Алла драбкина исключительный человек краткое содержание
Обновлено: 04.07.2024
Главный герой рассказа Сеня в недоумении, почему его никто не любит - ведь он себе самому кажется исключительно хорошим. Его неумение посмотреть посмотреть на себя объективно приводит его к одиночеству, с ним никто не хочет дружить.
1. "Разве я виноват, что меня отовсюду исключают?" - недоумевает Сеня, начиная рассказ о себе. Как вы думаете? Почему мальчика исключили из хора, из драмкружка, а в секции бокса объявили бойкот?
2. Права ли была пионервожатая, назвав Сеню предателем? По его мнению с ним поступили несправедливо: он ратовал "за правду искусства", никого не выдавал, верности не нарушал.
3. Почему Витька Длинный счёл важным не допустить Сеню в секцию бокса, за что он назвал его "хуже хулигана"?
4. Почему драку сильного Витьки со слабым Никаноровым руководитель секции бокса признал "по правилам"? Является ли правдой факт, изложенный Сеней ("дрался-то он со слабым"), правдой по существу?
6, Как вы думаете, найдутся ли желающие дружить с Сеней (он этого очень хочет)? Есть ли в нём качества, достойные уважения? Как вы отнесётесь к тому, кто протянет Сене руку дружбы и помощи?
7. Почему рассказ называется "Исключительный человек"? Как свою исключительность понимает герой, как её понимаете и оцениваете вы?
Отношения между людьми, конечно же, должны строиться на доверии, дружелюбии, уважении. К сожалению, находятся и те, кто способны на подлость. Подлец может совершить низкий поступок, не испытывая при этом угрызений совести в силу своей нравственной неразвитости, непонимания, что хорошо, а что — плохо. Обратимся за подтверждением сказанного к тексту Анны Драбкиной.
Через поступок главного героя автор показывает, что хитрить, подставлять других, считать себя лучшим низко и неприлично.
Итак, подло предавать, унижать, обманывать, оскорблять кого-либо. При общении с окружающими людьми нужно быть честным, порядочным, относиться к ним с уважением и добротой. ( 337 слов)
Внимание!
Если Вы заметили ошибку или опечатку, выделите текст и нажмите Ctrl+Enter.
Тем самым окажете неоценимую пользу проекту и другим читателям.
На одном из занятий нашего клуба мы познакомились с рассказом Аллы Вениаминовны Драбкиной "Исключительный человек". Читали ли вы этот рассказ? Если нет, то обязательно прочитайте.
А нужны ли нам такие ребята? Вы можете сказать, что нет. Но, что же делать, если они есть среди нас? Наверное, нужно помочь им. Да, именно помочь. Но как?
Во-первых, посоветовать быть добрее к людям. Во-вторых, не бросать дело, если что-нибудь не получается. В-третьих, выбрать кружок себе по душе и если взялся за дело, то доведи его до конца. Ведь недаром нас учит русская, народная пословица "Терпение и труд всё перетрут".
Алла Вениаминовна Драбкина
А вот эта книжка — для детей!
Прочитай ее, и ты почувствуешь, как писательнице важно понять тебя — своего героя. С каким удовольствием она спорит, выслушивает и высказывает тебе свое мнение.
Почему? Может быть, потому, что очень уважает тебя и считает, что от тебя многое зависит. Ведь если ты, мальчик или девочка, победишь ложь, несправедливость, зло, — значит, потом, в мире взрослых, одним настоящим человеком будет больше…
Весной отовсюду лезет трава. Была бы горсточка пыли да маленькое семечко. Трава пробивается из асфальта, сквозь расщелины камней, даже на крышах вырастает.
Весной Люська фантазирует больше обычного. Она выдумывает сны. Вот, например, она выдумала такое:
— А мне сегодня море снилось… Будто бы там большие-большие золотые рыбы… Им тесно в море друг от друга, не проплыть никак, они скребут бок о бок, и с них на берег летит чешуя — тоже золотая. А я стою на берегу — вся в золотой чешуе…
Все знают, что ничего подобного Люське не снилось, но ее никто не уличает — уж очень интересно у нее получается.
Тогда и другие ребята начинают выдумывать всякие сны. Лариса говорит, что ей снилось новое платье, ну точно такое, как у мамы, только маленькое, и все люди на улице будто бы падали в обморок, когда видели ее в этом новом платье.
Лешке, конечно, снится, что его взяли в сборную СССР по футболу вратарем и он принял головой одиннадцатиметровый.
И все же так, как у Люськи, у них не получается: слишком уж сны похожи на их дневные мечты. А Люська говорит:
Какой ей прок от рыбьей чешуи и дельфина? Разве что на некоторое время новая игра появляется — в дельфинов. Люська с Лешкой, конечно, дельфины: они так одеты, что им можно валяться на полу в коридоре и делать вид, что они плывут; а Лариса, конечно, русалка. Она увешивается тюлевыми занавесками и ходит на цыпочках.
Люська диктует, кто что должен делать и говорить. Лешка подчиняется — он вообще покладистый, а Лариса подчиняться не хочет. Ей обязательно надо, чтобы в каждой игре от ее красоты все в обморок падали.
Спорить с Ларисой Люська не умеет: у Ларисы голос громче и учится она на класс старше, чем Люська. Она всегда заставляет Лешку падать в обморок, а Лешка тысячу раз переспрашивает, что же он должен делать. И все порывается скакать на коне и строчить из пулемета, а Лариска злится.
Вообще, когда Люська и Лешка играют одни, без Ларисы, у них лучше получается. Они накидывают лассо на мустангов, охотятся на тигров и удавов, освобождают от рабства негров и лазают на пальмы за кокосовыми орехами. И не надо им никаких обмороков.
Но играть без Ларисы им приходится редко: все трое живут в одной квартире, и когда Лариса слышит, что они затеяли какую-нибудь игру, никакие силы не заставят ее усидеть в своей комнате. Вот и приходится Лешке падать в обморок, а Люське — быть слугой. А много ли выдумаешь, когда ты всего-навсего слуга?
Они живут в очень большой квартире с длинным узким коридором, обилием всяких ниш и кладовок. Днем почти все жильцы на работе — и квартира принадлежит им троим, можно бегать, шуметь и скакать как хочешь; вечером, когда все возвращаются, можно забраться в одну из ниш и рассказывать всякие истории. Лариса любит страшное, Лешка — про войну, а Люська рассказывает опять ни про что.
С приходом весны она начинает выдумывать, куда она поедет. Говорит, что их с мамой звали в Среднюю Азию, в гости, что там просто так растут персики и виноград, ползают умные черепахи и ходят хорошенькие ослики. Люська обещает привезти из Средней Азии целый чемодан черепах, чтобы растить и воспитывать их всей квартирой. Не только Лешка, но и Лариса загораются этой идеей и все спрашивают, купила ли Люська билет в Среднюю Азию.
Потом Люська меняет свое решение и собирается в тундру. В тундре живут шерстяные олени. Если у этих оленей отыскать ниточку и дернуть за нее, то всего оленя можно распустить, как старую варежку, и намотать на клубочек, а потом связать из него теплый свитер и шапочку с помпоном. Конечно же, она привезет всем по клубочку шерсти, чтобы связать одинаковые свитера и шапочки.
Но и в тундру Люська не едет…
Уже давно закончился учебный год, давно Ларисины родители заказали билеты на Черное море, а Лешкины — в деревню, только у Люськи нет никаких билетов, а маму до сих пор не пускают в отпуск.
— Ура! — говорит Лариса. — Я еду на Черное море. Уж я-то вдоволь насмотрюсь на этих твоих… как их там… дельфинов, наемся винограду, приеду вся загорелая, а волосы у меня выгорят и станут совсем как у блондинки… Уж тогда-то все упадут в обморок…
Люська молчит. Ей отвечать нечего. Но однажды… Это просто замечательный случай.
— Я познакомилась с Соломенным Человеком, — говорит она.
— Как это — с Соломенным?
— Ну, жги, — сказала Лариса.
— Зачем? У меня еще нет настоящего желания. Когда придумаю — сожгу…
Так Лариса и укатила ни с чем на свое Черное море.
Зато Люська с Лешкой долго играли в Соломенного Человека и в разные желания.
Они очень подружились за это время: вместе читали, ходили в Таврический сад ловить тритонов. Ловили — и тут же отпускали. Так Люська придумала, чтобы отпускать.
— Это ты думаешь, что они маленькие и слабые, — шептала она, — а вот увидишь — случится с тобой что-нибудь, и они тебе помогут. Они умные, они все понимают…
Лешка слушал, раскрыв рот, и отпускал тритонов назад, в пруд… Потом они шли домой по расплавленному асфальту и видели, как от жары дрожит воздух.
— Я скоро уеду, — начинал было Лешка, но сразу же замолкал. Ему не хотелось дразнить Люську, ведь она уже даже перестала выдумывать про тундру и Среднюю Азию.
Хороший человек Лешка, с ним можно дружить. Каждый раз, умываясь на ночь из-под одного крана, они договариваются, что будут дружить всю жизнь. А чтобы это вышло верней, жмут друг другу руку, а потом разбивают. Люська говорит, что это просто необходимо для поддержания дружбы.
Иногда они, крепко взявшись за руки, кружатся в прихожей до полного изнеможения, а потом валятся в разные стороны и хохочут.
— Жалко, что ты не можешь поехать со мной в деревню, — говорит Лешка.
— Ничего, — утешает его Люська, — ты только обязательно привези мне маленького воробушка или лучше вороненка: его можно научить говорить…
— Мы назовем его Карл…
— Мы будем носить его с собой в школу…
— Ага. И научим подсказывать…
— Ну конечно, вороненок маленький, его никто и не заметит…
— Ты обязательно привези вороненка…
Очень одиноко стало Люське, когда Лешка уехал. Конечно, можно было ходить в городской пионерский лагерь, но Люське там не понравилось. Мальчишки попались какие-то злые, только и норовят стукнуть. Давать сдачи Люська не умеет — приходится убегать, а кому это приятно?
Алла Драбкина - . и чуть впереди краткое содержание
Журнальный вариант. Звезда, 1973, № 3,
Компиляция обложки - babaJga
. и чуть впереди - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
— Песнями не надоел?
Вот подошли статные и красивые родители Сережи Муромцева.
— Девочка, где тут найти Марию Игоревну Ярошенко, вожатую третьего отряда?
Засмеялись и отошли, взявшись за руки…
— Я мать Гущиных, стало быть. — От женщины несло перегаром. Рядом жались братья Гущины. Мужичонка, который с ней пришел, топтался неподалеку. К ребятам он явно никакого отношения не имел.
В страшном напряжении замерло лицо старшего Гущина, маленький к нему прижимался.
Вот она, тайна братьев. Старший смотрел на мать с жалостью и стыдом.
— Ты с ними не церемонься, — еле плела женщина, — за одного битого двух небитых дают.
Маше хотелось ее ударить или сказать, чтобы уходила, не смела являться к детям в таком виде, но лицо старшего Гущина ее остановило. Ведь он любил мать, вот что. Мучился, стыдился за нее, но любил.
— У вас чудесные дети, — сказала она, — за что же их бить. Это мои первые помощники.
Тревога сходила с лица старшего. Он смотрел на Машу с признательностью, он смотрел даже тогда, когда уходил вслед за матерью. Оборачивался и смотрел.
…К троим родители не приехали. Женька Лобанов даже не подходил к воротам.
— Женя, твоих еще нет?
— Папе разрешили завтра. У него операция.
— У меня нет мамы.
Вот ляпнула. Женька отошел, уныло насвистывая.
Андрюшка и Ленька висели на заборе. Маша знала, что у одного есть какая-то тетка, а у другого — какая-то сестра. Было похоже, что они не приедут. А мальчишки всё висели на заборе и ждали.
Как ни странно, Маша тоже ждала родителей. Правда, она сама запретила им приезжать, а теперь вдруг пожалела об этом. Детям было не до нее, а это ужасно, когда вдруг ты оказываешься никому не нужна.
Хорошо, что скоро всех пригласили в клуб на концерт.
Концерт как концерт, точно такие же концерты бывали в пионерских лагерях, когда Маша сама еще была пионеркой. Пирамиды, акробатические этюды; басни, которые один читает, а другой, спрятавшись за его спиной, сопровождает жестами; пионерские песни.
Мама Верки Сучковой от смеху даже сползла со стула.
(Маша тотчас представила, о чем будет идти речь на следующем педсовете, и заранее покрылась холодным потом.)
Когда ведущий, мальчик из первого отряда, заикнулся было, что концерт окончен, на сцену бочком вылез Андрюшка Новиков.
— Только всё родителям да родителям, — пробурчал он. — Наш отряд сейчас исполнит песню для Марии Игоревны…
Со всего зала на сцену поспешно запрыгали белые рубашки и алые галстуки. Выстроились мгновенно (репетировали, что ли?), смотрели серьезно и торжественно. Даже Витька Шорохов не паясничал, начал запев спокойно и отчетливо:
В запыленной рамке из багета
Над моей кроватью на стене
Часто улыбается с портрета
Большеглазый русый парень мне.
Мой старый, мой старший,
Мой славный вожатый,
Горячее сердце в груди,
Тебя не забыли твои пацанята,
Как прежде, ты рядом
И чуть впереди…
На Машу оборачивались. Вначале те, кто ее уже знал, потом и другие.
Она чувствовала, как на ее лице стынет улыбка, что сейчас она не выдержит, сорвется и заплачет.
Тебя не забудут твои пацанята,
Как прежде, ты рядом
И чуть впереди…
Из зала она выскочила самая первая.
…За обедом никто не ел. На столе, за которым сидели Андрюшка и Ленька, стояло двадцать порций компота. Видно, родители уже успели напичкать ребят, и те великодушно уступили свои компоты Андрюшке и Леньке. Те грустно осушали стакан за стаканом.
Тихий час был отменен. Родителям разрешили увести ребят с территории. Ленька и Андрюшка заняли свой пост на заборе. Они всё еще на что-то надеялись. Женька слонялся по опустевшему лагерю и свистел.
Виктор Михалыч уныло закидывал мяч в баскетбольную корзину.
— Виктор Михалыч, дай пятерку до получки, — попросила Маша.
— Только трешка есть. А зачем тебе?
— Надо. Давай трешку, у меня тоже есть около того.
Маша взяла деньги, направилась было к главным воротам, но не захотела, чтобы ее увидели Андрюшка и Ленька, решила выйти через другие.
Опять встретился Женька Лобанов.
— Хочешь, идем со мной, — сказала Маша. — До магазина.
— Идемте, — пожал он плечами.
В последнее время с ним уже можно было разговаривать, как с другими. Конечно, в восторге от нее Женька не был, но все же не так уж дичился.
— Искупаться дадите? — спросил он.
— Сначала сходим в магазин, потом вернемся, возьмем с собой Андрея и Леню и тогда искупаемся.
— Идет, — вяло ответил Женька.
Маша с горечью подумала, что он совсем не обрадовался.
Он не может, как другие, пригласить ее танцевать. Он не может каждую секунду не следить за ней. И даже тогда… Тогда. После футбола. Когда вожатые лагеря играли против другого лагеря и Виктор Михалыч, весь взмыленный, лежал на траве, положив голову ей на колени. Почему никто не обратил на это внимания, а Женька сжимал до скрипа зубы, чтобы не заплакать? И все-таки смотрел на нее. Эта несчастная царапина, и то зажила. Может, порезаться еще раз?
Читайте также: