По ту сторону синей границы краткое содержание

Обновлено: 05.07.2024

Итак, книга "По ту сторону синей границы" повествует о двух подростках , Ханне и Андреасе, решивших сбежать из социалистической суровой ГДР в ФРГ через Балтийское море. Да-да, вы не ослышались - вплавь десятками часов через холодные толщи солёной воды к призрачной надежде покинуть серую беспросветную реальность.

Если честно, в отличие от многих других подростковых книг, герои этой имеют мотивацию. Грустно, что авторы часто не утруждаются упомянуть о причинах персонажей совершать что-то рискованное. Взрослым кажется, что подростки - они такие, их хлебам не корми, дай только сделать что-то смертельно опасное или незаконное. Но это, конечное, дичь. Но у героев Дорит Линке причины есть. И поэтому Ханна и Андреас близки мне по духу, и мне нравится представлять их - высоких и стройных, Ханну - с короткими прямыми волосами до плеч и в куртке не по размеру, Андреаса - с густыми золотистыми волосами и тенями под глазами. Во время с этими ребятами я сблизилась настолько, что язык не поворачивается назвать их персонажами. Персонажи - это такие картонные куклы, подчиняющиеся руке кукловода-автора. А вот Ханна и Андреас живые.

Чего нельзя сказать о Сакси. Не могу упустить этот книжный грех, как не просите. Сакси - нытик, трус и подлая душонка на самом деле. Видно, автор пытался предать персонажу (вот уж кто персонаж, так персонаж) образ этакого младшего братика для Ханны и Андреаса, того, который вечно ляпает всякие глупости и попадает в переделки. По идее, такой персонаж должен вызывать умиление. Но нет. Образ Сакси настолько неприятный, что создаётся ощущение, будто мне пытаются скормить кусок полена под видом конфетки. Ну уж нет, я такое глотать не буду.

Но кроме Сакси есть Ханна и Адреас. И серая, превосходно описанная автором реальность Западной Германии [опечатка автора]. Серьёзно, я почувствовала её всей душой, всем телом - это угнетающую тяжесть на плечах, тяжесть отсутствия выбора и однообразного монотонного будущего. Понятно, как ребята решились на такой отчаянный шаг.

Мои ожидания совсем не оправдались. Я ждала, что когда они всё-таки почувствуют дно под ногами - оба расплачутся. Что когда они доберутся до берега - откинутся назад и будут долго лежать, позволяя волнам набегать на их ноги, и глядеть в небо. Что когда они оклемаются, то обязательно обнимутся, и Андреас до боли в рёбрах стиснет Ханну в своих руках. Но как больно книга ударила по моим ожиданиям!

Что же такое всё-таки синяя граница? Это Балтийское море, отделяющее унылую реальность от сказки? Или эта грань между миром живых и тех, кто навечно сгинул в погоне за мечтой? И если в первом случае через синюю границу мы всеми силами пытаемся прорваться, то пересечения второй не пожелаем никогда.

Выбрав категорию по душе Вы сможете найти действительно стоящие книги и насладиться погружением в мир воображения, прочувствовать переживания героев или узнать для себя что-то новое, совершить внутреннее открытие. Подробная информация для ознакомления по текущему запросу представлена ниже:

По ту сторону синей границы: краткое содержание, описание и аннотация

Дорит Линке: другие книги автора

Кто написал По ту сторону синей границы? Узнайте фамилию, как зовут автора книги и список всех его произведений по сериям.

По ту сторону синей границы — читать онлайн ознакомительный отрывок

По ту сторону синей границы

Моему брату Берту

JENSEITS DER BLAUEN GRENZE

Любое использование текста и иллюстраций разрешено только с согласия издательства.

По ту сторону синей границы

Наши сумки спрятаны под кустом шиповника. Если их кто-нибудь обнаружит – пиши пропало. Фляжка закреплена на поясе маминым ремешком с золотой пряжкой. Она его не хватится, он старый и страшный.

Теперь надо дождаться подходящего момента и рвануть бегом, потом упасть и ползти – в точности как когда-то в пионерской военно-спортивной игре.

Место выбрано хорошее, подальше от патрульной вышки. Дед говорил, что главное – не попасться на глаза патрулям, которые будут ходить по берегу. А еще будут ездить машины с прожекторами, они освещают берег на километры. Но после часа работы их отключают – для охлаждения, так объяснил дед. Вот за это время и надо добежать до воды.

Точнее, до большущего камня у воды, за ним можно спрятаться. До него недалеко, полоса песка тут не такая широкая, как в Варнемюнде. Ну а в воде скрыться от прожекторов несложно – надо просто нырнуть.

Маме я оставила записку, положила ее под одеяло. Не хочу, чтобы она волновалась. Но не волноваться она, конечно, не сможет. Будет ждать у бассейна, не подозревая, что я совсем в другом месте. Вчера я чуть себя не выдала: оборвала разговор, когда начали показывать прогноз погоды. Обычно-то он мне до лампочки.

До острова Фемарн[2] – пятьдесят километров, расстояние очень даже немаленькое. Но если течение поможет, доплывем за двадцать пять часов. Сейчас ветер дует от берега. Хоть бы и дальше так! Мы стартуем, когда стемнеет, и на рассвете, когда лодки двинутся на поиски беглецов, будем уже достаточно далеко.

Если приблизится патруль – просто нырнем поглубже и будем дышать через трубки, я их вчера удлинила кусками садового шланга. Пока возилась с ними в подвале, пришла соседка фрау Левандовски и спросила, зачем это. Наплела ей что-то про карпов в нашем озере – мол, хочу наблюдать их в естественной среде.

Температура воды – девятнадцать градусов. Это хорошо. Когда отплывем от берега, станет холоднее, и, сколько ни тренируйся, все равно будет очень тяжело. Но мы справимся. У нас все получится. Наконец-то скоро поплывем! Я возбуждена и в то же время спокойна, сосредоточена на предстоящем.

Андреас бледен. Как хорошо, что он здесь! Без него я бы не справилась. Он мне улыбается, но я чувствую: ему страшно. Мне тоже. Только думать об этом нельзя.

На обложке – пираты, рыбачьи лодки, высокие волны, маяк и люди в тюрбанах. Андреас смотрит на нее, картинка голубеет в сгущающихся сумерках. Наверняка ему хочется открыть и полистать комикс, но это невозможно – он запечатан в пластиковый пакет.

В книжку я положила записку с телефоном родителей. Если с нами что-то случится и кто-нибудь найдет комикс, он будет знать, куда позвонить.

Что сказал бы Сакси, если б увидел сейчас, как мы прячемся в дюнах, вглядываемся в море? Чувствую, как вся горю от волнения. Это приятное ощущение.

Я счастлива: мы вот-вот стартуем! После долгих месяцев подготовки мне впервые легко, почти беззаботно. Закрываю глаза и глубоко вдыхаю. Пахнет соленой водой и водорослями… Снова открываю глаза. Между мной и зеркально-гладкой поверхностью моря покачиваются плоды шиповника, чуть поодаль – осока и тростник.

Сакси-Йенси удержал бы нас – он такой трусишка! Вдруг вспоминается – я невольно улыбаюсь, – как на уроке математики я насыпала ему за шиворот семян шиповника. Ну и чесался же он, аж подпрыгивал! Училка выгнала его из класса.

Мы всегда рады честным, конструктивным рецензиям. Лабиринт приветствует дружелюбную дискуссию ценителей и не приветствует перепалки и оскорбления.

Подростки из ГДР решаются морем, вплавь, перебраться в ФРГ. кажется, что проплыть столько просто невозможно, а уж если учесть открытое море, волны, стихии, течения, холодную воду, отсутствие навыков. фантастика! Но главной героине, спортсменке-пловчихе, все-таки это удаётся, а её другу нет.
Книга не мастхэв, из разряда "можно почитать, а можно и пропустить"

Ханна и Андреас живут в ГДР, по ту сторону Берлинской стены, где все должны быть равны, а значит нельзя выделяться, где за неповиновение системе тебя могут сослать в колонию для несовершеннолетних, а за помощь другу выгнать из школы работать на завод.

Ханна и Андреас решают сбежать в другую Германию. Туда, где дают рок-концерты, где ездят на БМВ и где всегда в магазинах есть нутелла и у всех есть деньги на то, чтобы ее купить.

Ханне и Андреасу всего по 17 лет, но они решили переплыть море, чтобы добраться до свободы. И я каждую строчку этой книги умоляла, чтобы они смогли, чтобы доплыли.

Было и страшно, и больно пока читала. И ведь это не выдумка, это рассказ про ту самую жизнь за стеной.

История проникла до самого моего советского детства. И кипит внутри, никак не успокоится.

Я просто обожаю эту книгу! Она толстая, а я прикончила её за дня 2-3! Я сначала относилась к ней с опаской: она про ГДР И ФРГ, а у меня с историей не всё гладко. но я все-таки начала читать и мне стало ТАК интересно, что я пошла в интернет, разобралась и продолжила чтение, чтобы мне всё было ясно. Просто тут важно понимать, что история в данном случае немного вторична, это декорации, но, конечно, важные. Эта история про волю к жизни, к свободе, про громадное желание быть собой, не существовать бок о бок с вечным страхом, не подстраиваться, не мимикрировать под большинство, под планку "как надо". Там главы перемежаются между собой - глава-воспоминание, глава-настоящий момент, в котором двое подростков поняли, что больше не могут и не хотят жить в стране, которая больше напоминает камеру в тюрьме, и решили пересечь море вплавь, потому что выхода другого не было! Я думала, я задохнусь от напряжения, пока читала части, где они плывут, сердце колотилось как бешеное, как будто я вместе с ними нахожусь в этом черном холодном пространстве с пустым горизонтом. Потрясающе, правда! Сильно воздействует. Потом задумываешься об очень многом. Особенно в контексте новых знаний, которые обретаешь во время чтения. Я её советую всем своим друзьям, некоторым уже даже подарила. Настоятельно рекомендую прямо вот всем!!

Главные герои романа Дорит Линке "По ту сторону синей границы" подростки Ханна и Андреас живут в ГДР за несколько месяцев до падения Берлинской стены и объединения Германии. Они не понимают, почему их учат в школе тому, во что никто не верит, заставляют ходить на нелепые парады, петь глупые песни. Ведь совсем рядом, за Стеной, свобода: там можно верить во что угодно или вообще ни во что не верить, там нет никаких парадов и песни совсем другие. Ребята тянутся к жизни за Стеной, которая им кажется сказочной. Они даже приезжают, чтобы послушать через Стену концерт Дэвида Боуи, который происходит в Западном Берлине. Но самое главное, в том мире есть куча стильных красочных модных вещей, вкусные сладости в ярких упаковках (всякие "Синкерсы, "Марсы" и "Нутеллы"). А тут у них всё серое и одинаковое. В школе Ханна и Андреас давно в "черном списке" как неблагополучные подростки, ведь они когда-то смеялись на траурной линейке, посвященной смерти Леонида Ильича Брежнева. Скоро окончание школы, но дети не видят перспектив, ведь на них клеймо неблагонадёжных. Ребята решают бежать в ФРГ, переплыв границу на Балтийском море.

Этот гибельный заплыв Ханны и Андреаса является центральным событием книги. Читатель будет наблюдать за попыткой двух подростков, связанных веревкой, переплыть синюю морскую границу между ГДР и ФРГ в холодной тёмной воде Балтийского моря. Финал у романа трагический, оставляющий чувство горечи. Границы в книге, конечно, символические. Границы проходят не на земле или воде, границы проходят в головах людей: границы желаний, границы смелости, границы внутренней свободы. Попытка их пересечь - опасное занятие. Роман Дорит Линке написан лёгким языком, но поднимает очень тяжелые и спорные проблемы.
Книга Дорит Линке "По ту сторону синей границы" не из тех книг, которые читаются ради удовольствия. Она оставляет после себя тяжелое чувство опустошенности, несправедливости и желание спорить. И это хорошо, ведь именно в споре рождается истина.

Роман Дорит Линке "По ту сторону синей границы" вышел в издательстве "Самокат" в серии "Недетские книжки". В этой серии издательство публикует произведения, в которых поднимаются сложные и спорные проблемы, поэтому взрослым и детям их лучше читать и обсуждать вместе. Книга вышла в мягкой черно-белой обложке, печать офсетная, иллюстраций в книге нет.

Книга рекомендована для детей старшего школьного возраста, но её можно читать и детям среднего школьного возраста, хотя им, конечно, понадобится при чтении помощь родителей (маркировка на обложке 12+).

— Главные герои книги Ханна и Андреас пытаются бежать через Балтийское море. Я знаю, что вы занимались плаванием; насколько это автобиографичный сюжет, собирались ли вы когда‑нибудь вплавь бежать из ГДР?

— Нет, никогда. Но в 1989 году я работала береговым спасателем, мне очень нравилась эта работа, и она была, конечно, близко к границе. Мы не могли видеть границу, но мы ее чувствовали: быть на пляже ночью, когда становилось темно, было запрещено, всех прогоняли с наступлением темноты. Иногда мы видели там солдат и знали, что не должны разрешать людям заплывать далеко в море. Я делала длинные заплывы, знаю, каково это, поэтому могла написать такую книгу.

— Получается, вы представляли государство? Те, кто убегал морем, могли бояться таких, как вы, ведь вы могли увидеть их?

— Конечно, они могли нас опасаться… Но дело в том, что в мои обязанности совершенно не входило ловить их или выслеживать. Мы были просто спасательной службой и не могли видеть тех, кто пытался сбежать, — ведь это происходило только ночью. К тому же я сама была одной из тех, кому бежать таким образом было бы проще, и за нами тоже наблюдали.

— То есть вы бы тоже не пошли тренироваться в бассейн с бутылкой для воды, пристегнутой к животу, как побоялась делать Ханна? У вас было ощущение слежки?

— Вы же не пойдете с лестницей к Берлинской стене, правда? Было очевидно, что, если ты тренируешься с бутылкой воды, тебя арестуют. Никому бы и в голову такое не пришло.

— А ваша семья была против власти?

— У моих родителей был необычный род деятельности: мама была актрисой в театре, а папа — моряком. По сравнению с работой, на которую ты мог рассчитывать в той системе, это было что‑то из ряда вон, и я росла в очень открытой обстановке. Но они не были врагами режима; я ходила в школу и была членом всех молодежных организаций вроде тех, что были у вас в Советском Союзе.

Меня тут ничего особенно не расстраивало, для нас это была просто обычная жизнь. Моя бабушка имела возможность выезжать на Запад, а отец работал в Бенине, в Африке, и у него бывали доллары, так что иногда мы даже могли там что‑то купить…

— На самом деле нет! Я как раз и хотела показать, что совсем необязательно быть врагом режима, чтобы у тебя начались проблемы с системой. Андреас сделал несколько глупостей, и у него были не очень хорошие отношения с родителями, насилие в семье. Ханна просто поддерживала его, и у нее были свои неприятности из‑за глупого поведения ее деда. Их друг Сакси с его анекдотами — не более чем забавный ребенок. Они были не врагами власти, а детьми, попавшими в передряги, такое бывает в разные времена. И то, что с ними случилось, могло случиться в этой системе с каждым. Потому что у нее была власть раздавить тебя, выдернуть из нормальной жизни и оставить без всяких шансов на возвращение. Андреас, например, оказался в специнтернате для сложных подростков — эти заведения были одной из темных сторон Восточной Германии.

Берлин через три года после начала работ по возведению Берлинской стены, отделяющей Восток от Запада. Гражданин Западного Берлина смотрит поверх Берлинской стены на Бернауэр-штрассе, улице во французском секторе, вдоль которой проходила Берлинская стена. Под стеной на улице было вырыто множество туннелей для эвакуации, в том числе знаменитый Туннель 57, который заканчивался на Стрелицер-штрассе. В октябре 1964 года за две ночи удалось бежать 57 восточным немцам. Снимок сделан: 25 октября 1964 года.

— Ясно, но почему все-таки у вас было такое сильное желание написать книгу о том времени?

— Во-первых, я хотела сохранить мои воспоминания о Ростоке тех дней. После падения Стены все так изменилось! Многие вещи просто исчезли.

А вскоре начались все эти политические рассуждения о том, что Восточная Германия была, может, не так уж и плоха. Я совершенно с этим не согласна.

Такие разговоры в последние годы стали еще громче. Некоторые молодые люди повторяют эту риторику. Мол, были и хорошие вещи вроде системы детских садов — у тебя было больше возможностей, когда можно было бесплатно оставить ребенка в нем. Да, конечно, может быть, конкретно это в современной Германии стоило бы улучшить, но нельзя говорить о хороших вещах, не говоря о плохих. В конце концов, после детских садов дети отправлялись в школы, где становились частью системы и идеологии.

— Вы описываете очень много любопытных приключенческих подробностей побега вплавь — скажем, черные перчатки, нужные для того, чтобы руки не были видны ночью в воде. Но самая яркая деталь, конечно, это веревка между двумя пловцами. Это тоже из вашего реального опыта?

— Да, я это пробовала сама. Мы делали ночные заплывы — не в море, конечно, это было совершенно исключено, а в озерах. И, чтобы не потеряться, мы привязывали друг друга веревкой.

— Но эта веревка еще и очень символичная романтическая деталь. Почему между Ханной и Андреасом нет любовных отношений?

— Это решение пришло само собой. О Восточной Германии написано очень много книг, и, конечно, они часто описывают и любовные приключения на фоне диктатуры. Но у меня было ощущение, что моя история будет более убедительной, если на первом плане не будет никакой любви. Конечно, можно представить, что герои на самом деле влюблены друг в друга, но мне не хотелось показывать это слишком определенно — они должны были совершить побег по другим причинам.

— Но ведь они тинейджеры и даже никогда не думают о телах друг друга или чем‑то в этом роде. Честно говоря, это выглядит несколько пуритански, что‑то из серии советских фильмов, где никогда не показывали секс…

— Все это — романы, отношения — действительно в то время начиналось довольно поздно. Мы были слишком заняты в школе и на других мероприятиях и часто нам было не до отношений. Это часть картины, которую я хотела нарисовать: они были слишком озабочены своими проблемами, чтобы думать о любви.

— Чем больше читаешь роман, тем больше понимаешь, что его можно было бы назвать феминистским. Вы согласны с этим?

— Я об этом не думала, когда писала, и вообще, все родилось очень естественно. Я не Ханна, но многое из того, что она переживала, было частью моей жизни. Я написала историю от лица подростка, и я женщина — только и всего. Но я понимаю, почему вы так говорите.

Надо сказать, что в этой книге все против правил. Во-первых, это молодежная история без любви, во-вторых в ней нет хеппи-энда. Да еще и женщина в центре повествования. Я просто написала так, как мне хотелось написать, и, возможно, это лучший рецепт успеха — вообще забыть о тех правилах, которые диктует рынок.

— У Ханны очень интересное развитие на протяжении истории. Сначала в ее характере есть традиционная феминность, ведь она начинает свое путешествие из‑за Андреаса: она следует за своим другом мужского пола, потому что не хочет оставить его одного. Но в конце концов оказывается, что она во всем его превосходит: она более сильная и ответственная, да и просто более интересная. Это можно рассматривать как метафору женской судьбы, истории женщин.

— Да, это любопытно…

Мужчины гораздо увереннее в себе. И у Андреаса довольно большое эго — иногда он хранит молчание, эдакий мачо, а потом просто делает, что решил, и Ханна поддерживает его.

— Сталкивались ли вы с гендерной дискриминацией в Восточной Германии?

— Я об этом совершенно не думала, ведь Восточная Германия декларировала полное равноправие. Конечно, на деле это было не так. Женщины выполняли намного больше работы, чем мужчины, и возможность отвести детей в детский сад значила лишь то, что потом они шли на работу, а по возвращении снова занимались детьми, делали с ними уроки и так далее. И, конечно, крайне редко женщины оказывались на высоких должностях, сопряженных с властью.

Но сама я особенно с дискриминацией не сталкивалась: в школе мы были равны, разве что существовал дресс-код, обязывающий носить юбки, которые я не любила.

Что было действительно неприятно, так это поездки из бассейна по вечерам. Занятия были поздними, и я садилась в автобус в районе десяти часов вечера, что довольно поздно для четырнадцатилетней девочки. И в автобусе часто были мужчины, которые искали, с кем бы провести время, я их боялась.

Бывали опасные моменты, когда мне приходилось просто бежать домой. Я тогда не думала о феминизме, я просто была напугана до смерти.

Но по-настоящему страшным было то, что в этих автобусах ехали и другие люди, которые все понимали и ничего не говорили! Вот что происходит в обществе, где все привыкли молчать.

— А когда вы начали думать про феминизм?

— Феминизм начинается в тот момент, когда ты начинаешь принимать решения самостоятельно. Возможно, самым феминистским решением в моей жизни было решение писать книги и делать это так, как хочу я, не идти по проторенным дорожкам.

Сначала я полтора года изучала медицину в Ростоке. После падения Стены мне захотелось поехать в Берлин, и я начала изучать там ландшафтную архитектуру. Но, закончив обучение, я поняла, что хочу быть писательницей. И, конечно, это решение не было легким. Потому что общество говорит тебе, что надо иметь работу и зарабатывать деньги.

— То есть падение стены все-таки имело большое значение для вас и в тот момент?

— Конечно! Я стала частью движения — мы выходили на улицы со свечами в руках, это был очень мощный опыт. И было очень интересно встретиться с людьми с Запада. Главным моим впечатлением было, что они не слишком много думают о том, что говорят! Они могут позволить себе сказать, что угодно, и это окей — я тогда совершенно к такому не привыкла. Нам еще предстояло этому научиться.

Читайте также: