Ахиезер а с россия критика исторического опыта краткое содержание
Обновлено: 05.07.2024
ОТ АВТОРА (К изданию 1991 года)
Катастрофы человеческой истории далеко не всегда давали импульс людям, чтобы они оглянулись, переоценили события, самих себя, свои поступки, попытались предотвратить возможность новых ужасов, гибели, разрушений. Достаточно вспомнить пассивность реакции Руси на разгром при реке Калке в 1223 году. Это событие не было воспринято ни как симптом приближающегося нашествия, ни как сигнал для активизации сил, способных оказать ему сопротивление. Люди проявляют подчас поразительно мало интереса к знакам надвигающихся катастроф. Сегодня, когда приближение апокалипсического конца кажется физически ощутимым, необходимо изменить отношение к истории. История — это культурный текст, написанный самими людьми. Его надо уметь читать. От искусства этого чтения зависит возможность выявления опасности, угрожающей обществу, понимание того, что следует, а чего не следует делать, чтобы ее избежать.
Россия XX века неоднократно изумляла мир: то неслыханными злодеяниями, чудовищным по своим масштабам самоистреблением, то перестройкой — этой столь же неслыханной попыткой почти моментального перехода на рельсы нормальной органичной жизни в содружестве народов.
Анализ истории страны показывает, что для нее характерны периодические резкие глобальные, т. е. охватывающие все общество, повороты в системе ценностей, периодические попытки повернуться спиной к своему вчерашнему опыту, к своим царям и вождям, с тем чтобы то ли прорваться к будущему, то ли вернуться к позавчерашнему дню. Крутые повороты трижды вызывали национальные катастрофы — гибель значительной части населения. В других случаях крутые виражи не приводили к разрушительным результатам и, казалось, наоборот, давали новый импульс жизни общества, стимулировали массовую творческую энергию. Тем не менее они всегда несли лишь временный позитивный эффект, оказывались средством накапливания сил для нового поворота.
В этих периодических зигзагах есть некоторая скрытая закономерность. Ее выявление должно помочь пониманию, что попытки кардинальных изменений в жизни страны не есть чудо, результат случайных движений души того или иного правителя государства, но являются звеном сложного противоречивого социокультурного процесса. Хаотические виражи на пути России можно рассматривать как сигналы, идущие из метафизических глубин человеческой истории, которые достигли в стране особой интенсивности. Изломы русской истории, подобно обнажившимся геологическим пластам, могут высветить то, что, может быть, в иных формах и с иной остротой характерно и для других стран и народов.
Анализ механизма этих поворотов имеет особенно важное значение для сегодняшней ситуации в стране. В свете прошлого перестройка теряет свою уникальность: она предстает как один из радикальных сдвигов в истории страны, который, как показывает опыт истории, чреват самоотрицанием. Однако перестройку нельзя свести к историческим прецедентам, так же как и ограничить ее ролью тривиального поворота в длинной череде имевших место подобных же сдвигов на протяжении советской истории. Перестройкой завершается целый цикл поворотов, это делает нынешний этап истории России специфической критической точкой истории страны, а возможно, и человечества.
А. Ахиезер (1991 г).
ОТ АВТОРА (К настоящему изданию)
Сегодня высокие темпы исторического развития с принудительной силой навязывают представления, что история приходит к нам не только через труды историков, которые теоретически воспроизводят исторический процесс, собирая по крупицам исторические факты. Она врывается в наши дома не только через телевизор, но подчас ломая двери и стены, составляет содержание повседневной жизни каждого из нас. История всегда с нами, хотя люди часто, погружаясь в сиюминутную повседневность, забывают об исторической реальности. Уже после выхода первого издания произошла четвертая в истории страны катастрофа. За короткий промежуток времени история сделала новый гигантский виток, что дает новое основание для углубленного объяснения, понимания прошлого и будущего страны. Сегодня Россия оказалась во власти мощного вала локализма, разрушившего высшие центры власти. СССР исчез, возникло новое геополитическое пространство. Этот процесс привел к образованию новых государств, которые начали искать свои исторические пути на основе собственного исторического опыта.
Россия вновь разметала ненавистное начальство и сегодня, в состоянии разрухи, мучительно перебирает, опробует свои старые мифы. Общество вступило в новый период, исполненное апокалипсических ожиданий. Новый поворот истории требует от страны новых усилий, направленных на выявление ранее скрытых от общества его собственных реальностей. Как бы ни были трагичны для людей резкие исторические изменения, они дают основание для поиска внутренней критики общества, тех процессов, которые могли бы отвести страну от края пропасти, обеспечить ее органичное гуманистическое развитие.
Перебор вариантов показывает, что возможностей здесь не так уж и много: на некотором уровне абстракции они фактически могут быть сведены к тому или иному варианту циклической динамики либо к линейным изменениям прогрессивного или регрессивного характера. А. Ахиезер показывает, что социокультурная динамика России есть динамика размыкания циклов, постоянно усложняемая неуклонно пробивающимся сквозь циклическую логику линейным прогрессивным движением. Возможно, такова в некотором общем смысле динамика большинства обществ, и различия наблюдаются лишь в соотношении, мере цикличности и линейного развития. Если в традиционных обществах, стабильных и малодинамичных, доминируют циклы, а в их верованиях, идеологиях, мифах, религиях господствуют идеи вечного возвращения, круга времен, то в нетрадиционных обществах вперед выдвинулась идея линейного времени. Как известно, это и есть идея истории, исторического времени, которая начала утверждать себя уже в христианстве. Идея циклов в этих обществах также сохранила свое влияние, но была подчинена идее прогресса.
Россия сочетает оба типа динамики — циклический и линейный, но господствует в обществе модифицированный инверсионный цикл, восстанавливающий вновь то, что уже было, однако восстанавливающий лишь в некотором смысле, лишь отчасти, ограниченно и неполно.
Автор описывает два законченных цикла российской истории и начало третьего, в который общество, по его мнению, вступило после августовских событий 1991 года. Каждый из циклов включает семь этапов. Они формировались взаимопереходами нравственных систем, реализовавшими себя в массовых социальных процессах. Одной из форм раскола является раскол между циклической формой исторических изменений и прогрессом. История страны может быть рассмотрена как результат их взаиморазрушающих и взаимопроникающих отношений.
Первый цикл — от начала российской государственности до Октября 1917 года. Второй включает советский период до гибели СССР.
До сих пор среди специалистов нет единства по вопросу о преемственности между дооктябрьской и советской историей. Наблюдается поляризация мнений, начиная от утверждения о полном разрыве между царской и советской Россией вплоть до утверждения, что они — суть одно и то же. Автор считает ограниченными обе точки зрения. Он говорит о подобии циклов русской истории, но подобие дооктябрьского и советского циклов структурное: общей остается логика изменений, последовательность этапов, типы политической культуры, принятия решений. Вместе с тем значительные качественные изменения касаются и социального, и технологического, и культурного, и нравственного факторов общественной жизни. В книге показано, как общество мучительно отходит от синкретизма, какие сдвиги в народной почве приносят ее изменения от преимущественно доиндустриальной крестьянской к маргинальной полукрестьянской–полугородской. А. Ахиезер рассматривает историю России как непрерывно развивающийся процесс. Он не только не отождествляет циклы, но признает наличие общих сдвигов, имеющих решающее значение с точки зрения развития общества. Таким сдвигом является в первую очередь дальнейшее укоренение утилитарной нравственности в стране. Процессы модернизации, массовый утилитаризм, отражающийся на поведении социальных групп, личности, возможности современных средств массовой коммуникации динамизируют, ускоряют время протекания циклов, их отдельных этапов, 74 годам советской истории отвечает весь предшествующий период развития России.
Структурное подобие между соответствующими этапами — в совпадении их нравственных оснований. Но важнее не сходства, а различия. Одним из чрезвычайно важных для конкретной истории различий, считает А. Ахиезер, являются противоположные ценностные ориентации в началах соответствующих циклов. Так, если второй цикл (советский) начался с ведущей ориентации на интернационализм и архаичную уравнительную справедливость, причем имело место массовое озлобление народа, стремление к захвату собственности, то нынешний, третий период утверждает ценности либерализма, демократии, религиозной нравственности, дает согласие на социальную дифференциацию, рынок. В более абстрактной форме можно говорить, что наряду с преемственностью и элементами циклического развития здесь наблюдается несомненный прогресс. В этом смысле даже, казалось бы, элементы, указывающие на возрождение давно ушедшего (монархические идеи, возрождение казачества, других традиционных укладов), — видимо, не более чем нынешние приметы. Все дело, конечно, в том, что возвращается: системообразующие, важнейшие основания традиционных укладов, основополагающие элементы социального порядка или элементы, имеющие второстепенное значение, не определяющие хозяйственного, политического, нравственного поведения. Важен и масштаб возвращаемого: подхвачены реставрационные идеи всем обществом, его значимой частью, или незначительным числом людей и т. д.
Существует много методов разработки прогнозов. Социокультурный прогноз — весьма необычный вид прогноза. Обычно прогнозирование охватывает некоторые отдельные, зримые результаты деятельности общества, которые можно измерить, экстраполировать с теми или иными поправками на будущее. Социокультурное прогнозирование касается святая святых: его объект — общество в целом. Но общество — это общественный или социальный субъект, как можно прогнозировать действия тех, кто обладает свободой воли? Своеобразие социокультурного прогноза в том, что он осмысляет не результаты деятельности субъекта, но его внутренние движущие силы, способности и возможности развиваться, изменяться, преобразовывать себя, т. е. функции изменяющегося общественного субъекта.
Оригинальность подхода А. Ахиезера состояла в том, что он шел не вперед, в туманное, не имеющее опоры и очертаний будущее, но назад, глубже и глубже, к началам российской истории. Философ, экономист и социолог превратился в историка. Подушные подати, манифесты Е. Пугачева, самозванцы на Руси, реформы П. Д. Киселева и П. А. Столыпина, замыслы Н. С. Мордвинова и деятельность М. М. Сперанского, наказы декабристов, церковный раскол, сочинения протопопа Аввакума, вече древних городов, крепостные фабрики Демидовых, крестьянские волнения и многочисленные слухи — слухи о подмененном царевиче, царе–Антихристе, стране Беловодье и т. д. — все это волновало и находило свое место в его теории. Мятежники и сановники, реформаторы и последовательно-твердые бюрократы, анархисты и государственники — жизнь общества развертывалась как невероятная по своим масштабам, своевольная прихотливая стихия, где одна случайность сменяла другую. Не было единого смысла и точки, в которую стягивалось бы все это бесконечное многообразие. Оно жило и пульсировало, двигалось и растворялось. За всем этим подспудно угадывался какой–то ритм, и в историческом прошлом А. Ахиезер увидел контуры структуры. Модифицированный инверсионный цикл (так он назвал эту структуру) представлял собой колебательный процесс, включающий изменения важнейших параметров общества — культурных, социальных и нравственных. Расколотость общества, слабость срединной культуры и соответствующих ей форм мышления привели к тому, что каждый новый поворот кривой выступал отрицанием предыдущего — обрывом части культурного опыта, традиций; подчас он оборачивался катастрофой, массовой гибелью людей, разрушением государства. И увиденная в прошлом структура помогла заглянуть в будущее.
Для России как страны, безоговорочно и давно преодолевшей стадию традиционной цивилизации, основное содержание прогнозирования — в рассмотрении не тождества или сходства, но различий между соответствующими этапами разных циклов. Иными словами, следует искать сущностные различия между, например, Киевской Русью, временем от октября 1917 до середины 1918 года и современностью (начиная с 1991 года), хотя их и объединяет господство соборной нравственности.
При всей абстрактности такого метода прогнозирования он позволяет — в чем и есть сила всякого масштабного видения — не запутаться в деталях, упростить общую картину, выделив основные тенденции. Уже в 1979 году можно было видеть много конкретных явлений повседневной жизни, свидетельствовавших, что массы людей, сбрасывая с себя остатки тоталитаризма, стали утверждать свою личную свободу. Одновременно это означало нарастание опасности распада, которую нельзя отсечь, ибо она внутри каждой клеточки хозяйственной организации, внутри каждого человека. В тот же момент автор делал попытку развить методологические требования к неизбежным реформаторам. Среди них — необходимость анализировать прежде всего сдвиги в массовых нравственных идеалах для определения возможности общества преодолеть рамки промежуточной цивилизации, уделять первостепенное внимание анализу изменений в характере и проявлениях утилитарной нравственности, так как именно от того, какой из типов утилитаризма возобладает (умеренный, потребительски–грабительский или развитой — производительный), зависит облик и сущность нового общества.
РАСКОЛОТОЕ ОБЩЕСТВО: ПУТЬ И СУДЬБА РОССИИ В СОЦИОКУЛЬТУРНОЙ ТЕОРИИ АЛЕКСАНДРА АХИЕЗЕРА
РАСКОЛОТОЕ ОБЩЕСТВО: ПУТЬ И СУДЬБА РОССИИ В СОЦИОКУЛЬТУРНОЙ ТЕОРИИ АЛЕКСАНДРА АХИЕЗЕРА Нам давно нужна теория, которая дала бы достаточно ясное понимание того, кто мы есть, что с нами происходит, куда мы идем и что с нами может стать, если мы не переменимся и будем и далее
2. Виктор Шкловский и маятник обновления
Маятник Эдгара По
Маятник Эдгара По Радушна смерть, к ней всем открыты двери… Джон Марстон Взявшись за кошмарные истории По, я действовал тем же манером, как и в случаях с Гёте, Достоевским или Шекспиром, то есть, в согласии с принципами иноформного анализа текста, предполагающего опору на
Автор знакомит читателя со своим видением истории России: со времен становления государственности до перестройки в СССР, а также рассуждает о перспективах и дальнейших путях развития страны.
Ахиезер придерживается убеждения, что исторически российским обществом управляют закономерности, которые сложно уловить при рассмотрении каждого отдельно взятого периода. В основе любых кардинальных изменений лежит сложный социокультурный процесс. Именно он, а вовсе не стечение обстоятельств и не волеизъявления сильных мира сего обеспечивает развитие государства.
Александр Ахиезер уверен, что только стремление общества к переосмыслению своих действий, истории и культуры, а также способность к самокритике могут обеспечить дальнейшее процветание страны.
Часть I
Соборность, начало и крах государственности
Во времена становления древнерусской государственности в обществе был широко распространен вечевой идеал, при этом любые проявления авторитарности длительное время игнорировались. Однако в дальнейшем, по мере возрастания обособленности семей, каждая ячейка начала отстаивать собственные интересы. Это привело к ослаблению единства общин. Наметился переход власти от общинных старейшин к главам семейств и старшим членам родственных союзов.
Для общественного строя того времени процесс возникновения государственности грозил осложнением социальной обстановки, в связи с чем позитивным стремлением представлялась соборность. Однако вечевой тенденции противопоставлялась власть феодалов. Для сохранения устойчивой системы было необходимо организовать княжескую власть таким образом, чтобы она не выходила за рамки соборного идеала.
Создать прочную государственность на Руси так и не удалось. Ахиезер придерживается мнения, что причиной этому стала недостаточная эффективность соборного идеала в условиях большого количества общин.
Также данная книга доступна ещё в библиотеке. Запишись сразу в несколько библиотек и получай книги намного быстрее.
Перейти к аудиокниге
Посоветуйте книгу друзьям! Друзьям – скидка 10%, вам – рубли
По вашей ссылке друзья получат скидку 10% на эту книгу, а вы будете получать 10% от стоимости их покупок на свой счет ЛитРес. Подробнее
- Объем: 27 стр. 1 иллюстрация
- Жанр:и стория России, к ультурология, н аучно-популярная литература, с оциология
- Теги:б удущее России, з акономерности исторического развития, и сторические исследования, и сторические теории, к раткое изложение, р азвитие общества, р азвитие России, р оссийское обществоРедактировать
Россия: критика исторического опыта
Александр Самойлович Ахиезер
Обязательное чтение для образованного человека
Введение
Выявляя закономерности российской истории, автор доказывает, что попытки кардинальных изменений в жизни страны не случайны и являются частью сложного социокультурного процесса, а не результатом политической воли или внешних обстоятельств. Основу этого процесса составляет способность людей осознавать и критически оценивать свои действия, культуру и историю. От того, насколько в обществе развита способность к самокритике и самоизменению, зависит его дальнейшее развитие. Такой подход в корне отличается от общепринятого толкования российской истории и заставляет пересмотреть представления о пути и судьбе России, ее современных проблемах и ее будущем. Он дает обществу шанс научиться анализировать исторический опыт, чтобы своевременно выявлять угрожающие процессы и противостоять разрушительным силам истории.
1. Элементы самобытности российского общества
Ответ на вопрос, почему происходят те или иные события в истории страны, следует начинать с характеристики субъекта этой истории, т. е. общества. Российское общество характеризуется рядом феноменов, которые на каждом из этапов в большей или в меньшей степени отражали его социокультурную специфику. Речь идет о наиболее устойчивых признаках, зародившихся в древности и прошедших через века исторического развития.
1.1. Нравственная основа общества и народный менталитет
Решающим фактором для развития общества, определяющим его историческую динамику, является не развитие экономики, техники или технологии, а изменение нравственного основания. Нравственность является основой и изменчивой формой любой культуры, объединяющим общество элементом и программой его развития.
С древних времен единственной формой российской нравственности и, следовательно, основой российской культуры был вечевой идеал. Поочередная смена двух составляющих его противоположностей – соборности и авторитарности – и представляет собой содержание и эволюцию общественной жизни в России.
Вечевой идеал – нравственный идеал традиционной цивилизации, который лежит в основе жизни славян до появления государства и является исходной точкой их дальнейшего развития. Идеал ориентирован на сохранение замкнутых локальных сообществ: патриархальной семьи, общины, рода и т. д.
Синкретизм – древнейший принцип социальной и культурной жизни, основанный на стремлении слиться с важными для человека природными и социальными явлениями (космосом, общиной, первым лицом, тотемом и т. д.); в широком смысле – стремление вернуться к прошлому.
Существуя в рамках общины – структурообразующего элемента общественной жизни в России, – личность идентифицировала себя с целым и следовала обычаям, принятым в локальном сообществе. Человек подчинялся большинству и опасался проявлять инициативу. Любая собственная активность воспринималась им как результат внешней силы, в частности – воли первого лица.
Экстраполяция субкультуры древнего сельского мира общины и ее архаичных ценностей на растущее общество привела к распространению ее принципов на все государство. Сформировалось главенствующее мировоззрение, в котором прошлое господствовало над будущим, а статика – над динамикой. Для урегулирования конфликтов использовались проверенные решения прошлого, любые ценности сообществ среднего уровня отвергались, народ стремился к уравнительности и сохранению натурального хозяйства.
Манихейство – подход к миру на основе абсолютизации противопоставления добра и зла: враждебного внешнего мира и единственно возможной Правды внутреннего мира.
Критика прошлого опыта была недостаточной для переосмысления народом самого себя и качественного скачка в общественном развитии. Менталитет остался крепостным даже после реформы 1861 г., которая отменила лишь государственное крепостничество, но не затронула крепостничество внутри общины. В модифицированном виде оно существовало и в советский период, когда каждый член общества был обязан подчиняться решениям вышестоящих, партийных инстанций, был привязан к месту жительства и работы. Точно так же и община (сначала в форме родовой, затем крестьянской поземельной, а потом в виде колхозов и совхозов) сохранилась на протяжении всей истории, не изменив своей сути, несмотря на попытки ее адаптации для существования в рамках государства.
Несмотря на несоответствие современному этапу развития общества, указанные характеристики в той или иной форме могут присутствовать и в современном общественном сознании.
Читайте также: