Портобелло рут ренделл краткое содержание по главам

Обновлено: 07.07.2024

Портобелло роман британского писателя Рут Ренделл, опубликовано в 2008. Он расположен внутри и вокруг Портобелло-роуд в Notting Hill, Лондон. Написано в режим повествования от третьего лицаон рассказывает о жизни многих лондонцев - как богатых, так и бедных - живущих недалеко от рынка Портобелло-роуд, пути которого пересекаются случайно, а не намеренно. Другими словами, Портобелло это о "судьбах странно составленной группы людей, единственной общей чертой которых является их почтовый индекс." [1]

Краткое содержание сюжета

Центральным персонажем романа является Юджин Рен, богатый торговец произведениями искусства средних лет, чья скрытная личность ставит под угрозу как его здравомыслие, так и отношения с Эллой Котсуолд, привлекательной терапевт на десять лет моложе его. Преодолев в прошлом различные легкие пристрастия к алкоголю, никотину и еде, Рен пристрастился к особой марке сладостей без сахара, которые он хочет скрыть от своей невесты. Когда пара решает, что Элла должна продать свою квартиру, и она переезжает к нему, он начинает придумывать отговорки и лгать, чтобы побыть одному только на время, которое нужно, чтобы пососать сладкое и потом избавиться от сладкого запаха изо рта. . Чрезвычайно стыдясь своей привычки, он тайно покупает, накапливает и потребляет сладости, а также основывает несколько тайников в своем обставленном антиквариатом доме. Когда Элла случайно находит одного из них, из любопытства продолжает обыскивать остальную часть дома и, наконец, сталкивает Рена с ее находкой, ему так стыдно за себя, что он не видит другого выхода, кроме как разорвать их помолвку и переехать. в отель.

АННОТАЦИЯ

ABSTRACT

This article deals with the analysis of ekphrasis, which dates back to antiquity, but had been committed to oblivion up to the end of the 20 th century. The outburst of interest to this phenomenon resulted in numerous definitions and classifications of ekphrasis. The approach put forward by N.G. Morozova in her PhD thesis is taken as the basic one for the present investigation of direct painting ekphrasis and its role in the text of a psychological detective thriller ‘Portobello’ by Ruth Rendell. The implicit non-mimetic ekphrasis being a prevailing type of the phenomenon under study, special attention is paid to its consideration and interpretation. The importance of plot-building function, expressed by multiple ekphrasis and intratextual allusion, is highlighted. Expressive and emotional role of ekphrasis in describing the state of personages’ minds and creating the dark, tense atmosphere is focused on.

Фигура экфрасиса известна с античных времён, но парадоксальным образом не удостаивалась должного изучения. Этому есть объяснение, которое приводит в своей работе Н. В. Брагинская: долгое время экфрасис просто не рассматривался как нечто самостоятельное [1].

Среди исследователей, занимающихся проблемой экфрасиса, нет единодушия в толковании этого явления: существует целый ряд определений экфрасиса. Самое, пожалуй, частотное принадлежит Леониду Геллеру и заключается в том, что экфрасис – «всякое воспроизведение одного искусства средствами другого [2, c. 18]. По мнению М.Г. Уртминцевой в такой трактовке экфрасиса не обозначены его границы и не определён характер трансформации образной системы одного искусства другим [4, с. 975].

Разнообразием подходов отличается не только определение понятия, но и типология экфрасиса. Однако можно выделить следующие основные критерии:

по наличию или отсутствию референта экфрасис подразделяется на миметический или немиметический [5, с. 47];
по объёму выделяют два основных типа: полный (развёрнутая репрезентация объекта) и свёрнутый (одно-два предложения) [3];
по месту в композиции экфрасис может быть локальным и рассредоточенным [3];
по объекту описания можно вычленить собственно экфрасис (прямой), экфрасис-гетаке (повторные описания) и обратный или косвенный экфрасис (описание объекта как живописного произведения)[3].

Экфрасис явление многогранное и чрезвычайно сложное, разумеется, его типология не исчерпывается указанными критериями. Но их вполне достаточно для рассмотрения этой фигуры в романе Рут Ренделл.

Как видим, экфрасис стал настолько частотным, что его можно обнаружить и в жанре психологического детективного триллера, непревзойдённым мастером которого считается Рут Ренделл. Принимая во внимание огромную популярность такой литературы и своеобразие творчества Ренделл, было бы любопытно посмотреть, какую роль может играть экфрасис в реализации замысла автора.

Рут Ренделл, несмотря на свою приверженность этому жанру, является действительно признанным художником слова, автором замечательных произведений современной британской литературы. На её счету пятьдесят романов и семь сборников коротких рассказов. Она не раз становилась лауреатом премии имени Эдгара Аллана По. За заслуги в области литературы была награждена Орденом Британской империи. Литературный обозреватель “The Guardian” Стэнли Рейнолдс назвал её литературным феноменом [8].

Рут Ренделл в своём романе исследует городскую среду и людей, населяющих этот уникальный район. В нём, как ни в каком другом месте смешалось всё: здесь живут и медийные звёзды, и бывшие уголовники, а в шаговой доступности от роскошных апартаментов могут находиться старые дома с удобствами во дворе.

И надо всем этим витает, как ни странно, дух изящных искусств. Ведь Портобелло Роуд прославлена своими букинистическими магазинами и магазинчиками, антикварными лавками и лавочками, художественными галереями и галерейками. Таинственными, заманчивыми.

Это обстоятельство не могло не найти своего отражения в романе и стать одним из стержней повествования, средством воссоздания духа места и времени, проникновения во внутренний мир героев.

Типично для Ренделл переплетение нескольких сюжетных линий в один пучок. В романе существуют три такие линии. Основная и связующая – линия взаимоотношений главного героя Юджина Рена и его дамы сердца Эллы Котсволд.

Юджин – преуспевающий владелец картинной галереи, человек внешне благополучный и даже состоятельный.

Каково же происхождение его благосостояния? При ответе на этот вопрос мы уже с первых страниц сталкиваемся с фигурой экфрасиса, который не только задаёт общий тон повествования, но служит существенным элементом сюжетообразования.

Любое настоящее имеет свои корни, свою историю, своё прошлое. Отец Юджина, владевший небольшим антикварным магазинчиком, продавал картины, эстампы и мелкую пластику. И вот однажды он едет с семьей в Вену и попадает на выставку работ Арнольда Бёклина. Потрясённый как сходством имён, отца Юджина тоже зовут Арнольд, так и картинами, он теряет покой. Образы полотен Бёклина не покидают его. Он мог бы точно по памяти описать те картины, которые видел. Попытаемся понять, почему выбор автора пал на такого художника, как Бёклин. Считающийся одним из самых ярких представителей символизма, он часто изображает мистические и фантастические фигуры на своих полотнах, что придаёт им таинственность и многозначность. Кентавры, наяды и тритоны символизируют единство мира реального и вымышленного, это мироощущение человека сомневающегося в реальности окружающей действительности. Мир Бёклина ирреален, он вызывает смутную тревогу, даже чувство страха.

Мы знаем, что Бёклин почти никогда не давал названия своим творениям. Вот и здесь Арнольд Рен сам называет картину: “Arnold Wren called the picture Undine in a Goldfish Bow” [7, с. 5]. Перед нами явно описание картины, не имеющей референта в реальности, но имеющей многочисленные прототипы в творчестве художника, то есть - немиметический экфрасис. Конечно же, читатель принимает условия игры автора, погружаясь в тот возможный мир художественной реальности, который создаёт писатель. Это, пожалуй, единственный случай появления прямого полного дескриптивного экфрасиса в тексте. В сочетании с упомянутыми объектами живописи он целиком и полностью выполняет смыслообразующую и сюжетообразующую функции. Внимательный читатель уже находится в определённом настроении, созданном образами картин Бёклина, их мрачным колоритом, гнетущей атмосферой и мотивом смерти, перехода из одного состояния в другое.

Продажа найденной картины за баснословные деньги делает семью Ренов богатыми людьми. Юджин становится владельцем художественной галереи и преуспевает в этом бизнесе, открывая новые таланты. Такова история нынешнего положения главного героя. Счастлив ли он? Рут Ренделл поселяет в этом сомнение, говоря, что, только на первый взгляд история Рена была историей успеха, а история Гибсона историей неудачи. Гибсон – один из героев второй сюжетной линии: Ланс Платт – Гилберт Гибсон – Джемма. Персонажи этой линии оказались на обочине жизни.

Какую же сюжетообразующую функцию играет немиметический экфрасис в романе? В этом случае он носит ретроспективный характер. Факт находки картины, позволяет автору объяснить образовавшуюся социальную пропасть между выходцами из одного и того же слоя, оставив их при этом практически в одном, если так можно выразиться, ареале обитания.

Зловещий сюжет картины наполнен неким смыслом. Экфрасис в романе выполняет предсказательную роль. Прежде всего, у читателя создаётся ощущение, что благосостояние, полученное благодаря этой находке, не приносит счастья Юджину. Ему уже пятьдесят, но нет ни семьи, ни детей. Слабый человек, подверженный депрессии, и как следствие, разного рода зависимостям: то от алкоголя, то от никотина. Пытаясь избавиться от них, впадает в другую крайность – переедания. Желая наконец-то изменить свою жизнь и жениться, он садится на диету. Чувствуя потребность утолить голод, случайно покупает диетические леденцы. Они становятся странной субстанциональной аддикцией, сопровождаемой поведенческой зависимостью: Юджин прячет пакетики с леденцами в разные потайные ящички. Психиатрам хорошо известно, что аддиктивное поведение связано с желанием уйти от реальности. Подсознательно Рена не устраивает его образ жизни, ему хочется, чтобы и с ним рядом был близкий человек, хочется тепла семейной жизни. Для этого он должен преодолеть свою необычную патологическую зависимость.

И вот, решившись сделать предложение Элле, он перестаёт употреблять леденцы. Не ест их уже три дня, с чем себя и поздравляет. Эпизод с отказом от леденцов сопровождается эпизодом, в котором клиент, приходивший постоянно в галерею Юджина и осматривавший картины Марка Ротко, отказывается от покупки и прекращает свои визиты. Символический смысл этой сцены заключается в цветовой игре. Леденцы назывались “Chocorange” (chocolate and orange) и были в коричнево-оранжевой упаковке. У абстрактного экспрессиониста Марка Ротко, создателя живописи цветового поля, есть целая серия полотен в оранжево-коричневой гамме. Юджин не расстроен, хотя продажа картины одного из самых дорогих художников современности была бы выгодной сделкой. Но клиент отказался от, выражаясь метафорически, живописного “Chocorange”, а Юджин от реального. Фокус заключается в том, что картина остаётся у Юджина! И это тоже символично: на самом деле герой обманывает себя, так как его болезненная аддикция не исчезает. Это лишь пауза. Странное пристрастие в сочетании с навязчивой потребностью прятать по укромным местечкам пакетики леденцов никуда не делось, осталось с ним и скоро примет патологический характер. Аддикция, сопровождаемая ярко выраженным поведенческим отклонением, приведёт к драматическим последствиям.

После несостоявшейся покупки Юджин, вдохновлённый своим мнимым освобождением от зависимости и окрылённый мыслью о предстоящем предложении руки и сердца, решает сменить экспозицию в витрине галереи: “We could try some of those minor Pre-Raphaelites. Well, may be two. The girl walking with her baby in the woods, I think, and the woman waiting for the lifeboat to come back” [7, p.70].

Романтически настроенный герой думает поместить там две картины прерафаэлитов, чьё искусство обращалось к возрождению нравственной чистоты и духовности. Их отличали яркая насыщенная палитра, декоративность в сочетании с чувством природы и подлинности изображаемого. Фигуры и пейзаж, сплетённые в одной причудливой композиции, усиливали повествовательный элемент. Настроение Юджина перекликается с общим романтическим настроением живописи прерафаэлитов. Часто акцент в их творчестве делается на то, чтобы вызвать сентиментальные чувства, поэтому нередко сюжетом становятся изображения влюблённой пары, как правило, в сцене прощания. Ренделл не называет конкретных художников, только направление, к которому они принадлежали, не приводит и названия картин или их описания. Автор даёт общее скупое описание сюжета: девушка с ребёнком на прогулке в лесу, дама, ожидающая возвращения спасательной лодки, раненый солдат и его жена. Свёрнутый экфрасис вполне достаточен здесь, чтобы не перегружать читателя излишними деталями. Мы видим радикальную смену настроения главного героя, знаменуемую переходом от тяжёлой оранжево-красно-коричневой гаммы полотна Ротко к красочной палитре прерафаэлитов. Хотя описание цветовой гаммы не присутствует, но уже одно упоминание о художниках способно вызвать цветоощущения и цветообразы связанные с их творчеством.

Отсутствие конкретного указания на авторов и названия картин позволяет и в этом случае говорить о немиметическом свёрнутом экфрасисе. Референта мы не обнаружим, но есть прототипы.

Сюжеты, в которых присутствует лодка, достаточно часто встречаются в живописи прерафаэлитов, но чаще всего у Эдмунда Блэра Лейтона. Лодка - символ безопасности, символ спасения, надежды. Очевидно, Юджин подсознательно отдаёт себе отчёт в том, что и для него, и для Эллы их предстоящий брак явится настоящим спасением. Жизнь Эллы будет наполнена смыслом, а сейчас она боится будущего: после сорока её жизнь оборвётся в пропасть. Но есть надежда, что пропасть можно преодолеть: “The abyss could be avoided and the sunshine made permanent if Eugene would ask her to marry him” [7, p. 46]. Образ женщины в ожидании спасательной лодки символичен и сопрягается с образом Эллы и её ожиданиями.

Юджин собирается радикально изменить свою судьбу, создать семью, поэтому образ женщины с ребёнком несёт большую смысловую и символическую нагрузку. Для Эллы, это последний шанс выйти замуж и родить ребёнка: “May be she could have a baby” [7, p. 46]. В параллельной сюжетной линии Ланс Платт – Джемма мотив молодой матери с ребёнком тоже играет большую роль и, кроме других моментов, ещё и в этом пересекается с линией Юджин - Элла. Ланс чужд искусству в силу своего социального положения, но издали любуется Джеммой с ребёнком на руках, как картиной. А Элла украдкой смахивает слезу над малышом, когда Джемма приходит к ней на приём.

Но Юджин ещё колеблется, не выбрать ли картину с раненым солдатом и его женой: “… whether he preferred the girl and her baby or the wounded soldier and his wife” [7, p.70].

Появлением этой картины отмечен один из сюжетных поворотов. Упоминание Макса Эрнста, Дагона, описание, хоть и неразвёрнутое, жуткого существа, призваны пробудить в читателе мрачные предчувствия. Уже не в первый раз в качестве сюжетообразующего элемента выступает предсказательный экфрасис.

Роскошная свадьба не состоится. Юджин снова поддался своему необычному пристрастию, что привело к разрыву отношений с Эллой. У потрясённого Юджина начинаются галлюцинации: среди бела дня вместо аптеки на Голборн Роуд, он видит озеро с берегами из коричневых леденцов размером с мяч, из глубин которого появляется русалка и манит его. Герой тяжело заболевает. В кошмарных видениях снова возникает персонаж картины, найденной когда-то его отцом и приписываемой Бёклину – всё та же русалка, только с лицом Эллы, билась о стекло.

Полотно с русалкой постоянно присутствует в третьей сюжетной линии – линии Джоэла Розмана. В доме его отца, оказывается, висит это произведение: “ … a painting, a large oil of a mermaid inside a goldfish bowl but apparently struggling to get out through its narrow neck” [7, c. 332]. Джоэл был отвергнут отцом, который винил его в смерти сестры: она утонула по недосмотру брата. Не слишком здоровый от природы Джоэл всё больше погружается в пучину безумия, пока не превращается в персонажа, порождённого его больным воображением. В этом виде его и возвращают в родной дом.

Финал романа - яркое проявление эффекта обманутого ожидания. Нагнетая атмосферу тревоги, даже ужаса на протяжении всего повествования, автор завершает историю почти счастливым концом. После болезни Юджин избавляется от зависимости и женится на Элле, Ланс наконец-то получает работу и переселяется к Джемме. И даже Джоэл счастлив, так как он снова дома.

Психологический триллер Рут Ренделл отличается интенсивностью порождаемых эмоций по выражению Джеймса Паттерсона [6]. Ключевая роль в этом процессе отведена фигуре экфрасиса. Не случайно главный герой сделан владельцем художественной галереи. Это позволяет автору оправданно обращаться к произведениям живописи, используя экфрасис как сюжетообразующий элемент (находка картины, продажа картины или невозможность продать её) и как смыслообразующий элемент. Экфрасис и его элементы, рассеянные по тексту романа, создают образно-символический план повествования. Рассредоточенный экфрасис функционирует как внутрисюжетный связующий элемент, а внутритекстовая аллюзия на картину, изображающую русалку, формирует целостность сюжета. Произведения изобразительного искусства не описываются композиционно со всеми подробностями. Автор ограничивается упоминанием ключевых фигур и предметов, так как одна из главных задач экфрасиса в романе – эмоциональное воздействие на читателя, создание определённой тональности повествования.

English Books audio+(epub pdf) запись закреплена

AUDIOBOOKS, BOOKS★The Economist★BBC ★ Аудиокниги

Portobello by Ruth Rendell

On a shopping trip, Eugene Wren came across an envelope containing money. Rather than report the matter to the police, he wrote a note and stuck it up on lamppost near his house: found in Chepstow Villas, a sum of money between 80 and 160 pounds. Anyone who has lost such a sum should apply to the phone number below

It is called the Portobello Road because a very long time ago a sea captain called Robert Jenkins stood in front of a committee of the House of Commons and held up his amputated ear. Spanish coastguards, he said, had boarded his ship in the Caribbean, cut off his ear, pillaged the vessel and then set it adrift. Public opinion had already been aroused by other Spanish outrages and the Jenkins episode was the last straw to those elements in Parliament which opposed Walpole's government. They demanded British vengeance and so began the War of Jenkins's Ear.

In the following year, 1739, Admiral Vernon captured the city of Puerto Bello in the Caribbean. It was one of those successes that are very popular with patriotic Englishmen, though many hardly knew what the point of it was. In the words of a poet writing about another battle and another war: 'That I cannot tell, said he, but 'twas a famous victory. ' Vernon's triumph put Puerto Bello on the map and gave rise to a number of commemorative names. Notting Hill and Kensal were open country then where sheep and cattle grazed, and one landowner called his fields Portobello Farm. In time the lane that led to it became the Portobello Road. But for Jenkins's ear it would have been called something else.

Street markets abounded in the area, in Kenley Street, Sirdar Road, Norland Road, Crescent Street and Golborne Road. The one to survive was the Portobello and from 1927 onwards a daily market was held there from eight in the morning to eight in the evening and 8 a. m. till 9 p. m. on Saturdays. It still is, and in a much reduced state, on Sundays too.

The street is very long, like a centipede snaking up from Pembridge Road in the south to Kensal Town in the north, its legs splaying out all the way and almost reaching the Great Western main line and the Grand Union Canal. Shops line it and spill into the legs, which are its side streets. Stalls fill most of the centre, for though traffic crosses it and some cars crawl patiently along it among the people, few use it as a thoroughfare. The Portobello has a rich personality, vibrant, brilliant in colour, noisy, with graffiti that approach art, bizarre and splendid. An indefinable edge to it adds a spice of danger. There is nothing safe about the Portobello, nothing suburban. It is as far from an average shopping street as can be imagined. Those who love and those who barely know it have called it the world's finest street market.

You can buy anything there. Everything on earth is on sale: furniture, antiques, clothes, bedding, hardware, music, food and food and more food. Vegetables and fruit, meat and fish, and cheese and chocolate. The stalls sell jewellery, hats, masks, prints, postcards old and new, shawls and scarves, shoes and boots, pots and pans, flowers real and artificial, furs and fake furs, lamps and musical instruments. You can buy a harp there or a birdcage, a stuffed bear or a wedding dress, or the latest best-seller. If you want to eat your lunch in the street you can buy paella or pancakes, piping hot from a stall. But no live animals or birds are for sale.

Читайте также: