Дикое счастье мамин сибиряк краткое содержание
Обновлено: 05.07.2024
— Он самый… Отворяй ворота скорей, дядя. Насквозь изняло дождем, — во как зарядил!
— Откедова Бог несет?
— В Полдневскую гонял… Дельце маленькое вышло.
— Ну, едва тебя Бог простил с запором-то… — проговорил Михалко, въезжая в ворота верхом.
— Ты востер больно… Ишь закипело комариное-то сало!
Дядя Зотей еще раз навалился на упрямый запор и зашлепал по дощатому мокрому полу босыми ногами. Михалко не торопясь спустился с тяжело дышавшей лошади, забрызганной липкой осенней грязью по самые уши.
— Ладно, как пересобачил лошадь-ту, — говорил дядя Зотей, оглядывая лошадь, покрытую сплошным слоем грязи.
— За долгами отец посылал, — коротко ответил Михалко, расправляя на себе смятый кожан, насквозь пропитанный холодной дождевой водой. — В два-то конца все сорок верст сделал. А ты, дядя, выводи лошадь-то, больно заморилась…
— Знамо дело, не так же ее бросить… Не нашли с отцом-то другого времени, окромя распутицы, — ворчал добродушно Зотушка, щупая лошадь под потником. — Эх, как пересобачил… Ну, я ее тут вывожу, а ты ступай скорей в избу, там чай пьют, надо полагать. В самый раз попал.
— Так ты уж тово, Зотушка… Сперва выводи, а потом к столбу привяжи гнедка. Пусть хорошенько выстоится.
— Ладно, ладно… Без тебя знаем. Ступай. Ученого учить — только портить.
Зотушка посмотрел на широкую спину уходившего Михалка и, потянув лошадь за осклизлый повод, опять зашлепал по двору своими босыми ногами. Сутулая, коренастая фигура Михалки направилась к дому и быстро исчезла в темных дверях сеней. Можно было расслышать, как он вытирал грязные ноги о рогожу, а затем грузно начал подниматься по ступенькам лестницы.
— Нет, видно, не вышлют… — решил Зотушка, когда Михалко не торопясь выпил два стакана чаю и поднялся из-за стола. — Вот тебе и утка с квасом.
На этот раз Зотушка не дождался стаканчика и, выводив лошадь, привязал ее к столбу выстаиваться, а сам ушел в свою конуру, где сейчас же и завалился спать.
Обеденный стол был накрыт синей пестрядевой скатертью; все ели из одной чашки деревянными ложками. День был постный, и стряпка Маланья, кривая старая девка в кубовом синем сарафане, подала на стол только постные щи с поземиной да гречневую кашу с конопляным маслом. Больше ничего не полагалось, а Татьяна Власьевна для постного дня даже к поземине не прикоснулась, потому что это все-таки рыба, хотя и сушеная. Маланья была свой человек в доме, потому что жила в нем четвертый десяток; такая прислуга встречается в хороших раскольничьих семьях, где вообще к прислуге относятся особенно гуманно, хотя по внешнему виду и строго.
Сегодня Гордей Евстратыч был особенно в духе, потому что Михалко привез ему из Полдневской один старый долг, который он уже считал пропащим. Несколько раз он начинал подшучивать над младшей невесткой Дуней, которая всего еще полгода была замужем; красивая, свежая, с русым волосом и ленивыми карими глазами, она только рдела и стыдливо опускала лицо. Красавец Архип, муж Дуни, любовался этим смущением своей молодайки и, встряхивая своими черными, подстриженными в скобу волосами, смеялся довольной улыбкой.
— Будет вам лясы-то точить, — строго заметила Татьяна Власьевна, останавливая эту сцену. — Ведь за столом сидим, Гордей Евстратыч. Тебе бы других удержать от лишнего слова, а ты сам первый затейщик…
— Ну не буду, мамынька, — оправдывался Гордей Евстратыч, разглаживая свою бороду. — Пошутил, и кончено…
— Уж бабушка всегда у нас такая… — прибавила Нюша.
— Какая такая? — сердито заговорила Татьяна Власьевна. — Ну, говори, верченая.
— Да такая… слово сказать нельзя.
— Ох, ты-то — невитое сено. У тебя и на уме-то все одни хи-хи да смехи. Погоди, вот…
Когда все начали расходиться по своим углам, молчавший до последней минуты Михалко проговорил:
— А у меня, тятенька, до тебя дельце есть небольшое…
Он замялся и почесал у себя в затылке.
— Ну что, Миша. — спрашивал Гордей Евстратыч, притворяя за собой дверь.
— Да вот, тятенька… я тебе привез гостинец от старателя Маркушки, — неторопливо проговорил Михалко, добывая из кармана штанов что-то завернутое в смятую серую бумагу.
— Это из Полдневской?
Гордей Евстратыч осторожно развернул бумагу и вынул из нее угловатый кусок белого кварца с желтыми прожилками. В его трещинах и ноздринках блестело желтоватыми искорками вкрапленное в камень золото. В одном месте из белой массы вылезали два золотых усика, в другом несколько широких блесток были точно приклеены к гладкому камню. Повертывая кусок кварца перед лампой, Гордей Евстратыч рассмотрел в одном углублении, где желтела засохшая глина, целый самородок, походивший на небольшой боб; один край самородка был точно обгрызен. Да, это было золото, настоящее, червонное золото. Один самородок весил не меньше ползолотника… Гордей Евстратыч не мог оторвать глаз от заветного камешка, который точно приковал его к себе.
— Жилка… — в раздумье проговорил Гордей Евстратыч, чувствуя, как у него на лбу выступил холодный пот. — Видишь, Миша?
Михалко хотел взять в руки кусок кварца, но Гордей Евстратыч отстранил его и опять внимательно принялся рассматривать его перед огнем. Но теперь он уже любовался куском золотоносной руды, забыв совсем о Михалке, который выглядывал из-за его плеча.
— Так Маркушка-то зачем послал с тобой жилку-то? — спрашивал Гордей Евстратыч, приходя в себя. — За долг?
— А про жилку-то он тебе говорил или нет?
— Так он, Маркушка-то, сильно, говоришь, болен? — спрашивал Гордей Евстратыч, соображая совсем о другом.
— Да, совсем в худых душах… [То есть при смерти. (Примеч. Д. Н. Мамина-Сибиряка.)] Того гляди, душу Богу отдаст. Кашель его одолел. Старухи пользуют чем-то, да только легче все нет.
Гордей Евстратыч не слыхал последних слов, а схватившись за голову, что-то обдумывал про себя. Чтобы не выдать овладевшего им волнения, он сухо проговорил, завертывая кварц в бумагу:
— Все это вздор, Миша… Ступай, спи с Богом. Маркушка не нас первых с тобой обманывает на своем веку.
Гордей Брагин проживал в одной из уральских деревень. Однажды он нашел золотоносную жилу. Жажда наживы оказывается так сильна, что сводит героя с ума и разрушает его семью.
За минуту
Автор пишет о людях, живущих в далекой уральской деревне, которых погубила охота за богатствами. Он неоднократно путешествовал по золотым приискам на Урале и смог изучить жизнь и быт золотоискателей.
Главный герой – Гордей Брагин находит золотоносную жилу. Случайно обретенное богатство не делает его счастливым. После этого на долю мужчины выпадает тяжелое испытание, разрушившее его мирную жизнь в большой патриархальной семье. В итоге жажда наживы оказывается сильнее и сводит героя с ума, в результате чего его семья разрушается.
Дмитрий Мамин-Сибиряк - Дикое счастье. Золото краткое содержание
Дикое счастье. Золото - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Дикое счастье. Золото - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Дмитрий Мамин-Сибиряк
Дикое счастье. Золото
– Господи Исусе Христе, помилуй нас…
– Аминь! Кто там крещеной? Никак ты, Михалко?
– Он самый… Отворяй ворота скорей, дядя. Насквозь изняло дождем, – во как зарядил!
– Откедова Бог несет?
– В Полдневскую гонял… Дельце маленькое вышло.
– Ну, едва тебя Бог простил с запором-то… – проговорил Михалко, въезжая в ворота верхом.
– Ты востер больно… Ишь закипело комариное-то сало!
Дядя Зотей еще раз навалился на упрямый запор и зашлепал по дощатому мокрому полу босыми ногами. Михалко не торопясь спустился с тяжело дышавшей лошади, забрызганной липкой осенней грязью по самые уши.
– Ладно, как пересобачил лошадь-ту, – говорил дядя Зотей, оглядывая лошадь, покрытую сплошным слоем грязи.
– За долгами отец посылал, – коротко ответил Михалко, расправляя на себе смятый кожан, насквозь пропитанный холодной дождевой водой. – В два-то конца все сорок верст сделал. А ты, дядя, выводи лошадь-то, больно заморилась…
– Знамо дело, не так же ее бросить… Не нашли с отцом-то другого времени, окромя распутицы, – ворчал добродушно Зотушка, щупая лошадь под потником. – Эх, как пересобачил… Ну, я ее тут вывожу, а ты ступай скорей в избу, там чай пьют, надо полагать. В самый раз попал.
– Так ты уж тово, Зотушка… Сперва выводи, а потом к столбу привяжи гнедка. Пусть хорошенько выстоится.
– Ладно, ладно… Без тебя знаем. Ступай. Ученого учить – только портить.
Зотушка посмотрел на широкую спину уходившего Михалка и, потянув лошадь за осклизлый повод, опять зашлепал по двору своими босыми ногами. Сутулая, коренастая фигура Михалки направилась к дому и быстро исчезла в темных дверях сеней. Можно было расслышать, как он вытирал грязные ноги о рогожу, а затем грузно начал подниматься по ступенькам лестницы.
– Нет, видно, не вышлют… – решил Зотушка, когда Михалко не торопясь выпил два стакана чаю и поднялся из-за стола. – Вот тебе и утка с квасом.
На этот раз Зотушка не дождался стаканчика и, выводив лошадь, привязал ее к столбу выстаиваться, а сам ушел в свою конуру, где сейчас же и завалился спать.
Дмитрия Наркисовича Мамина-Сибиряка (1852-1912) современники сравнивали с крупнейшим французским писателем Эмилем Золя. Роман "Дикое счастье" рассказывает о золотой жиле, которую нашел главный герой Гордей Брагин. Золото оказывается для многих испытанием, которое немногие проходят. Сам писатель считал необходимым рассказать о проблемах уральской жизни того времени, к числу которых относилась "золотая горячка", вызванная бурным развитием капитализма и открытием новых золотых месторождений. По словам писателя, он попытался рассказать о том, как в далекой уральской дыре "дикое богатство погубило не одну хорошую семью, крепкую старинными устоями". "Горное гнездо" - один из лучших романов писателя, рассказывающий об упорной и беспощадной борьбе между владельцами уральских заводов за рудные шахты. Как писал сам автор, "под именем "горного гнезда" на Урале громкой известностью пользовался во времена оны институт казенных горных инженеров; но я придаю этому термину более широкое значение, именно, подвожу под него ту всесильную кучку, которая верховодила и верховодит всеми делами на Урале". Показать
Падение дома Брагиных
Я начала читать, точнее, слушать аудиокнигу, и почувствовала себя путешественником во времени. Я оказалась в поселении на Урале, в Белоглинском Заводе, я вошла в дом небольшого купца Гордея Брагина, увидела всё его семейство, узнала порядки и правила. Я посетила прииски и приисковую деревушку, посмотрела как живут в Белоглинном, как в Полуденной, как работают на приисках, и как общаются между собой жители этих поселений, узнала много семейных тайн, желаний и помыслов. Можно сказать, что я просто с головой погрузилась в этот мир, одновременно знакомый и незнакомый.
Люди выписаны настолько точно и подробно, что им сочувствуешь, переживаешь за них, злишься из-за них и даже тихо ненавидишь. Это не картонные шаблоны, а живые люди, по ходу действия они меняются, меняется и отношение к ним и к их поступкам.
Жизнь показана правдиво без прикрас, но и без очернения. Да, приятно смотреть на учтивых и послушных детей, но с другой стороны, женатые сыновья и пикнуть не могут поперек строгого батюшки, а уж про невесток и говорить нечего.
Но вернемся к роману. В жизнь патриархальной семьи Брагиных вторглось золото, перевернуло их дом, разбудило все темное, таившееся в их душах, прокатилось золотым катком по судьбам, убивая и калеча. Но не все поддались его страшному влиянию, иногда и золотой телец бессилен перед людскими душами.
Приведу несколько цитат, извиняйте, что длинные, но нету моего удержу!
Совсем расчувствовавшийся Пестерь долго смотрел в упор на Маркушку и наконец проговорил:
– Что ты, шайтан, долго не помираешь. И вода с гор прошла, а ты все еще кочетыржишься!
– Вот что, братцы… – заговорил Маркушка, собираясь с силами. – Не ходите вы завтра робить на Смородинку…
– И не пойдем, – согласился Кайло, чуявший какую-то новую поживу. – Ноне этот Гордей Евстратыч совсем изварначился…
– Опять дурак. – загремел Гордей Евстратыч, накидываясь на брата; он рад был хоть на нем сорвать сердце. – Ни уха ни рыла не понимаешь, а туда же…
– Вы, братец, напрасно такие слова выговариваете, – со смирением возражал Зотушка. – Я дурак про себя, а не про других. Вы вот себя умным считаете, а такую ошибочку делаете…
– Ты меня учить… а. Вон, пьяница и дурак. Из дома моего вон. И чтобы духу твоего не было. Слышал.
– Гордей Евстратыч… – пробовала было заступиться Татьяна Власьевна за своего любимца. – Милушка, что это ты говоришь?
– Мамынька, оставь нас… Я долго терпел, а больше не могу. Он живет дармоедом, да еще мне же поперечные слова говорит… Я спустил в прошлый раз, а больше не могу.
Единственный минус для меня – это финал романа. Мне кажется, я поняла замысел автора – он закольцевал роман. Книга начинается куском кварца с золотой жилкой, книга им же и заканчивается. Но судьбы Брагиных далее не прослеживаются, хотя мне прямо хотелось затопать ногами от того, что я ничего про них больше не узнаю.
Я очень старалась написать без спойлеров, потому что не хочу портить удовольствие тому, кто захочет прочитать эту замечательную книгу.
Читайте также: