Петрушевская странствия по поводу смерти краткое содержание
Обновлено: 04.07.2024
Мы всегда рады честным, конструктивным рецензиям. Лабиринт приветствует дружелюбную дискуссию ценителей и не приветствует перепалки и оскорбления.
Петрушевская изобрела свой язык и успешно в нем плавает. В каждом рассказе она выплетает миры, порой сложные для понимания. Она - гений. Читайте, и не только эту книгу.
Книга Людмилы Петрушевской "Странствия по поводу смерти" представляет сборник рассказов для взрослых и юношества. Детективы переплетаются с любовью, приключениями. В этот сборник включена повесть "Странствия по поводу смерти". Повесть затрагивает годы раскулачивания, ГУЛАГ и по 1990 г. Триллер включает допросы, дознания в поисках алмазов, побег главной героини. Триллер "Конфеты с ликером" - детектив с отравленными конфетами, дележкой московской квартиры, борьба за наследство и труп.
Сборник рассказов в стиле программы "Криминальная Россия" 90-х годов.
Одноразовая книга. После ее прочтения захотелось вымыть руки.
Если быть честной, я не очень большая поклонница творчества Петрушевской, но эта книга меня приятно удивила. Ёмкие, незатянутые рассказы; великолепный язык. Нет попытки высказаться на тему "всё кругом грязь и беспросветное скотство", а есть (даже в очень трагичных рассказах) какая-то надежда и сострадание. Жемчужиной этого издания для меня стал рассказ "Строгая бабушка". До слёз. Очень рекомендую книгу тем, кто любит хороший язык, великолепные и точные характеристики, возможность для читателя додумывать обстоятельства и фантазировать. Чем-то напоминает раннюю В. Токареву.
Истории необычные, все читаются с "нервным напряжением". Полное погружение в тяжелую грубую действительность, но все - со счастливым концом, что в описываемых обстоятельствах воспринимается неправдоподобно. Такие себе сказки для взрослых. Не жалею, что купила, но перечитывать точно не буду.
"В этой книге собраны истории, так или иначе связанные с нарушениями закона".
Ничего юридического в этой книге, конечно, нет. Это просто набор жутких историй, связанных в основном с отъёмом квартиры и прочего имущества.
Зато здесь есть убийцы, маньяки, педофилы, изнасилования, отравления, побои, похищения, грязь и рвотные позывы (для особо впечатлительных читателей).
Здесь нет победы над судьбой, как предлагает описание. Это настоящая чернуха или "чёрная литература", описывающая тяготы жизни неблагоустроенных или просто бедных слоёв населения. От прочтения испытываешь два противоречивых чувства: состояние отупения от количества насилия и красочных сцен его описания, а сразу потом - желание поскорее вернуться в свой мир, где нет такого ужаса.
Мне кажется большой ошибкой и несправедливостью, что описание так скупо предупреждает читателя о том количестве ужаса и грязи, которое на него обрушивается с первых страниц. На эту книгу нужно ставить 18+
Этот сборник можно посоветовать любителям именно такой, узконаправленной литературы.
Создать динамику и даже суету на страницах романа или короткой прозы могут многие, а вот создать ощущение хрупкости мироздания – это искусство. Однако и здесь Людмила Петрушевская выбирает сложный ракурс
Тревожные и зыбкие истории этого сборника Людмилы Петрушевской лишены патетики и в том один из секретов силы их воздействия на читателя
Всё случилось так, потому, что всё не так. Причинно-следственная связь нашего мира совсем не очевидна. Злодеи проживают счастливую жизнь поколениями, а обреченные мучаться, чистые и светлые люди находят справедливость только нарушая закон.
Удивительно, но от прочтения этой маленькой книги возникает ощущение, что детектив – это отнюдь не развлечение. Детектив – это часть нашей жизненной драмы и попыток найти справедливость и закон, который вряд ли может быть идеальным, ибо его создатели – мы сами.
Возрастная категория сайта 18 +
Ситуация простая: Вера вызвала такси ехать в аэропорт.
Но и не очень простая: Вера должна была лететь в Петербург по случаю кончины своей тетушки.
Ситуация нехорошая, хотя и не трагическая, тетя давно с их семьей не общалась и даже не отвечала по телефону, а сразу бросала трубку, и этой тете было за восемьдесят, а ее родной сестре, маме Веры, под семьдесят (Вера была поздним ребенком, как, кстати, и ее мать).
Во всяком случае, у умершей иногородней тети эта Вера с ее мамой должны были считаться единственными родственниками, а, стало быть, и наследниками.
Однако тетина квартира не отходила им по воле этой самой тети, было давно ею объявлено, что тут ловушка и хотят ее убить и ограбить — а всего-то Верина мама один раз позвонила сестре, можно ли взять из родительского чулана старый оранжевый абажур, Вера как раз ехала с экскурсией в Питер.
— Дайте воды попить, а то ночевать негде, да? И не достанется вам ничего, не дождетесь, я уже квартиру отписала внучатому племяннику Сигизмунда, добрым людям, в отличие от некоторых, а Сигизмунд жив! — Ответила сестре Валяшка и бросила трубку.
Валяшка — это было ее шутливое семейное прозвище.
А вообще-то тетю Валяшку звали Валеска Викентьевна, и она гордилась своим необычным именем.
У тети Валески, как она сама считала, и только у нее были подлинные права на родительское имущество, а не у этой младшей сестры-выскочки-москвички (имелась в виду Лаура, мама Веры), это было объявлено сестре-москве по телефону, и именно Валеска, как выяснилось впоследствии, хоронила сначала бедного папу, все перенесла, и его алкоголизм, и старческую деменцию (все под себя и уже не поднимался), а потом проводила и героически курившую до конца дней маму, последний раз в постели в больнице ночью, отчего и сгорела.
Причем Валеска ни слова не сообщила в Москву об этих ужасных вещах в своей жизни, все трагически вынесла одна.
Мама Лора узнавала о событиях все по телефону от ее соседки, своей подружки по детскому саду.
Та ничего не видела, похороны-то теперь происходят не по месту жительства, а по больницам, но как-то догадывалась, Валяшка плакала в голос. И потом все выложила как на духу, пришла занять яйцо у соседки, да за чашкой чая и засиделась. Чашку уронила, разбила. Дорогую, старую.
— Я вам подарю другую, тоже старинную. У нас там есть много, — пообещала мама Лора.
Соседка, видимо, не поверила — дверь для младшей сестры у старшей всегда была закрыта.
Даже в день похорон. И надеяться на какую-то мелочь типа старой чашки не приходилось.
Конечно, Лаура звонила сестре с соболезнованиями и участливо, как несчастной сироте.
Но сама эта Валеска тут же отвечала по телефону бодро и злобно, что эта соседка бредит, все придумывает, желаемое за действительное. Вы так и мечтаете, да? Чтобы все перемерли, я в том числе? Москва, не суйся!
А потом вообще перестала брать трубу.
Но у мамы, объясняла Валеска, были мечты о первой родине предков, об Италии, отсюда это небывалое имя Валеска. Все удивляются до сих пор. Говорят Валька, запинаются. Валька Викентьевна, видали? Да и Лаура появилась, младшая, из той же оперы. Никто не называет, говорят сокращенно, Лора Викентьевна. А она-то, по-настоящему, Вахтанговна.
А Вера знала, что ее уже немолодая мама, Лаура, как раз на тот момент, когда писалось то письмо к сестре с просьбой об абажуре (эти мечты, серебряный век, модерн, металлические лилии и лианы), обставляла первую в жизни собственную квартиру, купленную мужем, хотя и однокомнатную, однако же свою, и все ушло на хороший ремонт.
А мама Лора после этого письма расстроилась и рассказала Вере историю о еще одной, первой измене, о незаконном папином ребенке. То есть Вере он приходился бы дедушкой.
Пушкинская премия фонда Альфреда Топфера.
Театральная премия имени Станиславского.
Академик Баварской академии искусств — классик европейской культуры.
Книга распространяется на условиях партнёрской программы.
Все авторские права соблюдены. Напишите нам, если Вы не согласны.
Описание книги "Странствия по поводу смерти (сборник)"
Описание и краткое содержание "Странствия по поводу смерти (сборник)" читать бесплатно онлайн.
Странствия по поводу смерти [сборник]
Издание осуществлено при содействии литературного агентства Banke, Goumen & Smirnova
Художественное оформление Алексея Дурасова
На переплете репродукция картины Александры Шадриной
Странствия по поводу смерти
Ситуация простая: Вера вызвала такси ехать в аэропорт.
Но и не очень простая: Вера должна была лететь в Петербург по случаю кончины своей тетушки.
Ситуация нехорошая, хотя и не трагическая, тетя давно с их семьей не общалась и даже не отвечала по телефону, а сразу бросала трубку, и этой тете было за восемьдесят, а ее родной сестре, маме Веры, под семьдесят (Вера была поздним ребенком, как, кстати, и ее мать).
Во всяком случае, у умершей иногородней тети эта Вера с ее мамой должны были считаться единственными родственниками, а стало быть, и наследниками.
Однако тетина квартира не отходила им по воле этой самой тети, было давно ею объявлено, что тут ловушка и хотят ее убить и ограбить – а всего-то Верина мама один раз позвонила сестре, можно ли взять из родительского чулана старый оранжевый абажур, Вера как раз ехала с экскурсией в Питер.
– Дайте воды попить, а то ночевать негде, да? И не достанется вам ничего, не дождетесь, я уже квартиру отписала внучатому племяннику Сигизмунда, добрым людям, в отличие от некоторых, а Сигизмунд жив! – ответила сестре Валяшка и бросила трубку.
Валяшка – это было ее шутливое семейное прозвище.
А вообще-то тетю Валяшку звали Валеска Викентьевна, и она гордилась своим необычным именем.
У тети Валески, как она сама считала, и только у нее, были подлинные права на родительское имущество, а не у этой младшей сестры-выскочки-москвички (имелась в виду Лаура, мама Веры), это было объявлено сестре-москве по телефону, и именно Валеска, как выяснилось впоследствии, хоронила сначала бедного папу, все перенесла – и его алкоголизм, и старческую деменцию (все под себя и уже не поднимался), а потом проводила и героически курившую до конца дней маму, последний раз в постели в больнице ночью, отчего и сгорела.
Причем Валеска ни слова не сообщила в Москву об этих ужасных вещах в своей жизни, все трагически вынесла одна.
Мама Лора узнавала о событиях по телефону от ее соседки, своей подружки по детскому саду.
Та ничего не видела, похороны-то теперь происходят не по месту жительства, а по больницам, но как-то догадывалась, Валяшка плакала в голос. И потом все выложила как на духу, пришла занять яйцо у соседки, да за чашкой чая и засиделась. Чашку уронила, разбила. Дорогую, старую.
– Я вам подарю другую, тоже старинную. У нас там есть много, – пообещала мама Лора.
Соседка, видимо, не поверила – дверь для младшей сестры у старшей всегда была закрыта.
Даже в день похорон. И надеяться на какую-то мелочь типа старой чашки не приходилось.
Конечно, Лаура звонила сестре с соболезнованиями и участливо, как несчастной сироте.
А потом вообще перестала брать трубу.
Но у мамы, объясняла Валеска, были мечты о первой родине предков, об Италии, отсюда это небывалое имя Валеска. Все удивляются до сих пор. Говорят Валька, запинаются. Валька Викентьевна, видали? Да и Лаура появилась, младшая, из той же оперы. Никто не называет, говорят сокращенно, Лора Викентьевна. А она-то по-настоящему Вахтанговна.
А Вера знала, что ее уже немолодая мама, Лаура, как раз на тот момент, когда писалось то письмо к сестре с просьбой об абажуре (эти мечты, серебряный век, модерн, металлические лилии и лианы), обставляла первую в жизни собственную квартиру, купленную мужем, хотя и однокомнатную, однако же свою, и все ушло на хороший ремонт.
А мама Лора после этого письма расстроилась и рассказала Вере историю о еще одной, первой, измене, о незаконном папином ребенке. То есть Вере он приходился бы дедушкой.
Отец Лоры сам был рабфаковец, а мама Лоры скрывала происхождение, но иногда проговаривалась о предках – итальянские архитекторы там были, графы?
Что-то маме Оле грезилось, военврачу, какое-то будущее дочери Валески, итальянские сюжеты, она вечно читала в выходные то Боккаччо, то Данте в оригинале, разумеется, с папиросой в зубах, прихлебывая разведенный больничный спирт с брусничным вареньем. Это уже были сведения от Валески, которая в те поры, пребывая в подростковом периоде, находилась с матерью в натянутых отношениях.
Там так эти книги, начиная с Данте, в квартире в шкафу и должны стоять, в кожаных переплетах, объясняла дочери Лаура.
Это была их вечная тема – Ленинград и родная квартира, гнездо, из которого мама Лора выпорхнула так рано.
Но для этого, для помела и корыта, у них была домработница, скобская, с деревни, Маня, с которой папа и сошелся в разговорах, нашел с ней какой-то общий знакомый полустанок на железной дороге, поселок далекий с родным именем, и рад был хоть с человеком поговорить и все такое, пока мама отрабатывала ночные дежурства.
Была и история появления Мани у них в квартире.
Вдруг мама Оля наладилась ездить на дачу с ночевой, как выражался папа. В ответ на вопросы папы она цитировала Пушкина. Это сохранилось в семейной саге, там, говорила, я люблю звезды, воздух, листопад.
Папа, конечно, подозревал всякое. Были скандалы.
Читайте также: