Барт конец пути краткое содержание

Обновлено: 05.07.2024

"Конец пути" - "самый черный роман Барта", самый ужасный-преужасный, "построенный на провокациях и постоянных подножках читателю". Нас не запугаешь!

Отличная книга, веселая, с легким дыханием - читается и думается легко. С двойным-тройным дном, так что все герои по два-три раза переворачиваются наизнанку и черное становится белым, потом розовым, затем снова черным и так далее. Похоже, Барт владел знаменитым дзэн-буддистским искусством невовлеченности - при любом эмоциональном накале и "ужасных" событиях в книге и автор, и его герой полны юмора и скепсиса, прежде всего к себе самим.

Ни на что не претендуя, виртуозно меняет тысячи масок американское воплощение "черного юмора" в лице протагониста (слово это намертво прилипает к роману) Джейкоба Хорнера и его соперника Джо. Эти два героя - как две стороны одной медали - на каждое "да" Джейка есть "нет" Джо. И их жертва - жена Джо - Ренни. Каждый ставит на ней эксперименты - из лучших побуждений. Ломают ее личность, ее ценности, ее самоуважение, достоинство, в конце концов - отнимая саму жизнь. Я заподозрила автора в тайном феминизме, но потом поняла, что ему нет дела до проблемы полов, он - просто настоящий гуманист. На месте Ренни мог быть любой человек, попавший в моральное рабство к тому, кого любит, доверившийся полностью, отключивший критику и инстинкт самосохранения.

Не соглашусь с критиками, что пара "Джейк-Джо" воплощает антитезу "Дьявол-Бог". Какие демоны? Какие божества? С какой стати - догматик и тиран Джо, закосневший в своих принципах и дурацких правилах - выражает божественное начало? Разве любовь его толкает на издевательства над женой? Разве это мудрость и свет?

Какой из Джейка демон? Он болен. Но его побуждение - спасти Ренни от рабства - скорее светлое, чем демоническое. Джейк стихиен, непостоянен, он играет с собой и с окружающими. Он не хочет быть собой, не хочет быть кем-то. Ренни говорит, что постоянно меняя свои мнения, он сам исчезает - "ты - ничто".

Собственно говоря, ваш случай мне не слишком интересен, Джейкоб, как и тот вакуум, который у вас вместо личности.


Мне нравится фигура Доктора, который "лечит" болезнь, "паралич" Джейка мифотворчеством.

И он стал объяснять основы Мифотерапии.
- В жизни, - сказал он, - не бывает персонажей, по сути своей основных или второстепенных. С этой точки зрения вся беллетристика, все биографические и большая часть историографических сочинений лживы насквозь. Всяк есть герой своего собственного романа. "Гамлета" можно пересказать от лица Полония и озаглавить "Трагическая история Полония, гофмейстера датского". Вряд ли он сам считал себя второстепенным персонажем в чьей-то там чужой истории.


Это ж чистая ролевая терапия. Прошу заметить, в 1958 году.

В вашем конкретном случае, - сказал он, - в Бога верить не показано. Вера будет способствовать упадку духа. Но, пока мы вам чего-нибудь не подберем, неплохо бы уверовать в какую-никакую философскую систему. Почему бы вам не почитать Сартра и не заделаться экзистенциалистом? Это заставит вас не сидеть на месте, покуда не найдется что-нибудь более подходящее. Читайте "Всемирный альманах": это вам вместо требника. И, самое главное, действуйте импульсивно: не позволяйте себе раздумывать над альтернативами, иначе вы пропали. Вы не настолько сильны. Если альтернатива чисто пространственная, выбирайте то, что слева, если временная, следуйте порядку очередности. Если ни то ни другое не подходит, выбирайте по первым буквам, в алфавитном порядке. Сие суть принципы Левосторонности, Первоочередности и Алфавитной Последовательности; есть еще и другие, совершенно случайные, однако не бесполезные. Всего доброго.


Какого-то фантастического "черного" юмора я не увидела, но книга стоящая, достойная и дарит возможность подумать о своих взаимоотношениях с миром, с близкими и самим собой.

Искренняя благодарность за дельную рекомендацию читателю с интересным ником - Buttholesurfer :)

"Конец пути" - "самый черный роман Барта", самый ужасный-преужасный, "построенный на провокациях и постоянных подножках читателю". Нас не запугаешь!

Отличная книга, веселая, с легким дыханием - читается и думается легко. С двойным-тройным дном, так что все герои по два-три раза переворачиваются наизнанку и черное становится белым, потом розовым, затем снова черным и так далее. Похоже, Барт владел знаменитым дзэн-буддистским искусством невовлеченности - при любом эмоциональном накале и "ужасных" событиях в книге и автор, и его герой полны юмора и скепсиса, прежде всего к себе самим.

Ни на что не претендуя, виртуозно меняет тысячи масок американское воплощение "черного юмора" в лице протагониста (слово это намертво прилипает к роману) Джейкоба Хорнера и его соперника Джо. Эти два героя - как две стороны одной медали - на каждое "да" Джейка есть "нет" Джо. И их жертва - жена Джо - Ренни. Каждый ставит на ней эксперименты - из лучших побуждений. Ломают ее личность, ее ценности, ее самоуважение, достоинство, в конце концов - отнимая саму жизнь. Я заподозрила автора в тайном феминизме, но потом поняла, что ему нет дела до проблемы полов, он - просто настоящий гуманист. На месте Ренни мог быть любой человек, попавший в моральное рабство к тому, кого любит, доверившийся полностью, отключивший критику и инстинкт самосохранения.

Не соглашусь с критиками, что пара "Джейк-Джо" воплощает антитезу "Дьявол-Бог". Какие демоны? Какие божества? С какой стати - догматик и тиран Джо, закосневший в своих принципах и дурацких правилах - выражает божественное начало? Разве любовь его толкает на издевательства над женой? Разве это мудрость и свет?

Какой из Джейка демон? Он болен. Но его побуждение - спасти Ренни от рабства - скорее светлое, чем демоническое. Джейк стихиен, непостоянен, он играет с собой и с окружающими. Он не хочет быть собой, не хочет быть кем-то. Ренни говорит, что постоянно меняя свои мнения, он сам исчезает - "ты - ничто".

Собственно говоря, ваш случай мне не слишком интересен, Джейкоб, как и тот вакуум, который у вас вместо личности.


Мне нравится фигура Доктора, который "лечит" болезнь, "паралич" Джейка мифотворчеством.

И он стал объяснять основы Мифотерапии.
- В жизни, - сказал он, - не бывает персонажей, по сути своей основных или второстепенных. С этой точки зрения вся беллетристика, все биографические и большая часть историографических сочинений лживы насквозь. Всяк есть герой своего собственного романа. "Гамлета" можно пересказать от лица Полония и озаглавить "Трагическая история Полония, гофмейстера датского". Вряд ли он сам считал себя второстепенным персонажем в чьей-то там чужой истории.


Это ж чистая ролевая терапия. Прошу заметить, в 1958 году.

В вашем конкретном случае, - сказал он, - в Бога верить не показано. Вера будет способствовать упадку духа. Но, пока мы вам чего-нибудь не подберем, неплохо бы уверовать в какую-никакую философскую систему. Почему бы вам не почитать Сартра и не заделаться экзистенциалистом? Это заставит вас не сидеть на месте, покуда не найдется что-нибудь более подходящее. Читайте "Всемирный альманах": это вам вместо требника. И, самое главное, действуйте импульсивно: не позволяйте себе раздумывать над альтернативами, иначе вы пропали. Вы не настолько сильны. Если альтернатива чисто пространственная, выбирайте то, что слева, если временная, следуйте порядку очередности. Если ни то ни другое не подходит, выбирайте по первым буквам, в алфавитном порядке. Сие суть принципы Левосторонности, Первоочередности и Алфавитной Последовательности; есть еще и другие, совершенно случайные, однако не бесполезные. Всего доброго.


Какого-то фантастического "черного" юмора я не увидела, но книга стоящая, достойная и дарит возможность подумать о своих взаимоотношениях с миром, с близкими и самим собой.

Искренняя благодарность за дельную рекомендацию читателю с интересным ником - Buttholesurfer :)

И я был бы полным идиотом, если бы ждал от мира, что он оправдает меня на том основании, что я в состоянии внятно объяснить свои поступки.

Кто же такой этот Джейкоб Хорнер? Я не знаю, да он и сам не знает. И никто не знает. Может быть только Джо догадывается, но и тут я не уверена. У Джо вообще очень своеобразная картина мира, ввиду чего все его представления могут быть сильно искажены. Ренни о таком даже не задумывается, ей достаточно того, что Джейкоб противоположность Джо, вообще весь мир Ренни определяется через Джо.

Анализировать этот роман для меня дело непростое. Я всегда считала, что категории "понравилось-не понравилось" не слишком удачный выбор для книг, в которых есть как минимум два варианта прочтения. Можно воспринимать все написанное как просто историю о том, что бывает, когда в городе появляется новый молодой преподаватель не обремененный особыми моральными ценностями, а можно вылавливать всякие глубинные проблемы бытия, вложенные в уста Джейкоба или Джо. Да что там они, даже Ренни есть одна сплошная проблема, которую двое вышеупомянутых мужчин безжалостно используют для проверки и оттачивания своих мировозренческих идей. Ну так вот, "Конец пути" книга с двойным дном точно, а может даже и с тройным, кто его знает, где Барт попрятал все отсылки и намеки. Я вот, например, абсолютно уверена, что многое не сумела понять или даже уловить.

Самым интересным мне показался Джо. На первый взгляд - он обычный тиран, который затюкал свою бабу до невозможности, лишив ее последних остатков индивидуальности. Но все не так просто. Тиранам вроде как полагается быть плохими парнями. А Джо ведет себя как хороший и, более того, вот наблюдаешь за ним и ну никак не тянет он на злодея. Злодеем тут скорее выглядит Джейкоб, который ворвался в их мир и зачем-то тоже решил подергать марионетку-Ренни за ниточки. Но если у Джо я вижу некий позитивный посыл в этом, он вроде как пытается наставить ее на путь истинный, то мотивы Джейкоба непонятны. Как будто ему просто нечего делать и вот от скуки (и немного ради интереса) он раз за разом выбивает из-под ног Ренни и без того не слишком устойчивую почву, на которой она, бедняжечка, пытается кое-как балансировать. Так что, надо еще подумать, кто же из них в итоге и виноват в том, что случилось. Но Джо меня заинтересовал тем, что при всей своей выставляемой на показ самодостаточности он очень зависим от Ренни, если убрать ее, то и Джо станет совсем другим. Для демонстрации самого себя ему обязательно нужен кто-то еще, чтобы было в кого вдалбливать свои теории. Не случайно ведь Джо, оставшись в одиночестве, становится совершенно другим человеком.

Джейкоб на его фоне кажется еще более неопределенным, чем он есть на самом деле. И как связан его внезапный паралич с тем, что он по сути человек, про которого говорят "ни рыба, ни мясо"? С ним можно всю жизнь прожить, а потом в одно прекрасное утро осознать, что знать про него ничего не знаешь. Притом это также верно и для самого Джейкоба, то есть он сам периодически сталкивается с тем, что не понимает, кто он есть. Что бы он ни говорил это не его собственное мнение, это его реакция на ситуацию и рождается эта реакция каждый раз под влиянием разных обстоятельств и настроений. Самым лучшим моментом для понимания Джейкоба, мне кажется момент, когда он рассуждает об отсутствии у него настроения и потому об абсолютной безликости его самого в этот момент. Вот в этот момент он ближе всего к пониманию себя.

Несмотря на некоторую чернушность сюжета, книга написана очень приятным языком. Читать ее одно удовольствие, притом удовольствие это совершенно не зависит от того, как именно воспринимать текст. Можно просто наслаждаться историей, лежащей на поверхности, а можно разбирать все детали и все равно кайфовать от того, как же круто это написано. Наверное, как раз такой диссонанс между сюжетом и приятным (я бы сказала даже милым) языком и создает дополнительное очарование.

Одна из лучших прочтенных мною книг. Легкий язык, тонкий юмор, умный автор, яркие и выпуклые персонажи и чертовски неожиданная концовка.
Главного героя зовут.

В некотором смысле я Джейкоб Хорнер.

Почему "в некотором смысле?". Да потому что он не уверен. Он вообще ни в чем не уверен. Не только в своем имени. Он размыт. Он туман.
И в этом его ох какая проблема! Проблема с большой "П". Что бы он не собирался сделать, он найдет тысячу причин как для чтобы это сделать, так и для того, чтобы не сделать. Не находя в себе силы выбрать между "левое" и "правое", "черное" и "белое", "да" или "нет", точнее, не находя достойных доводов в поддержку той или иной позиции (чтобы что-то делать, что-то выбирать), он часто вообще ничего не делает. Даже с места иногда сдвинуться не может. И вот как-то на городском вокзале его настигает такой вот "психологический паралич". Причем, в жесточайшей его форме. Представьте себе, парень сутки не может сдвинуться с места. Сидит как истукан на скамейке посреди зала ожидания и все тут. В таком вот незавидном положении его обнаруживает врач афроамериканской наружности специализирующийся (о, как кстати!) на лечении всевозможных видов и подвидов паралича. Он приводит его в чувство, "прописывает" ему несколько "лекарственных" наставлений и выбивает с ним по чашке кофе. И в результате этих самых наставлений Джейкоб оказывается в маленьком замшелом городишке Вайкомико, затерявшемся где-то средь бескрайних просторов Америки. Там он устраиваться на должность преподавателя в местный Университет, знакомится со своим новоиспеченным коллегой Джо Морганом, его женой Ренни и вот тут-то все и начинается.

Джон Барт (автор то есть) король черного юмора. Соответственно, юмора в книге много и он по большей части черный. Однако, не стоит считать книгу неким легковесным чтивом. На страницах книги вы найдете немало подлинной глубокомысленности. Тяжелые и "хмурые" экзистенциальные вопросы, поставленные Сартром, Камю и иже с ними, Барт решает не напрягаясь, потягивая черный-причерный горячий кофе и хитро улыбаясь. Он не "депрессирует", как Кафка, он У Л Ы Б А Е Т С Я =)

А тебе не приходило в голову, что человек, который признает, что все мы попросту валяем дурака, - может быть, он из нас из всех самый трезвый?

Столь суровая жизнь лишает семью друзей. Они рассуждают так: зачем нам посторонняя помощь, если сами мы настолько сильны духовно, что можем без неё обойтись? Вроде бы всё верно, логично, но дальше обнаруживаются вопиющие противоречия. Такой правильный, сильный и настоящий Джо оказывается совсем не тем, за кого себя выдаёт. Джейкобу с Ренни удаётся подсмотреть через щёлку в окне, чем занимается Джо, будучи один дома. Они видят ужасную картину: он кривляется и мастурбирует!

Вскоре Ренни поддаётся искушению: она становится любовницей Джейкоба. Джо обо всём узнаёт, и между ним и Джейкобом, естественно, разыгрывается конфликт. Джо признаётся, что своё семейное счастье хочет построить на свободных отношениях, ведь иначе нельзя. Но получается, что Ренни не готова к свободе. В чём причина её измены? Почему это произошло? Вопрос остаётся висеть в воздухе, а между тем Ренни снова и снова изменяет Джо…

Выбрав категорию по душе Вы сможете найти действительно стоящие книги и насладиться погружением в мир воображения, прочувствовать переживания героев или узнать для себя что-то новое, совершить внутреннее открытие. Подробная информация для ознакомления по текущему запросу представлена ниже:

Джон Барт Конец пути

Конец пути: краткое содержание, описание и аннотация

Джон Барт: другие книги автора

Кто написал Конец пути? Узнайте фамилию, как зовут автора книги и список всех его произведений по сериям.

Джон Барт: Химера

Химера

Джон Барт: Плавучая опера

Плавучая опера

Джон Барт: Конец пути

Конец пути

Джон Барт: Всяко третье размышленье

Всяко третье размышленье

В течение 24 часов мы закроем доступ к нелегально размещенному контенту.

Джон Барт: Плавучая опера

Плавучая опера

libclub.ru: книга без обложки

libclub.ru: книга без обложки

libclub.ru: книга без обложки

libclub.ru: книга без обложки

Джон Барт: Всяко третье размышленье

Всяко третье размышленье

Соломон Барт: Стихотворения. 1915-1940 Проза. Письма Собрание сочинений

Стихотворения. 1915-1940 Проза. Письма Собрание сочинений

Джон Барт: Химера

Химера

Конец пути — читать онлайн бесплатно полную книгу (весь текст) целиком


Фото

В некотором смысле я Джейкоб Хорнер

В некотором смысле я Джейкоб Хорнер. За преподавание я взялся по совету Доктора; какое-то время я преподавал грамматику в Государственном учительском колледже Вайкомико, штат Мэриленд.

Доктор довел меня до некой терапевтической точки в соответствии с принятым изначально курсом (дело было в июне 1953 года), а потом, когда в один прекрасный день я приехал из Балтимора в Центр Ремобилизации, каковой находился в ту пору невдалеке от Вайкомико, он мне сказал:

— Джейкоб Хорнер, вы не должны больше сидеть без дела. Вам придется найти себе работу.

— Не то чтоб я бездельничал напропалую, — сказал я. — Нанимаюсь куда-нибудь время от времени, работаю.

Мы сидели в Комнате Директив и Консультаций этого самого Центра или, как было принято его называть. Фермы; на теперешней Ферме есть точно такая же, правда, это уже в Пенсильвании. Средних размеров комната, вроде гостиной в обычной квартире, только потолок гораздо выше. Простые беленые стены, на окнах подъемные жалюзи, обычно закрытые, и свет идет от круглой приспособы под самым потолком. Во всей комнате только два стула, белых, с прямыми спинками, друг против друга, в центре, и никакой другой мебели. Стулья стоят очень близко, так что коленями вы едва не упираетесь в колени консультанта.

Чувствовать себя свободно в Комнате Директив и Консультаций никак невозможно. Доктор садится прямо перед вами, слегка расставляет ноги, кладет руки на колени и немного наклоняется вперед. Откинуться назад, съехавши чуть-чуть по стулу, у вас не выйдет, потому что в этом случае ваши колени как раз упрутся в его. Закинуть ногу за ногу, на мужской ли, на женский манер, вас тоже не тянет: если на мужской, так, чтобы левая щиколотка лежала на правом колене, то ваша левая туфля коснется левой же штанины Доктора чуть выше колена и, вероятнее всего, испачкает его белые брюки; если на женский, так, чтобы левое колено покоилось на правом, то кончик вашей туфли уткнется в ту же самую штанину, только ниже, на голени. Сесть боком вам, конечно же, и в голову не придет, а стоит только попытаться расставить колени на тот же манер, что и Доктор, у вас немедленно возникнет пренеприятнейшее ощущение, что вы его копируете, обезьянничаете, словно у вас ничего своего за душой нет и не было. Ваша поза, следовательно (за вами сохраняется видимость свободы выбора, никто ведь не приказывает вам сидеть так, а не иначе, но выбора у вас, по сути, нет никакого, поскольку альтернативы все равно не существует), выглядит так: вы сидите, будто аршин проглотив, на белом стуле, ваша спина и ваши бедра составляют заданный формою стула прямой угол, вы держите ноги вместе, а бедра и голени составляют еще один прямой угол.

Положение рук — отдельная проблема, интересная сама по себе и, на свой лад, даже более сложная, хотя и не столь важная, ибо, куда их ни приткни, Доктора, вероятнее всего, никак задеть не выйдет. Вы можете делать с ними все, что вам заблагорассудится (исключая, естественно, желание опустить руки на колени, как явную имитацию его позы). Я, как правило, не оставляю их надолго в состоянии покоя, давая им на какое-то время застыть в одном удобном положении, а затем переводя в другое. Скрестить, упереть в бока, опустить; уцепиться пальцами за краешек сиденья, положить руки на бедра, или закинуть их за голову, или сплести пальцы на животе — таковы (со всеми возможными вариациями и промежуточными стадиями) основные вполне приемлемые позиции для рук, для ладоней и пальцев, и если я перевожу их из одной в другую, то данное перемещение не есть проявление нервозности или, по крайней мере, уже не есть — после первой полудюжины моих с Доктором встреч; это скорее признание того факта, что, когда перед тобой множество равно желанных возможностей, ни одна из них, буде ты отдашь ей предпочтение, надолго тебя не устроит перед лицом остального, равно желанного множества, хотя по сравнению с любой другой возможностью, если брать по отдельности, она ничуть не хуже.

Мне вдруг сейчас пришло в голову (то есть в 7.55 вечера, во вторник, 4 октября 1955 года, когда я все это пишу, наверху, в спальном блоке), что если принять последнее наблюдение за метафору, то как раз и выйдет история моей жизни в одной фразе — если быть точным, в последнем члене двойного номинативно-предикативного выражения, являющегося, в свою очередь, второй независимой частью этого более чем замысловатого сложносочиненного предложения. Ну, убедились, я и в самом деле преподавал грамматику.

Тут можно читать бесплатно Джон Барт - Конец пути. Жанр: Юмористическая проза издательство неизвестно, год неизвестен. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте knigi-for.me (knigi for me) или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.

Джон Барт - Конец пути

Джон Барт - Конец пути краткое содержание

Джон Барт - Конец пути - описание и краткое содержание, автор Джон Барт , читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки Kniga-for.me

Джон Барт - Конец пути читать онлайн бесплатно

В некотором смысле я Джейкоб Хорнер

В некотором смысле я Джейкоб Хорнер. За преподавание я взялся по совету Доктора; какое-то время я преподавал грамматику в Государственном учительском колледже Вайкомико, штат Мэриленд.

Доктор довел меня до некой терапевтической точки в соответствии с принятым изначально курсом (дело было в июне 1953 года), а потом, когда в один прекрасный день я приехал из Балтимора в Центр Ремобилизации, каковой находился в ту пору невдалеке от Вайкомико, он мне сказал:

— Джейкоб Хорнер, вы не должны больше сидеть без дела. Вам придется найти себе работу.

— Не то чтоб я бездельничал напропалую, — сказал я. — Нанимаюсь куда-нибудь время от времени, работаю.

Мы сидели в Комнате Директив и Консультаций этого самого Центра или, как было принято его называть. Фермы; на теперешней Ферме есть точно такая же, правда, это уже в Пенсильвании. Средних размеров комната, вроде гостиной в обычной квартире, только потолок гораздо выше. Простые беленые стены, на окнах подъемные жалюзи, обычно закрытые, и свет идет от круглой приспособы под самым потолком. Во всей комнате только два стула, белых, с прямыми спинками, друг против друга, в центре, и никакой другой мебели. Стулья стоят очень близко, так что коленями вы едва не упираетесь в колени консультанта.

Чувствовать себя свободно в Комнате Директив и Консультаций никак невозможно. Доктор садится прямо перед вами, слегка расставляет ноги, кладет руки на колени и немного наклоняется вперед. Откинуться назад, съехавши чуть-чуть по стулу, у вас не выйдет, потому что в этом случае ваши колени как раз упрутся в его. Закинуть ногу за ногу, на мужской ли, на женский манер, вас тоже не тянет: если на мужской, так, чтобы левая щиколотка лежала на правом колене, то ваша левая туфля коснется левой же штанины Доктора чуть выше колена и, вероятнее всего, испачкает его белые брюки; если на женский, так, чтобы левое колено покоилось на правом, то кончик вашей туфли уткнется в ту же самую штанину, только ниже, на голени. Сесть боком вам, конечно же, и в голову не придет, а стоит только попытаться расставить колени на тот же манер, что и Доктор, у вас немедленно возникнет пренеприятнейшее ощущение, что вы его копируете, обезьянничаете, словно у вас ничего своего за душой нет и не было. Ваша поза, следовательно (за вами сохраняется видимость свободы выбора, никто ведь не приказывает вам сидеть так, а не иначе, но выбора у вас, по сути, нет никакого, поскольку альтернативы все равно не существует), выглядит так: вы сидите, будто аршин проглотив, на белом стуле, ваша спина и ваши бедра составляют заданный формою стула прямой угол, вы держите ноги вместе, а бедра и голени составляют еще один прямой угол.

Положение рук — отдельная проблема, интересная сама по себе и, на свой лад, даже более сложная, хотя и не столь важная, ибо, куда их ни приткни, Доктора, вероятнее всего, никак задеть не выйдет. Вы можете делать с ними все, что вам заблагорассудится (исключая, естественно, желание опустить руки на колени, как явную имитацию его позы). Я, как правило, не оставляю их надолго в состоянии покоя, давая им на какое-то время застыть в одном удобном положении, а затем переводя в другое. Скрестить, упереть в бока, опустить; уцепиться пальцами за краешек сиденья, положить руки на бедра, или закинуть их за голову, или сплести пальцы на животе — таковы (со всеми возможными вариациями и промежуточными стадиями) основные вполне приемлемые позиции для рук, для ладоней и пальцев, и если я перевожу их из одной в другую, то данное перемещение не есть проявление нервозности или, по крайней мере, уже не есть — после первой полудюжины моих с Доктором встреч; это скорее признание того факта, что, когда перед тобой множество равно желанных возможностей, ни одна из них, буде ты отдашь ей предпочтение, надолго тебя не устроит перед лицом остального, равно желанного множества, хотя по сравнению с любой другой возможностью, если брать по отдельности, она ничуть не хуже.

Мне вдруг сейчас пришло в голову (то есть в 7.55 вечера, во вторник, 4 октября 1955 года, когда я все это пишу, наверху, в спальном блоке), что если принять последнее наблюдение за метафору, то как раз и выйдет история моей жизни в одной фразе — если быть точным, в последнем члене двойного номинативно-предикативного выражения, являющегося, в свою очередь, второй независимой частью этого более чем замысловатого сложносочиненного предложения. Ну, убедились, я и в самом деле преподавал грамматику.

Оно, в общем-то, и не предполагалось, что вы будете чувствовать себя свободно в Комнате Директив и Консультаций, потому что, в конце концов, вы приходили сюда не расслабляться, а за советом. Чувствуй вы себя совершенно свободно, советы Доктора вы стали бы принимать этак между делом, с ленцой, вроде как завтрак, который вам приносит в постель облаченный в ливрею слуга, то есть излишне критично — это взяв, а то отодвинувши в сторону, и ели бы столько, сколько вам хочется, не больше и не меньше. И, ясное дело, подобное состояние духа было бы в Комнате Директив и Консультаций абсолютно неуместным, поскольку здесь не кто-нибудь, а вы сами вверяли себя в руки Доктора; ваши желания подчинены его желаниям, а вовсе не наоборот; и совет дается вам не для того, чтобы ставить его под сомнение или даже просто обдумывать (сомнение есть дерзость явная; обдумывание же бессмысленно), а для того, чтобы ему следовать.

— Это совершенно неудовлетворительно, — сказал Доктор, имея в виду мое тогдашнее обыкновение работать только тогда, когда у меня кончались деньги, и браться в подобных случаях за первое, что подвернется под руку. — С этим пора кончать.

Он сделал паузу и принялся меня разглядывать — такое у него обыкновение, — гоняя сигару из угла в угол рта и показывая розовый испод языка.

— Отныне вам предстоит взяться за труд куда более осмысленный. Карьера, вы понимаете меня? Призвание. Дело всей жизни.

— И вы что-то там закончили. А специальность? История? Литература? Экономика?

— Искусства и науки.

— Вы что, специалист-универсал?

— Ну, не так чтобы совсем…

— Искусства и науки! А есть хоть что-нибудь на этом свете, что не являлось бы наукой или искусством? Вы изучали философию?

Читайте также: