Давно бы так заяц краткое содержание
Обновлено: 02.07.2024
Давно бы так, Заяц!
— Заяц! Заяц! Заяц! Скорее беги сюда!
— Что случилось? — спросил Заяц.
— Ты только погляди! — Белка сидела высоко на сосне и куда-то показывала, вытянув лапу.
— Лезь сюда! Погляди, как красиво!
— Ты что, Белка? Я же не умею… по деревьям.
— Я спущу корзинку, — крикнула Белка. — Ты садись, я тебя втяну!
И опустила корзину, с которой ходила по грибы.
— Ты что, Белка? — снова сказал Заяц. — Разве я вмещусь?
— Ты зацепись, зацепись!
Заяц ухватился, как мог, и Белка втянула его на сосну.
Заходило солнце, и было так красиво, что у Зайца перехватило дыхание.
— Весна! Весна! — кричала Белка. — Слышишь, как пахнет?
— Да ты вот сюда погляди, сюда!
Заяц глядел во все глаза, было очень красиво, но он всё же не мог забыть, что ему надо спускаться.
— А как я спущусь? — спросил Заяц.
— Потом, потом, — щебетала Белка. — Ты — гляди! Солнце сядет!
Заяц дрожащими лапами держался за сучок, глядел на заходящее солнце, понимал, что действительно красиво, но не мог не думать о том, что ему надо будет спускаться.
— Гляди! Гляди! — не умолкала Белка.
И Заяц перестал дрожать.
И встал на ветке, как птица. Большая гордая птица с откинутыми ушами.
И ему вдруг показалось, что весь лес, вся поляна, вся река, которую теперь было хорошо видно, — всё это — принадлежит ему, Зайцу, и не надо ни о чём думать.
— Ну вот, — сказала Белка. — Давно бы так! Смотри, как ты похорошел, Заяц!
Сказка на отъезд слона
Три дня у Ёжика с Медвежонком гостил Слон.
Дни стояли лёгкие, солнечные с тяжёлыми деревьями и свежей молодой травой — прежнюю Ёжик с Медвежонком давно скосили.
Заяц тогда ворошил сено и хохотал.
— А так! Ха-ха! Шуршит!
Сено сперва копнили, а потом сметали в стога. И стога, как большие слоны, пошли по поляне.
Тут-то Медвежонок и сказал:
— А давайте пригласим Слона.
Написали письмо и отправили с попутной птицей в город.
Слон приехал через неделю.
Сперва всех покатал по поляне: это было очень весело!
Потом сели удить рыбу.
Слон никого не поймал.
А Заяц поговорил с рыбой, и рыба пообещала вечером прийти пить чай.
Все сидели на крыльце и глядели, как заходило солнце.
Слон был задумчивый-задумчивый.
— Думаешь, не придёт? — спросил Ёжик.
— А кого ты пригласил? — поинтересовался у Зайца Медвежонок. — Если Ерша — трепло, и ждать нечего.
— Вот если б Голавль, — сказал Ёжик. — Голавль — серьёзный.
Слон ничего не сказал. Он глядел на заходящее солнце.
— Приду, сказала, — оправдывался Заяц. — Вильнула и всё.
— Рыбу легче всего узнать по хвосту, — говорил Медвежонок Если усы — Сом. А вообще, когда разговариваешь, надо глядеть в глаза.
— Так она же в воде! — рассердился Заяц.
Солнце опускалось медленно-медленно, и глядеть на него было хорошо и печально.
— Это удивительно, что вы догадались меня позвать, — тихо сказал Слон. — Если б не вы, я бы ни за что не выбрался.
— Ты не думай, она придёт, — сказал Медвежонок. — Усы — значит Сом. А Сомы обязательные.
— Представляешь, вернёшься в город и расскажешь, как мы пили чай с Голавлем, — сказал Ёжик. — Вот увидишь, это — Голавль. Заяц не приметил, а я чувствую.
Большой серый Слон смотрел на заходящее солнце, слушал, что ему говорят Ёжик, Заяц и Медвежонок, и думал, что вот он прожил целую жизнь и за всю жизнь ему не было так хорошо и печально, как в этот вечер, когда они вчетвером ждали рыбу.
— Ты думаешь, мы добежим к тебе до темноты? — спросил Ёжик.
— Тогда беги быстрее!
— Я бегу, — сказал Медвежонок.
Они бежали по огромному полю в последних лучах заката.
— Ты заметил, что земля выпуклая? — на бегу спросил Ёжик.
— Заметил, что в последних лучах солнца она красивей всего?
— Угу, не отставай, Ёжик! — крикнул Медвежонок.
— Я не отстаю… Мне хочется… с тобой…
— Вот прибежим, сядем… тогда…
— Ты думаешь, — крикнул Ёжик, он уже отстал шагов на двадцать, — мы правильно… бежим?
— Как? — Медвежонок остановился.
— Я говорю… туда бежим или нет. — подбежал Ёжик.
— Конечно! Садись ко мне на спину! Будем бежать и разговаривать.
— Так мы ещё никогда не бегали.
Ёжик забрался Медвежонку на плечи, Медвежонок побежал.
— Здорово ты бежишь! — сказал Ёжик.
— Вот не знал, что на тебе так здорово ехать!
— Мне… трудно… говорить… — сказал Медвежонок.
— Нет-нет, давай я тебя повезу.
— А мы что-нибудь подстелим.
— Сиди, — сказал Медвежонок. — Говори что-нибудь… Скоро приедем.
Медвежонок с Ёжиком вбежал в кустарник, и ветки так и захлопали по глазам.
— Береги глаза! — крикнул Медвежонок.
— Я берегу. А здорово мы перепрыгнули ручей.
— Держись! — крикнул Медвежонок и покатился в овраг. — Уф-ф. Живой? Ты где, Ёжик?
В овраге было уже совсем темно, и Медвежонок еле различил Ёжика под кривой сосной.
— Здесь я, — сказал Ёжик, вставая.
— Нет, — сказал Ёжик. — Давай скорей выберемся наверх, там сяду.
Они выкарабкались из оврага. Ёжик снова забрался Медвежонку на плечи, и Медвежонок побежал.
— Никогда не думал, что так здорово ехать в сумерки, — сказал Ёжик. — Так тихо, а я прямо лечу… Ты можешь не пыхтеть?
— Могу, — сказал Медвежонок. И побежал, не дыша.
— Дыши, — сказал Ёжик, — а то лопнешь. Медвежонок опять запыхтел. А Ёжик глядел по сторонам, видел маленькую звёздочку вдали и думал, что земля ещё никогда не была такой красивой, как в эти осенние сумерки.
- Ты только погляди! - Белка сидела высоко на сосне и куда-то показывала, вытянув лапу.
- Лезь сюда! Погляди, как красиво!
- Ты что, Белка? Я же не умею. по деревьям.
- Я спущу корзинку, - крикнула Белка. - Ты садись, я тебя втяну!
И опустила корзину, с которой ходила по грибы.
- Ты что, Белка? - снова сказал Заяц. - Разве я вмещусь?
- Ты зацепись, зацепись!
Заяц ухватился, как мог, и Белка втянула его на сосну.
Заходило солнце, и было так красиво, что у Зайца перехватило дыхание.
- Весна! Весна! - кричала Белка. - Слышишь, как пахнет?
- Да ты вот сюда погляди, сюда!
Заяц глядел во все глаза, было очень красиво, но он всё же не мог забыть, что ему надо спускаться.
- А как я спущусь? - спросил Заяц.
- Потом, потом, - щебетала Белка. - Ты - гляди! Солнце сядет!
Заяц дрожащими лапами держался за сучок, глядел на заходящее солнце, понимал, что действительно красиво, но не мог не думать о том, что ему надо будет спускаться.
- Гляди! Гляди! - не умолкала Белка.
И Заяц перестал дрожать.
И встал на ветке, как птица. Большая гордая птица с откинутыми ушами.
И ему вдруг показалось, что весь лес, вся поляна, вся река, которую теперь было хорошо видно, - всё это - принадлежит ему, Зайцу, и не надо ни о чём думать.
- Ну вот, - сказала Белка. - Давно бы так! Смотри, как ты похорошел, Заяц!
Давно бы так, Заяц!
— Заяц! Заяц! Заяц! Скорее беги сюда!
— Что случилось? — спросил Заяц.
— Ты только погляди! — Белка сидела высоко на сосне и куда-то показывала, вытянув лапу.
— Лезь сюда! Погляди, как красиво!
— Ты что, Белка? Я же не умею… по деревьям.
— Я спущу корзинку, — крикнула Белка. — Ты садись, я тебя втяну!
И опустила корзину, с которой ходила по грибы.
— Ты что, Белка? — снова сказал Заяц. — Разве я вмещусь?
— Ты зацепись, зацепись!
Заяц ухватился, как мог, и Белка втянула его на сосну.
Заходило солнце, и было так красиво, что у Зайца перехватило дыхание.
— Весна! Весна! — кричала Белка. — Слышишь, как пахнет?
— Да ты вот сюда погляди, сюда!
Заяц глядел во все глаза, было очень красиво, но он всё же не мог забыть, что ему надо спускаться.
— А как я спущусь? — спросил Заяц.
— Потом, потом, — щебетала Белка. — Ты — гляди! Солнце сядет!
Заяц дрожащими лапами держался за сучок, глядел на заходящее солнце, понимал, что действительно красиво, но не мог не думать о том, что ему надо будет спускаться.
— Гляди! Гляди! — не умолкала Белка.
И Заяц перестал дрожать.
И встал на ветке, как птица. Большая гордая птица с откинутыми ушами.
И ему вдруг показалось, что весь лес, вся поляна, вся река, которую теперь было хорошо видно, — всё это — принадлежит ему, Зайцу, и не надо ни о чём думать.
— Ну вот, — сказала Белка. — Давно бы так! Смотри, как ты похорошел, Заяц!
— Ты только погляди! — Белка сидела высоко на сосне и куда-то показывала, вытянув лапу.
— Лезь сюда! Погляди, как красиво!
— Ты что, Белка? Я же не умею… по деревьям.
— Я спущу корзинку, — крикнула Белка. — Ты садись, я тебя втяну!
И опустила корзину, с которой ходила по грибы.
— Ты что, Белка? — снова сказал Заяц. — Разве я вмещусь?
— Ты зацепись, зацепись!
Заяц ухватился, как мог, и Белка втянула его на сосну.
Заходило солнце, и было так красиво, что у Зайца перехватило дыхание.
— Весна! Весна! — кричала Белка. — Слышишь, как пахнет?
— Да ты вот сюда погляди, сюда!
Заяц глядел во все глаза, было очень красиво, но он всё же не мог забыть, что ему надо спускаться.
— А как я спущусь? — спросил Заяц.
— Потом, потом, — щебетала Белка. — Ты — гляди! Солнце сядет!
Заяц дрожащими лапами держался за сучок, глядел на заходящее солнце, понимал, что действительно красиво, но не мог не думать о том, что ему надо будет спускаться.
— Гляди! Гляди! — не умолкала Белка.
И Заяц перестал дрожать.
И встал на ветке, как птица. Большая гордая птица с откинутыми ушами.
И ему вдруг показалось, что весь лес, вся поляна, вся река, которую теперь было хорошо видно, — всё это — принадлежит ему, Зайцу, и не надо ни о чём думать.
— Ну вот, — сказала Белка. — Давно бы так! Смотри, как ты похорошел, Заяц!
Микропересказ : Заяц считал, что судьба зайцев — быть съеденными, для того они и существуют. Встретив лисицу, он покорился судьбе, хотя ему и выпал шанс сбежать. Лисица долго играла с зайцем и, наконец, съела его.
Жил на свете заяц Семён.
🐰 Семён — заяц, очень умный, любит рассуждать на философские темы.
Он любил прятаться где-то и разговаривать с самим собой. Часто темой рассуждений становился вопрос жизни и смерти, а точнее, того, что зайца в любой момент могут съесть.
Каждый раз, когда рассуждения касались статистических данных, Семён засыпал от напряжения, но потом, выспавшись, принимался за размышления с новыми силами.
Заяц осознавал уязвимость своего вида, но и отмечал, что его собратья быстро размножаются. Признавал и то, что они частенько наносят вред людям, поедая кору деревьев.
Семён был бескорыстен. Все его рассуждения не приносили пользы ни карьере, ни репутации. Он просто любил пофилософствовать.
Однажды заяц решил блеснуть перед своей зайчихой. Он начал было ругать волков и даже придумал систему, по которой они должны есть зайцев не в случайном порядке, а по очереди, но тут услышал шорох и вместо зайчихи, которая давно сбежала, увидел рядом с собой лису.
🦊 Лиса — хитрая и жестокая.
Семён обомлел от страха и замер, вместо того чтобы бежать. Он спросил лису, голодна ли она. Та ответила, что не голодна, и стала хвалить зайца.
Заяц рассказал, что прибежал издалека, и что его семью съел волк. Лиса сказала, что волк приходится ей кумом. Семён осел здесь из-за зайчихи-вдовы, которая ему приглянулась. Погибшую семью он особо не жалел и не вспоминал. Ему уже не раз приходилось оставаться вдовцом.
Внезапно лиса куснула зайца за ногу, но тот сделал вид, что ничего не заметил. Тогда хитрая лиса сказала, что хочет вздремнуть, и попросила Семёна порассуждать ещё, пока она спит. Заяц пересел так, чтобы лиса могла до него дотянуться, и начал монолог.
Он сравнил себя с русским мужиком, который тоже живет тяжёлой жизнью и не жалуется. Лиса вроде бы спала, но заяц не был в этом уверен и бежать не решился. Вместо этого он рассказал про своего дядю, который жил в услужении у солдата и выучился военному делу. Солдат показывал дрессированного зайца на базарах и за это получал деньги и еду.
Потом солдат умер, а дядя Семёна отправился домой, но не смог работать, потому что забыл все заячьи дела. Тогда он отправился на базар выступать, но его тут же разорвали собаки.
Лиса тем временем проснулась. Она сказала, что дяде досталось по заслугам, а потом спросила, какой нрав у лисиц, живущих на родине зайца. Он ответил, что лисы там лихие, и что он однажды видел, как охотник поймал лису. Заяц хотел было сказать, что обрадовался поимке, но спохватился. Лиса всё поняла, рассердилась и укусила его за бок до крови. Семён вскрикнул от боли, но стерпел и сказал, что лисы лихие лишь в той местности, откуда он прибежал, а здешние — добрые.
В качестве примера он привёл историю о лисе, которая воспитала зайчонка вместе со своими детьми. Потом зайчонок вырос и соблазнил молодую лисицу. Лиса сказала, что это она воспитала зайчонка, и что она потом его съела, не потому, что хотела отомстить, а просто потому, что пришло время это сделать.
Лиса спросила у зайца, кого же она будет есть следующим. Семён сказал, что не знает, но было очевидно, что он лжёт. Лиса разозлилась и сказала, что будет есть его. Зайцу очень захотелось жить, и он стал молить о пощаде.
Тогда лиса предложила игру. Она должна была отойти на четыре сажени вперёд и сесть спиной к Семёну, а тот — в течение пяти минут пробежать мимо так, чтобы лиса его не поймала. Она усадила зайца перед частым кустарником, чтобы он не мог убежать другим путём, отошла и стала ждать.
Заяц убеждал себя, что это достойная смерть: быть съеденным на бегу. Но уверенность, что лиса видит каждое движение, сковала его, и он так и не решился побежать. Пять минут истекли. Лиса подошла к жертве и стала играть, то нападая, то отступая. Бедный зайчик закрывался лапками и визжал от страха. Через четверть часа всё было кончено, и от Семёна остались лишь клочья шкуры и умные слова.
Пересказала Мария Луговая. За основу пересказа взято издание сказки из собрания сочинений в 20 томах (М.: Худож. лит., 1974). Нашли ошибку? Пожалуйста, отредактируйте этот пересказ в Народном Брифли.
Понравился ли пересказ?
Ваши оценки помогают понять, какие пересказы написаны хорошо, а какие надо улучшить. Пожалуйста, оцените пересказ:
Что скажете о пересказе?
Что было непонятно? Нашли ошибку в тексте? Есть идеи, как лучше пересказать эту книгу? Пожалуйста, пишите. Сделаем пересказы более понятными, грамотными и интересными.
Читайте также: