Кровавый меридиан краткое содержание

Обновлено: 05.07.2024

Сэмюэль Чемберлейн родился 27 ноября 1829 года в городе Центр-Харбор, штат Нью-Гемпшир. В 1844 году, когда ему было пятнадцать, он сбежал из дома и пешком дошел до штата Иллинойс, — больше 1 000 км на запад, — а спустя еще два года записался в добровольческий полк и отправился в Техас, где участвовал в нескольких сражениях, в том числе в битве при Буэна-Виста.

Он прожил интересную жизнь: участвовал в Гражданской войне, был ранен шесть раз, по личному прошению президента Абрахама Линкольна был удостоен почетного звания бригадного генерала, а после войны долгое время работал начальником нескольких тюрем в штатах Массачусетс и Коннектикут.

Использовать чужие мемуары или биографию в качестве топлива для собственного текста — прием, в общем, давно проверенный. Шекспир почти все свои пьесы написал именно так. Цезаря взял у Плутарха, Гамлета — у Саксона Грамматика. Вот и Маккарти откопал в архивах хвастливые мемуары Чемберлейна и сконструировал на их основе свою собственную историю.

Когда роман только вышел, в 1985 году, критики встретили его без особого энтузиазма: все отмечали огромный талант автора, владение словом, но не могли ответить на вопрос — зачем. Зачем писать вестерн в 1985 году? К чему весь этот гиперреализм, зачем столько крови и сцен насилия?

В этом, конечно, нет ничего удивительного: опыт чтения текстов Маккарти иногда очень напоминает стадии принятия неизбежного — отрицание, гнев, торг, депрессия, принятие, восхищение. Причем необязательно в этом порядке. Критики, например, не заметили — или решили не замечать, — что перед ними кроме всего прочего еще и исторический роман в самом прямом смысле: у всех основных персонажей есть прототипы и все описанные события — это не просто сюжет, а результат кропотливой работы в архивах Исторического Общества Техаса.

Толстой в 1860-х ездил в Бородино, чтобы своими глазами увидеть поле и вообразить сражение. Маккарти поступил еще радикальнее: он в одиночку повторил путь банды Джона Глэнтона сквозь пустыню. Больше 1 000 километров.

Судья в романе — главный проводник потустороннего, с его возникновением у текста появляется отчетливо библейский акцент, а описание банды начинает напоминать шестую главу откровений Иоанна Богослова:

Читая эти строки, важно помнить, что речь идет не о героях, не о мифических фигурах, — Маккарти пишет о людях максимально приземленных, об отморозках, по которым плачет виселица. Это еще один важный парадокс книги: форма, подача, размах здесь эпические, но в этом эпосе нет ни богов, ни героев. Если автор что-то и воспевает — то пустыню. Иногда — громы и молнии. Все остальное отвратительно до тошноты, а люди в основном соревнуются в том, кто быстрее утратит человеческий облик. Такой вот контрапункт — обычное скотство на фоне захватывающих дух пейзажей.

И все. Кто именно этот человек, и чем он занят, и кто эти бродяги — неясно.

Самая простая интерпретация эпилога: Маккарти описывает строительство забора на границе штатов. Человек в пустыне просто готовит лунки для установки верстовых столбов между Мексикой и США. Эпоха освоения Дикого Запада закончилась, границы прочерчены, точка.

Проблема в том, что это объяснение звучит слишком мелко для романа такого масштаба.

Кормак Маккарти в Санта-Фе, 2005 год Фото: Kurt Markus

В общем, количество наград у книги внушительное, и это даже несколько удивительно, учитывая жанр — жестокий гипереалистичный вестерн в декорациях 19-го века. Что же там такого? Этим вопросом изначально задались многие солидные критики, когда узнали о выходе книги в 1985 году. Мало кто понимал, зачем писателю, которого редактировал сам Альберт Эрскин (давний редактор Уильяма Фолкнера), браться за столь устаревший жанр. Ведь эпоха голливудских вестернов давно закончилась.

Роман основан на жутких исторических событиях, когда в США открыли настоящую охоту за головами индейцев

19-й век для США — это не только время фронтира и вестерна, самого американского жанра вообще, но и продолжение эпохи жестокого геноцида коренных американских народов. Ещё молодому государству требовались земли и ресурсы, и американцы без жалости расправлялись с обитателями этих территорий.

Между армией США и племенами индейцев проходило бесчисленное число войн, в которых жертвами часто становилось гражданское население с обеих сторон. Для коренных народов эти сражения в итоге закончились полным разгромом и индейской демографической катастрофой.

Роман начинается в 1833 году — через два года после принудительного переселения племени чокто, в ходе которого индейцы страдали от плохой погоды, болезней и условий путешествия. По пути погибло от четырёх до 15 тысяч человек, и в последующие годы число жертв подобных переселений только выросло.

В ответ на это власти объявили награду — 100 долларов за скальп индейца. Колоссальная сумма, которую многие работяги едва ли зарабатывали за год. Предложением соблазнились многие, в том числе бывший техасский рейнджер Джон Глэнтон (его фото не сохранилось), сколотивший банду безжалостных охотников за головами. К ней и присоединяется Малец. Это вымышленный герой, но и у него есть прототип. Предположительно, среди реальной банды Глэнтона числился молодой Сэмюэль Чемберлен — будущий участник Гражданской войны, дослужившийся до бригадного генерала.

Горный перевал в Аризоне, где в 19-м веке происходили сражения американских сил с индейцами Апачи — в романе Маккарти именно с ними чаще всего сталкивается банда Глэнтона

Судья прослыл самым безжалостным участником банды, и Чемберлен признавался, что сразу возненавидел загадочного мужчину. Маккарти так понравился этот образ, что он перенёс его в роман, наполнив куда более пугающим смыслом. Более того, автор в одиночку повторил путь банды - больше тысячи километров. Всё это требовалось ему, чтобы наиболее детально воссоздать атмосферу жуткого времени, которое отпечаталось в истории США.

Книга даёт возможность честно взглянуть на мир очень жестоких людей прошлого — автор не стремится осуждать героев или поучать читателя

В Голливудском кино существуют два полярных вида насилия на экране — намеренно преувеличенное и пафосное от Квентина Тарантино, и гиперреалистичное и пугающее от Кормака Маккарти.

Нет жизни без кровопролития. Идея о том, что виды могут быть улучшены настолько, чтобы все жили в гармонии, очень опасна. Те, кому не даёт покоя эта идея — первые, кто готов отдать свои души, свою свободу. Ваши желания, чтобы всё пошло по этому пути, поработят вас и сделают вашу жизнь пустой.

Я не знаю, какой тираж у новой версии романа, но почти уверен, что в свободной продаже он ненадолго. На Ozon книгу во всех вариантах разобрали в ноябре, но в целом найти сейчас её не сложно — и уж точно проще, чем в начале осени.

Если вас хотя бы немного заинтересовала книга — ура! А если вы хотите узнать больше о Маккарти, то можете прочитать мой материал 2020 года. Хвастаться грешно, но, думаю, это самый подробный текст о писателе на русском. И интересный!

Выбрав категорию по душе Вы сможете найти действительно стоящие книги и насладиться погружением в мир воображения, прочувствовать переживания героев или узнать для себя что-то новое, совершить внутреннее открытие. Подробная информация для ознакомления по текущему запросу представлена ниже:

Кровавый меридиан: краткое содержание, описание и аннотация

Кормак Маккарти: другие книги автора

Кто написал Кровавый меридиан? Узнайте фамилию, как зовут автора книги и список всех его произведений по сериям.

Кровавый меридиан — читать онлайн ознакомительный отрывок

КРОВАВЫЙ МЕРИДИАН, или Закатный багрянец на западе

Автор хочет поблагодарить Фонд Линдхёрста, Мемориальный фонд Джона Саймона Гуггенхайма, а также Фонд Джона Д. и Кэтрин Т. Макартур.

Он также выражает признательность Альберту Эрскину, своему редактору, с которым работает уже двадцать лет.

Идеи ваши пугают, и вы слабы душой. Ваши поступки, продиктованные жалостью и жестокостью, лишены смысла, ибо свершаются в смятении, будто по неодолимому зову. И наконец, вы всё больше страшитесь крови. Крови и времени.

Не следует считать, будто жизнь тьмы объята страданием и потеряна, словно в скорби. Скорби нет. Ибо печаль поглощена смертью, а смерть и умирание и есть жизнь тьмы.

Кроме того, Кларк, в прошлом году возглавлявший экспедицию в район Афар в Северной Эфиопии, и Тим Д. Уайт, его коллега из Калифорнийского университета в Беркли, заявили, что при повторном обследовании найденного ранее в том же районе ископаемого черепа, возраст которого исчисляется 300 000 лет, обнаружены признаки скальпирования.

Детство в Теннесси — Уход из дома — Новый Орлеан — Драки — В него стреляют — В Галвестон — Накогдочес — Преподобный Грин — Судья Холден — Скандал с дракой — Тоудвайн — Поджог постоялого двора — Побег

Вот он, это дитя. Он бледен и тощ, в тонкой и драной полотняной рубахе. Ворошит огонь на кухне. За окном тёмные вспаханные поля с лохмотьями снега, а дальше — ещё более тёмный лес, где пока находят пристанище последние волки. Племя его рубит дрова и черпает воду,[1] но вообще-то его отец — школьный учитель. Отец лежит пьяный и бормочет стихи поэтов, чьи имена позабыты. Мальчик съёжился у огня, наблюдает за отцом.

Ночь, когда ты родился. В тридцать третьем. Леониды, вот как их называли. Господи, ну и звездопад тогда случился.[2] Я всё искал черноту, дырки в небесах. На этой кухонной плите с ковшом Большой Медведицы.

Четырнадцать лет матери нет в живых — тот, кого она выносила, свёл её в могилу. Отец никогда не произносит её имени, и дитя не знает, как её звали. В этом мире у него есть сестра, которую ему больше не суждено увидеть. Он смотрит, не отрываясь, бледный и немытый. Он не умеет ни читать, ни писать, и в нём уже зреет вкус к бессмысленному насилию. Лицо его — сама история, это дитя — отец человечества.

В четырнадцать он сбегает из дому. В его жизни больше не будет промозглой кухни в предрассветной мгле. Никаких дров и лоханей. Он отправляется на запад, аж до Мемфиса, одинокий путник на плоском пасторальном ландшафте. Негры в полях, худые и сутулые, пальцы их — как пауки среди коробочек хлопка. Тайное моление. На фоне блекнущих солнечных фигур, которые движутся на бумажном горизонте в не поспевающих за ними сумерках. Одинокий тёмный силуэт землепашца бредёт с бороной за мулом по омытой дождями долине к ночи.

Год спустя — Сент-Луис. До Нового Орлеана его подбрасывают на плоскодонной барже. Сорок два дня по реке. По ночам гудят и тяжело шлёпают мимо по чёрной воде пароходы, все в огнях, точно плавучие города. Плавание заканчивается, лес идёт на продажу, а он выходит на улицы города и слышит наречия, каких раньше слышать не доводилось. Он живёт в комнатушке, выходящей во двор за баром, а по вечерам, словно чудище из сказки, спускается, чтобы подраться с моряками. Сам он невелик, но запястья большие, руки тоже. Крепкие плечи. Удивительно, но на покрытом шрамами лице сохранилось то же детское выражение, а глаза светятся странной невинностью. Дерутся здесь кулаками и ногами, в ход идут бутылки и ножи. Люди самого разного роду и племени. Есть такие, что не говорят, а лопочут, как обезьяны. Некоторые из краёв до того далёких и чудных, что, когда стоишь над телами, истекающими кровью в грязи, такое чувство, будто отстоял всё человечество.

Как-то вечером боцман с Мальты стреляет ему в спину из маленького пистолета. Повернувшись, чтобы разобраться с ним, он получает ещё одну пулю чуть ниже сердца. Боцман убегает, а он облокачивается на стойку бара, и по рубахе бежит кровь. Остальные отворачиваются. Постояв, он сползает на пол.

Кровавый меридиан или вечерняя краснота на западе это 1985 эпос роман американского автора Кормак Маккарти, отнесенных к Западный, или иногда антизападный, жанр. [1] [2] Пятую книгу Маккарти опубликовала Случайный дом.

Хотя роман первоначально получил вялую критическую и коммерческую реакцию, с тех пор он получил широкое признание и широко известен как роман Маккарти. magnum opus, а также один из величайших американских романов всех времен. [3] Некоторые даже назвали это Великий американский роман. [4] В результате было несколько попыток адаптировать роман к фильму, но ни одна из них не увенчалась успехом.

Содержание

Краткое содержание сюжета

После ожесточенной встречи с барменом, показавшего, что ребенок - грозный боец, он присоединяется к группе плохо экипированных. Армия США нерегулярные на флибустьерство миссия под руководством капитана Уайта. Не сумев удержаться подальше от огромного стада угнанных и украденных животных, группа Уайта разбита сопровождающей группой из сотен Команчи воины. Немногие из них выживают. Арестован как пират в Чихуахуа, ребенок освобожден, когда его знакомый Тоадвайн говорит властям, что они станут полезными индейскими охотниками для недавно нанятой штатом операции по звероловству. Они присоединяются к Глэнтону и его банде, и большая часть романа посвящена подробному описанию их действий и разговоров. Банда встречает бродячий карнавал, и на непереведенном испанском некоторые из их состояний предсказываются с помощью Карты Таро. Изначально банда заключала контракты с различными региональными лидерами, чтобы защитить местных жителей от мародерства. Апачи, и получают награда для каждой кожи головы, которую они восстанавливают. Однако вскоре они переросли в прямое убийство неугрожающих индейцев, незащищенных мексиканских деревень и, в конечном итоге, даже мексиканской армии и всех, кто попадется им на пути.

На протяжении всего романа Холден представлен как глубоко загадочная и внушающая трепет фигура; другие, кажется, считают его не совсем человеком. Как исторический Холден из автобиографии Чемберлена, он - детоубийца. По словам нового компаньона ребенка Бена Тобина, бывшегосвященник", банда Глэнтона впервые встретила судью, спасая свою жизнь от гораздо более многочисленной группы апачей. Посреди взорванной пустыни они обнаружили Холдена сидящим на огромном валуне, где он, казалось, ждал банду. сцена с отчетливо Фаустиан обертоны, [5] они согласились следовать за его руководством, и он отнес их к вымершим вулкан где он инструктировал оборванную, отчаявшуюся банду, как производить порох, достаточно, чтобы дать им преимущество против апачей. Когда ребенок вспоминает, как видел Холдена в Накогдочес, Тобин говорит ему, что каждый член банды утверждает, что встречался с судьей в какой-то момент, прежде чем присоединиться к банде Глэнтона.

После месяцев мародерства банда переходит в Территория США, где они в конечном итоге организовали систематическую и жестокую операцию по ограблению парома на Река Гила в Юма, Аризона. Местный Юма (Кечан) Сначала обращаются к индейцам, чтобы помочь банде вырвать контроль над паромом у его первоначальных владельцев, но банда Глэнтона предает их, используя их присутствие и ранее скоординированную атаку на паром в качестве предлога для захвата боеприпасов на пароме и резни Юмы. . Из-за жестокости новых операторов армия США и Юма установили второй паром на переправе вверх по реке. Через некоторое время Юма нападают и убивают большую часть банды. Малыш, Тоадвайн и Тобин - среди выживших, которые убегают в пустыню, хотя ребенок попадает в ногу стрелой. Ребенок и Тобин направляются на запад и сталкиваются с Холденом, который сначала ведет переговоры, а затем угрожает им из-за их оружия и имущества. Холден стреляет Тобину в шею, и раненая пара прячется среди костей у ручья в пустыне. Тобин неоднократно убеждает ребенка стрелять в Холдена. Ребенок делает это - только один раз - но не попадает в цель.

За неоднозначной судьбой ребенка следует эпилог, в котором изображен, возможно, аллегорический мужчина, пробивающий ряды ям в прерии, возможно, для столбов забора. Мужчина разжигает огонь в каждой дыре, а за ним тянется множество странников.

Символы

Основные персонажи

Другие повторяющиеся персонажи

Насилие

Старый отшельник, стр. 19

Эпиграфы и концовка

Как было сказано выше относительно концовки, [ требуется разъяснение ] наиболее распространенная интерпретация романа состоит в том, что Холден убивает ребенка в флигеле Форт-Гриффин, штат Техас. [ нужна цитата ] Тот факт, что смерть ребенка не изображен, может иметь большое значение. [ нужна цитата ] Кровавый меридиан представляет собой каталог жестокости, изображающий, иногда с явными подробностями, все виды насилия, кровопролития, жестокости и жестокости. [ нужна цитата ] Если драматическая кульминация останется незамеченной, у читателя останется что-то вроде вакуума: хорошо зная ужасы, созданные на прошлых сотнях страниц, неустановленная судьба ребенка все еще может быть слишком ужасной, чтобы ее описать, и слишком сложной для понимания. : вид судьбы ребенка ошеломил нескольких очевидцев; нигде в книге ни один другой персонаж не реагирует так на насилие, что еще раз подчеркивает необычность судьбы ребенка. [ нужна цитата ] [ требуется разъяснение ]

Когда судья нападает на ребенка в джейксе Форт-Гриффин… он выдает комплекс психологических, исторических и сексуальных ценностей, о которых ребенок не осознает, но которые отчетливо передаются читателю. В конечном счете, именно личное унижение ребенка наиболее красноречиво влияет на читателя. В мужественной культуре воинов, которая доминирует над этим текстом и к которой читатель привык, соблазнение публичным гомоэротизмом - ужасная судьба. Мы не видим за дверью туалета, чтобы узнать подробности развращения ребенка. Это может быть как простое объятие, свидетелем которого мы являемся, так и жестокое, как содомия подразумевается убийством судьей индийских детей. Мощный инстинкт выживания ребенка, возможно, предполагает, что он более охотный участник, чем жертва. Однако степень унижения и степень готовности ребенка случайны. Главное - обнародовать этот акт. Другие мужчины наблюдали унижение ребенка . В такой мужской культуре публичный гомоэротизм неприемлем, и именно это внезапное открытие ужасает наблюдателей в Форт-Гриффин. Никакой другой поступок не смог бы оскорбить их мужские чувства, как шок, который они демонстрируют . Этот триумф над ребенком - это то, что эксгибиционист и гомоэротичный судья празднует, танцуя обнаженными на стене, точно так же, как он это сделал после нападения на мальчика-полукровки.

И все же попытка Шоу проникнуть в тайну джейков не удовлетворила других критиков, которые отвергли его тезис как более сенсационный, чем текстовый:

Религия

Дэвид Ванн утверждает, что обстановка на юго-западе Америки, которую пересекает Банда, типична для ада. Ванн утверждает, что удар судьи по голове является намеком на Дантеаналогичное действие в Inferno. [17]

Гностицизм

Роман вводится тремя эпиграфами. Второй, взятый из "Гностик" мистика Якоб Беме, [ нужна цитата ] Вызвал разнообразную дискуссию. Цитата из Беме гласит следующее: «Не следует думать, что жизнь тьмы погрязла в страданиях и потеряна, как в печали. Нет печали. Потому что печаль - это то, что поглощается смертью, а смерть и умирание - это сама жизнь тьмы ". [18] Никаких конкретных выводов относительно его интерпретации и степени его прямого или косвенного отношения к роману сделано не было. [ нужна цитата ]

Теодицея

Маккарти провел серьезное исследование, чтобы написать книгу. Он несколько раз шел по следу банды Глэнтон через Мексику, отмечая топографию и фауну. [30] Критики неоднократно демонстрировали, что даже короткие и, казалось бы, несущественные отрывки из Кровавый меридиан полагаться на исторические свидетельства. Сегменты банды Glanton основаны на Сэмюэл Чемберленрассказ о группе в своих мемуарах Мое признание: воспоминания о разбойнике, которую он написал во второй половине своей жизни. Чемберлен ехал с Джон Джоэл Глэнтон и его компания между 1849 и 1850 годами. Антагонист романа судья Холден фигурировал в рассказе Чемберлена, но его истинная личность остается загадкой. В Сэмюэл Чемберленавтобиографический Мое признание, он описал Холдена как:

Чемберлен не появляется в романе. [ нужна цитата ] Он изучал такие темы, как самодельный порох, чтобы точно изобразить творение Джаджи из вулканической породы. В 1974 году Маккарти переехал из родного Теннесси в Эль-Пасо, Техас погрузиться в культуру и географию юго-запада Америки. В Эль-Пасо он научился испанский, который многие персонажи Кровавый меридиан разговаривать. [32]

Стиль

Прием и переоценка

Литературное значение

Во всем диапазоне Американская литература, Только Моби-Дик выдерживает сравнение с Кровавый меридиан. Оба эпос в масштабе, космически резонансный, одержимый открытым пространством и языком, исследующий огромные неизведанные расстояния с фанатично терпеливой мелочностью. Оба проявляют возвышенную дальновидную силу, которой может сравниться только еще более свирепая ирония. Оба зверски взрывают американскую мечту о явное направление [sic] расового господства и бесконечной имперской экспансии. Но во всяком случае, Маккарти пишет с еще более ужасающей ясностью, чем Мелвилл.

Попытка экранизации

Сценарист Стив Тешич первый адаптированный Кровавый меридиан в сценарий 1995 года. В конце 1990-х годов Томми Ли Джонс приобрела права на экранизацию рассказа и впоследствии переписала сценарий Тесича с идеей режиссуры и роли в нем. [47] Из-за того, что киностудии избегали всеобщего насилия над проектом, производство не могло продвигаться вперед. [48]

После окончания производства для Царство Небесное в 2004 году сценарист Уильям Монахан и директор Ридли Скотт вступил в переговоры с продюсером Скотт Рудин для адаптации Кровавый меридиан с Paramount Pictures финансирование. [49] В интервью 2008 г. Журнал EclipseСкотт подтвердил, что сценарий был написан, но массовое насилие оказалось проблемой для стандартов кино. [50] Позже это привело к тому, что Скотт и Монахан покинули проект, что привело к еще одной брошенной адаптации. [51]

Читайте также: