Краткое содержание книги джура

Обновлено: 05.07.2024

Белое солнце Джуры

В памяти навсегда запечатлелись отчаянные схватки с басмачами, восточная красавица Зейнеб, курбаши Тагай, суровая природа выбеленных солнцем молчаливых гор, огромные и свирепые на вид яки, карамультук – старинное фитильное ружье, которое надо было заряжать порохом… Кстати, карамультук и сегодня нередко можно встретить в деревнях Афганистана, Тибета и Средней Азии. Много раз путешествуя по Тибету, я неоднократно сталкивался с этой снайперской винтовкой XVIII века. Состояние карамультука каждый раз было чуть ли не идеальным – ружье было готово к возможному использованию.

Немецкий писатель Карл Май, создавший знаменитый цикл об индейце Виннету, был обязан этим исключительному своему дару воображения. А побывал он в Америке лишь в 1908 году, уже после того, как написал почти всю свою индейскую серию книг, а до этого в жизни не видел ни одного индейца.

Над горами Памира студеная и безмолвная ночь. Неприступные, скалистые громады гор, закованные в панцири изо льда, то голого, то засыпанного снегом, грозно высятся над облаками одна выше другой. Здесь нет лесов. Только кое-где на склонах темнеет арча[1] да в саях – долинах высокогорных рек – виднеются заснеженные кустарники – тугаи. Ярко сверкают звезды. Снег отражает их свет, и за сиянием света не заметен засыпанный снегом кишлак, приютившийся на крутом склоне горы.

У самого края пропасти, на выступе, еле виднеются пять сложенных из камней хижин, по крышу утонувших в снегу. На скользкой от снега плоской крыше самой большой хижины-кибитки, поджав под себя ноги, съежившись, сидит на шкуре барса аксакал[2] Искандер. Закутавшись в теплый горностаевый тулуп, старик сидит неподвижно. Рядом с ним лежат два огромных волкодава.

Аксакал Искандер молчит. Молчат собаки. Молчат горы. Тишина…

От тишины звон стоит в ушах старика. Ничто не шелохнется. Воздух как будто застыл темной стеклянной массой среди гор-великанов. Падающие звезды разрезают небосвод огненными мечами, и тогда на мгновение из тьмы возникают крыши кибиток и снова исчезают.

Далеко в горах что-то прошумело. Будто вздохнул великан. Собаки вздрогнули и насторожились. Аксакал пристально всматривается в черные тени гор. Но вокруг все безжизненно и мертво. Аксакал глубоко вздыхает. Мучительное ожидание неведомого томит его. Старик охотно остался бы в кибитке, у костра, но событие, взволновавшее весь кишлак, заставило его вылезти наверх. Опять прошумело где-то в горах. Аксакал покачал головой, насыпал на ладонь из каменной бутылочки, зажатой в левой руке, щепотку насвоя – зеленого табачного порошка, смешанного с золой, – бросил его под язык и начал сосать. Рядом завозился, застучал лапами о крышу пес Одноглаз. Его шерсть в крохотных сосульках льда зашелестела и зазвенела.

И снова наступила тишина.

Скоро из-за гор выплывет луна. Горы так высоки, что даже тучи редко поднимаются выше их. Иногда тучи плывут беспрерывно, гряда за грядой. Цепляясь за горы, они рассыпаются снегом и оседают изморозью на вершинах. И наконец на горе вырастает купол изо льда: это висячий ледник. Аксакалу около ста лет. Он верит, что там, на леднике, живет Каип – хозяин всех зверей. Где-то там, в высокогорье, обитают дикие горные люди, снежные люди, которые бросают в неугодных им куски льда.

Аксакал вздыхает. Его дряблое тело сотрясает озноб. Но не от холода знобит аксакала, а от страха. Стоило ли всю жизнь бороться за то, чтобы стать главою рода? Стоило ли жить так долго? Искандеру кажется, что он прожил две жизни. Только такая девчонка, как пятнадцатилетняя Зейнеб, не пострадавшая еще от своеволия духов зла, может думать, что впереди ее ждут одни радости. Только такой сорванец и удачливый охотник, как Джура, не успевший еще рассердить Каипа, покровителя диких козлов – кииков и диких баранов – архаров, Джура, в которого духи еще не швыряли камнями с гор, не засыпали обвалами и не хватали за ноги при переходе горных рек, мог считать прожитый год за один год жизни. Да и жизни у Джуры – что у молодого барса. Что они знают? Что видели они за годы, проведенные в этих горах? Девятнадцать однокишлачников да неразговорчивого купца с проводником, когда на полмесяца открывался восточный перевал.

Остросюжетный роман о приключениях молодого киргизского охотника Джуры, прошедшего путь познания и борьбы и ставшего закаленным в боях с басмачами бойцом.

Произведение дважды экранизировалось.

Данные о первой экранизации — 1964 года — привязаны к страничке: Джура (киносценарий)

Лингвистический анализ текста:

Приблизительно страниц: 540

Активный словарный запас: низкий (2504 уникальных слова на 10000 слов текста)

Средняя длина предложения: 53 знака — на редкость ниже среднего (81)!

Доля диалогов в тексте: 36%, что близко к среднему (37%)

Похожие произведения:

Самиздат и фэнзины:

Издания на иностранных языках:

Доступность в электронном виде:

Линдабрида, 18 мая 2021 г.

- Неужели? Ведь эта история кончилась давным-давно.

— Когда все умрут, тогда только кончится Большая Игра. Не раньше.

Третья — история незадачливого Кучака, грустная и забавная одновременно. Он, как и Джура, попадает в большой мир, как кур в ощип. Да только у него нет той смелости и стойкости, как у Джуры, и он вечно влипает в переделки.

Beksultan, 3 февраля 2011 г.

В предисловии к английскому изданию романа автора назвали советским Фенимором Купером. С этим не поспоришь.

Примечательно, что в Великобритании книга вышла в 1944 году, то есть в самый разгар Второй Мировой войны. Еще более удивительным покажется все это, если вспомнить, что в самом романе англичане показаны не с самой лучшей стороны.

Для меня это еще один довод в пользу несомненного великолепия романа.

В детстве я эту книгу прочел с восторгом. Не забывайте, что мое восприятие было свободно от восхищения экзотикой, которая в глазах других читателей добавляла немало очков к впечатлению от книги. Мне, выросшему в горной деревне, ездившему на яках, пожившему в юрте, знающему вкус мяса архаров и яков, знающему каково это – переходить через высокогорный перевал пешком или верхом, ничто не мешало воспринимать остальные достоинства этого замечательного романа.

В книге очень много интересных и довольно точных деталей. То, что в гостях, не принято дуть на кумыс или, что еще оскорбительнее, выливать недопитый кумыс на землю. А уж вылить недопитый кумыс в огонь, как сделал один из героев книги, русский геолог – это вообще полный абзац. То, что при восхождении на иные перевалы лошадям разрезают для большей выносливости ноздри, а при спуске, стаскивают их по льду, связав ноги. В книге нашлось место даже старой киргизской байке (а может и не байке), что жители равнин на границе с Афганистаном настолько ценят целебную силу мяса уларов (кстати, я их ел), что, не имея возможности достать само мясо, заманивают путников-киргизов, убивают и съедают их, веря, что раз человек пробовал мясо уларов, то целебная сила перешла и на него самого.

Отмечу также, что в качестве названий некоторых глав взяты киргизские пословицы. Вообще названия глав в романе великолепны. Читаешь их и теряешь голову, хочется поскорее прочесть главу, настолько они завлекательны.

Очень было интересно следить за трансформацией главного героя. Из дикого охотника, живущего почти по звериным законам, готового убить и ограбить гостей-путников, за то, что понравились их вещи, способного ударить женщину, он постепенно превращается в дисциплинированного и упорного бойца, настоящего патриота, готового защищать Родину и своих соотечественников.

Kobold-wizard, 4 августа 2017 г.

Книга, принесенная однажды на волнах Фантлаба, а потом обнаруженная на книжном развале рядом с домом.

Итого: Прекрасно читаемый роман почти 80-летней давности. Для вхождения в тему не требуется особая историческая эрудиция. Автор заботливо ведет тебя за руку, показывая синие горы и высокое небо. В то же время проблематика весьма свежа, поскольку мы вышли на новый исторический виток.

ArtTrapeza, 22 мая 2021 г.

P. S. И да, я не знаю, куда ставить ударение в имени главного героя.

Эрик Дрейвен, 17 ноября 2013 г.

Уленшпигель, 3 февраля 2011 г.

Эта книга -образец того, как надо писать приключенческие романы. Прошло много лет, но книга не устарела, наоборот, сейчас она стала еще более интересной, в ней нет картонных героев, но в ней есть то, что особенно ценно во все времена превращение дикаря в человека, мужество и благородство, честь и стойкость, любовь и верность. И пусть ушла в прошлое та империя, но все равно она пыталась нести свет и добро там, где другие империи только грабили и множили угнетение. Равенство мужчины и женщины, образование, медицина -взамен средневековой родоплеменной дикости -вот, что несла ушедшая в прошлое империя СССР. Все люди равны и едины -великая мечта. Вспомним как Джура вспоминает про род Хадырша и слышит в ответ, что при большевиках все люди равны и не по происхождению судят, а по личным заслугам. Была мечта. и ведь в самом деле из дикарей сделали более менее цивилизованных людей. Ненадолго. Лет на семьдесят. Это очень ценный справочник по этнографии, истории,по культуре и психологии тамошних народов.

З.Ы. Хотя вообще то не будучи знатоком алайских горцев, отмечу что там может и в самом деле говорили так как пишет автор, особенности произношения -это нечто в тех краях.

Доктор Вова, 3 февраля 2011 г.

daizo, 17 ноября 2011 г.

P.S. После этой книги женщинам не давали готовить плов))), его исключительно должен делать мужчина!

elent, 4 февраля 2011 г.

Георгий Тушкан - Джура краткое содержание

Георгий Тушкан - Джура читать онлайн бесплатно

Вы, кто любите природу —Сумрак леса, шепот листьев,В блеске солнечном долины,Бурный ливень и метели,И стремительные рекиВ неприступных дебрях бора,И в горах раскаты грома,Что как хлопанье орлиныхТяжких крыльев раздаются, —Вам принес я эти саги.…Вы, кто любите легендыИ народные баллады,Этот голос дней минувших,Голос прошлого, манящийК молчаливому раздумью,Говорящий так по-детски,Что едва уловит ухо,Песня это или сказка, —Вам из диких стран принес яЭту песнь…

Над горами Памира студеная и безмолвная ночь. Неприступные, скалистые громады гор, закованные в панцири изо льда, то голого, то засыпанного снегом, грозно высятся над облаками одна выше другой. Здесь нет лесов. Только кое-где на склонах темнеет арча[1] да в саях — долинах высокогорных рек — виднеются заснеженные кустарники — тугаи. Ярко сверкают звезды. Снег отражает их свет, и за сиянием света не заметен засыпанный снегом кишлак, приютившийся на крутом склоне горы.

У самого края пропасти, на выступе, еле виднеются пять сложенных из камней хижин, по крышу утонувших в снегу. На очищенной от снега плоской крыше самой большой хижины-кибитки, поджав под себя ноги, съежившись, сидит на шкуре барса аксакал[2] Искандер. Закутавшись в теплый горностаевый тулуп, старик сидит неподвижно. Рядом с ним лежат два огромных волкодава.

Аксакал Искандер молчит. Молчат собаки. Молчат горы.

Опять прошумело где-то в горах. Аксакал покачал головой, насыпал на ладонь из каменной бутылочки, зажатой в левой руке, щепотку насвоя — зеленого табачного порошка, смешанного с золой, — бросил его под язык и начал сосать. Рядом завозился, застучал лапами о крышу пес Одноглаз. Его шерсть в крохотных сосульках льда зашелестела и зазвенела.

И снова наступила тишина.

Скоро из-за гор выплывет луна. Горы так высоки, что даже тучи редко поднимаются выше их. Иногда тучи плывут беспрерывно, гряда за грядой. Цепляясь за горы, они рассыпаются снегом и оседают изморозью на вершинах. И наконец на горе вырастает купол изо льда: это висячий ледник. Аксакалу около ста лет. Он верит, что там, на леднике, живет Каип — хозяин всех зверей. Где-то там, в высокогорье, обитают дикие горные люди, снежные люди, которые бросают в неугодных им куски льда.

Аксакал вздыхает. Его дряблое тело сотрясает озноб. Но не от холода знобит аксакала, а от страха. Стоило ли всю жизнь бороться за то, чтобы стать главою рода? Стоило ли жить так долго? Искандеру кажется, что он прожил две жизни. Только такая девчонка, как пятнадцатилетняя Зейнеб, не пострадавшая еще от своеволия духов зла, может думать, что впереди ее ждут одни радости. Только такой сорванец и удачливый охотник, как Джура, не успевший еще рассердить Каипа, покровителя диких козлов — кииков и диких баранов — архаров, Джура, в которого духи еще не швыряли камнями с гор, не засыпали обвалами и не хватали за ноги при переходе горных рек, мог считать прожитый год за один год жизни. Да и жизни у Джуры — что у молодого барса. Что они знают? Что видели они за годы, проведенные в этих горах? Девятнадцать однокишлачников да неразговорчивого купца с проводником, когда на полмесяца открывался восточный перевал.

Давно-давно, полтора века тому назад, как рассказывали отцы и деды, в горах случилось землетрясение. Сплошные льды разорвались, непроходимое ущелье отрезало кишлак Мин-Архар от северных гор. Люди лишились тропы и потеряли связь с миром. Только две купеческие семьи прознали туда иной путь, но они, жители далекой Ферганы, хранили это в тайне. Купеческий род обогатился и возвысился, вывозя из затерянного кишлака золотой песок, дорогие меха и драгоценные камни.

И каких только ужасов не рассказывали купцы о дороге, чтобы отбить охоту у кишлачного аксакала когда-нибудь спуститься с гор! И о драконах, оберегающих перевалы, и об огромных змеях на тропинках, и о водяных конях, выходящих ночью из горных озер. По их словам, все злые духи мира станут на пути человека, который пожелает уйти из кишлака.

Убедить старика было нетрудно. Искандер всего страшился. Больше всего старик боялся вторжения чужестранцев. Перед купцами он старался ничем не выказать своего страха.

Чтобы не дать повода к их неудовольствию и гневу, Искандер мгновенно соглашался с любой небылицей, выдаваемой гостями за истину. Купцы называли свое местожительство страной драконов, где пришельцев ждет смерть. Искандер отнюдь не был намерен смущать совесть гостей вопросами. Поэтому, едва купцы раскрывали рот, старик беспрестанно кивал головой, со всем соглашаясь.

Ничего этого Искандер не знал. Однако, умудренный опытом, он чувствовал неискренность гостей и все же не переставая кивал головой, соглашаясь.

Между тем слова о чудесных знамениях, предвещающих скорый конец мира, и разговоры о тщете всех земных благ звучали не так-то убедительно. Купцы утверждали, что за горами пушнина и золото давно обесценились, а рубинами играют дети. Но вид золотого песка заставлял дрожать пальцы приезжих, а игра кроваво-красных камней зажигала блеск в их глазах. Это замечали даже наивные обитатели кишлака…

Остросюжетный приключенческий роман, рассказывающий о становлении характера молодого киргизского охотника Джуры, оказавшегося в стремительном водовороте революционных событий, охвативших Памир. Автор показывает весь его нелегкий путь от простого юноши-охотника, опутанного вековечными предрассудками, до сознательного, закаленного во многих схватках с басмачами зрелого бойца, поверившего в великие идеи революции.Для среднего и старшего школьного возраста.Художник И. Незнайкин.

Читайте также: