Песни тилли хузангай краткое содержание

Обновлено: 05.07.2024

Основной целью данной работы является изучение жизненного и творческого пути выдающегося чувашского поэта Петра Петровича Хузангая, его вклада в литературу.
Для достижения указанной цели поставлены следующие задачи:
1) детально изучить жизненный путь поэта;
2) исследовать творчество П. П. Хузангая;

Содержание

Введение
Жизненный и творческий путь поэта
Заключение
Список литературы
Приложение

Работа содержит 1 файл

xuzangay.doc

Жизненный и творческий путь поэта

Основной целью данной работы является изучение жизненного и творческого пути выдающегося чувашского поэта Петра Петровича Хузангая, его вклада в литературу.

Для достижения указанной цели поставлены следующие задачи:

детально изучить жизненный путь поэта;
исследовать творчество П. П. Хузангая;
на основе проделанной работы сделать соответствующие выводы о данной личности.

Методы и пути исследования

В процессе изучения данной темы, я проделала очень большую работу. В рамках рассмотрения жизненного и творческого путей П. П. Хузангая, использовались следующие методы и пути исследования:

1) широкое использование книг, учебных пособий, статей в газетах и журналах, посвященных данной теме;

2) знакомство непосредственно с самим текстом произведений П. П. Хузангая;

3) работа с предоставленными материалами в библиотеке им. П. П. Хузангая.

Народный поэт Чувашии Педер (Петр Петрович) Хузангай ушел из жизни не так давно – весной 1970 года. Те, кому довелось знать или хотя бы видеть поэта, никогда не забудут его стремительной фигуры, открытого, доверчиво – испытующего взгляда тёмных глаз. Он любил людей, мир и поэзию. Он принадлежал к поэтическому поколению, рожденному дотоле невиданными социалистическими преобразованиями всего прежнего уклада, впитавшему великие идеалы братства и коммунизма. Можно смело утверждать, что все большие события времени – от Великого Октября до космических полетов – прошли сквозь его сердце и его поэзию. И самой большой любовью поэта была его большая Родина, его родная Чувашия, чарующая музыка загадочной народной речи, стихия народного духа, труд и новь родного края.

Жизненный и творческий путь поэта

Петр Петрович Хузангай родился 22 января 1907 года в селе с поэтическим названием Сиктерме (сиктерме – прикрепленный к потолку избы шест, к которому подвешена колыбель). Песни матери, поэтический образ которой проходит через многие будущие произведения, говор и песни односельчан были его колыбельной и пожизненной его сокровишницей, из которой всю жизнь он черпал поэзию, черпал самые поэтичные, чистые и точные, редкие и нужные слова. Образцами народного творчества он всегда проверял собственные произведения.

И, наконец, самое удивительное в творчестве Хузангая – его самопереводы с чувашского на русский яэык.

Чувашские песни, пословицы, поговорки, обычаи, упоминание национальных одежд и украшений, народные названия созвездий и рек – все это создает неповторимую национальную окраску произведениям Хузангая. Даже в переводе чувствуется, что образность, образ мышления у поэта чувашский.

В 1950 году Хузангаю было присвоено почетное звание народного поэта Чувашии. А позже он стал лауреатом премий им. К. В. Иванова(1967) и им. М. Сеспеля (1970).Это было заслуженное признание народом подвижнического труда своего талантливого сына.

В наследие отчему краю П. Хузангай оставил не только свою лирику, поэмы, сказки, роман, который можно назвать энциклоп едией чувашской жизни. Как неповторимо творчество, так неповторима и сама личность Петра Петровича Хузангая большого поэта, переводчика, борца за мир и дружбу между народами всех стран.

Творческие достижения чувашского поэта вошли сокровощницу общечеловеческих ценностей.

Петр Хузангай запись закреплена

«Мегель — что ж это все же, как узнать?
— Спроси у скрипача, зачем смычок
На струны скрипки медлит опускать —
Стоит, уставясь взором в потолок?
Не вышел срок.

Но дождь из тучки хлынет на лужок,
Запенят гуси с гоготом поток,
На яблоньке распустится цветок
И на струну опустится смычок,
Как выйдет срок.

* Мегель — возможность, пора (для какого-либо дела).

***
Росли мы дружно, что свою родню,
Как пять рябинок на одном корню.

Из братьев самый меньший — я, Тилли.
Меня, благословив, так нарекли.

Рожден пригожим, стал я молодцом,
За то меня балуют мать с отцом.

Для стариков есть разум у меня,
Для девушек—глаза полны огня.

Весною я в сорочке родился,
Когда рассвет еще не занялся,

Звезда сверкала сквозь ночную муть,
Косяк гусей держал на север путь.

Меня не стали к ласточкам носить,
Чтоб те меня учили говорить.

Пошел я скоро — месяцев с шести,
Заговорил с родными — с девяти.

Родился я под полною луной,
Когда петух горланил за стеной.

В роду па счастье рода я один
Рожден в сорочке—пятый, младший сын.

Сорочку эту высушила мать,
Чтоб можно было в коробе держать *,

И там же песню спрятала свою.
Я песню отыскал и вам пою.

Кораллы или сердолики слов
Для вас я век нанизывать готов.

У ожерелья песен нет конца,
Счастливей всех иных удел певца.

*Чувашский народный обычай.

***
Мой дед в атласе. На подоле
Кисть пояса, как мак, красна,
И желтой лентой наша доля
Гнедому в гриву вплетена.

Серебряных стремян не тронув,
Вскочил в седло я: ржет гнедой
И прямо через луг зеленый
В Казань несет меня стрелой.

Чем заняты казанцы ныне?
Уздечки медью украшают.
Что делают мои родные?
Хмельное снедью заедают.

***
Я просыпаюсь дома на заре,
Белей сурбана рядом мать стоит,
Поет петух горластый во дворе,
Отец в раздумье трубкою дымит.

Родные, грустно глядя на зарю,
Советуются меж собой,
Кого из сыновей отдать царю,—
Жаль всех, да что поделаешь с судьбой!

Тут снова я накрылся с головой.
Чуть плакать не заставила беда.
Зачем петух горланил заревой?
Не просыпаться мне бы никогда!

***
Когда просохнет холмик надо мной,
Любимая, до дна ты ковш хмельной
Над насыпью могильной осуши,
Второй же ковш пролей на прах земной.

Не будет пива — холмик земляной
Полей водой студеною речной,
Росткам дать вволю влаги поспеши,
Чтоб зеленел могильный холм весной.

Коль воду с пивом одолеет зной,
То слез пусть хлынет дождик проливной
Любя, успокоением души
Обязан быть хочу тебе одной.

***
Отца с могучим львом сравню
Растил меня под бородой,
Спознаться не давал с бедой,
Берег и от молвы худой.

А мать с орлицею сравню:
Как станет буря завывать,
Одним крылом спасала мать,
Другим меня ласкала мать.

Я брата с беркутом сравню:
Горой он за меня стоял,
Мне на ноги не наступал,
Поблажку младшему давал.

Ни с кем невестку не сравню:
Как люльки я покинул плен,
Так не сходил с ее колен,
Пошли ей счастье бог взамен.

Сестру я с лебедью сравню
На свадьбу сам я гнал конька,
Трясясь на крышке сундука.
Тилли зовут ее сынка.

А брата младшего сравню
С чирком, юркнувшим в краснотал:
По посиделкам он шнырял,
О том, что слышал, не болтал.

Сестрицу младшую сравню
Я с куропаткою лесной:
Делилась лакомством со мной,
Звала и на девичник свой.

Себя я с ястребом сравню:
Я днем и ночью распевал,
На каждой свадьбе погулял,
Всех девок перецеловал.

***
У кладбища конь мой встал,
Головою замотал.
Рядом шафера гнедой
Громко ржет, бренчит уздой.
С бубенцами тонок, чист
Слился тихий звон монист.
С брички я невесту снял
И тихонько опустил
На колени у могил,
Чтобы род благословил.

— Дорогой мой, славный дед.
Ты совсем недавно, дед,
В горностаевом камзоле
Спел, сплясал и выпил вволю
Там, на свадьбе на чужой.
Отчего ж до свадьбы внука
Не ждала печаль-разлука?
Что ж до времени, до срока
Избу без дверей, без окон
Ты купил себе, родной?

Бабка славная моя,
Бабка добрая моя!
Ты на свадьбе на чужой
Показала свой сурбан,
Белый, как густой туман.
Там в хушпу * из серебра,
Словно солнышка сестра,
Ты сверкала, а ко мне
Не пришла ты, азанне**,
В гроб легла ты, азанне.

Дед мой, добрый, славный дед.
Бабка милая моя!
Жил я с вами много лет,
Стал почти что мужем я.
Для чего же в мир иной
Вы ушли от нас четой?
Плача, на могильный холм
Полный ковш я меда лью,
Вас благословить меня,
Голову склоня, молю.

* Хушпу — женское украшение.
**Азанне – бабушка.

***
Немятым беленьким платком
Любимая была,
Невзятым в руки пояском
Любимая была,
Не знавшим дела пряслицем
Любимая была,
Никем не ношенным кольцом
Любимая была,
Из сердолика бусинкой
Иголкой не пронзенною,
Любимая была,
Серьгой, в ушко не вдетою,
Любимая была,
Воротничочком шелковым.
Ни разу не застегнутым
Любимая была,
Тухъею непримеренной
Любимая была,
Непробованной дудочкой
Любимая была,
Стал черным белый мой платок.
Не мне достался поясок,
А пряслице распалось вдруг,
Колечко распаялось вдруг,
Жемчужинку я потерял,
Воротничочек лопнул мой,
Случилось то же и с тухъей,
Рассохлась скрипочка моя,
Сломалась дудочка моя,
Богаче Пюлеха я был,
Теперь беднее нищих я!

***
Отец мой не казанским был купцом.
Не в Петербурге материнский дом.
Тилли я! Поп нарек меня — Сергей.
В округе лучше нет певца, ей-ей!

***
Ку-ку! Ку-ку! Звучит в лесу,
В ладоши бьет дубок-плясун.
Черемуха — невестою,
Березоньки — подружками,
А клен зеленый — дружкою.

Кукушка, правду ты скажи:
Мне сколько лет осталось жить
И сколько зайцев загублю,
Волков я сколько затравлю,
Медведей сколько заколю?

Ку-ку! Ку-ку! Звучит в ответ.
Год. Два. Ох, много, много лет.
Мне это по душе, мой свет.
Хочу глядеть на белый свет,
Его оставить мочи нет!

***
Землю покрывает снег,
Но весною тает снег —
Так и молодость пройдет.

На деревья иней лег,
Глядь, его смел ветерок —
Так и молодость пройдет.

Росы пали на поля,
Солнце сгонит их, паля,—
Так и молодость пройдет.

Я, Тилли, твержу давно:
— Пейте юности вино,
Дважды молодым не быть!

***
Все пой да пой, просите меня.
А ведь не настоящий мастер я.
Но коль спою то, что люблю я,
И мастерам не уступлю я.

Коль восемьдесят восемь есть стихов
И девяносто девять к ним ладов,
Но нету времени их слушать,
Не спеть ли те, что греют душу?

Ай, желтый стол у вас и чалый мед.
А если песнь за сердце не возьмет,
Коль песню не найду такую,
Что скажете, когда уйду я?

Ковши резные подавались мне,
Меды хмельные наливались мне,
От яств стал крепкий стол ломиться.
Пусть все вернется к вам сторицей!

Так будем веселиться мы и петь,
Плясать давайте лихо и шуметь —
Никто два века в мире не жил,
Никто владыкой мира не был!

***
Сто семьдесят, слышь, лип свалил я,
И белый дом себе срубил я,
И сорок, верь, локтей сукна
На лестницы в нем постелил я.
Перила лестниц тех обил я
Пятью локтями плиса, верь мне!
Чтобы албастам * открывать
Приятно было гостю двери,
Пришлось в Казани заказать
К ним петли все из желтой меди,
Пришлось те петли прибивать
Гвоздями все из красной меди.
На ручки серебро пошло.
Чтоб было в горнице тепло
И чтоб Хертсурту** угодить,
Мне дюжину печей сложить
Пришлось из кирпичей, поверь мне,
Чтоб солнцу угодить с луною,
Пробил сорок одно окно я,
Их ярким шелком занавесил,
Чтоб каждый гость доволен был,
Кукушек в клетки посадил,
Когда приходит самый близкий,
Те, крылья распахнув, кукуют:
Когда пожалует знакомый,—
Мотая головой кукуют;
Когда родные в дом заходят,
То дружно, как одна, кукуют;
Когда чужие навещают,
То с перебоями кукуют;
А если парни в дом заглянут,
Кукушки радостно кукуют,
А если девушки заедут,
Они взволнованно кукуют,
А если дети приезжают,—
С задорным хохотом кукуют;
Коль прихвастнет хозяин дома,
Смолкают, как вот эта песня.

* Албасты — духи дома.
** Хертсурт — домовой.

***
Надеясь, что кораллы есть на дне,
Я чуть не захлебнулся в глубине,
Но не было на дне коралла —
Теченье только тину гнало.

Лишь добрым будь, как солнце по весне,
Придет к тебе почет, казалось мне,
Почета нет и не бывало —
Навек нужда ко мне пристала.

***
Радушные сердца — что мурава.
Ка к щебет ласточки, звучат слова.
Ковш круговой испил до дна я,
Как выпить посошок — не знаю.

***
По лугу ручей, журча, бежит,
Лишь в глубоком омуте кружит.
В сердце тишина теперь, покой,
Лишь от злых наветов грудь щемит.

Дует ветер, дует все сильней,
Листья прочь уносит он с ветвей.
Ветер, волосы мои — не лист,
Лучше горе горькое развей.

Гуси с криком в воздухе снуют —
Иль внизу уж слишком илист пруд?
Ноет сердце и скорбит душа —
Иль меня одни печали ждут?

Сносное сулит ли жизнь житье,
Горести ль в запасе у нее,
Что б ни ждало, песню пой, Тилли,:—
В песнях утешение твое!