Платон диалог критий краткое содержание

Обновлено: 07.07.2024

Критий. Принять-то слово я приму, Тимей, но, как ты сам вначале испрашивал снисхождения, ссылаясь на необъятность твоего предмета, так и я сделаю то же самое. Принимая во внимание, о чем мне предстоит говорить, я думаю, что вправе требовать еще большего снисхождения. Сам знаю, что просьба моя, пожалуй, тщеславна и не в меру странна, однако ж приходится ее высказать. Тебе-то хорошо: кто, находясь в здравом уме, возьмется доказывать, что ты говорил неправильно? Но моя задача, как я попытаюсь доказать, труднее, а потому и требует большего снисхождения.

Видишь ли, Тимей, тому, кто говорит с людьми о богах, легче внушить к своим речам доверие, нежели тому, кто толкует с нами о смертных, ибо, когда слушатели лишены в чем-то опыта и знаний, это дает тому, кто вздумает говорить перед ними об этом, великую свободу действий. А уж каковы наши сведения о богах, это мы и сами понимаем. Чтобы яснее показать, что я имею в виду, приглашаю вас вместе со мной обратить внимание вот на какую вещь. Все, что мы говорим, есть в некотором роде подражание и отображение [3 — См.: т. 1, Кратил, прим. 86. – 501.]; между тем, если мы рассмотрим работу живописцев над изображением тел божественных и человеческих с точки зрения легкости или трудности, с которой можно внушить зрителям видимость полного сходства, мы увидим, что, если дело идет о земле, горах, реках и лесе, а равно и обо всем небосводе со всем сущим на нем и по нему идущим, мы бываем довольны, если живописец способен хоть совсем немного приблизиться к подобию этих предметов; и, поскольку мы не можем ничего о них знать с достаточной точностью, мы не проверяем и не изобличаем написанного, не терпим неясную и обманчивую тенепись. Напротив, если кто примется изображать наши собственные тела, мы живо чувствуем упущения, всегда бываем очень внимательны к ним и являем собою суровых судей тому, кто не во всем и не вполне достигает сходства.

То же самое легко усмотреть и относительно рассуждений: речи о небесных и божественных предметах мы одобряем, если они являют хоть малейшую вероятность, речи о смертном и человеческом дотошно проверяем. А потому вам должно иметь снисхождение к тому, что я ныне без всякой подготовки имею сказать, если я и не смогу добиться во всем соответствия: помыслите, что смертное не легко, но, наоборот, затруднительно отобразить в согласии с вероятностью. Все это я сказал ради того, Сократ, чтобы напомнить вам об указанном обстоятельстве и потребовать не меньшего, но даже большего снисхождения к тому, что имею поведать. Если вам кажется, что я справедливо требую дара, дайте мне его, не скупясь.

Сократ. Ах, Критий, почему бы нам тебе его не дать? И пусть уж заодно тот же дар получит у нас и третий – Гермократ. Ясно же, что немного спустя, когда ему придет черед говорить, он попросит о том же самом, о чем и вы. Так вот, чтобы он смог позволить себе другое вступление, а не был принужден повторять это, пусть он строит свою речь так, как если бы уже получил для нее снисхождение. Так уж и быть, любезный Критий, открою тебе наперед, как настроены зрители этого театра: предыдущий поэт имел у них поразительный успех, и, если только ты окажешься в состоянии продолжить, снисхождение тебе обеспечено [4 — См.: т. 1, Кратил, прим. 86. – 501.].

Критий. Хорошо тебе храбриться, любезный Гермократ, когда ты поставлен в задних рядах и перед тобою стоит другой боец. Ну да тебе еще придется испытать мое положение. Что до твоих утешений и подбадриваний, то нужно им внять и призвать на помощь богов – тех, кого ты назвал, и других, особо же Мнемосину [6 — См.: т. 1, Евтидем, прим. 17. – 503.]. Едва ли не самое важное в моей речи целиком зависит от этой богини. Ведь если я верно припомню и перескажу то, что было поведано жрецами и привезено сюда Солоном [7 — См.: Тимей, преамбула, с. 607, а также т. 1, Менексен, прим. 50. – 503.], я почти буду уверен, что наш театр сочтет меня сносно выполнившим свою задачу. Итак, пора начинать, нечего долее медлить.

Другие боги получили по жребию другие страны и стали их устроять; но Гефест и Афина, имея общую природу как дети одного отца и питая одинаковую любовь к мудрости и художеству, соответственно получили и общий удел – нашу страну, по своим свойствам благоприятную для взращивания добродетели и разума; населив ее благородными мужами, порожденными землей [12 — Порожденные землей – см. прим. 12, а также Тимей, прим. 25. Hаша страна Аттика. О Гефесте и Афине см.: т. 1, Протагор прим. 33. – 504.], они вложили в их умы понятие о государственном устройстве. Имена их дошли до нас, но дела забыты из-за бедствий, истреблявших их потомков, а также за давностью лет. Ибо выживали после бедствий, как уже приходилось говорить, неграмотные горцы, слыхавшие только имена властителей страны и кое-что об их делах. Подвиги и законы предков не были им известны, разве что по темным слухам, и только памятные имена они давали рождавшимся детям; при этом они и их потомки много поколений подряд терпели нужду в самом необходимом и только об этой нужде думали и говорили, забывая предков и старинные дела. Ведь занятия мифами и разыскания о древних событиях появились в городах одновременно с досугом, когда обнаружилось, что некоторые располагают готовыми средствами к жизни, но не ранее. Потому-то имена древних дошли до нас, а дела их нет. И тому есть у меня вот какое доказательство: имена Кекропа, Эрехтея, Эрихтония, Эрисихтона и большую часть других имен, относимых преданием к предшественникам Тесея, а соответственно и имена женщин, по свидетельству Солона, назвали ему жрецы [13 — Т.е. египетские жрецы, с которыми беседовал Солон и которые рассказали ему об Атлантиде (см.: Тимей 22а). Происхождение упоминаемых здесь древнейших аттических царей, согласно мифам, тесно связано с землей. Родоначальником аттической династии был Кекроп, рожденный землей, его наследником был также рожденный землей Кранай, далее – Эрихтоний, рожденный дочерью Краная Аттидой (по ее имени названа Аттика). есть и другая версия этой генеалогии, по которой Аттида умерла до брака. Родоначальниками династии, согласно этой версии, были богиня земли Гея, Гефест и Афина, от которых произошел Эрихтоний. Потомками Эрихтония были аттические цари Эрехтей,

Диалог Платона, в котором афинянин Критий рассказывает услышанную от Соломона легенду об Атлантиде. После раздела земель богами, остров перешел Посейдону, заселившего его собственными потомками.

За минуту

Диалог Платона, в котором рассказывается легенда об Атлантиде. Сократ беседует с Тимеем и афинянином Критием. Последний рассказывает о древних Афинах и Атлантиде.

Он слышал легенду от Соломона во время своего путешествия. Согласно преданиям 9 тыс. лет назад была война между жителями Геракловых столпов, во главе с афинянами, и людьми, проживавшими на другой стороне – жителями Атлантиды. Это был огромный остров посреди океана, расположенный на западе от Африки. В результате
землетрясений он частично затонул, а оставшаяся на поверхности часть покрылась илом.

После того как боги разделили землю, одна из областей Афин достались Афине и Гефесту. В древности она была плодородной, но в результате наводнений во времена Платона стала непригодной для земледелия. Атлантида при разделении земли досталась Посейдону, которой заселил остров своим потомством от смертной женщины.

Содержание :

Платон

Философ Платон

Критий об Атлантиде

Критий в одноименном ему диалоге пересказывает легенду об Атлантиде именно со слов Солона, который якобы слышал её во время своих путешествий от египетских жрецов.

Он говорит, что, по древним преданиям, за 9000 лет до их разговора была война между народами, жившими по эту сторону Геракловых столпов (Гибралтара), и теми, кто обитал с противоположной их стороны. Первых возглавляли афиняне, а вторых – жители Атлантиды, огромного острова, который находился в океане западнее Африки, а теперь частью затонул от землетрясений, частью превратился в непроходимый ил. После того, как на заре веков боги поделили между собой землю, область Афин – Аттика – досталась Гефесту и Афине. Малопригодная для земледелия во времена Платона, она, по словам Крития, была очень плодородной в седой древности. Но губительные наводнения последующих времён смыли с неё слой тучной, плодородной почвы, уничтожили росшие здесь ранее строевые леса, благодатные пастбища и многочисленные родники.

Далее Критий переходит к рассказу об Атлантиде. Этот остров при разделе земли достался морскому богу Посейдону, который населил его своим потомством от смертной женщины Клейто. Холм, где жила Клейто, стоял посреди красивой и плодородной равнины. Посейдон отделил его от прочей части Атлантиды двумя земляными и тремя водными кольцами, проведёнными, как начерченные циркулем окружности, вокруг центра-холма. Клейто родила от Посейдона пять пар близнецов мужского пола – десять сыновей, от которых пошёл многочисленный народ островитян. По имени старшего из этих сыновей, Атланта, вся богатая земля и получила название Атлантиды. Власть её вскоре распростёрлась до Египта и Тиррении (земли этрусков в Италии). По имени Атлантиды был назван и Атлантический океан.

Потомки Атланта, говорит Платон устами Крития, стали царями Атлантиды, а от девяти его братьев пошли роды архонтов (старшин) главных областей острова. Атлантида была необычайно богата минералами и сельскими продуктами. Располагая огромные средствами, её цари выстроили громадный дворец на холме Клейто и прорыли каналы, соединившие водные кольца вокруг него между собой и с морем. Критий подробно рассказывает о ширине и глубине этих каналов, об украшениях дворца, о великолепии храма, который атланты выстроили в честь чтимого ими Посейдона. Атлантида в изобилии снабжалась водой из чистых и целебных источников. На земельных кольцах, устроенных Посейдоном, располагалась множество святилищ, садов и гимнасиев. На внешнем кольце, по всей его окружности, был устроен гигантский ипподром для конских бегов.

Рерих. Гибель Атлантиды

Николай Рерих. Гибель Атлантиды, 1928

Увидев это, Зевс решил наложить на Атлантиду кару. Созвав всех богов на общий совет, он обратился к ним со словами…

Платон. Собрание сочинений в 4 т. Т. 3 // Философское наследие, т. 117. РАН, Институт философии. М.: Мысль, 1994. С. 619—622.
Общая редакция А. Ф. Лосева, В. Ф. Асмуса, А. А. Тахо-Годи.

КРИТИЙ

ИДЕАЛИЗАЦИЯ СТАРИНЫ

КОМПОЗИЦИЯ ДИАЛОГА

I. Вступ­ле­ние (106a— 108e)

2. Под­ра­жа­ние как худо­же­ст­вен­ный метод изло­же­ния тео­рии иде­аль­но­го государ­ства (107b— e).

3. Прось­ба рас­сказ­чи­ка о снис­хож­де­нии и при­зыв богов на помощь (108a— e).

II. Рас­сказ о быв­шей девять тысяч лет назад войне меж­ду Афи­на­ми и Атлан­ти­дой, ост­ро­вом по ту сто­ро­ну Гер­ку­ле­со­вых стол­пов, и иде­а­ли­за­ция древ­не­а­фин­ско­го строя (108e— 112e)

1. После упо­ми­на­ния о войне речь идет об Афи­нах как об уде­ле богов Гефе­ста и Афи­ны Пал­ла­ды (108e— 109d).

с. 620 2. Иде­аль­ные чер­ты древ­не­го Афин­ско­го государ­ства (109a— 111e): а) в нем ниче­го излиш­не­го, а пото­му и отсут­ст­ву­ет подроб­ное повест­во­ва­ние о геро­ях, кро­ме имен самих геро­ев (109d— 110b); б) общие каче­ства муж­чин и жен­щин, вклю­чая воин­ские (110bc); в) про­ти­во­по­став­ле­ние вои­нов ремес­лен­ни­кам и зем­ледель­цам (110c); г) отсут­ст­вие у вои­нов част­ной соб­ст­вен­но­сти и общ­ность все­го для всех (110cd); д) иде­аль­ное гео­гра­фи­че­ское поло­же­ние Афин­ско­го государ­ства (110e— 111e).

3. Изо­бра­же­ние самих Афин (112a— e): а) гео­гра­фи­че­ские гра­ни­цы (112ab); б) место­жи­тель­ство сосло­вий (112b); в) аске­тизм и осу­щест­влен­ный иде­ал общ­но­сти у вои­нов, неиз­мен­ных по сво­е­му чис­лу — 20 тысяч (112b— d); г) кра­сота тела и доб­ро­де­те­лей, а так­же спра­вед­ли­вость и все­об­щая сла­ва (112e).

III. Изо­бра­же­ние Атлан­ти­ды со ссыл­кой на Соло­на и еги­пет­ских жре­цов (113a— 121c)

1. Ввод­ные заме­ча­ния (113a— c).

2. Про­ис­хож­де­ние жите­лей Атлан­ти­ды от бра­ка Посей­до­на и смерт­ной жен­щи­ны Клей­то (113cd).

3. Устро­е­ние ост­ро­ва Посей­до­ном и пер­вые цари ост­ро­ва во гла­ве с Атлан­том. Дети Посей­до­на (113e— 114d).

4. При­род­ные богат­ства и изоби­лие Атлан­ти­ды (114d— 115b).

5. Топо­гра­фия глав­но­го горо­да (115c— 117e).

6. Изо­бра­же­ние про­чей стра­ны (118a— 120d): а) топо­гра­фия стра­ны и ее бла­го­устрой­ство; б) государ­ст­вен­ное управ­ле­ние на осно­ве рав­но­пра­вия деся­ти царей; пер­вен­ство рода Атлан­та, все­об­щее равен­ство перед зако­ном, даже царей, стро­жай­ший запрет вся­ко­го меж­до­усо­бия (119c— 120d).

КРИТИЧЕСКИЕ ЗАМЕЧАНИЯ К ДИАЛОГУ

4. Зато осо­бен­но ярки­ми чер­та­ми оха­рак­те­ри­зо­ва­на худо­же­ст­вен­ная сто­ро­на возде­лан­ной чело­ве­че­ски­ми рука­ми при­ро­ды Атлан­ти­ды. Везде тут перед нами пра­виль­ные кру­ги и четы­рех­уголь­ни­ки. Везде пра­виль­ные и раз­ме­рен­ные чере­до­ва­ния зем­ля­ных и вод­ных кру­гов вокруг акро­по­ля глав­но­го Горо­да. Тща­тель­но рас­пи­сы­ва­ют­ся мосты, кана­лы, сте­ны, хра­мы, двор­цы, их внеш­нее и внут­рен­нее убран­ство, гим­на­сии, иппо­дро­мы, купаль­ни всех видов — для царей, муж­чин, жен­щин, лоша­дей, откры­тые и кры­тые, а так­же спе­ци­аль­но про­веден­ные вод­ные источ­ни­ки. Вся гео­гра­фия Атлан­ти­ды изо­бра­же­на так, что ста­но­вит­ся понят­ным, откуда здесь берет­ся вода (из таю­щих гор­ных льдов), как она рас­пре­де­ле­на по всей Атлан­ти­де, где и как про­веде­на мор­ская вода. Сло­вом, это чудо той древ­ней тех­ни­ки, кото­рая дей­ст­ви­тель­но суще­ст­во­ва­ла на Кри­те и в Мике­нах, как это пока­зы­ва­ют мно­го­чис­лен­ные рас­коп­ки. Везде на ост­ро­ве мас­са золота, сереб­ра и вооб­ще бла­го­род­ных метал­лов. Свя­зать, одна­ко, эту кар­ти­ну с кри­то-микен­ской куль­ту­рой было бы слиш­ком сме­лым пред­при­я­ти­ем ввиду пол­но­го отсут­ст­вия соци­аль­но-поли­ти­че­ских момен­тов этой кар­ти­ны. Может быть, цар­ская власть здесь похо­дит несколь­ко на власть еги­пет­ских фара­о­нов, но о фара­о­нах мы зна­ем очень мно­го, а о царях Атлан­ти­ды — почти ниче­го.

Читайте также: