Котенок гусев краткое содержание
Обновлено: 05.07.2024
Главные герои: Дети Вася и Катя, котёнок.
Сюжет:
У Васи и Кати, брата и сестры, дома живёт кошка. Весной она пропала. Ребята услышали мяуканье сверху и догадались поискать свою любимицу на крыше. Выяснилось, что кошка окотилась пятью котятами.
Дети упросили мать оставить одного из них, а остальных раздали. Пушистый малыш полюбился ребятам, они играли с ним и везде с собой брали. Как-то взяли брат с сестрой котика с собой на дорогу, там они увлечённо и долго играли, а котёнок рядом был всё время. Затем Катя и Вася стали щавель собирать и так увлеклись этим, что позабыли про любимца.
Вывод:
Человек, даже если он ещё маленький, должен нести ответственность за тех, кого приручил.
После долгих поисков мальчик услышал на крыше амбара шорохи. Сколько же радости было у ребят, когда они нашли свою кошку, да еще и с пополнением – пятеро маленьких котят. Ребята заботились о котятах, носили им молоко. И когда они немного подросли, мама разрешила оставить им одного котенка, а остальным они нашли новых хозяев.
Сестра с братом выбрали самого озорного – серого с белыми лапками. Они заботились о нем и всегда брали с собой погулять и поиграть. В один из теплых дней Вася и Катя пошли собирать щавель около дороги и вовсе забыли про своего маленького друга, который побежал за ними. Вдруг дети услышали шум. Обернувшись, они увидели охотника с собаками.
Собаки во всю силу бежали на котенка, который застыл от страха и не мог даже пошевелиться. Катя тоже очень испугалась и убежала прочь. Но ее брат не растерялся. Он быстро побежал к котенку и закрыл его от злых собак. После случившегося ребята поняли, что они в ответе за своего маленького котенка и всегда оставляли его дома, если отправлялись на прогулку.
- внезапная пропажа кошки;
- рождение пятерых котят;
- Вася и Катя оставили себе одного котёнка;
- прогулка с котёнком;
- нападение охотничьих собак;
- Вася решает защитить котёнка;
- появление охотника, помощь детям.
Были брат и сестра – Вася и Катя; и у них была кошка. Весной кошка пропала. Дети искали её везде, но не могли найти. Один раз они играли подле амбара и услыхали – над головой кто-то мяучит тонкими голосами. Вася влез по лестнице под крышу амбара. А Катя стояла и всё спрашивала:
Но Вася не отвечал ей. Наконец Вася закричал ей:
– Нашёл! Наша кошка… и у неё котята; такие чудесные; иди сюда скорее.
Катя побежала домой, достала молока и принесла кошке.
Котят было пять. Когда они выросли немножко и стали вылезать из-под угла, где вывелись, дети выбрали себе одного котёнка, серого с белыми лапками, и принесли в дом. Мать раздала всех остальных котят, а этого оставила детям. Дети кормили его, играли с ним и клали с собой спать.
Один раз дети пошли играть на дорогу и взяли с собой котёнка. Ветер шевелил солому по дороге, а котёнок играл с соломой, и дети радовались на него. Потом они нашли подле дороги щавель, пошли собирать его и забыли про котёнка. Вдруг они услыхали, что кто-то громко кричит:
Катя испугалась собак, закричала и побежала прочь от них. А Вася, что было духу, пустился к котёнку и в одно время с собаками подбежал к нему. Собаки хотели схватить котёнка, но Вася упал животом на котёнка и закрыл его от собак.
Охотник подскакал и отогнал собак, а Вася принёс домой котёнка и уж больше не брал его с собой в поле.
Заключение:
Подходит ко мне Козодоева и спрашивает:
– Вадик, у тебя, я слышала, кошка есть. Ее как зовут?
Тут нужно сделать паузу. Когда меня об этом спрашивают, я не всегда отвечаю. Смотря кто спрашивает.
О кошке я давно мечтал. Я и о собаке, конечно, мечтал. Когда у тебя нет собаки, о ней можно мечтать всю жизнь. Но мама сказала:
– Ты эгоист. Думаешь только о собственном удовольствии. А каково будет псу в тесной квартире? Чем он будет дышать? На что мы его будем кормить? Куда мы его денем, когда уедем летом в отпуск? Держать в наших условиях собаку – это издеваться над живым существом.
Я мог бы ответить, что я тоже живое существо. Пусть пес дышит одним со мной воздухом. Пусть он есть суп из моей тарелки, а я буду пить компот из его миски. Пусть родители уезжают в отпуск без нас: нам и так будет хорошо вдвоем. Но я знал, что это бесполезно.
– Не грусти, – утешал папа. – Кошка тоже хорошее животное. Говорят, она умней собаки и запоминает сто сорок человеческих слов.
Кошки любили папу. Когда он выходил во двор, они терлись ушами о его брюки.
– Вот заведем себе огромного кота, – мечтательно говорил он, гладя меня по голове, как по шерстке. – Кот должен быть обязательно чёрен. Чёрен, как южная ночь. Он будет хранителем нашего очага.
– А выносить за вашим котом опять мне придется? – не выдерживала мама. – Никаких котов! Будет в квартире пахнуть, как из подвала. Фу!
У мамы тоже была мечта – улучшить нашу жилплощадь. Это было непросто, поэтому наши с папой мечты ей казались несуразными. По вечерам у нас не смолкал телефон.
– Это меня! – вскрикивала мама, хватая трубку.
– Насчет собак и кошек не стройте с папой никаких иллюзий! – предупреждала мама.
В сентябре ее мечта сбылась. Мы переехали в соседний дом. Мама была счастлива. Мы с папой тоже. Особенно я, потому что не пришлось переходить в другую школу.
На следующий день после новоселья мама перемывала посуду. Вдруг из-под батареи парового отопления появилась мышка, пересекла кухню и скрылась под холодильником.
Когда я вернулся из школы, несчастная мама стояла на табуретке посреди кухни и указывала пальцем в угол. Дар речи покинул ее.
Жаль, что я никогда не видел эту мышку. Я бы открыл хлебницу и отдал ей все крошки и корки. Я бы распахнул холодильник и наградил ее сыром. Потому что назавтра мама, папа и я поехали на Кондратьевский рынок за котенком.
Мы его сразу увидели!
Он сидел в большой корзине, держался отдельно от остальных котят и был чёрен, как южная ночь.
– Берите, не пожалеете, – нахваливала торговка. – Абиссинская порода! Редкий экземпляр!
Папа заплатил деньги, не торгуясь.
Всю дорогу домой я держал его на руках. Котенок попискивал и слабо царапался. Глаза его поголубели от страха. Я прижимал котенка к груди и ладонью слышал, как стрекочет его маленькое теплое сердечко.
Дома он потыкался мордочкой в блюдце с молоком и уковылял под диван. Видно, спрятался от нас, таких великанов.
– Это ничего, – сказал папа, ставя рядом с диваном пустую коробку из-под ботинок. – Скоро освоится, не будем его трогать. Но каков красавец! Котяра! Абиссинская порода – это вам не хухры–мухры!
– А как мы его назовем? – спросил я.
– Мурзик? – с сомнением произнесла мама.
– Тогда назови его Пассатижи, – обиделась мама и пошла готовить обед.
– Кузьма… – время от времени подавала голос мама. – Степа…
Папа, прикрыв глаза, тихо бормотал:
– Абиссинец… Смельчак… Красавец…
Все это время котенок сидел под диваном.
Я подошел к дивану и, сам не знаю почему, вдруг сказал:
– Гусев.
Котенок вылез на свет, посмотрел на меня и жалобно пискнул. Затем, пошатываясь, подошел к блюдечку и принялся лакать молоко.
Папа схватился за голову:
– Ну почему – Гусев?! Что за Гусев? Кто такой Гусев?
Я лишь пожал плечами.
На следующий день котенок немного осмелел и стал совершать осторожные прогулки по квартире. Папа ходил за ним на цыпочках и звал ласковым голосом:
– Усатик, Усатик, Усатик… Красавчик, Красавчик, Красавчик…
Тот в ответ сделал на полу лужицу.
Я закрыл учебник и тоже позвал:
– Гусев, Гусев…
Котенок тихо мяукнул и пошел на зов. Я взял его на колени. Он уткнулся мне в живот и заснул.
Мама засмеялась:
– Не понимаю, чем тебе не нравится Гусев. Звучит не хуже Сорокина.
– Гусев так Гусев, – сдался папа.
Бедный папа! Знал бы он, какое испытание готовит ему судьба.
Наша мама любила порядок во всем. В том числе, и в содержании домашних животных. Котенок, считала она, должен правильно питаться, а не подъедать объедки с общего стола. Мама разузнала телефон хорошего кошачьего врача и пригласила его к нам, решив заодно выяснить, нет ли у Гусева какой-нибудь скрытой болезни, опасной для нас.
– Вы хотите сказать… – начал папа и замолчал.
– Да, да. Чудесная здоровая кошечка. Извините, мой день расписан по минутам.
Он взял у мамы конверт и быстро удалился.
На папу было больно смотреть. Чтобы он не упал, мы обняли его с двух сторон.
– Ну что за беда? – успокаивала его мама. – Милая хорошая кошечка. Абсолютно здоровая. Был Гусев, будет Гусева.
– Как ты можешь так говорить! – вырывался папа. – Гусева – фамилия моей начальницы. Что она может обо мне подумать!
– А мы ей не скажем, – пообещала мама.
Мы полюбили ее. Особенно мама. Она готовила сначала для Гусева, а уж потом для нас. Я играл с Гусевым. Папа ее поглаживал. Так вот распределились наши обязанности.
Гусев нас тоже полюбила. Ей нравилось, когда мы все были дома. Если папа задерживался, она ждала его у двери, прислушиваясь к гудению лифта.
– Я же говорил, что она будет хранителем нашего очага, – радовался папа.
…Но разве расскажешь об этом Козодоевой?
А Сонька стоит, ждет.
– Ну, так как же, Вадик?
– А чего это вдруг тебя заинтересовала моя кошка?
– Не только твоя. Я у всех спрашиваю, у кого кошки есть. Нам породистого котенка принесли, и я его еще не назвала. Не хочу, чтобы у него было общее с кем-то имя.
Я кивнул, соглашаясь.
– Так как же зовут твою кошку?
– Мурка, – ляпнул я.
Сонька отправилась расспрашивать дальше, а я вернулся из школы домой и перед тем, как открыть дверь своим ключом, два раза нажал на кнопку звонка. Чёрная кошечка ждала меня на коврике в прихожей.
– Привет, Гусев! – сказал я.
Она потерлась о мою ногу и муркнула. Что в переводе с абиссинского, видимо, означало:
– Привет, Сорокин!
Антон Чехов - Гусев краткое содержание
Антон Чехов - Гусев читать онлайн бесплатно
Вдруг с солдатом-картежником делается что-то странное. Он называет черви бубнами, путается в счете и роняет карты, потом испуганно и глупо улыбается и обводит всех глазами.
– Я сейчас, братцы. – говорит он и ложится на пол.
Все в недоумении. Его окликают, он не отзывается.
– Степан, может, тебе нехорошо? а? – спрашивает другой солдат с повязкой на руке. – Может, попа призвать? а?
– Ты, Степан, воды выпей. – говорит матрос. – На, братишка, пей.
– Ну, что ты его по зубам кружкой колотишь? – сердится Гусев. – Нешто не видишь, голова садовая?
– Что! – передразнивает Гусев. – В нем дыхания нет, помер! Вот тебе – и что! Экий народ неразумный, господи ты боже мой.
Минуту он думает о чем-то, потом говорит:
– Гусев, а ты знаешь, как я надул их?
– Кого, Павел Иваныч?
– А вы сами какого звания? – спрашивает матрос.
– Духовного. Мой отец был честный поп. Всегда говорил великим мира сего правду в глаза и за это много страдал.
Павел Иваныч утомился говорить и задыхается, но все-таки продолжает:
Гусев не слушает и смотрит в окошечко. На прозрачной, нежно-бирюзовой воде, вся залитая ослепительным, горячим солнцем, качается лодка. В ней стоят голые китайцы, протягивают вверх клетки с канарейками и кричат:
О лодку стукнулась другая лодка, пробежал паровой катер. А вот еще лодка: сидит в ней толстый китаец и ест палочками рис. Лениво колышется вода, лениво носятся над нею белые чайки.
Он дремлет, и кажется ему, что вся природа находится в дремоте. Время бежит быстро. Незаметно проходит день, незаметно наступают потемки. Пароход не стоит уж на месте, а идет куда-то дальше.
Проходит два дня. Павел Иваныч уже не сидит, а лежит; глаза у него закрыты, нос стал как будто острее.
– Павел Иваныч! – окликает его Гусев. – А, Павел Иваныч!
Павел Иваныч открывает глаза и шевелит губами.
– Ничего. – отвечает Павел Иваныч, задыхаясь. – Ничего, даже напротив. лучше. Видишь, я уже и лежать могу. Полегчало.
– Ну, и слава богу, Павел Иваныч.
– Как сравнишь себя с вами, жалко мне вас. бедняг. Легкие у меня здоровые, а кашель это желудочный. Я могу перенести ад, не то что Красное море! К тому же я отношусь критически и к болезни своей, и к лекарствам. А вы. вы темные. Тяжело вам, очень, очень тяжело!
Павел Иваныч открывает наполовину один глаз, глядит им на Гусева и спрашивает тихо:
– Гусев, твой командир крал?
– А кто же его знает, Павел Иваныч! Мы не знаем, – до нас не доходит.
И затем много времени проходит в молчании. Гусев думает, бредит и то и дело пьет воду; ему трудно говорить, трудно слушать, и боится он, чтоб с ним не заговорили. Проходит час, другой, третий; наступает вечер, потом ночь, но он не замечает этого, а все сидит и думает о морозе.
Слышно, как будто кто вошел в лазарет, раздаются голоса, но проходит минут пять, и все смолкает.
– Царство небесное, вечный покой, – говорит солдат с повязкой на руке. – Неспокойный был человек!
– Что? – спрашивает Гусев. – Кого?
– Помер. Сейчас наверх унесли.
– Ну, что ж, – бормочет Гусев, зевая. – Царство небесное.
– Как, по-твоему, Гусев? – спрашивает после некоторого молчания солдат с повязкой. – Будет он в царстве небесном или нет?
– Про Павла Иваныча.
– Будет. мучился долго. И то взять, из духовного звания, а у попов родни много. Замолят.
Солдат с повязкой садится на койку к Гусеву и говорит вполголоса:
– И ты, Гусев, не жилец на этом свете. Не доедешь ты до России.
– Нешто доктор или фельдшер сказывал? – спрашивает Гусев.
– Не то чтобы кто сказывал, а видать. Человека, который скоро помрет, сразу видно. Не ешь ты, не пьешь, исхудал – глядеть страшно. Чахотка, одним словом. Я говорю не для того, чтобы тебя тревожить, а к тому, может, ты захочешь причаститься и собороваться. А ежели у тебя деньги есть, то сдал бы ты их старшему офицеру.
– Я домой не написал. – вздыхает Гусев. – Помру, и не узнают.
– Узнают, – говорит басом больной матрос. – Когда помрешь, здесь запишут в вахтенный журнал, в Одессе дадут воинскому начальнику выписку, а тот пошлет в волость или куда там.
Гусеву становится жутко от такого разговора, и начинает его томить какое-то желание. Пьет он воду – не то; тянется к круглому окошечку и вдыхает горячий, влажный воздух – не то; старается думать о родной стороне, о морозе – не то. Наконец, ему кажется, что если он еще хоть минуту пробудет в лазарете, то непременно задохнется.
– Тяжко, братцы. – говорит он. – Я пойду наверх. Сведите меня, ради Христа, наверх!
Какие меры закрепили минские соглашения. Краткое содержание
Как исполнялись минские соглашения
По факту за семь лет сторонам после долгих переговоров удалось лишь добиться обмена насильно удерживаемых лиц (по факту пленных). ДНР и ЛНР, а также МИД России неоднократно обвиняли Киев в незаконном занятии населенных пунктов в буферной зоне и появлении там тяжелой техники.
Не были амнистированы участники событий 2014–2015 годов. И хотя Верховная рада приняла в 2015 году закон об особом статусе Донбасса, однако увязала вступление его в силу с проведением местных выборов. При этом в Киеве настаивали на том, что сначала должны восстановить контроль над границей, а уже потом проводить выборы. В Москве с этим категорически не соглашались.
В 2019 году участники Контактной группы приняли так называемую формулу Штайнмайера (по имени ее автора, главы МИД Германии Франка Штайнмайера), в соответствии с которой закон об особом статусе должен был вступить в силу после признания местных выборов в Донецкой и Луганской областях соответствующими стандартами ОБСЕ. Помимо этого, предполагалось вновь отвести вооруженные формирования на прежние позиции. Принятие этой поправки вызвало недовольство оппозиции в Киеве. Согласовать порядок проведения выборов сторонам так и не удалось.
Антон Чехов - Гусев краткое содержание
Гусев - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
– Где мы теперь? – спрашивает Гусев.
– Не знаю. Должно, в океане.
– Не видать земли.
– Где ж! Говорят, только через семь дней увидим.
Оба солдата смотрят на белую пену, отсвечивающую фосфором, молчат и думают. Первый нарушает молчание Гусев.
– А ничего нету страшного, – говорит он. – Только жутко, словно в темном лесу сидишь, а ежели б, положим, спустили сейчас на воду шлюпку и офицер приказал ехать за сто верст в море рыбу ловить – поехал бы. Или, скажем, крещеный упал бы сейчас в воду – упал бы и я за им. Немца или манзу не стал бы спасать, а за крещеным полез бы.
– А помирать страшно?
– Страшно. Мне хозяйства жалко. Брат у меня дома, знаешь, не степенный: пьяница, бабу зря бьет, родителей не почитает. Без меня все пропадет, а отец со старухой, гляди, по миру пойдут. Одначе, брат, ноги у меня не стоят, да и душно тут. Пойдем спать.
Гусев возвращается в лазарет и ложится на койку. По-прежнему томит его неопределенное желание, и он никак не может понять, что ему нужно. В груди давит, в голове стучит, во рту так сухо, что трудно пошевельнуть языком. Он дремлет и бредит, и, замученный кошмарами, кашлем и духотой, к утру крепко засыпает. Снится ему, что в казарме только что вынули хлеб из печи, а он залез в печь и парится в ней березовым веником. Спит он два дня, а на третий в полдень приходят сверху два матроса и выносят его из лазарета.
Его зашивают в парусину и, чтобы он стал тяжелее, кладут вместе с ним два железных колосника. Зашитый в парусину, он становится похожим на морковь или редьку: у головы широко, к ногам узко. Перед заходом солнца выносят его на палубу и кладут на доску; один конец доски лежит на борте, другой на ящике, поставленном на табурете. Вокруг стоят бессрочноотпускные и команда без шапок.
– Благословен бог наш, – начинает священник, – всегда, ныне и присно, и во веки веков!
– Аминь! – поют три матроса.
Бессрочноотпускные и команда крестятся и поглядывают в сторону на волны. Странно, что человек зашит в парусину и что он полетит сейчас в волны. Неужели это может случиться со всяким?
Вахтенный приподнимает конец доски, Гусев сползает с нее, летит вниз головой, потом перевертывается в воздухе и – бултых! Пена покрывает его, и мгновение кажется он окутанным в кружева, но прошло это мгновение – и он исчезает в волнах.
Он быстро идет ко дну. Дойдет ли? До дна, говорят, четыре версты. Пройдя сажен восемь-десять, он начинает идти тише и тише, мерно покачивается, точно раздумывает, и, увлекаемый течением, уже несется в сторону быстрее, чем вниз.
Но вот встречает он на пути стаю рыбок, которых называют лоцманами. Увидев темное тело, рыбки останавливаются, как вкопанные, и вдруг все разом поворачивают назад и исчезают. Меньше чем через минуту они быстро, как стрелы, опять налетают на Гусева и начинают зигзагами пронизывать вокруг него воду.
После этого показывается другое темное тело. Это акула. Она важно и нехотя, точно не замечая Гусева, подплывает под него, и он опускается к ней на спину, затем она поворачивается вверх брюхом, нежится в теплой, прозрачной воде и лениво открывает пасть с двумя рядами зубов. Лоцмана в восторге; они остановились и смотрят, что будет дальше. Поигравши телом, акула нехотя подставляет под него пасть, осторожно касается зубами, и парусина разрывается во всю длину тела, от головы до ног; один колосник выпадает и, испугавши лоцманов, ударивши акулу по боку, быстро идет ко дну.
А наверху в это время, в той стороне, где заходит солнце, скручиваются облака; одно облако похоже на триумфальную арку, другое на льва, третье на ножницы. Из-за облаков выходит широкий зеленый луч и протягивается до самой средины неба; немного погодя рядом с этим ложится фиолетовый, рядом с ним золотой, потом розовый. Небо становится нежно-сиреневым. Глядя на это великолепное, очаровательное небо, океан сначала хмурится, но скоро сам приобретает цвета ласковые, радостные, страстные, какие на человеческом языке и назвать трудно.
Читайте также: