Сон или посмертное сочинение о лунной астрономии
Обновлено: 17.06.2024
Иоганн Кеплер был глубоко религиозным человеком. Благодаря своему научному подходу он создал образ мира, отражающего всю полноту Божественной гармонии. Сформулированные им три закона движения планет дали изящное математическое объяснение наблюдениям Тихо Браге, подтвердили выводы Коперника и проложили путь открытиям Ньютона. Как и многие другие первопроходцы в науке, Кеплер занимался дисциплинами, которые сейчас мы называем эзотерическими, в частности, астрологией. Со временем он стал знаменитым астрологом: к его услугам прибегали принцы и короли. Но ни высочайшее покровительство, ни набожность ученого не спасли его от ужасных последствий религиозных войн, пылавших в то время в Европе.
Книга: Кеплер. Движение планет. Танцы со звездами.
Кеплер стремился защитить модель Коперника, доказывая, что селенит может считать, что он находится в центре Вселенной. С другой стороны, в художественном произведении ученый мог позволить себе выражать самые разные гипотезы, не утруждаясь объяснениями.
Это короткое сочинение было опубликовано уже после смерти Кеплера, однако его черновой вариант распространялся еще до того, как произведение было закончено. В финальную версию автор включил такое количество пояснений, что их объем превысил объем основного текста.
В книге повествуется о том, что Кеплеру снится сон, в котором появляется главный герой – исландец по имени Дуракот. Его мать зовут Фиолксильда, отец умер в возрасте 150 лет, когда Дуракоту было только три, то есть отца он не знал, и мать никогда даже не упоминала о нем:
Уже по этому описанию можно сделать вывод, что Фиолксильда была ведьмой.
Молодой Дуракот открыл один из мешочков, и Фиолксильда не нашла для него покупателя. Рассерженная, она продала собственного сына капитану корабля. Этот корабль, подгоняемый ветрами, был вынужден встать на причал на острове Вен, где жил астроном по имени Тихо Браге; он принял у себя мальчика и стал учить его астрономии. Через пять лет Дуракот решил вернуться на родину, в Исландию. Там он встретился с матерью, которая давно раскаялась в своем поступке.
Путешествие в Леванию длится четыре часа, хотя это небесное тело находится в 50 тысячах немецких миль (одна немецкая миля равняется 7,4 километра; так что цифра, которую Кеплер дает округленно, вполне соответствует реальности). Дуракот с помощью демонов переносится в Леванию, и здесь начинается описание небосвода. Оно очень подробное и педантичное, Кеплер рассказывает даже о прецессии Луны.
«Зовут меня Дуракот. Родина моя — Исландия, которую древние называли Туле. Моя мать Фиолксильда недавно скончалась, и теперь я, как того и хотел, волен писать обо всем, что пожелаю. При жизни моя мать тщательно следила за тем, чтобы я не вел никаких записей.
„Много злых людей на свете, — говаривала она, — питающих отвращение к наукам, клевещущих на то, что не способен постичь их тупой разум, и измышляющих законы, которые наносят вред всему роду человеческому. Немало людей, осужденных по этим законам, нашли свою гибель в пропастях Геклы.”
Мать моя никогда не открывала мне имени отца, но с ее слов я знал, что он был рыбаком и умер в зрелом возрасте ста пятидесяти лет от роду, когда мне шел лишь третий год, на семидесятом году их совместной жизни.
Когда я был совсем маленьким, мать, взяв меня за руку, а иногда посадив себе на плечи, часто брала меня с собой на пологие склоны Геклы. Прогулки эти обычно приурочивались к Иванову дню, когда Солнце видно па небе круглые сутки и ночь не наступает ни на миг. Собирая с соблюдением множества ритуалов некоторые травы, мать затем сушила их дома. Она шила мешочки из козлиной шкуры, набивала их травами и носила на продажу капитанам судов в расположенную неподалеку от нашего дома гавань.
Однажды я из любопытства тайком надрезал один мешочек. Ни о чем не подозревая, моя мать уже собралась было передать его покупателю, как вдруг из мешочка на землю выпали травы и полотняная тряпица, расшитая причудливыми знаками. В гневе от того, что я лишил ее скромного заработка, моя мать, дабы не возвращать полученные деньги, отдала капитану вместо мешочка с травами меня самого. На следующий день наше судно неожиданно покинуло гавань и, пользуясь попутным ветром, взяло курс примерно на Берген в Норвегии. После нескольких дней пути поднялся сильный северный ветер и снес наше судно куда-то между Норвегией и Англией. Капитан проложил курс на Данию и провел судно через проливы, поскольку имел поручение передать письмо от епископа Исландского датчанину Тихо Браге, жившему на острове Вен. Непрерывная качка судна и непривычно теплый воздух вызвали у меня сильнейшую дурноту, поскольку в ту пору мне едва минуло четырнадцать лет. Наконец наш корабль достиг берега. Капитан передал меня вместе с письмом в руки рыбака с острова Вен и, выразив надежду на скорое возвращение, отплыл.
Когда я вручил письмо, Браге необычайно обрадовался и буквально засыпал меня вопросами. Я не понимал, о чем он меня спрашивает, поскольку, если не считать нескольких слов, не знал датского языка. Браге дал своим ученикам, которых у него было великое множество, строгий наказ почаще разговаривать со мной. Так, благодаря великодушию Браге, я после нескольких недель практики мог сносно изъясняться по-датски, и должен сказать, что мое желание говорить по-датски ничуть не уступало желанию Браге и его учеников задавать вопросы. Я не мог не восхищаться множеством невиданных мной ранее предметов, а мои хозяева не переставали удивляться обилию тех сведений, которые я поведал им о своей родине.
По прошествии некоторого времени капитан вернулся, чтобы забрать меня с собой. Нужно ли говорить, сколь велика была моя радость, когда я узнал, что его намерениям не суждено сбыться.
Занятия астрономией безмерно восхищали меня, ибо Браге вместе со своими учениками все ночи напролет проводил, наблюдая звезды и Луну при помощи совершеннейших инструментов. Это напомнило мне о матери. Она также имела обыкновение по любому поводу совещаться с Луной.
Так счастливая случайность позволила мне, происходившему из весьма бедной семьи в полудикой стране, приобщиться к божественнейшей из наук, а приобретенные познания позволили мне достичь еще большего.
Пробыв несколько лет на острове Вен, я почувствовал, что мною овладело непреодолимое желание повидать родные края. Поразмыслив, я решил, что мои познания позволят мне без труда занять какой-нибудь важный пост у себя на родине. Распрощавшись со своим покровителем, давшим согласие на мой отъезд, я отправился в Копенгаген. Поскольку я хорошо знал язык и страну, мне удалось найти попутчиков, с радостью согласившихся взять меня под защиту. И вот после пятилетней разлуки я вновь ступил на родную землю.
Первое, что доставило мне несказанную радость по возвращении: моя мать по-прежнему вела деятельный образ жизни и не оставила своих прежних занятий. Увидеть меня живым и к тому же ставшим важной персоной было для нее великим утешением. Все эти годы она горевала о сыне, которого лишилась, поддавшись порыву гнева. В ту пору приближалась осень, а на смену ей шли долгие ночи, ибо в наших краях, начиная с того месяца, в котором родился Христос, Солнце едва встает в полдень и тотчас же снова садится. Поскольку в работе наступил вынужденный перерыв, мать не отходила от меня ни на шаг и следовала за мной повсюду, куда бы я ни направлялся с рекомендательным письмом. Иногда она расспрашивала меня о странах, в которых мне довелось побывать, иногда ее больше интересовали небеса.
Мать была вне себя от счастья, что я приобщился к науке о небесах. Сравнивая то, что знала она сама, с моими ответами, мать не раз восклицала, что теперь может спокойно умереть, ибо оставляет после себя сына, который унаследует единственное ее достояние — знания.
Питая по своей природе особую склонность к приобретению новых знаний, я в свою очередь расспрашивал мать о науках, в которых она была сведуща, и об учителях, приобщивших ее к этим наукам у нас — в стране, столь далекой от всех прочих стран. Однажды, улучив подходящее время, мать поведала мне всю историю с самого начала, сообщив примерно следующее.
«Дуракот, сын мой! Счастливый жребий выпал не только тем странам, в которых довелось побывать тебе, но и нашему краю. Нет нужды говорить о том, сколь тягостным бременем ложатся на нас холод, тьма и иные лишения, которые я ощущаю лишь теперь, узнав от тебя, сколь благотворен климат других стран. Но и у нас немало умных людей. На службе у нас состоят мудрейшие духи, питающие отвращение к яркому солнцу других стран и их шумным народам. Им милы наши сумерки, и они ведут с нами задушевные беседы. Среди духов имеются девять главных. Одного из них я знаю особенно хорошо. Чтобы вызвать этого деликатнейшего и безобиднейшего из духов, необходимо начертать двадцать один знак. Он не раз помогал мне в одно мгновенье перенестись на иные берега, стоило мне лишь упомянуть о них. Если же при мысли о чудовищных расстояниях, отделяющих нас от некоторых стран, меня охватывал страх, то я путем расспросов получала о них столь же полное представление, словно сама побывала в них. О многом из того, что тебе довелось увидеть своими глазами, узнать понаслышке или почерпнуть из книг, дух рассказал мне в тех же самых выражениях, как и ты. Мне бы хотелось, чтобы ты отправился вместе со мной в одну страну, о которой дух часто упоминал в беседах со мной. Удивительнейшие вещи рассказывал он об этой стране. Называется она
Я тотчас же согласился, что матери следует вызвать своего учителя, и уселся, с нетерпением ожидая услышать план предполагаемого путешествия и описания страны. В это время уже наступила весна. Растущая Луна принималась сиять, стоило лишь Солнцу скрыться за горизонтом, и находилась в соединении с планетой Сатурн под знаком Тельца. Мать отошла от меня к ближайшей развилке дороги и, повысив голос до крика, произнесла несколько слов, выражавших ее просьбу. Закончив все церемонии, мать снова подошла ко мне. Предостерегающе простерев правую руку, она дала мне знак хранить молчание и села рядом со мной. Едва мы, как было условлено, успели накинуть на головы одежды, как послышался запинающийся глухой голос. Без малейшего промедления он приступил к повествованию и поведал нам следующее, причем изъяснялся по-исландски.
Дух из Левании
Остров Левания лежит в пятидесяти тысячах германских миль над Землей в эфире. Путь с Земли на Леванию или с Левании па Землю редко бывает открытым. Если путь открыт, то мы, духи, преодолеваем его легко. Переносить же по нему людей чрезвычайно трудно и опасно для их жизни.
Мы не допускаем в свою компанию людей вялых, тучных или болезненных, но охотно берем с собой тех, кто проводит время, непрестанно упражняясь в верховой езде, или часто совершает плавания в Индии, кто привык питаться сухарями, чесноком, вяленой рыбой и прочей малоаппетитной провизией. Особое предпочтение мы отдаем сухощавым старухам, с детских лет разъезжающим по ночам верхом на козле, двузубых вилах или сидя на ветхом плаще и привыкшим на Земле преодолевать огромные расстояния. Ни один германец не пригоден для путешествия на Леванию, но мы не отвергаем крепких телом испанцев.
Сколь ни велико расстояние, все путешествие занимает не более четырех часов, поскольку мы всегда поглощены множеством дел и условились отправляться в путь не раньше, чем начнет меркнуть восточный край Луны: ведь если бы Луна, вновь засняв в полную силу, застала нас в пути, то не стоило бы и покидать Землю. Поскольку удобный случай представляется редко, мы берем с собой немногих людей, причем лишь тех, кто особенно предан нам. Окружив такого человека, мы общими усилиями толкаем его снизу и возносим на небеса. Всякий раз отправление действует на человека подобно сильнейшему удару, поскольку он ощущает такой толчок, будто им выстрелили из пушки и он летит через горы и моря. Поэтому прежде чем отправляться в путешествие, человека необходимо усыпить наркотиками и опиумом. Все члены тела надлежит расположить так, чтобы туловище не оторвалось от зада, а голова от туловища и удар распределился по всем членам. Затем возникает новая трудность: сильный холод и затрудненность дыхания. Холод мы умеряем присущей нам от природы силой, а дыхание облегчаем, прикладывая к ноздрям смоченную водой губку. После того как завершается первая часть путешествия, двигаться становится легче.
Тогда мы выставляем тела людей на открытый воздух и убираем руки. Тела свертываются в клубки, наподобие пауков, и мы влечем их с собой почти одним лишь усилием воли, пока наконец телесная масса не попадает в предуготованное ей место. Однако такой полет для нас малопригоден, поскольку происходит он слишком медленно. Поэтому мы по своей воле (о чем я уже упоминал) слегка подгоняем человеческие тела и, обогнав их, летим перед ними, чтобы сильнейший удар о Луну не причинил им вреда. Пробудившись от сна, люди обычно жалуются на невероятную слабость во всем теле, от которой они затем оправляются настолько, что обретают возможность ходить.
Немало возникает и других трудностей. Перечисление их заняло бы слишком много времени. И все же ничего плохого с ними не происходит. Все вместе мы обитаем в тени, отбрасываемой Землей, сколь бы длинна та ни была. Когда тень достигает Левании, мы как бы сходим с судна на берег и быстро прячемся в пещерах и других темных местах, поскольку на открытых местах Солнце вскоре одолевает нас, изгоняет из выбранных жилищ и вынуждает следовать за отступающей тенью. На Левании мы располагаем досугом, необходимым для того, чтобы упражнять ум в соответствии с нашими наклонностями. Мы общаемся с духами этой провинции и входим в их общество. Как только место нашего обитания освобождается от Солнца, мы смыкаем ряды и выходим в тень. Если она, как это обычно бывает, касается вершиной Земли, то мы объединенными силами устремляемся к Земле. Совершить совместный полет нам удается, лишь когда люди наблюдают солнечное затмение. Именно поэтому на Земле так боятся солнечных затмений.
Я достаточно рассказал о путешествии на Леванию. Теперь я намереваюсь поведать Вам о природе самой Левании и по обычаю географов начну с описания неба над ней.
Неподвижные звезды во всей Левании выглядят так же, как у нас, но движения и размеры планет весьма отличаются от наблюдаемых нами, в силу чего и вся астрономия в Левании совершенно иная.
Подобно тому как наши географы, исходя из небесных явлений, делят земной шар на пять поясов, Левания состоит из двух полушарий. Одно из них называется Субвольва, другое — Привольва. Первое непрестанно наслаждается видом своей Вольвы, заменяющей в Левании нашу Луну, второе навечно лишено созерцания Вольвы.
Размеры всей Левании по окружности не превышают четырнадцати сотен германских миль, то есть составляют лишь четвертую часть окружности нашей Земли. Тем не менее на Левании имеются высокие горы, глубокие и широкие долины, она гораздо меньше напоминает идеальную сферу, чем наша Земля. Кроме того, вся Левания пронизана порами и, так сказать, повсюду изрыта пещерами и гротами (в особенности в области Привольвы) — главным убежищем ее обитателей от жары и холода.
Все, что рождается на суше или передвигается по суше, достигает чудовищных размеров. Рост происходит быстро, но жизнь недолговечна, поскольку все тела становятся чрезмерно массивными. У обитателей Привольвы нет ни определенного жилища, ни постоянного места обитания. В один из леванских дней они толпами разбредаются по всей своей сфере, причем каждый избирает способ передвижения в соответствии со своей природой: обладатели ног, более мощных, чем ноги наших верблюдов, передвигаются пешком, другие предпочитают лететь на крыльях, третьи плывут на лодках, неотступно следуя за отступающей водой. Если возникает необходимость задержаться на несколько дней, то обитатели Левании заползают в пещеры.
Большинство обитателей умеют нырять. Поскольку все они ведут естественный образ жизни, то их дыхание очень замедленно, и поэтому они, помогая искусством природе, могут долго оставаться на дне под водой. По их словам, в очень глубоких слоях воды неизменно царит холод, в то время как волны на поверхности согреваются Солнцем. Все, что вынуждено оставаться на поверхности, в полдень оказывается сваренным на Солнце и становится пищей для пребывающих там бродячих обитателей Левании. В общем Субвольву можно сравнить с нашими деревнями, городами и садами, а Привольву — с, нашими полями, лесами и пустынями. Те, для кого дыхание является особенно необходимым, проводят горячую воду в пещеру по узкому каналу, чтобы вода достигала внутренних помещений нескоро и по пути постепенно остывала. Большую часть дня такие обитатели Левании проводят взаперти, используя воду для питья, а когда наступает вечер, выходят на поиски съестного.
Наружные покровы (кора — у растений, шкура или то, что ее заменит — у животных) составляют основную часть телесной массы: они пористы н напоминают губку. Живое существо, вынужденное в течение целого дня оставаться на открытом месте, обгорает, верхушка его твердеет, а с наступлением вечера наружные покровы отпадают. Все существа рождаются в почве, на гребнях гор они встречаются редко и обычно начинают и завершают свою жизнь в один и тот же день, так что смена поколений происходит ежедневно.
На Левании преобладают существа змееподобной природы. Удивительно, что в полдень они выползают на солнце, как бы желая понежиться, но все же проделывают это лишь у входов в пещеры, чтобы в любой момент иметь возможность быстро и без помех скрыться.
Многие из них, остающиеся бездыханными, и не подающие никаких признаков жизни днем по причине жары, ночью вновь оживают, по своему образу жизни они противоположны нашим мухам. Повсюду па почве разбросаны предметы, напоминающие по форме сосновые шишки. Их раковины целый день жарятся на солнцепеке, а по вечерам эти существа, так сказать, раскрывают свою тайну и вновь обретают жизнь.
Спасение от жары в Субвольве приносят постоянная облачность и непрекращающиеся дожди, идущие иногда на половине или еще большей части полушария.
Сон или лунная астрономия (на латинском Somnium, seu opus posthumum de astronomia ) - это роман, написанный в 1608 году Иоганном Кеплером и опубликованный посмертно его сыном Людвигом в 1634 году.
В книге, написанной на латыни, рассказывается история молодого исландского поклонника астрономии Дуракота, мать которого, волшебница, познакомила его с демонами: один из них рассказал им о существовании труднодоступного острова Левания ( Луны ) .
Сон, который часто считается одним из первых произведений научной фантастики , также является предлогом для презентации знаний Кеплера о лунной звезде.
Резюме
Контексты и вдохновения
Написание и публикация снов
Вполне вероятно, что примерно в это же время Кеплер задумал изменить жанр своего рассказа, который стал вымышленным. Письмо, написанное Матиасу Бернеггеру на 4 декабря 1623 г. похоже, подтверждает эту гипотезу:
Источники вдохновения
«34. Spiritus hi sunt scientiæ, in quibus aperiuntur rerum causæ. Admonuit me hujus allegoriæ vox græca Dæmon, quæ a δαιειν deducitur, quod est scire, quasi δαημον. Hoc supposito lege jam notam 28. a § Nimirum. "
Они также позволяют ему уточнить свои ссылки: так, Кеплер цитирует Люсьена или Плутарха для мифографических целей, согласно Джеймсу Ромму.
резюме
Сон состоит из трех частей: история с последующей большим количеством нот и селенографией . На основе научных данных Кеплер строит свое вымышленное повествование.
Это автобиография молодого исландца Дуракота, мать которого, Фиолксильда, зарабатывает на жизнь продажей любопытных мешочков трав из козьей шкуры. Однако однажды Дуракот открывает одну из них из любопытства: разъяренная мать продает ее капитану вместо сумки. Он остается с ним до тех пор, пока письмо не будет доставлено астроному Тихо Браге на остров Вен ( Хвен , сегодня, Вен ): Дуракоту удается убедить капитана позволить ему доставить письмо и оставляет его на острове, обещая вернуться. позже.
Благодаря Тихо Браге Дуракот изучает датский язык и увлекает его астрономией. Пять лет спустя он вернулся в Исландию, где хотел воспользоваться своими новыми знаниями, чтобы улучшить себя в социальном плане. Там он с удовольствием находит свою еще активную мать, которая с удовольствием узнает, что он изучал астрономию. Позже она говорит ему, что сама научилась науке о небесных телах от демонов, служащих ей на службе, которые могут унести ее с собой или описать ему места, которые она не могла посетить. Именно тогда она вызывает одну из девяти голов этих духов ( praecipui ), которая особенно близка ей и которая любит вызывать определенную область под названием Levania .
Призванный должным образом демон описывает им остров Левания , то есть Луну, отделенную от Земли на пятьдесят тысяч германских миль через эфир. Между Луной и Землей существует тропа, по которой демоны могут доставить людей всего за четыре часа на остров Левания.
Путешествие в Леванию
Описание для Левания
Затем демон хочет описать сам остров Левания: он разделен на два полушария, которые он называет Субволва и Приволва . Субволва - это часть Луны, которая всегда обращена к Земле (Вольва), а Субволва - это обратная сторона Луны . Далее следует подробное описание леванской астрономии, ее географии, а также зоологии и ботаники жителей Субволвы и Привольвы.
Если звезды занимают те же места, что и звезды, наблюдаемые с Земли, это не то же самое для планет и, в частности, для Солнца, которое меняет размер в течение одного дня. Отрывок, богатый примечаниями, свидетельствует о масштабах исследований Кеплера по этому вопросу. Описание Вольвы (Земли) само по себе вдохновлено земной географией, в которой Кеплер пытался описать формы: Африка в форме головы, Европа в форме молодой девушки или кошки, представляющей скандинавские страны.
История, наконец, внезапно заканчивается, Кеплер внезапно просыпается от ветра и дождя за пределами своего дома.
Сомниум (латинский для "Сон") - роман, написанный в 1608 г. на латыни автором Иоганн Кеплер. Повествование не будет опубликовано до 1634 года сыном Кеплера Людвигом Кеплером. В повествовании исландский мальчик и его мать-ведьма узнают об острове Левания (наш Луна) из демон. Сомниум представляет собой подробное образное описание того, как Земля могла бы выглядеть с Луны, и считается первым серьезным научным трактатом по лунной астрономии. Карл Саган и Айзек Азимов назвали его одним из первых произведений научная фантастика. [1]
Содержание
Краткое содержание сюжета
История начинается с того, что Кеплер читает об одном искусном фокуснике по имени Libussa. Он засыпает, читая о ней. Он вспоминает странный сон, который приснился ему после прочтения этой книги. Сон начинается с того, что Кеплер читает книгу о Дуракоте, исландском мальчике, которому 14 лет. Мать Дуракота, Фиолксильда, зарабатывает на жизнь продажей мешков с травами и ткани со странными отметинами на них. Дуракотус продается Фиолксильде шкиперу после того, как разрезал одну из этих сумок и испортил ее продажу. Некоторое время он путешествует со шкипером, пока письмо не будет доставлено Тихо Браге на острове Хвен (ныне Вен, Швеция). Так как Дуракот заболел морской болезнью из-за поездки туда, шкипер покидает Дуракота, чтобы доставить письмо и остаться с Тихо.
Тихо просит своих учеников учить Дуракотову датский, чтобы они могли говорить. Наряду с изучением датского языка Дуракот изучает астрономия от Тихо и его учеников. Дуракот увлечен астрономией и любит проводить время, глядя на ночное небо. Дуракот проводит несколько лет с Тихо, прежде чем вернуться домой в Исландия.
По возвращении в Исландию Дуракот обнаруживает, что его мать все еще жива. Она очень обрадовалась, узнав, что он хорошо изучил астрономию, поскольку она тоже обладает знаниями в области астрономии. Однажды Фиолксильда рассказывает Дуракоту, как она узнала о небесах. Она рассказывает ему о демонах, которых может вызвать. Эти демоны могут мгновенно переместить ее куда угодно на Земле. Если место находится слишком далеко, чтобы их отвезти, они подробно описывают его. Затем она вызывает своего любимого демона, чтобы поговорить с ними.
После описания путешествия в Леванию демон отмечает, что Солнце побеждает демонов. Они обитают в тени Земли, которую жители Левании называют Вольва. Демоны могут устремиться к Волве во время солнечное затмение, иначе они останутся скрытыми в тени на Левании.
После того, как демон описывает поведение других демонов, она переходит к Левании. Левания разделена на два полушария, которые называются Привольва и Субволва. Два полушария разделены делителем. Приволва никогда не видит Землю (Волву), Субволва видит Волву как свою луну. Volva проходит те же фазы, что и настоящая Луна.
Демон продолжает описания Субволвы и Приволвы. Некоторые из этих деталей носят научный характер, например: как будут выглядеть затмения с Луны, размер планет, различающихся по размеру из-за расстояния Луны от Земли, представление о размере Луны и многое другое. Некоторые детали Левании являются научной фантастикой, например: описания существ, населяющих Субволву и Приволву, рост растений с каждой стороны и цикл жизни и смерти Левании.
Сон обрывается посреди описания существ Приволвы. Кеплер просыпается от сна из-за шторма на улице. Затем он понимает, что его голова покрыта одеялом, как и герои его истории. [4]
История публикации
Разработка
Сомниум началась как студенческая диссертация, в которой Кеплер защитил Коперниканец доктрина движения земной шар, предполагая, что наблюдатель на Луне обнаружит, что движения планеты столь же ясно видны, как активность Луны для жителей Земли. Спустя почти 20 лет Кеплер добавил структуру сновидений, а еще через десять лет он составил серию пояснительных записок, отражающих его бурную карьеру и этапы его интеллектуального развития. Книгу редактировали Людвиг Кеплер и Джейкоб Барч, после смерти Кеплера в 1630 году.
Публикация
Есть много общего с реальной жизнью Кеплера в Сомниум. Дуракот проводит много времени, работая на Тихо Браге. Кеплер работал под руководством Тихо Браге в 1600 году, прежде чем стал имперским математиком. Мать Кеплера, Катарина Кеплер, будет арестован по обвинению в колдовстве. Кеплер пять лет боролся за ее освобождение. После ее смерти Кеплер написал обширные заметки, чтобы объяснить свой рассказ. [5] Книга была опубликована посмертно в 1634 году его сыном Людвигом Кеплером. [6]
Наука
Левания
Кеплер использует демона для описания острова Левания во многих научных смыслах. Неподвижные звезды находятся в том же положении, что и неподвижные звезды Земли. Планеты кажутся больше из Левании, чем с Земли из-за расстояния Левании от Земли. Левания также иначе видит движения планет. Например, кажется, что Левания не движется, в то время как Земля движется, точно так же, как Земля не движется, когда находится на Земле, а Луна движется. Это пример того, как Кеплер защищает суточное вращение Коперника. Жители делителя видят планеты отличными от остальной части Луны. В частности, Меркурий и Венера кажутся им больше. [4]
Приволва
В сутках около 14 земных дней, иногда меньше. Ночь на Привольве - 15 или 16 земных суток. Ночью Приволва испытывает сильный холод и сильный ветер. Днем в Привольве очень жарко и безветренно. Ночью в Субволву перекачивают воду. В течение дня Приволвана часть воды перекачивается обратно в Приволву, чтобы защитить ее жителей от сильной жары. Обитатели описываются как гиганты, которые прячутся под водой, чтобы спастись от дневной жары. [4]
Субволва
День и ночь составляют около 30 земных суток. День на Субволве представляет фазы Луны на Земле. Субволва видит Землю как свою луну. Земля проходит фазы так же, как наша Луна в течение ночи. Кеплер отмечает, что Субволва населена змееподобными существами. Местность Субволвана полна полей и городов, как и наш мир. Ночью на Privolva вся вода перекачивается в Subvolva, чтобы затопить землю, поэтому над волнами остается лишь небольшая часть суши. Субволваны защищены от солнца почти постоянной облачностью и дождем. [4]
В популярной культуре
Свежий воздух V к Каток Mannheim концептуальный альбом, основанный на работе, и Ким Стэнли Робинсонроман Сон Галилея черпает в нем непосредственное вдохновение.
В Прошлое Непрерывное, роман израильского автора Яаков Шабтай, один из персонажей (Гольдман) переводит Сомниум на иврит.
Голландский мульти-инструменталист Жакко Гарднер выпустил альбом "Somnium" в 2018 году как дань уважения роману.
Читайте также: