Чикагская бездна краткое содержание
Обновлено: 05.07.2024
Перевод на русский: — Е. Дрозд (Направление Чикаго-Бис, Направление — Чикаго-бис) ; 1991 г. — 2 изд. — С. Ирбисов (К Чикагской впадине) ; 1992 г. — 1 изд. — В. Артёмов (Чикагская бездна) ; 1993 г. — 3 изд. — С. Анисимов (Чикагский провал) ; 1997 г. — 12 изд.
После гибели цивилизации у людей не осталось почти ничего. Даже воспоминания о былом изобилии караются спецполицией. Потому что, если люди вспомнят о вещах, которыми когда-то обладали, то будут снова их искать. И герой рассказа решает бередить еле дышащие желания людей растравляющими укусами памяти.
Похожие произведения:
Издания на иностранных языках:
Доступность в электронном виде:
Darth_Veter, 18 октября 2021 г.
РЕЗЮМЕ: философские размышления об утерянных ценностях доядерного мира. Весьма актуальная вещь для современной России.
vfvfhm, 20 июня 2021 г.
Крайне противоречивая история. С одной стороны, дедушку жалко, да и всех этих бедолаг жалко. С другой стороны старик вспоминает атрибуты общества потребления, как высший идеал человечества, а ведь именно бесконтрольное выжирание ресурсов драка за остатки из них и приведет к тем последствиям, что описаны в рассказе.
Обжираться шоколадками и попкорном — это прекрасно, но расплачиваться потом за это изобилие придется поеданием человечины.
Но нельзя отрицать ,что рассказ очень атмосферный. Как Чехов рекомендовал описывать лунную ночь через отблеск света на бутылке, так и Брэдбери показывает ужасы ядерного холокоста посредством пересчета горошин на тарелке.
Zlata.24, 16 февраля 2019 г.
Постапокалипсис. И хотя автор не упомянул, какая катастрофа предшествовала, но нарисовал такое жуткое будущее, в котором людей за одно упоминание марок сигарет и названий конфет из прошлого преследует спецполиция.
Рассказ с глубоким смыслом. Цените, люди, то, что имеете сейчас и не допустите такого страшного будущего.
AlisterOrm, 13 октября 2017 г.
Вот перед нами ещё один мир тотальной деградации. Толпы плохо ухоженных людей, ржавые, нерегулярно ходящие дребезжащие поезда, тёмные, неотапливаемые дома, заросшие парки. Мир, тихо гниющий после войны, убившей старый порядок. И власть — которая всегда власть, стремящаяся хоть как-то собрать в кучу разрозненное, и навести подобие порядка и контроля.
Зачем эту нужно в мире, где никогда не будет прежнего благолепия?
А ведь надо помнить. Ведь только память о том, что можно жить и по другому, не даёт скатиться человечеству в скотское состояние до конца.
Gourmand, 17 марта 2015 г.
Вот так и взрывается мир тотальной усреднённой нищеты. Когда люди знают, что есть другие вещи: удобные, приятные, красивые. И колбас не два сорта, а СОТНИ. И жвачка! И джинсы! И видаки! И плееры! И вместо махорки — Camel (самец), Winston, Marlboro.
Правильным путём идёт старик. Память не даёт скатиться в убожество.
Судя по тому, что кто-то влепил мне минус, не понравилось сравнение с СССР.
Ну, я не буду спорить, я приведу цитаты из самого произведения (в спойлере), а кому не нравится — пусть спорят с Брэдбери.
Да, ещё же попкорн! Невероятное лакомство из детства. Почему в засаженной по самую Арктику кукурузой советской родине не было попкорна?
stenny, 15 февраля 2013 г.
Iricia, 21 сентября 2011 г.
ivan2543, 27 июня 2009 г.
alex1970, 5 мая 2011 г.
Что может дряхлый старик сделать для восстановления цивилизации, безвозвратно утерянной в безумии войны?
Ведь очень важно помнить разные нюансы, названия, вещи, ощущения.
Пока кто-то помнит, они окончательно не умерли, и их еще можно возродить
god54, 23 сентября 2009 г.
Наверное Брэдбери нравится эта тема, потому что уже не один раз он использует её в своих произведениях в разных вариациях. Весь мир рухнул, а остались лишь единицы, которые стали памятью человечества и его проводником в новое будущее, которое не должно повторить прошлого, но и не уничтожить его. Как скажем в революцию меняли названия месяцев, выдумывали новые имена. Ведь мы уже это проходили, то что описано как будущее.
Yazewa, 7 января 2008 г.
Нельзя ЗАБЫВАТЬ! Вкус яблока, цвет неба на закате, запах речной воды, прикосновение прохладной ладони. все это огромные ценности, владение которыми делает человека-человеком. Память может быть и лекарством, и оружием. Непомнящим легко манипулировать, он беззащитен.
Бойтесь забывать! :dont:
SoN, 22 сентября 2007 г.
Почти что послесловие к —> 451 градус по Фаренгейту / Fahrenheit 451.
Есть даже старый телеспектакль по пьесе «Чикагская
alexey1978, 9 мая 2007 г.
Рассказ тяжелый и горький. О человеке, который пытается бороться в практически безвыходной ситуации. Хотя бы за память о былом.
Ялини, 8 июня 2006 г.
Постядерные фантазии всегда интересны. Неужели это предсказание сбудется?
Дика, 21 октября 2006 г.
Описан героизм человека, мечтателя, который не может позволить умиреть прошлому!
Выбрав категорию по душе Вы сможете найти действительно стоящие книги и насладиться погружением в мир воображения, прочувствовать переживания героев или узнать для себя что-то новое, совершить внутреннее открытие. Подробная информация для ознакомления по текущему запросу представлена ниже:
Чикагская бездна: краткое содержание, описание и аннотация
Рэй Брэдбери: другие книги автора
Кто написал Чикагская бездна? Узнайте фамилию, как зовут автора книги и список всех его произведений по сериям.
В течение 24 часов мы закроем доступ к нелегально размещенному контенту.
Чикагская бездна — читать онлайн бесплатно полную книгу (весь текст) целиком
Этот старик забрел в почти безлюдный парк под тусклым апрельским небом в полдень, вместе с легким ветерком, тянувшим откуда-то из воспоминаний о зиме. Его волочившиеся ноги были в покрытых желто-коричневыми пятнами обмотках, волосы длинными седыми патлами торчали во все стороны, как и его борода, в которой прятался рот, казалось дрожавший от неистребимого желания откровенничать.
Он медленно посмотрел назад, словно там, в сгрудившихся руинах, в беззубом силуэте города, потерял столько вещей, что никак не мог сообразить, что именно. Ничего не найдя, он побрел дальше, пока не нашел скамьи, на которой в одиночестве сидела женщина. Окинув ее изучающим взглядом, он качнул головой, присел на дальнем уголке скамьи и больше не смотрел на нее.
Три минуты он сидел с закрытыми глазами, рот его не переставал шевелиться, голова двигалась, словно носом чертила в воздухе единственное слово. Дописав, он открыл рот и внятно, отчетливым голосом произнес его:
Рот у женщины приоткрылся, она оцепенела.
Узловатые пальцы старика запрыгали, разыгрывая пантомиму на невидимой салфетке у него на коленях.
- Ключиком - раз! Ярко-красная банка с желтыми буквами! Сжатый воздух - с-с-с! А теперь протыкаем фольгу - ш-ш-ш! Как змея!
Словно от пощечины, женщина мотнула головой и с ужасом, как зачарованная, уставилась на двигающийся язык старика.
- Запах, аромат, благоухание. Налитые, темные, дивные бразильские зерна, свежий помол!
Вскочив на ноги, шатаясь, как подстреленная, женщина нетвердо шагнула прочь.
Старик широко раскрыл рот: "Нет, я. "
Но она уже побежала, и вот ее нет.
Старик вздохнул и поплелся по парку, пока не подошел к скамье, на которой сидел молодой человек, поглощенный заворачиванием сушеной травы в маленький квадратик тонюсенькой бумаги. Нежно, почти ритуально его тонкие пальцы расправляли траву, он с дрожью свернул трубочку, сунул ее в рот и, как загипнотизированный, прикурил. Он откинулся назад, зажмурился от вожделения, вбирая ртом и легкими странный вонючий воздух.
Старик проследил за унесшимся с полуденным ветерком дымком и произнес:
Молодой человек изо всех сил стиснул коленки.
- "Рейлиз", - произнес старик. - "Лаки страйкс".
Молодой человек уставился на него.
- "Кент". "Кул". "Мальборо", - произнес старик, не глядя на него. - Были такие сигареты. Белые, красные, янтарные, цвета зеленой травы, небесно-голубые, чистого золота, с красным пояском из пленки наверху, с треском срывали вместе с целлофаном, и синяя марка госпошлины.
- Заткнись, - буркнул молодой человек.
- Покупаем в аптеке, у газировщицы, в подземке.
- Успокойся, - сказал старик. - Знаешь, это я от твоего дыма задумался.
- Нечего задумываться, - молодой человек повернулся так резко, что самокрутка выпала и рассыпалась на его коленях. - Смотри, что из-за тебя наделал!
- Извини. Такой чудный день, такой дружеский.
- Никакой я тебе не друг.
- Мы все теперь друзья, иначе зачем же жить?
- Друзья? - фыркнул молодой человек, бесцельно перебирая рассыпавшуюся траву и бумажку. - Может, и были "друзья" тогда, в семидесятые, но сейчас.
- Семидесятые. Ты, наверное, еще малышом был. Тогда еще были "Баттер фингерз" в ярко-желтой обертке. "Бейби руфс". "Кларк Барз" в оранжевом фантике. "Милки уэйз" - будто все мироздание проглатываешь - звезды, кометы, метеоры. Вкусно.
- Вовсе не было вкусно, - молодой человек вдруг поднялся. - Что это с тобой?
- Я помню грейпфруты и лимоны - вот что со мной. Ты помнишь апельсины?
- Черт побери, конечно. Проклятье, апельсины. Хочешь сказать, я врун? Хочешь обидеть? Ты что, свихнулся? Не знаешь, что ли, закона? А я ведь могу тебя сдать, знаешь ты?
- Знаю, знаю, - старик пожал плечами. - Погода сбила с толку, захотелось сравнить.
- Сравнить слухи, вот что тебе скажут в полиции, спецполицейские, так и скажут, слухи, из-за тебя, ублюдок, еще в историю влипнешь.
Он схватил старика за лацканы, они затрещали, пришлось вцепиться снова, собрать их в кулак, и он заорал сверху вниз в лицо старику: "С каким бы удовольствием я вытряс из тебя душу! Так давно никому не врезал. "
Он тряхнул старика. От этого захотелось толкнуть, когда он его толкнул, то, само собой, добавил кулаком, а там уж распалился и принялся его дубасить, и скоро на старика дождем посыпались удары, а он стоял, будто в грозу под потоками ливня, и только пальцами отводил удары, от которых его щеки, плечи, бровь, шея покрылись кровью, а молодой человек выкрикивал марки сигарет, со стоном выдавливал названия конфет, изрыгал имена сигар, со слезами в голосе вопил о сластях, пока старик не рухнул на землю и, содрогаясь, не покатился под ударами ног. Молодой человек остановился и заплакал. При этом звуке съежившийся и стиснувший от боли зубы старик отнял пальцы от расквашенного рта и с изумлением воззрился на своего противника. Молодой человек рыдал.
Читайте также: