Сообщение о произведении шопена сад эдема

Обновлено: 02.07.2024

Большинство почитателей музыки Шопена начинают расти и воспитываться, уже обучаясь в детской музыкальной школе.

Что неудивительно, ведь великие опусы музыкального гения не включают на радио и вряд ли разучивают на уроках музыки в обычной школе.

Пока педагог обдумывает технические и творческие задачи, талант гения уже проникает в сердце учащегося. Даже в добровольно принудительной форме.

Шопен не успел при жизни воспитать собственных исполнителей. Не создал своей школы. Но успел сотворить произведения, которые, услышав один раз, запомнятся и никогда не перепутаются в сердцах слушателей.

Композитор писал свою музыку преимущественно для фортепиано. Но в переложении на другие инструменты с оркестром возникает сомнение, могли эти шедевры выйти из-под пера человека, настолько они божественны. Представляем 10 самых известных произведений Шопена – великого композитора все времен.

10. Ноктюрн № 2 - Весенняя рапсодия

Опус 9 № 2. Музыкальное произведение написано в ми–бемоль мажоре. Шопен написал его специально для исполнения на фортепиано. Годы написания: 1829-1834.

Посвящено блистательной пианистке Мари Фелисите Плейель, как дань годам дружбы и преклонению перед ее талантом. В этом произведении, одном из трех рапсодий, композитор выражает почтение через музыкальное посвящение.

Нежность пробуждающейся природы, которая раскрывается после сковывающего холода. Когда еще зябко, но в душе уже теплится предчувствие перемен. К первым солнечным лучам, к теплу тянется все живое. В музыке звучат восторг и страстный призыв к жизни.

9. Осенний вальс

Еще его можно назвать большим вальсом. Тональность – ля–бемоль мажор, написан для фортепиано в 1840 году.

Удивительно аристократический вальс. Неописуемой красоты звучания. Современники удивлялись, как под такую божественную музыку можно танцевать.

О чем повествует эта музыка? Кто ощущает многообразие красок жизни, кто период расцвета чувств, кто осень жизни. Калейдоскоп выразительных и изящных образов.

Когда человек слушает эту музыку, начинает в душе надеяться и верить, что композитор счастлив. На самом деле – неизвестно. Шопен был очень сдержанным человеком.

8. Похоронный марш из фортепианной сонаты № 2. Опус 35. Часть 3

Является третьей частью сонаты, всего их было создано четыре. Примечательно, что сам композитор не давал названий частям этого популярного произведения.

Строгость и скорбность третьей части привели к тому, что ее стали исполнять при траурных событиях.

Героическое начало сонаты, энергия, бунт сменяются размеренностью и неотвратимостью конца. На момент написания произведения композитору было всего двадцать семь лет.

Появление такой силы произведения современники посчитали дурным предзнаменованием. Фредерик Шопен был первым человеком, на чьих похоронах исполнили его марш, исполненный мрачного величия.

В настоящее время у марша появились слова, которые усиливают горечь потери.

7. Сад Эдема (Нежность)

Райская музыка, исполняемая ангелами. Несущая блаженный покой, умиротворение. Чувство любви, которое не имеет границ, а также заполняет сердце вихрем эмоций.

Без переводчика объясняющая смысл жизни, а для кого-то – и предназначение человека.

От произведения веет вдохновением, страстью. О композиторе его современники говорили как о человеке, который тщательно скрывал свои личные переживания. А музыка, которую он писал, выдавала его личность. Ранимую и поэтичную.

6. Прелюдия ми–минор (№ 4)

Сочинение 28. № 4. Одна из знаменитого цикла, в котом еще 23 произведения. Прелюдия стала некой зарисовкой на текущий момент жизни известного композитора.

Сиюминутный взгляд, влекущий быструю реакцию на обострившиеся чувства. Произведение непродолжительное по времени, и мастерство композитора здесь особенно ярко прослеживается.

5. Прелюдия ля мажор (№ 7)

Чудесное произведение. Малая форма. В прелюдии всего 16 тактов. И звучат они как человеческая речь. Убедительно. Поэтично. Неторопливо и величественно.

Интересно, что Фредерик Шопен был первым композитором, создавшим коллекцию из маленьких музыкальных повестей.

Если слушать весь цикл прелюдий подряд, то губы вдруг невольно начнут растягиваться в улыбке. Так как внезапно и неожиданно слушатель начнет узнавать самого себя. А как же иначе, ведь в каждом произведении раскрывается свой характер.

4. Вальс до-диез минор (№ 7)

Седьмой потому, что в собрании сочинений он занимает это место. Поклонники всех времен и народов склонны считать, что история появления произведения связана со страстным чувством любви, которое композитор испытывал к Марии Водзинской.

Семейный клан девушки не позволил соединиться молодым людям. Светлая печаль сохранилась в музыке. Необыкновенно элегантной, трепетной, утонченной.

Настоящий вальс, равно как и все вальсы Шопена, не предназначен для сопровождения танцующих пар. Он является концертным произведением. Романтичная история вдохновила талантливых современников для создания балета, инструментальных оранжировок.

3. Ноктюрн до-диез минор, посмертный

Ноктюрн № 20 был опубликован уже после смерти композитора. Почему такая судьба у музыкального шедевра – теперь неизвестно.

Современники композитора в своих воспоминаниях писали о том, что Шопен был чрезвычайно щепетилен, когда речь заходила о выходе в свет его новых творений. Они должны были быть безукоризненными.

Настоящее произведение писалось и переписывалось всю жизнь. В нем звучит нежность, искренность чувств, хрустальные переливы любви, радость за будущее и боль утраты. Как мог девятнадцатилетний юноша вместить всю гамму чувств в одно произведение – непостижимо.

Восхитительно звучит фортепиано, в переложении для скрипки с оркестром заставляет остановиться дыхание на время исполнения этого гениального произведения.

2. Революционный этюд до-минор

Для фортепиано. Сочинение 10, № 12. Этюды Шопена – всегда законченные произведения, включенные в концертные программы. А не упражнение на развитие технических возможностей пианиста.

Будучи родом из Польши, Шопен переживал все события, происходившие на его родине. Тем более, что там оставались его близкие, о судьбе которых он ничего не знал.

Это произведение носит национальный характер, так как у него ритм полонеза. Ненасытность энергии волнует, заставляет вибрировать каждую клеточку организма. Заставляет ощущать сопричастность к событиям мира.

1. Полонез ля мажор

Сочинение 40. № 1. Полонез – это бальный танец, с воинственным, рыцарским характером. Музыка данного произведения наполнена переживаниями за судьбу польского народа.

Композитор как будто физически ощущает страдания людей. До слез. До застывшего на губах крика. По мнению музыкальных критиков, полонез является более революционным, чем одноименный этюд № 12.

Пианист использует всю клавиатуру, чтобы передать торжественность, монументальность произведения, его ликующий характер.

Любовь, нежность и гармонию несет музыка Фредерика Шопена. Приятно и красиво, музыка обвалакивающая, нежная. Необыкновенно красивый вальс, задумчиво-искрометный. Когда танцуешь под эту мелодию, душа улетает ввысь.

Вслушайтесь, какое исполнение. Все знают это произведение, но паузы, воздушность касания клавиш, работа педалями. Запись шикарная! Наслаждаться можно без конца.

Склонность к музыке, великолепный вкус и тонкое эстетическое чувство Шопену привила его мать - Юстына Кжижановская, обладавшая прекрасным голосом и умевшая играть на фортепиано. Талант Шопена проявился уже в самом раннем возрасте - первая заметка о композиторе вышла в 1818 году, когда ему было всего восемь лет. К 22 годам он дал свой первый концерт.

Жизнь была сурова к композитору - хроническая болезнь лёгких и сложные отношения с писательницей Жорж Санд привели к довольно раннему уходу из жизни - возрасте 39 лет. За отведённые ему годы Шопен успел многое: он возродил на романтической основе прелюдию, создал фортепианную балладу, опоэтизировал и драматизировал мазурку, полонез и вальс.

В день памяти композитора "Вечерняя Москва" предлагает вашему вниманию подборку его самых известных произведений.

Этой ночью я буду Жорж Санд. Я пишу эти строки у пылающего камина, в полубреду от мучающей меня душевной боли, которую я могу выплеснуть лишь несколькими строками на страницах своего дневника. Впрочем, я вырву потом этот размытый слезами лист бумаги и кину его в огонь, потому что просто не будет сил перечитывать мой крик отчаяния, что его уже нет в живых.

Нет в живых моего возлюбленного, - н ежного и облачно-воздушного ребенка, о котором я заботилась целых 10 лет, робкого и хрупкого юноши с голубовато-небесным взором и шелковистыми кудрями, которого я опекала, как мать и сестра, зрелого гениального музыканта, виртуозно наигрывающего свои наития по вечерам для меня и целого мира, который останется после нас.

Мой Фридерик Шопен! Тебя нет в нашем мире, но разве можно вырвать тебя из сердца? Хотя мы жили вместе, твоей истинной женщиной была только музыка, а я? Я была лишь твоей защитой от этого жестокого мира, в котором вынуждены пребывать такие ангельские души, как ты. О, наша странная пара вызывала такие разнузданные сплетни в обществе снобистов! Пошлость общественного мнения всегда найдет, чем поживиться, даже если рядом гениальная музыка…

Да, я была старше тебя на 6 лет, и мой экстравагантный мужской вид в виде панталонов и трубки вводил сплетников в состояние истерии.

Мы – сторонники свободной любви, на самом деле были честнее многих семьянинов, которые прозябают в формальном браке, где ничего нет, кроме плотских обязанностей, сведенных к уровню бытовой обыденности.

Я писала романы и зарабатывала на нашу жизнь, а ты музицировал в салонах и посвящал свои произведения этим дешевым куклам, умеющим лишь синтементально вздыхать и вовремя пудрить носик. И ни одного этюда ты не посвятил мне, сказав, что не подпустишь к своей музыке никогда.

А как ты писал музыку? Набросав ноты, ты потом неделями мог от отчаяния, что приходится совершенствовать свой экспромт, просто рыдать в кабинете, как безутешный ребенок, который еще кашляет кровью в кружевной платок? И наконец, измучив себя и меня, снова вернуться к первому божественному варианту. А твои страшные галлюцинации, от которых помогало лишь питье с опиумом? Мне приходилось и разделять этот кошмар, и вытаскивать тебя из этой депрессии, граничащей с безумием. И меня же еще сплетники обвиняли в том, что я держу тебя у своих панталон. Мир обывателей жесток.

Мы были вместе, и мы жили каждый в своем мире. Какие противоречия наших характеров объединили нас в союз двух сердец? Это можно объяснить только любовью, не знающей ни логики, ни объяснений маститых врачей по психиатрии.

Да, иногда мне приходилось вдохнуть в себя силу настоящего мужчины и изменять тебе. Мне нужен был этот опыт для того, чтобы все таки оставаться женщиной – писательницей свободной любви, чьими романами зачитывается Европа. А ты устраивал мне скандалы! О, это надо видеть! Болезненный и изможденный музыкант пытается кричать на сильную женщину и захлебывается в кровавом кашле… о, боже!

А я в это время курила трубку и думала: мне надо записать свои ощущения, чтобы использовать потом в тексте. Как объяснить, что я живу этими героями моих произведений, что я не принадлежу тебе целиком? Как я выхаживала потом тебя после наших скандалов, мой любимый! И никогда не смела тебе указать на твои измены с этими салонными мамзельками. Мы действительно были странной парой.

А потом… выросла твоя приемная дочь и я стала чувствовать холодок по спине, когда видела вас, мирно сидящими вдвоем за фортепиано и так увлеченных игрой, что не замечающих, что я рядом. Сердце твоей сильной возлюбленной и сердце любящей матери пересеклись. Я никому не пожелаю таких ощущений, которые испытала я. Ревность к собственной дочери, что может быть страшнее для женщины?

Я поняла, - наш десятилетний роман подходит к концу. Надо быть умнее собственных душевных слабостей и жизненных привязанностей. И надо было сделать шаг к разрыву первой, потому что я сильнее. Это очень тяжко, расставаться с любимым человеком самой. Но еще тяжелее, когда тебя бросают, как отслужившую свое шляпу, которую можно было бы еще поносить…

Я сильная? Да я бы помчалась к Фридерику в Лондон, если бы позвал хотя бы одним намеком, что ему без меня плохо. Помчалась, как мать, сестра и жена. Помчалась, как его любовница… даже если бы надо было просто продлить его жизнь на один миг! Это и есть любовь. Господи, я благодарю тебя за счастье любить. Любить гения!

Что написать еще о нем? Может быть описать его смерть? Ведь нам, писателям, не обязательно присутствовать при физической смерти, когда мы живем душой в тонком мире и знаем больше, чем остальные.

Я пишу мысленно литературный набросок, а в глазах мелькает крыло парящего надо мной Люцефера. Эта двойственность нашей души проявляется даже сейчас, когда я плачу о смерти любимого человека.

Пишу от сердца, но где-то вместе с его стуком пульсирует мысль: может я напишу книгу о нашей с ним близости? Она станет популярной. Кто тогда я? Поглощенная горем женщина или монстр, выгадывающий для себя пользу от моих же душевных страданий? Я думаю об этом, а рука уже пишет:

Чахоточный кашель и слабость не дали возможности играть… он просто потрогал клавиши руками и полилась эта нежная божественная музыка, которая будет трогать до глубины души всех слушателей ни одно столетие. Музыкант видел, что клавиши играют сами, и эта сокровенная сцена была так интимна своей чудной магической тайной, что не стоит в нее влезать никому. Иногда гениям надо оставить место для них самих даже многочисленным исследователям.

Смертельная болезнь была в нем уже заложена изначально и в этом убедятся потомки. Перед мысленным взором Шопена побежали волной картины Эдема, райского сада на Земле. Благоухание мирта и лимонной мяты расплылось по комнате… сладко запели птицы… тенистые деревья с необычными плодами окружили его.

Отношения мужчины и женщины начались с Эдема… но я могу сказать совершенно точно, что душа Шопена вполне вписывалась в этот удивительный мир хрустальной чистоты и наслаждения, и он был гармоничен с этим миром. Как странно, что нам приходится существовать в чуждых нам телах и проживать не свойственную нашей природе жизнь. Он по природе своей ангел. Грешный ангел. Вот вновь крыло Люцефера прикрыло мне глаза. Что он летает перед глазами?

Кто-то одержимо ищет следы сада, копаясь в географических картах … но истинно божественной душе – сад открывается сам. Мой гений качнулся и заботливая Ядвига, подхватив брата, отвела его к постели. Фредерик прилег… а рояль все играл и играл этюд, который заполняет сердца людей любовью, эта музыка вылилась в вечность.

И так мало нам надо, чтобы открыть дверь для любви, бегущей по волнам нашей души, - просто послушать гениальную музыку. Прости, мой нежный возлюбленный, что меня не было с тобой рядом в момент смерти, хотя… разве сейчас я не с тобой? Я всегда с тобой.

Все, бросаю мокрый от слез лист дневника в огонь…

Примечание: На похоронах не было венка от писательницы, но потомки нашли в дневнике Жорж Санд две фразы о его смерти, это был крик души.

Автор: Лучик Ирина, написано: 6.12.14 под впечатлением этюда Ф.Шопена. Текст является художественным вымыслом автора и не претендует на достоверность.

Понравилась статья? Подпишитесь на канал, чтобы быть в курсе самых интересных материалов

Читайте также: