Николай клюев и сергей есенин краткое содержание
Обновлено: 05.07.2024
Руна 41-я посвящена пению главного героя эпоса Вяйнямёйнена, которому внимают земной и небесный миры.
Даже дочери творенья,
Девы воздуха явились
И, ликуя, восторгались,
Слыша кантеле звучанье;
А одна в небесном своде
Там на радуге уселась,
А на облаке другая,
На краю сияя красном.
Клюев и Есенин, казалось бы, в своем преображении фольклорных мотивов шли за Элиасом Лённротом, но прежде всего они мечтали, подобно Вяйнямёйнену, дать народу Новое Слово.
Мы родим моря, золотые утесы,
Где гаги – слова для ловцов-Калевал.
Я потомок лапландского князя,
Калевалов волхвующий внук…
«Нет, тебя там (в Вяйнёле. – Е.М.) околдуют,
Околдуют и оставят
Голову твою в сугробе,
Эту руку на морозе,
Чтоб рукой не смог ты двинуть
В ответ на вызов Ёукахайнена Вяйнямёйнен нарочито скрывается за маской простака:
«Что ж, певец я безыскусный,
Жизнь я прожил одиноко
По краям родного поля,
Посреди полян родимых
«Наложу на грудь каменьев,
На спину дугу из камня,
Дам из камня рукавицы,
Эти наблюдения были бы беспочвенны, если бы не соотносились с главной проблемой спора: о роли Слова в сотворении, преображении и познании мира. Сюжет о состязании в пении, как известно, относится к группе сюжетов о мироздании.
На закате плещут тюлени,
Загляделся в озеро чум…
Златороги мои олени –
Табуны напевов и дум.
«Не ты ль, мой брат, жених и сын,
И на немую дрожь
Бросаю, в небо свесясь,
Из голенища нож.
Тебе о солнце не пропеть,
В окошко не увидеть рая.
Так мельница, крылом махая,
С земли не может улететь.
…сердце его – «изба, брёвна сцеплены в лапу,
Там горница – ангелов пир,
И точат иконы рублёвскую вапу,
Но не орёл, а Георгий Победоносец, воплотившись в старшего брата-поэта, спасает младшего, который в цикле сравнивается с древним рязанским богатырем Евпатием Коловратом.
Уж преисподняя из строк
Трепещет хвойного Егорья.
Он возгремит, как Божья рать,
Готовя ворогу расплату,
Чтоб в книжном пламени не дать
Сгореть родному Коловрату.
Евпатий Коловрат зимой 1237–1238 гг. нанес поражение монголо-татарам во Владимиро-Суздальской земле. В клюевском цикле историческое событие воспринимается как христианский поход против бесовских сил, Евпатий Коловрат победил мечом, они, Клюев и Есенин, должны победить словом, чтобы вечной была Россия как подлинно духовная держава, с благодарностью вспоминающая своих поэтов:
Заколосится наше семя,
И вспомнит нас младое племя
На песнотворческих пирах!
На пиру, как известно, пел о прекрасном будущем своего народа и Вяйнямёйнен:
Как все начиналось
Есенину 20 лет. В Москве его никто не публикует, по этой причине он оставил молодую супругу с ребёнком и уехал искать счастье в Петроград. В северной столице его стихи прочитал сам Блок. Стихи ему понравились, и он дал молодому дарованию рекомендательное письмо к Сергею Городецкому – человеку, который с удовольствием протежировал молодым поэтам. Не для кого не было секретом, что Городецкий был бисексуален, и кругом его общения были люди нетрадиционной ориентации. Конечно, красавец-Есенин произвёл на него неизгладимое впечатление.
Городецкий не только помогал юному Есенину продвигать его литературное творчество в питерские журналы, но и пригласил к себе жить. Именно благодаря этому знакомству поэт стал завсегдатаем питерских поэтических салонов, в том числе и такого известного, как салон Мережковских.
Клюевская страсть
А у меня изба новая —
Полати с подзором, божница неугасимая,
Намел из подлавочья ярого слова я
Тебе, мой совенок, птаха моя любимая!
Буквально с момента знакомства с Есениным Клюев не желает расставаться с ним ни на минуту. Он поселил молодого поэта в собственном доме, ввёл в самые известные литературные салоны, сумел добиться, чтобы Есенина не забрали в армию – покровительство было безграничным.
Сам Сергей Есенин восторженных чувств Клюева не разделял. Как только сумел добиться признания, ушёл от своего покровителя. Клюев горевал и посвящал стихи неверному и неблагодарному любимому.
Есенин и Мариенгоф: что связывало двух поэтов
После встречи они начали жить одним домом в 3-комнатной квартире рядом с театром Корша в Богословском переулке – всё у них было общее. Они вместе просыпались, вместе ели, гуляли и даже одевались одинаково. Всё это подливало масла в огонь, когда речь заходила о латентной бисексуальности и тяге к нежной мужской дружбе Есенина.
Когда Мариенгоф решил жениться на актрисе Камерного театра Анне Никритиной, Есенин очень переживал и ревновал. И именно тогда у него завязался роман с Айседорой Дункан .
Есть в дружбе счастье оголтелое
И судорога буйных чувств -
Огонь растапливает тело,
Как стеариновую свечу.
Возлюбленный мой! дай мне руки -
Я по-иному не привык, -
Хочу омыть их в час разлуки
Я желтой пеной головы.
…Прощай, прощай. В пожарах лунных
Не зреть мне радостного дня,
Но все ж средь трепетных и юных
Ты был всех лучше для меня.
Были у них ссоры, было непонимание и разрыв на годы. Но на самом деле их дружба не знала ни времени, ни расстояния, ни смерти – поэты пронесли её через всю жизнь. Эта дружба стала для них и огромным даром, и тяжким крестом.
30 декабря 1925 году, когда гроб с телом Сергея Есенина прибыл в Москву, прощаться с ним пришли все, кто знал его и любил. В эти дни Анатолий Мариенгоф написал полное боли и горечи стихотворение
Сергун, чудесный!
Клен мой златолистый!
Там червь,
Там гибель,
Тленье там.
Как мог поверить ты корыстным
Ее речам.
Эти строки стали прощанием Мариенгофа с Есениным.
В череде имен русских поэтов начала ХХ века имя поэта Николая Клюева стоит как бы в стороне от прочих. Его жизнь и судьба более других современников скрыта и драматична, хотя имя его гремело по всей России вместе с другими поэтами, которые дружили с Клюевым. Его личности сопутствуют легенды и домыслы, которые хочется развеять или хотя бы понять.
В 1904 году были опубликованы первые его стихи, мелодичные, полные символов.
Постоянные неудачи, непонимание и отсутствие признания, к которому молодой поэт так стремился, ужасно угнетало. Своей первой жене, Анне, он нередко сетовал на горькую судьбу. Да она и сама видела, как гнетет мужа его тяжелое положение. Сергей первый раз женился довольно рано. В 20 лет уже стал отцом. Неспособность найти свое место в жизни толкнула его уехать из Москвы, которая никак не желала принимать молодого поэта.
Есенин решил попытать счастья в Петрограде, где тогда жил и работал сам Александр Блок. Оставив жену Анну и маленького сынишку в Москве, Сергей отправился в северную столицу. Сразу же по приезду он явился к Блоку и прочел ему свои творения. Более зрелый и умудренный опытом поэт с большой приязнью отнесся к своему юному собрату по перу, подписал ему книгу и дал рекомендательное письмо к Сергею Городецкому.
Чтобы пробиться, везде нужны связи
Городецкий тоже был поэтом, восхищался всем исконно русским, так что Есенин был вполне в его формате. Но возвышенный, витавший в облаках Блок не знал о личных пристрастиях Городецкого. Тот был бисексуалом и вращался, главным образом, в кругу людей нетрадиционной ориентации. Очень многие представители богемы в начале XX века предавались всевозможным сексуальным экспериментам. Сергей Есенин, голубоглазый красавец со светлыми вихрами, произвел на Городецкого неизгладимое впечатление. Вдобавок он принес с собой рукописи стихов собственного сочинения, которые по простоте душевной обернул каким-то старым деревенским платком. Эта деталь сразила Городецкого наповал. Он пригласил Есенина к себе жить и лично помогал ему продвигать стихи в питерские журналы.
Знакомство с Клюевым
Благодаря Городецкому Сергей Есенин стал вхож во многие поэтические салоны Петрограда, в том числе, и в салон Мережковских. Именно в это время и произошло его знакомство с Николаем Клюевым. Последний был ярым последователем хлыстовства, писал велеречивые стихи в деревенском стиле и был бескомпромиссным любителем мужчин.
А была ли любовь?
Благодаря помощи Клюева Сергею Есенину удалось не только избежать военной службы, но и стать широко известным в самых блестящих литературных салонах дореволюционного Петрограда. На одном из благотворительных вечеров молодой поэт был даже представлен императорской особе. Все это время Клюев безудержно ревновал Есенина к любым его увлечениям. Сергей вспоминал, что стоило ему куда-то выйти за порог дома, как Николай садился на пол и выл.
Это ужасно тяготило амбициозного поэта, который не питал к невзрачному мужчине почти на 10 лет его старше никаких чувств. И все же 1,5 года они были вместе. Потом грянул 1917 год, и пути разошлись. Образ крестьянского стихотворца в косоворотке стал неактуален, поэтому Есенин тут же сменил имидж. Он стал имажинистом и бесшабашным хулиганом. Клюев больше был не нужен, и Есенин без малейшего сожаления бросил своего покровителя.
Ёлушка-сестрица,
Верба-голубица,
Я пришел до вас:
Белый цвет Сережа,
С Китоврасом схожий,
Разлюбил мой сказ!
Он пришелец дальний,
Серафим опальный,
Руки - свитки крыл.
Как к причастью звоны,
Мамины иконы,
Я его любил.
И в дали предвечной,
Светлый, трехвенечный,
Мной провиден он.
Пусть я некрасивый,
Хворый и плешивый,
Но душа, как сон.
Сон живой, павлиний,
Где перловый иней
Запушил окно,
Где в углу, за печью,
Чародейной речью
Шепчется Оно.
Дух ли это Славы,
Город златоглавый,
Савана ли плеск?
Только шире, шире
Белизна псалтыри -
Нестерпимый блеск.
Тяжко, светик, тяжко!
Вся в крови рубашка.
Где ты, Углич мой.
Жертва Годунова,
Я в глуши еловой
Восприму покой.
Но едва ли сам Сергей испытывал хоть каплю тех же чувств. Его цель была достигнута – теперь стихи Есенина издавались. Клюев помог ему преодолеть безвестность и остался в прошлом. Теперь впереди была слава, вино, поэзия и женщины.
Источник
По приезде в столицу (2 или 3 октября) на квартире у С. Городецкого он впервые встречается с Николаем Клюевым, который сыграет в его судьбе громадную — и неоднозначную — роль. Заочно — по переписке — они уже были знакомы. Перед поэзией Клюева Есенин благоговел давно, но только в апреле 1915 г., окрыленный своими успехами в Петрограде, решился написать ему:
«Дорогой Николай Алексеевич!
Клюев не замедлил с ответом:
В августе же в Константиново уходит еще одно письмо Клюева: «Голубь, ты мой белый […] Ведь ты знаешь, что мы с тобой козлы в литературном огороде, и только по милости нас терпят в нем, и что в этом огороде есть немало колючих кактусов, избегать которых нам с тобой необходимо для здравия как духовного, так и телесного. Особенно я боюсь за тебя: ты как куст лесной щипицы,[25] — который чем больше шумит, тем больше осыпается. Твоими рыхлыми драченами[26] объелись все поэты, но ведь должно быть тебе понятно, что это после ананасов в шампанском.[27] Я не верю в ласки поэтов-книжников […]. Верь мне. Слова мои оправданы опытом.
Во времена Серебряного века однополые союзы были явлением довольно распространенным и неосуждаемым. Но Есенин не мог не осуждать себя сам. (Точнее, не быть самому себе противным.) В свою очередь это не могло не привести к душевной трещине, не стать еще одной ступенькой по дороге — пока еще довольно длинной — к полной потере себя. А человек, окончательно потерявший себя, не может быть поэтом — и ничего, кроме веревки на шее, ему не остается.
Что стыдиться, что жалеть?
Раз ведь в жизни умереть.
Скидывай кафтан, Сережа.
Помогай нам, святый Боже!
И стоим мы посреди,
Как два отрока в печи,
Хороши и горячи.
Держись удобней, — никому уж не отдам.
За этот грех ответим пополам.[33]
Заметка сопровождалась карикатурой: на веточке сидят участники вечера — Городецкий, Клюев, Ремизов, Есенин в виде полулюдей-полуптиц. Есенин — в виде крошечного птенца — последний.[36]
Практически одновременно с личным знакомством Есенина с Ломаном к последнему поступает просьба от друзей поэта о зачислении Есенина в подведомственный Ломану поезд для прохождения военной службы. Это было необходимо сделать, так как со дня на день ожидался приказ Государя Императора о призыве всех ратников 2-го разряда, не попавших в предыдущий призыв. Так что ослушаться Ломана Есенин просто не мог. (Это не значит, что Есенин не хотел ехать в Москву — почему бы и не прогуляться на казенный счет, не повидать сына?)
Стоят три фонаря — для вешанья трех лиц:
Середний — для царя, а сбоку — для цариц.
Начавшаяся Первая мировая война лишь поначалу воодушевила, а потом — еще больше обозлила общество.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.
Продолжение на ЛитРес
Максим Клюев
Максим Клюев
КЛЮЕВ Николай Алексеевич
МОЙ ЛАСКОВЫЙ И НЕЖНЫЙ ЗВЕРЬ
Глава 1. Нежный возраст (1865–1878)
Глава 1. Нежный возраст (1865–1878) Верните мне первые шесть лет детства и можете взять себе все остальные. На семидесятом году при воспоминании о прошлом мне кажется, все карты в моей трудовой жизни сдавались таким образом, что сразу же приходилось ими ходить. Поэтому,
Смиренный Клюев
Смиренный Клюев Иногда было трудно сразу понять: друг или недруг находится рядом с Есениным. В этом Бениславская убедилась при встрече с поэтом Николаем Клюевым.С. Есенин хорошо помнил содержание письма Николая Клюева, полученного им как раз перед отъездом за границу с
Он носил меня на руках
Он носил меня на руках Действительно носил, и дорого же мне обошлось это его не прошенное галантное рыцарство!Но сначала – о наших с Володей совместных днях рождения. Нас угораздило родиться в один год и месяц, с разницей в пять дней. И мы устраивали день рождения между 20 и
Клюев Андрей
Клюев Андрей В октябре 2006 года вице-премьер по вопросам ТЭК Андрей Клюев выступил с необычной для его должности инициативой: стереть все надписи времен Оранжевой революции со столичного почтамта. Вероятно, сев второй раз в правительственное кресло, Андрей Петрович на
Клюев Сергей
Клюев Петр Николаевич
Клюев Петр Николаевич Родился в 1922 году в деревне Кишкино Ленинского района Тульской области в семье крестьянина. С 1924 года жил в Туле, учился в Чулковской средней школе и в Тульском аэроклубе. С 1940 года в рядах Советской Армии. Член КПСС. Звание Героя Советского Союза
Читайте также: