Пейн здравый смысл краткое содержание

Обновлено: 05.07.2024

Томас Пейн "Здравый смысл"

В 60-х годах XVIII века в английских колониях Северной Америки началось широкое освободительное движение, переросшее затем в революционную борьбу. Непосредственной причиной обострения противоречий стала политика Англии после Семилетней войны 1756-1763 годов. Стремясь покрыть огромные расходы, правительство короля Георга III потребовало неукоснительного выполнения законов, регулировавших развитие колониальных мануфактур, предприняло ряд жестких мер против контрабандной торговли, в которой участвовали почти все американские купцы. Еще большее недовольство вызывала аграрная политика метрополии: в 1763 году королевская прокламация запретила колонистам переселяться за Аллеганские горы. И, наконец, закон о гербовом сборе 1765 г., по существу, означавший введение метрополией прямого налогообложения, уничтожил даже иллюзию о самоуправлении колоний, отнимая у колониальных законодательных собраний прерогативу финансового налогообложения.

В январе 1776 года в свет вышел памфлет просветителя-демократа Томаса Пейна «Здравый смысл. Томас Пейн родился в 1737 году в селении Тетфорд графства Норфолк в семье бедного ремесленника.

Памфлет Пейна был не просто политикой, он был пропагандой для миллионов, так как был способен задеть души и безразличных, и раздраженных. Три составляющие, благодаря которым Пейн смог достучаться до своих читателей:

3. способ обращения.

Что касается стиля, то Пейн, понимая невероятный размер своей аудитории, собравшейся со всех частей Западной Европы и в основном состоящей из слабо образованных фермеров, рыбаков и торговцев, использовал энергичный и местами грубый язык. Он обходил стороной всю латинскую фразеологию, которую можно столь часто встретить в его более ранних произведениях.

Что касается структуры текста, Пейн часто прибегал к обращениям, восклицаниям и риторическим вопросам, что делало его памфлет очень эмоциональным. Более того, он виртуозно менял тон повествования, легко переходя от возвышенного к самому грубому. Имея представление о неграмотности многих его слушателей, просветитель привлекал их внимание различными образами, используя в сравнениях то, что было понятно всем – например, посадку и уборку урожая. Кроме того, он старался быть по максимуму логичным, наглядно объясняя возможность отделения при помощи анализа финансовой, военной и экономической областей.

Что касается способов обращения, Пейн взывал к своей аудитории на трех уровнях:

1. рациональном, на этом уровне Пейн взывал к чувствам родительской любви и привязанности, а также к страхам человека.

3. этическом, на этом уровне Пейн создаёт впечатление о себе (во-первых, Томас создаёт образ набожного христианина, чтобы понравится пуританам, во-вторых, лишний раз пытается убедить читателей, что король не делает ничего, в-третьих, единственное желание Пейна было, чтобы все были гражданами своёй страны).

Что касается России, то в конце XVIII и в XIX веках труды Пейна были под запретом. И лишь в XX веке в Советском Союзе стали печатать отрывки произведений Пейна.

Судя по тексту, Пейн считал, что правительство – это то, что создаётся нашими пороками, в то время как общество создаётся нашими потребностями, соответственно. По мнению Томаса, ни общество, ни государство не были присущи человеческому роду изначально. Пейн верил в состояние естественной свободы, однако, он не отождествлял это, как многие философы его времени, с золотым веком.

Однако, жизнь в обществе, как и жизнь в состоянии естественной свободы, тоже не могла продолжаться долгое время, на этот раз из-за недостатка добродетели. Следовательно, не государство развратило человека, а он порочен по своей природе.

Пейн был сторонником теории общественного договора.

В итоге и рьяно верующие в богоданного короля христиане, и аристократы, лояльно преклоняющие головы перед самым почтеннейшим, оставались обезоруженными, в то время как Пейн возвращал своих читателей в современность, предлагая им теперь взглянуть на абсолютную монархию. Вначале он выглядел чуть менее убедительным, делая акцент только на двух следующих недостатках.

1. умозрительное противоречие. Демократически избранные представители будут намного лучше разбираться во всем, ведь, чтобы издавать аграрные законы, вовсе не обязательно самому пахать землю.

2. превосходство республиканской формы правления.

Возникает ощущение, что автор либо спекулировал, либо безвременно отстал от жизни где-то в том смутном времени, когда войны, действительно, велись не ради обеспечения государственных интересов, а во имя справедливости, славы или любви. Не стоит забывать, что заслуга Пейна именно в обращении к самой широкой публике. При этом просто нет смысла обвинять философа в недостаточной аргументированности, так как далее Пейн наносил свой основной и вполне обоснованный удар по престолонаследию.

Итак, разобравшись с самыми реакционными силами в лагере противника – приверженцами абсолютизма, Пейн, будучи последовательным сторонником республики, далее разрушал и сладкие грезы тех, кто мечтал об ограниченной или смешанной монархии. Действуя по уже отлаженному сценарию, он, в первую очередь, говорил о неестественности, как с точки зрения законов природы, так и с точки зрения религии, появления ограниченной монархии.

Однако Пейн бы не оставил столь значительный след в истории Американской революции, если бы помимо критики существующих устоев, не предложил своего проекта будущих преобразований. Интересно, что причиной такого относительного безразличия Пейна к правительственным структурам и ветвям власти считалась позиция философа в вопросе об обществе. Естественно, что речь в нем шла о республике, управление которой должно быть устроено по примеру управления отдельной колонии.

Что касается главного законодательного органа будущей американской республики - конгресса, то его представители, по замыслу просветителя, должны были избираться жителями каждой колонии. Такая система, очевидно, отражала взгляды философа на наиболее естественную модель управления. Что касается полномочий конгресса, то они в полной мере не были прописаны, но в качестве одной из основных обязанностей ему вменялись выборы главы исполнительной власти – президента.

Что же касается судебной власти, то в рассматриваемом памфлете, о ней не говорится ни слова. Пейн верил в гармоничное и счастливое общество.

Далее, после установления конституции, Пейн говорил, что конференция немедленно должна быть распущена.

Философ понимал, что одних справедливых законов будет недостаточно, будущей великой нации требовалась прочная материальная база. По его мнению, это будущее Соединенных Штатов заключалось в создании торговой империи. При этом нужно иметь в виду, что философ практически бросал вызов Англии. В итоге, как главное кредо в экономике Пейн выводил объединение усилий коммерции и обороны. Любовь Пейна к торговле вытекала и из его представления об обществе. Для Пейна же рынок и торговля ассоциировались с взаимозависимостью и, следовательно, добрыми взаимоотношениями между людьми и нациями.

Что же касается отношений с этой самой Европой, то Пейн видел две возможности избежать лобового столкновения с алчными монархиями.

1. Америка могла запросто играть на противоречиях великих держав и их желании ослабить мощь.

2. не существовало никакой веской причины, чтобы меряться силами со всем светом. Будущее континента он видел в создании торговой империи, что обуславливало ее вероятный нейтралитет в отношении других стран

Но вопрос о справедливости войны с Великобританией был еще сложнее, так как это одновременно означало и революцию, свершенную подданными. Но тут же он предлагал и очень простой и остроумный выход – открыто заявить о прекращении подданства и сражаться, как нация с нацией.

Тем не менее, при всем обозначенном стремлении к изоляционизму, нельзя отрицать, что Пейн чуть ли не намекал на возможную континентальную экспансию Соединенных Штатов и их превосходство в регионе. При этом нельзя забывать, что даже если речь шла лишь о Северной Америке, в то время в ней находилась еще и Канада, которая, не только не должна была войти в новое государство, но и как будет видно далее, считалась основным соперником в будущем споре о свободных землях.

Однако следует еще раз подчеркнуть, что если и шла речь о какой-либо экспансии, то лишь в конкретном регионе. Такие намеки просветителя на экспансию можно объяснить геополитическими интересами колоний. Но еще более вероятно ее следует объяснять тем, что он осознавал, что колониям, как только они отделяться от Англии, понадобятся большие средства, как на покрытие долгов, которые обязательно возникнут в ходе войны за независимость, так и на налаживание собственного производства и торговли.

Поиск возможных источников средств был одним из главных волновавших его вопросов. И действительно, будучи рационалистом, Пейн понимал, что проблема долгов будет стоять достаточно остро. Надо сказать, что до начала войны, по словам Пейна, долгов у колоний не было и быть не могло. Что же касается будущих долгов, то он их не боялся, более того, он пытался убедить в отсутствии всякой опасности американцев.

Итак, как бы то ни было - любой долг нужно выплачивать. И интересно, что Пейн предлагал сделать это, главным образом, деньгами, которые будут выручены за продажу незанятой земли. За счет этой же земли он собирался постоянно поддерживать правительство. И именно опасаясь за сохранность этой золотой жилы, он предлагал отделиться как можно быстрее, чтобы эта земля, с одной стороны, не была раздарена, а с другой, не досталась Канаде.

Интересно, что, предлагая продать землю, Пейн не касался того большими или маленькими порциями она должна была продаваться, и тем более не поддерживал Джефферсона в желании предоставить каждому неимущему бесплатную землю. Дело, очевидно, в том, что по вопросам экономики философ опять разошелся во мнениях с самыми ярыми демократами Франклином и Джефферсоном, которые придерживались концепции аграрного пути развития Соединённых Штатов Америки. Он, видел будущее Америки в торгово-промышленном развитии. Современные философы отождествляли эти две концепции с двумя видами республиканизма:

1. деревенским республиканизмом Джефферсона

2. городским или ремесленным республиканизмом Пейна.

Джефферсон опирался на традиции Деревенской партии (Country party) и отстаивал интересы йоменов, рассматривая равную собственность как залог свободы. Пейн же отстаивал интересы ремесленников (artisans). Тем не менее, он говорил о том, что при всех различиях это все же лишь два течения одной идеологии, так как и йомены и ремесленники представляли собой общество мелких производителей, противопоставленное обществу рантье и прочих непроизводительных классов.

Как бы то ни было, верным всегда будет то, что Пейн всей душой верил в грядущую славу Нового Света. Он позволял себе намекать даже на некое экономическое господство в будущем. Пейн вызывал, но уже в светской форме, давнишнюю идею о появлении нового света, образ идеального мира, который занимал умы всех англо-говорящих протестантов с конца XVII века. Но к идее избранного Богом народа Пейн добавил представление об обществе, отличающемся свободой и изоляцией от Старого света.

Естественно, что великие прогнозы Пейна не были безосновательны.

Памфлет Пейна действительно был настоящей пропагандой для миллионов. И здесь нельзя не согласиться, что доводы просветителя упали на заранее подготовленную почву. Так в Пенсильвании с ее гетерогенным населением всем было видно, что родина Америки не Англия, а Европа. Понимали колонисты и осуждение Пейном войн на английской стороне, так как все помнили, что с 1689 по 1763 года они уже участвовали в четырех войнах против врагов Англии. Республиканизм так же был известен во всех колониях, особенно в Новой Англии, с ее городскими собраниями и ежегодными выборами, остальные же за 1774-1775 годы уже успели убедиться в способности избранных народом комитетов исполнять функции правительства. Призыв Пейна к свободной торговле так же был близок всем, кто еще не забыл огромных прибылей от экспорта зерна в Португалии в 1760-х и 1770-х годах. Ну, а что касается образа могущественной Американской империи, то он был привлекателен для всех американцев, которые жили в век империй и были заинтересованы в экспансии на Запад.

Пейн много говорил об особой миссии Америки в мире. Он просто искал возможность превратить восстание в крестовый поход. И он, действительно, нашел ее в том, что объявил войну с Англией не только необходимостью для обретения независимости колоний, но и революцией, которая вдохновит человечество. Но более того, может быть слова просветителя и были преувеличением (и не удивительно, что в его ситуации легко было все преувеличить), но надо признать, в этих преувеличениях, очевидно, тоже был здравый смысл.

По его мнению, независимость – это главное условие развития английских колоний. Одна и его известных работ “ здравый смысл” человеку присуще ободное состояние.

Государственный строй Англии несовершенен, что дальнейшее развитие английских колоний может быть только по пути независимости.

Независимое государство призвано обеспечить естественные и гражданские права.

1. право на свободу.

2. свобода совести

Гражданские права, принадлежат как члену общества:

1. право собственности

3. применение знаний.

Государство возникает в результате добровольного согласия народа. Народ - суверен всей власти в государстве. Поскольку народ обладает властью, он обладает правом на восстание. В результате должно быть создано государство с республиканской формой правления.

В процессе войны против Англии происходила острая борьба в самих колониях. Колонисты разделились на два лагеря: патриотов и лоялистов.

Вооруженная борьба началась весной 1775 г. Первое сражение произошло 19 апреля у Лексингтона и Конкорда близ Бостона, оно стало сигналом к вооруженному восстанию во всех колониях, отряды волонтеров начали партизанскую войну. Но даже после начала военных действий многие патриоты продолжали верить, что борьба идет лишь за автономные права колоний.

Но даже схожесть идей Пейна с идеями философов прошлого или со взглядами его современников-политиков (в частности, Джон Адамс после прочтения памфлета заявлял, что сам уже как 9 месяцев твердил тоже самое в Конгрессе), мы склонны не рассматривать как недостаток его работы, так как можно легко согласиться с Фонером, что даже если ни одна из идей Пейна не была оригинальной, блестящей инновацией был способ, которым он объединил все это в один всеобъемлющий довод в пользу независимости Америки и приспособил его к уху обычного американца[9].

Обзор источника

По словам Вилсона и Рикетсона, памфлет Пейна был не просто политикой, он был пропагандой для миллионов, так как был способен задеть души и безразличных, и раздраженных. В итоге, они выделяли три составляющих, благодаря которым Пейн смог достучаться до своих читателей: стиль, структура и способ обращения.

Что касается структуры текста, то, по словам Вилсона и Рикетсона, Пейн часто прибегал к обращениям, восклицаниям и риторическим вопросам, что делало его памфлет очень эмоциональным. Более того, он виртуозно менял тон повествования, легко переходя от возвышенного к самому грубому. Имея представление о неграмотности многих его слушателей (например, тех, кому памфлет зачитывали вслух), просветитель привлекал их внимание различными образами, используя в сравнениях то, что было понятно всем – например, посадку и уборку урожая. Кроме того, он старался быть по максимуму логичным, наглядно объясняя возможность отделения при помощи анализа финансовой, военной и экономической областей.

На эмоциональном уровне просветитель, с точки зрения американских историков, взывал к чувствам родительской любви и привязанности (требуя, чтобы колонисты сейчас позаботились о будущем континента, не перекладывая эту обузу на плечи своих детей), а также к страхам любого человека (рисуя им картины сожженной собственности и убитых родственников).

Но самым главным был этический уровень, для обращения к которому Пейну следовало создать впечатление о себе (ведь он пока не был известен кому-либо в Америке; более того, мы уже говорили, что первое издание его памфлета было анонимным) как о хорошем парне. Ему следовало доказать, что мотив написания данного памфлета – лишь счастье его читателей. Для этого просветитель, во-первых, пытался создать образ набожного христианина, чтобы понравиться благоговейным пуританам (в то время как сам Пейн был деистом). Во-вторых, понимая, что пишет для колонистов, пуританская этика которых убеждала, что каждый человек должен добиваться всего своим трудом, он старался лишний раз поставить акцент, что король не делает ничего. При этом сам Пейн делал все, чтобы создать впечатление о себе, как о типичном обывателе (вроде соседа любого из читателей), по словам Вилсона и Рикетсона, умном, но не интеллектуале. И, в-третьих, он подчеркивал, что единственное его желание – это, чтобы все были хорошими друзьями, соседями и гражданами своей страны.

Историографический обзор

Выше мы уже говорили о том, что Пейн является весьма противоречивой фигурой, и, следовательно, нет ничего удивительного, что в историографии существует множество споров о его личности, философии, а также о значении его отдельных произведений и даже высказываний (последнее, мы попытаемся раскрыть в обеих главах нашей работы). И в большей степени разногласия, конечно, были характерны для американскими авторов, так как именно в Америке изучение творчества и жизни Пейна началось еще до его смерти (правда, надо сказать, что именно эти клеветнические биографии во многом ее ускорили).

Две другие работы, Каримского[34] и Согрина[35] посвящены изучению американской революции, и в обеих из них, так же как и двух предыдущих даётся очень высокая оценка значения памфлета Пейна в борьбе колоний за независимость. Однако, к анализу философии просветителя оба историка, с нашей точки зрения, подходят менее догматизировано, что предполагает и большие различия в их мнениях.

Что касается работы самих Вилсона и Рикетсона, то она, на наш взгляд, представляет собой крайне интересную монографию, как с точки зрения приведенных в ней деталей из биографии Пейна, так и с точки зрения оценки его трудов, в том числе и их литературных достоинств.

Так что с этой точки зрения, мы использовали работу Фонера[40], который на основе детального рассмотрения исследуемого нами памфлета предложил свою оригинальную версию ответа на один из самых сложных из стоящих перед нами вопросов – о социальной ориентированности просветителя.

В заключение, хотелось бы отметить, что при всем разнообразии работ, как нашей, так и американской историографии, нам представляется возможным выделить две различные тенденции, доминирующие в работах исследователей указанных стран. В частности, в России, историки-марксисты заостряли свое внимание, главным образом, на общественно-политических взглядах Пейна, и особенно на вопросе о его отношении к революциям и имущественному неравенству. В Америке же исследователи скорее обращались к его правовой концепции, а так же к литературным приемам, использованным в памфлетах Пейна.

Глава 1. Взгляды на политику

1. О государстве

Как бы то ни было, нельзя не согласиться с Согриным, что вся буржуазная идеология XVII-XVIII веков ставила общественный договор во главу угла в надежде подготовить переход от абсолютизма к представительному правлению[53].

2. О форме правления

Однако возникает ощущение, что автор либо спекулировал, либо безвременно отстал от жизни где-то в том смутном времени, когда войны, действительно, велись не ради обеспечения государственных интересов, а во имя справедливости, славы или любви. Тем не менее, надо признать, для легковерных, начитавшихся старинных легенд о короле Артуре и прочих великих богатырях, или для тех, чьи предки покинули туманную Европу во времена великих географических открытий, эти доводы должны были звучать достаточно убедительно. Не стоит забывать, что заслуга Пейна именно в обращении к самой широкой публике.

Что касается призывов Пейна к независимости, то, по мнению Фонера, просветитель всегда считал, что республиканские элементы его памфлета важнее его призыва к независимости. Действительно, и до него в американской прессе были атаки на Англию и призывы к независимости. Но, если верить Фонеру, республиканизм существовал тогда лишь как невыраженная черта политического радикализма, как компонент евангелистского сознания. Более того, все эти сторонники отделения еще продолжали верить в Английскую систему сдержек и противовесов. Пейн же первым подверг критике ее коррумпированность, и, более того, обвинил всю английскую нацию в нелегитимности их короля. По мнению историка, именно тем, что Пейн не идеализировал хваленую английскую конституцию и мифическое Англо-Саксонское прошлое, он отличался от своих современников-радикалов, как в Англии, так и в Америке[89].

3. Планы по политическому устройству

Что касается полномочий конгресса, то они в полной мере не были прописаны, но в качестве одной из основных обязанностей ему вменялись выборы главы исполнительной власти – президента. Причем происходить это должно довольно интересным способом:

Можно согласиться с тем, что звучит это вполне логично, тем не менее, кажется, что такой порядок не совсем отвечал интересам современной Пейну Америки. Социальные различия в ней проступали слишком четко (например, противостояние Север-Юг), чтобы их можно было устранить лишь частыми перевыборами власти. Скорее наоборот, такая смена фигур у руля власти могла бы сказаться пагубно, означая постоянную смену курса как во внутренней, так и во внешней политике. Более того, один год - слишком короткий срок, чтобы в течение него ожидать каких-либо результатов даже от самого талантливого руководителя. Так что все меры исполнительной власти, скорее всего, были бы незакончены и противоречивы.

Что же касается судебной власти, то в рассматриваемом памфлете, о ней не говорится ни слова, и Громаков объяснял это тем, что Пейн вообще выступал против деления власти на законодательную, исполнительную и судебную, полагая, что в действительности могут существовать лишь первые две, и в качестве высшего суда будет достаточно того, что законодательная власть контролирует исполнительную[110]. В остальном просветителя, видимо, не особенно заботила необходимость суда, так как Пейн верил в гармоничное и счастливое общество.

4. О Конституции

Глава 2. Взгляды на экономику

1. О преимуществах торговли

Из предыдущей главы следует, что Пейн видел перед собой блистательное будущее американской республики. Однако философ понимал, что одних справедливых законов будет недостаточно, будущей великой нации требовалась прочная материальная база.

Помимо этого, Фонер говорил о том, что любовь Пейна к торговле вытекала и из его представления об обществе. Вновь обращаясь к Ньютону, историк подчеркивал высказывание Пейна, что торговля объединяет общество, как сила тяжести в Ньютоновской Вселенной[155]. Надо сказать, что в этом вопросе Пейн вновь разошелся с Джефферсоном, который, по словам того же Фонера, был ностальгическим республиканцем и мечтал об обществе торговцев-йоменов, которые в состоянии удовлетворить свои потребности, чтобы не зависеть от тирании рынка. Для Пейна же рынок и торговля ассоциировались не с тиранией, а с взаимозависимостью и, следовтельно, добрыми взаимоотношениями между людьми и нациями[156].

2. О недостатках войны

Однако из каких позиций не исходил бы Пейн, мы можем согласиться с Громаковым, который подчеркивал враждебное отношение философа к войнам и его стремление к миру между народами, но в то же время критиковал его за идеалистический подход к ним и к способам их устранения, главнейшим из которых, по мнению просветителя, было развитие торговли[178].

3. О возможной экспансии и будущих долгах

Такие намеки просветителя на экспансию можно объяснить геополитическими интересами колоний. Но еще более вероятно ее следует объяснять тем, что он осознавал, что колониям, как только они отделяться от Англии, понадобятся большие средства, как на покрытие долгов, которые обязательно возникнут в ходе войны за независимость, так и на налаживание собственного производства и торговли.

И действительно, будучи рационалистом, Пейн понимал, что проблема долгов будет стоять достаточно остро.

4. О путях развития и отношении к частной собственности

Интересно, что предлагая продать землю, Пейн не касался того большими или маленькими порциями она должна была продаваться, и тем более не поддерживал Джефферсона в желании предоставить каждому неимущему бесплатную землю. Дело, очевидно, в том, что по вопросам экономики философ опять разошелся во мнениях с самыми ярыми демократами Франклином и Джефферсоном, которые придерживались концепции аграрного пути развития США. Он, как и Б. Раш, видел будущее Америки в торгово-промышленном развитии. Фонер отождествлял эти две концепции с двумя видами республиканизма: деревенским республиканизмом Джефферсона и городским или ремесленным республиканизмом Пейна. По его словам, Джефферсон опирался на традиции Деревенской партии (Country party) и отстаивал интересы йоменов, рассматривая равную собственность как залог свободы. Пейн же отстаивал интересы ремесленников (artisans). Тем не менее, он говорил о том, что при всех различиях это все же лишь два течения одной идеологии, так как и йомены и ремесленники представляли собой общество мелких производителей, противопоставленное обществу рантье и прочих непроизводительных классов[195].

Заключение

Кроме того, Фонер усматривал связь его мировоззрения с мировоззрением ремесленников (artisans) или мелких производителей, основными чертами которого он считал эгалитаризм, национализм, уважение к частной собственности, концепцию о главенстве производительных классов в обществе, враждебность к аристократии и к запутанным политическим и социальным отношениям и, кроме того, чувство отделения от бедняков. По его словам, Пейн помог им создать новый язык политики и новый образ общества, который затем был востребован ими в Век Революций[209].

Список использованной литературы

Источники:

1. Пейн Т. Избранные сочинения. М., 1959.

2. Paine Th. The Сomplete Writings of Thomas Paine. New-York., 1945. Vol. I-II.

Историография:

1. Гольдберг Н.М. Томас Пейн. М., 1969.

2. Громаков Б.С. Политические и правовые взгляды Томаса Пейна. М., 1960.

3. Каримский А.М. Революция 1776 года и становление американской философии. М., 1976.

4. Согрин В.В. Идейные течения в американской революции XVIII века. М., 1980.

5. Foner E. Tom Paine and Revolutionary America. N-Y., 1976.

6. Hamilton A. The Basic Ideas of Alexander Hamilton. New-York., 1965.

7. Hawke D.F. Paine. N-Y., 1973.

8. Wilson J.D., Ricketson W.F. Thomas Paine. Boston., 1973.

[1] Гольдберг Н.М. Томас Пейн. М., 1969. С. 23.

[3] Гольдберг Н.М. Томас Пейн. М., 1969. С. 9-58.

[5] Гольдберг Н.М. Томас Пейн. М., 1969. С. 9.

[6] Hawke D.F. Paine. N-Y., 1973. p. 50.

[7] Громаков Б.С. Политические и правовые взгляды Томаса Пейна. М., 1960. С. 17.

[8] Гольдберг Н.М. Томас Пейн. М., 1969. С. 59.

[9] Foner E. Tom Paine and revolutionary America. N-Y., 1976. p. 79-80.

[10] Foner E. Tom Paine and revolutionary America. N-Y., 1976. p. 87.

[12] Каримский А.М. Революция 1776 года и становление американской философии. М., 1976. С. 220-221.

[13] Согрин В.В. Идейные течения в американской революции XVIII века. М., 1980. С. 287.

[14] Каримский А.М. Революция 1776 года и становление американской философии. М., 1976. С. 89.

[16] Hawke D.F. Paine. N-Y., 1973. p. 44.

[17] Гольдберг Н.М. Томас Пейн. М., 1969. С. 25.

[18] Foner E. Tom Paine and revolutionary America. N-Y., 1976. p. 79.

[19] Hawke D.F. Paine. N-Y., 1973. p. 45.

[20] Wilson J.D., Ricketson W.F. Thomas Paine. Boston., 1973. p. 30.

[21] Wilson J.D., Ricketson W.F. Thomas Paine. Boston., 1973. p. 36-37.

[22] Гольдберг Н.М. Томас Пейн. М., 1969. С. 21.

[24] Hawke D.F. Paine. N-Y., 1973. p. 43.

[25] Foner E. Tom Paine and revolutionary America. N-Y., 1976. p. 83.

[26] См. там же. p. 84-85.

[27] Гольдберг Н.М. Томас Пейн. М., 1969. С. 65.

[28] Wilson J.D., Ricketson W.F. Thomas Paine. Boston., 1973. p. 39-44.

[29] Hawke D.F. Paine. N-Y., 1973. p. 48.

[30] Гольдберг Н.М. Томас Пейн. М., 1969. С. 161.

[31] Пейн Т. Избранные сочинения. М., 1959.

[32] Гольдберг Н.М. Томас Пейн. М., 1969.

[33] Громаков Б.С. Политические и правовые взгляды Томаса Пейна. М., 1960.

[34] Каримский А.М. Революция 1776 года и становление американской философии. М., 1976.

[35] Согрин В.В. Идейные течения в американской революции XVIII века. М., 1980.

[37] Wilson J.D., Ricketson W.F. Thomas Paine. Boston., 1973. p. 126-145.

[38] Paine Th. The complete writings of Thomas Paine. New-York., 1945. Vol. I-II.

[39] Hawke D.F. Paine. N-Y., 1973.

[40] Foner E. Tom Paine and revolutionary America. N-Y., 1976.

[41] Пейн Т. Избранные сочинения. М., 1959.

[43] Foner E. Tom Paine and revolutionary America. N-Y., 1976. p. 92-93.

[44] Пейн Т. Избранные сочинения. М., 1959.

[45] Пейн Т. Избранные сочинения. М., 1959.

[46] Согрин В.В. Идейные течения в американской революции XVIII века. М., 1980. С. 176.

[47] См. там же. С. 287.

[48] Гольдберг Н.М. Томас Пейн. М., 1969. С. 72-73.

[49] Каримский А.М. Революция 1776 года и становление американской философии. М., 1976. С. 207.

[50] См. там же. С. 210.

[51] Каримский А.М. Революция 1776 года и становление американской философии. М., 1976. С. 210.

[52] Согрин В.В. Идейные течения в американской революции XVIII века. М., 1980. С. 153.

[54] Hamilton A. The Bas ic Ideas of Alexander Hamilton. New-York., 1965. P. 6-7.

[55] Каримский А.М. Революция 1776 года и становление американской философии. М., 1976. С. 215.

ЖАНРЫ 360
АВТОРЫ 282 186
КНИГИ 669 815
СЕРИИ 25 796
ПОЛЬЗОВАТЕЛИ 621 058

О происхождении и назначении правительственной власти, с краткими замечаниями по поводу английской конституции

Некоторые авторы настолько смешали [понятия] "общество" и "правительство", что между ними не осталось никакого или почти никакого различия; между тем это вещи не только разные, но и разного происхождения. Общество создается нашими потребностями, а правительство — нашими пороками; первое способствует нашему счастью положительно, объединяя наши благие порывы, второе же — отрицательно, обуздывая наши пороки; одно поощряет сближение, другое порождает рознь. Первое — это защитник, второе — каратель.

Общество в любом своем состоянии есть благо, правительство же и самое лучшее есть лишь необходимое зло, а в худшем случае — зло нестерпимое; ибо, когда мы страдаем или сносим от правительства те же невзгоды, какие можно было бы ожидать в стране без правительства, несчастья наши усугубляются сознанием того, что причины наших страданий созданы нами. Правительство, подобно одеждам, означает утраченное целомудрие: царские дворцы воздвигнуты на развалинах райских беседок. Ведь если бы веления совести были ясны, определенны и беспрекословно исполнялись, то человек не нуждался бы ни в каком ином законодателе; но раз это не так, человек вынужден отказаться от части своей собственности, чтобы обеспечить средства защиты остального, и сделать это он вынужден из того же благоразумия, которое во всех других случаях подсказывает ему выбирать из двух зол наименьшее. И так как безопасность является подлинным назначением и целью правительственной власти, то отсюда неопровержимо следует, что какой бы ни была его форма, предпочтительнее всех та, которая всего вернее обеспечит нам эту безопасность, с наименьшими затратами и с наибольшей пользой.

Чтобы получить ясное и правильное представление о назначении и цели правительства, предположим, что небольшое число людей поселилось бы в каком-то уединенном уголке земли, не связанном с остальным миром; тогда эти люди будут представлять собой первых жителей какой-либо страны или мира. В этом состоянии естественной свободы они прежде всего помыслят об обществе. К этому их будут побуждать тысячи причин. Сила одного человека настолько не соответствует его потребностям и его сознание настолько не приспособлено к вечному одиночеству, что он вскоре будет вынужден искать помощи и облегчения у другого, который в свою очередь нуждается в том же. Вчетвером или впятером можно соорудить сносное жилище в диких местах, в одиночку же можно трудиться всю свою жизнь, так ничего и не добившись. Срубив дерево, он не смог бы один сдвинуть его или, сдвинув, поднять; голод тем временем погнал бы его от этой работы и каждая другая потребность звала бы в другую сторону; болезнь и просто неудача означали бы для него смерть. Хотя и та, и другая может сама по себе не быть смертельной, он все-таки лишится средств к существованию и впадет в такое состояние, когда о нем скорее можно будет сказать, что он гибнет, нежели просто умирает.

Итак, нужда подобно силе притяжения скоро сплотила бы наших новоприбывших поселенцев в общество, взаимные благодеяния которого заменили бы и сделали излишними обязательства, налагаемые законом и государством, до тех пор, пока эти люди сохраняли бы полную справедливость по отношению друг к другу; но поскольку лишь небо недоступно пороку, то неизбежно по мере преодоления первых трудностей переселения, которые сплачивают их для общего дела, чувства долга и взаимной привязанности начнут ослабевать, и это ослабление укажет на необходимость установить какую-либо форму правления, дабы возместить недостаток добродетели.

Правительственным зданием послужит им какое-нибудь подходящее дерево, под ветвями которого сможет собраться для обсуждения общественных дел вся колония. Более чем вероятно, что их первые законы будут именоваться лишь правилами и выполняться единственно под страхом общественного порицания. В этом первом парламенте каждый займет место в силу естественного права.

Но по мере роста колонии будет расти и число общественных дел; дальность расстояния между ее членами сделает слишком неудобными их общие встречи по всякому поводу, как это было вначале, когда их численность была невелика, поселения близки друг к другу, а общественные дела малочисленны и маловажны. Это наведет людей на мысль о том, что удобнее поручить законодательство избранным лицам, которые, как предполагается, живут теми же интересами, что и те, кто их назначил, и будут действовать так же, как действовало бы все общество, если бы оно присутствовало в полном составе. Если колония продолжает расти, возникнет необходимость увеличить число представителей, а чтобы интерес каждой части колонии был соблюден, сочтут за лучшее разделить целое на соответствующие части, каждая из которых будет посылать нужное число своих представителей; а чтобы у выборных никогда не могли сложиться интересы иные, чем у их избирателей, предусмотрительность укажет на необходимость частых перевыборов. Ввиду того, что выборные таким образом спустя несколько месяцев вернутся и сольются со всей совокупностью избирателей, их верность воле общества будет обеспечена разумной осторожностью, которая подскажет им, что не стоит самим себе готовить розги. И так как это частое чередование установит общность интересов у всех частей общества, люди будут взаимно и естественно поддерживать друг друга; и от этого (а не от бессмысленного имени короля) зависит сила государственного управления и счастье управляемых.

Таким-то образом возникает и вырастает правительство, то есть установление, вызванное к жизни неспособностью добродетели управлять миром. В этом и состоит назначение и цель правительства, то есть свобода и безопасность. И какое бы зрелище ни ослепляло наше зрение, какие бы звуки ни обманывали наш слух и как бы предрассудок ни совращал нашу волю, а своекорыстие ни затуманивало сознание, — простой голос природы и разума подскажет нам — да, это верно.

Абсолютные монархии (хотя они и являются позором для человеческой природы) имеют то преимущество, что они просты. Если люди страдают, они знают, кто источник их страданий, знают и лекарство и не теряются в разнообразии причин и целебных средств. Но Конституция Англии настолько сложна, что нация может страдать годами, не будучи в состоянии раскрыть источник своих бед. Одни найдут его в одном, другие — в другом, и каждый политический лекарь будет советовать иное снадобье.

Я знаю, как трудно преодолеть местные или старинные предрассудки; и тем не менее, если мы решимся исследовать составные части английской конституции, то найдем, что они являются порочными остатками двух древних тираний, к которым примешаны кое-какие новые республиканские элементы.

Во-первых, — остатки монархической тирании в лице короля.

Во-вторых, — остатки аристократической тирании в лице пэров.

В-третьих, — новые республиканские элементы в лице членов Палаты общин, от доблести которых зависит свобода Англии.

Оба первых учреждения, будучи наследственными, не зависят от народа; поэтому в конституционном смысле они ничем не способствуют свободе государства.

Утверждать, что Конституция Англии является союзом трех взаимно сдерживающих сил — просто смешно: либо слова эти лишены всякого смысла, либо заключают в себе грубое противоречие.

Выбрав категорию по душе Вы сможете найти действительно стоящие книги и насладиться погружением в мир воображения, прочувствовать переживания героев или узнать для себя что-то новое, совершить внутреннее открытие. Подробная информация для ознакомления по текущему запросу представлена ниже:

Здравый смысл. О происхождении и назначении правительственной власти, с краткими замечаниями по поводу английской конституции.

Здравый смысл. О происхождении и назначении правительственной власти, с краткими замечаниями по поводу английской конституции.: краткое содержание, описание и аннотация

Томас Пейн: другие книги автора

Кто написал Здравый смысл. О происхождении и назначении правительственной власти, с краткими замечаниями по поводу английской конституции.? Узнайте фамилию, как зовут автора книги и список всех его произведений по сериям.

В течение 24 часов мы закроем доступ к нелегально размещенному контенту.

Здравый смысл. О происхождении и назначении правительственной власти, с краткими замечаниями по поводу английской конституции. — читать онлайн бесплатно полную книгу (весь текст) целиком

Читайте также: