Сообщение об эмигрантах и эмигрантах россии
Обновлено: 18.05.2024
Русофобия именем социальной справедливости
Европейские страны по-разному относятся к бегущим от революции русским: некоторые открывают границы, другие же, как Великобритания, предпочитают финансировать союзы эмигрантов, но при этом не предоставлять им право на проживание.
Никакой свободы печати врагам свободы
Масоны и украинский вопрос
Масштабная политическая амнистия 1905 года возвращает масонов Российской империи в легальное поле, в ложи вступают многие кадеты и меньшевики, которые видят в вольных каменщиках не столько верное идеям Просвещения тайное надполитическое объединение, сколько организацию, созданную для обмена опытом, теорией и практиками политической борьбы с самодержавием.
После революции и с началом массовой эмиграции из России во Францию русские представители масонства надеются найти в местных ложах поддержку в борьбе с большевиками: с этой целью в ложу Великого востока Франции вступает дипломат Леонтий Кондауров. Впрочем, особого понимания среди французских и русских масонов, поселившихся во Франции еще до революции, он не находит — на словах верные высоким идеалам масоны оказываются оппортунистами, которым было мало дела до событий в Российской империи.
Русский философ открывает Европе Достоевского
Интегрироваться в новую среду эмигрантам мешают языковые границы: лишь немногие из них могут похвастаться не только хорошим знанием иностранных языков, остальных отличает нежелание вообще изучать язык принимающих стран. Особенно остро вопрос языка стоит у академиков, которые оказываются отрезанными от научной жизни и вынуждены, несмотря на докторские степени, искать поденную низкооплачиваемую работу.
Другая проблема — бежавшие от большевиков зачастую оказываются за границей без документов, которые подтверждали бы полученное образование или прерванное обучение. Одним из немногих, кому не только удается стать часть интеллектуального ландшафта Европы, но и оказать на него заметное влияние, в Париже двадцатых-тридцатых годов становится философ Лев Шестов.
Он родился в Киеве в состоятельной купеческой семье еврейского происхождения, активно участвовавшей в делах местной общины и сионистском движении. Окончив юридический факультет Киевского университета, Шестов вместо коммерции и внутренних проблем еврейской диаспоры начинает заниматься рабочим вопросом и сближается с радикальными левыми, при этом в большевиках видит реакционеров и революцию встречает прохладно. Зимой 1922 года Шестов получает четверть ставки в Институте славяноведения Сорбонны и следующие 16 лет читает там курсы по философии на свободные темы — от истории русской философии XIX века до особенностей мысли Достоевского и Толстого.
В 1928 году на Амстердамском философском конгрессе он выступает с критикой Эдмунда Гуссерля — главной звезды европейской философии того времени. Несмотря на это, Гуссерль и Шестов быстро становятся друзьями — немец помогает эмигранту с публикациями и вводит его в интеллектуальные круги Германии и Франции. Благодаря этому Шестов знакомится с немецким философом Мартином Хайдеггером и ведет с ним долгую переписку об интеллектуальном наследии Сёрена Кьеркегора.
В Париже Лев Шестов задает моду на русских писателей: его лекции о философских идеях Достоевского посещает, в частности, молодой Жан-Поль Сартр. Шестов ведет активную интеллектуальную жизнь, но практически не соприкасается с русской диаспорой. Когда в 1938 году Шестов умирает, по французскому радио транслируются его лекции, а в Алжире Альбер Камю пишет критическую работу об идеях этого философа.
Великая княжна с военной фабрики
Зимой 1920 года неподалеку от берлинского парка Тиргартен полиция спасает из воды попытавшуюся утопиться молодую женщину. Скверный немецкий выдает в ней иностранку, но девушка наотрез отказывается представиться. Недолго думая, власти помещают ее в психиатрическую лечебницу.
В клинике Дальдорф (Irrenanstalt Dalldorf) незнакомка проводит два года: другие пациентки и сиделки, как пишет немецкий историк Карл Шлегель, ищут объяснение ее странного даже по меркам лечебницы поведения и выдвигают невероятную теорию: перед ними великая княжна Анастасия, дочь последнего российского императора. Европейская пресса тех лет была переполнена непроверенными слухами о том, что некоторым Романовым удалось избежать расстрела и спастись.
Покинув больницу, Анастасия и правда начинает называть себя великой княжной, поддержку ей оказывают все те же бывшие пациенты Дальдорфа и эмигранты-монархисты, которые вводят ее в аристократические круги Веймарской республики. Анастасия рассказывает малоправдоподобную историю спасения: из Ипатьевского дома, в котором была расстреляна императорская семья, ей якобы удалось сбежать благодаря красноармейцу Александру Чайковскому, который довез ее из Екатеринбурга в Румынию. Великая княжна якобы родила ему сына, однако после внезапной смерти своего спасителя бросила ребенка и отправилась на поиски родственников в Берлин, где от отчаяния пыталась наложить на себя руки.
В двадцатые годы по всей Европе появляются якобы выжившие потомки царской семьи, предъявляющие права на царские миллионы. И хотя в случае Анастасии канцелярия императрицы-матери в Копенгагене устало заявляет, что это очередная самозванка, часть выживших Романовых признает в ней дочь Николая II. Среди них — великий князь Андрей Владимирович, внук Александра II. Признают ее и дети придворного лейб-медика, расстрелянного вместе с царской семьей.
Не без трудностей она переживет Вторую мировую войну, под именем Анны Андерсон сбежит от советских оккупационных властей, предпримет в 1960-х еще одну попытку через суд признать себя наследницей царской семьи и только после провала эмигрирует в США, где выйдет замуж и проживет до середины 1980-х в Шарлоттсвилле (Вирджиния). Проведенные в 1990-х годах независимые анализы ДНК покажут, что генетический материал Анастасии имеет больше совпадений с Шанцковскими, чем Романовыми.
Черносотенцы открывают огонь
В годы Гражданской войны конституционные демократы поддерживают Белое движение, и после его поражения многие из них вынуждены покинуть Россию. Европейским центром партии кадетов становится Берлин, где им удается войти в правления большинства эмигрантских организаций. Кадеты самые состоятельные среди эмигрантов — большинству из них удается не только вывести за рубеж свое состояние, но и получать внушительную финансовую поддержку благодоря связям с представителями деловых кругов русской диаспоры.
Фигура Милюкова поляризует русскую эмиграцию: монархисты не могут простить ему речь в Государственной Думе в 1916 году, в которой лидер фракции кадетов обвинил императрицу в государственной измене, левым не нравится его роль в создании Временного правительства и поддержка действий Антанты.
Использованная литература:
Серапионова Е.П. Российская эмиграция в Чехословацкой Республике (20-30-е годы).
Ходасевич В. Ф. Избранные письма.
Чехия и Словакия в XX веке: очерки истории.
Базанов П.Н. Издательская деятельность политических организаций русской эмиграции: 1917-1988
Струве Г.П. Русская литература в изгнании.
Карл Шлегель. Берлин, Восточный вокзал: русская эмиграция в Германии между двумя войнами (1919-1945).
Серков А.И. История русского масонства 1845 – 1945.
Николаевский Б.И. Русские масоны и революция.
Peter Kurth. Anastasia: The Riddle of Anna Anderson.
James B. Lovell. Anastasia: The Lost Princess.
Соколов Н.А. Убийство царской семьи.
Морева Л.М. Лев Шестов.
Милюков П.Н. Эмиграция на перепутье.
Ковалевский П.Е. Зарубежная Россия: История и культурно-просветительская работа русского зарубежья за полвека (1920 – 1970).
Шелохаев В.В. Конституционно-демократическая партия в России и эмиграции.
Гончаренко В.Г. Белоэмигранты между звездой и свастикой.
На суде оба заявят, что Милюков — один из главных виновников падения монархии в России, который на деньги евреев и масонов привел страну к анархии.
Почему люди переезжают в Европу, покидая родину? На то есть множество причин, но главная – неудовлетворение качеством жизни в своей стране и поиск более благоприятной обстановки для осуществления жизненных планов.
Сегодня мы расскажем о людях, которые сумели при переезде в Европу максимально раскрыть свой творческий потенциал, – о наиболее известных иммигрантах из России в Европу.
Иммиграция в Европу в прошлом и настоящем
Между иммиграцией в ХХ и ХХI веках есть существенное различие. История русской эмиграции насчитывает десятки известных имен. К сожалению, в абсолютном большинстве случаев иммиграция из России в Европу была связана с политическими причинами.
В прошлом веке, в основном, иммигрировали люди творческих специальностей, а также научные светила, которых не устраивали условия работы на родине. Нередко иммиграция походила на бегство и имела вынужденный характер.
Сейчас же она проходит гораздо более мирным путем благодаря специальным миграционным программам, которые позволяют состоятельным людям оформить ВНЖ или гражданство в Европе за инвестиции.
История показывает, что в странах СНГ они случаются намного чаще, чем в Австрии, Швейцарии, Великобритании, Испании, Португалии. Да и уровень жизни в этих государствах выше, чем в России, Украине, Беларуси, Казахстане. Поэтому решение оформить второе гражданство или ВНЖ в Европе вполне логично и оправданно.
Известные европейские иммигранты из России
Царевич Алексей Петрович
Кто был первым российским иммигрантом? Считается, что первым известным человеком, иммигрировавшим из России в Европу, был сын Петра I – царевич Алексей. Правда, его попытка вышла неудачной. Его разногласия с отцом во многих вопросах привели к полному раздору и бегству в Вену, где правил император Карл VI, приходившийся ему родственником по жене.
Далее была целая череда интриг, дальнейшее бегство в Неаполь, встреча с отцом, покаяние и трагический финал, связанный с непримиримостью личных отношений царя и царевича.
Петр Козловский
В XIX веке одним из самых известных иммигрантов в Европу стал дипломат князь Петр Козловский. Состоя на службе в Коллегии иностранных дел (аналог МИДа), он 13 лет колесил по всей Европе. Проживал в Италии и сделал блестящую карьеру. Обладал обширными познаниями в науке, искусстве, острым умом, остроумием, редким даром слова и обаянием.
Александр Герцен
Таким образом, Герцен стал первым русским, кто самостоятельно иммигрировал в Европу в качестве финансово независимого лица. Правда, влиятельные люди использовали его как оружие антироссийской пропаганды, но это уже другая история.
Илья Мечников
Мечников открывает плеяду блестящих русских ученых, по ряду причин иммигрировавших в Европу. Он пытался построить карьеру в Новороссийские и Одессе, однако его инновационная деятельность вызывала только недоумение у чиновников.
Отчаявшись найти понимание на родине, Мечников переехал в Париж и стал работать в лаборатории Луи Пастера, одной из лучших в мире. В частности, именно там он обнаружил всю пользу йогурта и стал пропагандировать этот продукт. Начало XX века Мечников встретил во Франции в статусе живого классика медицины.
Софья Ковалевская
Примерно в то же время строила свою европейскую карьеру самая известная женщина-математик. В России у нее не было ни единого шанса развивать свои гениальные способности, поэтому ей пришлось эмигрировать в Германию.
Там ее ждал целый ряд трудностей, которые Софья сумела преодолеть, став знаменитым ученым сразу в трех странах – Германии, Швеции и Франции. В России же до конца ее дней заслуги Ковалевской перед наукой не признавали, не допустив на заседание Петербургской академии наук по причине… женского пола.
Василий Кандинский
На переломе двух веков в Европу иммигрировал будущий знаменитый художник Василий Кандинский. До 30 лет он жил в Одессе и выбирал между юриспруденцией и живописью. Выбрав последнюю, он переехал в Мюнхен, учился там, много путешествовал по Европе. К 1910 году Василий стал признанным лидером германского искусства.
Правда, в 1917 году он решил вернуться в Москву, окрыленный новыми идеями революции, но решение оказалось ошибкой. Свои лучшие произведения он создал позднее в Берлине и Веймаре, а в конце концов в 1939 году принял французское гражданство.
Максим Горький
Знаменитого писателя можно назвать дважды эмигрантом. В 1906 году проблем со здоровьем от переехал в Италию, затем на протяжении долгих лет жил в Чехии, Германии, создавая там свои лучшие произведения.
Иван Бунин
К сожалению, это один из тех примеров, когда эмиграция оказалась человеку чужда. До конца жизни Бунин тосковал по родине и порывался вернуться. Тем не менее, именно в Европе он создал все свои значимые произведения, оцененные Нобелевской премией.
Федор Шаляпин
Эмиграция Федора Шаляпина, состоявшаяся в 1922 году, практически не была связана с политикой СССР. Певца отлично принимали в Советском Союзе, однако платили в разы меньше, чем предлагали европейские импресарио.
Шаляпин воспитывал 9 детей, поэтому выбрал благосостояние и высокое качество жизни, оставшись в Париже. Примечательно, что до конца жизни певец из принципа так и не принял никакого гражданства.
Олег Попов
Правда, тут же нашелся другой директор, взявший на себя заботу обо всей труппе Попова. В то же время Олег влюбился в немецкую девушку – артистку цирка, младше его на 35 лет, на которой впоследствие женился и остался жить в деревушке под Нюрнбергом. Сейчас ему 86 лет.
В наших дальнейших статьях мы подробнее расскажем истории самых известных иммигрантов из России в Европу. Подписывайтесь на обновления нашего блога и получайте максимум самой свежей информации о возможностях оформления гражданства и ВНЖ в Европе.
Почти у каждого из нас есть знакомые, друзья, родственники, которые уехали из России. Сделали это они раньше или позже, и чаще эмигрировали не из политических соображений. Движет российскими и советскими эмигрантами элементарный практицизм. Они хотят заниматься любимым делом, получать за это достойную зарплату, не бояться выходить на улицу, не опасаться, что их дети будут втянуты в скверную историю. Как правило, уезжают из страны самые умные и смелые. Возвращаются из эмиграции единицы.
Кто хотел, уже уехал?
Россияне стали реже выезжать из страны на постоянное место жительства (ПМЖ) за границу. Если верить данным Росстата, то за 10 лет, с 1997 года по 2007-й, количество наших соотечественников, выбравших другую страну для своего постоянного проживания, сократилось почти в пять раз.
1997
2000
2002
2003
2004
2005
2006
2007
выбывшие из РФ
всего (чел.)
в том числе:
в страны СНГ
в страны
дальнего зарубежья
Об эмиграции с территории Саратовской области в сводках официальной статистики есть данные только за 2008 год. Согласно им, в прошлом году из нашего региона выбыло 40237 человек. При этом за рубеж выезжало только 927 человек. Из них 710 человек – в страны СНГ и Балтии, а 217 – в дальнее зарубежье. Навсегда или на время покидали область и страну саратовцы, статистика не уточняет.
Тем не менее, эксперты не советуют очень доверять этим цифрам, так как они вовсе не отражают реальной картины. Оценить настоящий масштаб эмиграции в ближнее или дальнее зарубежье сегодня очень трудно.
Точно подсчитать можно только количество оформленных для постоянного проживания за рубежом заграничных паспортов. Но вот сколько людей этими паспортами действительно воспользовались, никто точно не назовёт.
В нынешнем году Федеральная миграционная служба (ФМС) России отмечает значительное снижение количества россиян, уезжающих за рубеж на ПМЖ, и активное их перемещение по России в поисках работы.
Ничего не меняется
Моя тётка – удивительный человек. Уехать из страны она решила, ещё учась в вузе, а было это в конце шестидесятых годов.
Закончив иняз, она распределилась на работу в Выборг, где в изобилии встречались финны. Будучи девушкой очень симпатичной, там и подцепила своего первого мужа по фамилии Сиркиа (имя за давностью лет и скоротечностью брака уже забыто).
Как ей удалось преодолеть все препоны, связанные с эмиграцией, неизвестно. Помню, что поначалу она переехала к мужу в Турку-Або. Потом, уже получив финский паспорт, развелась с финном и перебралась в Хельсинки, где прожила достаточно долго – лет 10. Преподавала финнам английский язык.
Потом решила в языке совершенствоваться и отправилась с этой целью в Штаты. В Калифорнии ей понравилось настолько, что она решила остаться в Америке навсегда. Вопрос был решён кардинально с помощью фиктивного брака. Семейная легенда гласит, что тогда цена вопроса составляла десять тысяч долларов.
Потом тётка быстро нашла мужа не фиктивного. Более того, отставного полковника ВМС США. Что было крайне выгодно, поскольку всем военным, включая отставников, в США предоставляются колоссальные льготы, которые распространяются на членов их семей.
Несмотря на привлекательную внешность, трепетным характером тётка не обладает, потому с военным мужем прожила недолго. От него осталась фамилия Томас и льготы, которыми, несмотря на развод, тётка беззастенчиво пользовалась ещё лет пять.
Потом она перетащила в Штаты своего брата с семьёй. Брат уехал из Алма-Аты. Развала Союза в то время ещё не случилось, но дядюшка, беззаветно любивший горные лыжи, предпочёл работу инструктором на калифорнийском горнолыжном курорте доцентскому прозябанию на кафедре математики. Время показало, что его выбор был правильным.
У неё небольшой домик в семи минутах ходьбы от Тихого океана, машина. И она полностью довольна жизнью. Уверена, что с момента её отъезда в России мало что изменилось. Может, она и права?
Ни мысли о возвращении
Это была обычная среднестатистическая молодая семья. Пожалуй, нет. Они жили несколько лучше многих своих сверстников, к тридцати годам у них была трёхкомнатная квартира в центре Саратова, машина. Двое сыновей. Вполне приличная работа. Не так чтобы перспективная, но всё-таки.
Они уехали в 1992-м. О том, что они хотят эмигрировать, не знали даже самые близкие друзья. Да, они собирались в турпоездки, но не более.
Потом выяснилось, что она с младшим сыном поехала в тур по Франции. Он со старшим отправился в Германию. Встретились они в Париже, где и попросили политического убежища. Или это было как-то иначе. Короче, им удалось добиться статуса беженцев. В то время это было очень непросто.
Она профессию поменяла, стала заниматься туристическим бизнесом, возить во Францию группы из России. Хотя в далёком 1982-м закончила стройфак саратовского политеха. Он долго не мог найти себя, но в конце концов остался верен геологии и сейчас является главным кормильцем семьи.
Все уже давно получили французское гражданство. Дети выросли. Старший даже женился – на девочке из Саратова. Живёт и работает в Париже. Младший встречается с француженкой албанского происхождения. Живёт недалеко от родителей, километрах в 150.
Ни дети, ни родители о своём бегстве из страны не жалеют.
Что было бы здесь, не прими они тогда, 17 лет назад, столь кардинальное решение? Да всё было бы вполне нормально. По нашим, российским меркам. Правда, парням пришлось бы косить от армии, а родителям весь год копить на отпуск.
А так – у них уже почти проплаченный просторный дом в Безье, две машины на двоих. Они не слишком богаты, но могут позволить себе уик-энды в Ницце и Монте-Карло. У него появилось хобби – он гоняет на катамаране, предварительно добираясь до моря (километров 150) на мотоцикле. Байки – это ещё одно хобби, которое они могут себе позволить. Она катается на роликах и горных лыжах. Часто бывает в России – турбизнес всё-таки.
В Саратов заезжают нечасто, раз в три-четыре года. С удовольствием принимают старых друзей у себя. Ни речи, ни даже мысли о возвращении на родину нет и в помине.
Забывая родной язык
Нина окончила обычную среднюю школу в Ленинском районе. Уехала учиться в Москву, вышла замуж за москвича, который был наполовину болгарином. Сына она родила практически сразу. После окончания института в 1982 году они уехали воссоединяться с семьёй в Софию. Видимо, в то время жизнь в Болгарии не сильно отличалась от жизни в СССР, потому что Нина с мужем и сыном оказались сначала в Германии в лагере переселенцев, а потом в Канаде.
Поскольку вуз, который окончили ребята, был очень приличным, работа для главы семьи нашлась сразу. На единственную зарплату сначала трое, а потом четверо человек жили вполне прилично.
Со временем выяснилось, что налоги в Канаде невероятно велики. За счёт этого там в наличии хорошая социальная защита типа бесплатного медицинского обслуживания и образования. Но по молодости это не кажется столь важным. Потому, когда мужу Нины предложили работу в Штатах, они перебрались туда без раздумий.
Говорят, что Атланта – не самое плохое место в Америке. Ребята сразу обзавелись домом. Про кредиты, ипотеку как-то говорить не пришлось. Но, судя по всему, всё это было доступно при одном работающем в семье.
Дети выросли, сын женился, работу ему предложили не в Атланте и даже не в штате Джорджия, а километрах в 800 от родительского дома. Так случилось, что муж Нины (бес в ребро) ушёл из семьи. Нина, никогда по большому счёту не работавшая, нашла себе работу по полученной в вузе специальности. Младшая дочь уже родила внука. Теперь все заботы – о новом члене семьи.
Нина по мере сил помогает родственникам, оставшимся в Саратове. Последний раз приезжала сюда на похороны отца, году в 2002-м. Не уверена, что посетит родной город ещё раз, маму она забрала к себе в Атланту.
Разговаривает по-русски Нина если не с акцентом, то с неким растяжным говором и интонациями, присущими американскому инглишу. Наш новояз не понимает. Сын говорит по-русски бегло и чисто, а вот дочь уже сбивается с русского на английский.
Америка – страна, основанная на честности
Так совпало, что, пока мы готовили этот разворот, в Саратов на пять дней приехала наша землячка Елена Григоренко, вот уже 18 лет живущая и работающая в Америке. Как и все американцы, она оказалась вполне открытой для СМИ.
– Елена, чем вы занимались здесь до отъезда?
– Я окончила биофак СГУ, кафедру биохимии. Была очень увлечена наукой. На втором курсе мне попалась статья профессора института биологической физики из города Пущино Марии Николаевны Кондрашовой. Меня эта статья так поразила, что я ей написала письмо: хочу, мол, влиться в ваш научный процесс. Она откликнулась: приезжайте. И я поехала на каникулы в Пущино.
Это был центр биологической науки, который возник на 101-м километре от Москвы, куда приехали работать люди, которым нельзя было жить в Москве по разным политическим причинам. Там жизнь кипела, очень привечали студентов. И я поняла, что работать буду только в Пущино.
К окончанию университета у меня уже были две статьи в научных журналах. Я осталась в Пущино, мы проводили эксперименты, участвовали в конференциях. И тут пришла перестройка.
Спасибо Горбачёву, которого не любят в этой стране. Потихонечку начали приоткрываться двери, окошечки в другой мир. Появилась возможность не только путешествовать, но и представлять свои научные работы на международных конференциях. Моя работа победила на биофизическом конгрессе в Бристоле, и мне выделили деньги как молодому учёному на поездку в Бристоль. Но поехал сын первого секретаря Серпуховского горкома партии.
– Обидно?
– Вас никто не встретил?
– Я приезжаю в Милан со своим жёлтым дерматиновым чемоданчиком – никого нет. Жуть. Меня выручило знание французского языка (я окончила французскую школу), как-то я сумела объяснить, что мне надо на поезд в город Модено. Но я была в таком шоке, что не помню, как добралась до вокзала, как нашла поезд. Помню только, что пахло жареными каштанами.
Полгода я работала в университете, которому фармацевтическая компания дала деньги на исследования. Все заработанные деньги истратила на путешествия.
– А сама научная работа была интересной?
– Знаете, я поняла, что Италия – это дольче вита, сладкая жизнь, но не научная страна. На факультете, где я работала, была своя кухня. И начиная с 11 утра народ обсуждал, что сегодня будем кушать.
Я написала письмо профессору медицинской школы в Далласе Полу Шрере, что мне очень нравятся его труды и я бы хотела у него поработать. Он мне ответил: приезжайте.
– Всё так просто?
– В то время за границей было очень мало русских студентов, к ним испытывали интерес. К тому же Пол был сыном еврейских эмигрантов. Может быть, сыграли роль какие-то ностальгические нотки.
Сначала я жила у профессора дома, потом мне дали апартаменты, которые сам Шрере на свои деньги обставил мебелью, купил посуду, телевизор. Кстати, я была первой русской в Далласском университете, на меня приходили смотреть, говорили: мы думали, что все русские низенькие толстые блондины, а ты высокая стройная брюнетка.
И вот я снова иду в отдел выездов, говорю, что мы собираемся всей семьёй с ребёнком в Даллас. Мне дяденька отвечает: нет, мужа не отпустим (муж – математик, тоже в Пущино работал).
Коллеги мне посоветовали написать письмо президенту академии наук Марчуку. А он для нас был как Брежнев. Недосягаем. И что ему какая-то Григоренко? Он подмахнул письмо не глядя. В общем, собрали мы чемоданы и уехали.
– И легко прижились?
– Да, легко. Мы уезжали в 90-м году, когда начал хлеб пропадать. Приехали – всё есть. И плюс ощущение свободы. Какое-то время мы зарабатывали не много. Быть учёным – трудная стезя. Молодой инженер в Америке получает зарплату на уровне доцента университета. Поэтому учёных не хватает.
В 94-м году мы получили зелёную карту. И дальше жизнь покатилась. Мужу предложили работу в Северной Каролине. Я устроилась там в университет сначала стажёром, потом дали ставку профессора.
– Чем занимаются близкие?
– Муж очень успешный программист. Сын Ваня, которому сейчас 24 года, окончил университет в Джорджии, тоже работает в области информационных технологий.
– А ещё у вас в Америке родилась дочка?
– Да, Вера. Захотелось девочку и вообще чего-то нового в Америке. Пущинский роддом 84-го года я вспоминала не лучшим образом, рожая Веру в совершенно иных условиях, где папа присутствует при родах, где дают обезболивание.
– Дома на каком языке говорите?
– На русском. К нам бабушки часто приезжают, они не говорят по-английски, это помогает сохранить язык. Конечно, русская литература даётся детям с трудом. Как-то читали Пушкина, и едва ли не каждое слово приходилось объяснять. Кто такой ямщик, зачем о нём знания в Америке? Нет у нас в обиходе слов Пушкина.
– Вы учились в российской школе, дети – в американских. Сильно отличается процесс образования?
– Я училась в советские времена, когда нельзя было встать из-за парты, когда в нас науку вдалбливали – либо впитаешь, либо отторгнешь.
Наша французская школа вообще была уникальной, хотя кому она тогда была нужна? У нас был интересный предмет – военный перевод, мы переводили тексты допросов, изучали военные орудия. Мы что, с Францией собирались воевать? А как мы изучали историю – исключительно под патриотическим соусом.
В Америке другой перекос. Учителя стараются работать так, чтобы и дети, и родители – все были счастливы. И детей усредняют, чтобы слабые не чувствовали себя ущемлёнными.
Мне очень нравится, что в американских школах у детей развивают фантазию. До сих пор помню ненавистные уроки труда в советской школе, где мы шили фартуки, за меня бабушка его шила, учительница, конечно, не поверила, что это моя работа.
Америка – уникальная страна, где очень развито волонтёрство. После занятий в школы приходят старушки, у которых дети и внуки выросли, а им хочется общаться с детьми. Как-то приходила бабушка с лозой, которая учила детей плести корзинки. Вера моя с удовольствием плела. Другая старушка учила детей делать коврики из лоскутков ткани. И всё это люди делают не из-за денег, им просто нравится.
Я тоже втянулась в волонтёрство. Мы собираем книги, которые жители города приносят просто так, продаём их, на эти деньги покупаем абонементы в музеи Бостона. И каждый читатель библиотеки может бесплатно их посещать. Дочь Вера собирает деньги для Общества борьбы с раком на исследования и помощь больным.
– Мы в России всё хотим продемонстрировать Америке свою мощь и силу, иногда довольно агрессивными способами. А как Россия выглядит глазами простых американцев?
– У простых американцев в отношении России был период эйфории, когда здесь начались демократические преобразования. Он прошёл. Но, на мой взгляд, американские СМИ тоже односторонне дают информацию о России. Война с Грузией, например, преподносилась без учёта каких-то исторических корней, анализа конфликта. Или 60-летие победы над Германией. Многие в Америке вообще не знают о роли России в этой войне. Они считают, что американцы высадились в Нормандии и тем самым добились победы. И потом, мне трудно судить о России исходя из информации СМИ. После Советского Союза я не верю печатному слову, мне кажется, обязательно наврут.
– Долгое время мы называли себя единственной страной с бесплатной медициной. Выяснилось, что это совсем не так…
– Да, я приезжаю к родителям и вижу, что здесь люди брошены. Удача, если тебе повезло с поликлиникой. В Америке все расходы пациента при наличии медицинской страховки, которую выдают по месту работы, оплачивают страховые компании.
Но тоже есть за что критиковать. Сегодня люди, потерявшие работу, остались и без страховки. Хотя у нас есть отделения скорой помощи и клиники для малоимущих, где тебе в любом случае окажут помощь. А штат Массачусетс, где мы сейчас живём, первым в Америке ввёл систему, при которой каждый житель имеет страховку. Если у тебя дохода нет, штат страхует тебя на 100 процентов.
– Кризис американцы сильно ощутили?
– Массачусетс – это мозги страны. Здесь множество университетов, компаний, которые занимаются биотехнологиями. Нас кризис не затронул. Ну, может, не двадцать исследовательских компаний стало открываться в год, а одна-две. Бензин подорожал, что чувствуется, потому что у нас машина – это продолжение твоего тела. Мичиган, Иллинойс, Индиана – на этих штатах – производителях машин, конечно, кризис здорово отразился.
– У вас биотехнологии и в кризис не страдают, а у нас биолог – совершенно невостребованная профессия.
– Потому что государство денег не вкладывает. Или богатые люди, заинтересованные в научных исследованиях. Удивительно, я была в Саратове пять лет назад, приехала сейчас, и единственное, что изменилось, – автомобильный ряд. Мы видели с дочерью машину, которая у нас в Америке стоит 120000 долларов. Мы даже её сфотографировали. И мне кажется, в Саратове число богатых людей увеличилось. Им нужно думать о будущем. Если ты не помогаешь своему ближнему, не вкладываешь деньги в развитие новых технологий, страна будет стоять на месте.
– Никогда вы не жалели, что уехали? Не было ностальгии?
– Нет, что вы! Ностальгия была, наверное, у первого поколения эмигрантов, которые здесь бросили всё, уехав из прекрасной страны нищенствовать в ту же Францию. А мы уехали из страны, в которой не было хлеба. А сами мы были невостребованными специалистами с маленькими окладами. И приехали в страну, где нас оценили по уму и платить начали тоже по уму.
В Америке мы поняли, что свободны. Можно делать что хочешь, ездить куда хочешь, покупать что хочешь – те же русские книжки, энциклопедии по искусству, которых в СССР было не найти. Только зарабатывай деньги. И всё у тебя будет. И ещё интересный момент: Америка – страна, основанная на честности. Я когда приехала на работу, у меня ни разу не спросили мой кандидатский диплом. Тебе на работе верят на слово. И народ в общей своей массе не врёт.
– Трудно найти работу?
– Эмигрантам? Смотря какую они имеют профессию. Например, бухгалтер, экономист – абстрактные профессии. Ну какой ты экономист, если приехал в страну с другой экономикой? В Америке сейчас нехватка людей технических специальностей. Мало детей хотят заниматься наукой. У сына в выпуске было 80 процентов выходцев из Индии, 10 процентов – из Китая, вот они идут в науку. В нас в детстве вбивали лозунги. Но в один я до сих пор верю: знание – сила. Без знаний будешь двор мести. Америка – страна открытых возможностей. Чем больше знаний, тем больше возможностей. И найти работу, и заработать, и продвинуться дальше по службе.
Я – русский. Корни моих предков, простых крестьян, теряются в глубине веков в деревнях двух северных приволжских губерний. А деды мои (один из которых был участником Русско-японской войны и привёз себе жену с Дальнего Востока, будущую мать моего отца) лежат на тихом погосте под высоченными берёзами возле церкви около небольшого приволжского городка, славного своими старинным парком, мануфактурами да известными всей России ткачихами и прославленными военачальниками (почему-то большинство – авиаторы). А на других кладбищах этого городка похоронены многие мои родичи. Близкие мои родственники сегодня живут в Орле, Екатеринбурге и Москве, а дальние мои родичи проживают в Ленинграде-Петербурге, Сталинграде-Волгограде, Горьком — Нижнем Новгороде, Восточной Сибири, на Дону, Кубани и в этом же городке, в котором в детстве я часто проводил летние каникулы. Родители мои тоже родом из этого городка.
У отца, ставшего кадровым военным ещё до войны, была судьба типичного военного СССР с частыми переездами. Служил он в Москве, на Кавказе, Дальнем Востоке, в послевоенных Восточной Пруссии, Литве и Латвии. После очередной службы опять на Дальнем Востоке, где он вышел в отставку, он перевёз семью и осел в одном из русских городов Новороссии (сегодня это территория Украины). Откуда я, его сын, родившийся морозным январским утром второго года после Победы на Дальнем Востоке, ездил, когда вырос, в командировки и походы по всему Советскому Союзу. Сюда же и вернулся со своей семьёй, отработав много лет в морях Дальнего Востока.
А в 1991 году произошёл распад СССР. Тогда думалось, что это не надолго. Оказалось — надолго. А в 2014 году произошло то, что не снилось даже в самых кошмарных снах: власть в Украине в одночасье, в результате госпереворота захватили бандеровцы (это потом стало ясно, что переворот долго и тщательно готовился американцами)! И опять вначале думалось, что это не надолго: даже тяжелейшая Великая Отечественная война длилась менее четырёх лет. Но вот уже седьмой год проамериканские компрадоры при помощи ручных бандеровцев держат всю страну под колпаком и прицелом. Их меньшинство, но они, поддерживаемые Западом, цепко держат власть, внимательно следя и жестоко подавляя малейшие попытки противодействия несогласного с ними большинства народа. Оппозиции никакой нет: те, кто называет себя оппозицией, — подельники власти.
Как ответ всем, кто не разбираясь и не задумываясь оскорбляет ВСЕХ жителей Украины, возникла эта статья.
Об эмиграции
Тема эта чрезвычайно популярна и актуальна в последнее время в России. Не проходит ни одного дня сейчас, чтобы хотя бы одно или сразу несколько событий этой тематики широко не освещалось, горячо и бурно не обсуждалось как россиянами, так и русскими за рубежом.
В последнее тридцатилетие много россиян начали выезжать и уезжать за рубеж. Одни – на какое-то время, другие – насовсем. Одни сохраняют российское гражданство, другие – нет. По-разному за границей они себя ведут и разное говорят о России и россиянах. По-разному их и оценивают россияне. Иногда — ошибочно. Вот для того, чтобы лучше и чётче разбираться, кем же на самом деле являются известные и простые россияне и русские, кто такие на самом деле Овечкин, Малкин, Медведева, а также Каспаров, Чичваркин, Бабченко, Серебряков, Максакова, Лойко, Познер, Макаревич, Басилашвили, Ахеджакова, Панин, Лиза Пескова, многие другие и вы сами, написана эта статья. Полагаю, всем не мешает посмотреться в зеркало, подумать и сделать какие-то выводы. Тем, конечно, у кого нормальные мозги и работают они в правильном направлении.
Эмиграция была всегда. По самым разнообразным причинам люди покидали свои страны и уходили, уезжали, уплывали, улетали в другие страны. Была всегда эмиграция и в России. В разные периоды она то усиливалась, то ослабевала, меняла интенсивность и направления. В трудные времена она была больше, в годы улучшения почти прекращалась.
О российских патриотизме, патриотах и лжепатриотах
Так уж сложилось исторически (географическое расположение, огромные пространства, войны, революции, периоды разрухи, восстановления, стагнации), что Россия, будучи самой большой страной мира и обладая огромными природными богатствами, никогда не была самой процветающей и комфортной для проживания людей. Но, несмотря на это, в России всегда было, есть и, уверен, всегда будет то большинство постоянного населения, которое называют народом России. Это те люди, которые, невзирая на естественные и искусственные, рукотворные недостатки, трудности, порой и лишения (нелёгкий, а кое-где очень суровый климат; трудовые, жилищные и бытовые неудобства иногда; не всегда доброе и внимательное, а иногда просто жестокое отношение власти и чиновников к нуждам простых людей; несправедливости порой в оплате труда, другие несуразности и негоразды российской жизни), никуда не уезжают, не бегут, а живут и работают в своей стране и ради неё (но не ради временщиков – чиновников и правителей!) готовы на лишения, трудности и даже смерть в годину защиты Родины. Это истинные патриоты России, её основа, её сила. Это люди разных наций и национальностей многонациональной Российской Федерации, которых в других странах называют кратко одним словом – русские.
В последнее время некоторые стали ставить патриотизм в зависимость от количества дензнаков. Это совершенно неправильно: патриотизм за деньги – не патриотизм.
Настоящие патриоты всегда действуют во имя блага, развития и процветания своего Отечества и ему на пользу. Истинные патриоты любят свои страну и народ, но нормально относятся к народам других стран. В отличие от лжепатриотов (ура- и национал-патриотов), которые, прикрываясь громкими демагогическими фразами о любви к Родине, действуют ей во вред, часто преследуя свои меркантильные цели. А национал-патриоты, если им удаётся прорваться к власти, всегда приводят свои государства к краху.
Один из видов лжепатриотизма – ура-патриотизм (ультра-патриотизм, или квасной). Ура-патриоты (ультра-патриоты) тоже любят свои Родину и государство, но гипертрофированно преувеличенной слепой любовью в крайних, безрассудных формах и требуют того же от всех членов общества, обвиняя их в отсутствии или недостатке патриотизма. Рядовые ура-патриоты всегда готовы без рассуждений и раздумий ринуться в бой с реальным, а чаще мнимым, выдуманным противником по указанию вождей или собственным измышлениям. Лидеры ура-патриотов осуществляют руководство, направление рядовых ура-патриотов, но сами обычно в сражения не вступают, предпочитая наблюдать со стороны и издалека. Ура-патриоты считают народ своей страны стоящим значительно выше народов других стран.
Об эмигрантах и эмиграции из России подробно
Но есть в России и другие люди – эмигранты. Это небольшая по сравнению с народом России часть российского населения (в последнее время 200-300 тысяч в год, до 0,2% населения России или до 1 человека из 500). Состоит российская эмиграция из нескольких групп.
Граждане, имеющие, кроме российского, заграничные паспорта других государств, работающие в России и вольготно действующие в интересах своих заграничных государств, к внутренним эмигрантам не относятся. А оценка их полезности и целесообразности пребывания в России определяется ФСБ. Наконец-то 15 января этого года В.В. Путин обратил на это внимание и предложил внести изменения по этому вопросу в Конституцию России.
Выруси уезжают, зная, что их там ждут трудности и придётся нелегко. Но они не знают, насколько огромны эти трудности! Почему? Потому, что русских во всём мире, за исключением нескольких дружественных России стран, побаиваются, страшатся и считают способными на любые преступления из-за мощной западной антироссийской пропаганды. А также потому, что эмигрируют из России в основном амбициозные люди хотя и неплохо образованные, но средних квалификации и способностей, а именно такой контингент наименее нужен в развитых странах Запада. Больше всего там спрос на работников непрестижных малооплачиваемых профессий, куда неохотно берут образованных, требовательных, с высоким чувством собственного достоинства и справедливости русских, предпочитая им согласных на всё латинос, азиатов и африканцев.
Кого охотно принимают на Западе? Во-первых, очень хорошо образованных талантливых и перспективных молодых людей или широко известных, выдающихся, всемирно известных творцов и учёных. Особенно – со значительным объёмом данных (желательно секретного характера) о России. Во-вторых, богатых и очень богатых людей, делающих значительные вклады и инвестиции в экономику стран пребывания. Причём источники, способы и методы приобретения капитала принимающие страны обычно вначале не интересуют. Хотя в дальнейшем, при определённых обстоятельствах или обострении отношений с Россией, нередки резкое усиление интереса правоохранительных органов этих стран к обстоятельствам обогащения гостя или нового гражданина вплоть до суда, ареста, аннулирования капитала и выдворения из страны их бывшего владельца. В-третьих, известных, знаменитых, медийных персон из России, соглашающихся и ведущих русофобскую пропаганду в западных СМИ. Для не очень богатых, но популярных в России людей, русофобия – самый простой, лёгкий, доступный и дешёвый способ попасть и утвердиться на Западе. Чем русофобии больше, тем благожелательнее относятся к ним там, тем лучше для них. Истинностью, правдивостью и точностью русофобии на Западе не заморачиваются.
В последнее время основная эмиграция идёт не из глубинной России, а из столиц (Москва – почти половина, из Петербурга – почти пятая часть) и крупных центров. Это удивительно и печально потому, что эти города имеют значительные льготы, привилегии, более высокие зарплаты и живут они значительно лучше и богаче российской глубинки. Ещё более печально то, что в Великую Отечественную войну именно эти города показали высокий патриотизм и служили примером его. А сейчас некоторые из них бегут за границу… Впрочем, такие люди были всегда.
Русских иностранцев на чужбине ждёт много испытаний и трудностей. Но самое большое, тяжёлое и порою страшное испытание для многих – ностальгия. Она рано или поздно приходит всегда и ко всем эмигрантам. Но если от других трудностей можно уклониться, спрятаться или убежать, то от ностальгии не убежишь: она в тебе самом, постоянно тревожит и бередит душу. По-разному люди борются с ней и переносят её. Для одних она проходит быстро и почти незаметно. Другие мучаются ею всю жизнь. Бывают и случаи смертельного поражения… Некоторые находят способы отвлечения. Другие не выдерживают и возвращаются в Россию. Лишь дети, привезённые родителями маленькими несмышлёнышами, да дети эмигрантов, родившиеся в новой стране, не знают её и живут спокойно.
Особо нужно сказать о россиянах, выезжающих за границу на значительные сроки, но эмигрантами не являющимися. Это люди, которые уезжают в другие страны мира на учёбу, стажировку, в служебные командировки, на работу, для тренировок (элитные спортсмены). Они имеют российское гражданство, связи с посольством и Россией, ведут себя там, как правило, достойно и не выступают в западных СМИ с порочащими Россию и русских откровениями, заявлениями, домыслами и выдумками. Они всегда возвращаются в Россию. Они – настоящие патриоты России.
Последний вопрос, последний ответ
Послесловие
Знаю, что те, кого я затронул в статье, обрушатся сейчас на меня с упрёками, обвинениями и оскорблениями. Удивительного в этом ничего нет: как и все общества мира российское общество, неоднородно. И никогда не было однородно! Но настоящие российские патриоты меня поймут и поддержат.
Источник
Белая эмиграция – это великая трагедия, лишившая Родины сотни тысяч ее лучших сынов и дочерей. Октябрьское переворот 1917 года и последовавшая за ней Гражданская война и большевистский террор — это невиданная катастрофа общемирового значения. Уклад русской жизни, сложившийся в течение многих столетий, был сломан, и сотням тысяч людей пришлось покинуть пределы Родины. Невиданной в мировой истории была эмиграция целой вооружённой армии.
Самое страшное было то, что многие так и не осознали, как могло случиться такое. Только надежда вернуться на Родину, в Россию давала силы жить дальше.
Оценки количества эмигрантов разнятся: Лига Наций и Красный крест насчитывали на начало 1920-х годов около миллиона русских эмигрантов, по более поздним подсчетам некоторых историков эта цифра достигала трех или даже пяти миллионов.
Катастрофа разразилась в России, словно чума, которая смела и выкосила старый мир. Череда революций, распад страны, Гражданская война и установившийся на европейской территории страны большевистский режим смешали и перемешали все. И начался Великий Исход. Первая, самая большая и противоречивая волна русской эмиграции накрыла мир.
Бежали от ужасов большевистской красного ЧеКа, от голода и холода, от войны, вшей, болезней, ночных расстрелов, вечерних обысков, утренней тоски, от Советов, от революционных матросиков-братушек, от собраний и заседаний, от неразберихи, войны и болезней.
Оценки количества эмигрантов разнятся: Лига Наций и Красный крест насчитывали на начало 1920-х гг. около миллиона русских эмигрантов, по более поздним подсчетам некоторых историков эта цифра достигала трех или даже пяти миллионов.
Лишенные родины, потерявшие нажитое за всю жизнь, лишившись семей, друзей, определенного образа жизни, статуса, своего мира и уклада, обездоленные русские люди были вынуждены искать пристанища в чужих странах. Из страны уезжали врачи, политики, инженеры, студенты, аристократы, мелкие лавочники и крупные фабриканты, полковые кастеляны, гувернантки и лакеи, провизоры и телефонисты, художники и маляры, писатели и журналисты, хорошие и плохие поэты… Словом, почти все, кто мог, старались убежать. География русской эмиграции чрезвычайно широка: от Канады и Латинской Америки до Австралии и Новой Зеландии. Но основных центров было несколько.
Поначалу люди бежали из охваченной смутой России в страны, расположенные недалеко от Родины — в Германию, Чехословакию, Польшу. Надежда на скорое возвращение домой и близость к границе определяли направление эмиграции. В Польше надолго не задерживались — правительство плохо относилось к русским и к своему недавнему прошлому, сносило православные храмы и памятники эпохи царской России. Центрами русской эмиграции в Европе в первые после революции годы становятся Берлин, Париж, Прага, София и Белград. Серьезная русская община сложилась также в Стамбуле.
В те же годы появляется главный документ эпохи, знакомый каждому русскому эмигранту — Нансеновский паспорт. Созданный при поддержке норвежского полярника Фритьофа Нансена он помог многим эмигрантам, которые, сами того не желая, стали людьми без гражданства. Фактически, это было удостоверение беженца, позволявшее пересекать границы и менять место жительства.
Эмигрантское сообщество только начинало формироваться, в ранние годы еще не было жесткого разграничения между русскими эмигрантами и жителями Советской России. Многие, пожив несколько лет в Европе, уставали бороться и принимали решение вернуться обратно. Кого-то донимала тоска и ностальгия, кто-то отчаялся от безденежья, некоторых вербовали советские агенты. Завербованные, зачастую, сами начинали работать на имидж большевиков за рубежом (Илья Эренбург, Алексей Толстой), разъезжали по Европе, предлагая перебраться в СССР, расписывая его невероятные достижения. В то же время, из России шел и обратный поток — выезжавших, решивших больше в России не возвращаться — после начала НЭПа у многих советских граждан появилась возможность покидать страну. За 4 года русское население Берлина сократилось с 200 до 30 тысяч.
В течении 1920 года с юга России были эвакуированы почти 200 тысяч человек — из Новороссийска, Одессы, Севастополя. Отступали армии Деникина и Врангеля, добровольцы, беженцы из Советской России. Добираться до Европы приходилось через Стамбул. Но оставаться в нем не хотелось никому, задерживались лишь те, у кого не было денег на визу и дальнейшее путешествие. Большинство старалось добраться до Берлина. Но его славе русского издательского центра жить оставалось недолго. Начинавшийся экономический кризис, разогнавшаяся гиперинфляция — зарплату в учреждениях выдавали два раза в день, так можно было успеть купить хоть что-то, — сделали жизнь в столице Веймарской республики невыносимой. Эмигранты начали покидать город.
В 1922 в Париже было уже примерно 75 000 русских, а через 8 лет — 200 000. Политики и публицисты, офицеры и солдаты, простые обыватели и князья императорской крови оказались выброшенными на берег после кораблекрушения. Их жизнь была тяжелой не только из-за разбитого прошлого и разрушенной родины, но и из-за неоднозначного отношения к ним французов. Обычному эмигранту приходилось постоянно крутиться, чтобы не упасть на дно. Каждый месяц нужно было платить за carted’identite, удостоверение личности, без которого нельзя было устроиться на работу или снять квартиру. Приходилось платить налоги и другие сборы. Почти ни у кого не было иностранных счетов и компаний за рубежом, поэтому людям приходилось начинать жизь сначала. И для многих это было не начало с нуля, а скорее с минуса.
Лишь небольшое число счастливцев, успевших вывести капиталы из России, да уехавшие еще до революции эмигранты смогли чувствовать себя более или менее спокойно. Русским эмигрантам пришлось осваивать новые профессии, упорно работать, чтобы прокормить свои семьи. Даже аристократы, привыкшие к роскоши, начали заниматься бизнесом — английский агент и наследник многомиллионного состояния Феликс Юсупов открыл вместе с женой модный дом, где его жене пришлось работать моделью, что в другой ситуации было бы немыслимо.
Но, несмотря на все эти трудности, люди не отчаивались. Эмигранты надеялись на скорое падение большевистской диктатуры и возвращение домой. Они продолжали творить, обсуждая творчество на заседаниях обществ русской культуры, они спорили о политике, они проводили конкурсы красоты и благотворительные балы. На концерты Шаляпина и Рахманинова приходили сотни слушателей, рассказы и стихи русских писателей печатались в десятках журналов, художники устраивали выставки. Люди жили, стараясь сохранить хоть немного старой России в своем сердце.
Обустраивая новый быт, люди восстанавливали некоторые институты своего недавнего прошлого. Появились политические партии, бывшие наследницами российских, творческие и торговые общества, землячества, газеты и рестораны. В Париже сидели штабы разнообразных организаций по защите беженцев. Но русские в воссоздании институтов пошли еще дальше — они строили и сохраняли Россию, противоположную СССР.
В Праге сложилась третья по размеру эмигрантская община. В Чехословакии очень привечали русских. Там проще было получить необходимые документы, добиться получения пенсии, поступить в университет. В Прагу стремились студенты и люди, получившие высшее образование, так как чехи тратили колоссальные для их бюджета суммы на поддержку русских эмигрантов. В Праге появилось три русских института, множество профессиональных союзов — врачей, инженеров, общественных деятелей. Нельзя не упомянуть о Славянской библиотеке, которая насчитывает сейчас уже почти полмиллиона наименований книг. Проводились многочисленные собрания культурно-исторических организаций, праздновались Дни русской культуры. Такая необычная гостеприимность чехов во многом объяснялась памятью о русском заступничества за чехов перед австрийцами. На фронте чехи отказывались стрелять в русских солдат, сдаваясь в плен целыми полками. У себя дома они встретили русских с распростертыми объятиями, помогли и дали кров.
Из других государств Восточной Европы к русским были расположены в Югославии, Болгарии и странах Прибалтики. Югославский король Александр Карагеоргиевич, учившийся в Пажеском корпусе в Санкт-Петербурге, с охотой принимал к себе на службу русских солдат и офицеров. В Королевстве сербов, хорватов и словенов (так до 1929 года называлась Югославия) сложилась большая казачья община, сформировавшаяся из бывших участников Вооруженных сил юга России. Они помогали организовывать и обучать югославскую армию, фактически создав ее из ничего. В Болгарии также были расположены к приему русских военных, кроме того, Софию избрали местом своего жительства многие русские политики, депутаты Государственной думы и дипломаты.
В Прибалтику перебирались те, кто хотел попробовать жить как в старые времена — несмотря на активное национальное строительство, правительства и политические круги Литвы, Латвии и Эстонии не относились к русским агрессивно, эстонская конституция, например, защищала права национальных меньшинств, в том числе и русских. В городах звучала русская речь, работали русские издательства, занимались бизнесом русские предприниматели. Это была почти и не эмиграция — Прибалтика, присоединенная к России еще Петром Великим, была довольно сильно русифицированным регионом, что делало ее привлекательной в глазах многих эмигрантов.
Харбин — русский город, основанный в 1898 году как опорный пункт в Маньчжурии. После поражения армии Колчака и присоединения Дальневосточной республики к РСФСР, в Китай устремились русские, не желавшие оставаться под властью большевиков. Население Харбина выросло до 200 тысяч человек. Но их судьба была печальна. Китай, раздираемые множественными внутренними конфликтами, а также испытывающий давление со стороны Японии, потихоньку сдавал Харбин СССР, делая жизнь русских эмигрантов невыносимой, ставя их перед выбором — принять советское гражданство или остаться без работы. Большинство выбравших первый вариант позднее были вывезены в СССР и репрессированы. В то же время, те, кто не поддался советскому давлению, создали одну из самых необычных эмигрантских организаций — Русскую фашистскую партию. Разветвленное движение, имевшее и молодежное, и детское отделения, пытавшаяся проводить диверсии на территории СССР, было достаточно влиятельно в русской эмигрантской общине — настолько, что японцы от греха подальше решили его запретить.
В других странах эмигрантов было значительно меньше (хотя общины наличествовали почти во всех крупных городах мира). В Латинскую Америку уезжали многие монархисты, в Тунисе, Ливане и Алжире остались бывшие члены Русской эскадры, проводившие эвакуацию с юга России. В страны Ближнего Востока перебирались инженеры и врачи, развивавшие промышленность и систему здравоохранения.
Сравнительно небольшое количество эмигрантов жило в Англии и США — особенности иммиграционного законодательства, английский язык, известный не очень большому количеству эмигрантов (в отличие от немецкого или французского), дороговизна билетов — всё это осложняло отъезд в эти страны.
Поначалу страны Антанты в штыки приняли Советскую Россию, объявили ей войну, отказываясь признавать ее право на существование. Но со временем сдались, установили дипломатические и торговые отношения. Это подорвало доверие эмигрантов западным странам, они вновь почувствовали себя преданными.
Одно лишь перечисление достижений русских эмигрантов займет не одну страницу. Сотни и тысячи имен, историй, открытий. Масштабы деятельности восхищают: от создания с нуля системы коррекционной педагогики в Бразилии и организации югославской армии до разработки нефтехимии в США и написания модернистской литературы. Дух захватывает от тех перспектив, что открылись бы перед Россией, останься эти люди на месте. Они потратили свои силы на то, чтобы зацепиться на чужбине, на борьбу с большевистским кошмаром. Но они не смогли, не успели принести пользу отчизне. Её у них отняли коммунисты, изничтожавшие всех, кто пытался вернуться.
Читайте также: