Сообщение про военные мундиры одной из европейских армий 17 века
Обновлено: 04.07.2024
Побеждать в этих условиях было достаточно трудно. Обычно победа оказывалась на стороне тех, кто стрелял чаще. Вот почему король Пруссии Фридрих Прусский (прозванный Великим) старался добиться того, чтобы его войска стреляли с максимально возможной для того времени быстротой! И добился того, что его солдаты стреляли со скоростью четыре выстрела в минуту. Вот только выучка у офицеров должна была быть очень высокой: требовалось вовремя отдать приказ марширующей пехоте остановиться и первой шеренге с колена, а второй стоя открыть огонь, причём сразу после залпа пехотинцы второго ряда отходили за третий ряд и тот тоже стрелял. Опять-таки требовалось правильно скомандовать прицел, что было непросто, так как из-за особенностей баллистики тогдашних ружей на расстоянии в 50 метров нужно было целиться в колени, а вот уже на 100 метров – в голову!
Рекрутов в этом полку постоянно не хватало, и в 1711 г. он был расформирован, а его солдат отправили в другие полки.
Когда Фридрих II взошёл на престол Пруссии в 1740 году, в его распоряжении было 22 544 всадника, половина из них в 12 кирасирских полках. Сразу же после своей коронации он сформировал кирасирский эскадрон Garde du Corps (после 1756 г. это был кирасирский полк из трёх эскадронов, под номером 13 в армейском списке). Он также переименовал 10-й кирасирский полк в жандармский, 11-й на лейб-карабинеров и 3-й на лейб-кирасиров и включил все эти части в свою гвардию. У других полков были чёрные кирасы, но у Garde du Corps блестящие металлические.
В начале войны за австрийское наследство, в битве при Молльвице в 1741 году Фридрих узнал о своей победе только случайно. Австрийская кавалерия разбила своих прусских противников и чуть было не взяла в плен прусского короля, но его превосходная пехота превратила поражение в победу. Как впоследствии писал Фридрих, он имел возможность увидеть на поле боя, насколько плоха была кавалерия, доставшаяся ему в наследство от отца. Большинство офицеров никуда не годились, солдаты боялись лошадей, мало кто умел хорошо ездить верхом, а обучение велось пешим порядком, как в пехоте. Хуже всего было отсутствие у всадников скорости. Он решил реорганизовать их и написал многочисленные правила и инструкции, имевшие наибольшее значение именно в кирасирских полках, ставших вскоре лучшими для своего времени в Европе.
Фридрих постановил, что новобранцы кирасирских полков должны быть здоровыми и сильными, ростом не менее 160 см / 5 футов 3 дюйма, чтобы они могли нести тяжёлое снаряжение. В них набирали лучших рекрутов, в основном крестьянских сыновей, умевших обращаться с лошадьми. Для лошадей был установлен минимальный рост 157 см / 61 дюйм. Наиболее востребованной была голштинская порода. Голштинских лошадей разводили в монастырях долины Эльбы с XIII века, местных кобыл скрещивали с неаполитанскими, испанскими и восточными жеребцами. Первые лицензионные правила были изданы в 1719 году, а в 1735 году первые государственные конные заводы в Пруссии начали разводить голштинских лошадей для армии. Они были очень популярны и экспортировались во многие европейские страны. Они были большими, чёрными и тёмно-коричневыми, крепкого телосложения и динамичными в движении.
После 1735 года прусские кирасиры заменили свои желтовато-коричневые мундиры бежевыми из плотной ткани. К концу того же века мундиры прусских и других европейских кирасиров сменились на белые из сукна; светлый цвет был единственным напоминанием о том, что когда-то они были сделаны из кожи. Кирасиры были вооружены карабином, двумя пистолетами и палашом, а полки состояли из пяти эскадронов по 150 человек в каждом.
В битве при Росбахе в 1757 году пять кирасирских полков, в общей сложности 23 эскадрона, под командованием генерал-майора Зейдлица дважды атаковали французские войска и войска немецких государств и решили своим ударом исход битвы в пользу Пруссии.
В середине 1990-х годов в Австрии было проведено интересное испытание оригинального огнестрельного оружия из музейных коллекций, изготовленного между 1571 и 1700 годами. Цель, по форме и высоте напоминающая среднюю человеческую фигуру, была обстреляна с 30 м и 100 м. Были испытаны гладкоствольные аркебузы, а также мушкеты с фитильным замком и колесным замком. В итоге выяснилось, что вероятность попадания на расстоянии 100 м из оружия, закреплённого на испытательном столе, составляет от 40 до 50 процентов; на 30 м пуля могла пробить броню толщиной 3-4 мм, а на 100 м броню толщиной 1-2 мм (для сравнения, бельгийская штурмовая винтовка FN на 100 м способна пробить 12 мм броню). Единственная реальная разница между оружием заключалась в том, что более поздние модели были легче и имели большую скорострельность. Также были испытаны три пистолета, один изготовленный в 1620 году, а два других в 1700-ом. Вероятность попадания из них на 30 м (также были закреплены на испытательном столе) была намного выше: от 85 до 95 процентов. Все три пистолета смогли пробить 2 мм брони.
Таким образом удалось выяснить, что нагрудные и наспинные доспехи, общим весом более 15 кг, хотя и давали определённую защиту, но не оправдывали их высокую стоимость, а главное – были очень неудобны в носке. Тем не менее, в начале XVIII века Франция, Бавария, Австрия, Саксония, Бранденбург, Дания и Голландия снабдили своих кирасиров металлическими кирасами, а также шляпами, под которые надевали стальные калотте де фер. В 1698 году Великобритания официально отменила использование доспехов в конных полках, но вновь ввела нагрудник, который стали носить под мундиром в 1707 году, во время войны за австрийское наследство.
Вес нагрудника составлял около 5 кг, а толщина – около 2-3 мм. В первую очередь он предназначался для защиты всадника от сабель и пик, хотя был эффективен и против огнестрельного оружия на определённом расстоянии. До середины XIII века доспехи изготавливались путём ковки горячих металлических пластин на отливках особой формы. Первая серия нагрудников, изготовленных методом холодного прессования, была изготовлена в Пруссии в 1755 году.
Тридцатилетняя война внесла существенные коррективы не только в ход истории, но и в военное дело. Пожалуй, самым революционным ее открытием стало качественно новый подход к ведению боя – так называемая линейная тактика. Она заключалась в распределении войск или единиц флота в ряд, состоящий из нескольких шеренг. Это привело к переходу главенствующей роли в армии от кавалерии к пехоте. Со сменой приоритетов стали меняться и оружие, и защита солдат.
К примеру, на этот период пришелся закат, а затем и полное исчезновение в начале 18 века такого вида пехоты как пикинёры. Менялось и само оружие: линейная тактика позволяла проводить массированный обстрел противника из большого количества оружия одновременно. Это требовало его трансформации в сторону уменьшения длины и калибра ствола.
История трансформации защиты солдат начинается еще накануне Тридцатилетней войны, когда шведский король Густав II Адольф провел серьезное реформирование своей армии. Параллельно за изменения в военной отрасли взялся нидерландский штатгальтер Мориц Оранский. Современные историки считают, что именно эти реформы положили начало линейной тактике.
Одной из наиболее заметных перемен в обмундировании реформированных войск был отказ от доспехов в три четверти в пользу кирасы – защитного снаряжения, покрывающего только грудь и спину. Надо сказать, что рыцарская тяжелая броня тогда еще бытовала среди пикинёров, но в ходе Тридцатилетней войны и они, наравне с мушкетерами, от нее избавились.
Однако и кирасы ненадолго задержались в обмундировании солдат пехоты. Опыт показал, что защита должна быть подходящей для длительных пеших маршей, а не создавать дополнительный вес, от которого быстро устают. Поэтому вскоре кираса осталась элементом снаряжения лишь у кавалерии.
Исключение составили лишь кирасиры, которым оставили их двусторонний полированный панцирь. При этом с головы французского солдата металл исчез полностью: в армии отдали дань тогдашней моде и сделали выбор в пользу широкополых шляп с перьевым плюмажем.
И все-таки окончательный отказ от всей брони делало солдат уязвимыми, поэтому было решено искать другие варианты защитного снаряжение, но такого, чтобы оно не доставляло неудобств ни пехоте, ни кавалерии. На помощь пришла выделанная кожа. Именно из нее шили основной элемент обмундирования солдат того времени – колет. Они были в основном светло-желтого цвета, так как производились из выделанной лосиной или буйволовой кожи. Тогда она отличалась лучшей плотностью и прочностью.
Наибольшее распространение колеты получили в армии Кромвеля. Тогда же в армейскую моду вошел красный цвет. Так, куртка для мундира пехотинца шили из плотной кожи по типу колета, к которому пришивались красные рукава. В кавалерии же отдавали предпочтение полностью кожаной форме.
Эту тенденцию изменил лишь значительный рост численности европейских армий в середине 18 века. Тогда использовать выделанную кожу для обмундирования стало слишком затратно, и ее заменила более дешевая плотная ткань.
Но кожа полностью не вышла из употребления. Из нее, в качестве дополнительного защитного снаряжения, стали делать широкие ремни, которые носили крест-накрест поверх мундира. Иногда такая мера предосторожности действительно могла спасти солдату жизнь, ведь эти кожаные полоски смягчали удар режущих предметов и даже останавливали пули.
Другими частями обмундирования, изготавливаемыми из прочной кожи, были перчатки до локтей и сапоги-ботфорты. Последние, к примеру, делались не только из толстого материала для защиты от колюще-режущих ударов. Кожа для ботфорт выбиралась еще и гладкая, чтобы вражеское орудие попросту скользило по сапогу, тем самым удар смягчался.
Интересный факт: в 17 веке, когда ботфорты только вошли в употребление, солдаты не могли нарадоваться их легкости по сравнению с латными башмаками. А вот в 19 веке, когда историческая память уже не хранила в умах армейцев вес рыцарских доспехов, начали поступать многочисленные жалобы по поводу тяжести этих длинных сапог.
Похожая история с перчатками. Они также изготовлялись из толстой прочной кожи, и покрывали руки до локтей. К ним же пришивались высокие защитные краги, закрывающие конечности до места, где в прошлом заканчивались латные наплечники. Такой защитный элемент отлично спасал в условиях ближнего боя, в условиях частого применения холодного оружия.
Несмотря на то, что эпоха рыцарей закончилась еще в позднем Средневековье, кое-что в обмундировании воинов 17-18 вв. все еще напоминало о воспетых в искусстве временах. Речь идет о горжете, или латном ожерелье. Он представлял собой металлические пластины, которые покрывали шею и верхнюю часть груди солдата. Эти участки тела были довольно уязвимыми, поэтому требовали собственных средств защиты.
Горжет продолжал бытовать в воинском снаряжении и в 17 веке, который теперь также украшали гравировкой или чеканными узорами. Спустя некоторое время латное ожерелье помимо защитной функции приобрело и значение офицерского отличительного знака. Так, по тому, имеет ли горжет позолоту или другую эмаль, можно было выяснить чин того, кто его носит. Это было довольно актуально в эпоху, когда в армии отсутствовали погоны.
Наполеоновские войны были уже последней стадией того периода — армии становились всё больше, а чем больше солдат, тем проще мундиры. Тем не менее, свою яркость войска ещё не потеряли.
По большому счёту, искать, какие именно части наиболее выделялись — дело бесполезное, так как никто и не пытался одеваться незаметно. Просто какими бы не были яркими синие мундиры, в них ходила половины армий Европы и глаз привыкал. Так и нам наши русские зеленые мундиры с их яркой отделкой уже кажется привычными.
Потому правильнее всего говорить не про самые яркие, а про самые необычные, нераспространенные расцветки военной формы.
Поскольку кавалерия традиционно была ярче других, то мы её оставим на закуску, а начнём с пехоты.
И тут, несомненным лидером (и не только наполеоновской армии) на мой взгляд будет Невшательский пехотный батальон. Сформирован он был из жителей герцогства Невшатель и цвета формы были государственными: желтый с красным. Если мне не изменяет память, это был единственный случай, когда основной цветы мундира был желтым.
Что забавно, батальон относился к лёгкой пехоте, которую уже в тот период старались одевать в зеленые или серые мундиры — хоть и весьма условная, но маскировка.
Красный и желтый цвета (но уже красный основной) делали очень запоминающейся форму саксонских гвардейских гренадёр.
Красные мундиры носили полки швейцарской пехоты наполеоновской армии, причём отделка мундиров менялась по полкам: в 1-м и 4-м — жёлтая, во 2-м — темно-синяя и в 3-м — чёрная.
Заслуживают внимания и коричневые мундиры Пьемонтского легиона.
Коричневый цвет, был отнюдь не так редок в военных мундирах той эпохи. В наполеоновской армии коричневый цвет мундиров имели горные егеря, и разные части из бывших итальянских государств: сардинцы, пьемонтцы, а также португальский легион и некоторые хорватские полки. В самой Португалии и Испании коричневый цвет был у егерей, а также широко распространён в испанской кавалерии. В австрийской армии мундиры коричневого цвета традиционно имели артиллеристы, а также граничары и некоторый части ландвера. Кстати, у нас коричневые мундиры полагались одно время астраханским казакам, о чём мало кому известно.
Мне лично ещё очень нравятся мундиры иностранных полков наполеоновской армии, набираемых из немцев и ирландцев. Художники, возможно, не очень точно передали цвета мундиров, известно, что они были голубые и зелёные, а точные оттенки в документах не указаны.
Теперь перейдём к французским артиллеристам, где есть малоизвестный даже специалистам, но очень красивый мундир.
Речь идёт про береговую артиллерию, а насколько там мундиры были интересные — судите сами:
Ну и про кавалерию. Можно, конечно, предложить много неожиданных и редких расцветок мундиров, например, вот таких:
И это, заметьте, ещё не гусары.
Гусары же французской армии, не говоря про прочие, конечно, были вне конкуренции. Вот небольшая подборка гусарских полков:
Вот небольшая подборка рисунков Игоря Долгова:
Ну и вот ещё одна подборка, может не столь яркая, но редкая. Это трубачи гвардейской конной артиллерии и даже обоза, а также разных кавалерийских полков:
Ну и если у вас не рябит ещё в глазах от этого безумия цветов, вот последняя картинка, где изображены трубачи кирасирских полков:
Середина XVIII в. — эпоха расцвета линейной тактики. Средняя скорострельность гладкоствольного кремневого ружья была еще относительно низкой — не более трех выстрелов в минуту. Результативный огонь по групповой цели могли вести уже с дистанции около полутораста метров, но полной эффективности он достигал только на пятидесяти—восьмидесяти метрах. Чтобы увеличить силу огня, в бою на открытой ровной местности войска выстраивались растянутыми линиями в два, а иногда в три эшелона, каждый из них глубиной в три шеренги.
При таком боевом порядке особое значение приобретали равномерность движения, которая достигалась выравниванием шеренг и маршировкой в ногу под барабан, быстрота заряжания оружия и одновременный залп по команде. Преимущество получала та сторона, которая за одно и то же время могла сделать больше выстрелов.
Ради увеличения темпа стрельбы солдатам в прусской армии запрещалось даже прицеливаться. В такой ситуации солдат становился безликим стреляющим механизмом, а щие армейские. Естественно, если гвардейский сержант, например, мог равняться с армейским лейтенантом, то и его мундир ничем не уступал офицерскому. В некоторых особо приближенных к монарху частях офицерские должности вообще могли занимать только генералы, например в ротах французских гвардейских мушкетеров или у русских кавалергардов.
По внешнему виду гвардейцев судили о силе и могуществе того или иного королевского или княжеского двора Европы, и их мундиры часто составляли причудливую смесь архаики с последними модными новинками в военной униформе.
Изменения в гражданской моде коснулись и прически военных. Волосы стали завивать на висках в букли, а сзади собирать в косу с бантом. По торжественным случаям и праздникам всю прическу пудрили, в моду вошли и парики.
Диктат прусского короля
Естественно, первой жертвой роста расходов на содержание армии из-за ее постоянного увеличения стало обмундирование. Необходимость режима экономии, обусловленная бедностью казны и масштабностью завоевательных планов, вынудила прусскую корону сократить расход сукна на пошив мундиров до минимума. Мундиры стали короче и теснее, кафтан можно было застегнуть на груди только на три крючка, а пуговицы, петлицы и лацканы из функциональных деталей костюма превратились в бесполезные украшения.
Все прусские мушкетерские и фузилерные полки носили кафтаны из синего сукна с подкладкой из красной каразеи. Покрой мундира (однобортный кафтан или лацканный, с воротником или без и т.п.), цвет приборного сукна (обшлагов лацканов и воротника), а также отделку (форму, размер и расположение галунных петлиц и других украшений) определяли полковые шефы, но они должны были завизировать свой выбор в Берлине и прислать образцы, которые подшивались в шнуровую книгу (она до сих пор хранится в Берлинском цейхгаузе). Камзолы и штаны шились из сукна белого, цитронного, желтого или палевого цветов.
Налобники гренадерских и фузилерных шапок чеканились по штампам, с оригинальным для каждого полка рисунком. Полковые цвета имели и кисти на шляпах и шапках солдат. При этом сами головные уборы во всей армии были единого образца, поэтому узнать прусского пехотинца было несложно по синему цвету мундира и характерному силуэту.
Одной из важных деталей силуэта пруссака был элемент его прически — коса, ставшая пунктом строевого регламента. Солдатам предписывалось равняться при маршировке по косе впереди стоящего в строю. Сама она, удлинившись до пояса, стала искусственной, а для жесткости внутрь ее вставлялся железный прут.
Слабым местом в линейном порядке построения армии были ее фланги, обычно прикрывавшиеся кавалерией, от активности действий которой зависел успех в сражении. В первой половине XVIII в. кавалеристы более полагались на огонь своих карабинов, ограничиваясь тем самым простой обороной флангов, но к середине столетия, в первую очередь в прусской армии, вновь вернулись к массовой атаке с холодным оружием, что во многом обеспечило громкие победы Фридриха Великого. Наряду с традиционными кирасирами и драгунами, почти во всех крупных армиях XVIII в. появились и начали быстро расти полки легкой кавалерии, в основном гусарские. Незаменимые в партизанской войне, на коммуникациях, в рейдах и разведках, гусары, кроаты в начале XVIII в. не использовались в регулярных сражениях, но по мере смены национальных контингентов обыкновенными солдатами постепенно превратились в обычные полки регулярной кавалерии.
Мундиры кавалеристов к середине века изменились немного. У кирасиров замшевые колеты заменили суконными, к концу столетия окончательно упразднили кирасы и каскеты (кроме Австрии и Саксонии). Драгуны, постепенно теряя свой статус ездящей пехоты, утратили и в вооружении, и в обмундировании такие ее характерные детали, как штыки и штиблеты.
Элита регулярной кавалерии — карабинеры и конно-гренадеры — могла носить вместо обычных шляп различные шапки и каски, но наиболее экзотические мундиры носили легкие кавалеристы, вроде улан вольного корпуса Морица Саксонского или прусских босняков. Разделение кавалерии на множество видов привело к многообразию красок и форм в кавалерийских мундирах, с другой стороны, подражание народным костюмам нивелировало национальные особенности в военной форме, так что вскоре в каждой армии возникли свои синие, зеленые или красные гусарские или легкоконные полки, которые легко было перепутать с чужими.
Естественно, с образованием пешей и конной артиллерии выделилось два типа артиллерийского мундира, следовавших соответственно пехотному и кавалерийскому образцам в покрое и деталях, сохраняя при этом общие цвета своего рода оружия. Исключение составляли мундиры полковых артиллеристов, часто носивших мундиры своих частей.
На базе артиллерии в XVIII в. постепенно сформировались специальные отряды понтонеров, пионеров, минеров и саперов, ставших основой будущих инженерных и технических войск. Их мундиры, обычно создававшиеся на основе артиллерийского, как правило, более скромные и простые, кроме того имели специфические элементы обмундирования и снаряжения, соответствующие специфике выполняемых ими задач.
От Фридриха к Бонапарту
На рисунке -- саксонские гусары 1828 года. Немецкая литография.
В начале века солдаты разных армий различались в основном только цветом мундира, да и то не всегда. Покрой мундира, форма головного убора, определявшие силуэт солдата, были интернациональны и, кроме того, сходны с гражданскими костюмами. Создание наиболее удобной с точки зрения военной практики того времени военной одежды, поиск нового силуэта решались за счет изменения покроя, но в еще большей степени за счет головных уборов, разнообразие фасонов и моделей которых во второй половине XVIII в. достигло апогея.
Организация легионов позволяла оперативно вводить в практику новые образцы обмундирования и амуниции без риска больших затрат в случае неудачи эксперимента.
Последняя треть XVIII в. стала переходной эпохой от тактики Фридриха Великого к началу восхождения новой звезды — Наполеона Бонапарта. Турецкие войны, которые продолжали вести Россия и Австрия, войны в колониях серьезно поколебали старые тактические постулаты. В отличие от Европы, в этих войнах редко можно было увидеть правильные сражения, да и противника трудно было назвать регулярной армией.
Правда, здесь больше результатов принесла инициатива снизу, чем глубокие мысли военного командования. Под прицельным огнем американских трапперов (охотников) офицеры британской армии быстро отбросили бесполезные эспонтоны и взялись за карабины. Их мундиры были унифицированы с солдатскими, чтобы меньше выделяться на поле боя. В целом к концу Войны за независимость Северной Америки (1776—1783) униформа действующих там британских войск стала значительно проще и скромнее. Кафтаны укоротились, превратившись в куртки, носить их снова стали застегнутыми. Большую популярность приобрели штаны-гетры с пуговицами по всему внешнему шву. Галуны с мундиров были спороты.
Потемкинский стиль
Тем временем на берегах Черного моря можно было увидеть во многом аналогичную картину. Первой в 1767 г. новую практичную униформу ввела Австрия. Однобортный мундир с отложным воротником, без лацканов и прочих ненужных украшений, гораздо больше подходил для полевых условий, чем прежний. Шляпу постепенно вытеснила более легкая и удобная кожаная каскетка со съемным козырьком для защиты глаз от солнца. Несколько архаически выглядели шишаки прошлого века, по необходимости для борьбы с сильной турецкой конницей возвращенные линейной кавалерии.
Российская реформа несколько запоздала, но была намного радикальнее. Вот что сказано в приказе князя Потемкина: «Платье должно служить солдату одеждою, а не в тягость. Всякое щегольство должно уничтожить, ибо оно есть плод роскоши, требует много времени, иждивения и слуг, чего у солдата быть не может.
На рисунке -- потемкинский стиль в армии Французской республики.
Завиваться, пудриться, плести косы — солдатское ли сие дело? У них камердинеров нет. На что же пукли? Всяк должен согласиться, что полезнее голову мыть и чесать, нежели отягощать пудрою, салом, мукой, шпильками, косами. Туалет солдатский должен быть таков: что встал и готов. Если б можно было счесть, сколько выдано в полках за щегольство палок и сколько храбрых душ пошло от сего на тот свет!
Новый русский мундир, обогнавший представления о воинской одежде того времени, не был продуктом исключительно гениального предвидения. То, что нынешняя военная доктрина устарела, в XVIII в. чувствовали повсюду. Просветительская критика анахронизмов в армейских порядках породила в некоторых странах движения за военную реформу. Хотя практический эффект их был невелик, но все-таки они разрушали прежние представления о войне и вооруженных силах.
Читайте также: