Когда бог был кроликом краткое содержание
Обновлено: 20.07.2024
Впервые на русском - самый трогательный литературный дебют последних лет, завораживающая, полная хрупкой красоты история о детстве и взрослении, о любви и дружбе во всех мыслимых формах, о тихом героизме перед лицом трагедии. Не зря Сару Уинман уже прозвали "английским Джоном Ирвингом", а этот ее роман сравнивали с "Отелем Нью-Гэмпшир". Роман о девочке Элли и ее брате Джо, об их родителях и ее подруге Дженни Пенни, о постояльцах, приезжающих в отель, затерянный в живописной глуши Уэльса, и становящихся членами семьи, о пределах необходимой самообороны и о кролике по кличке бог. Действие этой уникальной семейной хроники охватывает несколько десятилетий, и под занавес Элли вспоминает о том, что ушло: "О свидетеле моей души, о своей детской тени, о тех временах, когда мечты были маленькими и исполнимыми. Когда конфеты стоили пенни, а бог был кроликом"."Сара Уинман идеально воспроизводит хрупкую, волшебную фактуру юности со всеми ее тайнами на фоне узнаваемых событий нашей общей истории".Elle"Детский, без лишней сентиментальности голос рассказчика, ни одной фальшивой ноты… Великолепный дебют".The Times"Никакой пересказ сюжета не воздаст должного этой удивительно мудрой и занимательной истории о любви и дружбе во всех мыслимых формах, о семье, не замкнутой биологическими рамками, и об утрате, которая хуже, чем смерть".Booklist
28 мая 2014 | 23:12
". если этот Бог не может любить меня, придется найти себе другого, который сможет".
Мой топ фаворитов.
И Слава богу! С первых страниц слог Сары лёг на мою душу, вошёл в неё, и я как будто слушала рассказ знакомого мне человека. Это было потрясающе.
К тому же, я люблю ироничные истории взросления. От юности до зрелости. А сколько тем поднято?
Одиночество и дружба, алкоголизм, неблагополучные семьи, гомосексуальность, рак, потеря близких людей, старость. И всё это на фоне жизни семьи, которая через любовь и поддержку, преодолела многие кризисные этапы и смогла, нас читателей, погрузить в атмосферу таких живых семейных взаимоотношений.
Конечно, можно ещё похвалить другие сюжетные отношения, но, увы, не какой пересказ не сможет сравниться с их историями.
И в конечном итоге, что меня полностью смогло покорить – это фантастическое живое существо, которое умело говорить. Очень тонко… Такая некая изюминка.
Кто проникнется, тот к этой книге захочет вернуться. 10 из 10
7 октября 2014 | 21:10
Ты веришь в Бога, Артур?
Очень красивая книга о чистоте детского восприятия мира, погрязшего в ненависти, распрях моральном разложении. Вместе с героиней мы постепенно утрачиваем иллюзии, разочаровываемся и снова обретаем надежду.
26 июля 2016 | 19:19
Когда Сара стала писателем
Когда Сара Уинман стала писателем, она создала роман, рассчитанный явно не на всех
"Когда Бог был кроликом" - это история взросления отдельно взятой девочки, обрамленная историями также её брата, соседа, подруги, родителей и других людей, окружавших Элли в разные этапы её жизни.
Честно говоря, мне трудно вообще что-то сказать об этом произведении. Представьте, что вы знаете от корки до корки биографию какого-то человека. Вы решили написать о нём всё - как он вставл по утром, что ел на завтрак, выгуливал собаку и так из дня в день. Будет лиэто интересно? Вряд ли, ведь жизнь читателя наполнена теми же событиями, что и вашего героя. Зачем ему читать о том, что составляет его собственную жизнь? Но если вы уберете всё лишнее, и оставите только важные, возможно, переломные события в жизни героя - то это станет роман, наполненный красками, который захочется прочитать (ну, при условии, что вы пишите ясно и увлекательно, но не о том речь).
Вернёмся к "Кролику". Когда я читала о переездах или о прощании с подругой детства или, хуже того, как кто-то пересолил Болоньезе я скучала, словно я читала это уже в тысячный раз. А когда о чём-то свежем, о том, чего в моей жизни не было и, вероятно, не будет - с интересом листала страницы, но это было, к сожалению, очень редко.
В общем, книга о простой жизни простой девочки. И меня она не задела почти нисколько.
8 марта 2017 | 10:24
Мы должны сознавать цель наших страданий
И снова книга с оригинальным шрифтом заголовка. Не помню, чтобы "Бог" особо меня впечатлил, хоть произведение и содержит занимательные мысли, которые составляют основу и моего нехитрого бытия, постоянно ёрзая в башке, что твой дегу Диего в меховом гамачке. Интересно, но не более того. Тут и канонический переезд с насиженного места (прям, как у Озеки) и последующим разрывом дружеских привязанностей, и крепкая нерушимая братско-сестринская связь, и гибель того брата, что ходит под голубым светом луны;) во время теракта 9/11 (и снова сюжет перекликается с книгой выше), и педофилия, и убийство в целях самообороны с последующим несправедливым заключением под стражу - в общем, полный набор жестокостей, описанных изящной женской рукой снова столь легко и непринуждённо, что не вызывает сострадания, как если бы все события были не более чем обыденностью, а не чем-то из ряда вон выходящим. Возможно, это только моё восприятие, знаю девушку, которая писалась, простите, кипятком от писанины Уинман и почитала роман за произведение искусства.
Лично я не знаю ни одной причины, по которой кролик не мог бы быть Богом.
Читаешь порой женскую литературу и недоумеваешь: боже, какая же сложная и жестокая у женщин жизнь, не хотела бы я родиться женщиной. а потом вспоминаешь - блин, уже:) Видимо, неотъемлемое свойство наших сестёр по планете - ощущение некоей неприглядной правды жизни, вселенской юдоли скорби, что познаётся без исключения каждой, которую, впрочем, сложно не ощутить, если в детстве ты подверглась насилию, о чём впоследствии и повествуешь, пытаясь хоть как-то заполнить глубокую рану в душе.
Общий посыл книги можно, наверное, обрисовать как тоску по безвозвратно ушедшему безмятежному детству и постепенное загрустневание по мере взросления от осознания несовершенства мира, у которого вместо сладкого нектара на поверку в жилах течёт смрадный яд, да и у, казавшегося счастливым, детства постепенно проступает уродливая изнанка, которую героиня, в силу возраста, не могла осознать ранее.
Как и в "Рыбе", тут не последнюю роль играет женская дружба, давняя привязанность, которая является оплотом хоть какой-то стабильности, якорем в бушующем океане смятения. Роман не так печален и безнадёжен, как я тут описываю. У Сары нашлось место и серебристому лучику надежды:)
Сара Уинман - Когда бог был кроликом краткое содержание
Когда бог был кроликом - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Когда бог был кроликом
Разве что Кейт Аткинсон удается снабдить прозрачный, казалось бы, монолог такими же безднами подтекста, как это делает Сара Уинман в ее первом романе.
Waterstone’s Books Quarterly
Почувствуйте хрупкую красоту слога. Родился новый Марк Хэддон? Нам кажется – да.
В этом плутовском романе воспитания Сара Уинман достает из своей шляпы волшебника отнюдь не одного кролика.
Детский, без лишней сентиментальности голос рассказчика, ни одной фальшивой ноты… Великолепный дебют.
Сара Уинман идеально воспроизводит хрупкую, волшебную фактуру юности со всеми ее тайнами на фоне узнаваемых событий нашей общей истории.
То уморительная до колик, то печальная на грани выносимого, эта книга населена персонажами столь уникальными, объемными, эксцентричными и достоверными, что вас неудержимо затягивает в их мир.
Поразительная искренность, точность интонации, эмоциональная острота.
История брата и сестры, история дружбы, история любви, наполненная теплым юмором и светлой печалью.
Никакой пересказ сюжета не воздаст должного этой удивительно мудрой и занимательной истории о любви и дружбе во всех мыслимых формах, о семье, не замкнутой биологическими рамками, и об утрате, которая хуже, чем смерть.
Я делю свою жизнь на две части. Не до и после, как часто бывает, а так, будто есть вроде как книжные обложки, а между ними – пустые годы бесплодных мечтаний и раздумий, годы взросления и то время, когда тебе уже за двадцать и ты примеряешь взрослую одежду, но она пока плохо сидит на тебе. Бессмысленные годы, о которых даже не хочется вспоминать.
Я смотрю на фотографии того времени и вижу на них себя: вот я стою перед Эйфелевой башней или перед статуей Свободы или по колено в море, улыбаюсь и машу рукой, но все эти снимки испорчены тусклым налетом безразличия и скуки, под которым даже радуги кажутся серыми.
Ее нет ни на одной из этих фотографий, и я понимаю, что она и есть тот цвет, которого им не хватает. Зато ее присутствие, словно луч маяка, освещает и сплачивает годы, с двух сторон окаймляющие этот промежуточный бесцветный период ожидания, и когда пасмурным январским утром она впервые появилась у нас в классе, она как будто и была долгожданным Новым годом, несущим с собой будущее и надежду. Правда, понимала это только я. Все остальные, ослепленные предрассудками и невежеством, в лучшем случае посмеивались над ней, а в худшем – издевались. Она была другой и пришла из иного мира. Но уже тогда то же самое я могла сказать и о себе, хотя предпочитала помалкивать. Она была моей недостающей частью, тем самым партнером, без которого игра невозможна.
Я не могу объяснить этот фокус, как не могу объяснить и ее неожиданно блестящую игру на пианино тем утром в церкви. Ее никто никогда не учил ни фокусам, ни музыке. Но она будто одной силой желания могла достичь внезапного и виртуозного мастерства. Я видела все это, и я восхищалась. Но все эти чудеса предназначались только для моих глаз: как будто они были неоспоримым доказательством того, что я могу ей верить, когда это потребуется.
Для появления на свет я выбрала тот самый момент, когда моя мать выходила из автобуса после неудачной поездки в Илфорд. Она собиралась поменять в магазине пару брюк, но так и не успела сделать выбор между джинсами с заплатками и бархатными клешами, потому что я вдруг перевернулась и мать, испугавшись, что родит меня прямо в универсальном магазине, поспешила вернуться домой, и воды отошли у нее, как раз когда небеса разверзлись и другие воды хлынули на землю. Те несколько минут, что она преодолевала семьдесят пять ярдов, отделяющие автобусную остановку от нашего дома, околоплодная жидкость стекала у нее по ногам, смешивалась на тротуаре с потоками декабрьского дождя и уносилась по канаве прочь, символично или, если угодно, поэтично подытоживая жизненный цикл.
Мои первые месяцы прошли в мире тишины, покоя и исполненных желаний. Обо мне заботились и мною восхищались. Все изменилось в один день, когда у матери внезапно кончилось молоко, словно пересохнув от горя, потому что она узнала, что ее родители погибли во время туристической поездки в Австрию.
Сегодня разберу книгу "Когда бог был кроликом" Сары Уинман. Признаюсь название сделало свое дело, так заинтриговало, что прихватила книгу в магазине особо не разбираясь о чем она. Лишний раз доказывает, что название — это 50% успеха популярности книги, а то и больше, но такой подставы я не ожидала.
Эта история о жизни девочки Элли и ее брата Джо, их родителях, друзьях и кролике по имени Бог . Книга делится на две части: детство и взрослая жизни Элли и Джо. Это семья пережила череду мистичных и жутких событий.
Маленькая Элли дружила с педофилом и не понимала, что их отношения неправильные (если так можно сказать). После этой истории она застает Джо с другом. Друга похитят и отрежут ухо. Тетя лезбиянка, которая любит жену своего брата и об этом осведомлены дети. Родители в этой семье тоже ведут себя странновато. Отец семейства, когда узнал, что его сестра поцеловалась с женой, то первое, что сказал: "Наконец-то, это произошло!". И это маленькая часть того, что автор творил со своими персонажами.
Что мне не понравилось в книге, которая состоит всего из 350 страниц:
- обилие геев и лесбиянок, на одну семью явно перебор, еще и педофил затесался в самом начале
- резкие перемещения главной героини из Лондона в Нью-Йорк. Иногда специально возвращалась и так и не могла понять, как она уже оказалась в другом месте. После произведений Жауме Кабре, который виртуозно в одном абзаце мог перемещаться во времени и пространстве и это было понятно без объяснений и пробелов, делаю вывод, что это недочет писательницы.
- привязка к значимым событиям, которые были настолько неуместны, что эмоций особо никаких не вызывало (смерть Джона Леннона, 11 сентября).
- слишком много необъяснимой мистики и чудес для такого маленького произведения
- каждый персонаж был под угрозой смерти. Ощущение, что автор депрессовал, а потом у него резко менялось настроение и он всех спасал (кроме одного персонажа)
- и самая главная претензия к говорящему кролику, который появился в самом начале и быстро покинул историю
Понравилось красивое изложение, цитаты и некоторые мысли. Было пару смешных моментов. Только это спасает от расстройства из-за зря потраченного времени на прочтение этой. книги.
Ставьте лайки, мне это приятно 👩и подписывайтесь на МОЙ канал. Вы можете почитать другие мои статьи перейдя по ссылкам ниже :
Когда Бог был кроликом - книга о детстве и взрослении. Как бы не так! Ох уж эти современные авторы
Долго думала, что же написать об этой книге и стоит ли вообще писать… Но захотелось предостеречь, таких же наивных людей, как я. И чтобы тактичные дифирамбы не обманули ожиданий
Цена - 226р на Лабиринте
Это завораживающая, полная хрупкой красоты история о детстве и взрослении, о любви и дружбе во всех мыслимых формах, о тихом героизме перед лицом трагедии
Переводчик: Ирина Пандер
Издательство: Азбука, 2013 г
Конечно, в книгах, написанных от лица детей, всегда есть что-то общее - манера повествования, та самая неуловимая наивная усмешка и бесконечная грусть переживаний. Каждое событие имеет совсем иной вес, нежели с точки зрения родителей.
но данная книга меня книга не зацепила и даже возмутила. Плюсы несомненно есть:
-
неплохо оформлена - твердая обложка, качественные плотные страницы большим шрифтом, очень располагает к названию
Но всё это перекрывается
- нелепыми бульварными приёмами, наверное для создания успешного коммерческого романа. Ведь народ требует зрелищ, а здесь для этого есть: педофил, геи, лесбиянки, больная раком, мать-алкоголичка и шлюха, тюрьма, похищение ребенка и, конечно, террористический акт, куда уж без него. Это стало последней каплей, даже дочитывать не хотелось.
Я понимаю, что это дебютная книга автора, но зачем же делать из 352 страниц сборную солянку. А больше всего пугает то, что все чаще и чаще современные авторы преподносят все эти страшные вещи, как что-то банальное, обыденное или даже, в какой-то степени, модное.
- эта явная пропаганда "толерантности", когда геи и лесби норма, "гибкая сексуальность", как это называется в книге. Большое количество неприятных для меня моментов описания жизни лиц нетрадиционной сексуальности. Это в нашем мире существует, но лично мне, читать про это совсем не хочется.
- традиционной любви не уделено ни строчки! даже родители героини
- сама главная героиня - жуткая эгоистка, которая так и не повзрослела и ничего не добилась
Книга ничему не учит, не воспитывает, не развлекает, не умиляет, не трогает, не развлекает,
Единственным выводом для меня стало то, что семья - это ключ к будущему, т.к. можно пожалеть ребенка растущего в столь странном окружении, и вторая половина книги, когда героине 27 лет, это доказывает.
Книга распространяется на условиях партнёрской программы.
Все авторские права соблюдены. Напишите нам, если Вы не согласны.
Описание книги "Когда бог был кроликом"
Описание и краткое содержание "Когда бог был кроликом" читать бесплатно онлайн.
Когда бог был кроликом
Разве что Кейт Аткинсон удается снабдить прозрачный, казалось бы, монолог такими же безднами подтекста, как это делает Сара Уинман в ее первом романе.
Waterstone’s Books Quarterly
Почувствуйте хрупкую красоту слога. Родился новый Марк Хэддон? Нам кажется – да.
В этом плутовском романе воспитания Сара Уинман достает из своей шляпы волшебника отнюдь не одного кролика.
Детский, без лишней сентиментальности голос рассказчика, ни одной фальшивой ноты… Великолепный дебют.
Сара Уинман идеально воспроизводит хрупкую, волшебную фактуру юности со всеми ее тайнами на фоне узнаваемых событий нашей общей истории.
То уморительная до колик, то печальная на грани выносимого, эта книга населена персонажами столь уникальными, объемными, эксцентричными и достоверными, что вас неудержимо затягивает в их мир.
Поразительная искренность, точность интонации, эмоциональная острота.
История брата и сестры, история дружбы, история любви, наполненная теплым юмором и светлой печалью.
Никакой пересказ сюжета не воздаст должного этой удивительно мудрой и занимательной истории о любви и дружбе во всех мыслимых формах, о семье, не замкнутой биологическими рамками, и об утрате, которая хуже, чем смерть.
Я делю свою жизнь на две части. Не до и после, как часто бывает, а так, будто есть вроде как книжные обложки, а между ними – пустые годы бесплодных мечтаний и раздумий, годы взросления и то время, когда тебе уже за двадцать и ты примеряешь взрослую одежду, но она пока плохо сидит на тебе. Бессмысленные годы, о которых даже не хочется вспоминать.
Я смотрю на фотографии того времени и вижу на них себя: вот я стою перед Эйфелевой башней или перед статуей Свободы или по колено в море, улыбаюсь и машу рукой, но все эти снимки испорчены тусклым налетом безразличия и скуки, под которым даже радуги кажутся серыми.
Ее нет ни на одной из этих фотографий, и я понимаю, что она и есть тот цвет, которого им не хватает. Зато ее присутствие, словно луч маяка, освещает и сплачивает годы, с двух сторон окаймляющие этот промежуточный бесцветный период ожидания, и когда пасмурным январским утром она впервые появилась у нас в классе, она как будто и была долгожданным Новым годом, несущим с собой будущее и надежду. Правда, понимала это только я. Все остальные, ослепленные предрассудками и невежеством, в лучшем случае посмеивались над ней, а в худшем – издевались. Она была другой и пришла из иного мира. Но уже тогда то же самое я могла сказать и о себе, хотя предпочитала помалкивать. Она была моей недостающей частью, тем самым партнером, без которого игра невозможна.
Я не могу объяснить этот фокус, как не могу объяснить и ее неожиданно блестящую игру на пианино тем утром в церкви. Ее никто никогда не учил ни фокусам, ни музыке. Но она будто одной силой желания могла достичь внезапного и виртуозного мастерства. Я видела все это, и я восхищалась. Но все эти чудеса предназначались только для моих глаз: как будто они были неоспоримым доказательством того, что я могу ей верить, когда это потребуется.
Для появления на свет я выбрала тот самый момент, когда моя мать выходила из автобуса после неудачной поездки в Илфорд. Она собиралась поменять в магазине пару брюк, но так и не успела сделать выбор между джинсами с заплатками и бархатными клешами, потому что я вдруг перевернулась и мать, испугавшись, что родит меня прямо в универсальном магазине, поспешила вернуться домой, и воды отошли у нее, как раз когда небеса разверзлись и другие воды хлынули на землю. Те несколько минут, что она преодолевала семьдесят пять ярдов, отделяющие автобусную остановку от нашего дома, околоплодная жидкость стекала у нее по ногам, смешивалась на тротуаре с потоками декабрьского дождя и уносилась по канаве прочь, символично или, если угодно, поэтично подытоживая жизненный цикл.
Мои первые месяцы прошли в мире тишины, покоя и исполненных желаний. Обо мне заботились и мною восхищались. Все изменилось в один день, когда у матери внезапно кончилось молоко, словно пересохнув от горя, потому что она узнала, что ее родители погибли во время туристической поездки в Австрию.
Об этом тогда много писали в газетах. Нелепая авария, унесшая жизни двадцати семи туристов. Мутная фотография искореженного автобуса, зависшего между соснами наподобие гамака.
Из всех пассажиров уцелел только один человек: гид-немец, который в момент аварии примерял новый горнолыжный шлем, видимо и сохранивший ему жизнь. С венской больничной койки, обколотый морфином, он рассказывал корреспонденту, что происшествие, конечно, было трагическим, но все его участники незадолго до того пообедали и потому умерли счастливыми. Похоже, воспоминания о страшном падении в каменистую расщелину каким-то образом стерлись из его памяти. А может, животы, набитые штруделем и клецками, и в самом деле смягчили удар – об этом мы уже никогда не узнаем. Камера надолго задержалась на его изуродованном синяками лице, надеясь, вероятно, что он скажет хоть что-нибудь утешительное убитым горем родным, но утешения не состоялось. Мне исполнился год, а потом и два, а мать все еще не оправилась от внезапно свалившейся на нее беды. История не сохранила сведений о моих первых шагах и первых смешных словах – сведений, обычно дающих ключ к тому, чем станет ребенок, когда вырастет. Жизнь представлялась маме мутной и неясной, как будто она смотрела на ту через грязное окно, которого ей не хотелось вымыть.
Именно тогда брат уверенно взял меня за руку и увел с собой, в свой защищенный мир.
Первое время он, как луна, кружил где-то на периферии моей жизни, иногда притягиваемый любопытством, но чаще равнодушный, и, возможно, так продолжалось бы и дальше, если бы в один трагический полдень в Тироле туристический автобус не столкнулся с неумолимой Судьбой.
Он был на пять лет старше меня, и его светлые кудряшки в нашей брюнетистой семье выглядели так же неуме стно, как и первый неподержанный автомобиль, который несколько лет спустя купил отец. Рядом со своими ровесниками брат казался экзотическим существом, а по ночам он тайком красил губы маминой помадой, а потом осыпал мое лицо быстрыми поцелуями, имитируя сыпь. Так он спасался от скучного консерватизма окружающего мира. Завзятый аутсайдер со своим бунтом.
Читайте также: