Сад залило неспокойной водой огромные банановые листья сочинение
Обновлено: 29.06.2024
В ноябре Гагры стояли тихими, безлюдными, но они были полны света, осеннего тепла, а в маленьких садиках, в тесноте некрупных деревьев, вызревали оранжевые центнеры мандаринов и апельсинов. Мне отвели комнату на втором этаже, в санаторном корпусе, расположенном над самым береговым обрывом, крепленным каменными глыбами и бетоном. Двадцать первого ноября я лег в постель как обычно, в одиннадцать часов, немного почитал и уснул. Ночью я проснулся: кто-то грубо тряс балконную дверь. Словно опасаясь хищного существа, я потушил свет и подошел к балконной двери. Из тьмы на одном уровне с балконом неясно возникали огромные светлоголовые волны, и казалось, одно лишь оконное стекло отделяло меня от ревущей воды. При каждом ударе волны дом дрожал, а затем слышался новый, непривычный всплеск, - очевидно, шумела вода, поднятая штормом выше прибрежной стены. Я вышел в полутемный пустой коридор, потом вернулся в комнату, снова подошел к балконной двери. Мне стало страшно - теперь волны поднимались выше балкона, море шло на сушу. И вдруг меня взяло зло. Я лег, накрылся одеялом и не стал думать о волне, которая ворвется в комнату и утащит меня, козявку, в ночное ноябрьское море. Я лежал с закрытыми глазами, думал о своей жизни; вдруг дом пошатывало, вдруг трещала балконная дверь. Мне уже не было страшно в почти пустом доме, дрожащем на обрыве, рядом с этим недобрым вселенским гулом; иногда по стеклу резко била тяжелая ладонь, иногда пронзительно звонко лупила галька. Я испытывал странный душевный подъем, точно я, забившийся под одеяло человек, как-то тайно связан с морем, а не чужд и враждебен ему. Сила огромной волны не унижала меня, не обращала меня в ничтожество. Козявки петушилась, и, когда внезапно зазвенело разбитое стекло и полтонны быстрой, мускулистой воды влетело в комнату, грохнуло по стене и потолку, обдало постель, я побежал босыми ногами по воде, крикнул: "Ах, вот ты как!" - и, вместо того чтобы бежать из комнаты, достал бритву и, стоя спиной к морю, начал бриться. Из соседних комнат уборщицы и рабочие вытаскивали столы, диваны, помогали немногочисленным жильцам перебраться в главный корпус, расположенный вдали от моря. Перебрался в главный корпус и я. Утром все мы вернулись к морю. Оно тянуло к себе. Сад залило неспокойной водой. Огромные банановые листья, юкковые шапки, сбитые волнами ветви мушмулы, лавра и магнолий колыхались в воде. Высокая многолетняя пальма была сломана волной, и ее большую и прекрасную зеленую голову унесла вода. Погода была особенной в этот день. Тяжело, низко стояла над морем черная туча, вспыхивали молнии. Ноябрьский воздух был необычайно теплым. При каждом набеге волны ощущался влажный жар, шедший из моря. Люди невольно отступали, когда волна, склонив чугунную голову, неслась по финишной прямой к берегу, заслоняя своим огромным телом не только море, но и все небо. Над морем вспыхивали молнии, а в горах шел снег. На плавной крутизне горных склонов, среди рыжей, красной и зеленой листвы сияла новорожденная зима. Волна, пригибая и подминая вздрагивающую землю, взбегала на берег. Море в этот день было сильней земли. В дыму вдруг вырастали обтесанные водяные стены, и тут же тысячетонные обломки воды летели вкривь и вкось, рушились на землю. Вода стала черной от подхваченного ею несметного миллиона гальки и груд песка. И из этой полукаменной, тяжелой и черной воды рождались ворохи белых летучих брызг. Вода была теплей воздуха, и парное тепло от разгоряченных водяных туш усиливало ощущение одухотворенности природы - море казалось живым. От пушечных ударов дрожала набережная, высокие эвкалипты, дома. Казалось, и горы дрожали. Да, это была самая тяжелая артиллерия, артиллерия резерва главного командования. Но не того командования, которое осуществляют земные маршалы и генералиссимусы. Это был гнев грозного и милосердного главного командования, чья ставка и штаб артиллерии были скрыты за нависшими тучами. Истопники и уборщицы, подавальщицы из столовой, вытаскивая из затопленного водой дома ковры, кресла, свернутые в узлы портьеры, свертки постельного белья, то и дело оглядывались на море и говорили: - Красиво как, как красиво. Праздничный подъем и оживление испытывали оглушенные грохотом люди, с лицами, мокрыми от водяной пыли. Какое-то странное желание томило душу, и хотелось, чтобы еще сильней дрожала земля от морских ударов. Люди словно участвовали в гневе моря; сила моря не принижала человека, а делала счастливым, наполняла его торжеством.
Прослушайте текст и выполните задание C1 на отдельном подписанном листе. Сначала напишите номер задания, а затем текст сжатого изложения.
Прослушайте текст и напишите сжатое изложение.
Учтите, что вы должны передать главное содержание как каждой микротемы, так и всего текста в целом.
Объём изложения – не менее 90 слов.
Пишите изложение аккуратно, разборчивым почерком.
Ермак разгромил татарских князьков. Его успех объясняется наличием у казаков огнестрельного оружия и верной тактикой, при которой противника вынуждили биться там, где нельзя использовать конницу.
Кучум направил против Ермака войско под командованием племянника, но в трехдневном сражении войско Кучума было разбито, столица ханства захвачена.
Разгром Сибирского ханства означал возможность захвата зауральских земель. Ермак отправил посла к Ивану Грозному с известием о покорении новой страны и обратился за помощью. Царь послал ему 500 стрельцов, но этого было недостаточно.
Кучум неожиданно напал на небольшой отряд Ермака. Казачий отряд был уничтожен. Атаман, спасаясь от преследователей, пытался добраться вплавь до струга, но под тяжестью кольчуги утонул. (259 слов)
Прочтите текст и выполните задания A1 – A7; B1 – B14. К каждому заданию A1 – A7 даны 4 варианта ответа, из которых только один правильный. Номер этого ответа обведите кружком.
(1)Сад залило неспокойной водой. (2)Огромные банановые листья, юкковые шапки, сбитые волнами ветви мушмулы, лавра и магнолий колыхались в воде. (3)Высокая многолетняя пальма была сломана волной, и ее большую и прекрасную зеленую голову унесла вода.
(4)Погода была особенной в этот день: тяжело, низко стояла над морем черная туча, вспыхивали молнии. (5)Ноябрьский воздух был необычайно теплым, и при каждом набеге волны ощущался влажный жар, шедший из моря.
(6)Люди невольно отступали, когда волна, склонив чугунную голову, неслась по финишной прямой к берегу, заслоняя своим огромным телом не только море, но и все небо. (7)Над морем вспыхивали молнии, а в горах шел снег. (8)На плавной крутизне горных склонов, среди рыжей, красной и зеленой листвы сияла новорожденная зима.
(9)Волна, пригибая и подминая вздрагивающую землю, взбегала на берег. (10)Море в этот день было сильней земли. (11)В дыму вдруг вырастали обтесанные водяные стены, и тут же тысячетонные обломки воды летели вкривь и вкось, рушились на землю. (12)Вода стала черной от подхваченного ею несметного миллиона гальки и груд песка. (13)И из этой полукаменной, тяжелой и черной воды рождались ворохи белых летучих брызг. (14)Вода была теплей воздуха, и парное тепло от разгоряченных водяных туш усиливало ощущение одухотворенности природы – море казалось живым.
(15)От пушечных ударов дрожала набережная, высокие эвкалипты, дома, и казалось, что горы дрожали тоже.
(16)Да, это была самая тяжелая артиллерия, артиллерия резерва главного командования, но не того командования, которое осуществляют земные маршалы и генералиссимусы. (17)Это был гнев грозного и милосердного главного командования, чья ставка и штаб артиллерии были скрыты за нависшими тучами.
(18)Истопники и уборщицы, подавальщицы из столовой, вытаскивая из затопленного водой дома ковры, кресла, свернутые в узлы портьеры, свертки постельного белья, то и дело оглядывались на море и говорили с восторгом:
– Красиво как, как красиво.
(19)Праздничный подъем и оживление испытывали оглушенные грохотом люди, с лицами, мокрыми от водяной пыли.
(20)Какое-то странное желание томило душу, и хотелось, чтобы еще сильней дрожала земля от морских ударов. (21)Люди словно участвовали в гневе моря; сила моря не принижала человека, а делала счастливым, наполняла его торжеством.
1) В этот день было затмение.
2) Тепло, исходящее от моря, конрастировало со снегом в горах.
3) Был ливень, гром и молния.
4) Гром и шторм на море пугали людей.
1) Оно было теплым.
2) Сила моря наполняла человека торжеством.
3) От ударов морской стихии дрожали горы.
4) Огромные волны рушились на землю, сметая все на своем пути.
Как характеризует восприятие стихии людьми информация, заключённая в предложениях 18 – 21?
1) Люди пугались грома и были подавлены разгулом стихии.
2) Они были заворожены силой и великолепием морской стихии.
3) Люди любовались снегом, покрывшим разноцветные листья.
4) Люди были обеспокоены тем, что дома затопило.
Ниже даны пары предложений из прочитанного текста. В какой из этих пар во втором предложении имеется дополнение того, о чём говорится в первом?
Использование этих слов говорит о…
1) желании показать истинные масштабы буйства стихии.
2) научном стиле текста.
3) использовании смысловой градации.
4) индивидуальном стиле автора.
Ответы на задания B1 – B14 записывайте словами или цифрами, разделяя их, если нужно, запятыми.
Замените описательный оборот ПОДАВАЛЬЩИЦЫ ИЗ СТОЛОВОЙ из предложения 18 стилистически нейтральным словом-синонимом. Напишите этот синоним.
Из предложений 10 – 14 выпишите слова с чередующейся безударной гласной в корне
Из предложений 1 – 8 выпишите слово, правописание НН в котором объясняется тем, что одна Н находится в корне, а вторая – в суффиксе.
В приведенном ниже предложении из прочитанного текста пронумерованы все запятые. Выпишите цифры, обозначающие запятые, выделяющие обстоятельство, выраженное деепричастным оборотом.
Люди невольно отступали,(1) когда волна,(2) склонив чугунную голову,(3) неслась по финишной прямой к берегу,(4) заслоняя своим огромным телом не только море,(5) но и все небо.
В приведенном ниже предложении из прочитанного текста пронумерованы все запятые. Выпишите цифры, обозначающие запятые между частями сложносочинённого предложения.
От пушечных ударов дрожала набережная,(1) высокие эвкалипты,(2) дома,(3) и казалось,(4) что горы дрожали тоже.
В приведенных ниже предложениях из прочитанного текста пронумерованы все запятые. Выпишите цифры, обозначающие запятые между частями сложноподчинённого предложения.
Да,(1) это была самая тяжелая артиллерия,(2) артиллерия резерва главного командования,(3) но не того командования,(4) которое осуществляют земные маршалы и генералиссимусы. Это был гнев грозного и милосердного главного командования,(5) чья ставка и штаб артиллерии были скрыты за нависшими тучами.
Замените словосочетание ГОВОРИЛИ С ВОСТОРГОМ (предложение 18), построенное на основе связи управление , синонимичным словосочетанием со связью примыкание . Напишите получившееся словосочетание.
Выпишите грамматическую основу предложения 1.
Среди предложений 1 – 8 найдите предложения с обособленным определением . Напишите номера этих предложений.
Среди предложений 9 – 15 найдите предложение с обособленным обстоятельством, выраженным деепричастным оборотом. Напишите номер этого предложения.
Укажите количество грамматических основ в предложении 20.
Среди предложений 1 – 8 найдите сложное бессоюзное предложение. Напишите номер этого предложения.
Среди предложений 9 – 17 найдите сложное предложение с сочинительной и бессоюзной связью . Напишите номер этого предложения.
Используя прочитанный текст части 2, выполните на отдельном подписанном листе ТОЛЬКО ОДНО из заданий: С2.1 или С2.2. Перед написанием сочинения запишите номер задания: С2.1 или С2.2.
Обдумывая ответ на вопрос, прочитайте ещё раз текст.
Найдите и приведите 2 примера из прочитанного текста, иллюстрирующие ваше понимание прямых и переносных значений слов.
Приводя примеры, указывайте номера нужных предложений или применяйте цитирование (избегайте чрезмерного цитирования).
Объём сочинения должен составлять не менее 50 слов.
Сочинение пишите аккуратно, разборчивым почерком.
Приведите в сочинении два аргумента из прочитанного текста, подтверждающие ваши рассуждения.
Приводя примеры, указывайте номера нужных предложений или применяйте цитирование (избегайте чрезмерного цитирования).
В ноябре Гагры стояли тихими, безлюдными, но они были полны света, осеннего тепла, а в маленьких садиках, в тесноте некрупных деревьев, вызревали оранжевые центнеры мандаринов и апельсинов.
Мне отвели комнату на втором этаже, в санаторном корпусе, расположенном над самым береговым обрывом, крепленным каменными глыбами и бетоном.
Двадцать первого ноября я лег в постель как обычно, в одиннадцать часов, немного почитал и уснул.
Ночью я проснулся: кто-то грубо тряс балконную дверь. Словно опасаясь хищного существа, я потушил свет и подошел к балконной двери.
Из тьмы на одном уровне с балконом неясно возникали огромные светлоголовые волны, и казалось, одно лишь оконное стекло отделяло меня от ревущей воды.
При каждом ударе волны дом дрожал, а затем слышался новый, непривычный всплеск, — очевидно, шумела вода, поднятая штормом выше прибрежной стены.
Я вышел в полутемный пустой коридор, потом вернулся в комнату, снова подошел к балконной двери. Мне стало страшно — теперь волны поднимались выше балкона, море шло на сушу.
И вдруг меня взяло зло. Я лег, накрылся одеялом и не стал думать о волне, которая ворвется в комнату и утащит меня, козявку, в ночное ноябрьское море.
Я лежал с закрытыми глазами, думал о своей жизни; вдруг дом пошатывало, вдруг трещала балконная дверь.
Мне уже не было страшно в почти пустом доме, дрожащем на обрыве, рядом с этим недобрым вселенским гулом; иногда по стеклу резко била тяжелая ладонь, иногда пронзительно звонко лупила галька.
Я испытывал странный душевный подъем, точно я, забившийся под одеяло человек, как-то тайно связан с морем, а не чужд и враждебен ему.
Сила огромной волны не унижала меня, не обращала меня в ничтожество.
Из соседних комнат уборщицы и рабочие вытаскивали столы, диваны, помогали немногочисленным жильцам перебраться в главный корпус, расположенный вдали от моря.
Перебрался в главный корпус и я.
Утром все мы вернулись к морю. Оно тянуло к себе.
Сад залило неспокойной водой. Огромные банановые листья, юкковые шапки, сбитые волнами ветви мушмулы, лавра и магнолий колыхались в воде. Высокая многолетняя пальма была сломана волной, и ее большую и прекрасную зеленую голову унесла вода.
Погода была особенной в этот день.
Тяжело, низко стояла над морем черная туча, вспыхивали молнии. Ноябрьский воздух был необычайно теплым. При каждом набеге волны ощущался влажный жар, шедший из моря.
Люди невольно отступали, когда волна, склонив чугунную голову, неслась по финишной прямой к берегу, заслоняя своим огромным телом не только море, но и все небо.
Над морем вспыхивали молнии, а в горах шел снег. На плавной крутизне горных склонов, среди рыжей, красной и зеленой листвы сияла новорожденная зима.
Волна, пригибая и подминая вздрагивающую землю, взбегала на берег… Море в этот день было сильней земли.
В дыму вдруг вырастали обтесанные водяные стены, и тут же тысячетонные обломки воды летели вкривь и вкось, рушились на землю. Вода стала черной от подхваченного ею несметного миллиона гальки и груд песка. И из этой полукаменной, тяжелой и черной воды рождались ворохи белых летучих брызг.
Вода была теплей воздуха, и парное тепло от разгоряченных водяных туш усиливало ощущение одухотворенности природы — море казалось живым.
От пушечных ударов дрожала набережная, высокие эвкалипты, дома. Казалось, и горы дрожали.
Да, это была самая тяжелая артиллерия, артиллерия резерва главного командования. Но не того командования, которое осуществляют земные маршалы и генералиссимусы.
Это был гнев грозного и милосердного главного командования, чья ставка и штаб артиллерии были скрыты за нависшими тучами.
Истопники и уборщицы, подавальщицы из столовой, вытаскивая из затопленного водой дома ковры, кресла, свернутые в узлы портьеры, свертки постельного белья, то и дело оглядывались на море и говорили:
— Красиво как, как красиво…
Праздничный подъем и оживление испытывали оглушенные грохотом люди, с лицами, мокрыми от водяной пыли…
Какое-то странное желание томило душу, и хотелось, чтобы еще сильней дрожала земля от морских ударов.
Люди словно участвовали в гневе моря; сила моря не принижала человека, а делала счастливым, наполняла его торжеством.
В ноябре Гагры стояли тихими, безлюдными, но они были полны света, осеннего тепла, а в маленьких садиках, в тесноте некрупных деревьев, вызревали оранжевые центнеры мандаринов и апельсинов.
Мне отвели комнату на втором этаже, в санаторном корпусе, расположенном над самым береговым обрывом, крепленным каменными глыбами и бетоном.
Двадцать первого ноября я лег в постель как обычно, в одиннадцать часов, немного почитал и уснул.
Ночью я проснулся: кто-то грубо тряс балконную дверь. Словно опасаясь хищного существа, я потушил свет и подошел к балконной двери.
Из тьмы на одном уровне с балконом неясно возникали огромные светлоголовые волны, и казалось, одно лишь оконное стекло отделяло меня от ревущей воды.
При каждом ударе волны дом дрожал, а затем слышался новый, непривычный всплеск, – очевидно, шумела вода, поднятая штормом выше прибрежной стены.
Я вышел в полутемный пустой коридор, потом вернулся в комнату, снова подошел к балконной двери. Мне стало страшно – теперь волны поднимались выше балкона, море шло на сушу.
И вдруг меня взяло зло. Я лег, накрылся одеялом и не стал думать о волне, которая ворвется в комнату и утащит меня, козявку, в ночное ноябрьское море,
Я лежал с закрытыми глазами, думал о своей жизни; вдруг дом пошатывало, вдруг трещала балконная дверь.
Мне уже не было страшно в почти пустом доме, дрожащем на обрыве, рядом с этим недобрым вселенским гулом; иногда по стеклу резко била тяжелая ладонь, иногда пронзительно звонко лупила галька.
Я испытывал странный душевный подъем, точно я, забившийся под одеяло человек, как-то тайно связан с морем, а не чужд и враждебен ему.
Сила огромной волны не унижала меня, не обращала меня в ничтожество.
Из соседних комнат уборщицы и рабочие вытаскивали столы, диваны, помогали немногочисленным жильцам перебраться в главный корпус, расположенный вдали от моря.
Перебрался в главный корпус и я.
Утром все мы вернулись к морю. Оно тянуло к себе.
Сад залило неспокойной водой. Огромные банановые листья, юкковые шапки, сбитые волнами ветви мушмулы, лавра и магнолий колыхались в воде. Высокая многолетняя пальма была сломана волной, и ее большую и прекрасную зеленую голову унесла вода.
Погода была особенной в этот день.
Тяжело, низко стояла над морем черная туча, вспыхивали молнии. Ноябрьский воздух был необычайно теплым. При каждом набеге волны ощущался влажный жар, шедший из моря.
Люди невольно отступали, когда волна, склонив чугунную голову, неслась по финишной прямой к берегу, заслоняя своим огромным телом не только море, но и все небо.
Над морем вспыхивали молнии, а в горах шел снег. На плавной крутизне горных склонов, среди рыжей, красной и зеленой листвы сияла новорожденная зима.
Волна, пригибая и подминая вздрагивающую землю, взбегала на берег… Море в этот день было сильней земли.
В дыму вдруг вырастали обтесанные водяные стены, и тут же тысячетонные обломки воды летели вкривь и вкось, рушились на землю. Вода стала черной от подхваченного ею несметного миллиона гальки и груд песка. И из этой полукаменной, тяжелой и черной воды рождались ворохи белых летучих брызг.
Вода была теплей воздуха, и парное тепло от разгоряченных водяных туш усиливало ощущение одухотворенности природы – море казалось живым.
От пушечных ударов дрожала набережная, высокие эвкалипты, дома. Казалось, и горы дрожали.
Да, это была самая тяжелая артиллерия, артиллерия резерва главного командования. Но не того командования, которое осуществляют земные маршалы и генералиссимусы.
Это был гнев грозного и милосердного главного командования, чья ставка и штаб артиллерии были скрыты за нависшими тучами.
Истопники и уборщицы, подавальщицы из столовой, вытаскивая из затопленного водой дома ковры, кресла, свернутые в узлы портьеры, свертки постельного белья, то к дело оглядывались на море и говорили:
– Красиво как, как красиво…
Праздничный подъем и оживление испытывали оглушенные грохотом люди, с лицами, мокрыми от водяной пыли…
Какое– то странное желание томило душу, и хотелось, чтобы еще сильней дрожала земля от морских ударов.
Люди словно участвовали в гневе моря; сила моря не принижала человека, а делала счастливым, наполняла его торжеством.
Читайте также: