Письмо тарасу шевченко сочинение

Обновлено: 03.07.2024

Всем, звереющим при утверждении, что русскому языку в Украине нужно предоставить государственный статус, я показываю книгу Тараса Шевченко "Усі твори в одному томі". Толстенькая такая книжечка на 824 страницы! Самое забавное, что только 259 страниц в ней на украинском языке (как говорили до революции, "по-малорусски"), а все остальное — то есть 565 страниц — на "клятій москальській мові", звуки которой доводят современных "фарионов" до нервных припадков. Получается, что больше чем две трети произведений Великий Кобзарь написал не на наречии родной украинской деревни, а на языке императорской казармы и Академии наук.

Но это если считать в страницах. Фактически же украиноязычный сегмент составляет в наследии Тараса Григорьевича не треть, а значительно меньше, так как по-украински он писал только стихотворения и поэмы (жиденькие "столбики" посредине странички!), а густую прозу, заливающую всю страницу буквами, предпочитал сочинять исключительно по-русски! Даже ту, где все герои живут и действуют на Украине. Полагаю, если подсчитать творческое наследие Тараса в так называемых знаках, то вряд ли украиноязычные произведения займут в них даже четвертую часть.

Эту странность в нынешней Украине предпочитают замалчивать. Ведь для националистической идеологии нет ничего обиднее сознания того простого факта, что Шевченко писал, разговаривал и думал (особенно подчеркиваю последнее!) преимущественно по-русски. Как так могло получиться? Родился в деревне. До пятнадцати лет никуда не выезжал из родной Кирилловки и ее окрестностей, общался с односельчанами, почти не учился грамоте, если не считать куцей "науки" у местного дьячка, и вдруг, уехав вместе с паном Энгельгардтом сначала в Вильно, а потом в Петербург, настолько освоил язык Пушкина и Лермонтова, что одним махом настрочил на нем девять повестей и интимный дневник с подробными отчетами о кутежах и посещениях борделей.

Тут что-то не то. Или Шевченко был выдающимся лингвистическим гением, способным в два счета выучить любой иностранный язык, или русский был для него не иностранным, а родным? Попросту говоря, другим диалектом одного и того же языка?

Тарас Шевченко. До революции тоже был в русской
литературе
Тарас Шевченко. До революции тоже был в русской литературе

Увы, полиглотом и лингвистическим гением Тарас Григорьевич не был. Уже в Петербурге он попытался овладеть модным в аристократических кругах французским и даже брал частные уроки, но никаких существенных успехов не добился. Ни один из мемуаристов не вспоминал, что Шевченко когда-либо разговаривал или читал по-французски. Ни в трезвом, ни в пьяном виде от него не слышали ни одного французского слова.

К тому же, легко разговаривая по-русски и по-украински, автор "Гайдамаков" писал на этих языках, не соблюдая даже элементарных правил орфографии. Точки, запятые, тире и двоеточия до последних дней жизни составляли для него что-то вроде секретного шифра, непостижимого простому человеческому уму. То же самое относилось и к правилам употребления прописных и заглавных букв. Собственное имя в письмах Шевченко мог писать с маленькой литеры, а фамилию почему-то — уже с большой. Почему — загадка. Многочисленные официальные шевченковеды даже боятся поднимать этот вопрос. Чтобы, не дай Бог, не развалить идею "державності", у истоков которой находился, судя по чтению подлинных шевченковских рукописей, полуграмотный человек. Поэтому сегодня автографы Великого Кобзаря составляют одну из самых больших тайн Института литературы им. Т.Г. Шевченко, многочисленных музеев, посвященных его мифической личности, да и, не побоюсь этого определения, всей независимой Украины.

Малограмотный Тарас писал свою фамилию с большой
буквы, а имя — почему-то с маленькой
Малограмотный Тарас писал свою фамилию с большой буквы, а имя — почему-то с маленькой

Вот примеры подлинного шевченковского языка и орфографии из писем брату в деревню. От 15 ноября 1839 года: "Микито ридный Брате! Минуло вже билшъ якъ пивтора року, а я до тебе не написавъ ни пивсловечка. выбачай голубе сызый, такъ трапылось. Скажу щыру правду, не те шобъ николы було а бо що, а такъ соби ни се ни те, ще разъ вибачай; я такъ соби думавъ Що жъ шо я на пишу письмо хиба – имъ буде легше? твого я Лыха не возьму на себе, а свого тоби не отдамъ, Такъ щожъ съ тыхъ писемъ? папиръ збавлять тай годи… а все таки лучше колы получишъ прочитаешъ хочъ одно слово ридне, Сердце нибы засміеця, Колы знаешъ що тамъ діеця"…

И от 2 марта 1840-го: "Брате микито треба бъ тебе полаять, та я не сырдытый. Не хай буде такъ якъ робыця, бачъ защо я тебе хочу лаять, чомъ ты якъ тилько получивъ мое письмо до мене не написавъ, бо я тутъ турбувався, трапляеця що письма зъ гришми пропадають… По цилуй старого дида ивана за мене… Оставайся здоровъ – Твій братъ тарасъ Шевченко".

Письмо Шевченко от 2 марта 1840 г. Брате микито
треба бъ тебе полаять, та я не сырдытый
Письмо Шевченко от 2 марта 1840 г. "Брате микито треба бъ тебе полаять, та я не сырдытый".

Что можно сказать о языке Тараса Григорьевича? Очень похоже на речь персонажа комика Андрея Данилко, известного как Верка Сердючка. Это скорее суржик, чем современный украинский литературный язык. И не мудрено. Ведь ЛИТЕРАТУРНОГО украинского во времена Шевченко еще не существовало. Имелся только украинский диалект русского языка.

Особенно занятно, что процитированные мною письма Шевченко вышли из-под его пера в то время, когда готовилось к выходу первое издание его "Кобзаря". Вы спросите: как мог полуграмотный молодой человек подготовить и издать целую книгу, если он был не в состоянии даже грамотно подписаться? Примечательно, что официальные документы Тарас писал не лично, а с помощью грамотного писаря — например, прошение в Академию художеств о выдаче билета на свободное жительство в Петербурге. Этот документ, датированный 3 июня 1839 года, составлен неизвестной, но грамотной рукой и имеет окончание: "К сему прошенію руку приложил Тарасъ Шевченко".

Гребинка. Автор романса Очи черные и
редактор Кобзаря
Гребинка. Автор романса "Очи черные" и редактор "Кобзаря"

А никто опять-таки и не утверждает, что "Кобзарь" был подготовлен к печати лично народным самородком. Его редактором был малороссийский поэт и прозаик Евгений Гребинка — автор всемирно известного романса "Очи черные". Сам Тарас даже не собирался выпускать свои сочинения. Их нашел случайно один из заказчиков портретов — молодой офицер родом с Полтавщины Петр Мартос. Дело было в Петербурге. Позируя Шевченко у него на квартире, Мартос поднял с пола какую-то грязную бумажку. Оказалось, что это отрывок из "Тарасовой ночи". Под кроватью обнаружилась еще пачка подобных опусов. Склонный к меценатству Мартос решил их напечатать за свой счет, а привести в порядок безграмотные автографы уговорил своего доброго приятеля Евгения Гребинку. Поскольку ранние рукописи Шевченко не сохранились, мы так никогда и не узнаем, что в первом "Кобзаре" точно принадлежало Тарасу, а что подправил редактор.

Но вся эта история удивительным образом демонстрирует, что украинская литература родилась не на Украине, а… в Петербурге как забава нескольких скучающих дворян из Малороссии, огранивших творческие опыты одаренного, но совершенно безграмотного бывшего крепостного. Но еще смешнее, что все эти люди не догадывались, что создают именно "украинскую" литературу. Ведь до самой революции 1917 года и Шевченко, и Гребинка, и Котляревский, и Квитка-Основьяненко официально считались РУССКИМИ писателями. Ситуация с "двуязычием" становится еще запутаннее!

МАЛОРОССИЙСКАЯ ШКОЛА РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

Если бы старые книги можно было полностью до последнего экземпляра уничтожать при очередном политическом зигзаге, то народ, имеющий, как известно, короткую память, раз в десять лет верил бы в свою очередную улучшенную "историю". Но книги неуничтожимы. Они накапливаются и позволяют издеваться над примитивными трактовками прошлого, звучащими с высоких трибун.

Если открыть, к примеру, справочник "Галерея русских писателей", изданный в 1901 году в Москве, то обнаружится, что, кроме биографий Пушкина, Толстого, Тургенева, Белинского, Добролюбова, он содержит еще и всех персонажей, которые сегодня украшают школьные учебники по так называемой украинской литературе. На странице 148 находим пространную статью о нашем добром знакомом Тарасе Григорьевиче с душераздирающими подробностями: "Шевченко пришлось много терпеть от невзлюбившей его мачехи. Первоначальной грамоте Шевченко учился у мещанина Губеного. Когда Шевченко минуло 11 лет, его отец умер, ничего не оставив из своего имущества сыну. Мачеха определила сначала Тараса в пастухи, а затем отдала его в учение к одному дьячку. Дьячок жестоко обращался с воспитанником; последний вскоре бежал от него и пытался найти себе новых учителей, пробуя жить у разных дьячков и маляров".

Николай Гоголь. Бесспорно, самый великий малоросс
Николай Гоголь. Бесспорно, самый великий малоросс

Сразу вслед за этим идет статья "Николай Васильевич Гоголь": "Малоросс по происхождению, Гоголь родился в местечке Сорочинцы (на границе Полтавского и Миргородского уездов), в семье небогатого помещика… Белинский провозгласил его величайшим русским поэтом своего времени". Как видим, до революции и Шевченко, и Гоголь числились по одному ведомству русской изящной словесности.

Рядом с ними на странице 147 проживали Григорий Квитка-Основьяненко, о котором сказано, что он "происходил из старинной малороссийской фамилии", и первый редактор шевченковского "Кобзаря" Евгений Гребинка — "малорусский писатель, писавший также на русском языке на сюжеты, взятые из украинского быта".

В определенном смысле, привычная нам по школьным урокам "украинская литература" — просто подделка националистов эпохи "визвольних змагань" начала XX века и национал-коммунистов 20-х годов, взявших на вооружение некоторые элементы националистической идеологии и вписавших ее в советскую "дружбу народов". Рецепт был прост: умерших писателей-малороссов скопом объявили задним числом "украинскими классиками", добавили к ним галичанина Ивана Франко, сербку по происхождению Ларису Косач, сочинявшую под псевдонимом Леся Украинка, и все это объявили "украинской литературой". А для того, чтобы ни у кого не возникало сомнений в подлинности фальшивки, ввели новое фонетическое правописание с буквой "ї" — единственной оригинальной в украинском алфавите. Шевченко, как известно, ее не знал — он, хоть и малограмотно, писал согласно правилам общерусской орфографии — с "ерами" и "ятями".

В 20-е годы шевченковский "Кобзарь" был подвергнут очередной редакторской обработке. Тогда же из его названия исчез мягкий знак — украинизаторам покойного Шевченко показалось, что он слишком уж "русский" для нового украинского мифа. Но фактом остается то, что сам Тарас Григорьевич ни разу не назвал себя "украинцем" и даже никогда не употреблял этого слова в своем творчестве. Язык, на котором он сочинял свои стихотворения, Кобзарь называл "южнорусским". В 1861 году он издал специальный "Букварь южнорусскій" для детей, на котором стоит "Цина тры копійкы".

Зато Шевченко был сторонником общеславянского единства — так называемого "панславизма". Страшные для националистов доказательства этого умонастроения великого человека имеются даже в авторском послесловии к поэме "Гайдамаки": "Нехай житом-пшеницею, як золотом, покрита, не розмежованою останеться навіки од моря і до моря — слав’янська земля". Какие моря имел в виду Тарас Григорьевич? "Од моря і до моря" — это вариант польской формулы "од можа до можа" — то есть от моря Балтийского до моря Черного. Иными словами, Шевченко собирался включить в будущее идеальное славянское государство и Польшу, и Россию, и Украину, и Белоруссию — все-все, что находилось между Балтикой и Черноморьем. Вот это и есть его подлинная идеология. Хитрые "редакторы" тарасовского наследия просмотрели эту панславистскую геополитическую формулу кирилловского самородка.

"ЛЕТОВИЩЕ", "БІГОВИЩЕ" И "ГАВКАЛИЩЕ" НОВОЙ "МОВИ"

Первое издание Кобзаря. Украинизаторы ХХ
века еще не успели его изуродовать правками
Первое издание "Кобзаря". Украинизаторы ХХ века еще не успели его изуродовать правками

Все написанное мною выше прекрасно осознавали отцы украинского национализма. "Одно из величайших несчастий украинской нации, — писал Винниченко, — то, что она очень похожа на русскую".

А как же могло быть иначе, если украинская идея выделилась из общерусской, а корни Украины все в той же Руси? На кого же быть похожей "украинской нации" — на папуасскую, что ли? Куда девать генетику, прежнюю культуру, историю? Значит, пути только два — или начинать историю украинской нации с 1900 года, когда первый политический украинец Михновский написал манифест национализма "Самостійна Україна", или предпринять масштабную подделку истории Украины и "рідної мови".

Пока официальная Украина идет по второму пути. Именно поэтому делается все по "разводу" украинского и русского языков. Специально вводятся новые слова, заменяющие привычные. "Міліціонер" становится "міліціянтом", "аеродром" — "летовищем", а "шприц" — "штрикалкою". Но этого явно мало. Все равно в украинском языке остается слишком много русских слов. Если уже есть "летовище", то почему "стадіон" не заменить "біговищем", а "батут" — "стрибалищем"? Это куда национально-сознательнее! Глядишь, и у спортсменов на "стрибалищі" будет лучше получаться!

"Парламент" — тоже неправильное слово. И пишется, и произносится как в Москве! Давайте назовем его "говорильнею". Или еще лучше — "гавкалищем". "Верховне Гавкалище" — как приятно для уха звучит! И по сути верно — и обругают там друг друга последними словами, и подерутся. Если не нравится "гавкалищем", можно "топталищем" назвать — местом, где топчут демократию и натаптывают депутатские желудки в прямом и переносном смысле.

Но пока главной опасностью для развития украинского языка является не русский, а отсутствие модернизаторских идей в нашей жизни. "Мова" стойко ассоциируется с бесконечным кризисом и государственным цинизмом. Яркий пример: вместо слова "вертоліт" появилось сразу два: "гвинтокрил" и "гелікоптер". Но ни "гвинтокрили", ни "гелікоптери" независимая Украина производить так и не научилась, несмотря на то, что является родиной изобретателя вертолета — киевлянина Игоря Сикорского. Поэтому единственным примером гармоничного, хоть и несколько неграмотного, двуязычия пока остается наследие Тараса Шевченко.

Поэзия Т. Г. Шевченко, великого поэта, борца за свободу и независимость украинского государства пронизана мощнейшей жизненной силой. Её неувядаемый источник кроется в гениальности этого чрезвычайно одарённого человека. Это не просто талант, а природный дар от Бога. С этим рождаются, то есть научиться так мастерски владеть словом невозможно. Поэзия Великого Кобзаря способна вызвать у читателя широкий спектр эмоций — от искреннего сочувствия до фанатичного увлечения.

Нелёгкая судьба была уготована выдающемуся поэту Украины. Детство и юные годы он провёл в крепостничестве, молодые и зрелые годы — в ссылке… Неудивительно, что нечеловеческие душевные муки преждевременно подорвали здоровье поэта. Жизнь на чужбине, вдали от Родины, которую Тарас Григорьевич был вынужден коротать в ссылке в Орской крепости, стала для него тяжёлым душевным страданием. Но превозмогая душевную боль, вопреки царскому приказу о запрете ему писать стихи, великий поэт всё равно создавал свои гениальные произведения. Он работал ради нас, украинцев будущих поколений.

Своим отважным примером несокрушимости духа, жажды свободы, верной и преданной сыновней любви к родной земле он учит нас настоящему патриотизму. Именно в этом видел смысл своей жизни Великий Кобзарь. Читая его поэзию, мы чувствуем в каждой строке неразрывное единство со своим народом, преобладание национальных интересов над личными, опасения за будущее Украины.

Стихотворения великого поэта пронизаны неподдельной искренностью, проникающей в самые сокровенные уголки души читателя. Забыть их невозможно, ибо они прочно прикипают к сердцу. В этом удивительном свойстве и заключается жизненная сила поэзии Т. Г. Шевченко.

Тарас Шевченко — истинный патриот Украины

Как распознать истинного патриота своей Родины? Настоящий патриот даже в вынужденной разлуке не прекращает думать о своём народе. Он скучает по родной земле, по её живописной природой. Жизнь на чужбине ему не мила, ибо мыслями он вместе со своим народом — на века.

Всё это можно сказать о выдающемся украинском поэте Тарасе Григорьевиче Шевченко. Имя Великого Кобзаря известно далеко за пределами Украины. Однако он даже не представлял своей жизни в другой стране. Годы ссылки в Орской крепости стали для поэта тяжёлым страданием, огромными душевными муками.

После возвращения из ссылки Тарасу Григорьевичу запрещено было постоянное пребывание в Украине. Но он всё равно приехал, потому что его тянула к родному краю непреодолимая сила крепкой сыновней любви к Родине-матери, сила любви к Украине.

Вот почему мы искренне восхищаемся силой духа Великого Кобзаря, его нравственной чистотой и несокрушимой верой в торжество справедливости и правды.

Великий Кобзарь — гордость украинского народа

Каким был Великий Кобзарь?

Детство Тараса Григорьевича было непростым, ведь он рос в семье крепостных. Мальчику запрещали писать стихи и рисовать. Но будущий поэт всё равно это делал, ведь не представлял своей жизни без творчества. Ему были присущи такие черты характера, как упрямство, настойчивость, сила духа. А ещё маленький Тарас отличался от сверстников незаурядным умом и любознательностью. Он умел видеть красоту родной земли, которую впоследствии воспевал в своих знаменитых стихотворениях.

Гениальные творения художника пронизаны добротой, человечностью и патриотизмом, что делает его поэзию актуальной во все времена — вечной.

Описание портрета Тараса Шевченко

Рассматривая портрет Тараса Шевченко в молодые годы, я вижу худощавого парня с высоким лбом и проницательным взглядом. Его умные выразительные глаза словно заглядывают в самую глубину твоей души. В зрелые годы Великий Кобзарь носил густые длинные усы и был уже облысевшим.

Я восхищаюсь творчеством Тараса Григорьевича Шевченко и считаю его выдающимся поэтом. Его стихотворения, пропитанные преданной сыновней любовью к родной земле, порождают мысли о прекрасном и дарят веру в свои силы. Неудивительно, что имя великого украинского поэта известно далеко за пределами Украины.

В последние несколько месяцев в сети стал гулять якобы "запрещённое"(Когда? Кем?) стихотворение Тараса Григорьевича Шевченко следующего содержания:

"Хохол останется хохлом
Хоть ты пусти ЕГО в Европу
Где надо действовать умом,
Он напрягает только ж*пу.

И потому-то на Руси
Завещано аж Мономахом:
"Связаться Боже упаси!
С тремя - жидом, хохлом и ляхом ".

Коварен жид, хотя и слеп;
Кичливый лях - похуже бл ** и,
Хохол же - съест с тобою хлеб,
И тут же в суп тебе нагадит" (с).

"Хохлы" Т.Г.Шевченко 1851г.

"Сенсационно", не правда ли? Казалось бы, сам Кобзарь признаёт суть "хохлов", как ущербный народ. Но есть несколько "Но":

1) Это сочинение слабо напоминает стиль Тараса Григорьевича. Чтобы понять это, достаточно хоть немного ознакомиться с его творчеством. Вряд ли он мог бы так отзываться об украинском народе, ведь он сам являлся его представителем;
2) Слово "Хохол" как прозвище украинца появилось приблизительно в XVII веке, а Владимир Мономах умер несколькими столетиями раньше, в 1125 году. Поэтому князь не мог знать такого слова, во всяком случае - в данном его значении;
3) Нет никаких ссылок на источник стихотворения. Нет никаких доказательств, что авторство данного стиха принадлежит именно Шевченко. Гулять по сети "запрещённый стих" стал примерно с конца осени 2013 года. До этого никаких упоминаний о нём нет;
4) Ещё один момент - сравните этот стишок с куплетом из произведения Гавриила Державина "Вельможа"(1794):

Осел останется ослом,
Хотя осыпь его звездами;
Где должно действовать умом,
Он только хлопает ушами.
О! тщетно счастия рука,
Против естественного чина,
Безумца рядит в господина
Или в шумиху дурака,

Первые четыре рядка и там и там очень похожи. Скорее всего, за основу фальшивки неизвестный автор взял именно отрывок этого стихотворения.

Итог: нет никаких доказательств, что Т.Г. Шевченко как-либо причастен к написанию этой поделки. Очевидно, что это чья-та забавная шутка. Настоящий автор, видимо, пожелал остаться неизвестным.

Юлия Тимошенко выступила с очередным "воззванием к народу": ”Сегодня, в 199-ю годовщину со дня рождения Тараса Шевченко, скажу, возможно, крамольную для кого-то вещь: поэзия Шевченко не объединяет, а разъединяет Украину. К счастью, разъединяет. Разъединяет на "нас" и "них". На тех, кто считает Тараса великим поэтом воли и свободы, и тех, кому эти понятия и ценности чужды и не понятны. На тех, кто жертвует своим личным ради великих идеалов демократии и независимости, и на тех, для кого все это фантом и хлам”.

По словам Тимошенко, Шевченко "тот водораздел, который не дает объединиться несовместимому. Потому что нам, всей Украине, такое объединение не нужно. Если в чистую ключевую воду добавить грязь, то выйдет какая-то непригодная для жизни муть. "

"Великому украинскому поэту-крестьянину Т.Г.Шевченко
(1814 - 1861 гг.) великий русский народ".

Памятников этому поэту-алкашу больше, чем Ленину, Сталину и Мао вместе взятым. Зато людей, помнящих его стихи, единицы (за исключением профессионалов, зарабатывающих на Тарасе денежки). Кроме одного:

"Як умру, то нэ ховайтэ, в жо. у пороху напхайтэ.
Пiдпалытэ и тiкайтэ. Як взiрвэться - нэ шукайтэ".

Кстати, писал стихи (те, что на мове) Шевченко именно так - никакой абетки тогда не было.
А вырезанные на пьедестале слова гласили:
" Великому украинскому поэту-крестьянину Т.Г.Шевченко
(1814 - 1861 гг.) великий русский народ ". Автором этого памятника был Ян Тильберг - латышский скульптор.

Шевченко на руках у матери - с.Моринцы Звенигородского района Черкасской обл.

Памятник в Полтаве был поставлен в 1926 году. Выполнен в популярном тогда стиле кубизма. Полностью из бетона.

в Минске

Тбилиси, Грузия. Подарок Ющенко.
Буэнос-Айрес. Памятник установлен в честь 100-летия украинськой диаспоры в Аргентине.

Сегодня в рубрике "воскресные стихи" классик украинской литературы

Тара́с Григо́рьевич Шевче́нко

Как гворит Википедия: - Украинский поэт, прозаик, художник, этнограф.
Академик Императорской Академии художеств (1860).

Бо́льшая часть прозы Шевченко (повести, дневник, многие письма), а также некоторые стихотворения написаны на русском языке, в связи с чем часть исследователей относят творчество Шевченко, помимо украинской, также и к русской литературе.

Проходят дни… проходят ночи;
Прошло и лето; шелестит
Лист пожелтевший; гаснут очи;
Заснули думы; сердце спит.
Заснуло всё… Не знаю я —
Живёшь ли ты, душа моя?
Бесстрастно я гляжу на свет,
И нету слёз, и смеха нет!

И доля где моя? Судьбою
Знать не дано мне никакой…
Но если я благой не стою,
Зачем не выпало хоть злой?
Не дай о Боже! — как во сне
Блуждать… остынуть сердцем мне.
Гнилой колодой на пути
Лежать меня не попусти.

Но жить мне дай, Творец небесный —
О дай мне сердцем, сердцем жить!
Чтоб я хвалил твой мир чудесный
Чтоб могь я ближнего любить!
Страшна неволя! Тяжко в ней.
На воле жить — и спать, — страшней.
Прожить ужасно без следа,
И смерть и жизнь — одно тогда.

О, Боже мой милый! Как тяжко на свете,
Как жизнь горемычна - а хочется жить,
И хочется видеть, как солнце сияет,
И хочется слушать, как море играет,
Как пташка щебечет, как роща шумит,
Как девушка песню свою запевает…
О, Боже мой милый, как весело жить!

Не женись ты на богатой -
Выгонит из хаты,
Не женись и на убогой -
Проживешь недолго,
А женись на вольной воле -
На казачьей доле:
Как была она - такою
Будет ввек с тобою.

Ще як були ми козаками,
А унії не чуть було,
Отам-то весело жилось!
Братались з вольними ляхами,
Пишались вольними степами,
В садах кохалися, цвіли,
Неначе лілії, дівчата.
Пишалася синами мати,
Синами вольними. Росли,
Росли сини і веселили
Старії скорбнії літа.
Аж поки іменем Христа
Прийшли ксьондзи і запалили
Наш тихий рай. І розлили
Широке море сльоз і крові,
А сирот іменем Христовим
Замордували, розп"яли.
Поникли голови козачі,
Неначе стоптана трава.
Украйна плаче, стогне-плаче!
За головою голова
Додолу пада. Кат лютує,
А ксьондз скаженим язиком
Кричить: “Te Deum! алілуя. ”

Отак-то, ляше, друже, брате!
Неситії ксьондзи, магнати
Нас порізнили, розвели,
А ми б і досі так жили.
Подай же руку козакові
І серце чистеє подай!
І знову іменем Христовим
Ми оновим наш тихий рай.

В неволе тяжко… хоть и воли
Узнать, пожалуй, не пришлось;
Но всё-таки кой-как жилось, —
Хоть на чужом, да всё ж на поле…
Теперь же тяжкой этой доли,
Как бога, ждать мне довелось.
И жду её и поджидаю,
Свой глупый разум проклинаю,
Что дал себя он затемнить
И в луже волю утопить.
И стынет сердце, если вспомнит,
Что не в Украйне похоронят,
Что не в Украйне буду жить,
Людей и господа любить.

И серое небо, и сонные воды…
Вдали над берегом поник
Без ветра гнущийся тростник,
Как пьяный… боже, гибнут годы!
Что ж, долго ли придётся мне
В моей незамкнутой тюрьме,
Над этим бесполезным морем,
Томиться тяжкой жизни горем?
Молчит иссохшая трава
И гнётся, словно и жива;
Не хочет правды говорить.
А больше некого спросить.

Не вернулся из походу
Молодой гусар в село:
Что же я по нём горюю
Что мне больно жаль его?
За кафтан короткий что ли —
Иль за чёрный ус — так жаль?
Иль за то, что — не Марусей —
Машей звал меня Москаль?
Нет, мне жаль что пропадает
Даром молодость моя.
Не хотят меня и замуж
Брать уж люди за себя.
Да к тому ещё и девки
Мне проходу не дают:
Не дают они проходу
Всё гусарихой зовут!

Было время, на Украйне
Пушки грохотали,
Было время, запорожцы
Жили-пировали.

Пировали, добывали
Славы, вольной воли,
Всё-то минуло, остались
Лишь курганы в поле.

Те высокие курганы,
Где лежит, зарыто,
Тело белое казачье
С головой разбитой.

И темнеют те курганы,
Словно скирды в поле,
И лишь с ветром перелетным
Шепчутся про волю.

Славу дедовскую ветер
По полю разносит.
Внук услышит, песню сложит
И поет, и косит.

Было время, на Украйне
Шло вприглядку горе;
И вина, и меду вдоволь,
По колено море!

Да, жилось когда-то славно,
А теперь вспомянешь:
Станет как-то легче сердцу,
Веселее взглянешь.

25 февраля (09 марта) 1814 года в маленьком малороссийском селе, которое лишь в самом конце XVIII века было отвоевано у Польши и включено в состав Российской Империи, родился Тарас Григорьевич Шевченко.

В сердцах и душах современников Тараса ещё жила память о Великой Польше, а в Звенигородском уезде Киевской губернии, где вырос Шевченко, ещё повсеместно использовался польский язык, ведь большинство польских помещиков просто перешли в подданство к Русскому Царю.

Тарас Григорьевич Шевченко (09 марта 1814 — 10 марта 1861)

Миф первый: борец за независимость Украины и украинского народа

Карта Речи Посполитой XVII века

Разбрелись конфедераты
По Польше, Волыни,
По Литве, по Молдованам
И по Украине…

Из-за Днистра пишлы цыганы
И на Волынь, и на Украйну.
За селом село мыналы,
В городы ходылы…

Не будет же человек вести свой дневник, который он ведет сам для себя и куда он записывает свои самые сокровенные мысли, не на том языке, на котором он думает, а на совершенно чужом, вражеском языке? Или это нормально: думать и говорить на немецком, а свой личный дневник вести на японском? Это для того, чтобы враги не прочитали?

И говорил, и шутил, и письма писал, и дневник вел ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО на русском языке, чему есть документальные подтверждения и воспоминания его современников.

Тарас Шевченко в своей повседневной одежде

Украинофилам был нужен исключительно бородатый мужик в жупане и шапке, а всё остальное попросту было выкинуто и забыто.

Т. Г. Шевченко

I мертвим, і живим, і ненарожденним землякам моїм в Украйні і не в Украйні моє дружнєє посланіє .

І смеркає, і світає, День божий минає, І знову люд потомлений І все спочиває.
Тілько я, мов окаянний, І день і ніч плачу На розпуттях велелюдних, І ніхто не бачить,
І не бачить, і не знає —Оглухли, не чують; Кайданами міняються, Правдою торгують.

І господа зневажають,—Людей запрягають в тяжкі ярма. Орють лихо,Лихом засівають,
А що вродить? побачите, які будуть жнива! Схаменіться, недолюди, Діти юродиві!
Подивіться на рай тихий, На свою країну, полюбіте щирим серцем Велику руїну,
Розкуйтеся, братайтеся! У чужому краю не шукайте, не питайте Того, що немає
І на небі, а не тілько на чужому полі. В своїй хаті своя й правда, І сила, і воля.
Нема на світі України, немає другого Дніпра,
А ви претеся на чужину шукати доброго добра,
Добра святого. Волі! волі! братерства братнього! Найшли,
Несли, несли з чужого поля І в Україну принесли
Великих слов велику силу, та й більш нічого. Кричите,
Що бог создав вас не на те, щоб ви неправді поклонились.
І хилитесь, як і хилились! І знову шкуру дерете
З братів незрячих, гречкосіїв, I сонця-правди дозрівать
В німецькі землі, не чужії, Претеся знову. Якби взять
І всю мізерію з собою, дідами крадене добро,
Тойді оставсь би сиротою З святими горами Дніпро!

Ох, якби те сталось, щоб ви не вертались, щоб там і здихали, де ви поросли!
Не плакали б діти, мати б не ридала не чули б у бога вашої хули.
І сонце не гріло б смердячого гною на чистій, широкій, на вольній землі.
І люди б не знали, що ви за орли, І не покивали б на вас головою.

Схаменіться! будьте люди, бо лихо вам буде.
Розкуються незабаром заковані люде,
Настане суд, заговорять І Дніпро, і гори!
І потече сторіками кров у синє море
Дітей ваших… і не будекому помагати.
Одцурається брат брата І дитини мати.
І дим хмарою заступить Сонце перед вами,
І навіки прокленетесь своїми синами!
Умийтеся! образ божий багном не скверніте.
Не дуріте дітей ваших, що вони на світі
На те тілько, щоб панувать…бо невчене око
Загляне їм в саму душу Глибоко! глибоко!
Дознаються небожата, ния на вас шкура,
Та й засудять, і премудрих немудрі одурять!

Доборолась Україна до самого краю.
Гірше ляха свої діти Її розпинають.
Замість пива праведную кров із ребер точать.
Просвітити, кажуть, хочуть Материні очі
Современними огнями. Повести за віком,
За німцями, недоріку, Сліпую каліку.
Добре, ведіть, показуйте, нехай стара мати
Навчається, як дітей тих нових доглядати.
Показуйте. за науку, не турбуйтесь, буде
Материна добра плата. Розпадеться луда
На очах ваших неситих, побачите славу,
Живу славу дідів своїх І батьків лукавих.
Не дуріте самі себе, Учітесь, читайте,
І чужому научайтесь, Й свого не цурайтесь.
Бо хто матір забуває, того бог карає,
Того діти цураються, в хату не пускають.
Чужі люди проганяють, І немає злому
На всій землі безконечній веселого дому.
Я ридаю, як згадаю діла незабуті
Дідів наших. Тяжкі діла! Якби їх забути,
Я оддав би веселого віку половину.
Отака-то наша слава, Слава України.
Отак і ви прочитайте, Щоб не сонним снились
Всі неправди, щоб розкрились високі могили
Перед вашими очима, щоб ви розпитали
Мучеників: кого, коли, за що розпинали!
Обніміте ж, брати мої, найменшого брата,—
Нехай мати усміхнеться, заплакана мати.
Благословить дітей своїх твердими руками
І діточок поцілує Вольними устами.
І забудеться срамотня Давняя година,
І оживе добра слава, Слава України,
І світ ясний, невечерній тихо засіяє…
Обніміться ж, брати мої, молю вас, благаю!
14 декабря, 1845 Вьюнища

Перевод на русский.

И темнеет, и светает,
И ночь наступает.
Люд, измученный работой,
И всё засыпает.
Лишь я плачу, как проклятый,
Дни и ночи сидя
На распутьях многолюдных.
И никто не видит
Слез моих! Ослепли, видно,
Не слышат — не знают;
Святой правдою торгуют,
Цепь на цепь меняют,
Насмехаются над богом,—

В ярмо запрягают
Человека. Пашут горе,
Бедой засевают.
Что ж вырастет? Погодите,
Увидите всходы!
Опомнитесь! Спохватитесь,
Нелюди, юроды!
Поглядите на рай тихий,
На мать Украину,
Полюбите чистым сердцем
И ее руины!
Сбросьте цепи, станьте снова братьями,
А где-то на чужбине
Не ищите
Того, чего нету
И на небе, а не только
Что на чужом поле.
В своем доме — своя правда,
И сила, и воля.

Другой нигде нет Украины,
Нигде другого нет Днепра.
А вы? Вы рветесь на чужбину
Искать великого добра,
Добра святого. Воли! Воли!
И братства братского! Нашли.
Несли, несли с чужого поля
И на Украйну принесли
Великих слов запас немалый —
И все тут. Вы кричите всем,
Что бог вас создал не затем,
Чтоб вы неправде поклонялись!
Чем были вы, тем и остались,
Вы гнетесь. С тех, кто слеп и нем,
Дерете с братьев-гречкосеев
Три шкуры вживе. и опять
Спешите к немцам поскорее
За правдою. Вот если б взять
И скарб свой вы могли с собою,
Добытый кражей с давних пор,
Тогда б остался сиротою
Днепр со святой семьею гор!

О, если б вы больше к нам не
возвращались,
А сдохли, забившись в чужие углы!
Не плакали б дети, мать бы не рыдала,
Не слышали б вашей на бога хулы.
Дыханьем воздух вы б не отравляли
В степях, что свободны, чисты и светлы,
И люди б не знали, что вы за орлы.
Они бы с презреньем на вас не кивали.

Опомнитесь! Будьте люди,
Иль горе вам будет.
Скоро разорвут оковы
Скованные люди.
Суд настанет, грозной речью
Грянут Днепр и горы!
Детей ваших кровь польется
В далекое море
Сотней рек. Вам ниоткуда
Помощи не будет:
Брат от брата отречется,
Сын про мать забудет;
И дым тучею закроет
Солнце перед вами,
И прокляты вы будете
Своими сынами!
Умойтеся! Образ божий
Грязью не поганьте,
Дурь в голову детям вашим
Вбивать перестаньте,
Что они — паны по крови.
Мужицкое око
Им заглянет прямо в душу
Глубоко! Глубоко!
Чья на вас надета шкура,
Дознаются люди,—
И немудрые премудрых
Навеки осудят!

Доборолась Украина.
И за что страдает:
Хуже ляха свои дети
Ее распинают.
Вместо пива праведную
Кровь из рёбер точат;
Просветить хотят сыночки
У матери очи
Современными огнями.
Чтобы шла за веком,
Шла за немцами слелая
Бедная калека.
Что ж, ведите, указуйте путь!
А мать родная
Пусть прозреет, сыновей тех
Новых узнавая.
Указуйте! И не бойтесь —
Наградит вас честно
За науку мать родная:
Слепота исчезнет
В глазах ваших ненасытных;
Увидите славу,
Вживе славу ваших дедов
И отцов лукавых.
Так не лгите ж сами себе!
Учитесь, читайте —
И чужому научайтесь,
И свое познайте,
Кто про мать свою забудет,
Того бог карает,
Того собственные дети
В хату не пускают
И чужие прогоняют.
Не найдется злому
На всей земле бесконечной
Ни ласки, ни дома.
Тяжело мне, только вспомню
Печальные были
Дедов наших. Что мне сделать,
Чтоб о них забыл я?
Я бы отдал за забвенье
Жизни половину.
Такова-то наша слава,
Слава Украины.
И вы также прочитайте,
Чтоб неспящим снились
Все неправды, чтоб могилы-
Курганы раскрылись
Перед вашими глазами,
Чтоб вы расспросили.
Мучеников: где, какого
И за что убили?
Обнимите ж меньших братьев
Как братья родные,—
Мать пусть ваша улыбнется
За века впервые!
Всех детей своих обнимет
Твердыми руками
И деточек поцелует
Вольными устами,
И забудется позора
Давняя година,
Оживет иная слава,
Слава Украины,
И свет ясный, невечерний
Тихо засияет.
Обнимитесь, братья мои,
Прошу, умоляю!

Никто книжку не прочитал и не нашёл.

Повний збірник творів Т. Г. Шевченка : з портр. поета, його біографією, критич. ст. і 50 мал. худож. Б. Смирнова.

Анотація: Представлена збірка творів Тараса Шевченка, підготована за редакцією Дмитра Дорошенка, є одним із найповніших видань на той час. Укладачі намагалися представити творчість Тараса Григоровича у повному обсязі, до книги увійшли не лише вірші та поеми, а й повісті, драматичні уривки російською та українською мовами, автобіографічні та інші матеріали. Видання доповнено критичною статтею та ілюстраціями художника Бориса Смирнова.
Бібліографічний опис:
Шевченко, Тарас Григорович. Повний збірник творів Т. Г. Шевченка [Електронний ресурс] : з портр. поета, його біографією, критич. ст. і 50 мал. худож. Б. Смирнова / під ред. Д. Дорошенка. — 1-ше вид. — Електрон. текст. дані (1 файл : 1,11 Мб). — Катеринослав : Вид. Л. М. Ротенберга, 1914 .

Читайте также: