Роджер бэкон великое сочинение

Обновлено: 05.07.2024

Роджер Бэкон (около 1214–1292) — английский философ и естествоиспытатель, монах-францисканец. Профессор богословия в Оксфорде, имевший глубокие познания в математике, физике и химии. Роджер Бэкон, биография которого стала символом передовой мысли, одним из первых подверг критике схоластику, призывая просвещённые умы к опытному изучению природы.

Ранние годы

Точная дата рождения философа неизвестна, предположительно это был 1214 год. Родился Бэкон в английской деревушке Илчестер, графство Сомерсет.

Семья Роджера была зажиточной и смогла обеспечить наследнику достойное по тем временам образование. Так, в детские годы он на дому прилежно изучал арифметику, геометрию, астрономию. Мальчик был хорошо знаком с произведениями античных авторов, занимался музыкой.

В возрасте 13 лет Роджера отдали на обучение в Оксфордский университет, где ему предстояло провести ближайшие 8 лет. По окончании обучения Бэкон получил ученую степень по искусству.

Поиск жизненного пути

При изучении краткой биографии Бэкона Роджера стоит отметить, что он приобрёл большую популярность среди образованных парижан благодаря своим смелым спорам со схоластами — философами-богословами, чьи убеждения были основаны не на научных познаниях, а на церковных догмах.

В 1250 году Бэкон вернулся в Оксфорд, где стал преподавать в университете. В этот же период он вступил во францисканский орден. Несмотря на то, что Бэкона подозревали в занятиях чёрной магией и отказе от Католической церкви, слава о нём быстро распространялась в округе.

Философские труды

В 1257 году лекции Бэкона в Оксфорде оказались под запретом, а сам философ получил приказ в срочном порядке оставить город и перебраться во францисканский монастырь в Париже.

В 1268 году Роджеру Бэкону разрешили вернуться в Оксфорд, где вновь продолжил заниматься науками. Особым уважением у Бэкона пользовалась математика. Он считал её наиболее достоверной и несомненной наукой, с помощью которой можно проверять данные всех остальных дисциплин. Кроме того, он утверждал, что математика — самая лёгкая из наук и доступна каждому.

В этот период Роджер Бэкон закончил работу над двумя трактатами: Communia mathematica (сочинение по математике) и Communia naturalium (сочинение по физике).

Роджер Бэкон жил во времена, когда в Европе всем заправляла религия. Однако он не боялся резко критиковать невежество и порочность духовенства, которое душило науку на корню и не давало обществу развиваться. Бэкон открыто выступал против схоластики и нелестно отзывался о популярных авторитетах современности (Фома Аквинский, Альберт Великий).

В результате Бэкон был обвинён в ереси и в 1278 году был заключён в тюрьму на 12 лет. Оказавшись на свободе, философ принялся работать над сочинением Compendium studii theologiae. Этот труд так и не был окончен и до сегодняшнего дня дошёл лишь в отрывках.

Личная жизнь

Судя по истории жизни Роджера Бэкона, его гораздо больше интересовала наука, нежели личная жизнь. Учёный никогда не был женат, не имел детей. Все свои силы он направлял на научную деятельность.

ВЕЛИКОЕ СОЧИНЕНИЕ

Каспийцы и гирканцы 1 поселились на берегах этого моря [Каспия]. Поэтому Исидор и Плиний 2 ошибаются вместе со всеми писателями запада, утверждающими, что это море происходит от Океана 3 . Они впали в эту ошибку потому, что писали по слухам и не проверили этого на опыте.

На север от Каспийского моря расположена пустынная страна, в которой живут татары: за ними же, идя по направлению к [Ледовитому] океану находится еще много северных областей; по этой то причине Каспийское море вовсе не является заливом океана, что, однако, утверждали столь многие писатели. Наблюдения [experientia], сделанные братом Вильгельмом 4 и некоторыми другими лицами, заслуживающими доверия, указывают, что это море происходит не от океана, но образуется от впадения в него многих рек. Земля между Танаисом и Этилем 5 принадлежала команам 6 , которых называли канглы, но татары их покорили.

. По ту сторону Этиля находится третье княжество татарское, в котором татары истребили природных жителей, команды же сохранили прежнее имя канглов 7 . Простирается же это княжество на восток от реки Этиля на расстояние четырех месяцев пути, если отправляться туда южной дорогой, если же через северные области, — то двух месяцев и десяти дней.

Река Танаис берет свое начало в высоких горах, которые называются Рифеями 8 ; они, действительно, простираются к северу, потому что за ними не находят больше никакого народа.

6. Команам] половцам. В византийских источниках половцы называются команами (встречается имя кутаны и куманская земля и в русской летописи Лаврентьевского списка, но, вероятно, под византийским влиянием), словом, еще недостаточно объясненным; мусульмане называют их кыпчаками, последние в XII в. и позже связываются с другим народом, носящим название канглы (см. рец. В.В. Бартольда на труд: J. Marquart. Ueber das Volkstum der Komanen, 1914 – в Рус. Ист. Журнале 1921. кн. 7, стр. 140, 142, 144, 149).

7. Имя канглов] Cangle. У Плано-Карпини страна канглов называется Terra Cangitarum.

1. Бартольд В. История изучения Востока в Европе и России. — Изд. 2-е. — Л., 1925. — С. 391. Ср.: Миддендорф А. Путешествие на север и восток Сибири. — СПб., 1860. — Ч. 1, отд. 1. -С. 29.

3. Клингер В. П. Указ. соч. - С. 199.

4. Tomaschek W. Kritik der aеltesten Nachrichten iiber den Skythischen Norden // Sitzung-sberichte der Philosophisch-historischen Classe der Kayserl. Akademie der Wissenschaften. — Wien, 1888. - Bd 116. - S. 780-815; Bd 117. - S. 1-70; Мищенко Ф. Известия Геродота о внескифских землях России // ЖМНП. — 1896. — № 12. — С. 103-124; Matzat H. F. Ueber die Glaubwuerdigkeit der geographischen Angaben Herodots ueber Asien // Hermes. — 1882. — Bd 6; Браун Ф. А. Разыскания в области гото-славянских отношений. — СПб., 1899. — С. 84—85, 87—88; Marquart I. Osteuropaеische und ostasiatische Streifzuege. — Leipzig, 1903. — S. 54. А. И. Покровский (Геродот та Аристей // Юбклейний зб. на пошану Д. I. Багалiя. — Киiв, 1927. — С. 323—340) значительно ограничил смелые догадки Томашка. Отдельные замечания см. в статье: Hennig R. Der Araxes des Herodot — die Wolga // Petermanns Mitteilungen. - 1929. - H. 7-8. - S. 169-174.

7. Соболевский А. И. Русско-скифские этюды // Изв. ОРЯС. — 1921. — Вып. 26. — С. 32—33. Другие этимологии Рифейских гор см. ниже; о грифах в греческой литературе и искусстве см.: Клингер В. П. Указ. соч. — С. 163 и след.

8. Ростовцев М. И. Скифия и Боспор: Критическое обозрение памятников литературных и археологических. — Л., 1925. — С. 16-17.

11. Brenner О. Nord- und Mitteleuropa in den Schriften der Alten. — Munchen, 1877. — S. 23-28.

12. Клингер В. П. Указ. соч. — С. 89; Латышев В. В. Известия древних писателей о Скифии и Кавказе. — СПб., 1904. — Т. 2, вып. 1. — С. 55 и след.

13. Riese A. Die Idealisierung der Naturvoelker des Nordens in der griechischen und roemischen Literatur. — Frankfurt a. M., 1875. — S. 7. Ср.: Ростовцев М. И. Указ. соч. — С. 89 и след.

14. Бартольд В. История. — С. 41 и след.

15. Ростовцев М. И. Указ. соч. — С. 87-88.

16. Плиний рассказывает, что Патрокл проехал из Индии Восточным и Северным океаном в Дирканское (Каспийское) море, заставляя его, таким образом, открыть северо-западный проход, но из Страбона мы знаем, что Патрокл лишь считал возможным такое путешествие; это мнение разделял и Страбон (Neumann K. J. Die Fahrt des Patrokles auf dem kaspischen Meere // Hermes. — 1884. — Bd 14. — S. 180-181). Анализ сведений Страбона о Северной Азии: Cuno J. Forschungen im Gebiete der alten Voelkerkunde. — Berlin, 1877. — Bd 1. — S. 114 f. О причинах этого ошибочного представления о Каспийском море существуют различные догадки; см., напр.: Sieglin und Philipp. Berliner Philologische Wochenschrift. — 1915. — S. 1216; по мнению Парча (Partsch) (Ztschr. der Gesellschaft fur Erdkunde zu Berlin. — 1918. — H. 1. — S. 70), наличие в нем тюленей способствовало мысли, что оно соединяется с океаном.

17. Дитмар Б. География Эратосфена // Землеведение. — 1929. — Т. 31, вып. 4. — С. 273-296.

18. Bunbury E. A History of ancient Geography. — London, 1883. - Vol. 2. — P. 596, 597.

19. Mannert K. Geographie der Griechen und Romer: der Norden der Erde. — Leipzig, 1820. - S. 483 f.

22. Аммиан Марцеллин. История / Пер. Ю. А. Кулаковского. — Киев, 1907. — Вып. 2. — С. 188; Ростовцев М. И. Указ. соч. — С. 82-83.

23. Dieterich К. Byzantinische Quellen zur Laender- und Voelkerkunde (5—15 Jahrh.). — Leipzig, 1912. — Bd 1: Einleitung.

24. О теории Космы: Kretschmar К. Die physische Erdkunde im christlichen Mittelalter // Geographische Abhandlungen / Hrsg. von A. Penck. — Bd4, h. 1, — S. 41—46; Winstedt E. O. The Christian Topography of Cosmas Indicopleustes. — Cambridge, 1909. — P. 128 sq; Marinelli G. Die Erdkunde bei den Kirchenvatern // Deutsch von L. Neumann. — Leipzig, 1884. — S. 44—53.

25. Dieterich K. Op. cit. — Th. 2. — S. 133.

27. Кулаковский Ю. К истории Боспора Киммерийского в конце VI в. // Византийский временник. — 1901. — Вып. 8. — С. 10-12.

29. Риттер К. Землеведение Азии. - СПб., 1867-1879. - Т. 3. - С. 178; L. Cahun (Op. cit. — P. 115) признал в этом несомненно искаженном византийцами имени имя племени Turkech, или Тургаш, как транскрибирует его Л. Ф. Радлов в своем издании Орхонских надписей. О границе области киргиз в VI в. см.: Бартольд В. Киргизы: Исторический очерк. — Фрунзе, 1927. — С. 10—11; Чулошников А. П. Указ. соч. — С. 27.

30. Кулаковский Ю. Указ. соч. — С. 12—13.

31. Dieterich К. Op. cit. - Th. 1. — S. 20, 22, 23; Бартольд В. История. — С. 51.

33. Летопись Г. Акрополита // Византийские историки / Пер. И. Троицкого. — СПб., 1863. — С. 63—64; здесь же и выписка из Н. Григоры.

34. Dieterich К. Op. cit. - Th. 2. - S. 24-25.

35. Бартольд В. История. — С. 191.

38. Пантусов Н. Как далеко простирались сведения арабских географов в глубь Средней Азии // Изв. О-ва архивоведения, истории и этнографии при Казан, ун-те. — 1909. — Т. 25, вып. 5. — С. 93—105; автор, согласно с Штюве (Stuewe. Die Handelszuege der Araber durch Afrika, Asien und Osteuropa. — Berlin, 1836. — S. 359 ff.), видит здесь указания на Алтай, в противоположность д'Осону, который полагал, что Селлам пробрался к Уралу. В названии Эдкеш Штюве видит остяков, Дегинь и Френ считают их уйгурами, Риттер (Op. cit. — Bd 1: Erdkunde. — S. 1127) — хакасами; о стене Зюль-Карнейна см. также труд де Гуэ, названный у нас ниже. Прочая литература: Бартольд В. История. — С. 61.

39. Marquart J. Op. cit. — S. 89—90; Григорьев В. Об арабском путешественнике X в. Абу-Долефе и странствовании его по Средней Азии // ЖМНП. — 1872. — Ч. 163. — С. 23.

41. Fraehn C. M. Op. cit. - S. 227-228.

42. Пантусов Н. Указ. соч. — С. 101.

44. Гаркави А. Я. Сказания мусульманских писателей о славянах и русских. — СПб., 1870. - С. 193, 199-201, 271; Хвольсон Д. А. Указ. соч. - С. 161, 163-165, 183-184.

46. Fraehn С. М. Op. cit. - S. 240; Jacob G. Op. cit. - S. 110.

47. Литературу см. выше, прим. 37. См. также: Meyer P. Alexandre le Grand dans la litterature francaise. — Paris, 1886. - P. 382-380 sq.

Текст воспроизведен по изданию: Сибирь в известиях западно-европейских путешественников и писателей. Т. I, Иркутск. Крайгиз. 1932.

Содержание

Примечание: сюда следует включать оригинальные рассуждения автора, а не прямые пересказы других философов.

Светом мудрости устрояется Церковь Божия, строится государство верных, осуществляется обращение неверных, а те, кто упорствует во зле, могут обуздываться и оттесняться подальше от границ Церкви силой мудрости, а не пролитием христианской крови [1] . Итак, все, для чего требуется направляющая сила мудрости, сводится к этим четырем вещам, и ни с чем иным она [т. е. мудрость] соотнесена быть не может. — глава I

Per lumen sapientiae ordinatur Ecclesia Dei, Respublica fidelium disponitur, infidelium conversio procuratur, et illi, qui in malitia obstinati sunt valent per virtutem sapientiae reprimi, ut melius a fmibus Ecclesiae longius pellantur quam per efrusionem sanguinis Christiani. Omnia vero quae indigent regimine sapientiae ad haec quatuor reducuntur; nee pluribus potest comparari.

Итак, существуют четыре главных препятствия для постижения истины, которые препятствуют всякому любителю мудрости и редко позволяют кому-либо обрести славное имя истинного мудреца. Эти [препятствия суть]: 1) пример ненадёжного и недостойного авторитета; 2) устойчивость обычая; 3) мнение необразованной толпы; 4) сокрытие собственного невежества под видимостью мудрости. И этим облечен и охвачен любой человек в любом положении. — глава I

Quatuor vero sunt maxima comprehendendae veritatis offendicula, quae omnem quemcumque sapientem impediunt, et vix aliquem permittunt ad verum titulum sapientiae pervenire, videlicet fragilis et indignae auctoritatis exemplum, consuetudinis diuturnitas, vulgi sensus imperiti, et propriae ignorantiae occultatio cum ostentatione sapientiae apparentis. His omnis homo involvitur, omnis status occupatur.

… толпа всегда была лишена философской мудрости, и это доказывается малым Числом философов. И, конечно же, всегда оставалась несовершенной основная масса философствующих Ибо из всех знаменитых [людей] только Аристотель со своей школой получил, согласно суждению всех мудрых, имя Философа, поскольку он, сообразно возможностям своего времени, обстоятельно изложил все части философии. Но и он не достиг пределов мудрости. — глава III

… vulgus enim semper caruit sapientia philosophiae. Brevis enim philosophorum numerus hoc declarat. Et vulgus quidem philosophantium imperfectum semper remansit. Nam de famosis philosophus solus Aristoteles cum sua familia vocatus est iudicio omnium sapientum, quoniam ipse omnes partes philosophiae digessit secundum possibilitatem sui temporis, sed tamen ad finem sapientiae non pervenit.

Но сколь бы шатким ни был авторитет, он носит благородное имя, и обычай с большей силой подталкивает к греху, нежели он. Но мнение толпы сильнее этих двух. Ибо авторитет лишь привлекает, обычай связывает, а мнение толпы организовывает и поддерживает упорствующих [в заблуждении]. — глава IV

Sed tamen quantumeunque fragilis sit auctoritas, nomen habet honoris, et consuetudo violentior est ad peccatum quam ipsa: utraque autem earum impetuosior est sensus vulgi. Nam auctoritas solum allicit, consuetudo ligat, opinio vulgi obstinatos parit et confirmat.

А лекарство против этих трёх язв — одно: мы со всей настойчивостью должны заменять шаткий авторитет прочным, обычай — разумом, мнение толпы — суждениями святых и мудрецов. — глава VIII

Remedium vero contra haec tria non est, nisi ut tota virtute auctores validos fragilibus, consuetudini rationem, sensibus vulgi sententias sanctorum aut sapientum reponamus.

Есть четыре великие науки, без которых не могут быть познаны прочие и нельзя обрести знание вещей. А когда они познаны, то кто угодно славно сможет продвинуться в [постижении] мудрости без Препятствий и труда, не только в науках человеческих, но и в науках Божественных. И возможности любой из этих наук затрагиваются, не только ради мудрости самой по себе, но и в соотнесении со всем сказанным выше. А врата и ключи этих наук есть математика, которую, как я покажу, изобрели святые в начале мира и которая всегда использовалась всеми святыми и мудрецами прежде прочих наук. И пренебрежение этой наукой в течение уже тридцати или сорока лет уничтожило всю систему образования латинян, поскольку, как я докажу, тот, кто не знает математику, не может знать прочие науки и вещи этого мира. И что ещё хуже, люди её не знающие, не ощущают собственного невежества, а потому не ищут лекарства. Но, напротив, знание этой науки предуготовляет душу и возвышает её до всякого достоверного познания, так что если душа познает указанные основы мудрости, к ней относящиеся, и будет эти основы правильно прилагать к познанию прочих наук и вещей, то сможет познать всё последующее без ошибки и сомнения, легко и благотворно. — раздел I, глава I

Et sunt quatuor scientiae magnae, sine quibus caeterae scientiae sciri non possunt, nee rerum notitia haberi: quibus scitis, potest quilibet gloriose proficere in sapientiae potestate sine difficultate et labore, non solum in scientiis humanis, sed [in] divina. Et cuiuslibet istarum tangetur virtus non solum propter sapientiam absolute, sed respectu caeterorum praedictorum. Et harum scientiarum porta et clavis est mathematica, quam sancti a principio mundi invenerunt, ut ostendam, et quae semper fuit in usu omnium sanctorum et sapientum prae omnibus aliis scientiis. Cuius negligentia iam per triginta vel quadraginta annos destruxit totum Studium Latinorum. Quoniam qui ignorat earn non potest scire caeteras scientias nee res huius mundi, ut probabo. Et quod peius est, homines earn ignorantes non percipiunt suam ignorantiam, et ideo remedium non quaerunt. Ac per contrarium huius scientiae notitin praeparat animum et elevat ad omnium certificatam cognitionem, ut si radices sapientiae datas circa illam cognoscat, et eas radices recte applicet ad caeterarum scientiarum et rerum cognitiones, tunc omnia sequentia potent scire sine errore et sine dubitatione, ac de facili et potenter.

Ясно, что если мы собираемся достичь несомненной достоверности и безошибочной истины в иных науках, то нам следует полагать основание познания в математике, так как, подготовленные благодаря ей, мы сможем прийти к достоверности прочих наук и к истине, исключив заблуждение.
— раздел I, глава III

Patet quod si in aliis scientiis debemus venire in certitudinem sine dubitatione et ad veritatem sine errore, oportet ut fundamenta cognitionis in mathematica ponamus; quatenus per eani dispositi possumus pertingere ad certitudinem aliarum seien tiarum. et ad veritatem per exclusionem erroris.

И поскольку эта опытная наука совершенно неизвестна массе исследователей, то я могу убедить [других] в её полезности только показав одновременно её силу и её особенности. Итак, она одна знает, как в совершенстве опытным путем установить, что может совершиться естественным путем, что — благодаря усердию искусства, а что — благодаря обману, и что желают и о чем бредят [верящие в] магию — жертвенные заклинания, заговоры, призывания [духов], проклятия, и что совершается благодаря им — чтобы была устранена всякая ложь и была удержана только истина искусства. И она одна учит тому, как следует рассматривать все безумия магов — не для того, чтобы их подтверждать, но для того, чтобы их избегать: так же, как логика рассматривает искусство софистов. — глава II

Et quia haec scientia experimentalis a vulgo studentium est penitus ignorata, ideo non possum persuadere de eius utilitate, nisi simnl eius virtus et proprietas ostendanrur. Haec ergo sola novit perfecte experiri quid potest fieri per naturam, quid per artis industriam. quid per fraudem, quid volunt et somniant carmina, coniurationes, invocationes, deprecationes, sacrificia, quae sunt magica, et quid fit in illis ut tollatur omnis falsitas et sola Veritas artis teneatur. Haec sola docet considerare omnes insanias magicorum, non ut confirmentur sed ut vitentur, sicut logica considerat sophisticam artem.

И эта наука обладает тремя великими преимуществами в сравнении с иными науками. Первое заключается в том, что она исследует с помощью опыта благородные выводы всех оных наук. Ибо прочие науки находят свои начала на основании опыта, а выводы [познают] на основании аргументов, составленных из найденных начал. И если они должны обладать опытом о своих частных и завершенных выводах, то они обладают ими благодаря помощи этой благородной науки. — глава II

Et haec scientia habet tres magnas praerogativas respectu aliarum scienriarum. Una est quod omnium illarum conclusiones nobiles investigat per experientiam. Scientiae enim aliae sciunt sun principia invenire per experimenta, sed conclusiones per argumenta facta ex principiis inventis. Si vero debeant habere experientiam conclusionum suarum particularem et completam, tunc oportet quod habeant per adiutorium istius scientiae nobilis.

О втором преимуществе опытной науки. Оно заключается том, что только эта госпожа теоретических наук может предоставить великие истины в рамках этих наук, каковых [истин] данные науки [сами по себе] никоим образом достичь не могут. Поэтому данные истины не относятся к сущности спекулятивных наук, но находятся всецело вне их, хотя формулируются в их рамках, поскольку не являются их началами и заключениями. — [Королларий I]

De secundapraerogativa scientiae experimetvtalis. Haec autem est quod veritates magnificas in terminis aliarum scientiarum, in quas per nullam viam possunt illae scientiae, haec sota scientiarum domina speculativarum potest dare; unde hae veritates non sunt de primarum substantia, sed penitus extra eas, licet sint in terminis earum, cum nee sint conclusiones ibi, nee principia.

Третье достоинство этой науки заключено в её особых свойствах, благодаря которым она своей собственной силой исследует тайны природы, не соотносясь с иными науками. И таковое состоит в двух вещах: в познании будущего, прошедшего и настоящего, а также в удивительных делах, в коих она превосходит в способности суждения мнения общепринятой астрономии. — [Королларий II]

Tertia autem dignitas huius scientiae est Et est ex propriis per quae non habet respectum ad alias scientias, sed sua potestate investigat secreta naturae. Et hoc in duobus consistit; scilicet in cognitione futurorum, praeteritorum et praesentium, et in operibus admirandis quibus excedit astronomiam iudiciariam vulgatam in potestate iudicandi.

И поскольку моральная философия есть цель всех частей философии, необходимо, чтобы заключения иных наук были её началами, в соответствии с формой отношения между предшествующими и последующими науками, поскольку заключения предшествующих наук естественным образом предполагаются в последующих. И поэтому подобает, чтобы [начала последующих наук] доказывались и удостоверялись в предшествующих науках, так чтобы они заслуживали того, чтобы быть принятыми для использования последующими науками. — раздел I

Et quoniam moralis philosophia est finis omnium partium philosophiae, necesse est ut conclusiones aliarum scientiarum sint principia in ea secundum formam praecedentium scientiarum ad sequentes; quia conclusiones praecedentium supponuntur in subsequentibus naturaliter. Et ideo conveniens est ut sint in praecedentibus bene probatae et certificatae.

DOCTORIS MIRABILIS ROGERI BACON ORDINIS FRATRUM MINORUM

К.П. Виноградов. Жизнь и творчество Роджера Бэкона

В связи с этим более правдоподобной является гипотеза, согласно которой Бэкон в вышеприведенном высказывании имеет в виду только то, что за сорок лет до 1267 г. он начал изучать грамматику. Поскольку же детей отдавали в грамматические школы в возрасте семи-восьми лет, датой рождения Роджера Бэкона можно обоснованно считать не 1214, а 1219 или 1220 г.

Достоверно известно, что местом рождения Роджера Бэкона является Англия[6]. Однако точный ответ на вопрос о малой родине английского мыслителя невозможен. Традицию, согласно которой родиной Бэкона является г. Илчестер в графстве Сомерсет, озвучивает букинист из Уорикшира Джон Росс, учившийся в Оксфорде около 1440 г. и интересовавшийся историей и легендами своего университета. Помимо того, имеется и другая традиция, согласно которой Бэкон родился в Бисли, в Глостершире, и учился в школе при церкви Св. Марии в Хэмптоне[7][7]. Впрочем, на чем основаны обе эти традиции, неизвестно. Кроме того, как показало исследование Э. Литтла[8], в финансовых документах XII–XIII вв. имя Роджер встречается и среди Бэконов из Норфолка, и среди Бэконов из Эссекса.

Вопрос о том, где и когда Роджер Бэкон получил степень магистра искусств, а также о том, где и когда он начал преподавать, остается дискуссионным. Весьма вероятно, что английский мыслитель завершил свое обучение на факультете свободных искусств Оксфордского университета и там же начал карьеру преподавателя, хотя не исключено, что он доучивался в Париже, куда переехал из Оксфорда в конце 1230-х — начале 1240-х гг. В любом случае, к середине 1240-х гг. Бэкон уже должен был обладать степенью магистра искусств, поскольку несомненным является тот факт, что в это время он читал лекции по философии на факультете свободных искусств Парижского университета, что вряд ли было бы возможно в случае отсутствия у него этой степени.

Первые сочинения Бэкона, о которых нам известно, были написаны им как раз в период активной преподавательской деятельности в Париже. Это — его лекции, представлявшие собой комментарии к аристотелевским Метафизике, Физике, Об ощущении и ощущаемом, О возникновении и уничтожении, О животных, О душе, О небе и мире и псевдо-аристотелевским О причинах и О растениях. Все эти ранние работы, написанные Бэконом в классическом схоластическом стиле, вполне вписываются в рамки университетской философской традиции и не отличаются особой оригинальностью; тем не менее, уже в них присутствуют определенные мотивы (прежде всего повышенный интерес к естественной философии), ставшие затем основополагающими в творчестве английского мыслителя.

Название: Избранное / Перев. с лат. И.В.Лупандина
Автор: Роджер Бэкон

XIII в. - "золотой век" схоластики - был временем рацвета целого ряда философких школ и направлений, периодом, когда жили и работали многие незаурядные мылители Средневековья, включая знаменитейших из знаменитых - Альберта Великого, Бонавентуру, Фому Аквинского, Дунса Скота. Но даже на этом ярком и многообразном фоне Роджер Бэкон, прозванный своими современниками Doctor mirabilis - "Доктор удивительный", продолжает удивлять и нынешних исследователей. Роджер Бэкон первым в Европе, за 200 лет до Леонардо да Винчи, предсказал появление многих технических изобретений - навигационных инструментов для кораблей, "повозок без тягловых животных, которые двигались бы с невообразимой стремительностью", "инструменты для полета. на манер летящей птицы", инструмент для поднятия немылимых тяжестей, инструменты для путешествия под водой морей и рек и т.д. За свои "подозрительные новшества" Р.Бэкон был осужден и просидел в тюрьме около 15 лет. Конкретные обвинения, предъявленные философу-францисканцу, история скрыла, быть может это была личная неприязнь иерархов, а может и то, что Бэкон увлекался астрологией и алхимией. После освобождения в 1292 году Бэкону удалось написать еще одно произведение - "Компендиум богословия", после чего он скоропостижно скончался.
Данное издание впервые представляет русскому читателю сочинения знаменитого английского богослова, философа и естествоиспытателя, монаха-францисканца Роджера Бэкона. Р.Бэкон известен как один из предвестников методологии науки Нового времени. Критикуя схоластические методы познания, характерные для XIII в., Р. Бэкон подчеркивает значение математики, астрономии, географии, филологии для достижения истинного знания. Большое внимание он уделяет опыту как критерию истины. Настоящее издание включает фрагменты наиболее известного труда Р.Бэкона - "Opus maius" ("Большое сочинение"), а также его работу "О тайных деяниях искусства и природы и о ничтожности магии".

Читайте также: