Несчастью верная сестра краткое содержание
Обновлено: 07.07.2024
Перелистываю старинные русские газеты. Известия внутренние, иностранные, коммерческие, корабельные, театральные. Все обстоятельно и надежно. А остальное — не для печати: секретно и несущественно.
Две истории, две правды XIX века: явная и тайная. Первая — в газетах, журналах, манифестах, реляциях. Вторую — в газету не пускают (цензура), отчего она обычно превращается в эпиграмму, исторический анекдот, в сплетню, наконец, в рукопись, расходящуюся среди ближайшего круга друзей и гибнущую в огне при одном виде жандарма.
Наступило пасмурное утро 14 декабря 1825 года. Солнце в этот короткий день взошло поздно — в девять часов с небольшим: Николай мрачно бродил по залам Зимнего дворца. Он знал, что дворец, эта вековая твердыня русского самодержавия, окружен кольцом серьезного, угрожающего восстания.
Лидеры восстания поднялись в тот день рано. Многие вовсе не ложились. Начальник штаба восстания поручик князь Е.П.Оболенский начал еще затемно объезжать казармы. Декабристы уже готовились в это время выводить на Сенатскую площадь свои воинские части.
Было темно, когда в казармы лейб-гвардии Московского полка прибыл гвардейский офицер Александр Бестужев. Одной из рот этого полка командовал его брат штабс-капитан Михаил Бестужев, другой — штабс-капитан князь Д.А.Щепин-Ростовский. Солдаты зарядили своими патронами ружья, на всякий случай прихватив с собой артельные деньги.
Под сенью овеянных славою 1812 года знамен вышли первыми на Сенатскую площадь восемьсот человек Московского полка. Во главе их шел Александр Бестужев (Марлинский), уже известный тогда литератор, рядом с ним его брат Михаил и князь Щепин-Ростовский.
С моря дул ледяной ветер. Стоять было нелегко. Но настроение у всех было бодрое. Между тем Рылеев был озабочен: выбранный диктатором Трубецкой на Сенатскую площадь не явился, оставив восставших на произвол судьбы. Другое тяжелое известие расстраивало планы декабристов: Николай предложил Сенату собраться для принесения присяги необычно рано, в семь часов утра, и уже в семь часов двадцать минут утра сенаторы принесли присягу и разошлись. А первые явившиеся на Сенатскую площадь восставшие солдаты Московского полка стояли перед пустым зданием Сената.
Чуть позже к московцам присоединились явившиеся на Сенатскую площадь под командой Николая Бестужева и лейтенанта А.П.Арбузова моряки Гвардейского экипажа, в числе свыше 1000 человек, и лейб-гренадеры — около 1250 человек, которых привел поручик Н.А.Панов.
Число восставших возросло до 3050 человек, но среди офицеров чувствовалась растерянность. Якубович отказался вести Гвардейский экипаж в Зимний дворец для захвата царской резиденции и ареста царской семьи, Каховский отказался совершить цареубийство, чтобы открыть путь восстанию. Был уже час дня, а безналичие переходило в томительное и вынужденное бездействие.
После 14 декабря, после подавления восстания, декабристы начали свой мученический тридцатилетний путь от Сенатской площади в Петербурге на каторгу и в ссылку.
13 июля 1826 года были казнены К.Ф.Рылеев, П.И.Пестель, С.И.Муравьев-Апостол, М.П.Бестужев-Рюмин и П.Г.Каховский, и уже в конце июля началась отправка декабристов из Петропавловской крепости. Одну партию за другой, по четыре человека в каждой, в сопровождении фельдъегерей и жандармов Николай I начал сразу же отправлять декабристов на каторгу. Это были самые мрачные этапы: Нерчинские рудники, Читинский каторжный острог, тюрьма петровского завода и затем разбросанные по Сибири заснеженные медвежьи углы, места ссылки и поселения — село Шушенское, Нарым, Туруханск, Мертвый Култук, Якутск, Вилюйск, Березов, Братский острог, Верхнеколымск, Витим, Пелым.
Декабристам много помогали на каторге и в ссылке выехавшие в Сибирь за мужьями жены. Их было одиннадцать, этих героических женщин.
24 июля 1826 года из великолепного особняка на Английской набережной в Петербурге выехала в Сибирь 26-летняя дочь графа Лаваля, княгиня Екатерина Ивановна Трубецкая. Эта выросшая в роскоши аристократка первая последовала на каторгу и в ссылку за своим осужденным мужем-декабристом С.П.Трубецким.
Вслед за нею из дома Волконских на набережной Мойки в Петербурге выехала к мужу С.Г.Волконскому в Нерчинские рудники двадцатилетняя княгиня Мария Николаевна Волконская, дочь известного героя 1812 года генерала Н.Н.Раевского.
И вслед за ними одна за другой по тому же бесконечному сибирскому тракту направились жены декабристов: Е.П.Нарышкина, Н.Д.Фонвизина, А.И.Давыдова, А.В.Ентальцева, М.К.Юшневская и А.В.Розен. Среди этих замечательных женщин, к примеру, были еще две совсем юные француженки. Почти не зная русского языка, они отправились в суровую Сибирь, чтобы разделить участь тех, кого давно любили: Полина Гебль вышла на каторге замуж за И.А.Анненкова, Камилла Ле-Дантю — за В.П.Ивашева.
В далекой Сибири эти хрупкие на вид женщины начали строить свою новую жизнь и вместе с декабристами-каторжниками и ссыльнопоселенцами самоотверженно несли свой крест. Лишенные, по существу, всех прав, жены декабристов на протяжении долгих лет своей сибирской жизни не переставали бороться вместе с мужьями против произвола чиновников, за право на человеческое достоинство в условиях ссылки, помогая тем, кто нуждался в их помощи. Жены декабристов — дочери из известных дворянских родов — держали себя гордо, свободно и подчеркнуто независимо в отношении сибирского начальства, большого и малого, которое не только вынуждено было считаться, но и боялось их.
В этих женщинах, в их моральном авторитете и силе воле декабристы находили особую поэзию жизни.
Но большая эмоциональная нагрузка, разлука на долгие десятилетия с родными и с детьми, рожденными до отъезда, суровый сибирский климат, тяжелые бытовые условия подтачивали здоровье хрупких женщин. Рано ушли из жизни К. Ивашева и А. Муравьева, не дожила до амнистии 1856 года Е. Трубецкая. Овдовевшим Ентальцевой и Юшневской с детьми еще 10 лет не позволялось покидать ссылку…
Пушкин писал о декабристах, что заточены "во глубине сибирских руд", на каторге. Но как бы не была ужасна их доля, как бы не было глубоко несчастье, постигшее их, у людей всегда есть надежда. Надежда на то, что скоро все станет хорошо, в данном случае, это надежда на освобождение.
Это стих Пушкина, о декабристах, и про их заточение в шахтах, К несчастью верная сестра - имеются ввиду жёны декабристов. Надежда, потому что, они не бросили мужей. Хотя и были богатых кровей. Я это понял так.
Ольга Просветленный (27374) серега быстров, какие жены декабристов! НЕ слушайте бред. У Пушкина нет "К несчастью верная сестра. " У него - "Несчастью верная сестра. "
У несчастья есть сестра, надежда. Это образное выражение. И эта надежда где-то далеко, в подземелье. Иными словами, если приходит несчастье, то остается надежда на то, что все исправится, пусть шансы этого не велики.
"несчастью верная сестра, надежда в мрачном подземелье"..
Надежда, она хоть и верная сестра несчастью, но она обязательно "Разбудит бодрость и веселье, ..". Придет желанная пора (когда ):
Любовь и дружество до вас (до каторжников)
Дойдут сквозь мрачные затворы.
Слава страны, вас произрастившей!
Слава мужей, удостоившихся такой
безграничной любви и такой пре-
данности таких чудных, идеальных
жен. Вы стали поистине образцом
самоотвержения, мужества, твердости,
при всей вашей юности, нежности и
слабости вашего пола….
После восстания в Петербурге 14 декабря 1825 года правительство жестоко расправилось с декабристами. Пятеро руководителей и наиболее активных членов тайного общества: П.И.Пестель, К.Ф. Рылеев, С.И Муравьев-Апостол, М.П. Бестужев-Рюмин и П.Г. Каховский были приговорены к смертной казни через повешение. Остальных приговорили к разным срокам каторжных работ с последующим поселением в Сибири, к ссылке рядовыми в действующую армию на Кавказ и в другие районы страны.
Сибирскую ссылку своих мужей разделили некоторые из жен декабристов. Вот имена женщин, последовавших за своими мужьями в Сибирь: Прасковья Егоровна Анненкова (Полина Гебль), Мария Николаевна Волконская, Александра Ивановна Давыдова, Александра Григорьевна Муравьева, Елизавета Петровна Ентальцева, Камилла Петровна Ивашева, Александра Григорьевна Муравьева, Елизавета Петровна Нарышкина, Анна Васильевна Розен, Екатерина Ивановна Трубецкая, Наталья Дмитриевна Фонвизина, Мария Казимировна Юшневская.
А.Е Розен, декабрист.
Ентальцева Александра Васильевна (1783-1858) - рано лишилась родителей. Ее муж А.В. Ентальцев - герой Отечественной войны 1812 года, он был членом Союза благоденствия, а затем Южного общества. Арестован и осужден на 1 год каторжных работ и на поселение в Сибири. Александра Васильевна приехала за мужем в Читинский острог в 1827 г. Она была самой старшей из жен декабристов, ей было 44 года. Жила в доме вместе с Трубецкой и Волконской. В 1828 году Ентальцева отправляют на поселение в город Березов Тобольской губернии. Жизнь их была сложной, материальной помощи не было. Из Березова их перевели в Ялуторовск. Еще в Березове, а после и в Ялуторовске на Ентальцева были сделаны ложные доносы, которые не подтвердились - все это подорвало его здоровье (у него стали появляться признаки психического заболевания)…. Все это время (4 года) Александра Васильевна ухаживала за мужем и была ему верна. В 1845 году муж умер. Еще 10 лет прожила она в Сибири и только после амнистии переехала в Москву. До конца дней Александра Васильевна сохранила связь с декабристами.
М.Д.Францева, воспитанница М.А. и Н.Д.Фонвизиных.
Марк Сергеев. Своей судьбой гордимся мы. Восточно-Сибирское книжное издательство,1977
А.Гессен. Во глубине сибирских руд. Западно-Сибирское книжное издательство, 1977
Г.В.Чагин. Декабристы в Москве. Москва,1987
Лектор-экскурсовод Павлова Н.И.
Редактор электронных баз данных Карагодина О.В.
Читайте также: