Субкультура пожилых людей сообщение

Обновлено: 06.07.2024

Материал данной статьи направлен на раскрытие интерпретации образа типичного представителя пожилого поколения современной постиндустриальной информационной эпохи. В частности, проведен сравнительный анализ поведения пожилых людей западного и восточного типов ментальности, для которых характерен определенный набор стереотипов и предрассудков. В результате трансформации социальной реальности повсеместно наблюдаются антагонистические умонастроения среди приверженцев советской идеологии, составляющих основную массу старшего поколения, в связи с чем возникает необходимость формирования целостного представления об образе современного пожилого человека.

Ключевые слова: пожилое поколение, современная информационная эпоха, общество потребления, идеология, социальная реальность.

Kuziner E.N.

ORCID: 0000-0002-1825-0097, Postgraduate student, Herzen Russian State Pedagogical University

MODERN IMAGE OF AN ELDER MAN: SOCIOLOGICAL ASPECT

Abstract

This paper is aimed at revealing the interpretation of the image of a typical representative of the elder generation of the modern post-industrial informational age. In particular, a comparative analysis of the behavior of elderly people with the western and eastern types of mentality, which are characterised by a certain set of stereotypes and prejudices. As a result of the social reality transformation, antagonistic attitudes among adherents of Soviet ideology that make up the bulk of the older generation are observed everywhere, and it is therefore necessary to form a holistic view of the image of the modern elderly person.

Keywords: elderly people, modern informational age, consumer society, ideology, social reality.

Одной из проблем социологии старости является определение пожилого возраста. Существует несколько концепций. С точки зрения медицины, существует биологический возраст, определяющий физиологические изменения, происходящие с человеком. Так, Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) считает, что человек в возрасте с 60 до 75 лет считается пожилым, с 77 до 90 – старым, с наступлением 90 лет начинается период долголетия [3].

Таким образом, увеличивающая социальная дистанция между пожилыми людьми и другими поколениями, вызванная негативными установками, социальными стереотипами, маргинализирует пожилых людей, десоциализирует их.

Список литературы / References:

Список литературы на английском языке / References in English

Хотя интеракционистская теория и заявляет о необходимости исследования проблем пожилого возраста, однако она не разра­ботала каких-либо существенных или основательных подходов в этом направлении. Однако нельзя сбрасывать со счетов теорию субкультуры для пожилого возраста, предложенную английским социологом Роузом [Rose A.M., 1965], который пришел к выводу

о том, что представители небольших социальных групп, обладаю­щие своей собственной субкультурой, больше взаимодействуют друг с другом, чем с другими членами общества. Социальная жизнь Англии, например, являет собой блестящий пример традиций, способствующих развитию субкультур. Так, в преддверии близкой отставки или ухода на пенсию люди объединяются на основе об­щности интересов при одновременном ослаблении семейных кон­тактов. Развитие сети социальных услуг, предоставляемых преста­релым, усиливает тенденцию к формированию групп субкульту­ры и снижает их зависимость от членов семьи.

Последней на схеме изображена субкультура пожилых людей (пятая). Главная черта этой культуры состоит в том, что люди, к ней принадлежащие, обладают возможностью отождествлять обобщенный идеал человека со своей собственной жизнью. Знаменитый старческий эгоизм проявляется в том, что они склонны считать обоснованным и истинным проявлением жизни и качеств человека только известные им лично, то есть обобщают сущностные качества человека и жизни по представленности их в собственном опыте. Это увеличивает язов с другими субкультурами, которые ориентированы не только на опыт личных переживаний, но и на других людей.

Практически типичной чертой субкультуры пожилых людей становится персонификация идеала человека в собственном Я. Именно это, вероятно, способствовало и способствует тому, что пожилой возраст человека естественно отождествляют с возрастом мудрости, хотя, как мы уже отмечали в первых главах, сегодня эта тождественность (одно из следствий научно-технической революции) вовсе не воспринимается как очевидная.

Встреча с таким человеком становится событием, тем чудом, право на которое имеет каждый человек.

Сложнейшее понятие чуда можно, по мнению А.Ф.Лосева, конкретизировать по следующим направлениям: 1) чудо всегда есть оценка личности и для личности, то есть взаимоотношение разных планов действительности - плана персонализированной личности и плана целей личности идеальной; 2) чудо и совершается как взаимодействие двух планов в одном психологическом пространстве: 3) в чуде встречается личность сама по себе, как идея, как принцип, как смысл и реальное, персонифицированное, историческое ее осуществление; 4) оба эти проявления отождествляются в неделимом образе, и возможно это потому, что есть третье, благодаря чему возможно объединение. А.Ф.Лосев называет его подлинным первообразом, чистой парадигмой, идеальной выполненностью отвлеченной идеи. Он считает, что раз есть идея и ее воплощение, то возможны разные степени ее воплощения; это я пыталась показать, описывая разные варианты персонификации сущностных характеристик человека в разных субкультурах: от конкретного предмета до собственного Я.

О младенцах в возратсе от 0 до 2 лет.


О малышах написано так много и так серьезно, что я решила как можно меньше использовать научную терминологию, чтобы попытаться (хотя бы чуть-чуть) передать чудо появления на свет нового человека.
Замечательные, тонкие и умные исследования и наблюдения отечественных и зарубежных психологов дают возможность осмысливать и сопоставлять жизненные факты и наблюдения логики индивидуального развития. При написании этой главы я пользовалась данными Л.С.Выготского, М.И.Лисиной, Д.Б.Эль-конина, А. В. Запорожца, Л.А-Венгера, Э.Эриксона, СЛупан, А.Валлона, Ж-Пиаже и множества других авторов, которые с любовью и вниманием изучали младенческий возраст.
Мир, в котором будет жить ребенок, создан трудом людей. В каждом простом предмете, с которым ему предстоит научиться обращаться, — опыт человечества, его история. Пусть это обычный предмет домашнего обихода — ложка, чашка, платок, ботинок, — в них тоже заключается человеческое действие, которое недоступно никакому животному. Более сложные предметы культуры — это идеи, ценности человечества, это мир чувств и разума, которым тоже надо научиться, овладеть ими, чтобы быть потом способным к творчеству, к созданию нового.
Сами по себе предметы культуры обладают разными свойствами: у них есть цвет, запах, вкус, они прочны или хрупки, плавают или тонут, и так далее, и тому подобное. Их можно применять с разной целью — той же ложкой можно не только есть, но и подтянуть к себе далеко лежащий предмет, ею можно копать землю, ее можно сломать, разогреть на огне и тому подобное. Среди этих действий есть много таких, которые не отвечают прямому культурному назначению ложки, и в этом смысле делают ее похожей на природные предметы — палки, ветки, камни.
Такая многозначность есть у всех предметов, созданных человеком. Их можно использовать в соответствии с их физическими, химическими, вкусовыми и другими свойствами, но эти свойства могут не совпадать с тем общественным назначением, которое есть у каждого предмета. При случае и хрустальной вазой можно забить гвоздь, но это не соответствует ее назначению. Книгу можно тоже порвать, но мы останавливаем малыша, когда он это делает: книга предназначена для чтения.
Это назначение предметов — как материальных, так и идеальных, — ребенок познает только во взаимодействии с другими людьми, только человек может раскрыть истинное человеческое назначение слова, движений, действий с предметами. Только человек, взрослый человек может научить ребенка одеваться, есть ложкой, говорить на родном и иностранном языках, различать значение разных человеческих движений, жестов (предупреждение, угроза, радость, внимание и так далее).
Без взрослого человека, если ребенок сам познает предметы и их свойства, он только случайно "откроет" их общественные свойства и их общественное значение. Вероятность такого открытия очень невелика. В абсолютном большинстве случаев ребенок наедине с предметом будет использовать только его случайные свойства. Малыш, которому дали в руки часы отца, задорно колотит их о перила кроватки. Без взрослого, без его отношения к предмету ребенку не "открыть" назначения часов.
Какие человеческие действия откроют ребенку взрослые, какие человеческие отношения с миром будут ему доступны? Это вопрос о мире взрослых, который с первой минуты жизни окружает ребенка. Взрослые, среди которых будет жить ребенок, очень различаются по своему восприятию мира, да и очень отличаются от самого малыша.
Уже с первого кормления в роддоме, с первой встречи матери и малыша выступает это разное отношение. Одна нетерпелива и взволнованна, чуть не плачет от умиления, глядя на своего самого красивого, самого замечательного малыша; другая разглядывает своего кроху весьма критически, сразу начинает сравнивать с другими; третья вообще еле скрывает разочарование — какой некрасивый, весь сморщенный, синевато-красный, грудь берет плохо; четвертая.
Такое же разное отношение проскальзывает даже в мелочах детской, только начавшейся жизни. Ане три месяца, мама старается, чтобы у дочки все было красиво: и шапочка, и кофточка, и одеяльце подобраны по цвету, всегда выстираны, отутюжены, в кроватке и в комнате, где спит девочка, чистота и порядок. А Катина мама говорит небрежно: "Вот еще! Буду я ей все гладить — не принцесса, мне никто красоты не наводил, выросла. " Маме некогда — в комнате где попало разбросаны самые разные вещи, кроватка девочки завалена одеялами, пеленками.

Лекция, реферат. Культура и субкультура. Часть 2 - понятие и виды. Классификация, сущность и особенности. 2021.

Оглавление книги открыть закрыть

Читайте также: