Приговоренный умирает в пять краткое содержание
Обновлено: 02.07.2024
Приговоренный умирает в пять
Приговоренный умирает в пять
Перевод Валерия Орлова
Г-ну Полю Фаччендини, судье,
мэтру Жану Виалю, адвокату, и
мэтру Максану Реру, адвокату, чьи
советы провели меня сквозь дебри
Персонажи этого романа - вымышленные, и всякое
их сходство с современниками, как ныне
здравствующими, так и покойными, чисто
случайное; равным образом случайными
могут быть и совпадения имен и фамилий.
Разумеется, повесть написана до проведения
Процесс занял пять дней.
Когда присяжные удалились на совещание, предполагаемый вердикт запорхал по залу.
- Дело в шляпе, - прошептал Билли Гамбург в очаровательное ушко Дото (уменьшительное от Доротеи).
Надвигалась гроза, свет ламп то и дело блек от всполохов.
- Шесть десять, - произнес Билли, взглянув на свои наручные часы. Да что они там, адресами обмениваются?
Старший судебный пристав потребовал тишины.
- Господа! Суд идет.
Председатель суда стряхнул с себя дремоту. Двенадцать образцовых граждан, призванных решить судьбу подсудимого, гуськом возвратились в зал, заняли свою скамью.
- Господа присяжные заседатели, ответьте по совести и чести.
- Обычная болтология! - скривился Билли, чья шаловливая рука добралась уже до подвязки Дото.
Зашлась в кашле дама с сиреневыми волосами, прикрывая рот рукой в перчатке.
Старшина присяжных - рыжий, коренастый, с глазами навыкате под стеклами в невидимой оправе - зычным голосом ответил на ритуальные вопросы председателя суда и сел с видом человека, исполненного сознания собственной значимости.
Снаружи донесся визг автомобильных тормозов, там и сям в зале раздались аплодисменты, но быстро потухли.
Подсудимый не выказал ни малейшего волнения. Под устремленными на него взглядами всех присутствующих он все с той же сардонической усмешкой под тонкими черными усиками, которая не сходила с его губ на протяжении всех пяти дней процесса, едва заметно поклонился заместителю прокурора, чем привел в смятение не одно женское сердце.
Очередная вспышка молнии. Первый раскат грома. Публика заторопилась к выходу.
Защитник, мэтр Лежанвье, собрал листки с тезисами и выводами и сунул их в портфель из свиной кожи. По его широкому лбу, застилая белый свет, градом катил пот. Сердце ухало где-то в горле - огромное, больное, не дающее нормально вздохнуть.
- Ваш динамит, мэтр, - напомнила мэтр Лепаж (Сильвия), протягивая ему розовую пилюлю и стакан с водой.
Мэтр Лежанвье с отвращением проглотил пилюлю, запил ее водой из стакана.
- Спасибо, малыш. Вы очень милы. Нет, никогда ему к этому не привыкнуть.
Так повторялось всякий раз при вынесении вердикта: его охватывала смертельная тревога.
Словно ему предстояло разделить участь подсудимого. Самому быть оправданным или признанным виновным. Словно он защищал собственную жизнь.
С первого этажа доносилась танцевальная мелодия - подобные ритмы особенно оглушают, когда сам предпочитаешь Дебюсси и Равеля.
Злясь на весь свет и на себя, мэтр Лежанвье судорожно дергал галстук перед псише [Большое зеркало в раме со стержнями, позволяющими устанавливать его в наклонном положении], в котором каких-нибудь десять минут назад еще отражалась пленительная Диана в синем вечернем платье. Дрожащие руки адвоката пылали так, что ему пришлось охладить их под струей воды в ванной. Он не то чтобы страдал, но испытывал неотвязное ощущение, что боль может накинуться на него в любой момент.
Вернер Лежанвье страшился этих ужинов "в кругу друзей", где каждый ожидал от него не менее блестящих застольных речей, чем его выступления в суде, но не могло быть и речи о том, чтобы Диана лишилась их. Один раз, один-единственный раз, на следующий день после процесса Анжельвена, "обреченного на проигрыш" и в конце концов выигранного, он выразил намерение похитить ее у общества и провести вечер вдвоем в каком-нибудь симпатичном маленьком бистро.
Тогда Диана взглянула на него с непритворным изумлением, словно он сделал ей гнусное предложение. Светило адвокатуры принадлежит не себе, а своим близким и почитателям: известность не дается даром. К тому же она терпеть не могла эти так называемые симпатичные маленькие бистро, будь они итальянские, русские или венгерские, где запахи пиццы, борща или гуляша уже с порога отбивают всякий аппетит и где надо бьяь одетым "как все", если не хочешь выглядеть белой вороной. Увидев, что муж надулся, Диана приподняла обеими руками волан своей пышной юбки и склонилась в умопомрачительном реверансе, приоткрывшем соблазнительные округлости ее декольтированной груди. "Поклянитесь говорить правду, всю правду, дорогой мэтр! Вы не находите, что в вечернем платье я красивее, чем в скромном костюме? Разве вы не предпочитаете видеть меня роскошно раздетой?" Пятидесятилетний мужчина быстро становится рабом тридцатипятилетней женщины. Тщетны были неуклюжие попытки Лежанвье объяснить ей, что он по-прежнему находит ее красивой, но не осмеливается к ней подступиться, когда находит ее слишком красивой. "Вы можете подступаться ко мне каждый божий день, дорогой мэтр, и вы себе в этом не отказываете! Но почему обязательно сегодня. Вспомните, дорогой, что вы - интеллектуал! А интеллектуал должен уметь идти на определенные ограничения!"
Подобного рода фразы прямо-таки бесили адвоката. Когда он, невзирая на глухое неодобрение Жоэллы, чьего совета никто не спрашивал, женился на Диане, ему, незадолго до этого овдовевшему, было под сорок. Медовый месяц:
Италия, Балеарские острова, Прованс. А потом его сразил сердечный приступ. К счастью, вдали от нее, когда он защищал клиента в провинциальном суде.
"НЕПРЕДВИДЕННЫЕ ОСЛОЖНЕНИЯ ТЧК ВОЗВРАЩЕНИЕ ОТКЛАДЫВАЕТСЯ ТЧК ДУМАЮ О ВАС ТЧК ДУМАЙТЕ ОБО МНЕ ТЧК (ЗАЧЕРКНУТО) ТЧК BEPHEР".
Так ему удалось скрыть, что его сердце уже никуда не годится: колотится из-за пустяков, дает перебои, как мотор с засорившимся карбюратором, - в общем, сдаст первым в еще вполне здоровом организме. Признаться в этом Диане означало бы ее потерять: разница в возрасте стала бы непреодолимой. Тем не менее - и это не на шутку тревожило Лежанвье Диана (женская интуиция или неудовлетворенная потребность в материнстве?) обращалась с ним то ли как с больным, то ли как с большим ребенком, следила, чтобы он выкуривал не больше десяти сигарет или двух сигар в день ("Одна сигара стоит пяти сигарет", - безапелляционно заявила она), ложился спать в десять, самое позднее в одиннадцать часов, за исключением тех вечеров, когда они принимали "друзей", раз в год в порядке профилактики показывался дантисту и окулисту и без нее не ходил на возбуждающие зрелища - такие, как канкан и стриптиз. "Я люблю вас, дорогой! Я полюбила вас с первой же встречи в буфете Восточного вокзала, когда вы сняли с меня шубку так, словно стаскивали платье. Но я восхищаюсь и мэтром Лежанвье, великим Лежанвье, поборником справедливости, надеждой угнетенных, удачливым победителем в самых безнадежных процессах. Если бы я перестала восхищаться одним, то, вероятно, разлюбила бы и другого. Так что, дорогой, никаких симпатичных бистро!"
Никаких симпатичных бистро - так решила Диана. Никаких вылазок вдвоем для мэтра Лежанвье, даже по завершении тех нескончаемых битв с клиентами, с полицией, со свидетелями, с обвинением, с гражданским истцом, с председателем судебного заседания, с двенадцатью образцовыми гражданами, с собственными выводами. Никаких послаблений мэтру Лежанвье на следующий день после выигранного процесса. Смокинг. Крахмальная сорочка, галстук с норовом. Тесноватые лаковые туфли. Сидней Беше, Луи Армстронг. Модные спектакли. Притворно сердечные улыбки добрых друзей, которые поздравляют тебя, надеясь, что вскоре ты свернешь себе шею. Бессменный Билли и его брюзгливый цинизм. Дото. Жоэлла. Мэтр Кольбер-Леплан. X, Y, Z. Кто там еще?
Выбрав категорию по душе Вы сможете найти действительно стоящие книги и насладиться погружением в мир воображения, прочувствовать переживания героев или узнать для себя что-то новое, совершить внутреннее открытие. Подробная информация для ознакомления по текущему запросу представлена ниже:
Приговоренный умирает в пять: краткое содержание, описание и аннотация
Станислас-Андре Стиман: другие книги автора
Кто написал Приговоренный умирает в пять? Узнайте фамилию, как зовут автора книги и список всех его произведений по сериям.
В течение 24 часов мы закроем доступ к нелегально размещенному контенту.
Приговоренный умирает в пять — читать онлайн бесплатно полную книгу (весь текст) целиком
Приговоренный умирает в пять
Приговоренный умирает в пять
Перевод Валерия Орлова
Г-ну Полю Фаччендини, судье,
мэтру Жану Виалю, адвокату, и
мэтру Максану Реру, адвокату, чьи
советы провели меня сквозь дебри
Персонажи этого романа - вымышленные, и всякое
их сходство с современниками, как ныне
здравствующими, так и покойными, чисто
случайное; равным образом случайными
могут быть и совпадения имен и фамилий.
Разумеется, повесть написана до проведения
Процесс занял пять дней.
Когда присяжные удалились на совещание, предполагаемый вердикт запорхал по залу.
- Дело в шляпе, - прошептал Билли Гамбург в очаровательное ушко Дото (уменьшительное от Доротеи).
Надвигалась гроза, свет ламп то и дело блек от всполохов.
- Шесть десять, - произнес Билли, взглянув на свои наручные часы. Да что они там, адресами обмениваются?
Старший судебный пристав потребовал тишины.
- Господа! Суд идет.
Председатель суда стряхнул с себя дремоту. Двенадцать образцовых граждан, призванных решить судьбу подсудимого, гуськом возвратились в зал, заняли свою скамью.
- Господа присяжные заседатели, ответьте по совести и чести.
- Обычная болтология! - скривился Билли, чья шаловливая рука добралась уже до подвязки Дото.
Зашлась в кашле дама с сиреневыми волосами, прикрывая рот рукой в перчатке.
Старшина присяжных - рыжий, коренастый, с глазами навыкате под стеклами в невидимой оправе - зычным голосом ответил на ритуальные вопросы председателя суда и сел с видом человека, исполненного сознания собственной значимости.
Снаружи донесся визг автомобильных тормозов, там и сям в зале раздались аплодисменты, но быстро потухли.
Подсудимый не выказал ни малейшего волнения. Под устремленными на него взглядами всех присутствующих он все с той же сардонической усмешкой под тонкими черными усиками, которая не сходила с его губ на протяжении всех пяти дней процесса, едва заметно поклонился заместителю прокурора, чем привел в смятение не одно женское сердце.
Очередная вспышка молнии. Первый раскат грома. Публика заторопилась к выходу.
Защитник, мэтр Лежанвье, собрал листки с тезисами и выводами и сунул их в портфель из свиной кожи. По его широкому лбу, застилая белый свет, градом катил пот. Сердце ухало где-то в горле - огромное, больное, не дающее нормально вздохнуть.
- Ваш динамит, мэтр, - напомнила мэтр Лепаж (Сильвия), протягивая ему розовую пилюлю и стакан с водой.
Мэтр Лежанвье с отвращением проглотил пилюлю, запил ее водой из стакана.
- Спасибо, малыш. Вы очень милы. Нет, никогда ему к этому не привыкнуть.
Так повторялось всякий раз при вынесении вердикта: его охватывала смертельная тревога.
Словно ему предстояло разделить участь подсудимого. Самому быть оправданным или признанным виновным. Словно он защищал собственную жизнь.
С первого этажа доносилась танцевальная мелодия - подобные ритмы особенно оглушают, когда сам предпочитаешь Дебюсси и Равеля.
Злясь на весь свет и на себя, мэтр Лежанвье судорожно дергал галстук перед псише [Большое зеркало в раме со стержнями, позволяющими устанавливать его в наклонном положении], в котором каких-нибудь десять минут назад еще отражалась пленительная Диана в синем вечернем платье. Дрожащие руки адвоката пылали так, что ему пришлось охладить их под струей воды в ванной. Он не то чтобы страдал, но испытывал неотвязное ощущение, что боль может накинуться на него в любой момент.
Вернер Лежанвье страшился этих ужинов "в кругу друзей", где каждый ожидал от него не менее блестящих застольных речей, чем его выступления в суде, но не могло быть и речи о том, чтобы Диана лишилась их. Один раз, один-единственный раз, на следующий день после процесса Анжельвена, "обреченного на проигрыш" и в конце концов выигранного, он выразил намерение похитить ее у общества и провести вечер вдвоем в каком-нибудь симпатичном маленьком бистро.
Тогда Диана взглянула на него с непритворным изумлением, словно он сделал ей гнусное предложение. Светило адвокатуры принадлежит не себе, а своим близким и почитателям: известность не дается даром. К тому же она терпеть не могла эти так называемые симпатичные маленькие бистро, будь они итальянские, русские или венгерские, где запахи пиццы, борща или гуляша уже с порога отбивают всякий аппетит и где надо бьяь одетым "как все", если не хочешь выглядеть белой вороной. Увидев, что муж надулся, Диана приподняла обеими руками волан своей пышной юбки и склонилась в умопомрачительном реверансе, приоткрывшем соблазнительные округлости ее декольтированной груди. "Поклянитесь говорить правду, всю правду, дорогой мэтр! Вы не находите, что в вечернем платье я красивее, чем в скромном костюме? Разве вы не предпочитаете видеть меня роскошно раздетой?" Пятидесятилетний мужчина быстро становится рабом тридцатипятилетней женщины. Тщетны были неуклюжие попытки Лежанвье объяснить ей, что он по-прежнему находит ее красивой, но не осмеливается к ней подступиться, когда находит ее слишком красивой. "Вы можете подступаться ко мне каждый божий день, дорогой мэтр, и вы себе в этом не отказываете! Но почему обязательно сегодня. Вспомните, дорогой, что вы - интеллектуал! А интеллектуал должен уметь идти на определенные ограничения!"
Процесс занял пять дней.
Когда присяжные удалились на совещание, предполагаемый вердикт запорхал по залу.
— Дело в шляпе, — прошептал Билли Гамбург в очаровательное ушко Дото (уменьшительное от Доротеи).
Надвигалась гроза, свет ламп то и дело блек от всполохов.
— Шесть десять, — произнес Билли, взглянув на свои наручные часы. — Да что они там, адресами обмениваются?
Старший судебный пристав потребовал тишины в зале:
Приговорённый умирает в пять скачать fb2, epub бесплатно
В сборник вошли романы мастеров детективного жанра, публикуемые на русском языке впервые. Закрученный сюжет, острая интрига, психологизм и детально выписанные характеры — вот черты, объединяющие эти произведения.
В сборник вошли английские детективные романы, сверхдинамичные по сюжету, сочетающие глубокий, тонкий психологизм и высокую художественность повествования.
Фон, на котором развертываются события, широк: от военной и послевоенной Москвы, от гитлеровской Германии, разваливающейся под ударами союзников, до Южной Америки, куда герой, сменив профессию, попадает после войны и где волею судеб ему приходится принять участие в разоблачении нацистского подполья.
В гостинице в сельской местности находят мертвого мужчину. Полиция занимается своим расследованием, но параллельно Майлс Бридон и его жена по заданию страховой компании, в которой был застрахован погибший, ведут собственное следствие. Майлз собирается доказать, что это самоубийство, на что вроде бы указывает положение газовых кранов в комнате убитого. Старый друг Майлза, инспектор полиции Лейланд, убежден, что это убийство — так рождается пари, результатом которого будет изобретательное и удивительное объяснение загадочной смерти.
Эркюль Пуаро получает телеграмму от баронета Жерваза Шевени-Гора с просьбой о помощи в одном деликатном деле. Пуаро приезжает перед ужином, на который уже собралось довольно много гостей. И тут раздаётся удар гонга, а через какое-то время — выстрел. Пуаро опять пора браться за дело.
Богатые традиции французской приключенческой литературы XIX века нашли в XX веке достойных продолжателей — достаточно назвать таких авторов, как Ж. Сименон, Л. Тома, Ш. Эксбрая. В этом ряду одно из первых мест принадлежит, несомненно, французу бельгийского происхождения Станисласу-Андре Стееману, ставшему одним из основоположников современного европейского детективного романа. Небезынтересно, в частности, отметить, что именно Стееманом был создан образ знаменитого сыщика комиссара Мегрэ, использованный затем после определенной доработки в десятках романов Ж. Сименона. Именно Стееман придал французской детективной прозе недостававшие ей дотоле четкость и законченность сюжетов, динамичность развития событий, современный колорит.
Богатые традиции французской приключенческой литературы XIX века нашли в XX веке достойных продолжателей — достаточно назвать таких авторов, как Ж. Сименон, Л. Тома, Ш. Эксбрая. В этом ряду одно из первых мест принадлежит, несомненно, французу бельгийского происхождения Станисласу-Андре Стееману, ставшему одним из основоположников современного европейского детективного романа. Небезынтересно, в частности, отметить, что именно Стееманом был создан образ знаменитого сыщика комиссара Мегрэ, использованный затем после определенной доработки в десятках романов Ж. Сименона. Именно Стееман придал французской детективной прозе недостававшие ей дотоле четкость и законченность сюжетов, динамичность развития событий, современный колорит.
Богатые традиции французской приключенческой литературы XIX века нашли в XX веке достойных продолжателей — достаточно назвать таких авторов, как Ж. Сименон, Л. Тома, Ш. Эксбрая. В этом ряду одно из первых мест принадлежит, несомненно, французу бельгийского происхождения Станисласу-Андре Стееману, ставшему одним из основоположников современного европейского детективного романа. Небезынтересно, в частности, отметить, что именно Стееманом был создан образ знаменитого сыщика комиссара Мегрэ, использованный затем после определенной доработки в десятках романов Ж. Сименона. Именно Стееман придал французской детективной прозе недостававшие ей дотоле четкость и законченность сюжетов, динамичность развития событий, современный колорит.
В сборник включены романы почти неизвестных российскому читателю французских писателей детективного жанра.
![Последний из шестерки [= Шестеро обреченных]](https://bookshake.net/uploads/books/images/9b/9b50afbd-7fcb-40ba-8432-9942ea6ece7b/0e35d280aff18c9f492116c16ed86d75c06955e5.jpg)
Сантер обнял Перлонжура и повел в комнату.
– Садись, старик! – сказал он, подвигая самое удобное кресло. И еще раз с волнением повторил: – Старик!
Перлонжур сел, бросив на стол шляпу с плащом. Сантер буквально пожирал его глазами.
– Ну как? – не выдержал он наконец. Но Перлонжур не отвечал.
За пять лет бурных скитаний он ничуть не постарел. Все те же светлые, непокорные волосы, все тот же упрямый лоб, все тот же холодный взгляд голубых глаз и этот обиженный, насупленный вид, способный обескуражить кого угодно.
Богатые традиции французской приключенческой литературы XIX века нашли в XX веке достойных продолжателей — достаточно назвать таких авторов, как Ж. Сименон, Л. Тома, Ш. Эксбрая. В этом ряду одно из первых мест принадлежит, несомненно, французу бельгийского происхождения Станисласу-Андре Стееману, ставшему одним из основоположников современного европейского детективного романа. Небезынтересно, в частности, отметить, что именно Стееманом был создан образ знаменитого сыщика комиссара Мегрэ, использованный затем после определенной доработки в десятках романов Ж. Сименона. Именно Стееман придал французской детективной прозе недостававшие ей дотоле четкость и законченность сюжетов, динамичность развития событий, современный колорит.
Богатые традиции французской приключенческой литературы XIX века нашли в XX веке достойных продолжателей — достаточно назвать таких авторов, как Ж. Сименон, Л. Тома, Ш. Эксбрая. В этом ряду одно из первых мест принадлежит, несомненно, французу бельгийского происхождения Станисласу-Андре Стееману, ставшему одним из основоположников современного европейского детективного романа. Небезынтересно, в частности, отметить, что именно Стееманом был создан образ знаменитого сыщика комиссара Мегрэ, использованный затем после определенной доработки в десятках романов Ж. Сименона. Именно Стееман придал французской детективной прозе недостававшие ей дотоле четкость и законченность сюжетов, динамичность развития событий, современный колорит.
В семьях крупнейших российских нефтяных олигархов праздник: их дети, известные спортсмены мирового класса, играют свадьбу. Но на ближайшем же международном теннисном турнире молодой муж, упорно шедший к победе, неожиданно и по непонятным причинам проигрывает матч сыну собственного тренера – восходящей звезде тенниса. И более того, возвращаясь домой, молодожены гибнут в автокатастрофе.
Прокуратура прекращает расследование по причине смерти самих виновников трагедии. И тогда дело поручают А.Турецкому и его команде.
Убита женщина, известный врач-нарколог. Следователи уверены, что ее гибель произошла по ошибке, на самом деле готовилось покушение на важного московского чиновника, заместителя мэра города. Обвинения в бездействии обрушиваются со всех сторон на органы правопорядка. Дело ставится на контроль в президентской администрации. И тогда расследование берет в свои руки Генеральная прокуратура, а конкретно старший помощник Генерального прокурора Александр Борисович Турецкий. Но в процессе расследования выясняются факты, которые в корне меняют первоначальную версию…
Скорость пули оказалась выше скорости гоночной машины. Пилот-гонщик выпустил руль из рук, и неуправляемая машина врезалась в ограждение. Дело об убийстве гонщика оказалось едва ли не самым сложным. Полковники Лев Гуров и Станислав Крячко под личиной бандитов-гастролеров проникают в криминальный мир столицы, участвуют в жестких разборках, рискуют жизнью, но в итоге выходят на след убийцы. Вот тут-то дело принимает крутой оборот: чем ближе сыщики к этому неуловимому преступнику, тем ближе пролетают пули. Остается сделать еще один шаг. Встреча с пулей неминуема.
Подмосковный Зеленодольск взбудоражен произошедшими в городе трагическими событиями: погибли три предпринимателя, совладельцы металлургического завода. Более того — убит ведущий расследование молодой сыщик Поливанов, а вслед за этим и его отец, вице-мэр города. Размах криминальных событий настолько велик, что к делу подключилась следственная бригада из Москвы во главе со старшим помощником Генерального прокурора Александром Борисовичем Турецким. С первых шагов московские оперативники столкнулись с массированным и наглым противодействием преступников, готовых на все ради денег…
В тихом столичном районе произошло ЧП: возле подъезда своего дома убит старший следователь Мосгорпрокуратуры Николай Познеев. Его коллеги приходят к чересчур скоропалительному выводу, связывая преступление с профессиональной деятельностью жертвы…
Но дело о гибели Познеева попадает в Генеральную прокуратуру, непосредственно к Александру Борисовичу Турецкому. У следственно-оперативной бригады возникают сразу три версии произошедшего…
Убиты два старых друга, один из которых был заместителем начальника УВД на Московском метрополитене, другой — художником, посвятившим себя необычному виду искусства — граффити, уличной живописи. Почему эти двое оказались в столь поздний час в безлюдном месте? Имеют ли отношение к этому убийству взрывы, недавно прогремевшие в метро? А может быть, двойное убийство — всего лишь семейное дело? Во всем этом предстоит разобраться старшему помощнику Генпрокурора Александру Борисовичу Турецкому, который возглавляет следственную группу.
Рекомендовано к публикации Издательским Советом Русской Православной Церкви
Социально-психологический детектив, действие которого разворачивается на большой стройке.
Из сборника Современный болгарский детектив
Феодор (Поздеевский)
Жизнь. Деятельность. Труды
Дом, в котором родился вл.Феодор
На родине вл.Феодора
Храм прп.Макария Унженского
1. Детство и годы учения (1876-1901)
Архиепископ Феодор (в миру Александр Васильевич Поздеевский) родился 21 марта 1876 года в селе Макарьевском Ветлужского уезда Костромской губернии в семье протоиерея Василия Викторовича[1] и Прасковьи Васильевны Поздеевских. Отец и мать его были костромичами, и в городе до сих пор сохранился дом, где они одно время жили. В Макарьевское Поздеевские переехали, очевидно, в связи с назначением главы семейства на служение в местном храме преподобного Макария Унженского.
Фантомас. Приговоренный умирает в пять, Пьер Сувестр И Марсель Аллен, Станислас-Андре Стиман - рейтинг книги по отзывам читателей, краткое содержание
Автор:
Категория:
О книге
Краткое содержание
Юристы по образованию, связавшие свою судьбу с журналистикой, Пьер Сувестр и Марсель Аллен являются авторами знаменитой серии романов о "неуловимом Фантомасе". В сборник включен первый роман цикла. В издание вошла также повесть признанного мастера детективного жанра бельгийского писателя С.-А.Стимана - "Приговоренный умирает в пять".
Другие художественные книги
Впечатляющее видео
В 2 года родители купили малышу баскетбольное кольцо и мяч, посмотрите, что умеет этот малыш в 5 лет!
Читайте также: