Мьевиль посольский город краткое содержание

Обновлено: 05.07.2024

Когда любишь открывать для себя нечто совершенно новое, всегда хочешь поделиться первыми впечатлениями и эмоциями. Писателя-фантаста Чайна Мьевиля я знал давно. Не лично конечно, а по книгам. Однако так случилось, что ни разу не брал их почитать. Спасибо издательству "FanZon", которое позволяет узнавать совершенно новое в фантастике. То, чего не ожидаешь.

Представьте: совсем другая планета, другой мир, другая раса. Ариекаи и люди будущего живут в необычном пространстве, которое трудно назвать городом в нашем понимании. Для общения в мире используется язык, который звучит (произносится) двумя ртами. Человек же, для возможности общения с этими существами, создал парных людей. Это будто бы сиамские близнецы, сросшиеся. как бы это правильно сказать. умственно. Это практически единая система, которая может существовать лишь как пара.

Другая особенность этого мира и этого Языка - сравнения. Пополнение языка идёт с помощью сравнений. Человек, который сделал какое-то уникальное действие и ставший кем-то особенным - в Язык входит такое сравнение. И человек, который реально жив и создал такое сравнение сам фактически становится частью разговорного языка.

Странно? Очень. Интересно? Да. Специфично? Ещё как! Сначала вся эта история загружает мозг настолько сильно, что даже перестаёшь понимать кто что сделал. Местное погружение в историю меня не впечатлило. Путаешься только так. Только после трети книги окончательно входишь в историю и начинаешь понимать устройство мира и голоса. А тут ещё и общество взбунтовалось.

Напоследок хочется с чем-то сравнить. а не с чем! Я никогда в жизни не читал ничего подобного! На своём веку я прочитал больше 500 произведений разного размера, но такое встречаю впервые.

Самое лёгкое - кому я могу посоветовать почитать эту книгу. Она отлично подойдёт любому, желающему погрузиться в нечто принципиально иное. У многих бывает такое желание: вот чтобы совсем новое. И это тот вариант!

Чайна Мьевиль - Посольский город краткое содержание

В далёком будущем люди колонизировали планету Ариеку, обитатели которой владеют самым уникальным языком во Вселенной. Лишь немногие из землян, и то специально модифицированные, способны общаться с этими существами. После долгих лет, проведённых в глубоком космосе, на планету возвращается Авис Беннер Чо. Она не может говорить на языке ариекаев, но она — неотделимая его часть, давно превращённая в фигуру речи — живое сравнение. Когда в результате сложных политических махинаций на Ариеку прибывает новый посол, хрупкое равновесие между людьми и аборигенами резко нарушается. Вот-вот разразится катастрофа, и Авис разрывается между противоречивыми привязанностями: к мужу, которого она больше не любит, к системе, которой она больше не доверяет, и к своему месту в языке, на котором она не может говорить, но который говорит через неё, нравится ей это или нет…

Впервые на русском языке!

The New York Times Book Review

Los Angeles Times

Джим Хиггинс, Milwaukee Journal Sentinel

The Christian Science Monitor

Посольский город - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Слово должно что-то значить

(кроме себя самого).

Все дети посольства видели, как садился корабль. Учителя и дежурные родители много дней подряд задавали им рисунки на эту тему. Под их картинки в комнате была отведена целая стена. Вопреки фантазиям детей пустолёты уже много веков не извергают пламени, но изображать их с огненными хвостами вошло в традицию. В детстве я тоже их так рисовала.

Я разглядывала картинки, мужчина рядом со мной тоже наклонился посмотреть.

— Гляди, — сказал он. — Видишь? Это ты. — Лицо в иллюминаторе корабля. Мужчина улыбнулся. И сделал вид, будто сжимает штурвал, как это делала бесхитростно нарисованная фигурка.

— Уж ты нас извини, — сказала я, кивая на рисунки. — Мы ведь провинция.

— Ничего страшного, — ответил пилот. Я была старше него, наряднее и сыпала сленгом, рассказывая истории. Я его волновала, и ему это нравилось.

— И вообще, — сказал он, — это… Это же восхитительно. Быть здесь. На самом краю. И что за ним, один Господь знает. — И он пошёл на Бал Прибытия.

Праздники бывали разные: сезонные, выездные, выпускные и ежегодно-посылочные, три Рождества в декабре; но Бал Прибытия всегда был самым главным. Покорный причудам коммерческих ветров, он случался непредсказуемо и редко. С последнего прошли годы.

Дипломатический Зал был переполнен. Служители посольства затерялись среди охранников, учителей и врачей, местных артистов. Изолированные внешние общины фермеров-отшельников прислали свои делегации. Пришельцев снаружи было очень мало, их можно было отличить по костюмам, фасоны которых скоро скопируют местные. Команда отправлялась обратно назавтра или через день; Бал Прибытия всегда устраивали в конце визита, отмечая приезд, а заодно и отъезд.

Играл струнный септет. Одной из музыкантов была моя подруга Гарда, которая увидела меня и нахмурилась, словно извиняясь за неизысканную джигу, которую они как раз исполняли. Мужчины и женщины помоложе танцевали. Их начальники и просто люди постарше сами с удовольствием пустились бы в пляс, но смущались и лишь иногда покачивались в такт музыке или, к восторгу младших коллег, позволяли себе насмешливый пируэт.

Бок о бок с выставкой детских рисунков на стенах Дипломатического Зала висели постоянные украшения: картины маслом и гуашью, плоские и трёхмерные фотографии служителей, послов и атташе; и даже Хозяев. Картины отражали историю города. Вьющиеся растения карабкались по панелям до самых лепных карнизов, где сплетались, образовывая живой балдахин. Его поддерживали специальные деревья. В их ветвях жужжали осокамеры размером с большой палец руки, они охотились за кадрами для передачи.

Охранник, с которым мы дружили в детстве, приветственно махнул мне искусственной рукой. Его силуэт чётко вырисовывался на фоне окна в несколько метров высотой и шириной, в которое был виден город и Лиллипэд-Хилл. На склоне холма стоял нагруженный корабль. За километрами крыш, позади вращающихся церковных маяков паслись энергостанции. Напуганные посадкой корабля несколько дней назад, они ещё не пришли в себя и держались поодаль. Было видно, как они переминаются с ноги на ногу.

— Это всё вы, — сказала я, указывая на них штурману. — Вы виноваты. — Он рассмеялся, хотя сам толком и не глядел, куда я ему показывала. Слишком многое привлекало его внимание. Для него это был первый спуск.

Мне показалось, что я узнала лейтенанта из предыдущей партии. В его прошлый визит, годы тому назад, в посольстве стояла мягкая осень. Мы с ним ходили шуршать палой листвой в висячие сады и любовались оттуда городом, где не было ни осени, ни других понятных ему времён года.

Я прошла сквозь струи дыма с подносов с возбуждающими курениями и попрощалась. Группа иноземцев, закончивших здесь свои дела, улетала, а с ними кучка местных, которые подали заявления на право выхода и получили положительный ответ.

— Дорогая, ты что, плачешь? — спросила Кайли. Я не плакала. — Завтра мы ещё увидимся, а может, и послезавтра тоже. И ты сможешь… — Но она знала, что всякое общение будет затруднено и рано или поздно прервётся. Мы обнимались до тех пор, пока она сама не прослезилась и тут же рассмеялась, добавив: — Уж кто-кто, а ты должна знать, почему я улетаю.

— Конечно, я знаю, дура, я же просто завидую!

— Когда они придут? — спросил пилот. Его интересовали Хозяева.

— Скоро, — ответила я, хотя сама понятия не имела. Я-то ждала совсем не их.

Прибыли послы. Люди обступили их, но не толкались. Кольцо пустоты, воздушный ров всеобщего уважения, окружало их всегда. Снаружи по окнам забарабанил дождь. Ни от кого из моих друзей, ни из одного обычного источника мне не удалось узнать о том, что происходит за закрытыми дверями. С самыми главными и вызывающими наибольшее сомнение пришельцами общались только важные шишки и их советники, а я не входила в их число.

Люди поглядывали на дверь. Я улыбнулась пилоту. Вошли ещё послы. Я улыбалась им до тех пор, пока они не ответили.

Скоро появятся Хозяева города, а с ними и последние из новоприбывших. Капитан и остальная команда; атташе; консулы и исследователи; может быть, пара-тройка новых иммигрантов; и, самое главное, немыслимый новый посол.

В детстве в Послограде мы играли с монетами и полумесяцами железной стружки с монету толщиной из слесарных мастерских. Играли всегда в одном и том же месте, у одного и того же дома, среди горбатых улочек на задворках многоквартирных домов, где под листьями плюща переливались щиты рекламы. В тусклом свете, лившемся со старинных экранов, мы играли у стены, которую назвали в честь предметов, служивших нам игрушками. Я помню, как закручивала волчком тяжёлую монетку в два су и пела — орличек, покрутись, решечка, покажись, — пока она не падала орлом или решкой вверх, постепенно затихая. Та сторона, которая оказывалась наверху, в сочетании со словом, до которого я успевала добраться, вместе обозначали какую-то потерю или удачу.

На далёкой-далёкой планете, в Посольском городе, который находится в центре местного поселения, обитают люди с Земли. Это не посольская миссия в привычном нам смысле — скорее смесь колонии и обменного пункта. Один город плавно перетекает в другой, а в том, другом, обитают насекомоподобные аборигены — Хозяева. И есть у них особый Язык, на котором невозможно лгать; язык, который существует, только будучи произнесённым двумя ртами одновременно. Хозяевам это сделать легко — у каждого есть по два соответствующих отверстия. А как быть людям? Тем более что все люди, как известно, врут…

Планетарная научная фантастика — крайне редкий зверь в наших широтах. Всё-таки она требует от автора серьёзной исследовательской и мифотворческой работы: с нуля приходится воссоздавать экологию, политику, экономику иного мира. А когда к этому примешиваются ещё и языковые игры…

Вдобавок роман посвящён языку и взаимопониманию. Это, конечно, не лингвистическая фантастика в чистом виде, но речь здесь идёт о различных семиотических системах, о разнице в говорении и обозначении и о прочих материях, столь редко интересующих фантастов (хотя, казалось бы, кому, как не им, писать об этом книги!).

Город в городе, необходимость создания послов — клонов-близнецов, которые способны синхронно произносить фразы и таким образом быть услышанными, диковинные дома, аборигены-Хозяева… всё это выписано с типичной для Мьевиля изобретательностью.

У Мьевиля эта идея трансформируется. Он показывает, как земляне поневоле меняют Хозяев и меняются сами. Описав сложную структуру, Мьевиль демонстрирует её развитие. За всем этим чертовски интересно наблюдать… и было бы ещё интересней, когда бы автор не ограничился одними идеями.

Это заметно и тогда, когда автор вынужден показывать нам, что творится за пределами Послограда. То и дело Мьевиль срывается на скороговорку и игру в поддавки, и, едва начинаешь задумываться, видишь много мелких логических прорех в его мироописании. Самое досадное, что половина этих огрехов проистекает от избыточности: Мьевиль вбрасывает массу деталек, не важных для сюжета и идеи, а потом сам в них путается.

Итог: Эта книга даёт немало пищи для ума — и очень жаль, что автору не хватило таланта превратить её в по-настоящему живую и захватывающую историю.

Мы поднимали пыль. Костистые кусты с шорохом расступались, давая нам дорогу, а прямая тропа, пробежавшая по полю на много метров вперёд, начинала дробиться и ветвиться вдалеке, пытаясь предугадать, куда мы двинемся. Ариекайские звери-батареи вертелись у меня под ногами. За нами кусты ползком возвращались на свои прежние места. Город вдалеке ощетинился линией башен, среди которых публичные залы выделялись, как непосаженные круглые луковицы на грядке. Город отступал.

В далеком будущем люди колонизировали планету Ариеку, обитатели которой владеют самым уникальным языком во Вселенной. И лишь немногие из землян, специально модифицированные, способны общаться с этими существами. После долгих лет, проведенных в глубоком космосе, на планету возвращается Ависа Беннер Чо. Она не может говорить на языке ариекаев, но она — неотделимая его часть, давно превращенная в фигуру речи — живое сравнение. Когда в результате сложных политических махинаций на Ариеку прибывает новый посол, хрупкое равновесие между людьми и аборигенами резко нарушается. разразится катастрофа, и Ависа разрывается между противоречивыми привязанностями: к мужу, которого она больше не любит, к системе, которой она больше не доверяет, и к своему месту в языке, на котором она не может говорить, но который говорит через нее, нравится ей это или нет…

Об авторе

Отзывы

Награды и премии:

• Лучшие книги года по версии SF сайта / SF Site’s Best Read of the Year, 2011 // НФ/фэнтези книги — Выбор Редакторов. место
• Локус / Locus Award, 2012 // Роман НФ
• Премия SFinks / Nagroda SFinks, 2014 // Зарубежный роман года

Выбрав категорию по душе Вы сможете найти действительно стоящие книги и насладиться погружением в мир воображения, прочувствовать переживания героев или узнать для себя что-то новое, совершить внутреннее открытие. Подробная информация для ознакомления по текущему запросу представлена ниже:

Посольский город [litres]: краткое содержание, описание и аннотация

В далеком будущем люди колонизировали планету Ариеку, обитатели которой владеют самым уникальным языком во Вселенной. И лишь немногие из землян, специально модифицированные, способны общаться с этими существами. После долгих лет, проведенных в глубоком космосе, на планету возвращается Ависа Беннер Чо. Она не может говорить на языке ариекаев, но она – неотделимая его часть, давно превращенная в фигуру речи – живое сравнение. Когда в результате сложных политических махинаций на Ариеку прибывает новый посол, хрупкое равновесие между людьми и аборигенами резко нарушается. Вот-вот разразится катастрофа, и Ависа разрывается между противоречивыми привязанностями: к мужу, которого она больше не любит, к системе, которой она больше не доверяет, и к своему месту в языке, на котором она не может говорить, но который говорит через нее, нравится ей это или нет…

Чайна Мьевилль: другие книги автора

Кто написал Посольский город [litres]? Узнайте фамилию, как зовут автора книги и список всех его произведений по сериям.

В течение 24 часов мы закроем доступ к нелегально размещенному контенту.

Посольский город [litres] — читать онлайн бесплатно полную книгу (весь текст) целиком

Слово должно что-то значить (кроме себя самого).

Все дети посольства видели, как садился корабль. Учителя и дежурные родители много дней подряд задавали им рисунки на эту тему. Под их картинки в комнате была отведена целая стена. Вопреки фантазиям детей пустолеты уже много веков не извергают пламени, но изображать их с огненными хвостами вошло в традицию. В детстве я тоже их так рисовала.

Я разглядывала картинки, мужчина рядом со мной тоже наклонился посмотреть.

– Гляди, – сказал он. – Видишь? Это ты. – Лицо в иллюминаторе корабля. Мужчина улыбнулся. И сделал вид, будто сжимает штурвал, как это делала бесхитростно нарисованная фигурка.

– Уж ты нас извини, – сказала я, кивая на рисунки. – Мы ведь провинция.

– Ничего страшного, – ответил пилот. Я была старше него, наряднее и сыпала сленгом, рассказывая истории. Я его волновала, и ему это нравилось.

– И вообще, – сказал он, – это… Это же восхитительно. Быть здесь. На самом краю. И что за ним, один Господь знает. – И он пошел на Бал Прибытия.

Бок о бок с выставкой детских рисунков на стенах Дипломатического Зала висели постоянные украшения: картины маслом и гуашью, плоские и трехмерные фотографии служителей, послов и атташе; и даже Хозяев. Картины отражали историю города. Вьющиеся растения карабкались по панелям до самых лепных карнизов, где сплетались, образовывая живой балдахин. Его поддерживали специальные деревья. В их ветвях жужжали осокамеры размером с большой палец руки, они охотились за кадрами для передачи.

Охранник, с которым мы дружили в детстве, приветственно махнул мне искусственной рукой. Его силуэт четко вырисовывался на фоне окна в несколько метров высотой и шириной, в которое был виден город и Лиллипэд-Хилл. На склоне холма стоял нагруженный корабль. За километрами крыш, позади вращающихся церковных маяков паслись энергостанции. Напуганные посадкой корабля несколько дней назад, они еще не пришли в себя и держались поодаль. Было видно, как они переминаются с ноги на ногу.

– Это все вы, – сказала я, указывая на них штурману. – Вы виноваты. – Он рассмеялся, хотя сам толком и не глядел, куда я ему показывала. Слишком многое привлекало его внимание. Для него это был первый спуск.

– Дорогая, ты что, плачешь? – спросила Кайли. Я не плакала. – Завтра мы еще увидимся, а может, и послезавтра тоже. И ты сможешь… – Но она знала, что всякое общение будет затруднено и рано или поздно прервется. Мы обнимались до тех пор, пока она сама не прослезилась и тут же рассмеялась, добавив: – Уж кто-кто, а ты должна знать, почему я улетаю.

Читайте также: