Ответ иову юнг краткое содержание

Обновлено: 31.05.2024

Книга "Ответ Иову" великого психоаналитика должна быть о том, что, по истечение 25-ти веков, наш почти современник может посоветовать ветхозаветному праведнику в разрешении проблемы теодицеи (божественного зла), которая описана в Ветхом Завете. Но Юнг не был бы Юнгом, если бы написал именно об этом.

Психоанализ для Яхве

С первых же страниц читателю предлагается совсем иное - оценить поступки бессознательного (в данном случае символом бессознательного выступает - иудео-христианский Бог Яхве) с точки зрения поведенческих, моральных и психологических характеристик, присущих существу сознательному.
Книга требует определённых знаний Библии (непосредственно Книги Иова и Апокалипсиса), что прочитать несложно, и основ психоанализа.
Яхве, по мнению Юнга, как и любой человек, неоднозначен - он добр, сочуственнен, ласков, но, в тоже время, ревнив, завистлив и жесток. Согласно образам, созданному в Книге Иова, поведенческие характеристики Бога аморальны и аффективны, а Иова, наоборот, - обоснованы с точки зрения психоанализа. Личность Яхве ничем не отличается от личности какого-либо местечкового царька, правящего в то время. Он (Яхве) любит словославие, также непредсказуем в поступках, противоречив и двояк. Он очень подозрителен и нервен в отношении действий и мыслей людей, связанных с верой в него; следит за ними; обвиняет их во всех грехах, абсолютно забывая о том, что в его власти было создать что-то более идеальное, чем человек. Разумеется, к архаичному Богу нельзя применять требования современной этики и морали, но даже исходя из норм того времени, Бог не кажется оплотом исключительно добра, любви и добродетели.
Помимо прочего, Бог нарушает преподанные им же самим Заветы. Только в истории с Иовом, с его позволения, убивают безвинных (детей Иова), грабят имущество и наносят тяжкий вред здоровью. И всё это предумышленно! С точки зрения современной юриспруденции - сии деяния преступны и требуют очень сурового наказания.
Есть ещё целый ряд более мелких прегрешений:
- Бог провоцирует Адама на грех, указав на дерево и тут же запретив есть с него плоды;
- предаёт своего главного праведника (Иова), отдав его в руки Сатаны;
- отказывает в предоставлениии суда;
- никак не осуждает главного виновника - Сатану и т.д. и т.п.
Т.е., с точки зрения ортодоксального богословия, работа Юнга выглядит довольно "богохульно".
Так, Юнг приходит к выводу, что не зря пророк Иезекииль говорит, что в своём видении он видел Бога и Бог был на 3/4 зверь и только на 1/4 человек, из чего также становится вполне понятно, отчего добро и зло, в божественном "исполнении", более близко к звериному пониманию, чем к человеческому.
Центральная идея произведения: Иов, своим поведением и мыслями, показывает Богу его несовершенство, его истинную сущность и. заставляет Бога сначала задуматься, а затем и принять решение о воплощении в теле Христа, в порядке, т.н. самоисправления. Кажется невероятным, что человек меняет Бога не в своём представлении о нём, а фактически!

"Бога можно любить и нужно бояться"

Следующая мысль ещё более удивительна: Бог, в жертве собственного Сына, спасает Человечество от самого себя!
Третья - Бог добра, борющийся с идолопоклонниками, за спасение человечества принял человеческую жертву!
В заключительных главах Юнг рассматривает как менялся характер Христа, начиная от Евангелий и заканчивая Откровенияем от Иоанна, как святой Агнец превращается во всепожирающего Овна, становясь всё более раздражительным и нетерпимым, становящимся очень похожим на своего Отца.
Вечное же Евангелие по Юнгу звучит так: "Бога можно любить и нужно бояться". Обратите внимание, где стоит "можно", а где "нужно".
По мнению Юнга, парадоксальность Бога и его двойственность, разрывает человека (как верующего, так и не верующего). При этом Бог в контексте данного произведения анализируется не как феномен, реальное существо, а именно психический (не физический!) факт. Возможно, как архетип (в т.ч. архетип Самости).
С этой точки зрения обвинения Юнга в "богохульстве" отчасти снимаются. Эволюция концепции Бога - преображение жестокого, ревнивого и подозрительного Бога-Отца в Бога-Человека (Христа), который "есть Любовь" и "нет в Нем никакой тьмы" - это эволюция самого Человека. Осмысление нестерпимых противоречий в идее Бога - это, прежде всего, процесс самоосмысления, попытка человечества через фундаментальные символы, архетипы и мифы (Бог, дьявол, Боговоплощение, Искупление и т.д.) прийти к пониманию и осмыслению собственных противоречий. Т.е. в идее противоречивого Бога человек познает сам себя.
Впрочем, справедливости ради нужно отметить, что, хоть работа Юнга психологическая, а не теологическая, но сам по себе антропоморфизм (наделение Бога человеческими чертами - Бог, который гневается, ревнует и т.д.) иудео-христианства всегда был чужд Юнгу - в этом плане он всегда был ближе индуистско-буддийским, брахманистическим воззрениям. Наверное, с этим связана резкость в постановке некоторых вопросов.
Думаю, что данную работу можно порекомендовать к прочтению не только людям, интересующимся психологией или философией - небезынтересная она будет и верующим людям. Никто не говорит, что мы обязаны принимать идеи автора как истину в последней инстанции, но то, что поставленные им вопросы имеют фундаментальное значение (для религии, культуры, психологии) - это несомненно.

О том, как воспринимали своего Бога люди Ветхого Завета, Мы знаем благодаря свидетельствам Священного Писания. Но речь здесь пойдёт не об этом, а главным образом о том, каким Путём христиански воспитанный и образованный человек наших дней разбирается с божественными безднами, раскрывающимися взгляду в книге об Иове, а также о том, как этот опыт на нём сказывается.

Экзегеза, взвешивающая с ледяной точностью, воздающая должное любой подробности, не нужна – требуется доказать, какова субъективная реакция. Тем самым должен в полную силу зазвучать голос, обращённый к множеству тех, которые ощущают сходно, и тогда заговорит потрясение, полученное от ничем не прикрытого зрелища Божьей дикости и зверской жестокости. Даже зная о расколе и муке внутри Божества, Мы видим, сколь они, тем не менее, нерефлектированны, а потому морально безрезультатны, так что возбуждают не сочувствующее понимание, а некий тоже нерефлектированный и притом устойчивый аффект, подобный долго не заживающей ране. И как эта рана похожа на оружие, которым нанесена, так и этот аффект похож на вызвавший его акт насилия.

Карл Густав Юнг - Ответ Иову

Карл Густав Юнг - Ответ Иову – Содержание

Карл Густав Юнг - Ответ Иову - К благосклонному читателю

Эта сфера включает в себя и религиозные высказывания. Они целиком и полностью относятся к предметам, которые невозможно констатировать физически. Если бы они не были таковы, то неотвратимо попали бы в область естествознания и были бы кассированы им в качестве непознаваемых. Если соотносить их с физическим бытием, то они вообще лишатся всякого смысла. Они станут тогда просто чудесами, а потому уже сами по себе будут подлежать сомнению, но не смогут указывать на действительность духа, т. е. смысла, ибо смысл всегда свидетельствует о себе из себя самого. Смысл и дух Христов – с нами и внятен нам безо всяких чудес. А последние апеллируют лишь к рассудку тех, для кого этот смысл непостижим. Это просто эрзацы действительности духа, когда она не постигнута. Сказанное не означает отрицания того, что живое присутствие этого духа время от времени, может быть, сопровождается чудесными физическими событиями, а лишь означает стремление подчеркнуть, что таковые не в состоянии ни заменить, ни сделать возможным познание духа, которое только и важно.

[Чем более истинны эти свидетельства души, тем они более просты; чем более просты, тем более общеизвестны; чем более общеизвестны, тем более всеобщи; чем более всеобщи, тем более естественны; чем более естественны, тем более божественны. Полагаю, что никто не сможет счесть их ничтожными и пустыми, созерцая величие природы, коей душа обязана своими правами. Что можно приписать наставнице, то же следует признать и за ученицей. Природа – наставница, душа же – ученица. То, чему та наставляет, а эта усваивает, дано им Богом, кто, разумеется, и есть наставник самой наставницы. То, что душа сумела воспринять от высочайшего своего наставника, установлено в тебе ею, которая ведь и есть в тебе. Ощути же её, которая и даёт тебе ощущать! Подумай о том, что в твоих предчувствиях она – пророчица, в знамениях – толковательница, в делах – покровительница. Чудесно, что данная человеку Богом, она умеет прорицать. Ещё того чудесней, что она познаёт того, кем сотворена].

То, что я пытаюсь делать в нижеследующем, представляет собой разбирательство с некоторыми традиционными религиозными воззрениями. Поскольку я имею дело с нуминозными факторами, то определённые рамки потребуются как для моего интеллекта, так и для чувства. Поэтому я не смогу обойтись холодной объективностью, но должен буду предоставлять слово своей эмоциональной субъективности, дабы изобразить то, что ощущаю, читая некоторые книги Священного Писания или обращаясь памятью к впечатлениям, полученным мною от нашего вероучения. Я пишу это не как книжник (каковым не являюсь), а как мирянин и как врач, которому было дано глубоко заглянуть в душевную жизнь многих людей. Правда, в первую очередь я выражаю свои личные взгляды, но понимаю, что вместе с тем говорю и от имени многих, жизнь которых подобна моей.

К благосклонному читателю.

Скорблю о тебе, брат мой… 2-я книга Самуила

Увлечение психолога религиозной проблемой на первый взгляд кажется странным, но Юнг видел именно психологическое её значение. Он считал, что у религиозных символов и мотивов имеются архетипические корни в психе человека. Юнг идентифицировал религиозные символы с целостностью личности, то есть с самостью. Как таковые, они воплощают противоположности – свет и тьму, добро и зло. Однако если самость проецируется на любящего всех и всё Бога, крайне сложно осознать, что для индивидуации требуется отказаться от этой проекции и найти целостность внутри себя[1].

Эон

Свет и тьма, добро и зло выступают эквивалентными противоположностями, всегда предполагающими существование друг друга.

тело которого обвивает змея, … он представляет единство противоположностей, света и тьмы, мужского и женского, творения и разрушения. Бога изображают со скрещенными руками, в обеих он держит по ключу. … Ключи, которые держит Эон, – от прошлого и будущего[3].

С впечатляющей проницательностью Юнг писал:

Конечный результат – истинная antimimon pneuma, ложный дух высокомерия, истерии, заблуждения, преступной аморальности и фанатизма по отношению к доктринам, порождающий ложных богов, поддельное искусство, философское заикание и утопическое мошенничество, годное лишь на то, чтобы оптом скормить современным массам. Вот как выглядит постхристианский дух[6].

Трансформация

В момент написания этого письма над миром висела угроза ядерного холокоста. Как и Юнг, Паули верил, что для выживания человечеству нужно выстоять в схватке со злом. В особенности это относилось к физикам, даже к тем, кто не был причастен к созданию разрушительной силы. Он чувствовал, что физика попала в ей же созданные сети, и неудача в сознательном рассмотрении проблемы приведёт к застою в физике из-за потери бессознательного интереса к теме. Паули сам оказался в таком положении во время войны, когда вся физика была сведена к созданию атомной бомбы.

Ответ Иову

Время, в которое писалось это сочинение, было отмечено растущим страхом ядерного уничтожения. Юнг замечает:

Предыдущие поколения могли себе позволить игнорировать тёмную сторону Апокалипсиса, поскольку конкретно христианские достижения нельзя было легкомысленно подвергать опасности. Но для современного человека всё наоборот. Мы наблюдаем вещи настолько неслыханные и поразительные, что вопрос, совместимо ли подобное с идеей доброго Бога, стал животрепещущим[30].

Обращаясь к мировой сцене, Юнг ощущал, что провозглашение Папой в 1950 году Вознесения Девы Марии стало необычайно важным ответом на нужды времени. Хотя Папа среагировал на желания масс, новая догма показала жажду мира в этот период борьбы противоположностей.

На психологическом языке это означает, что напряжение в личности, оказавшейся перед на первый взгляд неразрешимым конфликтом противоположностей, может пробудить архетип целостности, выражающий себя символами божественного. Это воплощение Бога, представляющего собой самость.

Читателю этой загадочной книги важно помнить, что Юнг верил в то, что он отвечает божественному сознанию, то есть самости. Утверждение Юнга о том, что Бог есть символ самости, а не наоборот, его пламенную речь можно считать реакцией самости на неполный коллективный образ бога, преобладавший тысячелетиями.

В декабре 1952 года Паули вместе с женой отправился на конференцию физиков в Индию. В качестве гостей Хоми Бабы, очень состоятельного человека, ведущего атомного физика Индии того времени, они осматривали достопримечательности. Хотя путешествие плохо сказалось на здоровье его жены, Паули нашёл этот опыт весьма стимулирующим и волнующим. Он ощутил Индию как место, где противоположности были ясно видны, и это разбудило все противоположности в нём самом.

Я убеждён, что эти мотивы из снов, с различными вариациями разворачивающиеся в течение многих лет, связаны не только с моим личным застоем, но и с более глубоким уровнем – застоем в физике. К несчастью, я также убеждён, что задача понимания и толкования таких снов сильно превышает возможности всех современных психологов[33].

Когда Бор (здесь символ физики) исчезает из сна, Паули путешествует в одиночку налево (сторона бессознательного), чтобы в итоге найти тёмную молодую женщину, символизирущую для него земную сторону женственности. Эта ассоциация вызвала в памяти целый ряд противоположностей, беспокоивших Паули годами: Фладд против Кеплера, психология против физики, мистика против естественных наук и интуитивное ощущение против научного мышления.

Психофизическая проблема

Сон о китаянке

[То, что энергетические ритмы атомов остаются неизменными,] привело к популярной гипотезе о том, что у вселенной есть единственный базовый ритм, на котором, может быть, нужно основывать всю концепцию физического времени. По Эддингтону, наше измерение времени основано на временной периодичности квантово определённой структуры, и если мы рассмотрим эту структуру в четырёх измерениях, периодичность во времени превратится в решетчатую структуру. Однако периодичность – не что иное как ритм[39].

Быть или не быть

Чтобы прояснить соотношение между физическими и психическими процессами, Паули составил список аналогий, представленный ниже.

Психология индивидуации и бессознательного

Существует дополнительная связь между положением и импульсом элементарной частицы.

Научное мышление против интуитивного ощущения.

В микрофизике разделение эксперимента неизбежно влияет на явление.

Сознание и бессознательное составляют единое целое.

Любое наблюдение оказывает непредсказуемое влияние на процесс.

При осознании происходит изменение сознания и бессознательного, особенно в случае coniunctio (соединения противоположностей).

Результат наблюдения – иррациональная уникальная реальность.

Результат coniunctio – индивидуация.

Теория достаточно широка, чтобы включить в себя иррациональную реальность уникального явления.

Индивидуация достаточно широка, чтобы включить в себя иррациональную реальность бессознательного.

Квантовая теория основана на математике комплексных функций (комплексных чисел), связанных с пространством и временем.

В психологии индивидуации бессознательное поставляет символические кирпичики для развития сознания.

Как обобщение рационального естественного закона, архетип воспроизводит себя в психических и психофизических событиях (автоморфизм).

У атома есть ядро и оболочка.

В человеческой психе есть эго и самость.

Платон называл то, что было за пределами рационального понимания, небытием. Бытие, напротив, это всё, что можно понять разумом. С одной стороны, Платон отождествлял вечную, неизменную Идею с рациональностью бытия. С другой стороны, материя, недоступная рациональному пониманию, являлась privatio (отсутствием) Идей, или небытием.

Аналогично, в психологии бессознательного существует двойственность сознания и бессознательного. Некоторые рассматривают бессознательное как отсутствие (privatio) сознания, противоположная же точка зрения – рассматривать архетипы как реальность в метафизическом пространстве. С такой позиции психология бессознательного предлагает возможность осознания.

С помощью своей интуиции и при содействии Юнга Паули разглядел, что психофизическая проблема тесно связана с иррациональной активностью материи и психе, иррациональной в платоновском смысле – невозможно понять сущность ни одной из них. Он полагал, что чтобы постичь проблему, ему нужно прийти в согласие с материализмом и психизмом (то есть противоположностью материализма). Последний термин относится к индийской философии и к философии Шопенгауэра, на чьи идеи оказали влияние восточные философы. Паули выражал свою неприязнь к рассмотрению всего через призму психологии. Он не критиковал психологию как таковую; он возражал против неправильного её применения. С характерной для него резкой прямотой он изложил это Юнгу в примечании к письму:

Тогда как алхимики угадывали магическое символическое содержание в материи, что Юнг приписывал пробуждению их психических глубин, с точки зрения Паули физики открыли, что у материи есть собственный иррациональный аспект (не доступный пониманию), который он считал символической действительностью в собственном праве. Он утверждал, что полностью духовная цель, без признания символической иррациональности в материи, не соответствует времени, в которое мы живём. Слишком ясно было показано, как человеческий дух может использовать новообретённую энергию в материи для демонических целей. Но психологизировать этот процесс без понимания того, что в материи существует иррациональность, значило видеть лишь половину проблемы.

Поскольку наука – продукт разума, она всегда содержит высказывания о человечестве. Для Паули это означало, что решение психофизической проблемы лежит в понимании того, что учёный и наука составляют одно целое. Хотя четверичность, означающая целостность, значима и для науки, и для людей, только из целостности человека естественные науки помогут почерпнуть динамику четверичности, отражая саму человеческую личность. Таблица аналогий Паули была призвана подчеркнуть, насколько тесной является эта связь.

[1] Индивидуация — психический процесс, в результате которого личность приходит в соглашение с бессознательным, чтобы в конечном счёте осознать самость во всей её целостности, как направляющий и упорядочивающий принцип.

[2] . CW, vol. 9, pt. 2, Aion: Researches into the Phenomenology of the Self

[3] CW, vol. 18, The Symbolic Life, par. 266.

[4] Интерес Юнга к гностицизму и алхимии берёт начало из необходимости найти историческую базу для его открытия коллективного бессознательного. Далее он понял, что у психологической концепции тени в связи с коллективным бессознательным есть двойник в гностицизме и алхимии, где Бог имел и тёмную сторону. Это имело психологическое значение, поскольку, в отличие от христианства, такоей подход давал образ божества (самости), с которым люди могли установить связь внутри себя.

[5] CW, vol. 9, pt. 2, Aion, par. 67.

[7] Неоднократные столконвения Юнга с символом рыбы в тот период, когда он занимался астрологической Эрой Рыб, заставили его серьёзно рассмотреть тему синхронистичности. Подтверждая, что астрология слишком часто игнорируется или близка к тому, он заключил, что астрологические толкования синхронистично зависят от силы интереса астролога. Юнг не верил в астрологию слепо, скорее он верил, что астрология, через синхронистичность, обладает возможностью дать верное предсказание. (See Jung's Structure and Dynamics of the Psyche, CW, vol. 8, par. 905ff.)

[8] CW, vol. 9, pt. 2, Aion, par. 286.

[11] PLC 0092.120, PAG.

Читайте также: