Современная белорусская поэзия сочинение

Обновлено: 05.07.2024

Политическая ситуация в Беларуси четвертый месяц привлекает наше внимание. А какова в братской стране ситуация литературная?

Современная белорусская литература в обзоре минского обозревателя / Минск. Улица Октябрьская/ 34travel.me

Текст: Елена Лепишева, к.ф.н., литературный критик, преподаватель БГУ (Минск)/Фото с сайта 34travel.me

о чем много писали историки (В. Орлов), философы (В. Акудович, И. Бобков, А. Антипенко), культурологи (Ю. Чернявская, И. Дубенецкая), литературоведы (И. Чарота, А. Рагуля, Л. Синькова).

Очевидны два сегмента литературы ‒ белорусско- и русскоязычный. Для меня, как и для многих исследователей драматургии (С. Гончарова-Грабовская), поэзии (Т. Алешка), прозы (И. Скоропанова, Л. Синькова, Е. Крикливец), это части единого литературного процесса.

Это не значит, что между ними нет различий. Напротив, ориентиры на разные литературные традиции (классическую отечественную начала ХХ века и западноевропейскую, с одной стороны, и на русскую, с другой), по-разному выраженный национально-культурный компонент, не говоря уже о выборе языка, важны для понимания специфики авторских индивидуальностей.

Семь авторов, приведенных в обзоре, ‒ это семь направлений творческих поисков, знаковых для современной белорусской литературы.

Выбор был сложен, поскольку орбита литературной жизни вбирает в себя все новые и новые имена, каждое из которых раскрывает определенную грань в понимании мира и человека.

АЛЕСЬ РЯЗАНОВ

Белорусский поэт, писатель, переводчик, известный смелыми экспериментами в области поэтических форм. Его творчество красноречиво иллюстрирует неожиданный для зарубежного читателя тезис: белорусская литература вышла за рамки крестьянского-патриотической тематики и реалистической парадигмы (традиционно ей приписываемых) задолго до 1990-х с их эпатажем и эстетическим плюрализмом. Более того, по мнению ряда исследователей, благодаря Алесю Рязанову она достигла европейского уровня.

Ланцуг
На панадворку сабакі: на ланцугу.
Яны адважныя – дакуль дазваляе ланцуг,
куслівыя – дакуль дазваляе ланцуг,
брахлівыя – дакуль дазваляе ланцуг,
і злуюцца яны на ланцуг таксама – дакуль
дазваляе ланцуг.
Наводдалі, вакол іх, блукаюць
ваўчыныя зграі.
Яны прынюхваюцца да сабак, прыслухоў-
ваюцца да сабак, але бліжэй усё роўна не пад-
ступаюць:
не дазваляе ланцуг.
Цепь
Во дворе у дома – собаки; они на цепи.
Они и храбры – сколько позволяет им цепь,
и кусачи – насколько позволяет им цепь,
и брехливы – поскольку позволяет им цепь,
и рычат они на цепь, но не больше, чем
позволяет им цепь.
Поодаль шастает
стая волков.
Волки прислушиваются к собакам,
принюхиваются к собакам,
но ближе все-таки не подходят:
не позволяет цепь.
(Перевод В. Козаровецкого)

С 2001 г. живет и работает в Германии.

ДМИТРИЙ СТРОЦЕВ

чаша, полная света и яви
тело жгущее в утлой руке
вот и лето лугами муравит
вот и утка виляет в реке
как нежданная встреча-разлука
первопутком побежка с горы
так стрела вырастает из лука
и в надбровье глядит до поры
так луна на твоих наковальнях
вероломно чеканит шелка
так читают в березовых спальнях
вероловы твои облака
так бежит дождевая улитка
горячо по рыбачьей щеке
так ее дорогая улыбка
оживает в твоей нищете
люди пели, а после стояли
и дышали в пустые глаза
их густые костры остывали
и бежали от них небеса
вот и я не хочу торопиться
мне страница – большая страна
только хлебом сквозным укрепиться
да из грозы пригубить вина

ОЛЬГЕРД БАХАРЕВИЧ

В 2007-2013 гг. жил в Гамбурге, сейчас живет в Минске.

СТИХИ СОВРЕМЕННЫХ БЕЛОРУССКИХ ПОЭТОВ

Юлия АЛЕЙЧЕНКО

ПРОСТИ!
Солнце сжимаю в горсти,
Веря в лучистую милость.
За своевольство прости!
Мама, где я заблудилась?

Где у мечты насовсем
Кончилась светлая сила?
Где – не в купальской ль росе –
Юность свою растворила?

Как сон-трава повела
Ложной тропою тумана,
Где выгорает дотла
Сердце в пожаре обмана?

Солнце святое, свети!
Стань обновленья началом!
Боже, грехи мне прости!
Мама всегда их прощала…

* * *
Сыплет небо белый снег опять
Пухом на застывшие равнины.
Это ветер вздумал разорвать
Облаков тяжёлые перины.

Снег бинтует чистым полотном
Раны на земном могучем теле.
Веют тихой музыки теплом
Первые нежданные метели.

Подставляйте сердце под снега,
Дайте душам пить святую силу.
Снег летит на речек берега,
На детей, на древние могилы.

На крыльцо, дороги и мосты
Снег ложится вновь и вновь веками.
Никогда душевной чистоты
Не касайтесь грязными руками…

СЕДЬМОЙ ДЕНЬ
Как сердце, трепетала тишина.
Печальный ангел был той тишиною.
В руках горячих таяла она –
Та женщина – рождественской свечою.

Звенел простор в заснеженном окне,
Как Страшный Суд было её признанье…
И время до разлуки на стене
Отсчитывали ходиков качанья.

Его душа там смертный хмель пила
Из уст её отчаянно и мудро.
Была беда, и слов была смола.
Был день седьмой. И вечер был, и утро…

ЧТО БОЯТЬСЯ СМЕРТИ?
Немату Келимбетову
Верит птица крыльям, небу верит птица…
Можно от болезни верой излечиться!

Друг тебя избавит от заноз сердечных.
Что бояться смерти? Наши души вечны!

Разве сад в пустыне будет плодоносен?
Падать – только семь раз, подниматься – восемь.

Главное на свете знать необходимо:
Небесам – молитвы, а сердца – любимым.

Возродиться в сыне, песенной строкою.
Потянуться к солнцу юною лозою.

Не бояться смерти! Пусть ветра суровы,
Надо свято верить, что бессмертно слово!

* * *
Недоступностью сердце мучая, –
Разогнать бы проклятый мрак! –
За могилами и за тучами
Не найдётся она никак.

Только память в чужих объятиях
Оживает в ней всё равно.
Но уже никаким заклятием
Повторить, что прошло, не дано.

И не выплакать очи синие
Тяжкой ночью сегодня опять.
И с виною, и всё же безвинная,
Не даёт от себя убежать.

* * *
Твой подоконник высокий…
Лечу в темноте от судьбы я
Туда, где в лунном потоке
Тонут звёзды слепые.

Ты удержать меня хочешь,
Кричишь отчаянно. Где там!
Поздно. Во чреве ночи
Мой след – словно след кометы.

Под стоны каменных зданий
Шагов моих первых строки.
В безбрежности мирозданья
Молитвы моей истоки.

За громом железных молний
Души моей слышишь стоны?
Мне бы в твои ладони.
Но звёзды всё тонут и тонут…

* * *
Раскалённым железом на губы легли поцелуи,
Что остались на память о нашем последнем свиданье.
Продолжаю тянуться душою к чужому теплу я
И за счастьем хоть в омут готова я без колебанья.

Как мне было тепло под твоею дырявою крышей!
И в руках твоих жёстких мне было бы сладко до боли!
Только бьётся тревога в окно, словно птица слепая, я слышу.
Только тянет дорога дурманом обманчивой воли…

* * *
Не пугают пустые глазницы мрака.
Не навеки, я знаю, мне тьма досталась.
Разорвёт небеса световая атака,
Прогоняя, смывая мою усталость.

Чтобы множеством душ скитальцев пролиться
На дорогу столетий лунным сияньем.
Чувств и мыслей моих тревожные птицы,
Удержу ли я вас иль отдам на закланье?

Сколько кровушки выпью у самых у милых?
Сколько раз умереть, сколько раз возродиться?
Сколько тратить себя и найти сколько силы,
Чтобы вновь на крещенские звёзды креститься?

Не страшусь я потерь, испытаний, под солнцем
Родники моих дней забурлят весною.
Пока сердце шальное неистово бьётся,
Пока очи мои сражаются с тьмою!

* * *
В чёрном подоле ночи –
Молний белые нити.
Сказки слушать не хочет
Бедный ангел-хранитель.

Не чует, видно, родимый,
Что я дышу через силу.
– Стоны твои поднимут
И мёртвого из могилы!

Ворон мечется шалый,
Машет пёрышком белым.
Льётся вино в бокалы
Ядом – сама захотела…

Алесь БАДАК

* * *
Уходит поэзия с вечных высот,
Где солнцем пронизано слово.
Незрячие души – печальный исход.
Поэзии он уготован?

Не самая страшная то из утрат.
Не будут пустыми страницы.
Как думают умные?
– Век виноват!
А мудрые:
– Всё возродится!

У первых всегда наготове слова:
– Эпохи, кумиры, программы.
Вторые считают иначе:
– Трава
Травой вырастает упрямо!

Подхватит готовно их спор интернет
И разные громкие шоу,
Где вряд ли увидишь поэзии свет
За блеском вопросов дешёвых.

Душа? Не откроют страдалице дверь,
Не вспомнят на телеканалах.
Поэзии ей не хватает теперь?
Зато и болеть перестала!

* * *
На этот свет не первый век
Единственной дорогой
Приходит каждый человек
С душой, вдохнутой Богом.

Согласие и доброту
Она лелеет свято,
Чтоб мир не перешёл черту,
Откуда нет возврата.

Всё ближе край земных забот
На море и на суше.
Всё чаще Бог на землю шлёт
И возвращает души…

БОЛЬ
Как жить,
Когда болит душа
Твоей души неугасимой болью?
Над ней, как над сокровищем дышать!
О, эта нить меж мною и тобою…

Как без неё познал бы на краю,
Что нет у горя твоего предела.
Не первый раз над пропастью стою,
Но никогда так сердце не болело

И не рыдало… Пересёкши край
Земных дорог, отмеренных судьбою,
Мне плакать за тебя дорогой в рай
Над тем, что здесь оставлено тобою.

Как памяти в квартирной тишине
Мучительно к былому возвращаться,
Чтоб оказаться в том весеннем дне,
Где белый свет без чёрных декораций!

О днях былых, о радости скорбя,
Душа моя кричит осиротело,
Что я не жил на свете до тебя,
Что после белый свет не будет белым.

Я вымолил у Бога эту боль –
Души моей страданье неземное –
Последнее, что связано с тобой.
Я опоздал вымаливать иное…

КЛЕНОВЫЙ ЛИСТ
Лист кленовый, не лети за мною,
Не спасу тебя от стужи я.
Что мне делать с собственной судьбою
В стороне от прежнего житья?

Где оно теперь, моё начало?
Как найти дороги новых дней?
Прошлое депешей запоздалой
Невзначай тебя послало мне.

Как тебе помочь? В былое сходни
Не проложишь. Не об этом речь.
Кто бы самому помог сегодня
Мне от стужи душу уберечь…

Мир велик, и есть, наверно, где-то
Рай и для таких, как ты, зимой,
Где заветным счастьем все согреты…
Унести тебя в тепло, домой?

Только нет тепла, и нету дома.
По-иному я гляжу на свет.
И душа в полёте невесома,
Как пустым отправленный конверт.

Не лети, не надо, лист осенний.
Завтра, словно саван, ляжет снег.
Но зато последние мгновенья
Проживёшь, совсем как человек…

* * *
Обняла и сказала чуть слышно:
– Может, вышел любви нашей срок?
Не спеши, этот миг – он не лишний.
Но, качнувшись, шагнул за порог,
Где во тьме потерялись ступени…
Жить совсем
без тебя
как я мог
Столько долгих столетий-мгновений
И не знать, что дорога у ног
Упирается в этот вот дом
Не началом своим, а концом…

ТАЙНЫЙ САД
Ж.
Где тонкой нитью горизонт
Сшивает неба край с землёю,
Там тайный сад в тиши растёт,
Известный только нам с тобою.

Там ангелы встречают нас
Всегда чуть слышным песнопеньем,
Словно в раю. И в этот час
Молюсь я на твои колени,

На губы и на голос твой
За это счастье неземное,
Которое всегда со мной,
Как неба край – всегда с землёю.

Ах, тайный сад, прекрасный сад!
На дачников мы не в обиде –
В сады свои они спешат,
А нашего никто не видит!

Лишь только б пламень не погас
Прозренья через все преграды,
Что этот сад шумит для нас
И нас хранит, пока мы рядом.

* * *
Млечный Путь у ног струится,
Для тебя и для меня.
И летят за нами птицы –
Наша лучшая родня,
И деревья, что навеки
Каждое – нам словно брат.
И бегут за нами реки,
Что не ведают преград.
В край, где ложь и фальшь – пустое,
Где добро лишь – жизни суть,
Нас, любимая, с тобою
Приглашает Млечный Путь.
– Боже правый! Что такое? –
Чей-то крик звучит вдали.
Так идём же! Мы с тобою
Сделать главное смогли.

* * *
Мы не станем родней никогда,
И печать пониманья на лицах,
Что закатится раньше звезда,
Чем успеет влюблённым явиться.
Наших встреч потерялись следы,
Необъятно разлук наших поле.
Наше счастье – оранжевый дым,
Одиночество, ставшее болью.
О, как в этот предутренний час
Тяжелы расставаний законы!
И сейчас не в последний ли раз
Я целую тебя, как икону?

* * *
Не проси прощенья, как награды.
Ты со мной сверяла каждый шаг.
Отпустить тебя, конечно, надо.
Отпустить? Совсем? Как бы не так!

Михаил ПОЗДНЯКОВ

Михаил Поздняков – автор более ста книг стихов и прозы, лауреат Национальной премии Республики Беларусь, председатель Минского городского отделения Союза писателей Беларуси.

* * *
Ночь. Село. И костёр до утра
Согревает озябшие мысли.
Надо мною во тьме, словно искры костра,
Заповедные звёзды повисли.

На лугу невпопад – голос птицы ночной.
Я пишу, и стола мне не надо.
Пёс по имени Грант – верный слушатель мой –
Ожидает законной награды.

Утешает, как может, меня старый клён,
Шепчет ласково кроной высокой.
Застарелая боль – хорошо знает он –
Не вмещается в строфы и строки…

* * *
А цветов краше нету,
Чем в родной стороне.
Заповедное лето
Улыбается мне.

Под венком васильковым
Очи – свежесть ручьёв.
Перед ним я, суровый,
Пасть на землю готов.

Глажу нежные травы –
Нынче клеверный год.
Есть у ветра забава –
Сам к щеке моей льнёт.

Словно обруч-неволю,
Суету смоет луг.
Ни тоски нет, ни боли,
Только солнце вокруг.

* * *
Вновь поклон тебе,
Забродье, –
Мой родимый уголок.
В тишине и на природе
Для меня себя сберёг.

Снова стёжки полевые
Поведут меня туда,
Где надежды все – живые,
Не коснулась их беда.

Где живут былым законом
Дуб и ясень, граб и вяз,
Где пожму ладони клёну –
Дружба вечная у нас.

Поклонюсь я тут рябине,
Липе, ели и сосне.
К ним, родимым, не остынет
Уважение во мне.

Обниму берёзку нежно –
Никого милее нет.
Свет берёзовый безбрежный –
Родины любимой свет!

За грехи корить не будет
Здесь никто и никогда.
Вы не обижайтесь, люди,
Что от вас сбежал сюда…

* * *
Сад отцовский звонкою весною
Золотых лучей вбирает свет.
Край родной, дарованный судьбою, –
Ничего душе дороже нет!

Красоту вобрать она стремится
И святое, щедрое тепло.
Край родимый в расставаньях снится
И весною ставит на крыло.

Молодеешь под родимым кровом,
Окунаясь в солнечную тишь.
Жизнь как будто начинаешь снова
И вокруг доверчиво глядишь.

Откровенье вечное земное,
Словно воздух родины ты пьёшь.
И не знать душе твоей покоя,
Коль его в стихи не перельёшь.

* * *
Моё богатство – шум берёз,
И вешних яблонь звонкий цвет,
И цветомузыка стрекоз,
И красок луговых букет.

Моё богатство – тот рассвет,
Где волны дивные хлебов,
Ночных костров заветный свет
И спелый аромат садов.

Моё богатство – птичий хор,
Несущий песнь под облака,
Ручей, знакомый с детских пор,
В кувшинках тихая река.

Моё богатство – смех детей,
Любимых глаз твоих привет,
И Беларуси день моей,
Которого дороже нет.

Моё богатство – суждено
Ему вести меня вперёд.
В моей душе лежит оно
И никогда не пропадёт!

Сильной страны перепутье…
Думать на нём не могли:
Станет торгашество сутью
Существованья земли.

Нынче богатые правы,
И угнетён чёрный люд.
Нынче в стране честь и слава
Тем, кто наживой живут.

Где же ты, дружба былая,
Между родными людьми?
К небу глаза поднимаю:
Господи, нас вразуми!

СКРИПАЧКА В ПОДЗЕМНОМ ПЕРЕХОДЕ
Мороз и ветер! Вовсе без улыбки
Спешу скорей в подземный переход.
А там, внизу, на нежный голос скрипки
Озябший натыкается народ.

И утихает толчея людская –
Её нежданно у стены глухой
Там юная скрипачка озаряет
Тревожною прекрасною игрой.

Студил колючий холод чудо-руки,
Но голос скрипки он не заглушил.
Лились её томительные звуки,
Как слёзы покаянные души.

Какие злые недруги загнали
Талант под землю слякотной зимой?
Ему блистать бы в самом лучшем зале,
Не здесь – перед случайною толпой!

…Из перехода выберусь тихонько,
Неся в душе неутолимый стыд.
Укором обжигающим вдогонку
Мелодия Огинского звучит.

ДУМЫ ЯКУБА КОЛАСА
Знайте, я – не из тех изваяний,
Что на площади молча стоят.
Знаю, чувствуют горожане
На себе мой пристальный взгляд.

Беларусь моя, через годы
Я любуюсь твоей судьбой!
Как горжусь я твоим народом
И цветущей родной землёй!

Братья вольные! Как не гордиться –
Прочный дом вы построить смогли!
Не продали вы счастье трудиться
Ни за доллары, ни за рубли!

Петь вам славу готов я снова,
Только боязно мне, браты,
Что исчезнет родное слово,
Попадёт в полон немоты.

Мне тревожно бывает за город,
Что от мамы-деревни далёк:
Ждёт того настоящее горе,
Кто забудет родимый исток.

Я печальным нередко бываю,
Дорогие мои, потому,
Что заблудшие души желают
Бед отечеству своему…

Прочь разлады, шатанья, разброды!
Наступила свершений пора!
С божьей волею выбран народом
Путь согласия, воли, добра.

Я, святой Беларуси созданье,
Вам с высоких небес говорю:
Славлю Родины день созиданья
И в счастливую верю зарю!

РОЖЬ ПОЁТ
А рожь поёт… Как будто струны ветер
Не устаёт легко перебирать.
Шумят колосья, солнце ярко светит –
Мне в этой песне чудится опять.

Прислушайся: вплетает каждый колос
В мелодию волшебную печаль…
Как будто в сердце льётся древний голос,
Былых веков таинственная даль.

А рожь поёт… Доверься этой песне,
И трепетной душой почуешь, брат,
Зов жаворонка в звонком поднебесье
И хаты материнской аромат.

Напев её пускай услышит каждый
Неумолчный и вечно молодой.
Он щедро утоляет счастья жажду
И светом наполняет, и мечтой.

А рожь поёт… Что может быть прекрасней,
Чем дорогой мелодии полёт!
И никакие не страшны несчастья,
Пока родное поле так поёт!

* * *
Столичного жителя доля –
Терпеть зноя летнего гнёт.
Спасенье – пшеничное поле
Сюда издалёка дохнёт.

И явится чудо такое:
Стерня и соломы стожок,
А рядом – зерно золотое
Стремительно льётся на ток!

В картину далёкого детства
Ворвётся троллейбусный гуд…
От города некуда деться,
Мне душно и муторно тут…

Скорее к родимому полю
И к хате отцовской опять,
Чтоб родиной милою вволю,
Отринув заботы, дышать!

НА РОДИНЕ
Где красоту ещё встретишь подобную?
Только в любимом навеки краю!
Домик отцовский улыбкою доброю
Боль успокоит, развеет мою.

Сад урожаем гордится по-прежнему,
Словно его не коснулись года.
Знаю, живёт он одною надеждою –
Что мы однажды приедем сюда.

Здесь не луга, а ковры многоцветные,
Воздух над полем – медовый настой!
Боже, какие просторы рассветные,
Рай, где когда-то мы жили с тобой!

Клёны кивают приветливо древние,
В детство знакомая стёжка зовёт.
Счастлив с тобою, родною деревнею,
Ты – колыбель моя, родина, род.

Самое главное ты и бесценное,
То, что в душе до конца берегут.
В разных краях может жить тело бренное,
А вот придти и уйти – только тут…

КОНИ
Когда несли меня колёса
Из деревеньки как-то поздно,
У речки, где туман белёсый,
Увидел я коней совхозных.

Они не сделали ни шага,
Как будто не боясь пришельца.
Я поклонился работягам
Под стук взволнованного сердца

И ласковым приветил словом,
Заглядывая в очи-сливы.
В любви признаться к ним готовый,
Я гладил шеи, храпы, гривы.

Они одни, считай, извеку
Во все нелёгкие годины
Служили верно человеку,
Ведомы дружбою былинной.

А сколько их на поле сечи
Убито гибельной судьбою…
Да разве же по-человечьи –
Их отправлять на поле боя?…

Расцеловать готов был в поле
Я тех коней за верность людям…
Никто за трудную их долю
Просить прощения не будет…

Заночевать готов был с ними,
Но мне гудок подрезал крылья.
По лугу, травами густыми
Побрёл назад, к автомобилю.

Шоссе опять навстречу мчалось
И под колёса нам летело.
А мне всё кони вспоминались,
И на душе моей теплело.

* * *
Хочу туда, где пахнет хлебом
Мне в доме светлом и живом,
И где так хорошо под небом
Жить-поживать святым трудом.

Где нет гостеприимней люда,
Где каждый дарит, чем богат,
Где торговать душой не будут,
Где есть хозяин – чинный лад.

Где за рекой до окаёма
Овёс и рожь стоят стеной,
Где люди с ложью незнакомы,
Где стала доброта судьбой.

Где каждый славится делами
Хорошими в родном краю,
Где почитают, словно маму,
Извека родину свою!