, поднялся на целую треть, а потом повернул коня и спустился вниз. Такого красивого рыцаря принцесса никогда еще не видала, и, пока он скакал по горе, она сидела и думала: "Хоть бы он поднялся!" И когда он повернул коня, она бросила золотое яблоко ему вслед, а оно попало ему в латы на ноге. Вот спустился он с горы и поскакал своей дорогой, да так быстро, что никто и не заметил — куда. Вечером всех рыцарей и принцев позвали во дворец, чтобы найти того, у кого золотое яблоко. Но ни у кого его не было; один за другим приходили рыцари и принцы во дворец, и никто не мог показать яблоко. Вечером возвратились домой и братья Аскеладдена и рассказали про все: как сначала никто и на вершок не мог подняться по стеклянной горе, а потом прискакал рыцарь в медных доспехах, и они так блестели, что больно было смотреть.

— Этот скакать умеет, — говорили братья Аскеладдена, — он поднялся на стеклянную гору на целую треть, а мог бы и выше, если б захотел; только он взял да повернул коня-видно, решил, что на первый раз хватит.

— Эх, вот бы мне взглянуть на него, — сказал Аскеладден; он, как всегда, сидел у печи и в золе копался.

— Ну да! — ответили ему братья. — Тебя только там не хватало, грязная ты скотина!

На другой день братья снова собрались в дорогу, а Аскеладден снова просился вместе с ними; но они никак не хотели его брать.

-Слишком ты грязный и противный, — говорили они.

— Ну что ж, раз так, я один пойду, — сказал Аскеладден.

Пришли братья Аскеладдена к стеклянной горе, а рыцари и принцы уже снова на конях— видно, наново их подковали. Только и это не помогло — снова ни одному даже и на вершок подняться не удалось. Загнали они вконец своих коней, и больше им делать было нечего. И снова хотел было король объявить, что все откладывается до другого раза, — может, тогда дело лучше пойдет. А потом решил он подождать немного — не появится ли рыцарь в медных доспехах. Только он это подумал, как в ту же минуту показался конь, еще намного красивее, чему у рыцаря в медных доспехах, а сидел на нем рыцарь в серебряных доспехах, и седло и уздечка тоже были серебряные, и все это так блестело, что далеко вокруг так и шло сияние. Снова закричали ему другие рыцари, чтобы он не старался понапрасну; а он и не стал их слушать, поскакал прямо к горе и — наверх, и еще выше поднялся, чем первый рыцарь; но вот поднялся он на две трети, повернул коня и спустился вниз. А принцессе он еще больше первого понравился; она сидела и мечтала: "Только бы он поднялся!" И когда он повернул коня, она бросила ему вслед второе яблоко, и оно попало ему прямо в ногу да там в латах и застряло. Вот спустился он со стеклянной горы и ускакал прочь, да так быстро, что никто и не уследил — куда.

Вечером опять пригласили всех рыцарей и принцев во дворец к королю и принцессе, и опять ни у кого не было золотого яблока. Пришли братья домой и всё рассказали; как все пробовали, да никто не мог подняться на стеклянную гору.

— А потом явился рыцарь в серебряных доспехах, с серебряной уздечкой, — сказали они, — этот, видно, скакать умеет; он поднялся на две трети, а потом повернул коня. Вот это было дело! И принцесса бросила ему второе золотое яблоко.

— Эх, вот бы мне посмотреть, — сказал Аскеладден.

— Тебя там не хватало! На нем кольчуга светилась, как те угли. в которых ты копаешься, грязная скотина! — ответили братья.

На третий день опять было точно так же.

Опять Аскеладден просился вместе с братьями, и опять они не хотели его брать. И опять никто не мог даже на вершок подняться по стеклянной горе. Все только и ждали рыцаря в серебряных доспехах; но о нем не было ни слуху ни духу. И вот показался всадник, конь под ним был такой красоты, что и описать невозможно, а доспехи, седло и кольчуга были из чистого золота и так сверкали, что далеко-далеко от них расходилось сияние. Другие рыцари и принцы даже не стали кричать ему, чтобы он зря не старался, — они слова не могли вымолвить от изумления при виде такой красоты. Он поскакал прямо к горе и взлетел наверх, как перышко, так что королевская дочь даже и пожелать не успела, чтобы он добрался до верхушки, а он уже был там. Взлетел он на вершину, взял у принцессы золотое яблоко и тут же повернул коня, спустился с горы и скрылся из глаз, так что никто и опомниться не успел.

Когда братья Аскеладдена вернулись вечером домой, они рассказали, как опять никто не мог подняться на стеклянную гору.

А потом рассказали они и о рыцаре в золотых доспехах.

— Вот это было здорово! Другого такого рыцаря во всем свете не сыскать, — говорили они.

— Вот бы мне посмотреть, — сказал Аскеладден.

— Да уж его кольчуга сверкала точно так, как угольная куча, в которой ты вечно копаешься, грязная скотина! — отвечали братья.

На другой день — дело было вечером — всех рыцарей и принцев пригласили к королю и принцессе, чтобы тот, у кого окажется золотое яблоко, показал его всем. Но приходили гости один за другим — сначала принцы, а потом уже рыцари, — а золотого яблока ни у кого не было.

— У кого-то оно должно быть! — сказал король. — Ведь все мы видели своими глазами, как всадник поднялся на гору и взял его себе!

И он отдал приказ, чтобы все жители страны пришли во дворец, та как он хотел проверить, нет ли у них золотого яблока. И пришли они все один за другим, но яблока ни у кого не было. Вот под конец явились к королю и братья Аскеладдена. Были они самые последние, и король спросил, нет ли кого-нибудь еще в королевстве.

— Да вот, есть у нас брат, — отвечали они, — только у него не может быть яблока: он в эти дни ни разу с печки не слезал.

— Все равно, — сказал король. — Раз все побывали во дворце, пусть и он придет.

И вот привели Аскеладдена в королевский дворец.

— Не у тебя ли золотое яблоко? — спросил король.

— Да, вот одно, вот другое, а вот и третье, — ответил Аскеладден и вынул из кармана все три яблока одно за другим.

А потом сбросил с себя грязные лохмотья, и все увидели золотые доспехи, и они так блестели, что глазам было больно.

— Ну, бери себе мою дочь и полкоролевства в придачу, ты все это заслужил, — сказал король.

Сыграли они свадьбу, и досталась Аскеладдену в жены прекрасная принцесса.

- Кто из вас пойдет, пусть глядит в оба,- так сказал отец.

Сначала пошел старший сын сторожить луг.

"Ну, теперь ни человек, ни зверь, ни сам дьявол мою траву не тронет", - думал он.

Вот наступил вечер, забрался старший сын на сеновал и лег спать. Только вдруг среди ночи поднялся страшный шум и земля загудела, задрожала так, что у сарая чуть крыша не обвалилась. Вскочил старший сын - и бежать что есть мочи, даже ни разу не оглянулся. А всю траву опять кто-то объел, как и в прошлые годы.

Вот на другой год, в Иванову ночь, отец опять говорит, что не дело им отдавать всю траву неведомо кому.

- Пусть один из вас опять пойдет сторожить, да пусть следит хорошенько, - сказал он.

На третий год пришла очередь Аскеладдена. Собрался он на луг, а старшие братья и давай над ним смеяться.

- Ну, ты-то уж наверно убережешь наше сено! Недаром ты только и умеешь, что у печки сидеть да в золе копаться! - говорили они.

Но Аскеладден не стал их слушать, а, как только наступил вечер, пошел на луг, забрался на сеновал и лег; и вот скоро опять поднялся шум и задрожала земля. "Ничего, только бы хуже не было", - подумал Аскеладден. Тут земля еще сильнее задрожала, и соломинки так и запрыгали вокруг Аскеладдена. "Ничего, только бы еще хуже не было", - подумал Аскеладден. Задрожала снова земля, да так, что Аскеладден испугался, как бы крыша на него не свалилась. Но было это недолго, а потом сразу стало все вокруг тихо-тихо. "Интересно, будет опять шум или нет?" - подумал Аскеладден. Но шуму больше не было, все было тихо. Полежал немного Аскеладден и слышит, как будто лошадь стоит у амбара и жует. Выглянул он осторожненько за дверь - и видит: стоит конь и жует траву, да такой большой, гладкий и красивый конь, какого Аскеладден в жизни своей не видывал. Тут же было седло и уздечка и еще рыцарская кольчуга, и были они медные, да так и сверкали. "Ага, так это ты съедаешь наше сено! - подумал Аскеладден. - Ну, больше я тебе этого не позволю!"

Вернулся он домой, а братья стали над ним смеяться и спрашивать, как он провел ночь.

-Сознайся, ведь недолго ты пролежал в сарае, хоть домой и не спешил возвращаться! - говорили они.

- Я спал на сеновале, пока меня солнце не разбудило, и ничего не видал и не слыхал. А чего вы там испугались, понять не могу! - отвечал он братьям.

- Что же, посмотрим, хорошо ли ты луг сторожил! - сказали они.

Пошли туда и видят: стоит трава такая же густая и высокая, как с вечера была.

На следующую Иванову ночь все было точно так же: старшие братья побоялись идти стеречь луг, а Аскеладден пошел. И случилось в точности то же, что и в прошлом году. Сначала раздался шум и задрожала земля, потом - опять, потом - в .третий раз. И все три раза намного-намного сильнее, чем в прошлом году. А потом опять стало тихо-тихо. И услышал Аскеладден, как кто-то жует возле двери. Выглянул он поосторожней за дверь и видит: стоит конь и жует, и конь этот еще больше и глаже прежнего. И было на спине у него седло, и была на шее уздечка, а рядом лежала рыцарская кольчуга из чистого серебра, и так она сверкала, что глазам было больно. "Ага, так это ты решил сегодня съесть наше сено, - подумал Аскеладден. -Да только я этого тебе не позволю!" Взял он огниво и набросил прямо на конскую гриву, и стал конь смирнехонек, как ягненок. Ну, отвел его парень в то же место, где первый конь стоял, а сам воротился домой.

- Ну, как сегодня? Хороша, наверно, наша травка? - спросили братья.

- А как же, - отвечал им Аскеладден. Пошли они на луг и видят: трава как была высокая и густая, так и осталась. Только не стали они от этого к Аскеладдену добрее.

"Ага, так это ты сегодня собрался съесть наше сено, - подумал Аскеладден, - да только я тебе не позволю!" Взял он огниво и перебросил через коня; конь так и замер, будто его к земле пригвоздили, и теперь Аскеладден мог делать с ним все, что душе угодно. Отвел он коня туда, где первые два стояли, а сам воротился домой. Братья опять стали над ним смеяться.

- Верно, хорошо ты стерег траву, - говорили они, потому что Аскеладден так и спал на ходу.

А была принцесса такая раскрасавица, что кто ее ни увидит - хочет не хочет, сразу в нее влюблялся. И понятно, всем принцам и рыцарям со всего света хотелось получить ее и полкоролевства в придачу. Прискакали они на своих конях; кони так и танцевали, а доспехи у рыцарей так и блестели, и каждый думал, что королевская дочь достанется непременно ему. И вот когда пришел назначенный день, возле стеклянной горы кишмя кишели рыцари и принцы, а все, кто только мог ходить или ползать, пришли поглядеть, кому же достанется принцесса; пошли туда и братья Аскеладдена, а его с собой взять ни за что не захотели.

- Как увидят нас с таким оборванцем, да еще черным и грязным от золы, все будут над нами смеяться, - говорили они ему.

- Ну что ж, тогда я один пойду, - сказал Аскеладден.

Однако принцессу и полкоролевства в придачу каждый не прочь получить - вот они и скакали и скользили без конца. Под конец кони так устали, что больше уж скакать не могли, и так вспотели, что пена с них так и валила, и тут уж принцам делать было нечего. Король хотел было объявить, что все откладывается до другого раза, но только он об этом подумал, как в ту же минуту появился новый рыцарь на таком красивом коне, какого еще никто никогда не видывал; и был он в медной кольчуге, и седло с уздечкой тоже были медные, и все это так блестело, что смотреть было больно. Другие рыцари закричали ему, чтобы он зря не старался, - все равно у него ничего не выйдет. А он не стал их слушать, поскакал прямо к стеклянной горе, и - наверх как ни в чем не бывало, и, ни много ни мало, поднялся на целую треть, а потом повернул коня и спустился вниз. Такого красивого рыцаря принцесса никогда еще не видала, и, пока он скакал по горе, она сидела и думала: "Хоть бы он поднялся!" И когда он повернул коня, она бросила золотое яблоко ему вслед, а оно попало ему в латы на ноге. Вот спустился он с горы и поскакал своей дорогой, да так быстро, что никто и не заметил - куда. Вечером всех рыцарей и принцев позвали во дворец, чтобы найти того, у кого золотое яблоко. Но ни у кого его не было; один за другим приходили рыцари и принцы во дворец, и никто не мог показать яблоко. Вечером возвратились домой и братья Аскеладдена и рассказали про все: как сначала никто и на вершок не мог подняться по стеклянной горе, а потом прискакал рыцарь в медных доспехах, и они так блестели, что больно было смотреть.

- Этот скакать умеет, - говорили братья Аскеладдена, - он поднялся на стеклянную гору на целую треть, а мог бы и выше, если б захотел; только он взял да повернул коня-видно, решил, что на первый раз хватит.

- Эх, вот бы мне взглянуть на него, - сказал Аскеладден; он, как всегда, сидел у печи и в золе копался.

- Ну да! - ответили ему братья. - Тебя только там не хватало, грязная ты скотина!

-Слишком ты грязный и противный, - говорили они.

- Ну что ж, раз так, я один пойду, - сказал Аскеладден.

Пришли братья Аскеладдена к стеклянной горе, а рыцари и принцы уже снова на конях- видно, наново их подковали. Только и это не помогло - снова ни одному даже и на вершок подняться не удалось. Загнали они вконец своих коней, и больше им делать было нечего. И снова хотел было король объявить, что все откладывается до другого раза, - может, тогда дело лучше пойдет. А потом решил он подождать немного - не появится ли рыцарь в медных доспехах. Только он это подумал, как в ту же минуту показался конь, еще намного красивее, чему у рыцаря в медных доспехах, а сидел на нем рыцарь в серебряных доспехах, и седло и уздечка тоже были серебряные, и все это так блестело, что далеко вокруг так и шло сияние. Снова закричали ему другие рыцари, чтобы он не старался понапрасну; а он и не стал их слушать, поскакал прямо к горе и - наверх, и еще выше поднялся, чем первый рыцарь; но вот поднялся он на две трети, повернул коня и спустился вниз. А принцессе он еще больше первого понравился; она сидела и мечтала: "Только бы он поднялся!" И когда он повернул коня, она бросила ему вслед второе яблоко, и оно попало ему прямо в ногу да там в латах и застряло. Вот спустился он со стеклянной горы и ускакал прочь, да так быстро, что никто и не уследил - куда.

- А потом явился рыцарь в серебряных доспехах, с серебряной уздечкой, - сказали они, - этот, видно, скакать умеет; он поднялся на две трети, а потом повернул коня. Вот это было дело! И принцесса бросила ему второе золотое яблоко.

- Эх, вот бы мне посмотреть, - сказал Аскеладден.

- Тебя там не хватало! На нем кольчуга светилась, как те угли. в которых ты копаешься, грязная скотина! - ответили братья.

На третий день опять было точно так же.

Опять Аскеладден просился вместе с братьями, и опять они не хотели его брать. И опять никто не мог даже на вершок подняться по стеклянной горе. Все только и ждали рыцаря в серебряных доспехах; но о нем не было ни слуху ни духу. И вот показался всадник, конь под ним был такой красоты, что и описать невозможно, а доспехи, седло и кольчуга были из чистого золота и так сверкали, что далеко-далеко от них расходилось сияние. Другие рыцари и принцы даже не стали кричать ему, чтобы он зря не старался, - они слова не могли вымолвить от изумления при виде такой красоты. Он поскакал прямо к горе и взлетел наверх, как перышко, так что королевская дочь даже и пожелать не успела, чтобы он добрался до верхушки, а он уже был там. Взлетел он на вершину, взял у принцессы золотое яблоко и тут же повернул коня, спустился с горы и скрылся из глаз, так что никто и опомниться не успел.

А потом рассказали они и о рыцаре в золотых доспехах.

- Вот это было здорово! Другого такого рыцаря во всем свете не сыскать, - говорили они.

- Вот бы мне посмотреть, - сказал Аскеладден.

- Да уж его кольчуга сверкала точно так, как угольная куча, в которой ты вечно копаешься, грязная скотина! - отвечали братья.

На другой день - дело было вечером - всех рыцарей и принцев пригласили к королю и принцессе, чтобы тот, у кого окажется золотое яблоко, показал его всем. Но приходили гости один за другим - сначала принцы, а потом уже рыцари, - а золотого яблока ни у кого не было.

- У кого-то оно должно быть! - сказал король. - Ведь все мы видели своими глазами, как всадник поднялся на гору и взял его себе!

- Да вот, есть у нас брат, - отвечали они, - только у него не может быть яблока: он в эти дни ни разу с печки не слезал.

- Все равно, - сказал король. - Раз все побывали во дворце, пусть и он придет.

И вот привели Аскеладдена в королевский дворец.

- Не у тебя ли золотое яблоко? - спросил король.

- Да, вот одно, вот другое, а вот и третье, - ответил Аскеладден и вынул из кармана все три яблока одно за другим.

- Ну, бери себе мою дочь и полкоролевства в придачу, ты все это заслужил, - сказал король.

Сыграли они свадьбу, и досталась Аскеладдену в жены прекрасная принцесса.

Было у отца три сына: старший, средний и младший — Аскеладден. Жили они скромно, но на всё хватало: у них был луг, а на лугу стоял сарай, и там хранилось сено. Только в последние годы не много там припасов было, потому что каждый год, на Иванову ночь, когда трава всего сочнее и гуще, повадился кто-то объедать весь луг, да так, словно по нему прошло целое стадо. Раз так было, и два так было, а на третий раз хозяину то надоело, и сказал он своим сыновьям, что надо им посторожить у сарая, чтобы не съели у них траву, как в прошлые годы.

— Кто из вас пойдёт, пусть глядит в оба, — так сказал отец.

Первым сторожить луг пошёл старший сын.

Наступил вечер, забрался старший сын на сеновал и лёг спать. Только вдруг среди ночи поднялся страшный шум и земля загудела, задрожала так, что у сарая чуть крыша не обвалилась. Вскочил старший сын — и бежать что есть мочи, даже ни разу не оглянулся. А всю траву опять кто-то объел, как и в прошлые годы. Погоревали отец и сыновья, да делать нечего: как-никак, а год прожили.

На другой год, в Иванову ночь, отец опять говорит, что не дело им отдавать всю траву неведомо кому.

— Пусть один из вас опять пойдёт сторожить, да пусть следит хорошенько, — сказал он.

Пошёл теперь сторожить луг средний сын. Забрался он на сеновал и лёг спать, в точности как его брат. И опять посреди ночи поднялся страшный шум и земля задрожала ещё сильнее прошлогоднего. Услыхал это средний сын, испугался и пустился наутёк, да так, словно ему за это деньги платили.

На третий год пришла очередь Аскеладдена. Собрался он на луг, а старшие братья и давай над ним смеяться.

— Ну, ты-то уж наверно убережёшь наше сено! Недаром ты только и умеешь, что у 168

печки сидеть да в золе копаться! — говорили они.

— Ну, так больше не есть тебе нашей травы, — сказал Аскеладден, взял, что под руку попалось, — а попалось ему отцовское огниво, — и бросил в коня. Огниво перелетело через коня, и тот встал, как вкопанный. И стал он такой послушный, что Аскеладден мог делать с ним всё, что душе угодно. Сел он на коня и поскакал в такое место, о каком никто ничего не знал, да там коня и оставил.

Вернулся он домой, а братья давай над ним смеяться:

— Ну-ка, расскажи, где ты ночь коротал? Сознайся, ведь недолго ты пролежал в сарае, хоть домой и не спешил возвращаться!

— Что же, посмотрим, хорошо ли ты луг сторожил! — сказали они.

Пошли туда и видят: стоит трава такая же густая и высокая, как с вечера была.

— Ну, так больше не есть тебе нашей травы! — сказал Аскеладден, взял отцовское огниво и бросил в коня. Огниво перелетело через коня, и тот встал, как вкопанный. И стал конь смирнёхонек, как ягнёнок. Сел Аскеладден на коня и поскакал в то место, где первый конь стоял, а сам воротился домой.

- Ну как сегодня? Трава-то цела? — спросили братья.

— А как же, — отвечал им Аскеладден.

Пошли они на луг и видят: трава как была высокая и густая, так и осталась. Затаили братья на Аскеладдена злобу. Да молчали пока.

Ещё через год, на Иванову ночь, снова послали Аскеладдена сторожить луг:

— У тебя получилось в прошлом году, и в позапрошлом году, и сегодня тебе идти.

И случилось всё точно так же, как в прошлый и позапрошлый разы. Трижды дрожала земля всё сильнее и сильнее, и напоследок парня так и бросало от стены к стене; а потом вдруг стало тихо-тихо. Полежал немного Аскеладден и слышит, как кто-то жуёт у двери. Выглянул он за дверь и видит: у самого амбара стоит конь, гораздо больше и глаже, чем те, которых он уже поймал; а на коне седло и уздечка и рыцарские доспехи из чистого червонного золота.

— И тебе не есть наше сено, — сказал Аскеладден и бросил в коня отцовское огниво. Конь так и замер, будто его к земле пригвоздили, и теперь Аскеладден мог делать с ним всё, что душе угодно. Отвёл он коня туда, где первые два стояли, а сам воротился домой.

Братья опять стали над ним смеяться.

— Ну, сегодня ты особенно хорошо стерёг наше сено, — говорили они, потому что Аскеладден так и спал на ходу. Но и на этот раз на лугу осталась высокая и густая трава. Ещё пуще озлобились на Аскеладдена братья.

А у короля той страны была дочь. И король так сильно любил её, что согласен был отдать её в жены только тому, кто взберётся на стеклянную гору. Эта стеклянная гора была высокая-высокая и гладкая, как лёд, и стояла она возле самого королевского дворца. На самой верхушке этой горы обещали посадить королевскую дочь, и будет она держать три золотых яблока. И тот, кто взберётся на самый верх и возьмёт яблоки, тот и получит принцессу и полкоролевства в придачу. Так король повелел объявить во всей своей стране и во всех соседних королевствах.

Принцесса была так красива, что кто её ни увидит — сразу в неё влюблялся. Понятно, что всем принцам и рыцарям со всего света хотелось получить её и полкоролевства в придачу. Собрались они в назначенный час у стеклянной горы. И было их великое множество. Но ещё больше было тех, кто пришёл посмотреть, кому же достанется принцесса. Пришли туда и братья Аскеладдена, а его с собой взять ни за что не захотели.

— Ты у печки сидишь да золой играешь. Как увидят нас рядом с таким замухрышкой — засмеют, — говорили они ему.

— Ну что ж, тогда я один пойду, — сказал Аскеладден.

Вот пришли братья Аскеладдена к стеклянной горе, а рыцари и принцы уже на конях скачут, да так стараются, что кони все в мыле. Только проку от этого никакого: как ступит конь копытом на стеклянную гору, сразу вниз и скользит; ни одному даже на вершок не удалось взобраться. Оно и не удивительно: гора была гладкая, как оконное стекло, и крутая, как стена. Под конец кони так устали, что больше уж скакать не могли, и так вспотели, что пена с них так и валила, и тут уж принцам делать было нечего.

Король, глядя на тщетные попытки принцев и рыцарей, хотел было отложить состязания до другого раза. Но только он об этом подумал, как в ту же минуту появился новый рыцарь на таком красивом коне, какого ещё никто никогда не видывал. И был он в медной кольчуге, и седло с уздечкой тоже были медные, и всё это так блестело, что смотреть было больно. Другие рыцари закричали ему, чтобы он зря не старался, — всё равно у него ничего не выйдет. А он не стал их слушать, поскакал прямо к стеклянной горе, и — наверх как ни в чём не бывало, и поднялся на целую треть горы. Потом повернул коня и спустился вниз. Такого красивого рыцаря принцесса никогда ещё не видала, и, пока он скакал по горе, ей очень захотелось, чтобы он поднялся на гору. И когда он повернул коня, она бросила золотое яблоко ему вслед, а оно попало ему в латы на ноге.

Вот спустился он с горы и поскакал своей дорогой, да так быстро, что никто и не заметил — куда. Вечером всех рыцарей и принцев позвали во дворец, чтобы найти того, у кого золотое яблоко. Но ни у кого его не было; один за другим приходили рыцари и принцы во дворец, и никто не мог показать яблоко.

Вечером возвратились домой и братья Аскеладдена и наперебой рассказывали, как безрезультатно старались приезжие принцы и рыцари, как неизвестный рыцарь в медных доспехах поднялся на треть горы и как принцесса бросила ему золотое яблоко.

— Слишком ты грязный и противный, — говорили они.

— Ну что ж, раз так, я один пойду, — сказал Аскеладден.

Пришли братья Аскеладдена к стеклянной горе, а рыцари и принцы уже снова на конях. Только снова ни одному даже и на вершок подняться не удалось. Загнали они вконец своих коней, и больше им делать было нечего. Вот уже король собрался объявить окончание сегодняшнего состязания, как показался конь, ещё намного красивее, чем у рыцаря в медных доспехах, а сидел на нём рыцарь в серебряных доспехах, и седло и уздечка тоже были серебряные, и всё это так блестело, что Далеко вокруг так и шло сияние. Снова проскакал рыцарь прямо к горе и ещё выше поднялся, чем первый рыцарь. Но вот поднялся он на две трети, повернул коня и спустился вниз. А принцессе он ещё больше первого понравился; и, когда он повернул коня, она бросила ему вслед второе яблоко, и оно попало ему прямо в ногу да там в латах и застряло. Рыцарь спустился со стеклянной горы и ускакал прочь, да так быстро, что никто и не уследил — куда.

Вечером опять пригласили всех рыцарей и принцев во дворец к королю и принцессе, и опять ни у кого не было золотого яблока.

Пришли братья домой и рассказывали наперебой, как прискакал рыцарь в серебряных доспехах, как поднялся на две трети горы и ускакал, как принцесса кинула ему второе золотое яблоко.

— Вот бы и мне на этого рыцаря взглянуть! — мечтательно сказал Аскеладден.

— И не мечтай, грязнуля! — отмахнулись от него братья.

На третий день опять было точно так же. Только принцы и рыцари уже не так резво бросались на гору, не так старались подняться. Все только и ждали рыцаря в серебряных доспехах; но о нём не было ни слуху ни духу. И вот показался всадник, конь под ним был такой красоты, что и описать невозможно, а доспехи, седло и кольчуга были из чистого золота и так сверкали, что далеко-далеко от них расходилось сияние. Он поскакал прямо к горе и взлетел наверх, как пёрышко. Королевская дочь даже и пожелать не успела, чтобы он добрался до верхушки. Взлетел он на вершину, взял у принцессы золотое яблоко и тут же повернул коня, спустился с горы и скрылся с глаз, так что никто и опомниться не успел.

Когда братья Аскеладдена вернулись вечером домой, они рассказали, как опять никто не мог подняться на стеклянную гору. А потом рассказали они и о рыцаре в золотых доспехах.

А на другой день всех рыцарей и принцев пригласили к королю и принцессе, чтобы тот, у кого окажется золотое яблоко, показал его всем. Но приходили гости один за другим — сначала принцы, а потом уже рыцари, — а золотого яблока ни у кого не было.

— Но должно же оно быть у кого-то! — нервничал король. — Ведь все мы видели своими глазами, как всадник поднялся на гору и взял его себе!

И он отдал приказ, чтобы все жители страны пришли во дворец. Жители пришли все один за другим, но яблока ни у кого не было. Явились к королю и братья Аскеладдена. Были они самые последние, и король спросил, нет ли кого-нибудь ещё в королевстве. Братья замялись было, да королю как неправду скажешь? Вот они и признались:

— Есть у нас ещё один брат, Аскеладден. Да только у него яблока уж точно быть не может: он от печки не отходит, в золе роется.

Но король стоял на своём: раз приказал всем прибыть во дворец, значит, и Аскелад- дена это касается. Делать нечего, привели братья Аскеладдена во дворец.

— Нет ли у тебя золотого яблока? — строго спросил король.

— Да, вот одно, вот второе, а вот и третье, — ответил Аскеладден и вынул из кармана все три яблока одно за другим.

А потом сбросил с себя грязные лохмотья, и все увидели золотые доспехи, и они так сияли, что глазам было больно. И король, и принцесса узнали в Аскеладдене прекрасного рыцаря, который смог подняться на стеклянную гору. Вскоре и свадьбу сыграли, и досталась Аскеладдену в жены прекрасная принцесса.

Сказка Старик из стеклянной горы о короле-самодуре, влюбленном юноше и хитрой королевне. Непременно прочитайте сказку онлайн и обсудите ее с ребенком.

Сказка Старик из стеклянной горы читать

Краткое содержание сказки

Появилась у глупого короля очередная нелепая фантазия. Велел он стеклянную гору построить. Для чего? Чтобы выбрать жениха для единственной дочери. Кто на гору стеклянную взберется, тот мужем королевны станет. Один юноша, который давно был влюблен в королевну, пошел гору покорять. Королевна захотела с ним пойти, чтобы его поддержать. Вдруг гора разверзлась, девушка в нее провалилась и исчезла. Найти ее никто не мог. Попала королевна в заточение к старику из стеклянной горы. Стала она служанкой у старого Ринкранка на много лет. Думала девушка, как сбежать от старика. Прищемила девушка его длинную бороду оконной рамой и потребовала сказать, где лестницу он прячет. Так выбралась из горы королевна. Обвенчалась девушка со своим женихом. Ринкранку король наказание придумал: заставил старика выучить все математические действия, потом казначеем его сделал. Читать сказку онлайн полностью можно на нашем сайте.

Анализ сказки Старик из стеклянной горы

Как все сказки братьев Гримм, сказка Старик из стеклянной горы наполнена глубоким смыслом. Чему учит сказка? Каждый наш поступок имеет последствия. Глупые затеи могут принести много вреда. Попав в затруднительную ситуацию, не нужно отчаиваться, нужно искать из нее выход — такова главная мысль сказки.

Мораль сказки Старик из стеклянной горы

Сказка без лишних назиданий показывает, что может произойти, если человек не думает о последствиях своих поступков. Поэтому авторы сказки Старик из стеклянной горы призывают к рассудительности, которая поможет избежать ошибок и найти выход из трудного положения.

Читайте также: