Читать первый рассказ краткое содержание
Обновлено: 05.07.2024
От издателя
Обращение к читателю
О корени происхождения глуповцев
Опись градоначальникам
Глава рассказывает о градоначальниках Глупова. Это были 22 правителя – один хуже другого. Все странные и чудные. Так, первый Клементий был привезен из Италии за искусное приготовление макарон. Из города его выслали за измену (прежде избив кнутом и вырвав ноздри).
Великанов запомнился налогами в 3 копейки. Попал в острог, полюбовничав с Авдотьей Лопухиной.
Грек Ламврокакис торговал орехами и губкой. Правил недолго. Был заеден клопами в собственной постели.
Антон Протасьевич пел непристойные песни и летал по воздуху. Однажды в полете зацепился костюмом за шпиц в городском саду, за что и был уволен.
О других градоначальниках подробно расскажут главы ниже.
Органчик
Выяснилось, что у Брудастого пустая голова. Как-то письмоводитель заметил, что его тело делает записи за столом. А голова просто лежит отдельно и в ней ничего нет.
Часовых дел мастер, посещавший градоначальника, признался, что у того в голове мини-орган, исполняющий только 2 пьесы – его фразы. В итоге инструмент сломался, отсырев по пути. Пока ждали новую голову из столицы, началось безвластие. Появились даже 2 одинаковых градоначальника-самозванца. Их забрал рассыльный из губернии, посадив в бутыли со спиртом. Анархия продолжалась 7 дней.
Сказание о шести градоначальницах
В анархии глуповцы бросают людей с крыши, бьют стекла. Явились новые правители-самозванцы. Все они оказались дамами.
Мужественная бездетная вдова Палеологова жестоко истязала своих 4 крепостных и имела жутковатое коричневое лицо. Дама обокрала казну и требовала признать ее градоначальницей, ведь когда-то ее муж занимался этой деятельностью.
Клемантинку де Бурбон подговорил претендовать в правители штаб-офицер. Когда-то эту должность занимал ее отец – картежник. Дама много пила и отлично ездила на лошади. Она сутки сражалась с Палеологовой. Последняя улетела в воздух с награбленными деньгами.
Третьей претенденткой стала немка Амалия Штокфиш, 2 месяца бывшая, любовницей градоначальника. Она легко победила пьяную Клемантинку.
Известие о Двоекурове
В разгар самоуправства появляется новый градоначальник Двоекуров. На посту он продержался 8 лет. Он благоприятно повлиял на развитие города, но о нем осталось мало данных.
Он решил открыть в Глупове академию, ввел пивоварение и медоварение. Правда, учебное заведение так в городе и не появилось. Последователь Двоекурова получил отказ в его открытии и выстроил съезжий дом.
Голодный город
1776 год наступил при счастливых обстоятельствах. До этого город долго не голодал, не горел, не было эпидемий. Благодарили люди за это бригадира Фердыщенко. Он говорил ласкательными словами, ни во что не вмешивался, любил посещать кабаки.
Счастливый период закончился на 7 год правления нового градоначальника. Тот влюбился в жену ямщика. Чувства сильно изменили Фердыщенко. Он стал деятельный и заменил грязный халат мундиром. Алена Осипова была настоящей русской красавицей – полная, румяная, с пухлыми губами-вишнями. Они с мужем Дмитрием любили друг друга. На супругов любовались все глуповцы.
Правитель увидел Алену в кабаке и предложил жить вместе. Та отказала, сославшись на красавца-мужа. После Фердыщенко стал притеснять ямщика и даже сослал в Сибирь. Только тогда девушка приняла ухаживания правителя.
В городе началась засуха, голод. Люди умирали. Прошения к Фердыщенко не помогали, посланец не вернулся. Тогда местные жители сбросили Алену с колокольни. Подавлять бунт пришли солдаты.
Соломенный город
Вскоре после начала нового романа Фердыщенко в город пришли пожары. Обвинили глуповцы в них градоначальника.
Фантастический путешественник
Только город оправился, Фердыщенко решил путешествовать. В его распоряжении была небольшая территория с кучами навоза. Там и отправился правитель путешествовать. Местные жители должны были снабжать его едой. И поздравлять показавшегося на горизонте градоначальника, как будто тот явился издалека.
Войны за просвещение
Когда в городе не было дел, Бородавкин маршировал в кабинете. Писал политический проект, прибавляя по строке в день, и очень гордился этой работой.
Изучив историю Глупова, Василиск Семеныч посчитал достойным прошлым правителем только Двоекурова. В память о нем Бородавкин приказал сеять и есть горчицу. Жители против и бунтуют на коленях.
Подавлять бунт градоначальник отправляется к стрельцам в слободу. Продолжался он 9 дней. В темноте пришлось биться со своими же. В итоге большая часть живых солдат Бородавкина была уволена, а их заменили оловянные. Дойдя до слободы, правитель там никого не нашел. Тогда начали разбирать дома стрельцов, чем заставили их сдаться.
В будущем прошло еще 3 войны за просвещение. Во время первой глуповцам объясняли пользу каменных домов, во вторую – необходимость выращивания персидской ромашки, в третью – боролись против строительства академии в городе.
Из-за правителя город обнищал. Он решил снова сжечь Глупово, но умер, не осуществив намерения.
Эпоха увольнения от войн
На смену Бородавкину пришел Негодяев. При нем город окончательно обеднел. Новый правитель был против навязывания конституции, за что его и уволили. Рассказчик уверен – это лишь формальная причина. На самом деле его уволили за то, что Негодяев раньше был истопником, а, значит, принадлежит к демократам.
Следующим правителем стал Микеладзе. Тот лишь волочился за женщинами и не интересовался городом.
Беневоленский очень любил законы и сам написал несколько. Но законно и открыто заниматься этим было нельзя. Поэтому писал правитель ночами и тайно разбрасывал свои труды по городу. Уволили градоначальника за подозрение в связи с Наполеоном.
Подполковник Прыщ наладил дела в городе. Вроде и не занимался им, а глуповцы жили в изобилии, собирая огромные урожаи. Было замечено, что голова Прыща пахнет трюфелями. Тогда ее съел предводитель дворянства.
Поклонение мамоне и покаяние
После смерти Иванова управлять городом начал виконт де Шарио. Тот оказался необыкновенно веселым. Кроме маскарадов и развлечений виконт ничего не умел. Он обходил дела стороной, не вмешивался в администрацию. С таким его подходом к управлению глуповцы могли долго жить спокойно. Но за обращение людей в язычество иностранца де Шарио выслали из страны. В итоге он оказался женщиной.
На смену виконту пришел Эраст Андреевич Грустилов. Ситуация в городе на тот момент сложилась непростая. Глуповцы перестали верить в Бога, только развратничали и ленились. Они даже перестали работать и сажать зерно. Вместо икон по городу стали носить причинное место Перуна. Неудивительно, что вскоре в город пришел голод. Правителя этот вопрос не сильно беспокоил, он развлекался балами.
На Грустилова неожиданно сильно повлияла аптекарша. Та явилась правителю на балу в маске и призвала проснуться падшего брата. Грустилов уединился с красивой девушку и после сильно изменился. Ночь он сильно плакал о своих грехах. Утром снова зазвучал церковный колокол. Грустилов стал близко общаться с юродивыми, блаженными. Мужа аптекарши он выслал из города.
Жители Глупова прислушались к градоначальнику и тоже покаялись, вернулись к богу. Но к работе так и не вернулись. Грустилова же уволили за ночные массовые чтения запрещенных книг.
Подтверждение покаяния. Заключение
Оправдательные документы
В последней главе публикуются сочинения описанных выше правителей. Они были составлены последующим градоначальникам в назидание.
Константин Паустовский - Первый рассказ краткое содержание
Первый рассказ - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Я возвращался на пароходе по Припяти из местечка Чернобыль в Киев. Лето я прожил под Чернобылям, в запущенном имении отставного генерала Левковича. Мой классный наставник устроил меня в семью Левковича в качестве домашнего учителя. Я должен был подготовить генеральского сынка-балбеса к двум осенним переэкзаменовкам.
Старый помещичий дом стоял в низине. По вечерам курился вокруг холодный туман. Лягушки надрывались в окрестных болотах, и до головной боли пахло багульником.
Шалые сыновья Левковича били диких уток из ружей прямо с террасы во время вечернего чая.
Сам Левкович-тучный, сивоусый, злой, с вытаращенными черными глазами-весь день сидел на террасе в мягком кресле и задыхался от астмы. Изредка он хрипло кричал:
- Не семья, а шайка бездельников! Кабак! Всех выгоню к чертовой тетке! Лишу наследства!
Но никто не обращал внимания на его сиплые крики. Имением и домом заправляла его жена-"мадам Левкович",-еще не старая, игривая, но очень скупая женщина. Все лето она проходила в скрипучем корсете.
Кроме шалопаев сыновей, у Левковича была дочь_ девушка лет двадцати. Звали ее "Жанна д'Арк". С утра до ночи она носилась верхом на бешеном караковом жеребце, сидя на нем по-мужски, и разыгрывала из себя демоническую женщину.
Она любила повторять, чаще всего совершенно бессмысленно, слово "презираю".
Когда меня знакомили с ней, она протянула мне с коня руку и, глядя в глаза, сказала:
Я не чаял, как вырваться из этой оголтелой семьи, и почувствовал огромное облегчение, когда наконец сел в телегу, на сено, покрытое рядном, и кучер "Игнатий Лойола" (в семье Левковичей всем давали исторические прозвища), а попросту Игнат, дернул за веревочные вожжи, и мы шагом поплелись в Чернобыль.
Тишина, стоявшая в низкорослом полесье, встретила нас, как только мы выехали за ворота усадьбы.
В Чернобыль мы притащились только к закату и заночевали на постоялом дворе. Пароход запаздывал.
Постоялый двор держал пожилой еврей по фамилии Кушер.
Он уложил меня спать в маленьком зальце с портретами предков-седобородых старцев в шелковых ермолках и старух в париках и черных кружевных шалях..
От кухонной лампочки воняло керосином. Как только я лег на высокую, душную перину, на меня изо всех щелей тучами двинулись клопы.
Я вскочил, поспешно оделся и вышел на крыльцо. Дом стоял у прибрежного песка. Тускло поблескивала Припять. На берегу штабелями лежали доски.
Я сел на скамейку на крыльце и поднял воротник гимназической шинели. Ночь была холодная. Меня знобило.
На ступеньках сидели двое незнакомых людей. В темноте я их не мог разглядеть. Один курил махорку, другой сидел, сгорбившись, и будто спал. Со двора слышался мощный храп Игнатия Лойолы,-он лег в телеге, на сене, и я теперь завидовал ему.
- Клопы?-спросил меня высоким голосом человек, куривший махорку.
Я узнал его по голосу. Это был низенький хмурый еврей в калошах на босу ногу. Когда мы с Игнатием Лойолой приехали, он отворил нам ворота во двор и потребовал за это десять копеек. Я $ + ему гривенник. Кушер заметил это и закричал из окна:
- Марш с моего двора, голота! Тысячу раз тебе повторять!
Но человек в калошах даже не оглянулся на Кушера. Он подмигнул мне и сказал:
- Вы слышали? Каждый чужой гривенник не дает ему спать. Таки он подохнет от жадности, попомните мое слово!
Когда я спросил Кушера, что это за человек, он неохотно ответил:
- А, Иоська! Помешанный. Ну, я понимаю- если тебе не с чего жить, то по крайности уважай людей. А не смотри на них, как царь Давид со своего трона.
- За тех клопов,-сказал мне Иоська, затягиваясь, и я увидел щетину у него на щеках,-вы еще заплатите Кушеру добавочные гроши. Раз человек пробивается до богатства, он ничем не побрезгует.
- Иося! - неожиданно сказал глухим и злым голосом сгорбленный человек. За что ты загубил Христю? Второй год нету у меня сна.
- Это ж надо, Никифор, не иметь ни капли разума, чтобы говорить такие поганые слова! - сердито воскликнул Иося.- Я ее загубил?! Пойдите до вашего святого отца Михаила и спросите, кто ее загубил. Или до исправника Сухаренки.
- Доня моя! - сказал с отчаянием Никифор. - Закатилось мое солнце по-за болотами на веки вечные.
- Хватит! - прикрикнул на него Иося.
- Панихиду по ней отслужить -и тоне позволяют! - не слушая Иосю, сказал Никифор. -Дойду в Киеве до самого митрополита. Не отстану, пока не помилует.
- Хватит! - повторил Иося. - За один ее волос я бы продал всю свою паршивую жизнь. А вы говорите!
Он вдруг заплакал, сдерживаясь и всхлипывая. Оттого что он сдерживался, из горла у него вырывался слабый писк.
- Плачь, дурной, - спокойно, даже одобрительно, сказал Никифор. - Кабы не то, что Христя тебя любила, мишуреса несчастного, я бы разом кончил с тобой. Взял бы грех на душу.
- Кончайте! - крикнул Иося.- Пожалуйста! Может, я того и хочу. Мне же лучше гнить в могиле.
- Дурной ты был и остался дурной,-печально ответил Никифор. - Вот ворочусь из Киева, тогда и кончу тебя, чтобы ты не травил мне сердце. Забедовал я совсем.
- А на кого вы хату покинули? - спросил Иося, перестав плакать.
- Ни на кого. Заколотил - и годи! Нужна мне теперь та хата, как мертвому понюшка!
Я слушал этот непонятный разговор. Над Припятью стеной подымался туман. Сырые доски пахли лекарственно и резко. По местечку нехотя брехали собаки.
- Хоть бы знать, когда припрется та чертова макитра, тот пароход! - с досадой сказал Никифор. - Выпили бы мы, Иосиф, косушку. Оно бы на душе и полегчало. Да где ее теперь взять, косушку?
Я согрелся в шинели и задремал, прислонившись к стене.
Утром пароход не пришел. Кушер сказал, что он заночевал где- нибудь из-за тумана и беспокоиться нечего - все равно пароход простоит в Чернобыле несколько часов.
Я напился чаю. Игнатий Лойола уехал. От скуки я пошел побродить по местечку. На главной улице были открыты лавчонки. Из них несло селедкой и стиральным мылом. В дверях парикмахерской с висевшей на одном костыле вывеской стоял в халате веснушчатый парикмахер и грыз семечки.
От нечего делать я зашел побриться. Парикмахер, вздыхая, намылил мне щеки холодной пеной и начал обычный в провинциальных парикмахерских деликатный допрос - кто я и зачем попал в это местечко.
Вдруг по дощатому тротуару мимо окна промчались свистя и гримасничая, мальчишки, и знакомый голос Иоськи прокричал:
Не разбужу я песней удалою
Роскошный сон красавицы моей.
- Лазарь! - крикнул из-за дощатой перегородки женский голос. - Закрой на засов двери! Опять Иоська пьяный. Что ж это делается, боже мой!
Выбрав категорию по душе Вы сможете найти действительно стоящие книги и насладиться погружением в мир воображения, прочувствовать переживания героев или узнать для себя что-то новое, совершить внутреннее открытие. Подробная информация для ознакомления по текущему запросу представлена ниже:
Первый рассказ: краткое содержание, описание и аннотация
Константин Паустовский: другие книги автора
Кто написал Первый рассказ? Узнайте фамилию, как зовут автора книги и список всех его произведений по сериям.
В течение 24 часов мы закроем доступ к нелегально размещенному контенту.
Первый рассказ — читать онлайн бесплатно полную книгу (весь текст) целиком
Я возвращался на пароходе по Припяти из местечка Чернобыль в Киев. Лето я прожил под Чернобылям, в запущенном имении отставного генерала Левковича. Мой классный наставник устроил меня в семью Левковича в качестве домашнего учителя. Я должен был подготовить генеральского сынка-балбеса к двум осенним переэкзаменовкам.
Старый помещичий дом стоял в низине. По вечерам курился вокруг холодный туман. Лягушки надрывались в окрестных болотах, и до головной боли пахло багульником.
Шалые сыновья Левковича били диких уток из ружей прямо с террасы во время вечернего чая.
Сам Левкович-тучный, сивоусый, злой, с вытаращенными черными глазами-весь день сидел на террасе в мягком кресле и задыхался от астмы. Изредка он хрипло кричал:
- Не семья, а шайка бездельников! Кабак! Всех выгоню к чертовой тетке! Лишу наследства!
Но никто не обращал внимания на его сиплые крики. Имением и домом заправляла его жена-"мадам Левкович",-еще не старая, игривая, но очень скупая женщина. Все лето она проходила в скрипучем корсете.
Кроме шалопаев сыновей, у Левковича была дочь_ девушка лет двадцати. Звали ее "Жанна д'Арк". С утра до ночи она носилась верхом на бешеном караковом жеребце, сидя на нем по-мужски, и разыгрывала из себя демоническую женщину.
Она любила повторять, чаще всего совершенно бессмысленно, слово "презираю".
Когда меня знакомили с ней, она протянула мне с коня руку и, глядя в глаза, сказала:
Я не чаял, как вырваться из этой оголтелой семьи, и почувствовал огромное облегчение, когда наконец сел в телегу, на сено, покрытое рядном, и кучер "Игнатий Лойола" (в семье Левковичей всем давали исторические прозвища), а попросту Игнат, дернул за веревочные вожжи, и мы шагом поплелись в Чернобыль.
Тишина, стоявшая в низкорослом полесье, встретила нас, как только мы выехали за ворота усадьбы.
В Чернобыль мы притащились только к закату и заночевали на постоялом дворе. Пароход запаздывал.
Постоялый двор держал пожилой еврей по фамилии Кушер.
Он уложил меня спать в маленьком зальце с портретами предков-седобородых старцев в шелковых ермолках и старух в париках и черных кружевных шалях..
От кухонной лампочки воняло керосином. Как только я лег на высокую, душную перину, на меня изо всех щелей тучами двинулись клопы.
Я вскочил, поспешно оделся и вышел на крыльцо. Дом стоял у прибрежного песка. Тускло поблескивала Припять. На берегу штабелями лежали доски.
Я сел на скамейку на крыльце и поднял воротник гимназической шинели. Ночь была холодная. Меня знобило.
На ступеньках сидели двое незнакомых людей. В темноте я их не мог разглядеть. Один курил махорку, другой сидел, сгорбившись, и будто спал. Со двора слышался мощный храп Игнатия Лойолы,-он лег в телеге, на сене, и я теперь завидовал ему.
- Клопы?-спросил меня высоким голосом человек, куривший махорку.
Я узнал его по голосу. Это был низенький хмурый еврей в калошах на босу ногу. Когда мы с Игнатием Лойолой приехали, он отворил нам ворота во двор и потребовал за это десять копеек. Я $ + ему гривенник. Кушер заметил это и закричал из окна:
- Марш с моего двора, голота! Тысячу раз тебе повторять!
Но человек в калошах даже не оглянулся на Кушера. Он подмигнул мне и сказал:
- Вы слышали? Каждый чужой гривенник не дает ему спать. Таки он подохнет от жадности, попомните мое слово!
Когда я спросил Кушера, что это за человек, он неохотно ответил:
- А, Иоська! Помешанный. Ну, я понимаю- если тебе не с чего жить, то по крайности уважай людей. А не смотри на них, как царь Давид со своего трона.
- За тех клопов,-сказал мне Иоська, затягиваясь, и я увидел щетину у него на щеках,-вы еще заплатите Кушеру добавочные гроши. Раз человек пробивается до богатства, он ничем не побрезгует.
- Иося! - неожиданно сказал глухим и злым голосом сгорбленный человек. За что ты загубил Христю? Второй год нету у меня сна.
- Это ж надо, Никифор, не иметь ни капли разума, чтобы говорить такие поганые слова! - сердито воскликнул Иося.- Я ее загубил?! Пойдите до вашего святого отца Михаила и спросите, кто ее загубил. Или до исправника Сухаренки.
- Доня моя! - сказал с отчаянием Никифор. - Закатилось мое солнце по-за болотами на веки вечные.
- Хватит! - прикрикнул на него Иося.
- Панихиду по ней отслужить -и тоне позволяют! - не слушая Иосю, сказал Никифор. -Дойду в Киеве до самого митрополита. Не отстану, пока не помилует.
Творчество Константина Георгиевича Паустовского примечательно тем, что оно вбирает в себя большое количество жизненного опыта, который писатель старательно накапливал годами, путешествуя и охватывая различные сферы деятельности.
Первые произведения Паустовского, которые были написаны им еще во время учебы в гимназии, публиковались в различных журналах.
Важное место в библиографии писателя занимают также сказки и рассказы, написанные для детей. Каждое из произведений учит тому доброму и светлому, что так необходимо человеку во взрослой жизни.
Вклад Паустовского в литературу трудно переоценить, ведь он писал не только для людей, но и о людях: художниках и живописцах, поэтах и писателях. Можно смело говорить о том, что этот талантливый человек оставил после себя богатое литературное наследие. Читайте побольше таких интересных авторов.
Читайте также: