Фото на развалинах краткое содержание
Обновлено: 05.07.2024
Почему-то книги о первой любви всегда бывают грустными. Видимо, возраст такой сложный.
Быть подростком и правда трудно. Мир видится черно-белым, без оттенков. По любому вопросу существует только два мнения: своё и ошибочное. Да ещё и гормоны бушуют.
С любовью тоже всё непросто. Помните: "Мы выбираем, нас выбирают, Как это часто не совпадает. " (с)?
Вот что-то подобное постоянно происходит в школе. Выбор частенько оказывается неверным, а отсюда лишние страдания и обиды.
А если ещё и в семье неладно, то вообще "туши свет"! И хорошо, когда есть рядом люди, готовые поддержать и протянуть руку помощи.
Отличная повесть о подростках и для них. Очень советую.
Елисей Федоров любит фотографировать. Фотография для него не только хобби, это вся его жизнь. Он находит красоту в развалинах и с удовольствием снимает разрушенные или заброшенные дома. А еще он любит фотографировать Наташу Титову, в которую давно и безответно влюблен. Однажды в школе появляется новый учитель истории В.Карбони, и в него сразу же влюбляются многие девочки. Да и Наташа явно увлечена историком. А вот Елисей просто на дух не переносит Карбони, видя в нем соперника.
В семье героя все сложно. Мать часто и помногу пьет. Отец, потеряв надежду привести жену в чувство, уходит из семьи. Ну а Лесь хочет забыть обо всех проблемах хоть ненадолго. Ему тяжело видеть пьяную мать, тяжело взваливать на себя груз взрослой жизни, тяжело разочаровываться в Наташе, которая оказывается далека от идеального образа. Из-за разрыва с мужем, мать переживает нервное потрясение и едва не сводит счеты с жизнью. Проблемы валятся на Елисея снежным комом. С ними не каждый взрослый справится, а тут – подросток. Конечно, ему тяжело. Конечно, в качестве защитной реакции он выбирает язвительность, грубость, дерзость. Казалось бы, нет никакого света в конце тоннеля. Но этот свет есть! Потому что иначе и быть не может!
Замечательная подростковая повесть, которая очень легко читается и при этом держит в напряжении с самого начала и до конца. Книга написана в 2009 году, поэтому реалии времени немного иные, но это не мешает общему впечатлению. Она намного современнее многих сегодняшних произведений. Ведь подростковые проблемы – конфликты с родителями, претензии к миру – одинаковы для любого времени. А в этой повести они описаны очень правдиво: внутренний мир подростка просто вывернут наизнанку. Читаешь, и душа болит за главного героя. Так хочется ему помочь, подсказать, защитить.
Мне кажется, это лучшее доказательство того, что книга – настоящая.
Светлана Пономарева - Фото на развалинах краткое содержание
Эта повесть — о том, как нелегко подростку принять мир и найти в нём добро и свет вопреки очевидному злу и равнодушию. Елисей Фёдоров фотографирует развалины — заброшенные здания, разрушенные заводы. Чёрно-белая гамма фотографий отражает его восприятие действительности: уродливый город, серые люди. Единственной радостью становится любовь к однокласснице Наташе. Но в школе появляется молодой преподаватель истории, и Лесь понимает, что умный и обаятельный учитель неожиданно оказывается его соперником. И тогда подросток придумывает план завоевания Наташи. Но выполнение плана приводит к совершенно непредсказуемым результатам…
Фото на развалинах - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Фото на развалинах - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Светлана Пономарева
Фото на развалинах
Дорогой мой юный друг!
Фото на развалинах
Безусловно, пробираясь в такие места, я рисковал. Меня могло придавить, я мог упасть, расшибиться, попасться наркоманам, маньяку, сторожу, милиции. В общем — многое теоретически могло со мной произойти. Я знал это, но ни за что бы не отказался от своего увлечения. Это было как наркотик… Найти в городе то, что раньше что-то значило, а теперь не значит ничего. Найти и сфотографировать.
В прошлом году я занимался в фотокружке. Там нас учили делать снимки допотопным фотоаппаратом, проявлять, печатать плёнки. Сначала это было интересно, а потом надоело — зачем так мучиться, когда можно купить хороший цифровик и щёлкать что угодно и сколько угодно. Неудачные снимки я удаляю, остальные скидываю на компьютер. Самые удачные отдаю в распечатку и развешиваю у себя в комнате. Для этого я выделил целую стену. Целая стена ржавых железок, труб, крыш, поросших мхом, разбитых ступенек, покосившихся калиток, пустых оконных проёмов… Мать приходит в ужас, когда это видит. Ей, конечно, больше хочется, чтобы я снимал цветочки и белочек в зоопарке. Впрочем, она редко заходит в мою комнату…
Поднявшись по нескольким железным лестницам на самый верх ТЭЦ и отсняв её внутренности, я высунулся в проем давно разбитого окна. Тут уже и рамы не было, и не было досок, которым окно заколачивали много лет назад, — жители частных домов всё утащили на растопку. Поэтому можно было облокотиться на тёмный от времени кирпич и смотреть на город через объектив.
Я навёл объектив на автобусную остановку прямо под оградой ТЭЦ. На остановке ёжились несколько человек под чёрными зонтиками. Как будто специально они были одеты в серое, черноё, коричневое. И для большего эффекта крыша остановочной будки была ржавая и провисшая внутрь. Я щёлкнул эту картинку. Люди были под стать пейзажу, под стать городу: такие же безликие, словно их нарисовали под копирку. Наверняка и внутренне они одинаково серые и пустые. Не надо даже особо напрягаться, чтобы представить их жизнь, — утром они заталкивают себя в грязные автобусы и едут на работу, вечером — едут домой. В промежутке между автобусами сидят в какой-нибудь конторе и зарабатывают пропуск в вечность. Хотя туда, конечно, не попадут — зачем вечности серость? Вечером эти бесцветные люди смотрят тупые сериалы, а ночью делают таких же тупых детей. Дети вырастают, надевают тёмные куртки, берут зонтики и с трудом заталкивают себя в те же автобусы, в каких ездили их родители…
К мусорному бачку на остановке подошла облезлая дворняга. Она подёргивала носом, вынюхивая съестное. Но в этом бачке ничего подходящего не оказалось. Дворняга потыкалась в бачок и разочарованно села на землю. Я щёлкнул дворнягу.
Осталось пройтись по территории и снять само здание с разных сторон. Но я не торопился. Мне было хорошо. Я сел в проёме, упершись ногами, и смотрел вверх. Внизу — порядочная высота, вверху — пепельно-серое небо, вокруг — мёртвый камень. Если бы меня сейчас увидел кто-нибудь из знакомых, то глазам бы своим не поверил. Сказать честно, так меня бы и не узнали. Собираясь на вылазки, я надевал самое старое, что у меня было, и обязательно — темные очки. И снимал эти очки, только оказавшись далеко от своего района. Сейчас я выглядел как беспризорник или наркоман, словом, совсем не так, как обычно выгляжу. И это мне тоже нравилось — побыть не собой. Это давало некую свободу. Хотя и очень ненадолго.
Выбрав категорию по душе Вы сможете найти действительно стоящие книги и насладиться погружением в мир воображения, прочувствовать переживания героев или узнать для себя что-то новое, совершить внутреннее открытие. Подробная информация для ознакомления по текущему запросу представлена ниже:
Фото на развалинах: краткое содержание, описание и аннотация
Эта повесть — о том, как нелегко подростку принять мир и найти в нём добро и свет вопреки очевидному злу и равнодушию. Елисей Фёдоров фотографирует развалины — заброшенные здания, разрушенные заводы. Чёрно-белая гамма фотографий отражает его восприятие действительности: уродливый город, серые люди. Единственной радостью становится любовь к однокласснице Наташе. Но в школе появляется молодой преподаватель истории, и Лесь понимает, что умный и обаятельный учитель неожиданно оказывается его соперником. И тогда подросток придумывает план завоевания Наташи. Но выполнение плана приводит к совершенно непредсказуемым результатам…
Светлана Пономарева: другие книги автора
Кто написал Фото на развалинах? Узнайте фамилию, как зовут автора книги и список всех его произведений по сериям.
Фото на развалинах — читать онлайн ознакомительный отрывок
Фото на развалинах
Дорогой мой юный друг!
Фото на развалинах
Безусловно, пробираясь в такие места, я рисковал. Меня могло придавить, я мог упасть, расшибиться, попасться наркоманам, маньяку, сторожу, милиции. В общем — многое теоретически могло со мной произойти. Я знал это, но ни за что бы не отказался от своего увлечения. Это было как наркотик… Найти в городе то, что раньше что-то значило, а теперь не значит ничего. Найти и сфотографировать.
В прошлом году я занимался в фотокружке. Там нас учили делать снимки допотопным фотоаппаратом, проявлять, печатать плёнки. Сначала это было интересно, а потом надоело — зачем так мучиться, когда можно купить хороший цифровик и щёлкать что угодно и сколько угодно. Неудачные снимки я удаляю, остальные скидываю на компьютер. Самые удачные отдаю в распечатку и развешиваю у себя в комнате. Для этого я выделил целую стену. Целая стена ржавых железок, труб, крыш, поросших мхом, разбитых ступенек, покосившихся калиток, пустых оконных проёмов… Мать приходит в ужас, когда это видит. Ей, конечно, больше хочется, чтобы я снимал цветочки и белочек в зоопарке. Впрочем, она редко заходит в мою комнату…
Дорогой мой юный друг!
Сергей Михалков
Фото на развалинах
Безусловно, пробираясь в такие места, я рисковал. Меня могло придавить, я мог упасть, расшибиться, попасться наркоманам, маньяку, сторожу, милиции. В общем — многое теоретически могло со мной произойти. Я знал это, но ни за что бы не отказался от своего увлечения. Это было как наркотик… Найти в городе то, что раньше что-то значило, а теперь не значит ничего. Найти и сфотографировать.
В прошлом году я занимался в фотокружке. Там нас учили делать снимки допотопным фотоаппаратом, проявлять, печатать плёнки. Сначала это было интересно, а потом надоело — зачем так мучиться, когда можно купить хороший цифровик и щёлкать что угодно и сколько угодно. Неудачные снимки я удаляю, остальные скидываю на компьютер. Самые удачные отдаю в распечатку и развешиваю у себя в комнате. Для этого я выделил целую стену. Целая стена ржавых железок, труб, крыш, поросших мхом, разбитых ступенек, покосившихся калиток, пустых оконных проёмов… Мать приходит в ужас, когда это видит. Ей, конечно, больше хочется, чтобы я снимал цветочки и белочек в зоопарке. Впрочем, она редко заходит в мою комнату…
Поднявшись по нескольким железным лестницам на самый верх ТЭЦ и отсняв её внутренности, я высунулся в проем давно разбитого окна. Тут уже и рамы не было, и не было досок, которым окно заколачивали много лет назад, — жители частных домов всё утащили на растопку. Поэтому можно было облокотиться на тёмный от времени кирпич и смотреть на город через объектив.
Я навёл объектив на автобусную остановку прямо под оградой ТЭЦ. На остановке ёжились несколько человек под чёрными зонтиками. Как будто специально они были одеты в серое, черноё, коричневое. И для большего эффекта крыша остановочной будки была ржавая и провисшая внутрь. Я щёлкнул эту картинку. Люди были под стать пейзажу, под стать городу: такие же безликие, словно их нарисовали под копирку. Наверняка и внутренне они одинаково серые и пустые. Не надо даже особо напрягаться, чтобы представить их жизнь, — утром они заталкивают себя в грязные автобусы и едут на работу, вечером — едут домой. В промежутке между автобусами сидят в какой-нибудь конторе и зарабатывают пропуск в вечность. Хотя туда, конечно, не попадут — зачем вечности серость? Вечером эти бесцветные люди смотрят тупые сериалы, а ночью делают таких же тупых детей. Дети вырастают, надевают тёмные куртки, берут зонтики и с трудом заталкивают себя в те же автобусы, в каких ездили их родители…
К мусорному бачку на остановке подошла облезлая дворняга. Она подёргивала носом, вынюхивая съестное. Но в этом бачке ничего подходящего не оказалось. Дворняга потыкалась в бачок и разочарованно села на землю. Я щёлкнул дворнягу.
Осталось пройтись по территории и снять само здание с разных сторон. Но я не торопился. Мне было хорошо. Я сел в проёме, упершись ногами, и смотрел вверх. Внизу — порядочная высота, вверху — пепельно-серое небо, вокруг — мёртвый камень. Если бы меня сейчас увидел кто-нибудь из знакомых, то глазам бы своим не поверил. Сказать честно, так меня бы и не узнали. Собираясь на вылазки, я надевал самое старое, что у меня было, и обязательно — темные очки. И снимал эти очки, только оказавшись далеко от своего района. Сейчас я выглядел как беспризорник или наркоман, словом, совсем не так, как обычно выгляжу. И это мне тоже нравилось — побыть не собой. Это давало некую свободу. Хотя и очень ненадолго.
Вдоволь насидевшись в окне и надышавшись промозглым воздухом, я, наконец, решился идти домой. Но напоследок обошёл, как и планировал, постройку вокруг и добыл ещё немало кадров в стиле футуристической готики.
По дороге мне повезло ещё раз — из окна автобуса, остановившегося перед светофором, я увидел сломанный фонарь. Фонарный столб выглядел так, словно его силой согнули почти пополам. Я достал фотик и щёлкнул это прямо через закапанное окно. Посмотрим, что получится.
По моим подсчётам, домой уже можно было. Сегодня отец улетал в очередную командировку. И сейчас он как раз едет в аэропорт. Значит, никто не прикопается к тому, что я грязный, мокрый и вообще непонятно где шарился полдня. Не то, чтобы я вообще не хотел видеть отца, но уж очень фальшивой получалась его забота обо мне в последние годы. Большую часть времени он меня не замечал, зато, вдруг неожиданно вспомнив, что я у него есть, начинал задавать сотни глупых вопросов и требовать, чтобы я поделился с ним всем, что я думаю и чем живу. Пытался за несколько минут стать моим лучшим другом. Раньше, когда я был младше и наивней, я принимал эти его приступы родительства за чистую монету и радостно бросался общаться. Но он меня не дослушивал. Не успевал, не хотел… Или и то и другое вместе. Так мы и пришли к полной взаимности: он спрашивает, как дела, я говорю, что хорошо. Ещё он выдаёт карманные деньги и периодически интересуется оценками. Всё. Лишние разговоры в эту схему никак не вписываются. Поэтому пусть их вовсе не будет…
Как мало сейчас хорошей литературы для подростков. Не фэнтези, а книг о реальной жизни, где обычные дети сталкиваются с обычными для своего возраста проблемами: сложные отношения с родителями, непонимание со стороны взрослых, первая любовь, предательство, подростковые комплексы, юношеский максимализм.
Елисей Федоров - обычный школьник. У него есть необычное увлечение - он фотографирует развалины, заброшенные здания, замороженные стройки, а затем развешивает черно-белые снимки у себя в комнате. Его жизнь похожа на такую черно-белую фотографию. Скучная, серая, одинокая. Родители Елисея мало им интересуются, у них своя жизнь, свои проблемы.
Единственное яркое пятно в его жизни - одноклассница Наташа, в которую он влюблен. Только Наташа вздыхает по новому преподавателю истории. Тогда Елисей составляет план, как выставить историка в неприглядном свете и завоевать Наташу. Но получается не так, как он задумал. Всё только усложнилось, запуталось, а когда стало совсем плохо ему помог человек, от которого он меньше всего ждал помощи.
Произведение действительно хорошее. Написано просто и доступно, легко читается и небольшого объёма. Его я бы точно порекомендовала всем подросткам. Да и взрослым тоже, чтоб лишний раз вспомнили насколько хрупок внутренний мир подростка.
Беру на заметку)
Книга такая правдивая, такая честная и такая русская. Думаю, полезна она будет как подросткам, так и взрослым. Ведь часто не только в юношеском возрасте нам кажется, что жизнь ставит нас в тупик, а отношения с родными начинают рушиться. Но никогда не стоит отчаиваться, надо постараться увидеть верное решение. И хорошо, когда это решение подскажет во время оказавшийся рядом друг, или просто добрый и отзывчивый человек.
Нет-нет, я, наоборот, была против этой книги, а оказалось зря) Тоже книга очень понравилась.
Экзамен 3.2 сдан
@lerochka, ааа, понятно) но все равно, спасибо за Вашу рецензию, из нее же узнала о книге)) И хочу вот спросить, как думаете, это книга подойдет под Бойцовский клуб как детская книга для взрослых, или немножко не то?
@Ninelya, не, мне кажется, она чисто подростковая. Просто взрослым приятно ностальгировать от таких книг)
Читайте также: